Многие считают такую работу тяжелой. Например, мои родные говорят, что даже представить себя не могут на моем месте. Говорят, нужно иметь железные нервы, чтобы работать учительницей математики в старших классах. Но я так не думаю. Я считаю, что главное - это любить детей и иметь к ним подход. Мне нравится моя работа, и я никогда не смогла бы променять ее ни на какую другую. Я веду математику с шестого по одиннадцатый класс. Для непосвященных могу сказать одно - это много классов. И целая куча работы. Но рассказ пойдет не совсем о моей работе. Сейчас, когда эта история уже вошла в мою жизнь и стала частью нее, мне иногда начинает казаться, что я сама все это выдумала. И только периодические звонки Танюшки вновь и вновь говорят мне о том, что это далеко не так.

  

   Был на редкость холодный ноябрь. Точную дату я конечно уже не помню, но это и не важно. В тот день уроки прошли как обычно. Последним классом в моем расписании стоял седьмой 'а'. Сначала я объяснила им новую тему. Затем принялась проверять домашнее задание. Я вполне согласна с тем, что такой расклад урока не совсем правилен, но я так привыкла, да и детям так больше нравилось. Сначала новая тема, а уже потом - опрос по домашней работе. Задание на тот день состояло всего из одной, но довольно сложной задачки. Класс притих, робко поглядывая, как я сосредоточилась на списке в журнале, выбирая жертву для сегодняшнего опроса. Какие же они еще все-таки дети, хотя сами себя уже давно считают вполне взрослыми.

  

   Сначала вышел один, за ним другой. Я вызывала их по очереди к доске, но так и не смогла добиться желаемого результата. Видно, домашнее задание оказалось для них гораздо сложнее, чем я предполагала. Я поставила пару троек и даже одну четверку за почти правильный ход решения, и готова была уже начать сама ее объяснять, как вдруг увидела одну, скромно поднятую с последней парты ручонку. Это была Танюшка Неонова. Конечно, она, кто же еще. Только она могла решить то, что не могли решить другие. И странным мне тогда показалось вовсе не то, что она выполнила трудное задание, а то, что она подняла руку. Обычно она никогда этого не делала.

  

   Неонова была самой скромной девочкой в классе, самой робкой и стеснительной. И без преувеличения могу сказать, она была моей любимой ученицей. Мне нравилось в ней почти все. Прежде всего, она была самая умная девочка в классе. Круглой отличнице, ей особенно хорошо давалась, конечно, моя математика. И к тому же очень хорошенькая, по моим старомодным меркам. Щупленькая, с горящими необъяснимым огоньком серыми глазками и тоненькими русыми косичками. Девочки в ее возрасте уже давно не носили косичек, каждая старалась сделать прическу помоднее. А Неонова носила. Над ней смеялись, она расстраивалась, но на следующий день все равно опять приходила с косичками. Ну, нравились они ей. А мне нравилась она. Подруг среди одноклассниц у нее совсем не было. Наверное, из-за ее повышенной стеснительности. Возле доски она обычно терялась, делала большие перепуганные глаза и начинала заикаться. Но зато когда оставалась со мной наедине после уроков - совсем другое дело. Она могла с удовольствием часами решать разнообразные задачки и примеры, даже те, что относились к новой теме, мне достаточно было лишь намекнуть на оптимальный ход их решения, лишь немного подтолкнуть. Впечатление было такое, что новых тем для нее как таковых вообще не существует, что это новое для нее лишь хорошо забытое старое. Поэтому на своих уроках я ее никогда не вызывала к доске. Работала с ней после уроков, абсолютно не считая это обузой для себя, потому что так же, как и она получала удовольствие от этих внеклассных занятий. Теперь вы понимаете, почему я удивилась в тот день, увидав ее тонкую ручонку, уверенно поднятую вверх?

  

   - Что ты хотела, Неонова?

  

   - Я хотела бы объяснить задачку. Я решила ее не тем способом, что в книге. Можно я расскажу? Мой способ намного проще.

  

   - Правда? Ну, иди, расскажи, - честно говоря, в тот момент я даже и представить себе не мола, что для этого условия вообще существует второй способ решения.

  

   И с любым другим учеником я могла бы поспорить на счет его существования, но меня охватило здоровое любопытство. А замешательство, вызванное такой неожиданной смелостью моей любимицы, заставило меня только молча и внимательно уставиться на доску, где Танюшка уже что-то быстро писала. И в результате я оказалась уже не просто удивлена, а напрочь обескуражена тем, что увидела и услышала. Ее решение оказалось не проще, как она говорила, а намного проще. Гениально просто! И с точки зрения математических вычислений - верно на сто процентов! Даже невероятным показалось то, что никто раньше не пришел к такому способу, скорее всего, просто не думали, как говорится, в этом направлении.

  

   Пока я в легком замешательстве смотрела на доску, не в силах сдержать улыбку и гордость за свое детище, Танюшка спокойно, громко и рассудительно все объяснила своим одноклассникам. Причем буквально в течение пяти минут. Мне пришлось бы объяснять до конца урока, и, учитывая опыт прошлых лет, навряд ли поняла бы хоть половина класса. А тут поняли все. Даже самые отстающие из учеников. Тишина была идеальной, когда она говорила. Вначале дети, как и я, замерли от удивления. Но потом удивление сменилось явным интересом к происходящему на доске. А тишина - довольным, торжественным ропотом.

  

   - Спасибо, Неонова, - тихо сказала я, стараясь скрыть свое смущение, - ты мне очень помогла. И получила свою очередную пятерку. Молодец! Садись на место.

  

   До конца урока мы перерешали еще несколько задач предложенным Танюшкой способом. Урок выдался на редкость интересным, и я, увлекшись, как ребенок, с нескрываемым интересом перерешивала старые задачки вместе с учениками.

  

   Потом прозвенел звонок, и все стали расходиться. Я попросила Неонову задержаться, очень хотелось похвалить ее еще раз, но теперь уже без лишних ушей. Могла бы и не просить. По всему было видно, что она и без моей просьбы осталась бы. Она собрала портфель и пересела за парту напротив меня. Все ушли, а я сидела, глядя на любимую ученицу и совсем ее не узнавая. Она смотрела прямо на меня и улыбалась. Не знаю, что именно уловила я тогда в этом ее взгляде. Ностальгию, восторг, что-то еще? Она жадно следила за каждым моим движением и, похоже, готова была расплакаться от обилия острых и совершенно необъяснимых эмоций. Она никогда раньше не смотрела в глаза. Вниз, в сторону, в тетрадь, в книгу... куда угодно, но только не в глаза. А в тот момент ее взгляд совсем выбил меня из колеи. Словно это была и она и не она одновременно. Я не знала с чего начать разговор, но с чего-то начать было нужно, иначе для чего я попросила ее задержаться. Не для того же, чтобы сидеть вот так и глупо смотреть друг на друга.

  

   - Ты молодец, Танюша! Просто невероятно. Как же ты додумалась до такого решения? Или подсказал кто? - в общем-то, ответа я не ждала, скорее, просто хотела выказать ей свое восхищение. Я думала, она, как раньше засмущается, опустит глазки, покраснеет и торжественно заулыбается, радуясь своему успеху. Но ничего этого не произошло. Вместо этого она вдруг заговорила, причем совершенно о другом.

  

   - Анна Антоновна, я хочу с Вами серьезно поговорить. Мне нужна Ваша помощь. Очень нужна. И именно Ваша.

  

   - Почему именно моя? Это касается математики?

  

   - Нет. Это касается жизни. А именно Ваша, потому что только Вы сможете понять то, о чем я хочу Вам рассказать. И, кроме того, Вы - моя любимая учительница. Вы - человек, который всегда хорошо ко мне относился. Вы - человек, который сделал меня такой, какой я стала.

  

   Танюшка улыбнулась, заметив легкое смущение на моем лице при последних словах.

  

   Вы всегда были моей любимой учительницей. Всегда. А в те моменты, когда я достигала очередного успеха или совершала очередное важное открытие, я всегда вспоминала Вас. Да, именно Вас. И благодарила Вас в душе за Вашу математику. За ту любовь к точным наукам, которую Вы во мне пробудили. И я очень рада снова Вас видеть. Я просто безумно рада!

  

   Я опешила от всех этих слов и решительно ничего не понимала. О чем речь? Какие успехи? Какие открытия? А она взяла мои руки в свои холодные, как лед ручонки и, наклонившись, прижалась к ним щекой. Меня это так растрогало, что я чуть не расплакалась, пораженная этим искренним и совершенно чистым проявлением любви.

  

   - Я не совсем понимаю, Неонова. О чем это ты говоришь? - спросила я, расчувствовавшись, но не потеряв от этого способности мыслить.

  

   Девочка подняла голову, но рук моих не отпустила.

  

   - Я все объясню, но Вы должны настроиться на то, что мой рассказ будет не совсем обычным и просьба - тоже. И в двух словах, конечно, не получится. Все это - долгая история. Но Вы ведь не спешите домой?

  

   - Ну, говори. У меня есть время, - сказала я и приготовилась к долгому разговору. Да, мне действительно было не куда спешить в последнее время. С тех пор, как умер мой муж, а дети выросли и разлетелись из родного гнезда кто куда, мне стало совершенно некуда спешить по вечерам. Вся моя жизнь была теперь здесь, в стенах родной школы. Но, наверное, даже если бы мне нужно было бы куда-то идти, то все равно навряд ли я смогла бы устоять перед искушением остаться и выслушать ее рассказ. Настолько заинтриговали меня ее слова, да и все ее необычное сегодняшнее поведение. В общем, я уселась поудобнее и настроилась получать не совсем обычную, как она сказала, информацию.

  

   Танюша немного помолчала, собираясь с мыслями. Потом начала.

  

  

* * * * *

  

   - Мне сейчас тринадцать лет. Хотя на самом деле мне уже тридцать шесть. Скажем так - моему телу тринадцать лет. А разуму - тридцать шесть. Или душе. Не знаю, как правильно. Но это не так важно. В общем, мне тридцать шесть лет. Я окончила школу, институт с красным дипломом. Потом аспирантуру. Успешно защитила диссертацию. Долгое время работала над докторской на тему 'Математический анализ временного хода'. Все говорили - это совершенно пустая и бесперспективная тема. Никто не верил, что я смогу исследовать время при помощи математического анализа, что смогу доказать выдвинутое мною же самой утверждение о том, что время есть ни что иное, как обычная математическая функция. Но мне таки удалось провести эту работу и защититься. Я доказала свою теорию, и в тридцать три года получила докторскую степень. И как следствие - место в Академии Наук для продолжения своих исследований. Кроме всего этого на моем счету восемь запатентованных изобретений. Впечатляет, правда? И это все - Ваша математика, Анна Антоновна! Вы - замечательный педагог! Просто гений в своем деле.

  

   Моя жизнь, как видите, складывалась довольно успешно. Прекрасная карьера, большие деньги. Сочетание ума, опыта и возраста открывало передо мной прекрасные перспективы на будущее. Я - гордость своей страны! И не осуждайте меня за то, что я так нескромно сейчас себя восхваляю. Это не преувеличение и не хвастовство. Все действительно так и есть. Вернее - было. Пока не случилось то, чего я никак не могла ожидать.

  

   Я влюбилась... Мне было тридцать четыре, ему - тридцать восемь. Он получил место в нашей лаборатории. Такой же безумно увлеченный математикой человек, как и я. Веселый, открытый для общения, он просто светился энергией, заражая всех своим неиссякаемым оптимизмом. И я влюбилась. Впервые в жизни. Без памяти. У меня тогда словно крылья выросли за спиной. И я летала на этих крыльях, не замечая ничего вокруг и наслаждаясь своим полетом. Но тогда я не знала, что любовь бывает настолько же горька, насколько и прекрасна. Я не знала, что может быть так больно. Именно тогда, в свои тридцать четыре года я впервые задумалась о браке, о детях. Все мои ровесницы давно имели семьи, но я всегда отличалась от других. Простые человеческие радости были мне всегда недоступны. Я рано это поняла и поэтому принимала все как должное. Кому-то одно, кому-то другое. Кому-то семейное счастье, кому-то - радости научных открытий. Такова жизнь. Конечно, в моей жизни иногда появлялись мужчины, но мне никогда не хотелось остаться навсегда с кем-либо из них. Они приходили и уходили, а жизнь текла дальше. Ив моей душе не было для них места. А вот для него - было. И даже не просто место. Вся моя душа была для него, только для него, без остатка.

  

   В какой-то момент я начала замечать на себе его взгляд, в котором ясно читался неподдельный интерес. Он заметил меня, выделил из всего коллектива, хотя я, если честно, совсем ничего для этого не делала, моя болезненная стеснительность и тут держала меня в своих лапах. Вы даже не представляете, насколько меня это обрадовало. А потом мы подружились. Ничего более близкого, чем обычная дружба, но насколько она была прекрасна! Объединенные общими мыслями, общими интересами, общей работой, мы стали просто одним целым. Единым совершенным организмом, обе половины которого оптимально дополняли друг друга во всех отношениях. Ну, по крайней мере, мне так казалось. И однажды, уловив на себе его горящий взгляд, я вдруг ясно и совершенно для себя неожиданно осознала: он чувствует то же, что и я. Он тоже меня любит! Он любит. Может, сам того не понимая, любит. И не может дня прожить без меня.

  

   Но все хорошее имеет одну несправедливую особенность. В самый неожиданный момент оно кончается. И то прекрасное, что родилось между нами, тоже закончилось, причем самым глупым образом. Однажды я поняла, что мне становится невыносимо мало того, что я имею, мне нужно больше. Я набралась смелости и совершила самую большую глупость, на какую только была способна в тот момент. Я открылась ему. Рассказала ему о своих чувствах, захлебываясь нахлынувшими эмоциями и собственным красноречием. Он выслушал меня молча. Наверное, он тогда просто онемел, сраженный наповал моим признанием. Он выглядел ошарашенным, смущенным и совершенно растерянным. А потом... когда поток моих признаний, наконец, иссяк, я замолчала, в ожидании ответа. 'Вот и все, - думала я, - теперь моя судьба в твоих руках, и только от тебя зависит, какой будет отныне моя жизнь'. Мы молчали, глядя друг на друга, а в его взгляде читалось отчаяние. Оно напугало меня. А потом он провел рукой по моим волосам. Извините, что в таких подробностях рассказываю Вам все это, но мне нужно выговориться. Это его прикосновение! Я никогда его не забуду! Так же, как и то, что он сказал мне затем. Он сказал, что тоже любит меня. И поэтому нам лучше держаться подальше друг от друга.

  

   Я сразу все поняла. Держаться подальше! Конечно. Как я могла надеяться? Да и на что, собственно? Ведь это было очевидно с самого начала. То, чему я так упорно не придавала значения все это время, утопая в своих мечтах, оказалось для него на первом месте. Он был женат, и у него подрастали трое дочерей. Сейчас Вы, конечно, осудите меня за то, что я вообще позволила себе его любить. Поверьте, я и сама не раз себя за это осуждала. Но, поймите, я не могла его не полюбить, это произошло помимо моей воли. Конечно, он никогда не решился бы бросить свою семью ради меня. Я знаю это совершенно точно. Но все уже было сделано. И повернуть назад было уже нельзя. Теперь он знал о моей любви. Я совсем не виню его в том, что он причинил мне такую боль. Ни в коем случае. Скорее даже наоборот. Я с уважением приняла его решение. Все правильно. Так и должно быть. Именно так и никак иначе.

  

   Только с того момента моя жизнь превратилась в сущий ад. Можете себе представить? Сначала я честно пыталась взять себя в руки, думала, что со временем все пройдет. Но не прошло. И у него, видимо тоже. Он молодец, держался так, словно ничего этого и не было. Но его глаза говорили о многом. А я медленно сходила с ума. Не спала ночами. Стала раздражительной, несобранной. Я все время думала о нем. Каждую минуту своей жизни, каждое мгновение. И так - целый год. Целый бесконечный год. А потом стало еще хуже. Он уволился и уехал из города вместе со своей семьей. Исчез. Испарился, словно его и не было. И мне долго не давала покоя мысль, что это из-за меня. Конечно, может, это было и не так, мало ли, какие у него могли быть на это причины. Только без него моя жизнь стала совсем невыносимой...

  

   На Танюшкиных глазах появились слезы. Я слушала ее рассказ, как нечто необычное. Как некую сказочную историю о несчастливой любви, складно переделанную на современный лад. Я никак не могла заставить себя представить эту малышку в тридцати шести летнем возрасте. Я молчала. Танюшка совершенно по-детски размазывала по лицу слезы тонкой ручонкой. Неужели она все это выдумала? Но зачем ей все это? Да и что за странные фантазии? Или не фантазии? Это так на нее не похоже. И сама она на себя совсем не похожа. Совсем.

  

   Помолчав немного, и подавив за это время свои слезы, она продолжила.

  

   - Ну вот, мы и подошли к самому главному. Когда его не стало рядом, меня совсем выбило из колеи на какое-то время. Но потом мне все-таки удалось взять себя в руки. Я позволила работе затянуть меня с головой в свой омут. Отныне только она занимала все мои мысли и все мое время.

  

   Озарение пришло мгновенно. Как и все мои изобретения, возникающие в голове за доли секунды. Я сидела за столом в своей лаборатории и думала о своем новом проекте. Была половина девятого вечера. Все сотрудники давно разошлись по домам, а я все сидела. И даже не заметила того, как мои мысли плавно перешли совсем в другое русло. И вот я уже снова думаю о нем. И как не пыталась я заставить свои мысли вернуться в прежнее русло, у меня не получалось. Его улыбка, его руки, движения, походка, почерк... все это проплывало перед моими глазами неуправляемым и таким вожделенным потоком. Как изменить то, что произошло? Как найти выход из положения? Я думала и не видела ответа на свои вопросы. Но внутри меня просто все кипело: нужно что-то менять, причем срочно, иначе.... Вот тогда мне вдруг и подумалось: как хорошо было бы вернуться в прошлое, лет на двадцать назад, и встретить его там. И остаться с ним навсегда. Перед глазами как на картинке возникла вдруг та самая теория, доказанная мною некогда в докторской. Тот самый математический анализ временного хода. И в одно мгновение мне все стало ясно. Время, некогда представленное мной в виде сухих математических формул, вдруг ожило, и само открыло передо мной свои тайны. Это было невероятно! И очень просто. Вы даже не представляете, насколько просто! Однако неделя ушла на то, чтобы воспроизвести на бумаге и на компьютере те формулы, что вихрем пронеслись тогда в моей голове. Неделя без еды, сна и отдыха. Неделя, которая растворилась в окружающем пространстве совершенно для меня не заметно.

  

   Вы знаете, что многие ученые пытались решить задачу перемещения во времени при помощи физических и даже химических законов. Но никто и никогда почему-то не ассоциировать этот процесс с математикой. Когда я расскажу Вам об этом подробнее, Вы все поймете. Загвоздка в том, что физика и химия - не совсем точные науки, хотя и считаются таковыми. Для различных условий, а тем более для различных форм жизни они различны. Они различны даже при различном мировоззрении человека. Сегодня неоспоримыми считаются одни законы, завтра - другие. И только математика всегда однозначна. Она такая же, как и тысячи лет назад. Она остается неизменной не зависимо от галактики, в которой ты находишься, независимо от разума, который производит исчисления. Она не зависит ни от чего. Она - язык Вселенной. Вот на этом-то языке я и написала простой и совершенно элементарный способ преодолеть время.

  

   Меня настолько увлек рассказ Танюшки, что я даже сама не заметила, как поверила ей. Я ни на секунду больше не сомневалась в правдивости этого абсолютно не детского рассказа. В тот вечер я задавала много вопросов. Все новых и новых вопросов, не успевая впитывать ответы в свое жаждущее информации сознание. Она с увлечением и горящими глазами выкладывала этап за этапом свою сенсационную теорию, быстрыми и уверенными движениями записывая на доске элементарнейшие формулы, приводящие меня в неописуемый восторг.

  

   - Все, что мы видим в кино про путешественников во времени, - поясняла она свои выводы, не переставая при этом писать формулы на доске, - все это чушь, и полная ерунда. Человеческое тело не может перемещаться во времени, так же впрочем, как и любое другое физическое тело. Никогда и ни при каких обстоятельствах, как бы нам этого не хотелось. Ни в прошлое, ни в будущее. Только разум! И только в пределах своей линии жизни! При этом человек как бы возвращается в свое же тело, но находящееся в прошлом. Как сделала я. Видите? Мне удалось совершить скачок на целых двадцать три года назад! И ведь сделать это на удивление просто. Достаточно только сесть поудобнее, закрыть глаза, направить ход своих мыслей по кривой времени в нужном направлении и позволить разуму перенестись в нужную точку на этой кривой. Человеческий разум имеет совершенно бесконечные возможности. Нужно только уметь ими пользоваться.

  

   Я изумленными глазами смотрела на нее, впитывая каждое гениальное слово, исходящее из ее уст, и действительно видела перед собой взрослую и необычайно умную женщину с высоким профессиональным уровнем и богатым жизненным опытом, совершенно немыслимым образом находящуюся сейчас в теле тринадцатилетнего ребенка. 'Ведь это же открывает такие возможности для всего Человечества! - рождалось в моей голове, - И такие глобальные неприятности. Может, даже намного более опасные, чем изобретение атомной бомбы. Ведь сколько же раз может человек, дожив до старости, переполнившись опытом и знаниями, возвращаться в свое молодое тело? Бесконечное множество! И казалось бы, вот оно, Бессмертие. Только жизнь станет напоминать бег по кругу, так, что ли? Конечно, это прекрасная возможность исправить ошибки, совершенные в прошлом. Но ведь тогда и преступления можно будет совершать более жестоко и изощренно. Человечество все-таки еще совсем не готово к такому подарку судьбы. Еще слишком не готово к этому духовно...'

  

   Мы проболтали до поздней ночи, совсем не замечая времени. Пока сторож, случайно заметивший свет в классе при обходе, не попросил нас освободить помещение. А по дороге домой она сказала:

  

   - Ой, я же совсем забыла, что хотела попросить Вас о помощи. Я так увлеклась изложением теории, что просто ну совсем забыла. Я должна окончить школу в этом году! - ошарашила она меня, - Да, Анна Антоновна. Чего бы мне это не стоило, именно в этом учебном году! Потому что в этом году он тоже заканчивает школу. И поступит в институт. И я знаю, в какой. И знаю, на какую специальность... Вы понимаете, о чем я говорю? Это мой шанс! Он не знаком еще со своей женой. Помогите мне, пожалуйста, Анна Антоновна. Я без него умру...

  

   Это было нелегко. Чего только я тогда не наслушалась, убеждая преподавателей и директора школы принять у Неоновой Татьяны экстерном экзамены по всем предметам. И за девятый, и за одиннадцатый класс. Почти три долгих месяца убила я на все эти просьбы. Но я была твердо уверена в том, что поступаю правильно. И ни на секунду не усомнилась в том, что Танюшка не подведет. И она не подвела. Она прошла все мыслимые и немыслимые комиссии, созываемые нашим недоверчивым педсоветом на экзамены. Она с гордостью и завидным спокойствием перенесла все сплетни, разговоры и подозрения окружающих неизвестно в чем. Но она всем доказала, что назубок знает школьную программу. И, что самое смешное, во многом даже лучше своих экзаменаторов.

  

   По всем экзаменам - 5!

  

   Золотая медаль в тринадцать лет!

  

   Статья в газете!

  

   Кроме диплома и медали ей по моей просьбе было выдано ходатайство на имя администрации института, с просьбой принять у Неоновой Татьяны вступительные экзамены.

  

   И, конечно, она поступила. Она плакала в трубку, не в силах сдержать свои эмоции, когда звонила мне прямо из института, узнав о своем зачислении.

  

   А когда она позвонила в следующий раз, спустя какое-то время, мы проболтали почти полтора часа. Она с нескрываемым восторгом рассказывала мне о своей учебе, если это конечно можно так назвать, о том, как хорошо к ней все относятся и как восхищаются ее нехарактерным для такого возраста умом. Но особенно конечно о нем. Том парне, ради которого все это и было проделано. Который стал не только ее любимым мужчиной, но и невольным катализатором такого поистине сенсационного открытия. Она говорила о том, что теперь с ним встречается. Ничего, что ей всего четырнадцать. Она вырастет, и все у них будет хорошо. А пока они просто вместе учатся, ходят в кино, на вечеринки и занимаются своей любимой математикой. Иногда заходят ко мне. Я думаю, что намного раньше Танюшкиных родителей познакомилась с ее будущим мужем. Да, я более чем уверена, что он обязательно станет ее мужем. Танюшка его никуда теперь не отпустит. Более того, ей и держать-то его не придется. Они не просто красивая пара. Они одно целое. Единый, как говорила тогда Танюшка, организм. И я за них безумно рада.

  

   А совсем недавно куда-то бесследно исчезли мои колебания по поводу одной идеи. Я всерьез собираюсь вернуться в прошлое лет на тридцать. И я уже окончательно решила для себя, что именно собираюсь изменить в своей жизни. Как вы думаете, у меня получится? Ведь это совсем не трудно. Стоит только сесть, закрыть глаза, и...

  

   23.10.2001г