Катюша шла по вечерней улице. Фонари приветливо ополаскивали ее лицо. Катюша улыбалась их теплому свету, изредка смахивала со щек снежинки, поглядывала в витрины, но не для того, чтобы оценить скидки новогодних распродаж, а чтобы порадоваться новой белоснежной шубке, аккуратным сапожкам, вьющимся прядям светлых волос. Катюша задержалась на работе сегодня и теперь торопилась скорее оказаться в тепле маленькой своей квартирки, выпить чашку горячего ароматного чая и... А что "и"? Катюша отмахнулась от набежавшей волны грустных мыслей. Еще не хватало!
Переулочек, ведущий к дому, оказался пустынным: все уже давно разошлись. Остались коротать ночь только неоновые вывески да фонари. Катюша на секунду остановилась, чтобы поднять глаза к небу: из темноты сыпался крупными хлопьями снег. Красиво. Грех не полюбоваться!
Вдруг из-за угла выскочил заяц. Самый настоящий заяц. Катюша ойкнула и захлопала ресницами. Откуда бы взяться зайцу: даже парковой зоны нет поблизости. Пока Катюша размышляла, мимо нее прошмыгнул еще один ушастый, белоснежный и похожий на небольшой снежный ком. Катюша поежилась и помотала головой, прогоняя наваждение; и только она занесла вверх носок сапожка, чтобы сделать шаг, как из-под ее ног выскочил третий заяц, бросился через дорогу - и остановился, приподнявшись на задних лапах и внимательно глядя на Катюшу.
- Ой, - на большее Катюши не хватило. Она смотрела на зайца, он - на нее, причем так, будто звал последовать за собой. А потом махнул в призывающем жесте передней лапой. Катюша покачнулась, едва не шлепнулась, вспомнила на мгновение об Алисе в Стране Чудес - и перебежала дорогу, следуя за длинноухим беляком.
Заяц петлял, будто путал следы, между домами и магазинами. Стоило Катюше потерять его из виду, как он появлялся за углом очередного здания, будто дожидаясь ее. И так много минут. Любопытство распирало Катюшу. Она начала даже подозревать, что это какой-то розыгрыш, очень искусный, но тут заяц проскакал к двери одного из подъездов старой хрущевки и замер в ярком свете, окруженный целым табором цыган. Катюша икнула. Цыгане громко запели, будто приветствуя зайца. Замелькали яркие юбки, забренчали струны, кто-то сиплым голосом тянул: "Ой, рома-а-алы!"
Катюша вцепилась в сумочку, но сделала шаг навстречу несущимся какофоническим звукам именно в тот момент, когда заяц исчез в подъездной двери.
- Хей, красавица, ой счастье тебе будет! Ой, много счастья принесет тебе Новый год! Дай взгляну на тебя, красавица!
Вокруг Катюши понесся цветастый хоровод, песни буравили мозг, переливы золота ослепляли.
- Эй, ты идешь или как?
В секунду все смолкло, цыгане задрали головы вверх, Катюша последовала их примеру. Из подъездного окна высунулся парнишка: белые, похожие на пух, волосы развевал легкий ветерок, глаза были странно округлыми, а уши - невероятно большими. Катюша, повинуясь какому-то порыву, распахнула дверь подъезда, оставляя табор за спиной.
... И оказалась в - сенях. Занесенные снегом деревянные ступеньки вели на подернутый морозной дымкой второй этаж. Перила тоже были деревянными, стены - из затянутых искрящимся инеем бревен.
"Что же это такое?" - только и подумала Катюша, настолько растерянная и удивленная, что не заметила, что уже поднимается наверх.
Там, где должна была находиться площадка второго этажа, дружелюбно распахнулась дверь, дохнув жаром натопленных комнат. Только сейчас Катюша поняла, насколько же замерзла и устала. В потемках Катюша натолкнулась на кого-то большого.
- Ой, извините, - пролепетала она. Никто ей не ответил. Когда Катюша поморгала, чтобы глаз всё же смог различать предметы детальнее, увидела огромную вазу... сосуд... ступу?
Не успела она сделать шаг назад, как навстречу ей выскочил все тот же лопоухий парень с метлой:
- Проходи! Что встала? Мне мести надо! - и он принялся рьяно махать метлой, расчищая лестницу.
- К-куда я попала?
- Дура, что ли? - парнишка смотрел на Катюшу, как на душевнобольную. - Если не знала, куда попадешь, так чего шла?
За окном снова запели цыгане.
- Любопытно...
- Любопы-ы-ытно, - передразнил парень. - Иди уже в избу, обогрейся.
Катюша сделала шаг и оказалась в теплой светлице. Дубовые стены были увешаны домоткаными ковриками, пучками засушенных трав и старинными фотографиями. Рассмотреть их, как ни старалась Катюша, не получалось. Пол земляной, засыпанный сухой соломой, казалось, сквозь подошвы сапожек согревал озябшие ноги. Жаром тянуло от русской печи.
- Пришла, детонька! - скрипучий голос с печи приветствовал Катюшу. - Да ты не стой, проходи, родненькая. Сейчас чай будем пить.
Словно в ответ на недоумение Катюши авторитетно засвистел огромный чайник.
- Тишь, не пугай девочку-то! - с печи свесилась нога в полосатом шерстяном носке, за ней - деревяшка: Катюша бросилась помогать старухе-калеке спуститься с лежанки. Только когда старая расправила складки на юбке, откряхтелась и подняла взгляд на Катюшу, девушка сказала:
- Здрасьте, - и глуповато хихикнула.
- Ну здравствуй-здравствуй. Давно я тебя ждала. Мальцы молодцы, привели тебя ко мне...
- А к "вам" - это к кому? - Катюша опустилась на колченогую табуретку.
- К Баб-Яге, - старуха расставила огромные оранжевые чашки на огромные оранжевые в горох блюдца, наполнила их кипящим ароматным отваром. - Пей, давай, грейся.
Катюша сделала глоток, зябко закуталась в шубку.
- А... а зачем вы меня ждали?
- Несчастная ты больно. А мы с Кощеем как-то поспорили, что я Ивана обдурю, а я не обдурила, вот и отбываю таперича спорную повинность - делаю добро раз в год.
- Мне?
- Вот теперь и твоя очередь пришла.
- Да вы что? У меня все нормально, - Катюша поднялась с табурета, поспешно собираясь выйти. - Работа есть, квартира опять же, машинка правда сломалась, но ее починят...
- Цыц! Сядь. - Катюша повиновалась. - Любви-то нет у тебя... А что ж за счастье без красна молодца?!
- Знаете, бабушка, - Катюша изрядно устала от подобных разговоров за долгие годы общения с жаждущей Катенькиного бракосочетания родней, - в наш век женщина вполне может...
- Может-то может да вот не хочет. Дура ты, Катька! Дам тебе жениха, не налюбуешься. Только плату с тебя возьму малую...
- Это какую? - недоверчиво прищурилась Катюша: не хватало еще, чтобы ограбили.
- Шубку твою. Да ты не боись! Все сделаем наилучшим образом. Ты мне шубку - я тебе счастье! Малина!
- А Кощей-то где? - почему-то спросила Катюша. В избе, каким-то образом разместившейся в малогабаритной квартире советского здания, было невероятно душно, травяной чай дымился в чашке и будто окутывал своим паром, не позволяя связно думать.
- Кощей-то? Так бродит где-то, пьянствует, поди, с Горынычем! У, получит у меня, мало не покажется! Так что, отдаешь шубку-то?
Катюша послушно, словно во сне, скинула белую шубку, улыбнулась бабке:
- А бери, бабушка! Только не обмани.
- Не с руки мне. А теперь ступай, ступай, дитятко. Ждет тебя твое счастье.
Катюша сама не заметила, как спустилась по заиндевелой лестнице, как захлопнулась за ней автоматическая дверь подъезда, как, поморгав несколько секунд, потухла лампочка у входа, а она оказалась на улице, без возможности вернуться обратно и... без шубки.
Только спустя несколько секунд, когда на щеках стали таять снежинки, Катюша поняла, что ее обманули. Цыгане! Конечно же, цыгане! Обокрали! На морозе оставили! Теперь же и не докажешь ничего! А она-то... как дура....
- Тепло ли тебе, девица? - густой баритон заставил вздрогнуть.
- Ты, что, очумел, старый! - на автомате словами из старой сказки ответила девушка.
- Какой же я старый, - обиженный голос принадлежал мужчине, захлопывающему дверцу машины. - Ты чего тут стоишь почти раздетая?
- У Баб-Яги была...
Мужчина недоуменно изогнул бровь.
- В сказки веришь?
- Верила... Да только эта плохо закончилась! Шубку отобрали.
Мужчина спохватился, сбросил с себя пальто и накинул на плечи Катюши.
- А почему ж ты решила, красавица, что твоя сказка уже закончилась? - Катюша подняла взгляд на незнакомца. Глубокие зеленые глаза, резко отточенные черты лица; высокий... красивый. - Может, твоя сказка только-только началась...
- И правда, - смущенно опустила ресницы Катюша, - началась.