Она бежала по мокрой траве, падала и поднималась, не обращая внимания на усталость и боль. Поле казалось бесконечным, а спасительный гул шоссе - невероятно далеким. Только бы хватило сил, а все остальное уже не имело значения.
Санта-рейн всего лишь за версту - осталось только туда добраться. Там есть люди, сотни чужих людей, далеких от этих мест. Эти люди не такие, как ОНИ. Они могут её спасти.
Лила бежала, захлебываясь кровью во рту, и боялась обернуться: она чувствовала, что ОНИ тоже близко.
Если бы с свое время она поверила Наринэ - если б ей хоть кто-то поверил, то возможно, она была бы уже далеко. Но тогда Наринэ считали сумасбродкой, а спустя пару недель она покончила с собой, порвала зубами вены и выпила собственную кровь, и никто даже не вспоминал её слова.
Теперь Лила понимала... Они - не люди. В них не осталось ничего человеческого, ничего...
Всего лишь три шага до шоссе, перевитого пестрой лентой проезжающих мимо машин. Вереницы огней, каждый из которых сулил надежду.
Лила ступила на край дороги, и вдруг обернулась. Поле не было пустым. Наивная, думала, что ей все-таки удастся уйти...
Она грустно улыбнулась, обхватила лицо окровавленными ладонями и шагнула вперед.
1
- Я не знаю, Френки, за что мне все это - в канун Пасхи, тащиться хрен знает куда только потому, что она ступила ногой на это гребанное шоссе. Один сраный метр, Френки, и эта возня принадлежала бы шерифу Лайтспара, а не мне.
- Не кипятись, Брай, - философски произнес Френки, прихлебывая от банки пива, - все-таки это твой старик размазал девочку по асфальту. Он как, кстати, уже оправился?
- А, - Брай досадно махнул рукой, - его чуть удар не хватил, когда выяснилось, что ей всего 21. И если бы не шесть пуль в спине, из-за которых она ну никак не выжила бы, старик точно двинул бы кони с перепугу.
- Красивая девочка, - вздохнул Френки, рассматривая фотографии, беспорядочно валявшиеся на столе, куда он бесцеремонно взгромоздил видавшие не одну дождевую лужу ботинки, - не люблю, когда умирают молодые красивые телочки.
- Тебе бы только трахаться!
Брай злился, потому что работа шерифа была непростой и рутинной: от вереницы отчетов и разбирательств самовлюблённых мещан хотелось напиться и завыть. Но такие дела, как это, в послужном списке не вызывали гордости, только горечь. Да, ему жаль было девушку, но он предпочел бы держаться подальше.
- Тебе уже не нравится секс?! - хохотнул Френки и ткнул локтем кипу настольных журналов, откуда красноречиво выглядывало пару истрепанных обложек "Плейбоя". Брай смерил его тяжелым взглядом, в котором читались усталость и тоска.
- Я шериф, Френки. И знаешь, у меня не всегда встает от мысли, что придется искать того, кто всадил эту бравую шестерку - из четырех разных стволов.
- Значит, не буду тебе мешать, шериф! - пьяно ухмыльнулся Френки, стаскивая ноги со стола, однако у Брая на этот счет были совершенно иные планы.
- На этот раз все не будет так легко, Френки. Я не могу спустить изибиение дока, как ту наркоту, в унитаз.
Френки поднялся во весь могучий рост бывшего куоттербека и глянул на менее внушительного и рослого шерифа. В детстве они жили по соседству враждовали: их родители переругивались матом, собаки гадили в газоны, а они воровали друг у друга с порогов утренние газеты и выпивали молоко. Чуток повзрослев, Френк стал заядлым футболистом, лидером школьной команды, а неспортивный Брай уводил у него девчонок.
Кто знает, насколько затянулась бы их вражда, если б однажды они не угодили вдвоем в одну камеру за поджог школьного клуба (который, чуть позже выяснило следствие, совершили подростки из негритянского квартала). Тогда их была целая группа, изолятор переполнен, поэтому двоих "счастливчиков" поместили в камеру к уголовникам.
Брай всегда слыл красавчиком с ладной фигурой, что немало бесило Френки, у котогого было обычное, ничем не примечательное лицо, венчавшее гориллоподобный каркас, но только тогда он увидел, насколько это может быть опасным, когда в камере с бывалыми "ребятами" оказывается смазливый юнец. Френки не захотел смотреть наяву сцены из низкопробной порнухи. А может, у него просто чесались руки...
Их тогда неплохо помяли. А на следующее утро Брай протянул ему ладонь и улыбнулся, демонстрируя дырки от выбитых зубов.
- Друзья?
Френки никогда бы не признался самому себе, но он любил эти воспоминания. Что-то в нем тогда здорово перевернулось, может поэтому он и держался сейчас на плаву, когда будущее казалось более чем туманным. Эта холостяцкая дружба стареющего спортсмена без дела и красавчика-шериф с никудышней зарплатой, заправленная ящиком пива, казалась иногда солью самой жизни. И сидеть с Браем в его смердящем полицейском клоповнике было не в пример лучше, чем тусовать по клубам, пожирая, подобно бешенной собаке, собственный зад.
- И чего ты хочешь, шериф? Запереть меня в камере? Валяй, только принеси подушку, да и матрас неплохо бы.
- Никакого раскаяния, Френки, - в глазах Брая плясали чертенята. Френк стал задирой, после ухода из профессионального спорта ему некуда было девать свою дурь. Стычка с местным терапевтом могла бы закончиться не так плачевно, будь они в одной весовой категории. - Но ты меня достал. Оплатишь доку лечение и месяца два поработаешь бесплатно на благо общества. Можешь, конечно, вдуть его жене - вдруг поможет. Но я бы не стал.
- Тощая мымра. Ели б в такую всадили шесть пуль, я бы апплодировал меткости того чувака.
- Вот это было не смешно, Френки, - серьезно сказал Брай, - совсем.
Шериф устало откинул крышку ноут-бука и вперился взглядом в расплывающийся экран. У него были записи с видеорегистраторов, на которых было видно, как на заднем фоне на шоссе выбежала девушка в коричневом свитере. Коричневом, потому что даже камеры не смогли уловить, что юное создание на самом деле бежало, залитое кровью.
Девушка шагнула под колеса Импале его старика, движение останавилось, народ высыпал на проезжую часть, чтобы посмотреть на кровавое месиво, кого-то стошнило прямо у камеры...
Где-то за всем этим движняком мелькнуло что-то белое. Брай открыл запись с другого регистратора: так и есть, одна машина притормозила, потом резко слиняла. Что-то блестящее, стремительное, будто луч света, рванулось от этой машины по направлению к Импале, а потом водитель вдруг сорвался с места и исчез.
- Может, фонарь или камера? - предположил Френки.
- Спросим у владелицы, - довольно улыбнулся Брай. - Смотри, на этой записи хорошо видно, что за рулем баба. А вот и номера... Салют!
2
- Тамара Гульчика? - женщина у двери сначала удивилась, а потом испугалась, рассмотрев в руке Брая значок шерифа.
Я ничего не нарушила, - неуверенно пробормотала она, - что Вам нужно?
Женщина не была красива, но пропустить её в толпе было бы трудно: очень узкие скулы, широкий нос с горбинкой и жесткие прямые волосы, будто выглаженные утюгом. Это несомненно была барышня с записи.
- Мне нужно задать Вам пару вопросов, - успокоил её Брай, выстрелив одной из своих самых забойных улыбок, действующих на женский пол примерно также, как на морозильную камеру функция оттайки, - что Вы делали в ночь на 12-е апреля?
- Не помню, - пожала плечами Тамара, - наверное, как и всегда: работа-дом, дом-работа. Шоу "Холостяк" или серия "Лоста". У меня обычная жизнь.
- Мы можем войти? - спросил Брай и кивнул в сторону Френки, - это мой помощник, детектив Бонд.
Френки больно ткнул его пальцем помеж лопаток, на что Брай демонстративно почесал затылок средним пальцем. Бывший куоттербек подавил ребячью улыбку и желание садануть его ещё сильней.
Тамара между тем распахнула дверь настеж, пропуская шерифа и лже-детектива в холл. Усадив нежданных гостей в удобные кожаные кресла, хозяйка даже предложила им чаю, но те отказались.
- Всего лишь несколько вопросов, мисс Гульчика. У Вас еврейская фамилия?
- Армянская, - улыбнулась женщина, обнажив ряд довольно крупных зубов.
- В ночь на 12-е апреля камеры засняли, как Вы покидали место преступления на Южном шоссе, на границе округов Лайтспар и Санта-рейн.
- Я ничего не сделала, просто проезжала мимо, - в глазах женщины мелькнул не простой испуг, скорее, ужас. Брай невольно нахмурил брови. Такая реакция ему не понравилась.
- Машины вокруг стали, а вы...
- Не люблю аварий, особенно, если сбивают молоденьких девушек. Это страшно, мерзко. Я поспешила уехать, чтобы не мучаться потом кошмарами.
- Но это было убийство, об этом писали во всех газетах.
- Мне некогда читать газеты, и я их не покупаю.
- Тогда откуда Вы знаете, что это была молодая девушка? - невинно спросил Брай. Тамара вспыхнула, пойманная на лжи, и заерзала на стуле. Очевидно, что ей снова захотелось куда-то сбежать.
- Зачем Вы снимали все это на камеру? Вы журналист? - Френки подал голос так неожиданно, что Брай вздрогнул и выругался сквозь зубы. Он почти забыл о его присутствии, а следовало бы помнить и контролировать его идиотские вопросы "в лоб".
- На камеру? - Тамара совершенно искренне захлопала ресницами, и внезапно лицо её просветлело. Голос у неё стал мягким и совершенно спокойным, не то, что минуту назад. - У меня были причины.
- Какие?
- Я боялась.
- Чего?
Тамара слегка пожевала губами, и Брай мимоходом подумал, что сейчас она заломается и потребует адвоката, фанфар и сто слонов впридачу, но женщина всего лишь встала и подошла к окну. Поправив занавеску, она снова заговорила, не оборачиваясь, не выжидая реакцию слушателей.
- Вы когда-нибудь были в Лайтспаре? Это очень странный город. Жители торгуют грибами и форелью, и многие там действительно богаты. Я ничего не знала об этом городе, пока туда не переехала моя сестра, Наринэ, с семьей. Её муж, Дуглас Фрей, преподавал историю цивилизаций в Чикаго, пока в один прекрасный момент не заболел Майя. Ему привидилось, что где-то здесь, в Лайтспаре, могут быть подземные пирамиды. Дуглас написал местному историку, и тот поддержал его дурацкую идею об исследовании этих мест.
Тогда они и переехали. Наринэ никогда не нравилось в Лайтспаре. Она ненавидела этот город. А потом их маленькая дочь погибла... Наринэ сошла с ума. Говорила, что Камиллу прокляли боги Майя. В конце концов сестра покончила с собой...
Впервые я приехала в этот город на похороны. Меня изумило отношение жителей. Всем как будто было наплевать. Даже мужу Наринэ, Дугласу. Он прямо сказал мне, что Наринэ достала его своим сумасшествием. Что она отравила жизнь ему и навредила душе Камиллы этим самоубийством. Мне было отвратительно это слушать...
Рядом с ним постоянно крутился Майк Холлард, как будто подначивая Дугласа говорить все эти ужасные вещи. Очень странный и жестокий человек.
- Что он Вам сделал? - поинтересовался Френки, вставив очередные не слишком уместные пять копеек, но Браю интресен был ответ.
- Ничего, - покачала головой Тамара, - совсем ничего. Но я видела, как он обращался с детьми. Он учил их не тому, чему должны учить отцы своих детей. Я думаю, он даже... В общем, когда на шоссе я увидела эту девушку, то сразу её узнала.
- Погодите, - воскликнул Брай, - девушку ведь звали Лилла Холлард. Она что...?
- Его дочь, - закончила Тамара, повернувшись и посмотрев Браю прямо в глаза, - я считаю, что Майк Холлард виноват в смерти своей дочери. Все, что он делал...
- Что?
- Я не могу сказать, все странно, и, к тому же, это просто мои догадки.
Тамара устало опустилась на кушетку, совершенно не стесняясь двух посторонних мужчин, достала сигарету и закурила. Домашнее платье некрасиво задралось на массивных жилистых бедрах, и у обоих приятелей появилось стойкое желание поскорее уйти.
- Один только вопрос, - Френки, словно немного смущаясь, кашлянул в сжатый кулак, - вы вроде не местная. Что Вы забыли в Лайтспаре, и как долго Вы там находились?
- Я лесбиянка, - грустно улыбнувшись, призналась Тамара, - таким, как я, не так уж легко найти подругу, да ещё и с моими внешними данными, а в Лайтспаре, после похорон сестры, у меня неожиданно возникла связь.
3
- Что думаешь, Френки, - спросил Брай, когда они отъехали от дома сбежавшей свидетельницы, в поисках придорожного бара, чтобы перекусить.
- Ей повезло, что она не любит мужчин: бабы не столь придирчивы.
- Это её дело, - отмахнулся Брай, - я о том, что она нам наговорила.
- Спорю на ящик пива, что баба эта журналистка. Может, история про сестру и правда. Верю, что она лесбиянка. Остальное все - бред собачий. А ещё - я знаю, что ты попрешься в этот гребаный Лайтспар и потрясешь слегка этого, как его там, папашу убитой.
- А ты?
- А я буду сидеть паинькой у тебя в участке, принимать твои звонки, протирать задницей стул, а локтями - пыль на столе. И совсем забыл - дрыхнуть в твоей койке. Если б у тебя была бы подружка, мог бы забить ей пару голов.
Брай рассмеялся и прибавил скорости. На шоссе было пусто, двум сорокалетним холостым подросткам можно было слегка подурачиться.
4
Лайтспар оказался премилым городком: на въезде красовалась статуя-фонтан, утопающая в сиреневых цветах, повсюду арки, крошечные аллейки, густо обсаженные деревьями, одно и двухэтажные коттеджики, словно с картинки журнала, и только лица прохожих, настороженно встречающих в своих краях чужака, казались Браю малоприветливыми.
Женщины были до странности похожи друг на друга: гладкие черные волосы либо свободно ниспадали на плечи, либо же стянуты в две тугие косы. Носы у большинства были чуть крупнее, чем Брай привык видеть у женщин Сант-рейна, но все же лица были красивы. И беспечны. Это не были мамаши, озабоченные тем, как уделить внимание малышу, вытащить мужа из бара и не опоздать к ночной смене. Богатые, ухоженные, уверенные в своей привлекательности дамы разгуливали по городу, напоминая Браю самок из волчьей стаи.
Но в одном из домов Лайтспара уже не было так беспечно. В доме, где родители готовились к похоронам дочери, Лилы.
Брай легко нашел коттедж Холлардов по карте, купленной в газетной лавке, припарковал свой "лендровер" в тени раскидистого кипариса, и, взобравшись по довольно крутой лестнице на второй этаж, постучал в двери.
Открыли не сразу. Моложавая стройная женщина, ещё сохранившая следы былой красоты, сухо спросила, что ему нужно.
- Не могли бы Вы оставить нас в покое, - нелюбезно ответила женщина. Выглядела она странно: глаза сухие, припухшие, как будто изгрызенные до крови губы, плотно сжаты - она выглядела, скорее злой, чем убитой горем. - Мы ни к кому не предъявляем претензий, и не хотим, чтобы нас тревожили.
- Но Ваша дочь, - Брай слегка поперхнулся, не зная, как подобрать слова, подумал, и ответил прямо, - убита. На территории моего округа. Мне необходимо выяснить некоторые нюансы. Были ли у неё враги? Кто мог желать её смерти?
- Она сама была себе врагом, - высокомерно ответила Белинда Холлард, - и сама решила свою судьбу, когда перестала слушать родителей.
Брай не минуту опешил: такой реакции он никак не ожидал. Не найдя, что сказать, он молча хлопал ресницами, соображая, как ему дальше вести разговор. Но тут за спиной хозяйки коттеджа появился мужчина, очевидно, муж. Он легонько отодвинул Белинду Холлард в сторону, переступил через порог и жестом показал Браю следовать за ним.
Вдвоем они спустились на небольшую террасу, где мужчина достал из кармана сигару, зажигалку и неспеша закурил.
- Простите её, шериф, - сказал он глухим странным голосом, как будто в горле застрял комок, - мы только что потеряли двоих детей.
- Двоих? - удивился Брай.
- Да, наш сын Дэвид вчера погиб, - ответил Холлард, смотря куда-то в сторону. Лицо его представляло собой маску страдания, замкнутую на все возможные замки, однако слезы вот-вот готовы были выкатиться из глаз, под которыми неистово пульсировали крошечные жилки.
- Сочувствую, мистер, - Брай глубоко вздохнул. Майк Холлард вовсе не казался монстром, как представила его Тамара. И рядом с ним шериф чувствовал себя уютно, несмотря на ауру горя, витающую вокруг.
- Можете звать меня Майк, - Холлард выдавил из себя улыбку и дотронулся до локтя шерифа, - пойдемте, я провожу Вас. Можем побеседовать по дороге.
"Беседа" свелась к тому, что Майк терпеливо ответил на все вопросы Брая, не выдав, между тем никакой ценной информации. Лилу все любили, у неё не было врагов и отвергнутых поклонников, более того, родители считали, что в 21 она ещё девственна, в чем Брай сильно сомневался. Нужно будет внимательнее прочитать медицинский отчет.
Никаких предположений насчет того, почему её убили, у Майка Холларда не было. Однако глаза его говорили об ином. Брай интуитивно чувствовал, что тот чего-то недоговаривает.
Они прошлись по улицам городка, пересекли площадь, обнесенную живой изгородью кипарисов, за которой показались памятники. Очевидно, городское кладбище. Перед входом был странный постамент, на котором, если его не обманывали глаза, Брай увидел ровным рядом расположенные четыре гроба. Крышки на всех были открыты, и Браю отчего-то показалось, что он видит очертания тел. Но такого не могло быть! На улице день, достаточно тепло, чтобы тела превратились в зловонные распухшие туши, и никто в здравом уме не стал бы выставлять покойников, словно напоказ.
Тем более, что вокруг не было ни души - ни сторожей, ни скорбящих.
Брай замотал головой, отгоняя непрошенную мысль, как вдруг Холлард споткнулся и упал на колено, издав при этом булькающий звук. Брай наклонился, чтобы помочь ему подняться, и увидел, что лицо Майка странно искажено, а по щекам текут слезы. Он смотрел куда-то поверх него, в сторону зловещего постамента.
- Среди них Ваш сын? - догадался Брай и тихо добавил, - почему они... так?
- Вам не стоит этого знать, - просто ответил Холлард, - лучше забыть свои вопросы и убираться отсюда подобру-поздорову. В нашем городе Вас не ждет ничего хорошего. Это мой искренний совет.
- Вы знаете, что произошло с Вашими детьми, не так ли?
- Дэвид был охотником и погиб, совершив ошибку. А судьба Лилы была предсказана ещё в младенчестве. Мы все должны с этим смириться.
- Кем предсказана? - удивился Брай.
- Жрецом, - Холлард кивнул в сторону небольшой лачужки с красочной вывеской, на которую Брай поначалу не обратил внимания, посчитав обычной городской рекламой антикварного хлама. Вывеска гласила, что их всегда готов принять жрец великих Майя, предсказать по звездам судьбу. Под вывеской стоял какой-то древний старик и строгал палку, зажав зубами кончик сигареты. Он него за версту несло бутафорией.
- Вы специально меня сюда привели, - догадался Брай, - показать этот цирк, этого клоуна для туристов, чтобы я подумал, что все вы здесь перегрелись на солнце и верите во всякую чушь, а потом уехал и забыл обо всем, закрыл дело, на которое всем попросту плевать. Так ведь?
Майк долго смотрел на него, не мигая. Черты лица его немного разгладились, глаза просветлели. Казалось, внутри него закончилась какая-то борьба, в которой он вышел победителем.
- Я по-прежнему говорю Вам, что Лайтспар - не лучшее для Вас место. Здесь Вам не рады. Поэтому Вам лучше убраться отсюда и обо всем забыть. Настойчивость может оказаться губительной. Вам лучше пойти к тому жрецу и сделать вид, что считаете его идиотом. Этого от Вас ждут.
- А вы, Майк? - неожиданно спросил Брай, - вы любите этот город?
Майк Холлард покачал головой.
- Мне жаль, что в молодости мне никто не дал этот совет - хотя бы до того, как появились дети.
Брай выпрямился, поправил наплечную кобуру и нахлобучил шляпу. Ни дать ни взять, долбанный герой Иствуда во всей красе, с играющей в одном месте дурацкой жаждой приключений.
- Я хочу знать, где настоящий жрец. Тот, который предсказывает судьбу.
- Вы в это верите? - удивился Майк.
- Я знаю, что в это верите Вы. А ещё, я догадываюсь, что вон тот шикарный коттедж на четыре этажа, который торчит над городом, словно курица над яйцами, не может принадлежать обычному горожанину.
- Зачем это Вам, - тихо, почти шепотом произнес Майк.
- Визит вежливости, - улыбнулся Брай, демострируя свою самую лучезарную улыбку, - люблю ходить туда, где меня не рады видеть - можно услышать массу интересных вещей. Вы можете идти, я сам найду дорогу.
- Я не хочу, чтобы Вы шли туда один.
Майк поднялся с колена, отряхнул дорожную пыль и принялся за очередную сигару. Руки у него дрожали, как у старого алкоголика, проснувшегося без бутылки.
- Они готовы к тому, чтобы Вы пришли.
- Правда? - Брай насмешливо повел бровью, пытаясь понять внезапную перемену, произошедшую с Холлардом. Он уговаривал его уехать. Теперь - готов идти с ним.
- Жрец действительно умеет предсказывать по звездам, - серьезно сказал Майк.
- Кто бы сомневался, - устало пробурчал сбитый с толку Брай.
4.1
Проводив Брая, Френк запер изнутри дверь участка, вытащил из холодильника с десяток жестяных банок пива, пакет чипсов и пару колец колбасы, разложил все это добро на столе, прямо поверх документов, и довольно уселся в кресло шерифа. Кресло оказалось маленьким и неудобным - как раз под задницу Брая. Стол был также низковат. По-хорошему, Френк мог бы сейчас отправиться домой, но не был уверен, что его сейчас не пасет помятый им спьяну терапевт. У Брая могли быть неприятности, если он станет шататься по городу.
Френк открыл ноутбук, надеясь убить время на порносайтах, но в голове почему-то все время крутилась картинка пирамид. Он никогда не интересовался культурой майя, и пирамиды видел только по телеку, да и то, египетские.Пальцы бегали по клавиатуре, открывая ссылку за ссылкой. Сколько же здесь чертовых поклонников майя, и все несут какой-то бред о звездах, символах, пирамидах.
"Исследования доктора Дугласа Фрея о подземных пирамидах: доктор исторических наук уверен, что они существуют".
Френк замер, наткнувшись на знакомую фамилию и стал читать невероятно скучную статью, затем рассматривал снимки Дугласа Фрея с семьей. Жена Дугласа была миниатюрной, с широкими бровями и азиатским разрезом глаз. Красивая, совершенно ничего общего с сестрой. Может, их зачали на разных курортах, под разными пальмами?
Не очень-то понятная выходила картина. Ни с того ни с сего Френк вспомнил про форель и грибы. Эта рыба разводится в холодной воде, и где, скажите на милость, в Калифорнии холодные реки? Разве что подземные источники, о которых он доселе не слыхивал. Или пещеры, где всласть плодятся грибы...
Версия о подземных пирамидах в Лайтспаре обрела неожиданно правдоподобные очертания. Только это не объясняло, как и зачем папаша всадил в свою детку шесть пуль из четырех разных стволов.
Хрень все это. Где-то глубоко внутри зашевелилось неприятное чувство беспокойства. Френки вздрогнул, когда неожиданно зазвонил телефон, и едва не разломал под собой стул.
- Офис шерифа, - рявкнул он в трубку.
- Опять ты что ли? - раздался усталый и чем-то знакомый голос,- скажи мне, что шериф сладко спит у себя в коморке, пьяный вдрызг!
- Валяй, чего тебе, - буркнул Френки. Он наконец-то вспомнил его, коронера Джайлса. Должно быть, кто-то неудачно откинулся. Брай будет несказанно рад.
- Тут такое дело, не знаю с чего начать, - подозрительно начал Джайлс. Значит, дела хреновые, подумал Френки.
- Тогда заканчивай побыстрее. Кого убили?
- Отца шерифа. Сбили машиной. Насмерть.
- Ни *** себе, - ошарашенно крикнул Френки, вскакивая со стула, - этого ещё не хватало. Когда?
- Да вот представь себе, часа три назад.
- И ты только сейчас позвонил?
- Я звонил Браю на мобильный, - оправдывался Джайлс, - но почему-то нет связи. За это время мы выяснили кое-что, ты сейчас обалдеешь.
Голос коронера зазвенел от восторга. Для него отец Брая был всего лишь очередным трупом в конце трудового дня, и он, конечно, радовался, если дело оказалось не совсем рутинным.
- Та баба, которая его сбила, облила себе руки и лицо кислотой. Сначала руки, а потом лицо - вдумайся, Френк. Думаю, вскрытие покажет, что она умерла от болевого шока, зуб даю. При ней ни хрена - ни документов, ни карточек. Машину увела со стоянки - хозяин даже не схватился, пока мы номера не пробили. Отпечатков, скорее всего, не будет: резиновые перчатки по локоть.
- Организованный наезд, и никаких следов, - сквозь зубы процедил Френки. Но зачем и почему? Месть? А за что? Энтони Куберт сбил фактически труп, тут даже последнему мудаку ясно. Или, может, связи никакой вовсе и нет?
- Ты сейчас очумеешь ,Френк, - продолжал вопить в трубку Джайлс, - но мы пробили её личность. Наша "шахидка" успела засветиться - и где, представь себе! У Шейлы. По чистой случайности Шейла стояла на том перекрестке, где стоит обычно по средам, как раз там, где эта красавица начала разгоняться, и узнала её. Шейла все видела.
- Шейла? - задумчиво переспросил Френки. Шейла была местной проституткой, которая имела привычку перемещаться по нескольким кварталам все шесть дней недели, а в понедельник у неё был выходной. Мало кто в городе не знал Шейлу, и Шейла знала всех. В свои 43 она выглядела чуть старше тридцатника, поэтому все ещё была популярна.
- Они трахались. Шейла и эта девка. Позавчера вечером. Шейла плакала, говорила, что давно ей не было так хорошо. Она не местная. И документов при ней не было, но Шейла успела стащить у неё карточку, как она любит делать, но не успела вернуть, - смущенно добавил Джайлс. Очевидно, Шейла не раз "снимала проценты", как любила повторять, застуканная на горячем на кассах супермаркетов, где покупала конфеты, колготки или иную мелкую дрянь, после чего обычно возвращала карточку владельцу.
- И у нас есть имя!
- Тамара Гульчика? - спросил Френк. В ответ было долгое молчание. Оправившись от удивления, Джайлс засыпал его кучей вопросов, на которые Френки не стал отвечать и нажал кнопку отбоя. Ему вдруг захотелось увидеть "импалу" старика. Он накинул куртку и поспешно убрался из офиса шерифа.
5
Старый, видавший не одно поколение шевроле "импала", обычно вычищенный до блеска, стоял в гараже, загнанный покойным хозяином кое-как. На левом крыле красовалась царапина, как будто старик зацепил стену, что было неудивительным, учитывая, насколько впечатлительным стал Энтони к старости. Удивительно, что он вообще смог загнать "импалу" без посторонней помощи.
Френки старательно осмотрел машину со всех сторон, пока не увидел то, что предполагал в худшем из подкинутых воображением вариантов. Пуля засела в обивке на крыше салона. Должно быть, старик как раз выбирался из машины.
Это вовсе не была камера. Тамара Гульчика путалась убить старика. Промахнулась. Сбежала с места преступления.
Но какая во всем этом логика?
Зачем кому-то убивать старика Брая? Быть может, эта вся канитель затеяна не ради убийства Лилы Холлард, а ради Энтони Куберта? Но зачем так сложно, зачем?
Френки всегда считал, что простота и скорость - залог любого успеха. Воротить пирамиды лжи, решетить девчонку, заливать себя кислотой - это превышало границы его понимания.
Тамара засадила им в уши кучу дерьма, осталось только понять, какую цель она преследовала? Заставить их штурмовать интернет в поисках рассказок о мертвых индейцах, пока она будет убивать старика? Но зачем тогда убивать себя?
Френки не понимал, и это ему не нравилось. Он взобрался на капот, помяв его своим немалым весом и думал, пока в голове не созрела мысль: Тамара врала, чтобы заманить Брая в этот город. В Лайтспар. Что-то им всем от него нужно в этом городе, и Брай поехал туда. Совершенно один.
6
Френки метался по офису, собирая вещи, которые, по его мнению, могли ему пригодиться. Ножи, винтовку, ракетницу и на какой-то черт, пачку петард. Оставалось уповать на Бога, что его не тормознет местная полиция, иначе экскурсия будет краткой. Снова трезвонил телефон.
- Френк, - тяжело дыша, сказал он в трубку.
- С какой радости у нас появился Френк? - мелодично пропел звонкий голосочек Сандры, диспетчера 911, - я не успела ещё разобраться с месье Бондом.
- Кем?
- Помощником шерифа Бондом, - Сандра невыносимо плямкала жвачкой, Френки хотелось послать её к черту, но от неё не так-то легко былд отделаться, учитывая, что последние пару недель он частенько просыпался у неё в постели, - мне позвонили и сказали, что им нужен Бонд и где его найти, потому что в телефонном справочнике его нет, а после его визита куда-то подевался их кот. Я сказала, что Бонд улетел в Англию на пасхальные каникулы к тете. Они, кажется, поверили, потому что спросили, когда вернется. Я ржала целых полчаса...
Френки оставил трубку лежать на столе, и Сандра ещё долго говорила, пока не поняла, что больше её никто не слушает. Наверное, она надула губки, приклеила ему пару-тройку далеких от приличия эпитетов и решила для себя, что сегодня после бара уйдет домой с кем-нибудь другим.
Но Френки было не до женских обид. Он лихорадочно строчил по клавишам ноутбука, громко матерился, на находя того, что смутно понимал, должен искать, пока, наконец, система не выдала фразу на форуме придурков-почитателей Майя.
"10 апреля 2012 Наринэ-жертва: они сказали, что так должно быть. Такова моя судьба, и я должна быть благодарна. nbsp;Осталось примерно двадцать шагов до шоссе, перевитого пестрой лентой проезжающих мимо машин. Вереницы огней, каждый из которых сулил надежду. Лила продолжала идти, несмотря на то, что тело горело огнем боли, а из-за крови во рту невозможно стало дышать.
Но если я хочу жить?"
Ответа не было. Что могла ей ответить стайка малолетних фанатиков, кроме как забросать рожицами и смайликами? Что все будет ОК, а через день её изрешетили и размазали по асфальту...
Стоп, о чем это он? Наринэ умерла с полгода назад, он сам читал об этом интернет-статью. Была ли это другая Наринэ из Лайтспара? Совпадения всегда сомнительны. Скорее всего, эта Лила узнала что-то, и её устранили. Эта Гульчика - наемница. Выполнила миссию и самоустранилась. Зачем?..
Френк ещё немного побродил по ссылкам, и с каждой минутой ему становилось все хуже от того, что он читал. И, кажется, начал понимать, почему на них с Браем открыли охоту. Он готов был поспорить на холодильник, забитый пивом, что к утру половина шевелюры у него станет седой.
7
Голова Брая беспомощно откинулась назад, по телу бежали теплые струйки крови, и это было восхитительно. Жрец в маске что-то напевал, мелодия будила в душе Брая ощущение безмятежного детства. Хотелось взлететь. Жрец снова погрузил в него нож, острый, словно бритву. Понимал ли Брай, что вот-вот умрет? Пожалуй, да.
Люди вокруг смотрели на него с таким восторгом, он боялся кого-либо разочаровать.
В воздухе над головой раздался свист. Потом ещё один. Люди вокруг вдруг начали падать и корчиться. Их было немного - два или три человека, ещё один попытался убежать, но невидимая рука схватила его за горло и швырнула в стену.
Жрец неподвижно лежал на земле, в открытой ладони у него поблескивал жертвенный нож. Маска спала, открыв залитое кровью лицо. Пуля прошла четко между глаз. Это было нехорошо, но Браю совершенно не было его жаль.
- Поднимайся, а черт! - кто-то тормошил его за плечо, потом отпустил. Быстрые удаляющиеся шаги, и снова тишина. Благословенная тишина.
8
Френки ещё ни разу в жизни не стрелял в живых людей. Но то, что он увидел, ворвавшись в жертвенный зал, повергло его в шок, который быстро сменился яростью. Кучка размалеванных фанатиков в странных одеждах сгрудилась перед алтарем, обвешанным тотемами, связками перьев, зубов, окруженным помпезными статуями из самого настоящего золота. По углам стояли огромные чаши, из которых клубился разноцветный дым с довольно странным запахом, чем-то напоминающим марихуану, только к нему была подмешана ещё какая-то дурь.
В центре стоял, очевидно, самый главный, в маске, и кромсал Брая, как теленка.
Френки взревел и стал палить из винтовки. Троих удалось завалить, ещё двоих он впечатал в стенку, до полной отключки, затем наклонился к шерифу, казалось, уснувшему с открытыми глазами на полу.
Брай истекал кровью, но её было не так уж много. Глаза у него были стеклянные.
- Черт, черт! - прошипел Френки, чувствуя, как начинает кружиться голова. Тут он заметил, что из маски, спавшей со жреца, торчит трубка, весьма напоминавшая кислородную. Не дожидаясь, пока мозги окончательно слетят с катушек, Френки вылетел из зала, сорвал со стену какую-то пеструю тряпку, прикрыл ею нос и рот.
Очевидно, Брай не сможет уйти. Придется тащить его на руках.
Френки смутно помнил, как вернулся в зал, как поднял Брая и вынес его во двор, где ему пришлось пристрелить пса. Как добрался до машины, как рванул из Лайтспара на всех скоростях.
Брай корчился на сидении, едва на захлебываясь рвотой. В салоне появился мерзкий запах, который не желал выветриваться.
- Спасибо, - попытался улыбнуться Брай, - если у тебя есть хоть капля воды...
- Только моча в члене.
- Ты упырь, знаешь это?
Френки на секунду убрал одну руку с руля и потрепал его по спине.
- Потерпи немного, - это прозвучало даже ласково, Френки и сам опешил. Брай смотрел на него своими зелеными глазками в обрамлении пушистых девичьих ресниц и кривил иссохшие губы в усмешке.
- Кажется, я начинаю соображать, Френк, - сообщил он.
- Рад за тебя. Потому что я офигел, увидев с какой блаженной мордой ты позволяешь себя резать.
- Я не знаю, что это за дурь, но она реально штырит. Ты вовремя появился. Но откуда? Как ты узнал, что со мной? Неужели Майк Холлард выжил?
- Я его не видел, - покачал головой Френки и вперился взглядом в набегающую панораму дороги. Шоссе было ещё далеко, но он его видел - где-то на горизонте проползали муравьи десятитонников, мелькали блошки легковушек.
- Ты не знаешь всего, что произошло, Брай, пока тебя не было. Они меня искали - и если б не твоё желание поострить, я был бы уже труп.
- А тебя за что?
Френки несколько секунд взвешивал, говорить ли ему про старика. Взглянув на белую, как полотно, физиономию и сочившуюся из раны на шее кровь, решил, что не стоит.
- Когда ты уехал, я долго сидел в интернете, читал всю эту хрень про Майя, а потом меня вдруг осенило: подземные пирамиды Майя существуют.
- Только построили их не так уж давно, - спокойно заметил Брай, - я кой-чего соображал, пока меня волокли на заклание. Это новые строения, построенные современными людьми. Проклятый город кишит индейцами - у каждого третьего явные индейские черты. Они все долбанутые - ну, почти все. Майк Холлард хотел быть нормальным... Хоть убей, не понимаю этих убийств.
- Ты не читал все, что нашел я. Майя были страшной культурой. Если здесь правят жрецы, возомнившие себя майя, то они держат весь город в своем кулаке.
Они любят приносить жертвы. И не любят, когда посягают на из власть. Если ты мешаешь их планам - ты обречен. Я думаю, что дочь Наринэ и Дугласа Фрея, о которых рассказала Гульчика, принесли в жертву, и если Дуглас почел это за честь, то Наринэ отдавала себе отчет в происходящем,и ей "помогли" умереть.
Полагаю, к ритуалам жертвоприношения допускались лишь избранные, население вряд ли особо в это вникало, поэтому, когда захотели принести в жертву Лилу, это открыло ей глаза на то, как ненормально они живут. Тамара говорила о неправильном отношении её отца к детям. Теперь я думаю, что он просто пытался воспитать их не так, как воспитывали его родители, фанатики майя.
Я читал, что жрецы предрекали судьбу каждому члену племени. Так поступала и власть Лайтспара: они расписывали по сценарию жизнь каждого, оставалось лишь повиноваться. Очень удобно. Но Лила хотела жить и сбежала. Поэтому её убили охотники за неверными.
- Я видел четыре гроба, стоявшие на солнце, с разлагающимися телами, - вспомнил Брай, - их что, наказали за то, что позволили Лиле уйти так далеко?
- Да, - согласился Френк, умолчав о пятой охотнице, - а потом они испытывали тебя, чтобы понять, насколько глубоко ты сможешь копнуть. Оказалось, глубоко.
- Мстительные твари, - сказал Брай и вывернул в открытое окошко следующую порцию рвоты.
Френки молчал. Он понимал, что вступил в схватку с настоящими психопатами, и они не отпустят их просто так. Когда месть становится дороже здравого смысла...
Кто знает, может, вскорости, им придется уматывать из родного города и затаиться в какой-нибудь дыре до конца своих дней.
- Как ты нашел меня, сукин ты сын? - к Браю постепенно начали возвращаться эмоции, - в этом городе, где сотни домов, в котором, я надеюсь, ты раньше ни разу не был?
- Это проще, чем отыметь Шейлу за двадцатку, - хмыкнул Френки, - представил себе самомнение этих напыщенных уродов и порулил к самому помпезному зданию в городе. Перемахнул через забор, вырубил охранника и затаился в кустах. Спустя четверть часа увидел, как волокут тебя и ещё какого-то мужика в какое-то строение с аркой, тихонько поплелся следом. Тебе ещё повезло, так как я собирался валить оттуда и продолжать поиски в самом доме. Тогда бы я точно не успел.
- Жаль Майка, - в глазах Брая блеснули слезы, - если б я послушал его, то мы оба были бы живы.
- А если б он свалил из этого городишки, едва понял, что отличается от всех отсутствием фанатизма, то вообще никто бы из тех, кого угробили сейчас, не пострадал.
- Я тебе говорил, что ты - моральный урод?- обиженно спросил Брай.
- У меня даже татушка есть, - осклабился Френки.
Пуля просвистела совсем рядом, сбив боковое зеркало. Френк изо всей силы надавил на газ, как вдруг машина заглохла. Он тупо уставился на приборную панель и громко витиевато выругался.
-Это хуже, чем в самом отстойном боевике, Брай. Бензин кончился.
-Ты шутишь? Скажи, что шутишь.
-Я шучу, - Френки выскочил из машины, увернувшись от следующей пули, и метнулся на сторону, где сидел Брай, - чего сидишь?
- - Я не могу, - Брай поднял вверх руки - ладони мелко дрожали, - ноги сводит судорогой. И, кажется, я обделался. Френки, та дрянь, которой я надышался... я не контролирую ноги... я не убегу.
-Черт! Черт! Черт!
- Шоссе близко - ты сможешь спастись, - прошептал Брай, глядя Френки прямо в глаза.
Френки старался на него не смотреть. Он и сам понимал, что вдвоем они не выберутся. Но как он мог бросить здесь Брая, как? И сам Брай не ждал, что Френки его бросит - он видел это по его глазам.
- Черт!
Френки рывком распахнул дверь, подхватил Брая на руки, словно куклу, и помчался вперед. До шоссе оставалось метров тридцать. А там...
Пули свистели прямо над ухом. Брай колыхался, цепляясь сведенными судорогой пальцами в его плечо. Кажется, одна задела. И даже не одна. А, чтоб Вас всех на дерьмо разорвало! Френки представил себя на поле, под визги толпы, бегущего к воротам противника, сбивая соперников с ног. Кажется, у него что-то сломано или пробито - один хрен - он пробьется, должен пробиться.
Где-то сбоку в районе пояса он чувствовал, как Брай нащупал пистолет у него в кобуре и пытается стрелять, только не все так просто, мой мальчик - на бегу тяжело попасть...
9
Они выбежали на пустое шоссе, и Френки, могучий Френки упал на колени. Брай скатился в сторону, поднялся и пополз к нему на четвереньки. В глазах Френки полопались сосуды, отчего он стал казаться красноглазым демоном - умирающим демоном. Под левой грудью расплывалось пятно.
Машина, целых две машины. Брай с трудом поднялся и замахал им руками. Они остановились, выпустив обеспокоенных водителей. И вот они уже идут, чтобы спасти их - секунда за секундой, шаг за шагом, только бы успеть убраться.
Женщину он кажется, где-то видел. Удивительно похожа на мать Лилы. А мужик впереди, несомненно, прячет что-то за спиной...
Иногда решения приходят очень быстро, даже не пройдя обработку сознанием, самые правильные решения. Брай выстрелил мужику прямо в грудь. Тот упал, роняя острый длинный нож - лезвие блеснуло в лучах заходящего солнца серебром.
Белинда Холлард повернулась обратно к своей тачке, но не успела: пуля Брая настигла её затылок. Шериф почувствовал странное наваждение: он никогда не думал, что сможет убивать так легко...
Те, кто преследовал их в поле куда-то делись, а быть может, Брай все-таки в кого-то попал. Выстрелов больше не было.
На горизонте нарисовался потрепанный олдсмобиль, Брай поднялся во весь рост, вытянув перед собой руки: в одной значок шерифа, в другой пистолет. Ужас и недоумение на лице подростка, сидевшего за рулем, показались Браю вполне искренними.
Затолкав Френки на заднее сидение, Брай обложил его подушками, а сам с облегчением опустился на переднее.
- К ближайшему городу, где есть больница...
Рука Френки свисала с сидения, упираясь в пассажирское кресло. Брай сжал его ладонь в своей. Рука была теплой, он чувствовал, как пульсирует вена, качающая кровь. Ему было плевать, если малец подумает, что они голубые...
Левый бок внезапно пронзила острая боль, а во рту появился привкус крови.
- Вы же не думали серьезно, что Вам позволят уйти? - саркастически спросил подросток. Брай только сейчас заметил, что у него глаза Майка. Воистину сатанинский круг...
- Новому жрецу нужно завершить жертвоприношение. Ты доживешь, - пообещал подросток.
Глаза постепенно заволакивал туман. Брай чувствовал, как машину развернуло поперек дороги, а потом мотор вдруг заглох. Голова мальца лежала на руле, уставившись на Брая испуганными мертвыми глазами, шея неестественно вывернута.
Он с трудом обернулся назад, чтобы увидеть, как Френки падает, словно в замедленной съемке на сиденье, и больше не шевелится. Ладонь его по-прежнему зажата в его, и в ней по-прежнему бьется жилка. Его или Френки? Брай чувствовал, как смерть тянет изо всех сил, пытаясь разорвать этот могучий узел, но пока у неё получается неважно.
Рядом притормозил микроавтобус с мигалками, Брай с облегчением увидел номера Санта-рейна. Девушку, выскочившую на бегу и летевшую навстречу с обеспокоенным лицом, он тоже узнал. Это была Джесс, их местный доктор из 911.