Аннотация: Текст еще не закончен, но работа идет. Может быть, именно в этот момент я, топча пальцами многострадальную клавиатуру, дописываю заключительные строки... Буду рад комментариям, содержащим конструктивную критику.
Пролог.
Ижск, богатые кварталы. Полдень.
Висящие над городом низкие тучи наводили на горожан тоску. В лица прохожих летели капли, пробирая до костей, дул холодный ветер. В дождливый сезон погода походила на капризного ребенка: в небе то появлялся просвет, и солнце слепило глаза, то снова налетал порывистый ветер, принося с моря новые тучи. Без дождя не проходило и дня, капли с мрачной неутомимостью старались вколотить в землю прячущихся под зонтами людей.
Но на дождь никто не сетовал. Никто не стонал: "Когда же это кончится?!", потому что знал, что кончится дождливый сезон ровно через неделю. День в день. И тогда выглянувшее солнце согреет город, высушит лужи и пахнущие плесенью подвалы, но не остановится на этом, будет светить и печь, жарить и жарить, вынуждая скучать по сырости и холодному ветру.
Однако в городе было немало людей, которых не заботит погода, которые одинаково комфортно и удобно чувствуют себя в любой обстановке. А если не чувствуют, то создают себе зону, где им комфортно и удобно.
Яорсава Гвидича, скользкого бизнесмена с любопытным годовым доходом, не заботил дождь. Яорсав, укутавшись в теплый плед, сидел в холле своей виллы и дочитывал книгу, не обращая внимания на треск догорающих в камине дров. Капли дождя мягко стучали в окно и тонкими струйками сползали по стеклу. В тон им тихо шелестели страницы, рассказывая о судьбах придуманных героев.
Наконец Яорсав перевернул последнюю страницу, дочитал заключительные строки и, отложив книгу на столик, откинулся на спинку плетеного кресла. Персонажи завершили свой путь. В ушах, затихая, звучали шепот и крики, плеск волн и шум ветвей, перед глазами проносились видения диковинных городов и битв... Бизнесмен прочел рассказ, наслаждаясь удачными репликами героев, удивляясь неожиданным поворотам сюжета, а теперь, сидя в тишине и покое, переваривал его. Чтение хороших книг оставалось для Яорсава одним из немногих приносящих удовольствие хобби. В жизни он был влиятелен, управлял сотнями людей, но книжные персонажи оставались ему неподвластны. Было неприятно, когда вызывающий симпатию герой получал по носу, а побеждал кто-то совсем иной, но изменить в книге бизнесмен ничего не мог. Эта беспомощность напоминала об ограниченности его возможностей и не давала расслабляться.
- Вот как?- в голосе хозяина виллы не было приязни,- И с чем же он пришел?
- Он хотел бы поговорить об одной из ваших коллекций.
Бизнесмен чуть заметно усмехнулся.
- И на кого он похож? На коллекционера или продавца?
- Ни на того, ни на другого,- подумав, ответил слуга,- На мой взгляд он не выглядит человеком, способным купить или продать... что-то значительное. Он скорее похож на мошенника. Мелкого мошенника.
Яорсав тихо рассмеялся. Бывало всякое. К вилле частенько приходили всевозможные "Хранители знаний" с рассказами о крупнейших кладах. Слова слуги сыграли на руку визитеру: всевозможных коллекционеров Яорсав не стал бы и слушать, в отличие от мошенников, способных раскрасить день интересной историей или демонстрацией необычных вещей с целью выдать их за предметы быта обитающих в джунглях дикарей.
- Веди его сюда.
Пока дворецкий шел по широким коридорам за мошенником, бизнесмен упруго встал, покрутил шеей, выгнулся, хрустнув костьми. Когда послышались шаги, Яорсав, бодрый и в меру иронично настроенный, сидел на прежнем месте. Ум, острый, как скальпель, был готов искать в рассказе мошенника логические неувязки, заставляя того покрываться потом, жалко улыбаться и на ходу выдумывать детали, все больше и больше запутываясь в собственной истории.
- Яорсав Гвидич, рад вас видеть!
Вошедший оказался одетым в чуть потрепанный официальный костюм суховатым старичком, на вид раза в два старше самого Яорсава. Волосы и одежда его были сухи. Видимо, приехал в повозке.
С несвойственной старости энергией старичок за несколько секунд поздоровался, осмотрелся и встал рядом со стулом. Бизнесмен чуть кивнул, и гость присел. Лицо его было морщинистым и загорелым, на фоне загара выделялись ярко-синие глаза, смотревшие на собеседника с едва уловимой хитринкой.
- С кем имею честь..?
- Алин Блут.
Яорсав с многозначительным видом кивнул, после чего с едва заметной иронией поинтересовался:
- Вы пришли купить что-то из коллекции?
На роль покупателя любой коллекции целиком Алин не походил.
- Нет-нет. Я, так сказать...- Старик изобразил пальцами непонятный жест,- Продавец. Но товар у меня особого рода.
- Ну, начинайте,- предложил Яорсав Гвидич, ожидая рассказа о диковинках "там, в Лесу. Я нарисую карту. За отдельную плату могу показать место сам",- Начинайте. И если меня удовлетворит рассказ, я вам заплачу.
Тут некоторые шли на попятный и требовали задаток, после чего охрана выводила их из дома. Старик же несколько секунд колебался, а потом сказал:
- Хорошо. Я надеюсь на вашу честность. Хотя, ходят слухи...- старик замялся, затем вздохнул и начал рассказ:
- В общем, все началось в 480 году, 39 лет назад. Тогдашним мэром нашего города, Симеомом Колано, было приказано организовать разведывательную экспедицию в Первогород. Весь ученый состав Исторического университета, способный эту экспедицию выдержать, основательно подготовился и в течение недели после приказа выдвинулся к месту. Нас было двадцать четыре человека: девять ученых и пятнадцать наемников, нанятых для охраны. Хотя лично я не уверен, что охрана была нужна. Тем более, в таком количестве.
- Как? А дикари?
В предыдущих фантастических историях рассказчики пробивались через легионы дикарей, сея смерть и внушая ужас в сердца маленьких обитателей Леса.
- Группу добросили на дирижабле почти к самому городу,- пожал плечами историк,- Нам оставалась половина дневного перехода, дабы достичь цели нашей экспедиции. И за эти полдня мы ни разу ни встретили дикаря. Тучи мошки, потрепанная стая диких псов. Все.
Алин замолчал. Около минуты Яорсав буравил глазами историка, но тот невозмутимо смотрел на висящие на стенах картины.
- Совсем все?- спросил Яорсав с иронией.
- Нет. Горло пересохло,- Алин вздохнул,- Поймите, я не знаю, получу ли я что-то после рассказа. А он того стоит! Неужели начало не тянет на бокальчик вина?
Яорсав рассмеялся. Наглый старичок ему пока импонировал.
- Принеси бутылку Литвимского красного,- обратился бизнесмен к дворецкому, все это время неподвижно стоявшему рядом,- И два бокала.
- Великолепное вино,- сказал историк, когда пожелание хозяина виллы было выполнено, а напиток разлит по бокалам,- Признаться, нечасто мне удается пробовать нечто подобное. Притом,- Алин приподнял бокал и чуть склонил голову,- В столь приятной компании.
Так вот... Мы добрались до города. И выяснили несколько любыпытные факты. Яорсав, вас интересует...- собеседник замялся, пальцы, лежащие на крышке стола, нервно выбили быструю дробь,- История? Не красивые легенды, а реальные события?
Яорсав кивнул, не отводя взгляда от рассказчика.
- Если вас интересует история... настоящая история... то я Вам скажу: во время атаки дикарей на город произошло нечто странное. Непонятное.
Официально наши войска отразили натиск, о том же трубит легенда, но обследовав город, мы поняли, что это совсем не так. Скелетов наших воинов было ужасно мало, а дикарей - горы! Были места, в которых они лежали вповалку, и рядом не было и следа наших воинов. Кости таких дикарей были целы, и рядом с ними не было ни наконечников стрел, ни копий. Такое чувство, будто их убило что-то сродни яду, причем всех одновременно. Либо мы, люди, посвятившие всю жизнь изучению истории - шарлатаны, либо в той битве было нечто, что ускользнуло от глаз очевидцев. Какая-то неизвестная.- Алин быстро взглянул в глаза собеседника и сказал то, что боялся озвучить коллегам,- Признаться, я тогда даже подумал, что та победа - дело рук Мага...
- Вы верите в эту легенду?!- изумился Яорсав,- Да бросьте!
- В истории все значимо,- нервно возразил Алин,- И никакая легенда не рождается на пустом месте. Однако, если вы не против, продолжу.
Наверняка вы знаете, что человек - создание довольно приземленное. Думаю, мы могли бы до конца понять, что произошло тогда, если бы тягу к истории не пересилила обычная человеческая жадность. Главной нашей целью было восстановление реальных событий той битвы, но мы, на скорую руку записав свои наблюдения и основные места, в которых лежали останки, занялись грабежом. Мы подбирали оружие и доспехи, попутно собирая с тел пигмеев драгоценные камни-амулеты. Вот тут-то мы и нашли тот самый предмет, из-за которого я пришел.
Алин неспешно допил вино и продолжил:
- Я не стану врать. Не стану говорить, что мы нашли в стене какой-нибудь тайник или полную амуницию командира городской обороны, потому что никаких тайников в городе, конечно же, не было, а командир, судя по проходившей на улицах беспорядочных стычек вместо умелой защиты, либо пал со стрелой в горле, выступая в первых рядах, либо, что более вероятно, ретировался в джунгли, скинув амуницию в сточную канаву, где она благополучно сгнила... Нет. На главной площади, у одиноко лежащего скелета, мы нашли изумруд. Огромный, раза в полтора больше, чем у остальных дикарей, представляете? Глава экспедиции положил камень себе в сумку, произнеся что-то типа: "Это великая находка, когда мы создадим музей, она будет лежать в комнате для наиболее ценных экспонатов..."
Бизнесмена словно окатили холодной водой. Он вздрогнул, с лица вдруг сошло снисходительное выражение. Слишком много привязок к реальным событиям, местам, людям. Ложь настолько реалистичной бывает чрезвычайно редко. Яорсав, понимая, что проверит каждое слово из рассказа, уже сейчас осознал: он ВЕРИТ старичку с хитро блестящими глазами.
Глухо зарокотал гром. Подождав, пока снаружи опять будет лишь шорох дождя, Алин продолжил:
- Через месяц после создания музея экспонат пропал вместе с одним из работников. Парнишку, кстати, потом нашли в одной подворотне, с лезвием, торчащим между ребер. Вам любопытно, почему вдруг дикарский камень, пусть и крупный, привлек такое внимание?
Заметив в глазах Яорсава интерес, Алин продолжил,- Все очень просто. Хоть вся одежда за годы, что трупы лежали под открытым небом, истлела, была одна деталь, отличавшая этот скелет от других. Рядом с его головой лежали рога "Хищной Амбы". По имеющейся у нас информации, такой головной убор носят лишь шаманы дикарей, а шаман, как гласят рассказы очевидцев, среди нападавших был один.- Алин доверительно подался вперед и понизил голос,- У маленького народа есть легенда, что души воинов после смерти уходят в камни, которые они носят с собой. Яорсав Гвидич, вы бы хотели иметь в своей коллекции душу пигмейского вождя?
Глава 1
Из всех городов, построенных после Прибытия, Литвим самый злой и жестокий. Днем на его улицах идет обыкновенная жизнь, а по ночам из тени выступают двуногие звери, и боги, берегущие горожан, после заката закрывают глаза. Если бы город имел лицо, то наверняка обезображенное язвами и жутким рваным шрамом.
Родившаяся и выросшая тут Лайла была воспитана вдали от жутких городских реалий: в пять лет влиятельный отец, желая оградить дочь от ужасов здешней жизни, но не желая отпускать в другой город, устроил ее в гимназию. Она с детства воспитывалась строгими учителями, посещала театр и училась танцам. Готовилась стать одним из Специалистов.
Все было прекрасно... но теперь, в восемнадцать лет, привычный уютный мирок трещал по швам.
Лайла бежала. От долгого бега кололо в боку, девушка сипло дышала. Чуть позади, прикрывая ее широкой спиной от возможной стрелы, бежал Мильд, телохранитель и глава службы охраны отца. Дома щерились черными провалами окон, камни норовили подвернуться под ноги. Обувь скользила по мокрым от дождя камням мостовой.
Позади слышались азартные крики погони. Несколько десятков убийц гнались за убегающими жертвами. Отзываясь на шум, где-то на окраине города бешенно лаяли псы.
Фонари не горели, хотя центральная улица должна быть освещена... а еще тут постоянно должны ходить патрули. Хорошо, что бегут не по окраине...
Но и тут встречаются представители "ночной элиты". Впереди, в льющемся из чьего-то окна свете, ярко одетый паренек держал за задницу жмущуюся к нему красотку. Чуть позади парня шли два бритых накачаных "быка" в кожаных куртках с нашитыми поверх кожи тонкими железными пластинками. Услышав шум, "бритые" оглянулись, мгновенно оценили ситуацию, и, на ходу вытаскивая из-под курток арбалеты, оперативно втолкнули подопечных в темноту ближайшего подъезда.
От страха немели ноги.
Лайла бежала.
Мильд, догнав ее, схватил за локоть и потянул в переулок.
- Давайте! Там узко, выиграем время.
Переулок и вправду оказался узким. Идущий навстречу человечек, увидев бегущих, шарахнулся в сторону, вжался в стену. Лайла увидела серое испуганное лицо...
Играть со смертью в салки было страшно. Она бы давно остановилась и дождалась убийц, но мысль, что остановится и Мильд, гнала вперед. Оставалось бежать, чувствуя, как слезы перемешиваются с дождевыми каплями.
Они вылетели на широкую улицу. Нога Лайлы внезапно проскользила по камням, и девушка упала, едва успев выставить руки. Лодыжку пронзила острая боль.
Девушка села на мокрые камни. Юбка и шерстяные колготки мигом намокли, но ей было все равно. Чувство безысходности наполняло ее от макушки до подвернутой лодыжки. Бежать не осталось сил, ни душевных, ни физических. Хотелось умереть тут же, не сходя с места.
Лайла поняла, что струи дождя попали под воротник и текут по спине.
"Это конец",- поняла она.
В следующую секунду Мильд подхватил ее под руки, помог подняться. Лайла зажмурилась, сдерживая слезы.
- Бегите, я задержу!- взревел Мильд, и, перехватив поудобнее рукоять меча, встал напротив переулка: огромная, застывшая в напряжении фигура. Багровый свет приближающихся факелов плясал на лице телохранителя, превращая его в гротескную маску. Лайла вскрикнула, хромая, подошла к нему, рванула за рукав:
- Без тебя не уйду! Да ты им не нужен даже! Все, кто остался, погибли! До гостиницы недалеко... Пойдем, пойдем же!! (Реплика. Не идет, т.к. сил у нее нет.?)
Лайла, плача, безуспешно тянула телохранителя за собой, словно маленькая девочка огромного пса. И шансов сдвинуть его с места ровно столько же, сколько у той девочки, пронеслась в голове мысль, но охранник уступил: подхватил ее на руки и бросился во тьму.
Погоня быстро догоняла. Мильд выдыхался.
Несмотря на смерть, дышащую в затылок, в памяти девушки всплывали недавние воспоминания. Лучше бы забыть их, забыть эту ночь и вообще всю предыдущую неделю вырезать из памяти...
Они догоняли, крича, свистя, ругаясь. А до гостиницы оставалось совсем немного, считанная сотня метров. Метались отбрасываемые фонарями тени, мимо пронеслась стрела. Страх давил, но обида была сильнее. Сотня метров...
Вспыхнувшая было надежда угасала вновь. На мгновение девушку посетила трусливая мыслишка, что если сейчас Мильд предложит задержать убийц, она согласится... От такой мысли Лайла содрогнулась, как от удара.
Внезапно в глаза ударил свет. Она заморгала, затем, прищурившись, сквозь слезы в глазах разглядела четверку вышедших из-за угла стражников. Двое из них держали в руках ярко горящие факелы. Вид стражники имели грозный.
- Просим помощи!- хрипло прорычал Мильд, и, собрав последние силы, рванулся к гостинице.
Лязг оружия и крики прозвучали, когда они были у спасительных стен.
"Вряд ли стражники оказались настолько самоуверенными, что попытались остановить толпу,- подумал Мильд, вбегая в оперативно распахнутые двери,- Скорее, просто замешкались и не успели убежать."
Два дюжих охранника, открывшие перед ними двери, столь же быстро заперли их, когда Мильд вбежал внутрь.
- Оторвались,- с нешуточным удивлением произнес телохранитель, поставив Лайлу на ноги,- Успели!
Лайла, не слыша, прислонилась к стене и сползла на пол. На стене остался грязный след. По щекам девушки текли слезы, а пальцы дрожали.
Мильд неторопливо огляделся. В широком холле, где обычно принимают гостей, глазея на них, столпились десятки охранников.
- Чего стоим?- заорал Мильд,- Думаете, мы веселья ради жилы рвали?! Все быстро в оружейную, возьмете по арбалету и по пять снарядов к нему и стрелой на шум! У нас под боком кучка убийц стражников дорезает, а вы прохлаждаетесь!
Люди бросились исполнять приказ, топоча и ругаясь. Мильд схватил бегущего к оружейной коротко стриженного парня за плечо:
- Доложи о нас Двалу.
Тот кивнул и побежал вверх по лестнице.
В голове Лайлы всплывали воспоминания, звучали жуткие крики, перед глазами раз за разом появлялся умирающий охранник с пробитым горлом. Она смотрела на него, шептала, что еще можно помочь, но его взгляд угасал, и кровь струилась из раны и рта. Девушка уже не верила тому, что бывает смерть героя или труса, долгая или быстрая, почетная или бесславная. Она знала, что смерть страшна. Всегда.
- Мильд...
Девушка позвала негромко, но он услышал, подошел.
- За что это проиходит со мной?!- истерично закричала она и снова разрыдалась.
Мильд беспомощно огляделся. Опытный охранник, привыкший защищать других и выживать сам, не знал, что делать со слезами. На вышедшую из комнаты заспанную Эмель Арс, женщину с большой душой, приехавшую в Литвим по торговым делам, Мильд посмотрел так, будто она спасла ему жизнь.
- Тише, тише, деточка,- Эмель помогла Лайле встать, и, тихонько поглаживая по спине, увела в свою комнату.
Мильд закрыл глаза и глубоко вздохнул. Из главы стражи будто выдернули тот стержень, что держал его все эти часы. Телохранитель склонил голову, плечи опустились, будто под грузом ответственности за погибших, спина прогнулась. На лестничный проем, откуда раздался грохочущий топот, Мильд посмотрел со смертельной тоской.
Спустя десяток секунд с лестницы спустился Двал Гао Везерде, хозяин гостиницы и отец Лайлы, высокий мужчина звероватой наружности. Выбежал и тут же обшарил помещение глазами, ища дочь, а когда не нашел, подскочил к Мильду, схватил его за плечи и пару раз тряхнул. Голова Мильда мотнулась, как у куклы.
- Где она?! Что с ней?!!
- Она у Арс,- хмуро произнес Мильд, не пытаясь собраться или освободиться,- С ней все в порядке... насколько это вообще возможно в ее случае.
Двал отпустил Мильда и шагнул было к комнате Эмели, но, понимая, что дочь от него уйти не сможет, а информация нужна как воздух, остановился.
- Докладывай,- потребовал он.
- Были в бункере. Она и пятнадцать человек охраны. Нападавшие взорвали главную дверь, я вывел ее и юного охранника через потайную. Убийцы,- телохранитель вздохнул и заговорил вдруг давяще, с нажимом,- Прошли через помещения с оставшейся охраной, будто не заметив ее! Мы оторвались метров на сто пятьдесят, когда они выбежали за нами. Потом они подстрелили молодого телохранителя. А чуть позже - Лайла подвернула ногу и мне пришлось тащить ее на себе. И если бы не отряд стражи, мы бы не добрались.
На скрип дверей повернулись оба. Один за другим в гостиницу, тяжело дыша, заходили охранники.
- Часть нападавших уничтожена, потерь среди наших нет!- доложил один из вошедших,- На месте найдены трупы стражников. Хотя, я бы назвал эти останки мясом,- добавил он, скривившись,- Видимо, убийцы здорово разозлились.
- Двал,- начал Мильд, - Они сперва хотели уладить дело мирно и выкупить...
- Ты сам видел, что происходит, когда эта дрянь оказывается на расстоянии от нее!- Взорвался Двал,- Я не хочу повторения!
-... и выкупить эту дрянь за бешенные деньги,- Продолжил Мильд,- За такие бешенные, что я не уверен, будто что-то способно заставить заказчика прекратить попытки отобрать камень.
Двал с силой провел ладонями по лицу.
- Что ты предлагаешь?
- Девчонку нужно убрать в безопасное место. Желательно - как можно дальше.
- Из города я ее не выпущу!
Мильд пожал плечами:
- Дело твое. Только пойми: в тебе говорит нежелание отпускать дочь от себя. А тут ей опаснее всего. Что бы ты не предпринимал,- закончил он.
Мильд замолчал. Молчал и Двал. Тянулись тягучие минуты невыносимой тишины. Телохранители разбежались по зданию, стараясь не попадаться на глаза и не шуметь.
- Пойду, отправлю парней в бункер... Пусть вынесут наших,- наконец нарушил молчание Мильд, и уже направился было к группе плечистых ребят, но остановился, и повернув голову, сказал:
- Если надумаешь отправить ее - у меня есть мысль насчет охраны.
- Что за мысль?
- Есть в нашем городе один человечек. Не телохранитель, а наоборот, убийца. Но предпочтительнее ведь не оттолкнуть девочку с пути полета стрелы, а успеть убить стрелка раньше, чем натянет тетиву.
- За моей дочерью охотятся десятки наемников нашего города. Ты не думаешь, что он с ними?
- Если хоть треть слухов о нем правда, то мы бы уже лежали в том бункере. Холодные.
Двал колебался.
- Раз думаешь, что стоит... Добро! Свяжись с посредником.
Мильд пошел в соседнюю комнату, где сейчас кучковались охранники. Двал смотрел, как тот на ходу вгоняет себя в рамки главы службы охраны: выпрямляет спину, поднимает голову, расправляет плечи. Только Двалу было понятно, что это всего лишь маска, настоящему Мильду сейчас до смерти хочется забуриться в любую из пустующих комнат с бочонком медовухи. Только нельзя. Сейчас расслабляться нельзя.
Дверь номера была дубовой, не из тонкого картона с завитушками и узорчиками, ставшими модными в последнее время. Сколоченная из трех огромных дубовых досок, она была крепкой даже на вид. Такую только тараном проломить и можно. В этом городе крепость дверей была совсем не лишней.
Заметив, что мысли убегают в сторону, Двал вздохнул и постучал, чувствуя себя глупо. Все-же стучать в дверь в здании, где каждый квадратный метр принадлежит тебе - странно.
Дверь скрипнула, приоткрывшись. Он успел заметить мелькнувшую в щели Эмель Арс, как дверь распахнулась. Женщина встревоженно посмотрела, шагнула в сторону.
Двал вошел в комнату, увидев Лайлу, замедлил шаг, а затем остановился.
- Такая нагрузка...- бормотала Эмель,- Почти ребенок...
Лайла сидела на кровати в грязной одежде. Черные волосы, которые он привык видеть уложенными в аккуратную прическу, были растрепаны, на щеках в тусклом свете лампочки были видны мокрые дорожки. Правой рукой девушка держала перед глазами раскачивающийся медальон, глядя на него полными злости опухшими глазами.
Глава 2
Сообщество Посредников появилось в Литвиме не так давно, около ста лет назад. Появилось, и, не конфликтуя с местной стражей, стало потихоньку налаживать контакты, собирая информацию на каждого хоть сколько-нибудь значимого жителя города. И вот однажды к тамошнему главе городской стражи, а вскоре и к главе сильнейшей преступной группировки города, в дверь постучали непримечательные люди, предложив свои услуги: одному в устранении любых проблем, а другому предложили выгодную работу для своих головорезов.
Эти два человека просто по сути своей обязаны были заинтересоваться странной силой. И заинтересовались. Один захотел, пока не стало слишком поздно, извести на корню Посредников, а другой - прогнуть их под себя. Первый посредник попал в тюрьму, но за день до визита к палачу-дознавателю просто исчез. Другой же исчезнуть не смог, но и пытками от него ничего не добились.
Спустя некоторое время глава преступной группировки лишился жизни, а за ним последовали и его дознаватели: Посредники показали зубы. Другие городские силы не стали сидеть сложа руки и поделили территорию обезглавленной группировки за считанные дни.Во время этой маленькой войны контора Посредников позаботилась о своей известности, и с тех пор о ее существовании знали все жители города.
Понемногу у конторы появлялись заказы и исполнители. В конце концов посредники стали неприкосновенными, по-прежнему находясь в тени.
Нынешняя их контора находилась в неприметном здании, довольно далеко от центра города: будучи помешаны на маскировке, Посредники предпочитали абсолютно ни в чем не выделяться. По официальным данным, находившаяся тут фирма занимала в здании половину пятого этажа, и занималась, по тем же данным, организацией продажи привезенных из Сакфута фруктов. Бизнес процветал, главы конторы даже подумывали расширить бизнес фирмы, благо средства позволяли. Легальные средства. На годовой оборот нелегальных средств можно было купить десятую часть магазинов города вместе с товаром.
В конце рабочего дня фирму стали покидать работники. Смешиваясь с такими же усталыми трудягами, они спускались вниз. Но усталость на лицах была фальшивой: их рабочий день только начинался. Днем они отдыхали, распределяя немногочисленные, но очень весомые заказы, а вечером доставляли эти заказы по исполнителям.
Вот дрожащими руками с трудом открыв дверь, из здания вышел очередной работник, и, с трудом переставляя ноги, побрел по улице.
Посредник был сутул и сух, волосы на голове были сбриты. Несколько раз свернув в переулки, он остановился и закурил. Усталые глаза с тоской смотрели через дорогу на витрину магазина, за которой щебетала о чем-то своем стайка молоденьких продавщиц. Кстати говоря, в последнее время молодые продавщицы размножились и заполонили магазины, кроме сотрудниц являясь еще и рекламой магазина. Плоды это, безусловно, приносило, хотя в некоторых случаях знающие люди предпочитали купить вещь у продавца с золотыми зубами и не раз ломаным носом. По крайней мере, продавец не понаслышке знал свой товар, и не сыпал заученными характеристиками, держа тонкими ручками клинок и изредка в порыве "смотрите, как надо" размахивая им перед носом клиента.
Тоска в глазах смотрящего на юные тела посредника была неподдельна. Казалось, дома его ждут семь детей-спиногрызов и жена, старая стерва, живущая с ним уже третий десяток лет, постепенно сживая со света. Может, так на самом деле и было. Кто знает посредников, самых скрытных людей в мире?
На самом же деле посредник наблюдал за отражением улицы, проверяя, нет ли за ним слежки. Слежки не было.
Докурив сигарету, сутулый человечек кинул бычок на камень, придавил сверху мокрым ботинком, не спеша достал платочек, промокнул лоб и побрел дальше.
Заказ, который ему необходимо было доставить, был индивидуален. Предназначался он человеку, вычеркнутому из списка исполнителей, но не ушедшему на покой. В графе "Желаемый исполнитель" стояло: "Самый лучший", и эти слова говорили знающему человеку, что заказчик готов заплатить немалую сумму. Обычно графу оставляли пустой, и посредники сами определяли исполнителя, однако сейчас они были солидарны с заказчиком, что еще раз подчеркивало индивидуальность заказа. Большинство убийц способно защитить свою жизнь, но лишь лучшие способны защитить кого-то еще. А рискнуть ради выполнения задания и своей жизнью сможет лишь этот фанатик. Если будет достаточно заинтересован.
**
- Пришел поздравить меня с наступающим праздником, посредник?- спросил один человек другого, открыв ничем не примечательную дверь.
- Праздник? Ах, да,- на лице посредника мелькнула улыбка, на мгновение перечеркнув тоскливую мину,- начало сухого сезона. Сотня дождливых суток прошла, а я и не заметил... Нет, Грай, извини, я пришел не за этим. Но! Думаю, мой визит все-же обрадует. Я пройду?
Толстый хозяин квартиры посторонился, пропуская гостя. Закрывая дверь, быстрым хищным взглядом обвел лестничную клетку, и не обнаружив на ней ничего подозрительного, снова превратился в обычного обывателя, неспешного и спокойного.
- Раздевайся, проходи,- Грай направился на кухню, по-стариковски шаркая выцветшими тапочками,- Чай будешь?- крикнул он уже оттуда.
Посредник, сняв плащ, мокрый от последнего за этот год дождя, на мгновение задумался. Отказом от напитка можно было ненароком обидеть хозяина дома, а обида сейчас совсем не кстати.
- Наливай! Кстати, Грай,- вытащив из складок плаща небольшую сумку, и одев стоящие рядом тапки (точную копию тех, в которых был Грай), посредник пошел на кухню, поневоле не отрывая ноги от пола. Из-за большого размера тапочек идти по-другому просто не получалось,- Мы все гадаем: сколько тебе лет?
Стоящий у плиты человек вдруг прекратил наливать кипяток в чашки и поднял голову:
- Честно сказать?
Посредник осторожно согласился.
- Не знаю,- тихо ответил Грай, глядя в глаза посреднику по-детски искренне, с какой-то беспомощностью во взгляде. И именно она, эта беспомощность, подкупила собеседника, заставила поверить в то, что человек способен не знать свой возраст.
"Конкретно этот человек может очень многое"- мгновенно "протрезвел" посредник. Понимание того факта, что он находится рядом с элитным убийцей, притом, как говорят, не совсем нормальным, прибавило осторожности.
Сели за стол. Посредник сделал глоток чая из кружки с отбитым краем, похвалил напиток. Поговорили о погоде, о приближающемся карнавале. Затем неловко было замолчали, не найдя больше точек соприкосновения интересов, но фраза Грая "Какая нынче молодежь пошла" разожгла огонек потухшего было разговора. Оба приняли правила игры, и, прихлебывая теплый чай, со смехом в глазах и серьезными лицами рассуждали о том, как хорошо было раньше.
Наконец посредник бросил красноречивый взгляд на наручные часы, а Грай не менее красноречиво посмотрел на сумку гостя.
- Ах, да. Запамятовал. Я принес оплату за прошлый заказ,- появившийся из сумки кожаный мешочек сменил владельца.
- Легкие деньги.
- Да, я тоже не думаю, что было сложно...
- Я не о том,- перебил посредника Грай, взвесив рукой мешочек,- Тут меньше, чем должно быть.
- Тут пять десятков серебряных монет, наемник,- вкрадчиво произнес посредник,- Ты хочешь большего? За что? За убийство мильдийского барса?! И так одна пятая часть этих денег - плата за то, что заказ выполнил именно ты!
- Тогда я расскажу тебе сам,- сказал Грай, подходя к окну и смотря на город. Голос его налился силой, а спина выпрямилась. Он уже ничем не напоминал того согнувшегося под тяжестью собственного веса человека, коим казался несколько минут назад.
- Сперва моим заданием было найти одного из ваших детективов...
В тихий и спокойный вечерний час, чуть позже того, как часы на центральной улице пробили восемь вечера, знаменуя конец рабочего дня, сонные толпы высыпали на улицы. Основным желанием большинства было лишь добраться до дома, а те, у кого еще оставались остатки сил и воли, заходили еще и в продуктовые магазины, покупая домочадцам еду.
Тяжела жизнь в большом городе, поэтому для немногочисленных туристов и простых зевак тот факт, что полноватый человек, смешно семеня, забегает в заброшенный дом, не стал чем-то из ряда вон выходящим. "Устал человек, запамятовал сходить в туалет на работе, вот и спешит уединиться. Вон как смешно споткнулся о груду битого кирпича, болезный. Явно работник какой-нибудь средней конторы, просидевший на стуле двенадцать часов сегодня и лет десять до этого, примяв попой юношеские мечты... Ого-о! Вот это девушка!" Как только человек скрылся из поля зрения, мысли переключались на что-то более интересное, о нем забывали.
Грай, одетый в офисный костюм, зашел в заброшенный дом и сразу споткнулся о кучу битого кирпича, поцарапав дорогие туфли. Роста наемник был среднего, лицо имел невыразительное и сонное, заставляющее думать о своем обладателе как о безвольном тюфяке.
И все-же плюс такое лицо имело, причем весомый плюс: оно трудно запоминалось. Только чересчур черные волосы выделяли бы своего обладателя из толпы, будь они немного длиннее, но Грай тщательно следил за своей внешностью, и короткий ежик волос цвета души отчаяного грешника не менялся годами.
В общем, выглядел он как обыкновенный офисный работник, мелкая сошка, годами мечтающая выбиться в крупные. Однако вопреки внешнему виду, шел Грай по заброшенному дому не особо медленно и, что совсем удивительно для тучного клерка, шума не поднимал.
Наемник дошел до захламленной лестницы и направился вниз. Движения из размашистых и неловких становились более плавными, а в глазах проступало осмысленное выражение, неведомое живущим лишь работой, утратившим смысл жизни, превратившись в управляемые приставки к рабочему месту. Такое выражение можно увидеть в глазах человека, занимающегося по-настоящему любимым делом.
Спустившись в подвал, наемник покрутил головой, что-то высматривая среди груд обломков. Хищно усмехнувшись, он подкрался ко входу в помещение, из которого шел тяжелый запах псины.
"В этом районе пропал важный человек",- всплыли в памяти наемника слова нанимателя,- "Разберись с тем, из-за кого... ну, понимаешь".
Грай понимал.
Он осторожно заглянул в широкое техническое помещение, где в далеком прошлом трудолюбивые рабочие неустанно закидывали в топку уголь, обеспечивая теплом десятиэтажный дом. Саму печь, свинтив в первые дни, перевезли куда-то. Собирались убрать и трубы, но чуть затянули с этим, и предприимчивые мародеры успели раньше.
Посреди пустого помещения находилась приличная груда костей.
"Из одного человека, будь он хоть гигантом, так много костей не достанешь",- подумал убийца.
Учуяв пришельца, в темном углу заворочалось что-то огромное, волосатое. Зарычало, глядя на бесстрашный завтрак, посмевший потревожить чуткий сон, встало на четыре лапы, встряхнулось, напряглось и помчалось к цели хаотичными прыжками. Грай в это время не менее быстро выхватил из-под ворота свитера тонкую длинную трубку, а левой - дротик из-за пояса. Молниеносно набрав в грудь воздуха и одновременно вставив дротик в трубку, он мощно выдохнул, нацелившись точно в глаз подбежавшему на близкое расстояние барсу, но в последний момент тот дернулся, и дротик скользнув по плечу твари, остался висеть, запутавшись в густой черной шерсти. Зверь злорадно рявкнул, прыгая на толстого человека. Но толстый человек тоже прыгнул, извернувшись в воздухе, и удар лапой, предназначавшийся для его черепа, лишь порвал пиджак на плече, обнажив подкладку.
Человек и зверь напряженно замерли, глядя друг на друга. В глазах наемника разгоралась молчаливая злость.
- Ненавижу собак,- мрачно сообщил он.
Тварь повторила прыжок, но на этот раз не достав даже пиджака, снова заворчала и медленно пошла на убийцу, прижимая к стене. Вид пришельца навевал зверю мысли о сытном ужине.
Перспектива быть загнанным в угол Грая не радовала. Он быстро поглядел по сторонам, но единственный выход находился за спиной разъяренного зверя. В правой руке наемник по-прежнему держал трубку, а пальцами левой, не сводя взгляда с глаз огромной псины, осторожно полез в кармашек пояса, где рядом с аккуратно уложенными дротиками лежали мелкие плоды дерева Киу.
Лопатки уперлись в стену. Грай не стал загонять себя в угол, и слева и справа осталось достаточное расстояние для прыжка. Он медленно вставил несколько маленьких горошин в трубку, нацелив ее вверх и прикрыв пальцем входное отверстие, чтобы снаряды не выкатились. В душе зарождалось понимание того, что если он нацелит трубку в морду умному зверю, тот прыгнет. Сейчас барс не нападал только потому, что хотела услышать пьянящий запах страха, исходящий от жертвы. Но страха не было, и это сбивало с толку. Наконец ярость и голод пересилили осторожность, зверь напрягся и зарычал громче, пригибаясь к земле. Наемник тоже напрягся, вставил трубку в рот, верхний край ее опустился, трубка находилась почти параллельно полу. Все замерло.
Страха не было.
Зверь прыгнул на мгновение позже выстрела. Снаряды, предназначенные для широких ноздрей зверя, разбились о скулы, а удар, предназначенный для груди человека, разорвал пиджак и скользнул по металлу.
- Вот насколько бывает важна страховка,- отбежав на несколько шагов, насмешливо произнес человек безостановочно чихающему зверю. Из закрытых глаз пятящейся твари безостановочно текли слезы - реакция на плод дерева Киу.
- Монеты, монеты,- напел наемник и достал из-за спины короткий узкий клинок, беззвучно догоняя зверя. Бой был окончен, тварь оставалось только добить.
Минуту спустя Грай закончил осмотр тела. Барс был самым обычным, за исключением одной детали: на шее зверя был кожаный ошейник.
Мышцы побаливали и гудели. Сердце мощно колотилось, точно после хорошей тренировки. Грай снял пиджак, попытался вытереть пот, но ткань влагу не впитывала, поэтому рваный пиджак, откинутый наемником, полетел на пыльный пол.
Грай был раздражен. Он тренировался с различным оружием, после тренировки "обкатывая" его в боевых условиях. Но испытания духовой трубки провалились. Если бы взял с собой любимые мечи, то все прошло бы гладко, а так, не будь на нем кольчуги, не особо сложная работа могла стать последней.
От бега и прыжков по бетону туфли жутко исцарапались, что не добавило радости. По внешнему виду обувь теперь годилась разве что для того, чтобы принести ее к мусорному контейнеру и выбросить.
Грай, сверкая кольчугой, обошел углы, но ничего стоящего не нашел. Везде были только хлам, пыль и мелкий мусор. Если тут и была разгадка, то пряталась она в куче костей.
Грай пинками расшвырял кости, подумав, что ботинки он теперь точно заменит. Черепа, кости, обрывки одежды, были грязными и кровавыми. Большинство - неразличимо. Тут вполне могла быть и одежда детектива, за которым его послали.
- Не сам же ты сюда пришел?- буркнул Грай, покосившись на барса.
Но в помещении не было ни намека на того, кто нацепил на зверя ошейник.
Грай снял кольчугу, замотал ее в подобранный пиджак и направился к выходу. Барса не могли вырастить тут, слишком много для него требовалось мяса и слишком животное было непредсказуемым. Значит, растили в какой-нибудь деревеньке, или вовсе поймали в джунглях. И лишь недавно ввезли в город. В принципе, можно было дойти до обоих ворот, пробраться в башню стражи, посмотреть журнал, найти записи о больших крытых повозках и проверить адреса их владельцев... Или, что проще, поймать стражника, подвесить вверх ногами и вытрясти информацию. Но возиться не охота, выплата вряд ли покроет затраты. Убийство Мальдийского барса - это уже не мало, будем считать, что этого заказ и требовал.
Грай прервал рассказ и долил себе в кружку кипятка, после чего снова подошел к окну.
- Насколько я понял, для выполнения контракта мне нужно было разобраться не с ним, а с его хозяевами, с теми, из-за кого погиб детектив. Я уже уходил, не найдя зацепок, но у самой лестницы заметил окровавленную накидку члена "Ордена третьей силы".
Посредник откинулся на спинку стула, чувствуя, что начинается главное. И не ошибся.
- Спустя пару часов я дошел до дома, переоделся, захватил любимые клинки...
Одетый в длинный плащ Грай вышел из квартиры, вежливо поздоровался со старушкой-соседкой, робко улыбнулся знакомой женщине, которой не раз помогал донести сумки; открыл перед ней дверь. Она, поблагодарив, стрельнула глазками и вышла. Грай, которому женщина в самом деле нравилась, давно начал бы ухаживать за ней, но мешал оружейный арсенал в его квартире. Оружие в таком количестве у среднестатического обывателя вызвало бы ненужные вопросы, тянущие за собой ненужные ответы. Затем, рано или поздно - утечка информации, визит стражи... Пришлось бы с шумом уходить из квартиры, переезжать в другой город, заново собирать арсенал и снова притворяться законопослушным горожанином.
Поэтому Грай предпочитал знакомиться с одинокими женщинами и ехать к ним. Часто такие связи были недешевы, но монеты с лихвой окупали ласку нелюбопытных дам.
В свои права вступал вечер. Солнце, едва заметное за стеной многоэтажек, уже заходило за край. Длинные тонкие тени расплывались и сливались друг с другом. С каждой минутой становилось темнее, все вокруг постепенно окрашивалось в серые краски.
В Литвиме были места, где в любое время суток собирались отбросы общества. В одно из ближайших таких мест Грай и шел. Сам он жил в районе, считавшимся благоустроенным, поэтому, шагая к окраине города, видел, как дома становятся хуже на вид. На стенах становилось все больше матерных надписей. Из переулков, откуда пахло мочой сперва неуловимо, а потом все мощнее и ярче, спину Грая сверлили недобрые взгляды. Дабы отпугнуть слабых уличных шакалов, Грай достал из рюкзака и повесил себе на пояс перевязь с длинным ножом. Сильные тут не водились, предпочитая сидеть по домам и ждать посредников.
Грай повернул, прошел несколько метров вдоль кованного заборчика и прошел под табличкой с едва различимой надписью "Парк города Литвима".
В этом месте и в подобных собиралась всяческая человеческая гнусь. Набивая желудок дешевым пойлом и дряной закуской, они падали на лавки или на траву и до утра пребывали в пьяном угаре. Тут можно было купить любое удовольствие, нанять девушку для ночи или огромного "быка" для охраны. Однако такие места слабо были связаны с теневой жизнью города: тут развлекались отбросы. Бонзы темного мира не появлялись рядом с этими местами, они жили в шикарных особняках, ходили в недешевых костюмах и управляли поставками наркотиков и своими людьми простыми словами. Чистоплюи с испачканными по плечи в крови руками.
В парке развлекались. На дорожках валялась пара едва шевелящихся тел. Брезгливо перешагнув через одно из них, Грай двинулся вперед. В объятия его внезапно влетела девушка лет двадцати, милое создание с качественно наложенной косметикой и бутылкой недешевого вина в руке.
- Извините, мужчина,- она пьяно улыбнулась,- Отвлекла?
Не отвечая, Грай брезгливо оттолкнул ее, она с размаху села на лавочку. В спину уходящему Граю полетели грязные проклятия. Бутылка с остатками вина пролетела мимо, и, звеня, покатилась по дорожке.
Наемник повидал немало пьяниц, наркоманов и им подобных, но в глаза, как и всегда, бросались опустившиеся женщины. Ярко накрашенные, вульгарные, они пили с горла вместе с мужчинами, громко и вызывающе хохотали, запрокидывая голову и открывая неестественно белую шею. Грай брезгливо отворачивался. Отчего-то было стыдно, будто это он сидел там, на их месте.
Наконец он нашел нужного человека. На траве, среди сидящих в кругу пьяных мужчин спиной к нему сидел незнакомый тощий человек в накидке ордена "Третьей силы". Грай подошел к нему, схватил за плечо и поставил на ноги. Из круга раздалось возмущенное блеяние.
- Это мой брат,- сказал Грай, таща за собой вихляющего орденца.
Фонтан в центре парка, как ни странно, еще работал. Из десятка медных трубочек вырывались маленькие струйки. Сунув голову орденца в пахнущую тухлятиной воду, Грай начал счет, не обращая внимания на судорожные попытки пьяницы высвободиться, и вытащил его только досчитав до десяти.
Член ордена хрипел, сипел, плевался, смотрел на сжимающего воротник Грая ошалелыми глазами.
- Закричишь, убью и тихо уйду. Готов разговаривать?
В ответ орденец попытался ударить Грая. Хук был довольно умелым, но слишком медленным для трезвого наемника. Грай в ответ наотмашь ударил тыльной стороной ладони по носу собеседника. Тот тихо застонал, из глаз брызнули слезы.
- Еще раз попытаешься, зубы свои жевать будешь. Ясно?
Орденец выдавил пару ругательств.
- Кто бы ты ни был, ты даже не представляешь, что с тобой будет! Понял?!
- Я Грай,- равнодушно сказал наемник,- И моей жизни твой орден не помешает. Это твои привели в город барса?
Орденец заскрежетал зубами.
- Теперь ты решил коснуться и дел ордена? Рано или поздно кто-нибудь узнает, где ты живешь, слышишь?! За тобой придут! Ты надоел абсолютно всем...
Грай, которому не хотелось болтать, дернул орденца в бок, подсек ему ноги и впечатал спиной в траву.
- Ты начинаешь мне надоедать. Где собираются ваши клоуны?
Орденец, хотевший что-то сказать, осекся. В глазах вдруг сверкнуло мрачное торжество.
- А я скажу! Пусть ты придешь и тебе откроется вил... величие Ордена! Знаешь старые лодочные сараи у реки? Вот, в крайнем из них, через пару часов...
Пережатая сонная артерия вызвала обморок. Грай сидел на корточках, размышляя, стоит ли оставлять жизнь члену ордена, но, осмотревшись, пришел к выводу, что ничего особо плохого тот не сделал, а за то, что совершил, он себя уже наказал.
На всякий случай Грай, поблуждав немного между деревьев, нашел еще одного "брата" и, задав ему те же вопросы, получил те же ответы.
Пока Грай шел к сараям, начался дождь. Сперва начали накрапывать мелкие капли, затем дождь осмелел, забарабанил по крышам. Почувствовав свою силу, утих на пару секунд, а потом, собрав все силы, обрушился на город ливнем.
Холодные капли катились по волосам, скатывались по шее на спину. Грай поежился, поднял воротник.
Дома все больше попадались низкие, жмущиеся один к другому. Не доходя до лодочных сараев, Грай выбрал темный тупичок, скатал плащ и положил между двумя мусорными контейнерами. Наемник оказался одет в черную мешковатую одежду, чьей функцией было скрывать очертания фигуры. Руки до локтей и ноги до колен были в несколько слоев обмотаны в плотную ткань, для защиты от несильного удара мечом или шпагой. По-правде говоря, очертания Грая мешковатая одежда скрывала не сильно. Убийца был похож на детскую пузатую куклу, которую смеха ради нарядили в мешковатый халат.
Однако не смотря на забавный внешний вид, увидев такую необычную фигуру в ночи, невольные свидетели всегда старались оказаться от нее как можно дальше. О толстом наемнике в Литвиме ходила мрачная слава.
Грай достал из рюкзака черную маску с прорезями для глаз и надел, после чего рассовал по потайным кармашкам и скрытым ножнам оставшееся оружие. Сложенный рюкзак отправился следом за плащом.
Запрыгнув на мусорный ящик, Грай дотянулся до нижней ступени ржавой лестницы, взобрался на крышу и побежал по протянутым между домами доскам, по шиферу, ржавым жестяным листам и соломе - к лодочным сараям.
Рядом с побережьем слышались крики чаек. Большинство птиц забилось в щели, залезло под оставленные вне сараев перевернутые лодки, но некоторые носились над водой, и когда ветер, играя, резко дул, унося в сторону океана маленькие хрупкие тельца, чайки испуганно кричали, и к их крикам присоединялись сородичи. Песнь скорби возносилась к небу, органично вплетаясь в тягучую, тоскливую мелодию городского ветра.
На крышах лодочных сараев грохотали листы. Им вторила дверь одного из зданий, часто распахиваясь и с силой ударяя по косяку. После каждого судорожного хлопка жалобно звенели уцелевшие в рамах запыленные стекла.
Грай, вышел на песок, пошел десяток шагов, обернулся. За ним оставалась цепочка следов, но дождь хлестал, по песку неслись ручьи, поэтому Грай спокойно пошел дальше.
Дверь нужного ему сарая была заперта на простой засов. Рядом были следы вырваного с мясом замка. Ладонь Грая обхватила расшатаную ручку и потянула на себя.
"Пусто. Неплохо.- Подумал Грай, шагнув на сухую солому,- Конечно, будь тут сам Глава ордена, да еще и без охраны, было бы еще лучше."
Грай зашел, огляделся. В темноте увидел едва различимые лодки, висящие по бокам от двери. На первый взгляд в сарае никого не было. Грай осторожно пошел вперед. Шаги получались мягкими и беззвучными, пол толстым слоем покрывали опилки. В ноздри бил тяжелый запах рыбы. Видно, сарай принадлежал одной из городских рыбодобывающих компаний.
Конечно, можно было не играть в убийцу, а притвориться одним из орденцев, и пройти до сарая комфортно и неспешно, с зажженым факелом, но не исключено, что в секте многих знают в лицо, тем более что незнакомым людям внушительной комплекции в отпределенных кругах уже несколько лет доверяют все меньше и меньше.
Вдруг перед ним выступило из темноты что-то неподвижное, вытянутое. Грай осторожно протянул руку. Ладонь коснулась дерева. Лодка качнулась.