Мне страшно, поэтому я и взялась за перо. Со дня на день они придут за мной. Я знаю, что не найду слов оправдания, и они меня сожгут. Сегодня за моим домом следили трое. Они стояли уверенные, не скрываясь. Кто они? Инквизиторы? Судии моей несчастной жизни? Я закрыла ставни и задернула глухие шторы. Пусть будет ночь, но даже она не может быть чернее моей души, погрязшей во грехе. Мне кажется, что я должна написать все о себе, чтобы хотя бы потом, когда тело мое обратится в пепел, люди могли узнать кто я, что я и что со мной произошло.
Меня зовут Амиральд дин-Оро из рода Вайет. Может статься последней из нашего рода. Мой отец - граф Вайет - был личностью нелюдимой и так же нелюдимо умер. Просто в один прекрасный день слуги в поместье обнаружили, что его тело, все еще сидяшее за письменным столом, не дышит. Свою мать я не помню, она умерла от чахотки, когда мне не было еще пяти зим. Меня воспитывала почти глухая кормилица моего отца и наш дворецкий, тоже старый, почти умирающий. Я росла в городском особняке Вайет, и отца своего почти не видела. Потом отец умер и я стала графиней Вайет. Честно говоря, я не заметила особых перемен в своей жизни. Перемены наступили позже, когда в моей жизни появился ОН.
ОН появился неожиданно и приходил только по ночам. У НЕГО были длинные светлые волосы и прозрачные голубые глаза. Иногда мне казалось, что и сам ОН такой же прозрачный, но это могло быть игрой неверного света свечей и ламп. Когда я увидела ЕГО впервые, я даже не испугалась. Просто вошла в комнату и поприветствовала ЕГО как гостя. Мы проговорили о том, о сем, и под утро он ушел. Глядя в окно своей комнаты на то, как поднимается рассвет, я испугалась. Вчера вечером я была уставшей, вернувшейся домой с какой-то длинной нудной церемонии от которой у меня болели ноги и ныла спина. А ОН как-то гармонично смотрелся в нашем фамильном кресле, которое я приказала перенести в свою спальню...
Кто ОН? Как ОН заходит в дом так, что кроме меня его никто не видит? Чего ОН хочет? Эти вопросы терзали меня при свете дня. Только ответов на них я не знала. Когда же опускалось черное покрывало ночи, я погружалась в блаженно-расслабленное состояние и снова ждала ЕГО. ОН приходил, мы разговаривали, с рассветом он уходил, а я погружалась в сон без сновидений. Я перестала думать. Я перестала бояться. Я стала с нетерпением ждать ночи.
Случались ночи, когда ОН не приходил. Тогда я не могла найти себе места, металась по дому, как сумасшедшая, заглядывала в самые темные уголки. Шла на улицу искать его среди прохожих...
Сколько это продолжалось? Не помню. Кажется, год или два. Потом в наших отношениях что-то изменилось. Наверное, в тот день, когда я согласилась выйти замуж за молодого баронета. Да, именно тогда... ОН пришел ко мне очень сердитый почти сразу после заката. ОН кричал, что я дрянь, что я предала нашу любовь, что если я позволю хоть одному мужчине коснуться себя, ОН никогда больше не вернется... Я плакала, умоляла ЕГО остаться, стояла перед НИМ на коленях... ОН молча смотрел на меня. ЕГО взгляд обжигал. Потом он ушел, так не сказав мне больше ни единого слова.
Я проснулась, чувствуя себя больной. Кое-где на теле обнаружились пятна, словно от ожогов. Я послала за курьером и села писать письмо. Я отказывалась от помолвки.
ОН не появлялся неделю. Я была безутешна, рыдала почти не переставая. Кормилица не находила себе места. Потом ОН снова пришел. Я просто открыла глаза и увидела ЕГО сидящим в том же самом кресле. ОН сидел и просто смотрел...
Пальцы устали писать, глаза слипаются. Надеюсь, что время у меня еще есть.
Не знаю день сейчас или ночь. Нужно писать, чтобы отвлечься. Их стало больше, я уже слышу их голоса у своих дверей. Они не решаться сегодня, нет...
ОН сказал, что готов простить меня, хоть я и жестокая и бессердечная тварь. Что ОН немотря на это за что-то любит меня. Я была сама не своя от счастья. ОН снова будет со мной. А ОН продолжал говорить. ОН сказал, что раз уж ОН полюбил меня такой, то я не имею права становитсья прежней. ОН сказал, что теперь, когда стала видна моя истинная сущность, я просто не имею права надевать маску той невинной овечки, которой я показалась ему с первого взгляда. Я кивала, соглашаясь.
ОН сказал, что я настоящая просто не имею права быть невинной. Что я должна... Я спросила, а не будет ли это предательством нашей любви? ОН сказал, что ни в коем случае, что я просто стану еще более настоящей, он меня будет просто еще больше любить. На следующий день я попросила кормилицу причесать себя, разобрала почту и отправилась на один из приемов.
ОН приходил чаще всего в те моменты, когда у меня кто-то был. ОН смотрел на меня и моего очередного любовника, иногда знаками подсказывал что мне делать. Потом просил меня рассказать все, что сейчас со мной происходило, что проделывал с моим телом очередной ночной гость, что мне хотелось бы, чтобы со мной сделали еще... ОН заставлял меня произносить как можно больше неприличных слов. Постоянно повторял, что любит меня. Я спрашивала, а почему ОН не хочет овладеть моим телом. ОН смеялся и говорил, что я еще не готова.
По светским салонам поползли сплетни. Дамы смотрели на меня, как на грязную потаскуху и называли так почти в лицо. Кавалеры смотрели также, но с гораздо большей заинтересованностью. ОН говорил, что так и нужно, что они просто завидуют, но боятся показать свое истинное лицо.
ОН сказал, что у него есть для меня интересное предложение. Что ОН думает, что мне будет самой приятно это проверить. ОН сказал, чтобы я оделать во что-нибудь менее роскошное, чем обычно и пошла на улицу. Что ОН пойдет со мной показывать дорогу. Мы спускались все ниже и ниже, пока я наконец не поняла, что он ведет меня в Котурн. "Надень маску и распахни плащ, - прошептал он мне. - Мы уже почти на месте, я чувствую..." Когда меня схватили чьи-то грубые руки, я вскрикнула. "Молчи, он не сделает тебе ничего плохого", - шептал мне на ухо ОН. Я обмякла на руках каких-то людей и позволила им по очереди овладеть мной. Так начались наши совместные ночные прогулки. Я чувствовала, что качусь все ниже, но ОН заставлял меня повторять, как это приятно и как мне это нравится. И мне в самом деле начинало нравится. Я уже не могла прожить без всего этого.
Сколько продолжалось это? Не помню... Я вспоминаю свои зимние прогулки, когда забредя в какую-нибудь жалкую ночлежку я находила там чьи-то похотливые взгляды и просила приютить меня на ночь. Я помню свои прогулки в порт... Я помню приемы, да-да, на кое-какие приемы меня все еще приглашали...
Потом он сказал, что за все надо платить, и чтобы я начала брать плату за свое тело. Деньгами, подарками. Хотя самое лучшее - забирать у них жизнь. Если больше нечего отдать. Я долго не могла решиться на что-то подобное, пока один раз не всадила одному верзиле нож в шею. Его кровь обагрила мне замерзшие пальцы, согрела стылую душу. Кровь... Я стала убивать их.
Они все еще не решаются войти. Но в конце концов их решимость пересилит страх, и моя жизнь на этом закончится. Хотя, можно ли назвать эти последние дни жизнью? Скорее уж черезчур растянувшийся краткий миг, когда перед глазами пробегает вся жизнь. Завтра. Завтра я допишу повесть своей короткой и несчастной жизни. Если оно наступит. Завтра.
Наверное, сейчас глубокая ночь. Я думаю так потому что голоса за окнами стали тише. Их сейчас немного, моих преследователей. Может мне попробовать убежать?
У меня начало получаться вгонять людей, испытывающих ко мне влечение, в странное, полусонное забытье. Тогда все стало совсем легко. Они засыпали, а я наслаждалась их кровью. Я научилась смаковать каждый глоток, но приятнее всего мне было подставлять под ее поток свои замерзжие после долгих прогулок пальцы. Жаль этот момент длился недолго... ОН говорил, что я стала почти его идеалом. Почти. Теперь мне осталось всего лишь стать настоящим гурманом сврего дела. Свою жертву нужно тщательно выбирать, говорил ОН. Я снова вернулась в высший свет. Сплетни все еще преграждали мне путь на самые высшие приемы, однако мои изысканные манеры и безупречный вкус сделали свое дело, и в мой почтовый ящик вновь посыпались приглашения. В мой дом стали снова приходить свахи. Я снова стала желанной гостьей. Они улыбались мне, а я искала жертву. Наконец мой выбор пал на великолепного кавалера... Он был безупречен. Он был великолепен во всех отношениях. Он... Не стану называть его имени, ибо он все еще жив, а я уже почти мертва. Я раскинула сети своих чар, чтобы поймать свою золотую рыбку, он же расточал мне комплименты и дарил иногда мелкие сувениры. Мы встретились посреди ночного города - он и я. Я выдохнула ему в лицо свои сонные чары, а он лишь засмеялся и вывернул мне руку с тонким стилетом, котоым я собиралась взрезать его вены. Он бросил меня прямо там же - сломленную, оскорбленную, уничтоженную. Тогда я поняла - это был ОН. Я не смогла опрадать его ожиданий, но угадала совершенно верно. Именно так ОН выглядит на самом деле, а ко мне являлась всего лишь его тень. Потом пришел инквизитор. Кто-то связал мои ночные прогулки с обескровленными трупами. Я убила его легко, потому что он желал не столько раскрыть преступление, сколько чего-то другого. Его труп до сих пор лежит у меня на леднике. Тогда они заблокировали дом. Так, что я теперь не могла из него выходить. Они боялись меня, они знали про меня все. Я ненавижу их за то, что они желают моей смерти, и жду их с каждой минутой с все большим нетерпением. Кажется, я слышу их шаги на лестнице...