Они бежали в гору сквозь разросшийся кустарник ежевики, сдирая оголенные руки в кровь. "Б-19" безнадежно отставал. Луч парализатора, хоть и вскользь, но все-таки задел его и теперь мышцы беглеца постоянно сводило болезненной судорогой. "У-234" остановился и, дождавшись пока девятнадцатый, доковыляет до него, забросил руку товарища себе на шею и подхватив того за широкий пояс потянул, вслед за ушедшими вперед товарищами. Вскоре, на радость беглецам, колючий кустарник кончился, и перед ними открылась поляна, поросшая высокой травой.
- Все, привал, - скомандовал "Т-71" и сам первым свалился в траву.
Двести тридцать четвертый аккуратно опустил девятнадцатого на землю и упал рядом сам, переводя сбившееся в хрип дыхание.
- Как думаешь, нас быстро найдут? - спросил "Б-19", растирая онемевшие ноги.
"У-234" пожал плечами и, поднеся руку к виску, нажал кнопку "конектора". Привычный виртуальный мир развернулся перед его внутренним взором, как всегда принося с собой ощущения легкости и всесилия.
Он огляделся и не торопясь пролетел вдоль решетки, похожей на переплетение сиреневых молний, которая блокировала сканирующие модули системы. Убедившись, что все в порядке, он подлетел поближе и с тоской бросил взгляд на кипящий жизнью мир, находящейся за этой призрачной оградой. Тот как всегда жил своей жизнью, совершенно не замечая отсутствие нескольких своих членов, по своей воле ставших изгоями.
Двести тридцать четвертый вздохнул и подумал, что если бы не это его вечное дурацкое желание почувствовать себя самостоятельной личностью, то сейчас он мог бы наслаждаться этим виртуальным единством со всем миром, а не бегать по скучному реалу испытывая все муки и потребности человеческого тела. Но ведь нет, вечно все для него было ни так. И вот он результат.. Теперь он, с горсткой таких же изгоев, вынужден жить вне цивилизации: тайком подключаться к "источникам", чтобы дозарядить свой "конектор", тайком воровать пищу делая врезки в податочные трубопроводы, жить в развалинах старых кварталов, изредка отбиваясь от диких животных, которые в последнее время совсем уж осмелели.
А ведь раньше все было так хорошо. Личная комната-капсула с автономным "источником" и податчиком пищи, кибер-обслуга, что заботиться о твоем физическом теле, поддерживая его в нужной кондиции. Остается только подключиться и парить себе в виртуальных мирах; создавая, разрушая, властвуя. Так нет, какое-то внутреннее чувство вечного неудовлетворения заставило его отказаться от всего этого. Странное чувство, что пришло из того,- старого времени...времени, когда еще не пришли Корректоры.
В конце 21-ого века человечество оставалось все таким же разделенным и вечно воюющим друг с другом, неукоснительно приближая время своего коллапса. Истощение природных ресурсов, политические разногласия и просто человеческие амбиции, поставили мир на грань новой полномасштабной войны. Три сверхдержавы неукоснительно накапливали свою военную мощь бешеными темпами, готовясь принять вызовы нового времени. Локальные конфликты вспыхивали один за другим, постоянно грозясь, перерасти в полномасштабную войну. Мир стоял на грани..
В это время и появились Корректоры. Инопланетная цивилизация или точнее содружество нескольких цивилизаций из центра галактики. Их представители предложили землянам решить разразившийся на планете энергетический и политический кризисы, войдя в их состав.
Часть государств согласилось. Пришельцы внешне, кстати, очень похожие на людей, если конечно не считать отличием наличие третьего глаза, быстро принялись за дело. Вступившие в их Содружество государства получили новые технологии, позволявшие не только обходиться без дефицитных природных ресурсов, но и значительно улучшающие качество жизни рядового обывателя. Кроме того каждый житель прошел специальную обработку позволившую продлить его жизнь до тысячи лет. Точно по мановению волшебной палочки в присоединившихся странах исчезали нужда, голод и болезни. Страны, оставшиеся независимыми, потихоньку, уступая недовольству своих граждан, принялись вступать в ряды Содружества, и вскоре вся Земля вошла в его состав. Люди двадцатого, начала двадцать первого века постоянно боялись захвата Земли пришельцами, снимая на эту тему сотни фантастических фильмов, о героическом сопротивлении землян. А в реальности планета перешла под протекторат инопланетного правительства добровольно и без единого выстрела. Некоторые особо непримиримые борцы за свободу и независимость называли такое положение вещей возмутительным, но их мало кто слушал. Человечество впервые за много веков наслаждалось миром и достатком. Казалось, что наступил золотой век, и большинству людей было все равно, кто ими управляет, кучка зажравшихся чиновников или далекое инопланетное правительство.
Примерно через десять лет, после данного события, Корректоры принялись внедрять на Земле Систему Единого Информационного Поля (СЕИП) . Всем желающим людям были вживлены "конекторы" позволяющие получать доступ к данной сети. Виртуальный мир открыл для людей невиданную свободу, взамен человек был обязан отдать часть своей памяти для нужд этого мира. Потихоньку Земля "пустела", все больше людей уходило в виртуальную реальность, возвращаясь лишь на краткие мгновения для еды и продолжения рода, хотя последнее стало не обязательным. Люди теперь жили долго, к тому же неприсоединившиеся к СЕЙПу стали умирать без видимых причин, но это уже было никому не интересно, как и то, что люди стали забывать свое прошлое. Да в своих виртуальных мирах они были богами, им было доступно все и вся. В обычном же мире их хрупкие тела, лежащие в комнатах-капсулах, представляли жалкое зрелище. Спустя триста лет, после вступления в Содружество, все человечество, девяносто девять процентов своего времени проводило в виртуальном мире - забыв свое прошлое, не думая о будущем. Люди стали ячейками памяти, байтами и битами огромного галактического суперкомпьютера, потеряв свою индивидуальность и смысл существования.
Корректор третьего уровня стоял около огромного панорамного окна открывающего вид на город. Башни домов, похожие своим внешним видом на гигантские кукурузные початки, взметнулись ввысь на десятки километров. Корректор вздохнул. Его дела на этой планете заканчивались, а значит, он вскоре сможет раствориться в СЕЙП-Г - сети галактического уровня. Это была высшая из доступных наград, до сих пор он жил в СЕЙП-МС, который связывал несколько планетарных систем. Долго слишком долго он пробыл на этой планете, улаживая местные неурядицы, однако кто мог предположить, что эти гуманоиды будут так цепляться за свою индивидуальность. Пришлось ведь даже организовывать отбраковку. Корректор поморщился.
Пронзительно пискнул сигнал "конектора" и он, опустившись в капсулу, с облегчением погрузился в виртуальный мир СЕЙПа, с облегчением отринувшись от опостылевшего искусственного тела.
- Счастливого единения Сборщик, - пробормотал Корректор, нежась в энергии исходящей от существа.
Светящееся создание, похожее на облако, состоящее из мириада сияющих неоном огоньков, стало сжиматься и вскоре приняло форму человеческого тела, правда, на месте головы был шар, светящийся шар, в котором лишь угадывались контуры лица.
- В чем дело Корректор? - мягко спросил существо. - Сколько можно ждать? Мы не можем замкнуть звено галактического СЕЙПа.
- Виноват, - Корректор сделал жест крайней вины. - Но эти гуманоиды слишком большие индивидуалисты.
- Были.
- Да были, хотя...- Корректор смущенно замолк.
- Хотя что?
- До сих пор существуют группы так называемых "отсоединенных", они отключились от сети и научились блокировать наш сигнал... но ничего страшного, - поспешил уверить Корректор, видя, как увеличивается сияние головы Сборщика, что говорило о крайнем раздражении последнего. - Ничего серьезного, поверьте, это всего около сотни особей на всю планету, к тому же многие не выдерживают индивидуальности и возвращаются.
- Однако это вносит дестабилизацию в систему, - в голосе Сборщика прозвучали явные нотки раздражения.
- Вносит, - вздохнул Корректор, - и меры уже приняты, но хочу заметить, что они не получают эликсир, а значит вскоре начнут стареть, к тому же, по нашим сведениям, многие из них уже поражены различными местными болезнями, ибо мы позаботились об истощении иммунитета местных особей. Вскоре данный вид не сможет существовать вне стерильных капсул.
- И все же они живы? - бросил Сборщик.
Корректору ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия.
- Сколько нужно времени для их самостоятельного прекращения жизнедеятельности?
- Лет десять, пятнадцать, по местному летоисчислению конечно.
- Что!!? - Сборщик неожиданно взорвался, вновь превратившись в облако. - Это неприемлемо. Вскоре должно завершиться формирование гексагона системного уровня и данная планета должна выполнить функцию энергетического амортизатора, при сбросе излишков энергии.
- Почему она?
- Таково решение, - уклонился от ответа Сборщик. - Однако мы должны быть полностью уверены в стабильности местной ячейки. Поэтому, приказываю подготовить два десятка тел для вселения программ зачистки. Выполняй.
"У-234" разглядывал плазер, выпавший из рук одного из Чистильщиков, так удачно оказавшегося на пути автоматического транспортника везущего строительный мусор. Этих существ, похожих на четырехруких людей двухметрового роста и покрытых крупной металлической чешуей, он видал только в СЕЙПе, когда они брали очередного нарушителя - но чтобы в реальности!!
К тому же за "отсоединенными" никогда еще не устраивали охоты с применением летального оружия. Да их считали изгоями, выродками, сумасшедшими, но воспринимали скорее как чудиков, а если честно, то человечеству вообще до них не было никакого дела. Автоматическая же система охраны и ремонта СЕЙПа вела с "отсоединенными" вялую борьбу, которая заключалась в ограничении доступа к "источникам" и вырабатываемой пище. И если автоматы и хватали кого из нарушителей, то максимум что им грозило это насильное возвращение в капсулу с герметизацией оной на пару месяцев.
- Бросил бы ты его, - сказал "Б-19", задумчиво жуя травинку.
- Может пригодиться.
- Зачем, - девятнадцатый откинулся на спину, уставившись на проносившие по небу облака. - Ты же не думаешь тягаться с Чистильщиками? Да и пользоваться им не умеешь.
- А что тут пользоваться, - двести тридцать четвертый, усмехнулся. - Нажимаешь эту кнопочку, видишь, загорелась красная полоска, как станет зеленой - стреляешь.
- Ты точно сумасшедший, - девятнадцатый покачал головой. - Если применишь, тебя ведь накажут. Вспомни "Д-7", а ведь тот всего лишь ударил Корректора пятнадцатого уровня.
- Да знаю, - отмахнулся "У-234". - Его мозг вынули и подключили к системе жизнеобеспечения, теперь он замкнут в себе и потихоньку сходи сума. Кошмар конечно.
- Вот-вот.
- "У-234" и "Б-19" идите сюда, - раздался голос "К-67".
Они нехотя поднялись. Болело все тело, а исцарапанные руки при каждом движении вспыхивали огнем. Все семеро собрались в круг. "Т-71" с унылым видом оглядел оставшихся от их группы людей и тяжело вздохнул.
- Надо принять решение, - начал он. - Не сегодня, завтра чистильщики до нас доберутся, блокировка связи с СЕЙПом не помогает, похоже у них другие системы поиска.
- Что же нам делать? - всхлипнула "К-98".
- Не знаю, - семьдесят первый покачал головой. - Мне точно уже поздно возвращаться, я слишком долго отключен от СЕЙПа, да и сделал много чего нехорошего для Корректоров. А вам... впрочем, решайте сами, впереди ночь, так что до утра время подумать есть.
Он поднялся и пошел по поляне, на ходу срывая верхушки травы. Двести тридцать четвертый с удивлением посмотрел ему в след, еще никогда он не видел "Т-71" таким подавленным, к тому же почему-то в первый раз он заметил, что тот стар. Еще не сильно, но уже довольно глубокие морщины избороздили его лицо, а в волосах начала пробиваться седина.
- Значит, правду говорят, что "отсоединившиеся" лишаются долголетия и молодости, - пробормотал он себе под нос и впервые крепко задумался о своей дальнейшей судьбе.
Ночь была теплой и спать в густой, ароматной траве было бы одно удовольствие, если бы не назойливые насекомые, буквально атаковавшие двести тридцать четвертого. Он вздохнул и, прихлопнув очередного кровопийцу, поднялся. Все спали. "К-98" свернулась клубочком, прижавшись к "Б-19" и сладко посапывала во сне.
- Древние инстинкты, - "У-234" усмехнулся, на короткий миг почувствовав укол зависти..
Спать не хотелось. Подхватив плазер, он забросил тот на плечо и побрел в сторону, куда ушел семьдесят первый. Луна светила изо всех сил, точно пытаясь походить на маленькое солнышко и вокруг видно было почти так же отчетливо как днем. Побродив по поляне и не найдя своего товарища, двести тридцать четвертый неожиданно наткнулся на каменные ступени идущие куда-то вверх. Практически утонувшие в земле они были едва видны в густых зарослях травы. Заинтересовавшись, "У-234" направился по ним, изредка спотыкаясь о разросшийся в траве вьюн. Идти пришлось около получаса. Ступени часто терялись в зарослях ежевичника, и ему приходилось буквально продираться сквозь колючие ветви, невзирая на горящие огнем руки.
Неожиданно заросли кончились и он, выйдя на открытое пространство, замер, с изумлением смотря на возвышающегося пред ним каменного великана. Огромная мужская фигура замерла над ним и в призрачном свете луны очертания ее лица казались практически одухотворенными. Казалось еще мгновение и этот каменный гигант повернет голову, посмотрит на него, чтобы понять, что это за смелая букашка нарушила его вековой покой. Двести тридцать четвертый несколько минут рассматривал странное изваяние, чувствуя что-то непонятное внутри. Заныла голова и словно сотни маленьких молоточков застучали в висках. Он сжал виски руками, затем медленно опустился на землю и, скинув сплеча плазер, прислонил его к подножью статуи, затем сел сам, обопершись спиной о нагретый за день камень. Небо вдруг заволокло тучами, а подувший ветер, взъерошил волосы на голове, сорвав с глаз накатывающую пелену.
- Эй, малой, ты кто? И где это я? - раздалось неожиданно из темноты.
Двести тридцать четвертый нехотя повернул голову на голос, и та вновь взорвалась огнем боли. Из темноты выступила фигура, одетая в необычную мешковатую одежду.
- Ты кто? - повторил свой вопрос незнакомец.
- Я "У-234".
- Кто? - человек казалось, не понял. - Блин, куда это меня занесло, вроде отошел недалеко.
Он огляделся и, задрав голову, непонимающе уставился на изваяние.
- Вот ведь как, - пробормотал он через несколько минут, опускаясь рядом с двести тридцать четвертым.
- Необычно все это парень, не находишь? - он снял с головы металлическую шапку и покосившись на плазер, примостил рядом странную штуковину похожую на длинную палку.
Голова у двести тридцать четвертого буквально раскалывалась, молоточки барабанили все сильнее, а внутри начала звучать какая-то незнакомая мелодия.
- Курить будешь? - спросил незнакомец.
У234 не понял вопроса, но на всякий случай отрицательно мотнул головой.
Человек кивнул и, достав что-то из кармана, затем щелкнул и в темноте, вдруг вспыхнул небольшой огонек, на мгновение, осветив усталое лицо незнакомца. А ветер тем временем усиливался, грозясь превратиться в настоящий ураган, однако за постаментом огромного изваяния его практически не ощущалось и о его силе "У-234" мог судить лишь по клонящимся под его напором деревьям. Зато прекрасно чувствовался неприятный запах, который принес дым, идущий со стороны незнакомца.
- А ты, братишка, откуда?
- Из города.
- А..- потянул человек. - А из какого?
"У-234" не ответил, голова уже не просто болела, она взрывалась мириадами бомбочек, в огне которых, точно легендарная птица феникс, рождалась мелодия. Она рвалась наружу, стучала в виски, заставляя двести тридцать четвертого буквально скрипеть зубами, от боли.
- Что с тобой? - незнакомец встал и, подойдя к скорчившемуся двести тридцать четвертому, присел перед ним.
- Голова,- простонал он.
Неожиданно отпустило. "У-234" вздохнул и, разогнувшись, сел обессилено оперевшись спиной о теплый камень.
- Отпустило? - поинтересовался незнакомец.
- Да, - кивнул "отсоединенный".
- Бывает, - хмыкнул ночной гость. - У меня тоже осколок в ноге, бывает, так схватит,- волком воешь...
Двести тридцать четвертый кивнул, пытаясь осмыслить услышанное ,и вдруг стал рассказывать... рассказывать все, что произошло с ним за последние месяцы. Незнакомец не перебивал, лишь иногда зажигал маленький огонек и подносил его ко рту.
- Вот значит как, - пробормотал он, едва "У-234" закончил свой рассказ. - Значит и вас, зажали в угол.
- В угол?
- Ну да, - человек вздохнул. - Нас ведь тоже заперли на той высоте. Фрицы обложили со всех сторон и давят и давят.
- В тоже хотите сдаться?
- Статься? - в голосе незнакомца послышалось удивление. - Нет, не хотим. Родина-то у нас одна и если мы все будем сдаваться, что ж тогда останется? Нет, мы вгрыземся в эту высоту, и фашисты еще сто раз пожалеют о том, что полезли на нас.
"У-234" непонимающе посмотрел на говорившего. Голова вдруг взорвалась вспышкой новой боли, бросив его на колени.
- Но вас всех уничтожат! - пошипел он сквозь зубы, корчась от боли.
- Я знаю, - раздался спокойный голос незнакомца. - Но если не мы, то кто?
Двести тридцать четвертый слезящимися от боли глазами посмотрел на незнакомца, чья фигура на краткий миг особенно четко обрисовалась в темноте и вдруг поплыла сизыми клочьями тумана, медленно тая в воздухе.
Сознание балансировало на тонком крае бездны беспамятства, грозясь рухнуть в нее каждую секунду."У-234" с трудом подтянул дрожащую руку к уху и нащупал ей кнопку соединения "конектора".
Все так же сияла сетка защитной решетки, за которой светящимися потоками текла информация. Вспыхивали и гасли прекрасные миры создаваемые другими подключенными. Он перевел дух. Говорят, если тело умрет в том мире, он навсегда останется здесь, освободившись от бремени плоти. Может оно и к лучшему.
Его виртуальное тело неожиданно содрогнулось.
"Не может быть, - подумал он. - Я же в СЕЙПе, а значит, не могу чувствовать боль."
Но он чувствовал. Боль вернулась ... вернулась вместе с музыкой, которая вихрем ворвалась в его сознание, пронзала его насквозь и вырвавшись светящимися потоками из рта, глаз и ушей, носилась по защитной клетке, ударяясь в ее прутья, словно запертая птица. И слова, он вдруг понял, что слышит слова и понимает их... помнит их..
Белеет ли в поле пороша, Пороша, пороша. Белеет ли в поле пороша Иль гулкие ливни шумят, Стоит над горою Алёша, Алеша, Алеша, Стоит над горою Алёша, В Болгарии русский солдат.
Влад выпрямился и посмотрел на защитную сеть. "У-234", тающий внутри его сознания, попробовал легко возразить, но вздохнув - испарился, превратившись в легкую дымку памяти. Мановением руки Влад смел защитную оболочку, выпуская песню наружу. Музыка, крутанувшись, серебристым вихрем, унеслась в виртуальный мир. И песня рванулась, сметая все преграды, руша строгий порядок, раскалывая скорлупы личных миров, внося разброд в души людей, позабывших, что значит быть людьми. Неожиданно виртуальная реальность пошла трещинами перед глазами изумленного Влада и с легким звоном рухнула осколками к его ногам.
Дорога,- бесконечная пыльная дорога. Дорога, - по которой шли люди. Влад в изумлении отступил на обочину.
В пыльных гимнастерках, потертых шинелях и рваных бушлатах, в выцветших от солнца афганках и прожженных камуфляжах, в тельняшках и кителях шли солдаты - шли, четко печатая шаг. Шли сквозь прошедшие века. Несдавшиеся, непобежденные, выстоявшие в горниле тех далеких войн. Они шли и пели, и песня та летела, руша все преграды на своем пути.
Влад смотрел на эту казавшуюся бесконечной колонну людей и не понимал, - не понимал, почему...почему именно эту песню пели все эти люди. Почему? И почему от этих слов у него в душе все сжимается, а к горлу подкатывает упругий ком? Почему его ногти впиваются в ладони рук, а по щекам текут ручейки слез?
Вдруг один из солдат оглянулся и помахал ему рукой, а затем, сказав что-то впереди идущему, подбежал к замершему в изумлении Владу.
- Привет, дружище.
Влад непонимающе посмотрел на подошедшего к нему парня. Молодой, загорелый с шапкой выцветших от солнца русых волос, он был одет в изодранную гимнастерку. Поправив сползший ремень трехлинейки, он дружелюбно улыбнулся ничего непонимающему Владу.
- Не узнаешь? - спросил он. - А я вот тебя сразу узнал, хотя в ту ночь перед боем, ненароком подумал, что совсем с катушек съехал, когда тебя увидел.
- Вы, ты тот с кем я встретился у памятника?
- Точно.
- И как, как там?
- Там?- солдат грустно усмехнулся. - Там война. Но знаешь, мы выстояли, слышишь, выстояли. Фрицы так и не взяли эту высоту.
Мир вновь дрогнул перед его глазами, потонув в новом приступе накатившей боли.
Влад замотал головой, пытаясь разогнать розовый туман перед глазами и, дрожащими руками, нащупал кнопку отключения.
Ветер свободы ударил в его разгоряченное лицо, а над головой расплескалась бесконечная голубизна небес.
- Слышишь, парень, передай всем, что мы выстояли, - донесся неведомо откуда, голос солдата.
Влад замер, а затем обернулся и несколько минут смотрел на величественный памятник. Годы, как ни странно, пощадили каменного солдата и он, как и сотни лет назад, стоит на этой высоте, точно зная, что отступать не куда, ведь Родина одна.
Медленно словно боясь, он прислонился рукой к теплому камню и склонил голову, затем решительно наклонился, подхватив лежащий у подножия монумента плазер.
- Передам, конечно, передам, Солдат, - прошептал он. - Но нам придется вспомнить, нам придется вспомнить многое.
Программа СЕЙПа сбоила. Тысячи людей по всему миру отключались от сети и непонимающими глазами смотрели друг на друга.
Корректировщик бессильно опустил руки и подавленно смотрел на медленно ползущие по экрану строчки сообщений.
А песня все летела, врываясь в виртуальные мирки людей, позабывших, кто они. Рушила искусственно созданные преграды и сметала пытавшиеся блокировать ее программы. Несокрушимый СЕЙП умирал, корчась в предсмертной агонии. А песня все звучала,- звучала голосами миллионов солдат, тех, кто не сдался, не отступил, тех, кто в те далекие года подарил нам надежду. И шли по дороге солдаты, привычно меся сапогами пыль бесконечных дорог. Шли как всегда за Родину, за любимых и родных, за детей, внуков, за тот маленький домик, что стоит у реки, за любимую березку, где впервые поцеловался с девушкой. И точно гимн звучал "Алеша" - гимн человеческой стойкости, храбрости, отваги и не было ему преград.
И сердцу по-прежнему горько, По-прежнему горько. И сердцу по-прежнему горько, Что после свинцовой пурги Из камня его гимнастёрка, Его гимнастёрка, Из камня его гимнастёрка, Из камня его сапоги.