Плач повторился. Он был надрывный, с частыми всхрипами, словно плачущему не хватало воздуха, и временами переходил в утробный вой.
Я остановилась на полпути к лестнице, в нерешительности сжимая сумку. Нужно было идти, но что-то останавливало меня, сжимая сердце ледяной рукой. Я кожей чувствовала чужое горе, волнами изливающееся из-за двери напротив, и попросту не могла сдвинуться с места, не предложив своей помощи.
Поколебавшись, я решительно развернулась и постучала в дверь, тут же толкнувшуюся под рукой.
Плач моментально стих, сменившись тяжелым прерывистым дыханием. Я тактично кашлянула и негромко сказала:
-Прошу прощения за вторжение и за то, что, возможно, лезу не в свое дело. Я случайно услышала ваш плач и решила спросить, не требуется ли вам помощь...
-Нет-нет, все в порядке, не стоит беспокоиться! - перебил меня тоненький девичий голос, в котором ясно угадывались недавние слезы. - Мне... мне не нужна никакая помощь, уверяю вас!
Постояв у двери несколько мгновений, я пожала плечами и направилась к лестнице, ощущая нешуточное напряжение, с которым невидимая плакальщица ожидала моего ухода.
Однако стоило мне ступить на первую ступеньку, в спину долетел порыв воздуха и все тот же голос окликнул:
-Подождите...пожалуйста!
Я резко обернулась.
В дверном проеме стояла, нервно цепляясь за косяк и покусывая тонкие губы, белокурая девушка, в которой я без труда узнала незнакомку, встреченную мной вчера у выхода из "Зеленого леса". Ее миловидное лицо было припухшим и покрасневшим от слез, а лихорадочно блестевшие глаза без слов говорили об ее состоянии.
Поймав мой взгляд, девушка явно смутилась и, потупив голову, едва слышно пролепетала:
-Это правда...ну, то, что вы говорили о помощи?
Я ободряюще улыбнулась ей и мягко произнесла:
-Я никогда не даю пустых обещаний и ложных надежд. Выходит, вы все-таки передумали?
Девушка отчаянно затрясла головой, и ее волосы заметались по плечам, как щупальца медузы, колышущейся у поверхности воды.
-Я не знаю, что и думать! - запинаясь, истерически выкрикнула она и, с опаской оглядевшись по сторонам, уже тише произнесла:
-Я ужасно боюсь, понимаете? Я запуталась, ужасно запуталась, и не вижу выхода из того капкана, в который сама себя и загнала...
Ее губы задрожали, и она стала всхлипывать и прерывисто дышать, будто пытаясь подавить рыдания, рвущиеся наружу.
Мне стало ужасно жаль ее. В этой девушке я внезапно увидела что-то смутно знакомое; что-то, напомнившее меня саму тогда, в ту ужасную ночь два года тому назад. Я тоже была в ловушке, но рядом оказался Одноглазый Том, протянувший мне руку. У белокурой незнакомки же рядом никого не было.
Кроме меня.
Так неужели я не поступлю так же?
***
-Меня зовут Руанна.
Девушка мяла в руках тонкий батистовый платочек, от слез превратившийся в жалкий комок. Я кивнула, отчего-то почувствовав во рту привкус хайяньского шоколада, и представилась:
-Кассандра. Так что у тебя случилось?
Покрасневшие от лихорадочных покусываний губы Руанны искривились в жалостливой усмешке. Она хрипло вздохнула и тихо заговорила, заикаясь и путая слова:
-Я из Мерании, это провинция недалеко отсюда. Вчера я сбежала из дома...
-Почему? - мягко спросила я, увидев, что при этих словах глаза девушки заблестели. Она глубоко вздохнула, явно делая над собой усилие, и с трудом выдавила:
-Я...я наверное убила Марка...
И, разрыдавшись, спрятала лицо в ладони, отшатнувшись от меня. Слегка удивившись такому откровению (на убийцу Руанна походила в последнюю очередь), я попыталась тактично выведать у нее подробности:
-Кто такой Марк?
-Мой отчим, - глухо послышалось из-за плотно стиснутых ладоней, - мама умерла полгода назад, и, выдержав траур, он потребовал, чтобы я заняла ее место, как самая старшая. А я его ненавижу, ненавижу, ненавижу, он жирный, как ордол* по весне, и у него мерзкая бородавка на носу! А еще он жестокий и приказывает сворачивать головы нашим домашним кроликам прямо у меня на глазах!
Плач грозил перерасти в истерику, и я рискнула легонько коснуться ее плеча. Она не отодвинулась, только явственно вздрогнула от прикосновения моей руки.
-Прежде всего тебе нужно успокоиться, - сказала я, поглаживая ее по вздрагивающей спине, - что именно случилось вчера?
Руанна сглотнула слезы и низким голосом проговорила:
-Вчера вечером он пришел ко мне и сказал, что завтра - то есть, сегодня - мы пойдем в храм Лиара и скрепим наш союз Светом. А, так как моя мать не родила ему кровного наследника, то он будет ждать его от меня.
Она прошептала что-то неразборчивое и с омерзением произнесла:
-Видели бы его, Кассандра... От этих слов на меня будто морок какой-то напал; я схватила тяжелый бронзовый кувшин и запустила ему в голову. Он...он упал...
Она отняла ладони от лица и принялась нервно ломать пальцы.
-На полу, под его затылком, растеклась лужа - темно-красная, блестящая. Он пытался подняться, но не смог и упал обратно. И эти глаза...
Она больно вцепилась мне в руку скрюченными, словно в агонии, пальцами и прохрипела:
-Я никогда не забуду его глаза, когда он посмотрел на меня. Я думала, что они сейчас выкатятся мне под ноги, как...как спелые яблоки!
Я невольно передернула плечами от омерзения, живо представив себе всю эту картину. Руанна лихорадочно дышала, облизывая сухие губы, и я чувствовала, как бешено колотится у нее сердце.
-Я испугалась, что сейчас в комнату кто-нибудь зайдет и увидит его... Меня. Я схватила все деньги, что у меня были и бросилась бежать. Не помню, как добралась до первого попавшегося трактира, где наняла двуколку и отправилась сюда... Я не знаю, как мне быть дальше!
-Вот, что, - успокаивающим голосом перебила я ее мягко, но настойчиво высвобождаясь из-под ее хватки, - ты уверена, что убила своего отчима?
Руанна опустила руки и непонимающе посмотрела на меня. В ее глазах полыхало отчаяние, однако мне показалось, что среди него промелькнул слабый лучик надежды.
-Я же видела кровь, - тихо сказала она. Я с сомнением покачала головой:
-Это еще ничего не значит. Он мог сильно удариться головой, мог даже на какое-то время потерять сознание, но что-то подсказывает мне, что твой отчим остался жив.
Руанна сцепила руки в замок, вытянув их перед собой и принялась раскачиваться из стороны в сторону, словно хайяньская фарфоровая статуэтка**.
-Не обнадеживайте меня попусту, Кассандра, - нетвердым голосом произнесла она, - это было бы слишком просто.
Я внимательно посмотрела на нее и положила ладонь поверх ее рук. Девушка нахмурилась, но не отодвинулась и не вздрогнула.
-Человеку свойственно всегда предполагать худшее, - задумчиво сказала я, - однако это вовсе не значит, что реальность будет отражением его страхов. Я больше, чем уверена, что с этим твоим ордолоподобным Марком сейчас все в порядке.
Руанна резко вырвала руки и ахнула, с ужасом глядя на меня. Ее мгновенно высохшие глаза заблестели от плохо сдерживаемой паники.
-Вы предлагаете мне вернуться?!
-Когда я такое говорила? - искренне удивилась я, - я предлагаю тебе совершенно обратное.
Я поднялась со своего места и встала перед Руанной. Та запрокинула голову, недоверчиво прищурив глаза и пристально глядя на меня.
-Я направляюсь в Миртон - это городок вниз по реке отсюда. Ты можешь отправиться туда вместе со мной, а потом уйти, куда пожелаешь. Денег я тебе дам. У тебя есть друзья или родственники, могущие приютить на какое-то время?
Руанна медленно отвела глаза влево и чуть наморщила лоб.
-Тетя Гленда, - с расстановкой проговорила она, пощипывая кожу между указательным и большим пальцем, - это старшая сестра мамы. Она живет в Иртасе, до него не так далеко от Миртона, если взять двуколку. Думаю, тетя выручит меня, тем более, она всегда ненавидела Марка...
При этих словах девушка встрепенулась, оборвав сама себя, и недоумевающе затрясла головой.
-Я ничего не понимаю, Кассандра. Почему вы помогаете мне? Вы совсем не знаете меня, и тем не менее, предлагаете помощь! Я не верю вам, здесь какой-то подвох! Если это так, то убирайтесь из моей комнаты, я справлюсь со всем сама!
Она сжала кулачки и с вызовом уставилась на меня.
Я не смешалась. Чувства, обуревающие Руанну, я прекрасно понимала и разделяла: окажись я на ее месте, тоже видела бы в любом встречном врага. Точнее сказать, на ее месте я уже побывала один раз. И, если бы не Одноглазый Том, протянувший мне руку, неизвестно, где бы я была сейчас.
"Есть особые долги," - написано в каменных скрижалях Храма Молчания***, - "долги, отложенные в судьбе. Их оставляют те, кто дарит тебе частицу своей доброты; рано или поздно в жизни появятся люди, потребующие вернуть этот долг".
Кажется, в моей жизни одним из таких людей стала Руанна.
-Послушай, - вкрадчиво, но твердо сказала я, присаживаясь перед ней на колени и беря ее руки в свои, - я не ручаюсь за то, что сейчас тебе встретится человек, искренне готовый предложить помощь. Как я. Не хочу тебя пугать, но, возможно, это твой единственный шанс продолжить свой путь и без приключений добраться до тетки.
Руанна заколебалась. Я отчетливо увидела сомнение в ее глазах и веско добавила:
-В своей жизни я тоже сталкивалась со злом и понимая, что люди могут быть злыми. Коварными. Жестокими. - мой голос дрогнул, - Главное, чтобы в тот момент, когда ты это понимаешь, рядом оказался тот, кто протянет тебе руку помощи.
Руанна нервно сглотнула, во все глаза глядя на меня. Затем крепко сжала мои пальцы.
-Я вам верю, Кассандра, - тихо произнесла она.
***
-Вы не говорили, что мы отправимся именно по реке! Есть же путь посуху, вдоль Айласы!
В голосе Руанны вновь прорезались истерично-пронзительные нотки, и она больно вцепилась мне в руку. Инстинктивно стиснув зубы, я сухо сказала:
-Кратчайший путь до Миртона лишь один, и он проходит по воде. Я действительно хочу тебе помочь, Руанна, но если ты имеешь что-то против этого маршрута, то нам придется распрощаться.
Девушка не ответила. Она тяжело, с присвистом, дышала, глядя на серебристо поблескивающую водную гладь, несущуюся мимо.
Мы стояли на подмостках Корниэлльского речного порта. Над нашими головами тоскливо покрикивали чайки и кряквы, покачиваясь в вечереющем небе. На поверхности Айласы покачивались айолы, пришвартованные к берегу; на одной из них матросы споро разворачивали ухающий от порывов сильного ветра парус. Влажный воздух был пропитан запахами тины и рыбы.
В широко раскрытых глазах Руанны, которые она переводила с меня на реку, безошибочно читался страх, даже ужас, какой охватывает человека перед лицом самых потаенных страхов.
-С тобой все в порядке? - выждав несколько мгновений, уточнила я: затянувшееся молчание девушки начало немного действовать мне на нервы; к тому же, пора было отправляться в путь.
Руанна вздрогнула и хрипло проговорила:
-Кассандра, если бы вы только предупредили меня раньше... Я очень боюсь воды. Около нашего дома тоже есть речка, и однажды зимой, когда я еще была ребенком, я провалилась туда. Течение было быстрое, и меня утянуло прямо под лед. Я пыталась кричать и биться изнутри, но меня затягивало в глубину, туда, где было что-то черное...
Она сглотнула и смахнула с глаз невидимые слезы.
-До сих пор не понимаю, как мне удалось выбраться, - более спокойным голосом продолжила она, - но с тех пор я ужасно боюсь даже приближаться к рекам. И не только к рекам.
Она с шумом выдохнула и с беспомощной тоской в глазах взглянула на меня. Я пристально смотрела ей в лицо, чувствуя, как внутри меня жалость к существу, на долю которого Хэлль отсыпал столько неприятностей, борется с нетерпеливым раздражением: нужно было отправляться немедленно, и ни о каком другом транспорте речи не могло и быть - слишком много времени потеряем.
-Мне очень жаль тебя, - сказала я наконец, - но, увы, я ничего поделать не могу. Выбирай: либо ты отправляешься со мной по реке, либо наши с тобой пути расходятся здесь.
Руанна глядела на меня так обреченно, что я чуть было не растаяла и даже на мгновение заколебалась: правильно ли я поступаю? Однако девушка все же опустила голову и едва слышно произнесла:
-Я последую за вами, Кассандра. Все равно у меня нет другого выхода, а со своим страхом я постараюсь что-нибудь сделать.
Я ободряюще похлопала ее по плечу.
-Вот и славно. Нужно бороться со своими страхами, Руанна, иначе они поглотят тебя, и ты сама не заметишь, как станешь их рабыней.
Руанна понуро опустила голову и промолчала. Я ободряюще улыбнулась ей и поспешила к сходням айолы, стоящий около которых матрос уже подавал мне нетерпеливые знаки.
***
Над рекой медленно плыла луна, масляно поблескивая на черной поверхности воды, журчащей за бортом. Свежий ночной ветер приносил с собой запахи домашней еды и скота, доносящиеся из прибрежных селений, чьи окна перемигивались кое-где желтыми точками; внизу, под палубой, раздавался мерный шорох ножных колес****, которыми матросы приводили в движение судно - с наступлением ночи ветер утих, и обвисшие паруса пришлось свернуть за ненадобностью.
Я ходила взад-вперед по палубе, иногда заглядывая в трюм - туда, где ровными рядами стояли пассажирские скамьи. На них вповалку дремали наши немногочисленные попутчики: в большинстве своем, мастеровые, мелкие торговцы и наемники, кочующие из города в город в поисках заработка. Мне же не спалось: на душе было неспокойно, и, усевшись на лавку, через какое-то время я вскакивала и поднималась наверх.
Что же так терзало меня? Я и сама не могла взять в толк: к уже привычному нетерпению примешивалась смутная тревога, плещущаяся в глубинах сердца. Это были явно не муки совести, постыдно пробудившиеся во мне совсем недавно; скорее, некое дурное предчувствие.
Потолок трюма давил на меня, вызывая совсем уж ненужные воспоминания о ранаханнском гареме, и я спешила на палубу. Наверху, на свежем воздухе, становилось немного легче, но странное чувство никуда не исчезало, а, скорее, притуплялось ненадолго.
Руанна неподвижно сидела на лавке, в самом дальнем углу, ссутулившись и крепко обхватив поджатые колени руками. Ее глаза были устремлены в одну точку, и, позвав ее пару раз по имени, я будто бы наткнулась на глухую стену: на лице девушки не дрогнул ни один мускул, а глаза не обрели осмысленного выражения.
Она так сильно боится воды?
Впрочем, не мне ее судить. Подспудные страхи терзали и меня, однако, если я хоть как-то научилась с ними справляться, то моя случайная попутчица явно решила последовать по более легкому пути.
...Край неба уже подернулся бледно-голубой каемкой - верный признак приближающегося рассвета, когда я в бессчетный раз ступила на доски палубы. Вокруг все утихло, погасли береговые огни, и наступила та особая ночная пора, когда все вокруг замирает, будто бы в боязливом исступлении перед началом нового дня.
Я любила это время суток. На Коннемаре ходило поверье, что именно в такой час, когда Мидаха***** готовится поднять свое покрывало, вся нечисть и нежить становится куда более опасной, торопясь ухватить хотя бы кусочек отведенной им ночи. Я не верила в эти байки и порой специально не спала ночами, карауля у окна: а ну, как появится кто-то из обещанных мне ночных монстров!
Однако за все мои годы, проведенные среди унылого коннемарского пейзажа, никто так и не появился.
Я улыбнулась детским воспоминаниям и оперлась о борт айолы, свесив локти над водой, и принялась всматриваться в темные очертания величаво проплывающих мимо берегов: может быть, хотя бы сейчас мелькнет что-то интересное?
Берега оставались безучастными к моим надеждам, и громкий стук прервал мои мысли; оторвавшись от сомнамбулического созерцания, я с внезапным ужасом ощутила, что сумка с Камнем, с которой я была неразлучна, каким-то образом выскользнула из-под рук и упала на палубу. Мигом забыв обо всех монстрах вместе взятых, я принялась лихорадочно засовывать обратно вещи, вывалившиеся из нее. Внезапно что-то кольнуло ладонь; машинально помянув Хэлля, я нащупала серебряный листок с агатовой каплей - подарок Акиры. Перевернув его, чтобы убрать в сумку, я замерла от нахлынувшего изумления.
Агат светился.
Вернее, тускло мерцал, будто где-то в глубине него зарождался трепещущий светло-желтый огонек, слабо подсвечивающий пространство вокруг.
Не веря своим глазам, я повертела самоцвет перед глазами. Свечение не исчезло, но и не усилилось; огонек мерцал ровно.
Что же это такое?
Забыв о сумке, я попыталась вспомнить все, что мне было известно об агате; выходило немного: я не была литанээ и не могла заговорить с камнем, чтобы выпытать у него причину мерцания. Вспоминались лишь слова хайянского оборотня: "Желтый агат убережет тебя от злых духов и нечистой силы, дурного глаза и ядовитых укусов".
Так что же - меня пытаются отравить или же где-то рядом притаились злоумышленники?
Я инстинктивно обернулась: палуба была пуста. Впрочем, это ничего не значило: никто не мог поручиться за то, что среди тех, кто сейчас дремлет в трюме, нет замысливших недоброе.
Я убрала агат и торопливо запихнула оставшиеся вещи в сумку, крепко затянув и завязав тесемки. Близилось утро, а это значит, что и конец нашего речного путешествия был не за горами. Оставалось уповать на то, что до порта Миртона мы доберемся без происшествий, а уж там будет видно, как действовать дальше.
В ту ночь я так и не уснула.
***
Ранние лучи солнца вызолотили кроны ясеней, густо обступавших порт: в отличие от корниэлльского, он был небольшим, едва-едва вмещающим три-четыре айолы. Меж деревянных одноэтажных береговых построек царило запустение: кое-где виднелись человеческие фигуры, однако бОльшую часть обитателей порта составляли жирные чайки, важно прогуливающиеся по деревянному настилу и недобро посматривающие на нас, склонив головы набок.
-Этот город не пользуется особой популярностью, госпожа, - объяснил мне матрос, с грохотом спуская сходни на берег, - тут нет ничего интересного, и обычно мы проходим мимо.
Я кивнула, изображая заинтересованность, но на деле с трудом сдерживая зевок. Бессонная ночь и полный тревог день сказывались не лучшим образом: перед глазами стояла мутная пелена, и мне приходилось с особой осторожностью переставлять ноги, спускаясь с корабля, чтобы не упасть.
Руанна следовала за мной безмолвной тенью. Под глазами у нее залегли огромные круги: видно, ночь у нее тоже выдалась беспокойной. Она все так же затравленно озиралась по сторонам, а от воды, случайно плеснувшей на сходни, отпрянула так, что я испугалась, что она сейчас рухнет вниз и захлебнется. Заметив мою попытку броситься к ней на помощь, Руанна помотала головой и улыбнулась. Эта улыбка выглядела вымученной попыткой оправдать собственную неуклюжесть.
-Все в порядке, Кассандра, - тихо сказала она, цепляясь за мою руку и осторожно сходя на берег, - я боялась, что будет хуже, но, похоже, все обошлось.
Я промолчала, на ходу потирая ладонь, на тыльной стороне которой медленно проступали красные пятна: хватка у моей новой знакомой была что надо, в этом я уже не раз успела убедиться. Да и вообще, несмотря на внешнюю забитость и полную беспомощность перед ударами судьбы, Руанна начинала казаться мне куда сильнее, чем на первый взгляд. Это исподволь радовало, но, вместе с тем, и слегка настораживало: очень не хотелось бы получить внезапный удар в спину от нее.
Матрос был прав - в Миртоне не было ничего примечательного. Узкие пыльные улочки, уставленные одноэтажными домишками, сложенными из серого камня; поджарые собаки и куры, возящиеся в песке и провожающие нас ничего не выражающими желтыми глазами; тощие дракониды, скучающие у драковязей. Местные жители, попадающиеся нам по дороге, удивленно разглядывали нас, но вопросов не задавали - то ли сторонились чужачек, то ли в принципе были неразговорчивыми.
Я вновь зевнула, прикрыв рот ладонью. Мысли путались и плясали безумным веретеном, мешая сосредоточиться. Нужно было торопиться вперед, в долину реки Гаас, ведь времени оставалось совсем мало! Однако сейчас я бы отдала все за возможность вздремнуть часик-другой.
-Вам бы отдохнуть, - сказала Руанна, словно прочитав мои мысли, - вы с ног валитесь. Вон, глядите, может быть, хотя бы ненадолго остановитесь там?
Она указала рукой на темнеющее невдалеке приземистое здание - единственное на этой улице, которое хоть как-то выделялось из общей невзрачной массы домов благодаря установленному на коньке покатой крыше флюгеру в виде чайки и вывески над дверями. На последнем истершиеся буквы, выполненные явно с претензией на вычурную староалдорскую манеру начертания, складывались в незамысловатое название "Приют путника".
Только взглянув туда, я почувствовала прилив сильнейшего желания бросить - хотя бы ненадолго - поиски и безумную гонку за второй вехой, и упасть на первую же попавшуюся кровать.
Нет! Нельзя сейчас поддаваться этому малодушному порыву и терять время на бесплодный сон!
-Все в порядке, - выдавила я, с ужасом почувствовав, что даже язык отказывается мне повиноваться, с огромным трудом выталкивая слова, - мне нужно спешить. А ты...
-Мне нужно в Иртас, к тете Гленде, я говорила вам, - в голосе Руанны послышалась легкая укоризна, - это не так далеко отсюда, путь займет полдня, не более. Не волнуйтесь обо мне.
-Верно. Тебе надо к тете, - повторила я, хоть и с трудом, но припоминая наш разговор в Корниэлле. Я еще обещала дать тебе денег...
-Не надо!
Я остановила руку, тянувшуюся к сумке за монетами, и удивленно посмотрела на девушку.
-Что значит, не надо? Ты хочешь добираться до Иртаса, не имея в кармане ни медяка?
Руанна отчаянно замотала головой, и длинные белокурые пряди на мгновение окутали ее лицо золотистой дымкой.
-Кассандра, вы и так слишком добры ко мне, - горячо сказала она, - и мне неудобно обременять вас еще больше! Теперь со мной все будет в порядке, не волнуйтесь!
Я молча посмотрела в ее широко распахнутые светлые глаза. Руанну будто бы подменили: из забитой, дрожащей от страха девчушки, она превратилась в девушку, которая всем своим видом излучала уверенность, что ей все по плечу. Такая разительная перемена не могла не радовать: мне приятно было осознавать, что я тоже поспособствовала этому и не дала сгинуть этой, в какой-то степени, товарке по несчастью.
И все же столь разительное превращение слегка пугало.
Не проронив ни слова, я вытащила из сумки пригоршню серебряных монет и почти насильно сунула в руки девушки.
-Не болтай глупости. Держи, пока я не передумала.
-Ай!
Руанна отдернула ладони так резко, что серебрушки, звеня и подпрыгивая, просыпались на булыжники, торчащие из дороги. Девушка спрятала руки за спину и упрямо затрясла головой.
-Не уговаривайте, Кассандра, не уговаривайте меня!
Какой-то мальчишка, вертевшийся неподалеку и с любопытством поглядывающий в нашу сторону, кинулся к монеткам, но я так цыкнула на него, что он, шарахнувшись, дал деру вниз по улице. Его желтовато-серая рубашка, покрытая пятнами пота, вздулась пузырем за тощей спиной.
-Я не буду тебя упрашивать, - спокойно сказала я, подбирая серебрушки и не подавая вида, что ее поведение удивляло меня все больше и больше, - надеюсь только, что, намеренно усложняя себе жизнь, ты не накличешь на свою красивую головку еще больших бед.
-Спасибо, - с глубоким чувством благодарности в голосе произнесла Руанна. Я поднялась на ноги и сунула деньги в сумку, не удержавшись от соблазна и вновь глянув в сторону "Приюта путника".
Образ кровати не замедлил вновь появиться перед глазами - на сей раз, в тысячу раз ярче.
Голова гудела так, будто в ней поселился рассерженный пчелиный рой, а обоняние уловило едва слышимый запах можжевельника, неизвестно, откуда взявшийся в этом пыльном городишке. Я поняла, что больше не могу бороться сама с собой и была вынуждена признать поражение: в конце концов, лучше потерять немного времени и восстановить силы, чем оказаться без сознания на полпути к ***.
-Знаешь, что, - с огромной неохотой пробормотала я, - пожалуй, ты все же оказалась права. Мне действительно стоит отдохнуть.
Руанна моментально просияла - похоже, она и впрямь неподдельно волновалась за меня. Это было приятно. Внезапно она бросилась вперед и крепко-крепко обняла меня; я ахнула от неожиданности, почувствовав, как хрустнули кости под ее напором.
-Конечно, Кассандра! - горячо прошептала она мне на ухо, - даже час глубокого сна полностью преобразит вас и придаст сил. Моя мама всегда говорила: "Сон - это лучшее лекарство от всех тревог и забот".
-Она была мудрой женщиной, - хрипло сказала я, осторожно высвобождаясь из кольца ее рук. Руанна отступила назад и, взглянув на меня сверкающими глазами, отвесила порывистый поклон.
-Огромное спасибо вам за помощь, Кассандра! Клянусь, я не забуду этого, никогда!
Я слабо улыбнулась в ответ, мечтая как можно скорее рухнуть в кровать.
Руанна помедлила, видимо, ожидая моего ответа.
-Будь счастлива, Руанна, - пробормотала я. Девушка с готовностью кивнула, развернулась и поспешила прочь, звонко бросив на ходу:
-Я уверена, что мы встретимся вновь!
***
"Приют путника" не отличался особой роскошью, а кровать в наспех снятой комнате, была жесткой, с торчавшей во все стороны из матраса соломой, и тонким шерстяным одеялом, просвечивающим многочисленными дырками. Однако мне это ложе показалось пределом мечтаний - в конце концов, моя койка в Аэдагге была немногим лучше. Сунув сухопарой старухе - владелице "Приюта" - требуемую мзду - две серебрушки - я плотно закрыла дверь, скинула туфли, расшнуровала платье и камнем упала в постель, чувствуя, как долгожданный сон завладевает мной, не жав даже коснуться головой подушки...
***
...Раз-два-три. Раз-два-три.
Шаг, другой.
Поворот, поворот.
Поклон.
Раз-два-три. Раз-два-три.
Это бал. Я точно знаю, что это бал. Все вокруг сверкает и переливается разноцветьем пышного убранства огромного танцевального зала, освещаемого тысячами магических светильников. Мимо меня скользят фигуры, я слышу костяные постукивания каблуков и шелест многочисленных платьев. Краем глаза я даже могу видеть неясные фигуры, проносящиеся мимо в танце, больше похожим на завихрения тумана под порывом сильного ветра.
На месте лиц - плотные сгустки сизо-серого дыма.
А кто танцует со мной?
Моя рука - в его руке, другая лежит на его плече, а он держит меня за талию. Я напрягаю все силы, чтобы увидеть хоть что-то передо мной, но вижу лишь неясную, неверную тень.
Шаг, другой, третий.
Раз-два-три. Раз-два-три.
Поворот, поворот.
Поклон.
Звучит неизвестная мне музыка - прекрасная, завораживающая, но и пугающая одновременно; под звук лютней и волынок чей-то чарующий голос поет песню на незнакомом мне языке; мелодия столь невыразимо чудесна, что на мои глаза сами собой наворачиваются слезы и скатываются по щекам.
Музыка моментально стихает, и я чувствую, как чьи-то пальцы касаются моего лица, бережно стирая слезы.
Мы прекращаем наш танец, и фигуры незримых танцоров вокруг одна за одной растворяются в тумане.
-Кто ты? - шепчу я, слово боясь громким голосом спугнуть это видение.
Он молча качает головой - это выглядит, как резкие движения тени в ряби воды.
-Я знаю тебя?
Будто бы что-то знакомое чудится в его фигуре.
-Или нет?
Внезапно я чувствую, как обе его руки ложатся мне на плечи.
-Как прекрасен лик твой, озаренный светом луны.
Я знаю этот голос?
Сердце подпрыгивает и пускается в бешеную пляску, заставляя тело дрожать, а колени - безвольно подгибаться. По телу волнами растекается непередаваемо-сладкая муть.
Что со мной происходит?
Он мягко, но настойчиво притягивает меня к себе, и я чувствую прикосновение его губ к своим.
Прямо передо мной вспыхивают два ослепительно-синих огня.
Синеглазый?!
***
Захлебнувшись застрявшим в горле криком, я резко открыла глаза, почти оглохнув от безумного грохота сердца, эхом отдающегося в ушах. Мгновения мне хватило, чтобы согнать с себя наваждение, унять неистовое биение сердца и осознать, что поцелуй мне вовсе не привиделся.
Только вместо Синеглазого в мои губы впилась... Руанна.
Она нависала над лежащей на спине мной, крепко прижимая мои запястья к матрацу и вдавливая коленями мои ноги в кровать. Глаза девушки сверкали во вздохе от моего лица, а рот плотно закрывал мой, не давая толком глотнуть воздуха. От Руанны волнами исходил жар, смешанный с сильнейшим ароматом можжевельника, а сама девушка прерывисто дышала, сосредоточенно вжимая меня в кровать.
Что за Хэллева напасть?!
Глухо вскрикнув, я принялась изо всех сил извиваться под ее стальной хваткой. Бесполезно: хрупкая на первый взгляд девушка превратилась в неподъемную ношу; с таким же успехом я могла пытаться скинуть с себя набийского далира*******.
Мои усилия не прошли незамеченными: скосив глаза, Руанна нахмурилась и усилила напор, не давая мне сдвинуться ни на йоту.
Что на нее нашло?!
У меня не было времени разбираться или задавать вопросы; я бешено сопротивлялась, пытаясь всеми силами отвоевать хотя бы крошечный кусочек пространства, дабы сбросить с себя свою недавнюю попутчицу. Руанна пресекала все мои попытки вырваться, хмурясь и что-то нечленораздельно мыча.
Слегка устав от бесплодных усилий, я прикрыла глаза, лихорадочно соображая.
Неужели я, Мелиан Дикая Кошка, в одиночку расправившаяся с двумя опаснейшими пиратами, не в состоянии совладать с какой-то тщедушной девицей?
Внезапно я почувствовала, что хватка Руанны будто бы немного ослабла: наверное, почувствовав, как я расслабилась, она решила, что я сдалась. Похоже, пришла пора действовать!
Не открывая глаз, я резко дернулась вверх, запрокинув голову назад, и с силой бодая воздух. Нанесенный вслепую, удар нашел цель - мой лоб больно врезался во что-то, отозвавшееся хрустом; в то же мгновение мои руки оказались на свободе.
Открыв глаза, я увидела, что Руанна сидит на моих ногах, с утробным стоном закрывая ладонями лицо и с ненавистью глядя на меня. На ее колени аккуратно струилась кровь: похоже, что я сломала ей нос.
Не теряя времени даром, я стремительно повернулась на бок, подтянула колени к груди и пнула девицу в живот, швырнув ее на пол. Она упала на доски, быстро откатившись к стене.
Я села и начала растирать ноющие запястья.
-Я не знаю, какого Хэлля ты творишь, - холодно сказала я, наблюдая, как Руанна медленно поднимается на четвереньки, пачкая пол алыми каплями, - но я не думаю, чтобы давала тебе повод так с собой обращаться. Что с тобой происходит?
Внезапно девушка мелко затряслась, и я с изумлением поняла, что, несмотря на свое состояние, она еле слышно смеется.
-А ты сильная, - произнесла она своим звонким голоском, - похоже, что я немного просчиталась, и с тобой придется повозиться.
-Что ты несешь? - скорее, от неожиданности, чем от ярости, рявкнула я.
Все так же неторопливо, будто любуясь собой, Руанна поднялась на ноги. На ее лицо было страшно взглянуть - не знаю, как у меня так вышло, но на месте носа зияла открытая рана с торчащими оттуда лохмотьями мяса и белыми обломками костей. Несмотря на ужасный вид, было похоже, что она не причиняла девушке особого беспокойства - Руанна с хрустом потянулась и шагнула ко мне.
Ничего не понимая, я отпрянула, готовясь в любое мгновение спрыгнуть на пол.
Окровавленные пальцы девушки легли на спинку кровати.
-Зря ты настаивала, чтобы я следовала за тобой, - вкрадчиво сказала она, странно склоняя голову набок. Белокурые пряди змеями упали на скомканное покрывало, и я отстраненно подумала, что не удивлюсь, если они сейчас поползут ко мне, - хотя чего уж там, ты не знала...
-О чем?
Руанна вновь тихо рассмеялась, и мне захотелось вырвать ей язык, лишь бы не слышать этого мерзкого смешка.
-Я не буду распинаться тут перед тобой, - промурлыкала она, - к чему тратить время, когда уже все решено?
-Я закричу, если ты сделаешь хотя бы шаг в мою сторону, - предупредила я, стараясь говорить как можно более спокойным голосом.
-Тебя никто не услышит, - хихикнула девушка, - все, что происходит в этой комнате, останется здесь... Пока я не разрешу.
-Хэллево отродье, - прошипела я сквозь зубы. Руанна безразлично пожала плечами и вдруг, не давая мне опомниться, кинулась вперед, по-звериному выставив перед собой руки и метя мне в лицо. Я едва успела увернуться, упав на пол и отшатнувшись от кровати.
Тут меня осенило.
Где-то рядом лежит моя сумка.
А в сумке - кинжал, купленный в Корниэлле.
Осталось только ее найти.
Я отвлеклась на мгновение, пытаясь оглядеться, и упустила тот момент, когда Руанна вновь прыгнула в мою сторону, швырнув на пол и вцепившись руками в горло.
-Мне было приятно познакомиться с тобой, Кассандра! - ласково пропела она мне на ухо, стискивая пальцы.
Отбиваясь изо всех сил, я судорожно глотала воздух, захлебываясь в нетерпимом аромате можжевельника и чувствуя, как жизнь, капля за каплей, выдавливается из меня.
Свет вокруг начал постепенно меркнуть.
*ордол - животное, похожее на крупного кабана, покрытого жесткой черной щетиной. От кабана отличается раздвоенным пятаком и небольшими рожками у самых ушей;
**предмет народного промысла княжества Хайянь - фарфоровые фигурки с непрерывно качающимися, как маятник, головками. Обычно изготавливаются в виде мелких божков, приносящих удачу, а также животных и птиц; преимущественно собак, кошек, лисиц и сов;
***Храм Молчания - главный храм Белой Девы Хайяня;
****в штиль речные суда приводятся в движение ножными колесами - широкими деревянными колесами с лопастями, спрятанными внутри судна. Внутрь колеса помещается пара человек, которые, при помощи быстрого бега, приводят заставляют колеса вращаться;
*****Мидаха - богиня ночь в коннемарском пантеоне;
******далир - крупное пресноводное пресмыкающееся, напоминающее гавиала, только с шестью парами лап и более широкой пастью.