-Не может быть! - выдохнула я, во все глаза глядя на него. Коннар тихо рассмеялся и развел руками, мол, увы.
На долю мгновения мне захотелось вцепиться ему в лицо, чтобы стереть с него эту ухмылку. Я тряхнула волосами, отгоняя это настойчивое чувство, и процедила сквозь зубы:
-Ты же наемник, что ты делал на стройке монастыря?
Северянин смотрел на меня сверху вниз, и в его взгляде неуловимо нарастало, плескаясь в темных озерах глаз, превосходство.
-Это было около десяти лет назад, - помедлив, сказал он, - я только покинул свое поселение... Ни о какой Вольнонаемной гильдии я тогда не думал; я вообще ни о чем не думал, кроме денег. На счастье, мне подвернулся храмовник, он звал всех на строительство нового монастыря своего бога. Обещал хороший заработок, крышу над головой и сносную пищу.
-Но ты же поклоняешься совершенно другим богам, - пробормотала я. Коннар скривился:
-Богам Амальганны нет дела до таких мелочей. Или ты думаешь, что они следят за каждым моим шагом? Это моя жизнь, и я не хотел заканчивать ее, корчась от голода где-то в подворотне.
Я промолчала. Наемник тоже, а затем возобновил свой рассказ, на сей раз, глядя в сторону:
-Мы - я и еще несколько таких же дураков - провели три месяца в том проклятом месте. Мы расчищали завалы, сносили руины старого храма - да, Кошка, сейчас я уверен, что это был храм твоих драконопоклонников - и таскали тяжелые мраморные глыбы. Работа, достойная Сильва.* И все это ради каких-то жалких пяти золотых - именно столько нам заплатили за три месяца.
Его лицо потемнело от воспоминаний, и он, сплюнув, умолк. Меня же совершенно не интересовало, кто такой Сильв, да и подробностей нелегкой жизни наемника я тоже не жаждала узнать. Меня больше занимало другое.
-Там был колодец? Или что-то, похожее на него?
Коннар нахмурился.
-Был, - угрюмо проговорил он, - глубокая дыра, вырубленная в скале. Мы даже заглядывать туда не стали - стоило чуть отодвинуть каменную крышку, как оттуда понеслась такая вонь...будто на сыромятне побывал. Тот храмовник - не помню, как его звали - велел больше не прикасаться к колодцу, закрыть его и засыпать крышку дробленым камнем. Мы так и сделали.
Северянин протянул ко мне правую руку, и я, вздрогнув, отступила назад. Однако наемник не пытался дотронуться до меня; он всего лишь продемонстрировал свою ладонь. Ее пересекал широкий блестящий шрам.
-Вот, что оставил тот колодец мне на память, - мрачно прокомментировал Коннар, - края его крышки были острыми, и мне едва не отсекло пальцы. Потом эта рана долго болела, и из нее сочилась какая-то черная дрянь, но мне попался хороший знахарь.
Дернув мускулистым плечом, он убрал руку. Я сочувствующе покачала головой, но упрямо гнула свою линию:
-Вы засыпали колодец? И только? Его можно вновь открыть?
-Я не знаю, что с ним сейчас сейчас, - последовал ответ, - но десять лет назад на его месте осталась пустая площадка, покрытая осколками камней. Не думаю, что она пустует до сих пор.
Я не слушала его дальнейшие рассуждения. В голове пульсировало лишь одно: "Он знает, где монастырь. Он проведет меня к нему". Остальное было неважно; эта мысль настолько засела в сознании, что не допускала и малейшей возможности неудачи. Размышлений о том, что на засыпанном колодце вполне могли что-то воздвигнуть - тем более.
Оставались сущие мелочи.
-Где находится тот монастырь? - нетерпеливо спросила я, покусывая губы от бьющегося внутри лихорадочного возбуждения. Коннар громко расхохотался:
-Кошка, разумеется, десять лет назад я знал, что встречу тебя, и, конечно же, запомнил!
Возбуждение погасло, превратившись в тоскливо-щемящее чувство безысходности. Я сжала кулаки и отвернулась, чтобы северянин не заметил злых слез, на несколько ударов сердца навернувшихся на глаза.
-Успокойся, - услышала я голос северянина. Нотки самодовольства в нем стали еще отчетливее, и это заставило меня скрипнуть зубами, - я помню, что неподалеку от того места, где мы возводили монастырь, была двурогая гора. Наш десятник тогда назвал ее Козлиной, мол, ее вершины очень напомнили ему рога. Так и повелось. Правда, у горы было и другое название, но, я думаю, тебе оно не понравится...
-И как нам поможет этот ориентир? - перебила я северянина; тот недовольно дернул губой:
-Думаю, любой храмовник, служащий Лиару, мигом сообразит, что именно ты имеешь в виду, как только ты упомянешь при нем про двурогую гору и монастырь.
-Надеюсь, - вполголоса произнесла я. Коннар пытливо смотрел на меня; под его взглядом мне, как всегда, стало неуютно, и я поспешила нарушить нехорошую паузу, повисшую между нами:
-Монастырем займемся чуть позже.
-Мне казалось, ты рвешься в бой, - недоуменно протянул северянин; я подняла глаза на него, одарила чарующей улыбкой и промурлыкала:
-Все верно. Но ты, как опытный воин, не можешь не признать, что глупо пускаться в бой, не обзаведясь оружием.
***
Поблескивающий на прилавке товар был великолепен. Короткие мечи, чьи рукояти были украшены черненым серебром и изумрудами; кинжалы, в крестовине которых переливались аметисты и рубины; изящные малахитовые кастеты; длинные, тонкие, как пергамент, сабли - казалось, посмотри на них сбоку - и увидишь лишь тончайшую полоску...
Все они были прекрасны. И все они были одинаково бесполезны.
-Что-то не так , госпожа? - торговец был само обаяние и обходительность. Смешливый пухлый человечек с черной бородкой, он явно никогда не держал в холеных белых руках кузнечный молот. Скорее всего, все, что находится в лавке, делают какие-нибудь мастера в близлежащей кузнице, а его задача - сбыть плоды их труда.
Я тяжело вздохнула и нарочито медленно провела пальцем по разложенному передо мной великолепию.
-Они чудесны, - грустно сказала я, - однако все это больше похоже на украшения придворных дам, чем на настоящее оружие. Против тайгора или валкаса** с этим, - я наугад вытащила крохотный кинжальчик в форме лепестка лилии, инкрустированный бирюзой, - не пойдешь. Сломается прежде, чем извлечешь на свет.
Глаза торговца на мгновение округлились, однако годами отработанная выучка взяла верх, и он лишь еле слышно кашлянул.
-Я все понял, госпожа, - меда в его голосе не убавилось ни на каплю, - почему же вы сразу не сказали мне, что хотите подобрать оружие, достойное вашего наемника? Извольте подождать несколько мгновений, я мигом.
-Постойте, - устало сказала я, услышав, как за спиной Коннар шумно вздохнув, обдав мою шею горячим дыханием, и едва различимо пробормотал: "Не мешало бы". Торговец замер, нахмурившись, глядя на меня.
-Я благодарю вас за рвение, но, боюсь, мы опять не поняли друг друга, - произнесла я, чувствуя легкую досаду на то, что из-за излишней предупредительности торговца приходится объяснять все по несколько раз, - оружие нужно мне. И я прошу вас показать настоящие клинки. Те, которые точно защитят меня в случае опасности, а не осядут на мне лишней побрякушкой.
Видимо, в моем голосе начал звенеть холод, потому, что на лице торговца расплылось виноватое выражение - точь-в-точь преданный слуга, нечаянно наступивший хозяину на ногу.
-Простите, госпожа, - сдавленным голосом произнес он, низко склоняясь передо мной, - простите мою непонятливость. Старею, что уж тут поделаешь, привык выполнять одни и те же просьбы. Не сомневайтесь, я покажу вам лучшее, что у меня есть - клинки Барроуза покупает сам барон Энрик, а это что-то, да значит!
Имя барона для меня не значило ничего, да и эту привычку торгового люда - хвастаться именами знатных особ, "постоянно" отоваривавшихся у них, даже если эта особа заглянула в лавку лишь раз, да и то ради того, чтобы выпить стакан воды, - я знала хорошо. Оставалось мягко улыбнуться, показывая, что я не сержусь, и кивнуть, чуть приподняв бровь. Торговец, назвавшийся Барроузом, сжал мою ладонь в знак пущей признательности и, одним махом сметя с прилавка все принесенное раньше добро, исчез за ширмой, которая возвышалась прямо за его спиной.
-Старый пройдоха, - мрачно резюмировал северянин, скрестив руки и недоверчиво глядя ему вслед. Я лишь пожала плечами:
-Посмотрим, что он принесет на этот раз.
***
Выложенные Барроузом на прилавок клинки были и впрямь хороши. Не берусь сказать, что они были превосходного качества, но довольно-таки добротные, без лишних изысков, с хорошей балансировкой и крепкой гардой. Их я рассматривала более тщательно, поочередно вскидывая к глазам то один, то другой, передавая особо приглянувшиеся северянину - для профессиональной оценки. Коннар хмурился, качал головой и быстро возвращал их на прилавок, то и дело цедя сквозь зубы:
-Паршивая железка. Если бы валиррийский кузнец посмел бы выковать такое, его бы выставили против пещерного медведя, вооружив его же оружием - и поверь, Кошка, живым из схватки этот кузнец бы не вышел.
Барроуз, стоявший тут же, при этих словах наемника покраснел, затем побледнел, но возразить не решился - наверное, страх перед огромным северянином пересиливал. Когда стопка клинков на прилавке совсем поредела, а отвергнутые, напротив, лежали рядом неопрятной кучей, я демонстративно горько вздохнула и повернулась к наемнику:
-Похоже, здесь мы ничего стоящего не найдем. Наверное, у барона Энрика совсем непритязательный вкус, раз он довольствуется подобным хламом. Интересно, во всех оружейных лавках Корниэлля такой скудный выбор?
-Подождите, госпожа, - взволнованно выпалил торговец (теперь на его щеках ярко алели пятна, формой напоминавшие расплющенные яблоки), с опаской поглядывая на приготовившегося что-то сказать Коннара, - я мигом! Только не уходите! У меня есть то, что абсолютно точно вам понравится!
Ширма колыхнулась, когда он юркнул за нее; Коннар недоверчиво хмыкнул:
-Пойдем отсюда, Кошка. Нам просто не повезло, нарвались на пустозвона, который решил по привычке всучить завалявшуюся у него в закромах дрянь.
-Погоди, - осадила я его, - может быть, он и впрямь предложит нам что-то стоящее?
-Что стоящего может отыскаться у торговца, к которому ходят лишь городские неженки, в жизни не бравшие в руки настоящего меча? - парировал наемник. В его низком голосе почувствовалось закипающее раздражение, и я на мгновение запнулась, обдумывая, что бы такого ответить, чтобы не злить его еще больше. На язык просилось множество колких фраз, однако не хотелось усугублять напряжение, повисшее между нами. Оно искрилось и потрескивало, выпивая силы со скоростью изнывающего от жажды тайгора, дорвавшегося до водопоя.
По ширме повторно пробежала дрожь, и Барроуз вновь возник за прилавок.
-Вот, - отдуваясь, сказал он, выкладывая груду клинков, - на сей раз я готов побиться об заклад, что из этих-то вам точно что-то глянется. Если нет - можете и дальше бродить по лавкам Корниэлля - ничего лучше не сыщете.
Отметив про себя резкую смену его тона - с подобострастно-учтивого на прохладно-деловой, я в третий раз углубилась в перебирание товара. Это занятие уже начало мне надоедать, и я стала склоняться к тому, чтобы выбрать первый же попавшийся клинок и уйти отсюда.
Тем временем северянин не отставал от меня. На сей раз клинки задерживались в его руках намного дольше, да и выражение лица наемника немного смягчилось.
-Знаешь, Кошка, - едва слышно пробормотал он, краем глаза следя за Барроузом, - пожалуй, на сей раз этот торгаш не солгал. Здесь есть хорошие клинки, только упаси тебя Боги громко восторгаться ими, иначе с нас сдерут три шкуры.
-Я не вчера родилась, мой капитан, - отпарировала я с милой улыбкой, заметив, как лицо северянина застыло при последних словах, - я прекрасно знаю правила торговли, так что не стоит учить меня прописным истинам.
Наемник хрипло выдохнул и, скрипнув зубами, швырнул короткий меч, который держал в руках, в общую кучу. Клинки жалобно зазвенели, а Барроуз вздрогнул, но делать замечания не решился.
Тем временем, не придав значения секундной вспышке гнева северянина, я вытянула из предложенного нам ассортимента клинок, бросившийся мне в глаза уже давно. Это был недлинный кинжал, очень похожий на данк***, но с рукоятью, чуть более толстой, чем у последнего. Рукоять была оплетена тонкими сыромятными ремешками, а по ее бокам явственно нащупывались какие-то продолговатые выступы, надежно скрытые под оплетом.
-О, госпожа, у вас хороший вкус! - приободрившимся голосом возвестил Барроуз, заметив, как я примериваю кинжал к руке, - это не совсем обычный клинок. Если вы позволите, я покажу...
Дождавшись моего одобрительного, хоть и слегка удивленного кивка, торговец взял у меня данк и, вытянув перед собой, нажал пальцами на те самые продолговатые выступы. Клинок с легким шелестом нырнул в рукоять.
-Ого! - не выдержала я. Коннар что-то пробормотал, однако по его лицу тоже промелькнуло тщательно скрываемое изумление.
-Изобретение моего брата, - горделиво сказал торговец, явно наслаждаясь произведенным эффектом, - не знаю, каким образом он добился этого, но получилась крайне полезная вещь. Легкое движение руки - и ваш враг будет повержен, даже не подозревая о том, какое смертельное оружие у вас припасено.
Он сделал слегка неуклюжий выпад вперед, вновь надавив на бока рукояти, и сверкающее лезвие выскочило из своего укрытия. Я невольно вздрогнула, заметив, что Коннар порывисто дернулся ко мне.
-Очень интересно, - как можно более скучающим голосом протянула я, мгновенно взяв себя в руки, - и сколько вы хотите за него?
Барроуз повертел данк в руках.
-Девяносто серебрушек, - деловито сказал он, - сразу скажу, что торговаться не буду, так как это и так божеская цена за такую тонкую работу.
Я поджала губы: я рассчитывала уложиться в пятьдесят серебряных монет, и мне показалось, что девяносто - непомерно высокая цена.
Видимо, почувствовав мое настроение, наемник решил включиться в игру. Шагнув вперед и загородив меня своим массивным телом, он тяжело оперся об прилавок, недовольно скрипнувший под его весом, и тихо сказал, нависнув над разом съежившимся торговцем:
-Девяносто серебряных за такую поделку тебе равно никто не заплатит, уж поверь мне на слово. Поэтому тебе было бы лучше согласиться на шестьдесят...
Я подавила усмешку, увидев неподдельный ужас на лице торговца.
-Хорошо-хорошо! - во вскрике Барроуза прорезались истерические нотки, - умоляю, не трогайте тут больше ничего! Я согласен снизить цену, я уступлю вам этот клинок за семьдесят пять монет, но, клянусь, я не могу снизить цену еще больше! Я не хочу остаться нищим!
Было понятно, что он преувеличивал: один клинок вряд ли может наделать столько убытков. Однако мне стало жаль этого трясущегося от ужаса толстяка: я прекрасно знала, какой ужас может внушить Коннар при первой встрече. Поэтому я тихо сказала:
-Мы согласны.
Наемник резко повернулся ко мне, смерил недовольным взглядом, но промолчал. Он отошел в сторону, пропуская меня к прилавку, где я расплатилась с дрожащим Барроузом и забрала данк. В глазах торговца, направленных на северянина, поверх моего плеча, медленно таял испуг, смешанный с сочувствием.
-Благодарю вас, госпожа, - еле слышно сказал он, - что-нибудь еще?
"Нет", - хотела было ответить я, уловив в голосе толстяка сильное желание захлопнуть за нами дверь и больше никогда не видеть. Однако затем я вспомнила еще кое-что.
-Подойди сюда, - попросила я наемника. С подозрением глянув на меня, он приблизился, вызвав тем самым новый всплеск паники на лице Барроуза. Не обращая внимания на него, я вкрадчиво обратилась к северянину:
-Совсем недавно по моей вине ты утратил свой кинжал. Я не люблю быть обязанной кому-то, поэтому предлагаю тебе выбрать любой клинок из тех, что здесь есть... В знак извинения. За мой счет.
Темные глаза Коннара сузились - не то от изумления, не то от ярости.
-Мне не нужны твои подачки, Кошка, - почти рявкнул он. Я не отвела взгляд и мягко возразила:
-Считай это моим подарком.
На скулах наемника вздулись желваки, и он, не глядя, выхватил из кучи клинков, первый попавшийся.
-Этот! - рыкнул он.
-Сорок восемь серебряных, - пролепетал Барроуз. Очаровательно улыбнувшись ему, я принялась отсчитывать монетки.
Выходя из лавки, Коннар захлопнул дверь с такой силой, что здание вздрогнуло.
***
Прозрачно-бледная луна, чуть надгрызенная с левого бока, медленно поднималась в темнеющем небе. Неистово пахло жасмином и шиповником. Откуда-то издалека неслись веселые крики и пение, заглушаемые грохотом повозок, то и дело проезжавших по мощенным улицам Корниэлля.
Я стояла, оперевшись на подоконник раскрытого окна своей комнаты. В голове царил какой-то сумбур.
С одной стороны, нужно было передохнуть и уложить в голове вынесенную из библиотеки информацию; с другой - сердце ныло от неясной тревоги. Неужели я где-то допустила какую-то оплошность? Я лихорадочно перебрала в уме события последних дней: нет, не похоже. Тогда что это?
Я бездумно перевела взгляд на поблескивающий над остроконечными крышами домов шпиль какого-то храма, будто ища у него поддержки. Последние лучи солнца выкрасили его в кровяно-золотистый цвет, и он казался клинком, пронзающим сиреневеющее небо.
Сердце сжалось вновь, и я вдруг все поняла.
Это была не тревога. Меня грызло тоскливое нетерпение, исступленно нашептывающее: "Поспеши! Нельзя терять ни минуты! Ты же не хочешь, чтобы тебя опередили?"
Опередил - кто? Вторую веху ищет еще кто-то?
Я сжала виски ладонями, запустив пальцы в "венок Бриссы", из которого уже начали выбиваться пряди. Ерунда это все, вряд ли кому-то могло прийти в голову начать поиски Призрака одновременно со мной.
Однако это ни капельки меня не успокоило, и, вновь взглянув на потускневший шпиль, я неожиданно приняла решение.
Уснуть сейчас все равно не получится, только скомкаю кровать беспокойным метанием, так почему бы не прогуляться? Все лучше, чем терзать себя, запершись в четырех стенах.
Не успела я подумать об этом, как с плеч будто бы сорвалась тяжелая ноша, и мысль о предстоящей прогулке показалась вдвойне привлекательной.
Впервые за весь вечер улыбнувшись, я поспешила к двери и, встав к ней боком, осторожно приоткрыла, выглянув в образовавшуюся щелку.
Площадка перед нашими комнатами пустовала. Дверь, ведущая в комнату северянина, была плотно закрыта; значит, наемник либо находился у себя, либо - в нижнем, питейном, зале постоялого двора. Первое было предпочтительнее, так как во втором случае придется придумывать что-то на ходу, а я уже убедилась на собственном горьком опыте, как сильно мой спутник не переносит лжи и притворства.
Не то, чтобы я совершенно не боялась бродить в одиночестве по улицам Корниэлля; однако внутреннее чутье подсказывало мне, что сегодняшним вечером там опасаться нечего. К тому же, мне хотелось хотя бы немного погулять наедине с собой, привести в порядок мысли, не ощущая лопатками буравящий спину тяжелый взгляд Коннара и не вступая с ним в изнуряющие пререкания на пустом месте.
В конце концов, обходилась же я до этого без его помощи. И прекрасно, надо сказать, обходилась.
Я тихо выскользнула из комнаты и, тщательно заперев дверь за собой, побежала вниз по лестнице.
***
В питейном зале Коннара не оказалось; облегченно выдохнув, я прошла мимо немногочисленных посетителей, не удостоивших меня особым вниманием, и вышла на улицу.
На крыльце я чуть было не столкнулась с новыми посетителями "Зеленого леса", нашего постоялого двора: у крыльца стояла двуколка, из которой, опираясь на руку прислужника, выбиралась молодая белокурая девушка, одетая в темно-красное дорожное платье. Судя по прическе и отделке наряда, деньги у нее явно водились.
Поблагодарив служку и сунув ему пару медяков, девушка поспешила к крыльцу. Я посторонилась, пропуская ее; проходя мимо, она одарила меня странным взглядом, в котором ясно читались мольба и безысходность. Повинуясь наитию, я ободряюще улыбнулась ей. Губы у незнакомки дрогнули, словно она собиралась что-то сказать, однако, явно передумав, она будто бы стыдливо отвела глаза и скользнула за дверь.
Я пожала плечами и обратила внимание на прислужника - молодого конопатого парня, который, как зачарованный, наблюдал за ней.
-Разве тебе не нужно разгружать двуколку? - невинно поинтересовалась я. Парень вздрогнул и растерянно пробормотал:
-Да... Я и забыл.
Он поспешил к повозке, а я, опершись о перила крыльца, нарочито небрежно спросила:
-Скажи, пожалуйста...
-Рин, - подсказал прислужник, вытаскивая из двуколки небольшой сундучок, обитый кожей. Судя по усилиям, который прилагал Рин, и по испарине, выступившей у него на лбу, сундучок был набит чем-то тяжелым.
-Скажи мне, пожалуйста, Рин, что это за такое виднеется над крышами домов? - я кивнула в сторону шпиля, уже почти неразличимого в сгущающихся сумерках.
Рин аккуратно опустил свою ношу на мостовую и вытер лоб.
-Красиво, да? Это храм пресветлого Лиара, - с оттенком благоговения произнес он, сотворяя надо лбом круг****. Я удовлетворенно кивнула.
-Сейчас туда можно зайти, как думаешь?
Рин с усмешкой посмотрел на меня:
-Госпожа, службы идут до глубокой ночи. Если вы поторопитесь, то вполне можете застать Вынос Солнечного Шара*****. Знаете, как туда дойти?
Кажется, паренек был одним из прихожан храма, и теперь спешил если не обратить меня в свою веру, то хотя бы показать дорогу к одному из ее оплотов. Меня это позабавило. Я лукаво улыбнулась ему и промурлыкала:
-Нет, но если ты расскажешь мне, то я буду искренне тебе благодарна.
Воодушевленный, Рин в подробностях описал путь до храма ("Пройдете две улицы, свернете у лавки мясника направо и вниз по переулку - и увидите его!"), бурно жестикулируя; получив от меня несколько монеток в знак благодарности, он вернулся к сундучку, а я спустилась с крыльца.
Похоже, у моей вечерней прогулки появилась цель.
***
По дороге к храму я немного задержалась, заплутав в извилистых улочках Корниэлля, показавшихся мне абсолютно идентичными друг другу, и, когда я вышла к обители Лиара, вокруг уже клубилась ночная темень, разгоняемая лишь золотистыми светом фонарей - больших шаров-светильников, водруженных на чугунные столбы.
Прямо у ворот храма, облокотившись на высокую белую стену, изрезанную барельефами, стоял северянин и со скучающим видом разглядывал подаренный мной клинок, время от времени бросая взгляд на улицу. Заметив меня, он выпрямился, заткнул клинок за пояс и скрестил руки на груди; лицо его при этом приобрело непроницаемо-угрюмое выражение.
-Знаешь, Кошка, нанимать наемника для охраны, если сама то и дело норовишь сбежать от него, - по меньшей мере, странно, - бесцветным голосом сообщил он, дождавшись, пока я подойду поближе.
Я глубоко вздохнула, справляясь с неприятным шоком, который вызвала эта встреча, и мрачно произнесла:
-Дай-ка я угадаю... Рин, слуга из "Зеленого леса"?
Коннар дернул широким плечом:
-Я не узнавал, как его зовут. Меня больше интересовало, куда пропала та, за сохранность которой я поручился. Твоя комната была заперта, а хозяин сказал, что совсем недавно ты покинула постоялый двор. Этот твой Рин с готовностью выложил все, что знал, - с каким-то мстительным удовольствием сообщил северянин, не сводя глаз с моего лица, - и поджилки у него, по-моему, тряслись от страха, когда я с ним беседовал.
Я не хотела уточнять, как именно протекала их беседа, хотя внутри слабо отозвалась жалость к бедолаге Рину; ясно было одно - моя вечерняя прогулка пройдет под неусыпным оком наемника. С неприязнью глянув на северянина, я сухо сказала:
-Если ты помнишь, я не очень-то горела желанием брать тебя с собой, и в любой момент могу избавиться от твоих услуг.
На скулах наемника вновь заходили желваки.
-Если бы не я, мангор сожрал бы тебя!
Я прикусила губу, чувствуя, как внутри закипает гнев.
-Я бы придумала, как справиться с ним, - дрожащим голосом парировала я. Мне вдруг хотелось закричать, выплеснуть на него все, что накопилось, но я понимала, что делать этого ни в коем случае нельзя - это только подстегнет его собственную ярость, и неизвестно, что он может потом предпринять.
Впрочем, кричать и не пришлось - на лицо Коннара словно набежала туча, а зрачки его глаз расширились, почти слившись с радужкой.
-Если бы не тот проклятый колдун, - процедил он сквозь зубы, исподлобья пожирая меня глазами, - я бы заставил тебя укоротить свой язык! Женщина не смеет так смотреть, так разговаривать и держать себя со мной так, будто я - жалкий юнец, на губах которого еще пенится молоко!
Он стиснул кулаки и надвинулся на меня - огромный, страшный; ахнув, я невольно отступила назад, инстинктивно выставив вперед ладони. В этот момент я больше всего испугалась того, что он дотронется на меня - и окажется, что гипноз Кристиана рассеялся.
Что я тогда буду делать?
Рука Коннара остановилась в ударе сердца от моего плеча; северянин прерывисто вздохнул, а я замерла, как вкопанная, окутанная каким-то странным оцепенением.
-Хэллева Кошка! - вдруг рявкнул наемник, и, сбросив с себя сомнамбулическую муть, я отшатнулась подальше от него, - ведьма, ты же знаешь, что я не могу коснуться тебя, и нарочно меня дразнишь!
Сплюнув на землю, он выругался на незнакомом мне языке и отошел; я позволила себе выдохнуть, чувствуя, как в груди будто ослабли каменные тиски. Видимо, не только во мне копилось невысказанное.
Краем глаза я заметила какое-то робкое движение справа; повернув голову, я увидела замерших неподалеку двух юношей в золотисто-сиреневых одеяниях храмовников: широких бесформенных балахонах, колышущихся у самых пят. Оба храмовника были коротко подстрижены, и на их головах чудом держались остроконечные шапочки, похожие на миниатюрные пирамидки.
Поняв, что их присутствие обнаружено, юноши заметно смутились и, синхронно поклонившись мне, двинулись в сторону ворот храма.
Я решила, что мне подвернулась неплохая возможность выяснить все, что мне нужно, поскорее, и отправиться восвояси. Желание и дальше гулять по вечернему городу исчезло ровно в тот момент, когда я увидела Коннара.
-Погодите, - окликнула я храмовников; те остановились и вопрошающе посмотрели на меня. Затем, переглянувшись между собой, отвесили мне неглубокие поклоны, прижав ладони к животам.
-Вам что-то угодно, сестра******? - спросил меня тот, что стоял справа; короткие волосы на его голове отливали медью, а на бледном лице едва заметно угадывались веснушки. Его товарищ хранил молчание, неотрывно глядя на северянина, вернувшегося на прежнее место.
Меня одолели сомнения: стоит ли повторять жест храмовника? С обычаями почитателей Лиара я была знакома весьма приблизительно, поэтому решила, что благоразумнее всего будет без обиняков приступить к делу.
-Угодно, - мягко сказала я, - видишь ли, меня очень интересует один из монастырей вашего бога. Он находится...
-Прошу прощения, сестра, - вежливо, но твердо прервал меня храмовник, - я еще не нахожусь на той ступени, что позволила бы мне благословлять вас на паломничество. Вы ведь хотите отправиться к монастырю, верно?
Чувствуя, что начинаю нащупывать верную почву, я с готовностью кивнула:
-Да-да, ты абсолютно прав.
-В таком случае, я могу проводить вас к мейстеру Алихиму, только он в нашем храме может выдавать благословение...
Фраза про выдачу благословения показалась мне забавной, и я хихикнула, прикрыв губы ладонью. Видимо, я действительно многого не знала про обители бога света - насколько мне было известно, в святилищах других алдорских богов благословениями не промышляли.
Спутник моего собеседника покосился на меня, но промолчал. Послав ему, на всякий случай, вежливую улыбку, я обратилась к "своему" храмовнику:
-Пожалуй, я не прочь пообщаться с вашим мейстером, только при условии, - я бросила неприязненный взгляд на Коннара, угрюмо ожидавшего у стены, - при условии, что мой наемник последует со мной.
-Разумеется, - юноша с явным любопытством оглядел северянина: видимо, ему нечасто доводилось общаться с этим народом, однако свои мысли оставил при себе, ограничившись кратким:
-Прошу за мной, сестра.
***
Внутренний двор храма Лиара был невелик, однако его пышное убранство словно разбухало, занимая собой больше пространства, чем нужно. Круглая площадка, огороженная высоким - в два моих роста - беленым забором, была посыпана мелким песком и уставлена узкими каменными лавочками, на которые кое-где сидели, тихо переговариваясь, люди. Между ними то там, то сям возвышались странные конструкции - деревянные треножники, увитые плющом. На самом верху треножников были прикреплены каменные ястребы, широко раскинувшие крылья и запрокинувшие головы вверх; у их лап находилось каменные же блюда. Из них курился дымок; подойдя поближе к одному из треножников, я увидела, что в блюде тлеют, догорая, какие-то узкие листья, ягоды ливвы******* и птичьи перья.
-Вы опоздали на вечернюю церемонию Выноса Шара, - с сожалением сказал мой провожатый, молчаливым кивком прощаясь со своим безмолвным спутником. Мои познания насчет этой церемонии ограничивались лишь упоминанием о ней Рина, поэтому мне ничего не оставалось делать, как неопределенно пожать плечами. Коннар следил за мной колючим взглядом, и мне с трудом удавалось сохранять невозмутимый вид, чувствуя, как по спине ползут мурашки.
Храмовник помялся, видимо, чего-то ожидая от меня, затем вздохнул и тихо сказал:
-Подождите меня здесь, сестра. Я позову мейстера Алихима.
И он удалился, вновь поклонившись на прощание со сложенными на животе руками. Чтобы скоротать время в ожидании, я стала разглядывать храм, возвышающийся прямо перед нами. Он чем-то напоминал одновременно и Корниэлльскую библиотеку, и раковину улитки - высокий белый конус, плавными завитками поднимающийся над землей и переходящий в длинный узкий шпиль - тот самый, что я увидела из окна постоялого двора. . В его стенах были проделано множество продолговатых отверстий, словно грачки******** избрали его местом своего обитания. В этих импровизированных окнах плясали багряные отблески пламени - видимо, внутри храма было зажжено много свечей или факелов.
Прямо перед узкой стрельчатой дверью, ведущей внутрь здания, была установлена статуя, изображающая мужчину, прижавшего левую руку к груди и вытянувшего правую руку вверх. На ладони правой руки у него мерцал небольшой черный шар, выточенный, похоже, из авантюрина. У ног статуи замерли, сплетясь в сложносочиненный клубок, мраморные змеи*********.
-Какой-то он худосочный, - презрительно бросил Коннар. Краем глаза я заметила, что он уже стоял у меня за спиной. Я не вздрогнула - обычай наемника подкрадываться бесшумно, как тайгор на охоте, меня уже не пугал.
-Это Бог Света, ему не обязательно обладать мускулами воина, - спокойно ответила я. Наемник хмыкнул:
-Если ты бог, и хочешь, чтобы тебя почитали, то должен вызывать уважение одним своим видом. А этот похож на евнуха, которому и меча в руки дать нельзя - завалится вместе с ним.
Его негромкий, но зычный голос привлек внимание посетителей храма, и те начали недовольно осуждающе оглядываться на нас. Привлекать внимания мне совсем не хотелось, и я с нажимом произнесла:
-Когда ты находишься в чужом храме, никто не требует от тебя верить в этого бога, но проявить уважение к верующим ты обязан.
Коннар скривился, показывая, какого низкого мнения он о подобных предрассудках, и безапелляционно перебил меня, глядя на статую Лиара:
-Перед лицом богов должны трепетать все - в том числе, и те, кто придерживается другой веры - иначе что это за боги? Когда в наше селение приезжали купцы из других стран и видели изваяние того же Энрона - бога огня, на их лицах отражался самый настоящий священный ужас. Их колени дрожали, и ничто не могло заставить их пройти мимо статуи бога в сумерках - я был тому свидетелем не раз. К тому же, наших селениях есть изображения не только Энрона, уж поверь.
Он вздернул волевой подбородок и посмотрел на меня с победосносно-торжествующим видом. Это неприятно царапнуло мое самолюбие, но я заставила себя помолчать несколько мгновений, тщательно подбирая слова, дабы не подбрасывать поленьев в огонь самодовольства северянина.
-Интересно, - вкрадчиво промурлыкала я, покусывая согнутый палец и напуская на себя смиренный вид, призванный скрыть клокочущее внутри раздражение, - я не видела этого твоего Энрона, но и желанием как-то не горю. Как по мне, так лучше уж приносить подношения кому-то, вроде Лиара, чем трястись от ужаса при виде страшилища, вера в которого держится на тщательно подогреваемом ужасе.
Черты лица северянина окаменели, и он процедил сквозь стиснутые зубы:
-Что ты понимаешь в наших богах, чтобы судить о них? Наши женщины даже не смели произносить вслух его имени!
Раздражение стало стремительно превращаться в ярость, и я все с большим трудом сдерживала рвущиеся с языка гневные слова.
-Да? - насмешливо спросила я, - и что он мне сделает? Твое поселение далеко, и что-то я сомневаюсь, что его власть распространяется на земли за его пределами!
Это прозвучало звонче, чем нужно. Теперь все внимание посетителей храма было точно приковано к нам; я понимала, что слишком дразню драконида**********, но ничего поделать с собой не могла. Внутри меня, словно заноза, сидела обида на наемника, и ее зуд стал просто нестерпимым, заставляя меня выплескивать все накопившиеся эмоции.
-Ты слишком часто упоминаешь ваших женщин и ваши обычаи, - продолжала я, тяжело дыша и глядя в лицо Коннара. Тот угрюмо молчал, не отводя глаз, однако его неестественно расширившиеся зрачки и подрагивающие губы выдавали крайнюю степень гнева. На сей раз это не произвело на меня никакого впечатления; я порывисто прижала ладони к горящим щекам и глухо произнесла, веско выделяя каждое слово:
-Впредь держи свои соображения при себе, наемник, если не хочешь, чтобы мы немедленно распрощались. Мне нет ровным счетом никакого дела до того, во что ты веришь, как у вас было принято себя вести, что говорить и как держать себя! Слышишь? Ни-ка-ко-го, Хэлль бы тебя побрал!
Все-таки я сорвалась. Хрипло выругавшись, я замолчала и прижала тыльную сторону ладони ко рту.
Черные брови северянина сошлись на переносице. Коннар едва слышно пробормотал что-то и уже громче произнес - на удивление спокойным голосом:
-Тебе плевать на меня, да, Кошка? Ты постоянно норовишь сбежать от меня, но отчего-то не торопишься вернуть мне мою клятву. В чем же дело? Если я тебе так неприятен или безразличен, мы можем разойтись здесь и сейчас.
Я с усилием выдохнула, отчего-то ощущая острую нехватку воздуха. Он был прав, я могла разом покончить со всеми нашими размолвками, просто отпустив его от себя...
...Но я этого не делала. Почему?
Это была загадка даже для меня. Что-то мешало. Я несколько раз думала об этом, и каждый раз что-то останавливало, будто бы шепча: "Еще рано".
Только как это объяснить северянину?
Он ждал, и под его горящим взглядом волна гнева, захлестнувшая рассудок, схлынула, оставив внутри тоскливое опустошение. Я впилась зубами в губу, истошно желая, чтобы статуя Лиара ожила, забрав проклятого наемника с собой и избавив меня от необходимости объясняться с ним.
Однако спасение пришло немного с другой стороны.
-Боюсь, что вы распугали всех озаренных Светом***********, - послышался откуда-то сбоку тихий мужской голос. Северянин вздрогнул, будто от удара мечом, а мне наконец-то удалось сделать глубокий вдох. Поспешно растянув дрожащие губы в улыбке, я повернула голову и увидела, что по правую руку от нас стоит высокий худощавый мужчина, который, скрестив руки на животе, терпеливо наблюдает за нашей перепалкой. Его одежда - многослойная хитоль************ цвета расплавленного серебра, чуть колыхалась на ветру, задевая краями песок. Заметив неширокий - в половину ладони - ремень из змеиной кожи, перехватывающий хитоль посередине, я поняла, что передо мной стоит мейстер Алихим, которого собирался позвать молодой храмовник, уже забытый мной.
Коннар сохранил ледяное молчание, а я поспешила принести мейстеру свои извинения: еще не хватало, чтобы из-за какой-то ссоры мои поиски второй вехи сорвались.
-Прошу прощения, мейстер, - торопливо заговорила я, лихорадочно подбирая выражения поцветистее и кляня про себя северянина, - иногда мне попросту не удается совладать с этим своенравным наемником. Я понимаю, что наша...м-м...беседа велась непозволительно громко.
Я бессильно развела руками и одарила храмовника еще одной улыбкой, надеясь, что она получилась куда более искренней и очаровательной.
Мужчина неодобрительно посмотрел на Коннара и укоризненно произнес:
-Храм светлого бога - не место для шумных ссор и перепалок. Но он учит смирению и прощению, и я не могу держать на вас зла. Я мейстер этого скромного обиталища частицы Света Лиара, Алихим. Могу ли я узнать ваше имя, сестра*?
Вот Хэлль! Я поняла, что у меня совершенно вылетело из памяти имя, которым я назвалась при визите в библиотеку Корниэлля. Однако чересчур длинная пауза при ответе на этот вопрос могла показаться мейстеру слишком подозрительной, и я со вздохом представилась:
-Меня зовут Кассандра, мейстер.
Северянин многозначительно хмыкнул - достаточно тихо, чтобы это долетело до ушей мейстера, но так, чтобы услышала я. Тем временем Алихим понимающе кивнул и со значением повторил, проникновенно глядя мне в глаза:
-Сестра Кассандра, добро пожаловать в наш храм. Вы ведь прибыли с юга, если не ошибаюсь? Что привело вас к нам? Вы ведь не Озаренная Светом?
Его взгляд задержался на моей правой ключице.
Я машинально поправила юбку, возвращаясь в образ провинциальной южанки. Теперь следовало вести себя крайне осторожно и тщательно следить за беседой: по всей видимости, мейстер был достаточно наблюдательным человеком, и малейшая фальшь может если не разрушить, то уж точно испортить все мои дальнейшие планы.
-Вы проницательны, мейстер, - склонила я голову, - при рождении меня посвятили Бриссе, но я всегда чувствовала, что мое место - у алтаря ***...
Алихим понимающе кивал в такт моим словам, отчего казалось, что он полностью погружен в свои мысли. Однако я чувствовала, что он ловит каждую мою фразу, и это мне не очень нравилось.
Я не могла сказать, что мне нравится и сам мейстер Алихим.
-Сестра... - начал тем временем он, когда я умолкла, однако нас прервали.
Из дверей храма выскочила невысокая рыжеволосая девушка в простой полотняной хитоли; прошуршав босыми ногами по двору храма, она подбежала к моему собеседнику и, мельком взглянув на меня, протянула ему круглые деревянные четки. До меня долетел слабый запах можжевельника.
-Мейстер Алихим! - задыхаясь, выпалила она, - вот! Я же говорила, что не брала их! Вы уронили их за одну из чаш омовения!
Храмовник запнулся на полуслове. В его глазах мелькнуло что-то нехорошее, однако это никак не отразилось на лице; с тем же благодушным выражением он повернулся к девушке.
-Благодарю тебя, сестра-в-Свете, - спокойно сказал он, принимая четки из рук, - я понимаю твое желание порадовать меня как можно скорее, но тебе не стоило ради этого перебивать нашу уважаемую гостью, что хочет обратиться к Свету.
Девица медленно перевела взгляд на меня; я невольно отметила про себя, как вздрогнули ее худенькие плечи.
-Прошу прощения, - бесцветным голосом сказала она; Алихим глубоко вздохнул и отеческим жестом приобнял девушку за плечи. Она сгорбилась и стала почему-то оглядываться по сторонам.
-Пустое, сестра. Так на чем мы остановились? - этот вопрос был обращен ко мне, и, мигом забыв про рыжеволосую храмовницу, я решительно приступила к делу, вдохновенно сочиняя на ходу:
-Мейстер Алихим, как я уже сказала, я хочу войти в храм и принять Озарение.
-Однако для меня простого принятия озарения было бы недостаточно, - продолжала я, чувствуя, как начинаю и впрямь ощущать себя истовой поклонницей Лиара, - перед церемонией Озарения я хотела бы совершить паломничество в один из его монастырей.
-Это вдвойне похвально, - произнес мейстер, и на этот раз в его голосе прозвучала легкая растерянность, - брат-в-Свете Джонар передал мне, что вы пришли за благословением, однако я не вижу смысла делать этого перед церемонией.
Я почувствовала, что моя выдумка начинает уводить разговор в совершенно ненужную сторону. Конечно, никакое Озарение мне было не нужно, однако нужно было как-то выбираться из тупика.
И тут меня осенило.
Понизив голос до полушепота, я нарочито растерянно захлопала ресницами, чуть склонилась к мейстеру и сказала:
-Несколько дней назад я увидела во сне самого Лиара. Он указал мне путь к своему Свету и поведал, что, если я хочу стать одной из его сестер, то непременно должна совершить это паломничество именно перед Озарением. Я верю в вещие сны, мейстер, и именно поэтому я стою перед вами.
Глаза рыжеволосой округлились, но она промолчала. На месте ее и храмовника я бы не поверила в эту историю ни на миг, но, видимо, мейстер успел повидать достаточно экзальтированных прихожанок. Он понимающе кивнул и с величайшим терпением ответил:
-Вещие сны - это одно из чудес, что дарует нам Лиар. Хорошо, сестра Кассандра, вы убедили меня; я дам вам, что просите. Что это был за монастырь?
Наконец-то мы подошли к самому главному! Я смущенно потупилась и, чувствуя, как сердце замирает в сладкой истоме предвкушения, пробормотала:
-Лиар не назвал мне его. Он лишь показал. Кажется, этот монастырь окружен скалами, потому, что рядом с ним возвышалась двурогая гора. Я так надеюсь, что вы знаете, где это...
Странное молчание со стороны храмовника заставило меня поднять голову.
Выражение его лица испугало меня.
Пальцы мейстера Алихима скрючились и впились в плечо девушки; та охнула и попыталась вырваться, а я, недоумевая, стала медленно отступать, чувствуя, что сказала что-то не то.
-Вон! - проревел храмовник, вытянув вперед руку и ткнув в мою сторону поднятой ладонью, - вон из храма! Мерзкая лгунья! Лиар не терпит лгунов!
Я отшатнулась, а между нами немедленно, словно из-под земли, вырос Коннар. Не тратя времени на разговоры, он отшвырнул Алихима так, словно тот был легким, как перо гхалги. Рыжеволосая вовремя вывернулась из-под руки мейстера и отскочила в сторону, а наемник, брезгливо вытерев ладонь о штаны, повернулся и сухо бросил мне:
-Я думаю, стоит вернуться в "Зеленый лес", Кош... Кассандра. Здесь нам явно не рады.
***
Я сидела, забравшись с ногами на кровать, и задумчиво расчесывала деревянным гребнем влажные волосы. За дверью только что исчезла прислуга, помогавшая мне мыться - отчего-то после визита в храм мне захотелось немедленно залезть в настойку мыльного корня. Образ южанки слегка померк - я не смогла бы в точности воспроизвести "венок Бриссы", но сейчас это волновало меня меньше всего.
Купание не принесло мне желаемого облегчения - голова гудела, а внутри поселилась тяжесть от осознания того, что я вновь стою перед стеной.