Аннотация: /Bloodborne/ Новый год в Ярнаме. Зажги праздничный фонарик - и жди. Кого привлечёт в гости неяркий огонёк - друзей? Или призраков прошлого?..
Уже пару часов валит снег, и пушистые хлопья танцуют за окном, будто кто-то дует на них то сверху, то снизу, то сбоку... Метель превращает огни праздничных фонариков в разноцветные пятна, будто кто-то ставит красками точки на мокром листе. Красиво.
Охотница вглядывается в круговерть метели, приложив руку козырьком ко лбу, чтобы видеть улицу, а не своё отражение в запотевающем от дыхания стекле. Ярнам красив сегодня, как, впрочем, и всегда. Но не своей обычной холодной, торжественной и пугающей красотой, а самой обычной, зимней красотой города, готовящегося встретить новый год. Сверкают в лучах фонарей пышные сугробы на крышах и столбах оград, чуть темнеют накатанные каретами колеи на мостовых, превратившихся в снежные поля. И горожане тоже сегодня совсем не похожи на угрюмых, сосредоточенных и зачастую напуганных ярнамитов, которые обычно спешат по улицам, шарахаясь от мчащихся карет и патрулирующих город охотников. Все веселы, шумны, беззаботны, одеты в лучшие плащи и пальто, безнадёжно промокающие под снегопадом.
Сегодня Ярнам чувствует себя живым. Пусть это и иллюзия, но она ведь никому не вредит, правда?..
Сквозь пелену снежинок синели сумерки. Последний день года катился к завершению.
Охотница отошла от окна и уселась за стол, освещенный двумя фонарями - большим керосиновым, шестигранным, с толстыми стёклами, вставленными в прочный железный каркас, и маленьким, изящным, словно сплетённым из золотистого кружева, с крошечной свечой внутри.
Охотница наклонилась, задула свечку и застыла, провожая взглядом тающий дымок, последнее дыхание умершего огня.
В Ярнаме принято в канун окончания старого года украшать город разноцветными фонарями. В новогоднюю ночь на улицах светло, но не как днём, а как в волшебном сне: огоньки всех цветов переливаются, перемигиваются, словно передают приветы и наилучшие пожелания от дома к дому, от крыши к крыше, от окна к окну.
И традиционные подарки на новый год - те же фонари и светильники. И практичные домашние, садовые и уличные. И изящные драгоценные изделия ювелиров, посеребрённые, инкрустированные камнями - драгоценными или просто красивыми. И такие, как этот...
Вивиан осторожно взяла фонарик двумя пальцами и поднесла к глазам. Изгибы золотистой проволоки, спаянные в несколько слоёв, образовывали на просвет замысловатый узор из листьев, веток и птичьих силуэтов. Сколько часов она провела за столом в мастерской, низко склонившись и едва не уткнувшись носом в заготовку и отмахиваясь от Германа, ворчащего под руку, что лучше бы охотница выспалась как следует, чем заниматься ерундой!
Да, такой светильничек за пару дней не сделаешь. Придумать и нарисовать эскиз узора, чтобы потом слой за слоем накладывать витки тонкой проволоки на каркас, закреплённый на подставке для свечи. Не сжать слишком сильно, не погнуть...
Вивиан взялась за работу ещё летом, понимая: не каждый день удастся уделить хотя бы четверть часа этому "баловству". В мастерской и без того дел всегда по горло. А ведь иногда бывает так, что по несколько дней вообще до мастерской не добираешься...
Но каждый раз, когда выдавался свободный вечер, охотница, уже без стеснения напросившись у Германа переночевать в гостевой каморке на втором этаже, до глубокой ночи просиживала за рабочим столом. Виток за витком, всё чётче проглядывает узор...
Наставнице обязательно понравится. Она ведь только делает вид, что не интересуется ничем, кроме оружия и способов его применения. Она любит красивые вещи...
Вивиан однажды довелось побывать в жилище Эйлин, и она нисколько не удивилась, увидев в шкафу у наставницы несколько книг по искусству, архитектуре, а кроме того - о ужас! - два десятка сборников поэзии и романов, среди названий которых определённо мелькало что-то сентиментальное. А между книгами на полках стояли вырезанные из камня и дерева изящные фигурки, изображающие женщин, птиц и женщин с птицами...
Эйлин тогда, заметив вспыхнувший в глазах ученицы огонёк любопытства, быстренько вытолкала её вон, как всегда, ворча на тему того, что Охотнице не для того даны глаза, чтобы таращиться на пустяки. "Иди и найди лучше следы парочки чудовищ. И займись делом!".
Вивиан покинула дом наставницы, улыбаясь. Вот, значит, чем согревается сердце Эйлин Вороны после выходов в город, откуда она редко когда возвращается без брызг крови на одеянии из перьев...
Обучение продолжалось, ворчание - тоже. Всё шло своим чередом.
Вивиан старалась изо всех сил. Сокрушённо склонив голову, выслушивала выволочки; старательно пряча улыбку, жадно ловила редкие и суховатые выражения одобрения.
И мастерила летними ночами фонарик с узором из летящих птиц.
А потом случился тот день глубокой осени.
Ледяные сквозняки в гулком зале собора.
Знакомые шаги. Незнакомый, жуткий смех.
И такой знакомый - и чужой - голос.
"Твоя кровь будет моей!"
"Смерть Охотникам!"
Неверие. Осознание. Жгучий холод и тяжесть за рёбрами, будто грудь расплющило ледяной глыбой.
И другой голос, из глубины памяти: "Ты сделаешь всё как нужно".
Ну что ж... Пора.
Грубое охотничье оружие приглашает на последний танец изящные сидеритовые клинки.
Танец всё убыстряется, партнёры определённо достойны друг друга.
Эйлин хорошо обучила преемницу...
Кровь на зубьях пилы-топора. Кровь на мозаичных плитах.
Гаснут под сводами собора отголоски безумного смеха ...
Память.
Охотница сидела, сгорбившись и закрыв лицо правой рукой. Пальцы левой, как когти хищной птицы, скрючились вокруг хрупкого светильника, не касаясь его, и подрагивали, напряжённые в отчаянном желании схватить, сжать, раздавить хрупкое стекло, смять и искорёжить латунное кружево...
Некому больше подарить эту красоту. Так зачем она нужна на свете?
"Ну, ну, Охотница, вот только сырость не разводи. Если Охотник на охотников начнёт хлюпать носом, что что останется делать простым Охотникам? Рыдать в голос и проситься к маме?.."
"Да, тяжело. А ты не знала, на что напрашиваешься? Тебя предупреждали. Ты не маленькая, всё поняла. Так соберись и продолжай. Ну что ты... всё у тебя получится".
Пальцы медленно расслабились, охотница поднесла к лицу и левую руку и принялась сердито вытирать глаза.
"Так... Время? Ох, уже давно пора идти. Чего я расселась-то..."
Охотники, которые давно уже состояли при мастерской, хорошо знали, как тяжело бывает старому мастеру Герману в одиночестве в такие дни, когда весь Ярнам, ненадолго позабыв об ужасах Охоты, окунался в веселье и беззаботность, когда все поздравляли, обнимали и целовали родных и близких, знакомых - и даже малознакомых и просто встречных прохожих, уже немного выпив на радостях и отбросив неловкость.
В такие ночи, если к тебе не приходят друзья и близкие, обязательно наведываются призраки из прошлого...
А у Германа таких призраков было предостаточно. И именно поэтому его ученики, проигнорировав заявление наставника, что в новогоднюю ночь он просто мирно ляжет спать, потому что - "Старость не радость, вот поживёте с моё..." и так далее, договорились заявиться в мастерскую со своим угощением и выпивкой и отпраздновать новый год в своём кругу. По желанию можно было прийти и с семьями, у кого таковые имелись. Надо сказать, что, несмотря на суровый и грозный вид, Герман при случае прекрасно справлялся с ролью дедушки, умел ладить с детьми, а они были от него в полном восторге.
Подарок для Германа Вивиан тоже заготовила заранее. У старого мастера имелась одна всепоглощающая страсть, точнее, две, но взаимосвязанные: оружие и книги. Книги об оружии. История, техника, боевые искусства. Легенды, сказки и жизнеописания известных оружейных мастеров. Всё связанное с оружием. И вот сейчас Вивиан осторожно достала из ящика стола и положила в сумку результат методичного обшаривания лавок торговцев редкостями в течение полугода - увесистый том наставлений некоего восточного кузнеца мечей. Такого у Германа точно нет. "Может, хоть на полчаса прекратит ворчать, когда увидит...", - подумала Вивиан и тепло улыбнулась. Германа она тоже очень любила. Почти так же сильно, как...
Распахнув дверцу шкафа, Вивиан застыла на мгновение, потом тряхнула головой и решительно сдёрнула с вешалки простой охотничий плащ. Никаких сегодня перьев... Она не на работе, в конце-то концов.
За окном окончательно стемнело, и охотница шёпотом выругалась, поняв, что уже сильно опаздывает. А ведь договорились встретиться возле винной лавки, купить ещё пару бутылок и вместе пойти в мастерскую! Товарищи, наверное, уже замёрзли, дожидаясь её, и ругаются на чём свет стоит. Торопливо натянув плащ и шляпу, Вивиан погасила фонарь, схватила сумку и бросилась к двери.
Остановилась, положив руку на ручку.
Обернулась.
Отсвет уличных огней на латунном кружеве едва виднелся в темноте. Но всё же виднелся.
Охотница вернулась к столу. Бережно взяла фонарик и поставила на ладонь, будто посадила испуганную птичку.
"Я сделала его, думая о радости, которую он принесёт. Как-то нехорошо теперь забывать о нём, оставлять тут в скорби и забвении..."
Вивиан осторожно поставила фонарик в заготовленную деревянную коробочку и опустила в сумку.
Возле винной лавки было многолюдно и шумно, и Вивиан сначала подивилась тому, сколько народу собралось сегодня к Герману, но потом разглядела, что на освещённом витриной тротуаре собрались не только семеро знакомых охотников, и двое из них - с жёнами, но и несколько весёлых подвыпивших прохожих, которые наперебой зазывали компанию к себе в гости, заодно расточая комплименты раскрасневшимся молодым дамам.
Запыхавшаяся охотница влетела в толпу и была немедленно подхвачена в объятия и закружена в воздухе Брендоном, бывшим церковником, ныне охотником Лиги. Рослая Вивиан взлетела в воздух как пушинка - для охотника, привыкшего орудовать молотом-мечом, она весила не больше соломенного чучела.
- Отпусти, бешеный! Подарок помнёшь! - Вивиан, смеясь, стукнула Брендона кулаком по макушке, но гигант только засмеялся и совершил с охотницей в руках ещё два оборота, прежде чем поставить её... в самый глубокий сугроб. - Ах ты!.. - Вивиан замахнулась на товарища, но без особого успеха - руку её перехватили как клещами. Завязалась шутливая потасовка, к которой тут же присоединились и остальные охотники и дамы, и подвыпившие новые знакомые. Вивиан, ухитрившись повесить драгоценную сумку с подарком на столбик ограды, с удовольствием валялась в снегу и валяла в нём товарищей. Да, отличный способ прогнать хандру - получить пару тумаков и горсть снега за шиворот!
- Ой... Доброго вечера, - послышался рядом знакомый голос, робкий и удивлённый. Вивиан, увернувшись от очередного борцовского захвата кого-то из "братьев по оружию", поднялась на ноги - и, смущённо улыбаясь, развела руками.
- Ох, привет! - На тротуаре в паре шагов стоял паренёк, совсем недавно поступивший в ряд охотников и ещё даже не приступивший к патрулированию. Роджер, кажется, его зовут?..
- Роджер, ты где? - раздался неподалёку звонкий женский голос. - Я тебя потеряла... Подожди! - и к их новому товарищу, тяжело переваливаясь на ходу, подошла полноватая молодая женщина в объёмистом бесформенном плаще. Роджер, что-то смущённо и виновато пробормотав, приобнял её за плечи. Вивиан присмотрелась... Нет. Это не полнота. То есть полнота, да не та...
- Это Люси, моя жена, - с гордостью сказал Роджер. - Это у нас первый совместный новый год!
- А следующий будем встречать уже втроём! - смущённо улыбнулась Люси. Она была такой простой и милой, такой настоящей... такой не-ярнамской, что у Вивиан сжалось сердце. Втроём... "Знаешь ли ты, девочка, кто твой муж? Знаешь ли, в каком городе родится твой ребёнок? Настанет ли он вообще, этот следующий новый год?"
- Ну ладно, мы пойдём, - Роджер, поздоровавшись с остальными охотниками, снова обнял жену за плечи, заботливо поправил на ее тонкой шейке шаль. - Люси тяжело долго ходить. Мы в лавку за сладостями - и домой. Счастливого нового года!
- Счастливого нового года, - отозвалась Вивиан.
Она смотрела вслед удаляющейся парочке и словно бы пыталась что-то вспомнить, что-то важное, что поможет отвести те кошмары, которые набросились на её разум из глубин подсознания... предчувствие? Или просто нездоровое, израненное жестокой реальностью воображение?
На щеке таял снег, превращаясь из ледяных иголок в горячие капли.
- Роджер! - окликнула Вивиан.
Юный охотник, что-то торопливо прошептав жене на ухо, в два прыжка вернулся и застыл перед старшей напарницей, глядя прямо в глаза насторожённо, но без страха.
- Да, госпожа? Что-то нужно сделать? Нужна помощь?
- Нет, - Вивиан улыбнулась, с грустью заметив во взгляде новичка огонь - тот самый хорошо знакомый ей огонь веры в правильность выбранного пути, готовности следовать ему до конца... Несмотря ни на что. - Празднуйте спокойно. Даже если что-то случится, мы обойдёмся своими силами. Твоей жене сейчас нельзя волноваться. Побудешь с ней. Я просто хотела... - она сняла со столбика сумку и достала маленькую деревянную коробочку. - Вот, возьми. Подари Люси... От всех нас. Пусть вам всегда будет светло.
Роджер смущённо принял коробочку и осторожно приподнял крышку.
- Ох, какая красота! - вырвалось у него. - Спасибо, большое вам спасибо! Только вот...
- Передай Люси наши наилучшие пожелания, - с улыбкой перебила его Вивиан. - А насчёт ответного подарка не беспокойся. На следующий новый год подаришь... Подарите.
- Обязательно, - закивал Роджер. - Спасибо, спасибо! Счастливого праздника! - и он заспешил к жене, оскальзываясь на снежной каше и бережно держа коробочку у сердца.
- Пора, Охотники! - перекрикивая всеобщий гвалт, объявил Брендон. - Поторопимся, пока этот старый глухой пень, наш любимый учитель, не завалился спать, потому что тогда мы до него не достучимся и будем отмечать новый год в саду.
- Идём! - Компания, смеясь, отряхиваясь и обмениваясь недоданными затрещинами, наконец двинулась по направлению к мастерской.
Вивиан шла последней, улыбаясь неведомо чему и ощущая комок в горле. Юный, наивный, отважный и серьёзный мальчик Роджер и его милая Люси. И тот или та, кто родится очень скоро, под завывания бурана или вой чудовищ. Хотелось бы подумать: "Пусть у них всё будет хорошо". Но - не думается. Это ведь враньё. Бессовестное, жестокое враньё.
Не будет в Ярнаме хорошо - ни у кого.
Как бы они, Охотники, ни убеждали других - и сами себя, - что за каждой ночью непременно приходит рассвет, все они знают: каждый день заканчивается вечером. А следом приходит новая ночь. Новый виток кошмара. И когда-нибудь солнце окончательно запутается в нём, и рассвет не настанет...
Освещённые улицы Центрального Ярнама остались позади. Охотники шагали по нетронутому снегу, под которым лишь угадывались мощёные дорожки. Метель стихла, но в воздухе по-прежнему висела, размывая очертания людей и зданий, мелкая снежная взвесь. Здесь было уже совсем темно, и только далёкое зарево праздничных фонарей заливало снег слабым оранжевым свечением.
Но вот впереди показался тусклый огонёк. Озябшая Вивиан встрепенулась и зашагала быстрее, догнав товарищей. С каждым шагом свет разгорался всё ярче, и наконец из темноты проступили знакомые очертания строения с башенкой на крыше и массивными каменными украшениями, похожими на шахматные фигуры.
Неяркий дрожащий свет лился из окна второго этажа. Вивиан вгляделась в снежную пелену - и скорее угадала, чем разглядела силуэт Германа, склонившегося над книгой. На столе - пара свечей и глиняная кружка. Охотница улыбнулась, чувствуя, как теплеет в груди. Всё как обычно, здесь ничего не меняется. Мастер не спит, сухо кашляет, прихлёбывает подогретое вино, неторопливо переворачивает страницы. Ждёт. Призраков прошлого - или всё-таки их, своих нынешних учеников, своих приёмных детей?
Учитель... Только бы огонёк в вашем окне не погас. И тогда любой из Охотников в любую бурю, в любую непроглядную ночь сможет найти дорогу домой.