Аннотация: Симбиоз человека и боевого робота. Что может пойти не так? Всё.
Маркус взвалил на плечо уже очищенное от сучков бревно и направился в сторону дома. Чесси бегала рядом, иногда мешаясь под ногами. Утро было хорошим, ударили первые морозы, но до снега еще не дошло. Без ветра деревья словно замерли, спокойно ожидая прихода зимы. Все вокруг застыло, как на картине какого-то древнего художника. Только рыжий пушистый зверь бегал между вековыми дубами, внося в пейзаж суматоху и жизнь.
Добравшись до избы, мужчина положил бревно на козлы и взял ручную пилу. Собака время от времени прибегала, чтобы проконтролировать работу, а затем снова уходила охранять территорию. Напиленные чурбаки один за другим шли под колун. Но закончить заготовку дров мужчине не дали. До его слуха донесся знакомый гул, он посмотрел на белое зимнее небо и быстро увидел приближающееся пятно. Пока мужчина убирал дрова под навес, над поляной перед избой, выйдя из режима невидимости, завис служебный коптер. Черный угловатый аппарат, будто чувствуя, что он здесь лишний, долго примерялся, а затем опустился на пожухлую траву.
Из раскрывшегося люка вышел по форме одетый мужчина и направился к избе. Чесси, не ожидавшая такого вероломного покушения на свою вотчину, набросилась на прилетевшего и как следует облаяла. Хозяин останавливать её не стал. Но гостя поприветствовал.
- Здравствуй, Митчелл.
- Рад тебя видеть, Маркус, - подойдя и пожав руку, сказал мужчина.
- Как дела на службе?
- Ну, как видишь, не справляемся, поэтому я и здесь, - ответил Митчелл. - А ты, я смотрю, готовишься к зиме?
- Чего не позвонил, майор?
- Да времени в обрез, решил сразу за тобой заскочить. Без тебя никак, дружище, - соврал Митчелл.
Маркус подошёл к избе, снял лишнее снаряжение, повернулся к псу и скомандовал:
- Чесси, в режим ожидания.
Собака заскочила на крыльцо, села перед дверью и застыла. Её, казалось бы, живые влажные глаза уставились в одну точку и будто погасли. Маркус отвернулся и, не оглядываясь, пошёл к коптеру.
Как только боевые ложементы приняли обоих мужчин, аппарат задраил люк, взлетел, активировал стелс-режим и направился в Оперативный центр. Митчелл молчал, и Маркус решил задать вопрос:
- Что на этот раз?
-Не поверишь, голодный бунт.
- Где? В тридцать седьмом блоке? Это из-за беженцев?
- Именно так. Волеш со своей любовью к мигрантам добилась-таки чего хотела. Продавила митингами создание приютов для этих халявщиков. И понеслось. Туда, как мухи на говно, слетелись, наверное, все. Ну и, так как всем занимались волонтёры, результат налицо. Не озаботились логистикой, перебои с поставками. В итоге ни еды, ни воды, ни медикаментов. И начался естественный отбор. Выживает, так сказать, сильнейший.
- Пока не вижу ничего необычного. Пару лет назад в пятом блоке мы такой бунт тремя группами подавили.
- Мы тоже так думали вначале, и это сыграло с нами злую шутку. Фэндог назвал южный округ гангреной, которую надо рубить. Короче, опять всё из-за сраных политиканов. Что-то они там не поделили. Пока разбирались, бунт перекинулся на соседние блоки.
- Как такое допустили?
- Вот и я о чём. Дело нечистое. Либо этот биомусор смог самоорганизоваться, во что я не особо верю, либо пожар раздувает кто-то извне.
- И кому это надо?
- Думаешь, хорошая идея об этом в служебной машине разговаривать?
- Да мне плевать, я давно на пенсии. Значит, ты считаешь, что там наверху всё же взялись за проблему с бедняками. Но радикально.
- Ты-то, может, и на пенсии, а я пока нет.
- Ой, да ладно тебе. Будто все слепые вокруг и не понимают, какой самый дешёвый способ избавиться от лишних ртов.
- Давай не будем, не нашего ума это дело. Мы солдаты, которые выполняют приказы.
- Ага, слепое орудие в руках справедливого правосудия.
***
На подлёте Маркус посмотрел в фальш-окно. Они опускались на стартовую площадку Оперцентра. С одной стороны - ряды служебных коптеров, с другой - ряды боевых машин. От их вида снова стало жутко. За почти десять лет, как эти аппараты поступили на вооружение, Маркус так и не привык к ним. Инженеры, которым дали задачу сделать машины максимально устрашающими, постарались на славу. Хищные членистоногие силуэты даже неподвижные вызывали страх. Когда же эти многотонные махины приходили в движение, резко и агрессивно двигая всеми своими членами, страх перерастал в животный ужас. Добавьте к этому активную шевелящуюся броню по всему корпусу, душераздирающие звуки при каждом движении, и ночные кошмары на всю оставшуюся жизнь после встречи с этим монстром вам обеспечены.
Машины, кстати, все были разные, плюс могли немного менять свою форму. Привыкнуть к ним было невозможно. Маркус вспомнил крайние учения с этими чудовищами. Начальство любило попугать своих подчинённых их же боевыми машинами. Чтобы знали, каковы они в деле, наверное. Ну или чтобы не расслаблялись.
Маркус подошел к своему аппарату и быстро забрался внутрь. Машина приняла его в свое защищенное брюхо. Оказавшись в позе эмбриона в тесной сферической бронекапсуле, мужчина выдохнул и приготовился. Через порты на теле машина подключилась к кровотоку человека и погрузила его в сон. Ложемент быстро снял с него всю одежду, гибкие трубки вошли во все отверстия, и кабина начала заполняться биогелем. Импланты в голове активировались и подключили его к боевому роботу.
Придя в себя, Маркус огляделся: стартовая площадка, боевые роботы, один из которых теперь он сам. Считав мысли оператора, многоногая машина рванула вперед, резко встала на дыбы, прыгнула, перекатилась, сжавшись в комок, пошла зигзагами, нанося хлесткие удары по воображаемому противнику всеми своими конечностями попеременно. Вдруг остановилась, пригнулась, ощетинившись активной броней, и мощно завибрировала, разразившись жутким громким воем. Тест систем прошёл успешно, они были готовы к бою.
Шестнадцать боевых монстров, не сговариваясь, разбились на четвёрки, к каждой из которых подлетел транскоптер. Лязгнули механизмы захватов, и транспортники взревели турбинами, поднимая в небо добрых двадцать тонн каждый. Пока аппараты несли бойцов сквозь городскую застройку, между ними шёл брифинг. Но никаких разговоров. Они были ни к чему. Человек по имени Маркус под действием целого коктейля боевых препаратов уже практически себя не осознавал. Он смотрел на город под ним сотнями глаз, видел его в разных спектрах, слышал каждый шум, и даже запахи, витавшие в воздухе, щедро одаривали его ценной информацией. Он видел этот город насквозь, это была его вотчина, в которой ему не было равных.
Маркус перевёл фокус внимания на тактическую карту. Там, в пункте их назначения, уже орудовали разведдроны. Наземные расползались по всем щелям, летающие контролировали диспозицию с воздуха.
У них не было командиров. Разумы, объединённые в одну сеть, не нуждались в координации. Являясь единым существом, единым организмом в этот момент, они точно знали, что нужно делать, чтобы выполнить поставленную задачу.
***
Прямо на лету транскоптер разжал захваты, и боевая машина Маркуса ринулась вниз, на разгромленную и полыхающую улицу. Жёсткое приземление, серия перекатов, но человек внутри брони этого даже не почувствовал. Мир в 360 градусов, разложенный по спектрам и расписанный тактическими данными, спокойно вращался перед взором человека. Данные с сенсоров и датчиков, собранные со всех аппаратов и прогоняемые через их нейросети, уже переработанные и проанализированные, выдавались каждому оператору. Маркус видел потенциальных противников, их вооружение, линии возможных атак, вероятности нападений и бегства. Он видел каждый шаг сотоварищей, их векторы атак, знал, что они собирались делать и зачем. Он видел само будущее, мог его предсказать, мог его предрешить.
Зелёные линии, проложенные машинными мозгами, показывали безопасное направление. Жёлтые пятна предостерегали, а красные точки целеуказания не давали врагам и шанса укрыться от его вездесущего взгляда. Опережая противников даже не на шаг, Маркус плёл единую со всеми паутину тактических манёвров, медленно, но верно забирая у оппонента преимущество и навязывая ему свои правила игры. По факту уже им проигранной.
Но до сознания человека, усыплённого препаратами, не долетали мольбы о пощаде, крики помощи, душераздирающие вопли и предсмертные хрипы. И даже тот факт, что голоса были не только мужские, но и женские, а порой и детские, никак не тревожил Маркуса. Вместе с сознанием дремала и его совесть, и его чувства. И только разум не спал, фиксировал всё увиденное и запоминал. Но это тоже не было проблемой, хорошие люди давно озаботились созданием препаратов, подавляющих память. Специально для таких случаев.
Адская машина войны металась по разрушенным улицам, как демон в обличии композитного технопаука. На покрытой пылью и кровью активной броне не было даже царапины. Восемь многосуставных ног перемещались с такой скоростью, что тварь парой превращалась в размытое пятно. Хищная тень казалась бесплотной и неуязвимой для оружия. Всевидящий ангел смерти, не оставляющий никому ни шанса.
***
Маркус вышел из больничной палаты. Если слияние с машиной было не из приятных, то разрыв симбиоза после выполнения задачи - вообще сущая пытка. Сознание всё ещё болталось в прострации, разум не мог понять, где он находится, а чувства притупились до такой степени, что мир вокруг казался серым и плоским. Мужчина забрался в коптер, скомандовал место назначения и тут же провалился в сон. Это было ошибкой. Всю дорогу домой кошмары раздирали его подсознание.
Он бежал по улице в толпе людей, вокруг сновали жуткие многоногие твари, которые без разбора жрали всех, кто попадался им в жвалы. Убегал, прятался, снова убегал, спотыкаясь о трупы и части тел, которых становилось всё больше. Один из монстров помчался в его сторону. Бежать было некуда, всё, что он смог, - выставить руки вперёд. Тварь прыгнула на него и... Прошла насквозь, будто его и не было. И он вдруг понял, что уже мёртв.
Тело стало невесомым, и его потянуло наверх. Он дёрнулся, пытаясь за что-то ухватиться, и... резко распахнув глаза, вцепился в сидение коптера. Машина круто шла на посадку. Маркус потряс головой, разбрызгивая капли холодного пота. Но наваждение не торопилось отпускать. После приземления он ещё долго сидел в машине, пытаясь прийти в себя. И хмуро смотрел на четырёхэтажную виллу. На острове таких всего тринадцать, и они находились так далеко друг от друга, что соседей и видно не было. Они поселились здесь со Скарлетт ещё до рождения детей. Мог ли он тогда подумать, что когда-либо не захочет сюда возвращаться? И самое обидное было, что он не понимал, почему.
Дом встретил тревожной атмосферой. В роскошной гостиной собралось много людей. Все как один со скорбным выражением лица. Они старались на него не смотреть. Только жена подняла на него зарёванные глаза. Они источали боль, обиду, гнев, разочарование. Маркус не выдержал этого взгляда. Он хотел что-то сказать, но не мог разорвать повисшую тишину. К нему подошёл Малик, коллега жены. Они вышли в столовую.
- Маркус, Терри погиб, - шёпотом сообщил парень. - Ты же в курсе вчерашнего бунта? Они были там с Красным крестом и... Ну, ты понимаешь... Попали под перекрёстный огонь.
- Я думаю, он не только в курсе, - выпалила вошедшая Скарлетт. - Не так ли? Тебя ведь снова позвали и попросили помощи? Ты был там? Ответь мне, Маркус.
Он не мог ей ответить. Скарлетт сильно любила брата. На десять лет младше, он был для неё как сын, которым она безмерно гордилась. Первоклассный медик, хирург с золотыми руками. Он спасал, а не калечил жизни. Его все боготворили. Казалось, даже детям он нравится больше, чем родной отец. Маркус уважал его, хоть и недолюбливал. Но сейчас... Ничего не чувствовал. И это пугало ещё больше. Ни капли жалости внутри, ни йоты скорби. Ему было абсолютно всё равно. Всеми силами он попытался выдавить из себя хоть что-то. Притвориться, сыграть. Лишь бы никто не увидел, не понял. Но жена знала Маркуса слишком хорошо. И видела его насквозь. Она поменялась в лице, отшатнулась и сказала:
- А может, это ты его там? Не заметил под одной из восьми ног? Во что ты превратился? Ты хоть понимаешь? Взгляни на себя в зеркало? Ты чудовище.
Скарлетт пошатнулась, её подхватили подошедшие родственники и увели из столовой. Она ревела навзрыд. Маркус поймал взгляд сына, но тот сразу отвёл глаза. Дочерей он даже не видел. Ушёл и Малик, оставив мужчину одного. Маркус затравленно осмотрелся, родные стены сдавили горло, не давая продохнуть. Выскочил на улицу, прыгнул в коптер, врубил ручное управление и дёрнул джойстик. Турбины взвыли, и машина свечой ушла в сумрачное небо.
***
Чаща леса стала густой, почти непроходимой. Но Маркус продирался дальше, даже не думая останавливаться. Так далеко он ещё не заходил. Чесси ловко шныряла по кустам, периодически лая, чтобы отогнать нежеланных гостей. Мужчина не обращал на неё внимания, не думал о хищниках, и на лес ему сейчас было плевать. Он просто шёл куда глаза глядят. Постепенно ускоряя шаг по мере того, как в нём росла тревога. На удивление, он был рад этому чувству. Хоть что-то. Но вскоре стало хуже.
Он остановился возле упавшей сосны, его согнуло пополам, было тяжело дышать. Голова пошла кругом и взорвалась фонтаном эмоций. Они вспыхивали одна за другой, гоняя разум из крайности в крайность. Мужчина схватился за голову, мысли плясали, не давая понять, что происходит. Подбежала Чесси и начала гавкать ему прямо в лицо. А потом больно укусила за руку. Голова немного прояснилась, и до него наконец дошло. Инъектор. Он забыл про лекарства. Начал рыться в карманах, чтобы вскоре понять, что оставил его в коптере вместе со смартфоном. Посмотрел на пса и скомандовал:
- Чесси, веди нас домой.
Собака гавкнула, сделала пару кругов и убежала. Маркус с трудом поднялся и пошёл за ней. Пёс то скрывался из виду, то возвращался к еле бредущему хозяину. Который то и дело останавливался, хватался за голову, что-то кричал, падал на колени. Но потом снова вставал и шёл.
Действие блокаторов в какой-то момент прекратилось. И Маркус начал видеть людей и то, что от них оставалось после него. Такое бывало и раньше. Но теперь почему-то психика отказывалась с этим справляться. В глазах всё побагровело от крови. В ушах не прекращались крики. Металлический привкус во рту. Запах гари и страха.
И когда среди этого хаоса мужчина заметил знакомые нашивки, красное на белом, ноги отказались идти, и он рухнул, скатившись в какую-то яму. Из ничего не видящих глаз текли слёзы. Его трясло. Он метался в собственных воспоминаниях, разглядывая лица, понимая, что это ошибка, что точно найдёт то, что ищет. Время остановилось и зациклилось на одном кадре. До боли знакомое лицо, перекошенное в предсмертном крике. Маркус не знал, сколько это продолжалось. Но в какой-то момент почувствовал боль в руке. Её что-то тянуло. Мозг с трудом, но понял, что это. Точнее, кто. Человек медленно выплывал из омута своей памяти и открыл глаза. Ночь. Что-то капало на лицо. Чесси продолжала тянуть за руку. Маркус поднялся с сырой земли. Собака запрыгала вокруг и скрылась в темноте. Он пошёл за ней.
Они шли на восток, там уже брезжил рассвет. Мелкая ледяная морось промочила Маркуса насквозь, но он этого даже не заметил. Не заметил и того, как резко оказался перед домом. Остановился, чтобы понять, что и этому месту он теперь не рад. В душе клокотала мёртвая пустота. Первым делом залез в коптер и стрельнул в плечо инъектором.
Зайдя в избу, мужчина чисто механически переоделся. Собака носилась по дому, ластилась к хозяину. Она считала негативные эмоции на лице человека и просто выполняла программу. Маркус, будто забыв это, отталкивал её. Он хотел растопить печь, хотя в доме было тепло.
Собака что-то уронила, прыгнув на человека. И у него вдруг бешено вспыхнули глаза. Он бросил дрова, пнул пса. Затем схватил со стены топор. Первый удар пришёлся точно в середину спины, свалив её на пол. Второй удар - в голову. Третий, четвёртый, ещё и ещё. Закончив, Маркус отступил, упёршись в сруб стены. На полу лежало месиво из электроники и шерсти. Неестественно подрагивало и издавало искажённые звуки. Ужаснувшись, человек подбежал к сломанному роботу, открыл дверь и выкинул останки на улицу. Припал к двери, зарычал, как дикий зверь, развернулся и вскинул топор. Через пару минут уютную некогда избушку было не узнать.
***
Повалил первый снег, преображая тусклую серость в яркие светлые пейзажи. Из дымохода на заснеженной крыше избы валил густой белёсый дым. Маркус убирался в доме, занимался мелким ремонтом, то и дело бросая взгляды на смартфон. Тот по-прежнему молчал. Не выдержав, Маркус взял его и в который уже раз набрал жену. Нет ответа. Начал звонить детям. Без толку. Замахнулся, но бросать не стал, положил обратно на стол. В дверь постучали.
- Входите.
В дом вошёл немолодой мужчина с планшетом в руках.
- Осмотрел я, значит, робопса, точнее, то, что от него осталось. Что его так разорвало-то? Хотя не суть, меня это не касается. Короче. Главный чип крашнулся, а вот резервный цел. Так что восстановить получится. Спецификации я от вас получил. Ну что, делаем точь-в-точь такого же?
- Да.
- Окей, заявку я принял, акт составил, запрос отправил. Подтвердите. Отлично. Останки я забираю. Заказ будет выполнен в ближайшую неделю. Всего доброго.
Техник ушёл, Маркус сел на кровать, схватился было за телефон, но положил его обратно. Долго так сидел, тупо уставившись на огонь в печи, когда в дверь снова постучали. Он подумал, что техник что-то забыл, крикнул, разрешая войти. Но в дверях появился Митчелл. Широко улыбнулся и начал с порога:
- Да-да, это снова я. Знаю, зачастил, но сам понимаешь. Служба - она такая. Не мы её, а она нас.
Мысленно скривившись, Маркус поднялся, чтобы пожать руку коллеге. Сели за стол.
- Что это, псину твою не видно? Сдал на металлолом? Ха-ха!
- В ремонте она. Профилактическом. Что на этот раз?
- О, ты сразу к делу? Одобряю. Да знаешь, ничего нового, брат, ничего нового. Не додавили мы в прошлый раз эту заразу. Вот и повылазила опять. Надо довести дело до конца. Понимаешь. Это уже дело чести. Что думаешь?
- Думаю, что это уже наглость с твоей стороны. Брат.
- Абсолютно с тобой согласен. Но ты ж меня знаешь? Если бы не форс-мажор, я бы себе такой наглости не позволил. Ну нет, так нет. Уважаю твоё решение и не смею более отвлекать тебя от важных дел.
Митчелл поднялся, хлопнул Маркуса по плечу и ушёл. Тот остался сидеть неподвижно, глядя в окно. Встал, прошёлся туда-сюда и выскочил на улицу. Коллега стоял возле коптера и как будто ждал. Маркус замялся на секунду и крикнул:
- Дай мне пять минут.
Тот молча кивнул и запрыгнул в машину.
Переодеваясь и собирая вещи, Маркус вдруг остановился. Звонил телефон. Он долго смотрел на него, взяв в руки, но потом аккуратно положил на стол. Подойдя к двери, он осмотрел избушку странным взглядом. Будто что-то искал или вспоминал. Так смотрят на что-то в последний раз, когда уже не надеются увидеть это снова. Когда прощаются. Выдохнул, закрыл глаза и резко выбежал на улицу. Твёрдо шагая к коптеру, он не оглядывался. На его лице читалась решимость. Он точно знал, что больше сюда не вернётся.