Аннотация: История о том, как Роджер получил свое украшение на физиономию. Если кому интересно :)
Курган
1
Когда после пятичасового морского путешествия впереди показался берег, Роджер искренне обрадовался. Не то чтобы он боялся воды, или его мучила морская болезнь - вовсе нет, просто несколько напрягало огромное водное пространство вокруг. Оно создавало ощущение неустойчивости и незащищенности.
Не дожидаясь, пока лодка ткнется носом в покатый берег, Роджер соскочил на влажную землю, с силой оттолкнувшись от борта. Лодка покачнулась, едва не опрокинувшись, и сидящему в ней гребцу стоило некоторых усилий выправить ее и нормально причалить. Тем не менее, он ни словом, ни взглядом не выразил неудовольствия - боялся вызвать гнев свирепого на вид пассажира. Всю дорогу лодочник старался держаться от Роджера подальше, насколько это позволяло тесное пространство суденышка, а, разговаривая с ним днем ранее, поглядывал робко и заискивающе. Роджер только ухмылялся про себя. Еще бы такой деревенщине, никогда не держащего в руках ничего, кроме грубого топора для рубки деревьев, не опасаться чужого человека, носящего за спиной два изогнутых клинка в простых черных ножнах.
Оказавшись на твердой земле, Роджер осмотрелся. Островная деревенька насчитывала всего-то полтора десятка домишек, выстроившихся полукругом на небольшой поляне, спускавшейся к воде. С трех сторон к домам подступал лес; никаких дорог Роджер не заметил. Единственным способом сообщения с цивилизацией здесь были лодки; да большего и не требовалось. Гости заплывали на остров нечасто. Местные вели уединенный образ жизни, да и остров издавна пользовался дурной славой, хотя никто и не мог отчетливо сказать, почему.
Никто не вышел встречать лодку, никто не ждал Роджера с распростертыми объятиями. Н-да, подумал он, что-то не похоже, что мне здесь заплатят такую гору золота, как было обещано. Народец в деревне, правда, похоже что не бедствует, дома вон хорошие, крепкие, но едва ли у них водится лишнее золотишко, которое они с радостью отдадут приглашенному охотнику за головами. Да и для чего, интересно, им этот охотник?..
- Ну и где тут ваш староста? - не слишком любезно поинтересовался Роджер у лодочника, который тем временем уже выбрался на берег и привязывал свое суденышко у причала. - С кем говорить по делу-то?
Можно было и не спрашивать. Самый большой и добротный дом на поляне, несомненно, принадлежал старосте; догадку Роджера подтвердил и робкий жест лодочника, и его негромкие слова:
- А вот прямо его дом-то, благородный господин... Подите туда.
Не успел Роджер постучать в добротную дубовую дверь, как она сама распахнулась. Он оказался нос к носу с молодой женщиной, несшей два пустых ведра. Не самая лучшая встреча перед заключением денежного контракта, и Роджер поморщился; женщина же испугано отпрянула, споткнувшись о свои же ведра и едва не опрокинув их.
- Добрый день, - грубовато сказал Роджер. - Мне бы со старостой вашим поговорить.
- А-а-а... - женщина довольно быстро с собой справилась. - Отца дома нет, на вырубке с утра, но я могу послать за ним, если он вам нужен. Заходите пока в дом, господин, подождете отца.
Роджер, уже дважды возвышенный до благородного сословия, не замедлил последовать приглашению. Пригнувшись (невысокий дверной проем не был рассчитан на его рост), прошел за женщиной в дом и был усажен на скамью в большой и светлой комнате. Хозяйка вышла на несколько минут; было слышно, как она зовет сына и наказывает найти деда и передать, что по делу пришел нездешний господин; потом вернулась к гостю.
- Вы, должно быть, издалека прибыли?..
- Не очень, - отозвался Роджер, изучая комнату. Да, чистенько, уютно, но не пахнет тут золотом, ох, не пахнет! Чем же староста собирается платить за работу приглашенному наемнику? - А не найдется ли, у тебя, хозяйка, глоток воды?..
Через минуту у него в ладонях лежал ковш с холодной - зубы ломило - колодезной водой, он пил и рассматривал теперь уже женщину. Просто так, из привычки хорошенько запоминать каждое увиденное лицо. Женщина заметила пристальное изучение, смутилась, покраснела. Чтобы справиться с робостью и волнением, отвернулась, взяла с полки скребок и стала скоблить и без того безупречно чистую поверхность стола.
- Тихое у вас тут местечко, - заметил Роджер, вытягивая затекшие за время долгого сидения в лодке ноги. - Какая тут может быть работа для такого человека, как я, а?
Женщина не успела ответить, половицы в сенцах заскрипели под тяжелыми шагами; и через минуту Роджер увидел хозяина дома - крепкого мужчину лет пятидесяти, с растрепанной, наполовину седой шевелюрой. Он внимательно оглядел гостя с ног до головы, сурово кивнул и без лишних слов уселся на лавку напротив, коротко глянул на женщину. Та сразу бесшумно ушла; Роджер услышал, как уже на улице загромыхали ведра.
- Так ты и есть охотник за головами? - мужчина не сводил с гостя цепкого взгляда темно-карих глаз, поглаживая ухоженную бороду. - Совсем мальчишка. Я просил Ортона человека поопытнее найти, а он, значит, тебя привез.
- А ты - здешний староста? - в тон ему спросил Роджер, проигнорировав вторую половину тирады. В конце концов, не за годы ему платят, а за умение.
А на умение его еще никто не жаловался.
- Я староста и есть. А ты, парень, уверен, что в силах справиться с нашей проблемой?
- Так я же не знаю, какая у вас проблема, - ухмыльнулся Роджер. - Мне денег пообещали, и вот я тут. Так чья голова тебе нужна, дядя?
- Во-первых, я тебе не дядя, - тяжело проговорил староста. - Зовут меня Толло, прошу это учесть. Во-вторых, деньги ты получишь, когда... и ЕСЛИ справишься с делом. Аванса не дам. В-третьих, я хочу, чтобы, получив деньги, ты уплыл отсюда тем же путем, каким и приплыл. Нам здесь не нужны такие люди, как ты. Это условия договора.
- Клянусь Рондрой! - захохотал Роджер. - Скажите пожалуйста - вам здесь не нужны такие, как я! А с чего ты взял, что сам я захочу оставаться в этом захолустье? Что мне тут делать? Мантикоров ловить?
- Вот и ладно, - невозмутимо кивнул староста Толло. - Значит, по этому пункту у нас полное согласие. Что касается остальных... Для начала - имя-то у тебя есть, охотник?
- Роджером меня зовут.
- Пусть будет Роджер. Ну что же, Роджер, не стоит терять времени. Слушай, что тебя ждет, а потом решай - возьмешься за работу или нет.
Следующие полчаса Роджер слушал и постепенно переставал понимать, зачем он здесь и что будет делать. По его понятиям, деревне требовался вовсе не охотник за головами, а магик, причем, магик, специализирующийся на некромантии.
Неподалеку от деревни, в лесу, располагался курган, древний настолько, что даже не привлекал внимания авантюристов, расхитителей гробниц и прочих охотников до сокровищ мертвецов. Если в нем и имелись когда-то драгоценности, их давным-давно оттуда выгребли - так считали местные, а потому курганом не интересовались. Вместе с тем, слишком близко подходить тоже избегали - мало ли что, мертвецы все-таки.
О том, кто покоится в кургане, ходили легенды. Говорили, что похоронен в нем некий магик, при жизни любивший побаловаться некромантией и натворивший немало пакостей. Умер он своей смертью или ему помогли возмущенные соратники по цеху, история умалчивала, так же как и о том, почему его тело просто не сожгли - во избежание, так сказать, возможных дальнейших осложнений. Похоронили его по-царски - ибо курганы насыпали или над королями, или, в знак особой признательности, над прославленными героями. Возможно, этот курган был связан с каким-нибудь магическим ритуалом и был призван предотвратить неурочное восставание некроманта из праха.
До сих пор чары, если они имелись, работали исправно, но в последнее время что-то явно засбоило. По ночам кое-кто из местных (кстати, отметил про себя Роджер, нужно будет обязательно уточнить, что понадобилось ночью в лесу у захоронения этим любителям поздних прогулок) видел, как над курганом вздымается как бы столп света, исходящий из центра, и доносятся странные, отнюдь не дружелюбные звуки. Пока что дальше света и звуков дело не шло, и никакие умертвия не являлись, но деревенские забеспокоились. Кое-кто даже увидел в происходящем страшные знамения, предвещающие голод, мор, войну, чуму и еще тридцать три несчастья. Староста, напрямую заинтересованный в спокойствии и довольстве своих земляков (среди которых были и дочь с зятем и внуком, все - испуганные), решился послать кого-нибудь на внутренние острова поискать человека, умеющего обращаться с оружием. Человека, который сможет спуститься в курган и узнать, в чем дело.
- Стоп! - на этом месте Роджер окончательно понял, что не его это ума дело. - Вы, дядя, ошиблись. Вам тут нужен не охотник за головами, не головорез, а магик, да желательно сведущий в некромантии! С нечистью, призраками и духами я дела не имею! Чарам не обучен!
- Ты не дослушал, - староста Толло и на сей раз не повысил голоса. - Чары тебе не понадобятся. Потому что, понимаешь ли, Роджер, есть у меня очень сильное подозрение, что это балуют живые.
- Те самые, которые любят ночные бдения у кургана и видели все эти потусторонние явления? - живо спросил Роджер.
- Не. Те - мальчишки, похваляются друг перед другом храбростью, дурачки. Они внутрь не полезут, и огонь в усыпальнице палить не будут. Это кто-то другой.
- Думаешь, свои.
- Скорее всего, так. Потому что, сам видел, добраться к нам сюда сложно, каждый новый человек на виду.
Роджер немного помолчал, прикидывая.
- А если уверены, что это кто-то свой, - произнес он, подумав, - то почему сами не слазали внутрь? Вот делов-то! Или у вас мужиков нет?
- Да видишь ли, - староста, кажется, смутился. - Робеют наши мужики. Все-таки - мертвые, мало ли что...
- Ага, робеют, значит. И решили вы позвать того, кто не сробеет... И деньги пообещать немалые. А если все-таки - мертвые? Сложно будет выбраться живым, да и тогда - плакали мои денежки?
- Нет дела - нет денег, - смущения как и не бывало. - Денежки, сам сказал, немалые.
- Не я сказал, мне пообещали. От твоего лица, между прочим. А кстати, какой-нибудь ведун у вас есть? Ну, чтоб хотя бы определил, мертвое там или живое что.
- Что до денег, то я от своих слов не отказываюсь. А ведун... Ты что, откуда ему тут? У нас и грамотная-то одна только женщина, читать-писать умеет да отвары помаленьку готовит целебные.
- Н-да, негусто, - Роджер задумчиво подергал себя за кончик хвоста, спускающегося с затылка. Что и говорить, лезть в курган, в котором, возможно, обретался неупокоенный некромант, ему не хотелось, но деньги нужны были отчаянно. А никакой иной работы в этом захолустье было не сыскать...
- Согласен, - он, наконец, решился. - Постараюсь обойтись без трупов, если окажутся ваши ребята.
- Вот и хорошо! - староста явно обрадовался. - На постой устраивайся у меня, столовать тоже тут можешь, трактиров у нас нет, не обессудь.
- Ничего, переживу. Ну что, показывайте, где ваш курган, пока еще солнце высоко.
Курган не представлял собой ничего особенного, разве что размерами был чуток поболее раньше Роджером виданных. Земляная насыпь, заросшая травой и мелкими цеплючими цветами - ни дать ни взять обычный холм. Но правильная конусная форма его однозначно говорила о рукотворном происхождении.
До захода солнца Роджер облазил окрестности кургана и не нашел ничего странного или необычного, кроме разбросанных - или все-таки уложенных? - вокруг камней разных размеров. Камни все как один густо заросли мхом и выглядели элементами ландшафта. Никаких геометрических фигур они вроде бы не образовывали, и Роджер решил таковыми их и считать. То есть входящими в окружающий пейзаж.
Вход в курган имелся только один - сверху. Не слишком удобно, но вряд ли его строители вообще думали о том, что кому-то придет в голову забираться внутрь. Роджер походил вокруг и решил пока обождать с верхолазаньем - успеется. Для начала неплохо бы взглянуть, какие-такие столпы света вздымаются над этим местом.
А еще лучше сначала поесть, для ночного бдения понадобятся силы. Рассудив так, он вернулся в деревню.
Дочка старосты метнулась было собирать ему на стол, но он остановил ее и попросил дать еды с собой. Ужинать в чужом доме, под изучающими взглядами живущих здесь людей ему не хотелось; да и аппетит лучше на свежем-то воздухе.
К вечеру деревня стала гораздо более людной; народ закончил работу и располагался ужинать, женщины сновали со двора в дом и обратно, появились на поляне и дети. Не очень много, но с десяток ребятишек разных возрастов Роджер насчитал. Кроме того, из леса вышло небольшое стадо, погоняемое парнишкой лет двенадцати; Роджер крепко заподозрил, что этот пастушок - один из любителей пошататься ночью по безлюдным местам. Обычно такие молодчики очень любопытны, нужно будет с ним побеседовать.
Уже начинало темнеть, когда Роджер устроился на своем наблюдательном посту - на уважительном расстоянии от кургана, но так, чтобы иметь хороший обзор. Он сделал нечто вроде лежанки, пригнув к земле ветви обильно растущего вокруг кустарника с мягкими мясистыми листьями, и улегся на ней. Положил рядом мечи, чтобы были под рукой, развязал узелок, который вручила ему дочка старосты, хмыкнул. Свежие пшеничные лепешки, вяленое мясо, домашний сыр, и даже немного слабого пива во фляге! Не скупа, не скупа хозяйка, что и говорить. Мысленно поблагодарив, Роджер приступил к трапезе.
Лес был безмолвен и тих, ветер не шелестел листьями, ни одна птичка не шевелилась в своем гнезде и не подавала голос. Странно, подумал Роджер. С листьями-то понятно, полное безветрие, хотя и редко такое случается у моря. Но птицы-то где? Да и прочая живность? Не местные же, наведывающиеся в лес по делам, распугали?
Ночь спустилась мягко и незаметно, на небо выкатила почти полная луна в окружении звезд, проглядывающих сквозь переплетение ветвей. Роджер, не склонный к созерцательности, как-то неожиданно расслабился, закинул руки за голову, устремил взгляд к темному бархатному небу. Странное неземное спокойствие снизошло на него и, любуясь непривычным рисунком созвездий, он почти забыл, зачем пришел сюда.
О деле ему напомнил странный звук, пронесшийся над лесом. Словно какой-то многоголосый вздох, переходящий в стон, и вслед за тем пахнуло холодом. Роджер, вмиг покрывшийся мурашками, вскочил на ноги, рефлекторно схватившись за мечи. Кто-то прошел к кургану, пока он любовался звездами? Но он не чувствовал присутствия людей. Не скрываясь, мягкими шагами двинулся он к темной громаде усыпальницы, внимательно глядя по сторонам. Луна светила ярко, словно помогая ему.
Следующая волна странного звука заставила Роджера остановиться и замереть. Вздох показался ему громче и отчетливей, в нем уже можно было различить отдельные голоса. Роджер почувствовал, как по спине снова побежали мурашки, и выругался шепотом. Что за чепуха, чего ему бояться? Ни одной живой души вокруг!.. Вот именно - живой. А мертвой?
Он только справился с собой и готов уже был двинуться дальше, как вдруг из кургана с глухим хлопком вырвался огромный столб мертвенного зеленоватого света наподобие того, каким светят гнилушки. В первую секунду Роджер даже попятился - так это оказалось неожиданно, несмотря на рассказы старосты. Он не думал о том, какой огонь ожидал увидеть. Наверное, что-то вроде пламени, пляшущего в небе... Этот же свет был не от живого огня. Если внутри и впрямь орудуют смертные люди, то они очень не простые... И вряд ли местные. Деревенские простаки не могли устроить подобный фейерверк.
Роджер понял, что прямо сейчас ему очень не хочется спускаться в курган. Ну просто вот совсем не хочется. Подожду-ка я до утра, сказал он себе, посмотрю на погребение при дневном свете. Если там были люди, они должны оставить следы. Хоть какие-то.
Оставаться же в лесу рядом со светящимся курганом ему было жутковато. е Да и вздохи и стоны все эти странные... Пока не ясно, в чем дело, лучше держаться подальше, шкура целее будет. Рассудив так, Роджер развернулся и двинулся к деревне, не убирая, впрочем, мечи в ножны, и поминутно оглядываясь. Почему-то его не отпускало ощущение, что кто-то пристально сверлит ему спину очень нехорошим взглядом.
- Ну и как? - полюбопытствовал староста Толло утром, встав с кровати и высунув нос во двор, где и наткнулся на мрачного Роджера. Тот сидел на ступеньках и сосредоточенно правил клинок одного из мечей. - Видал свет?
- Видал, - буркнул Роджер в ответ. Он был невыспавшийся и потому совсем недобрый. Остаток ночи он провел на лавке, где постелила ему хозяйская дочка, но заснуть так и не смог. Стоило только сомкнуть глаза, как тут же начинало мерещиться Безымянный знает что. Нервы у него были крепкие, но ночная муть все же проняла его.
- И?
- Что "и"? - Роджер даже головы не поднял. - Что я тебе скажу, дядя - если там кто и сидит, то уж точно не из ваших. Если только кто-то не обучился магии. Не костры там палят. Вообще это не живой свет. Гнилой он.
- А внутри? Внутри был?
- Послушай, - Роджер оторвался от своего занятия и взглянул старосте прямо в глаза. Тому стало немного не по себе - с молодого лица на него смотрели два ониксовых бездонных озера; было ясно, что глаза эти видали такое, что он себе и вообразить не мог. - Если бы я каждый раз вот так бросался сломя голову вперед, не разведав, как ты думаешь, дожил бы я до своих лет при таком ремесле?..
- Не так уж много тебе лет, - кашлянул староста.
- Сколько есть - все мои. Сегодня днем я войду внутрь. Если ничего... точнее, если никого не найду, останусь на ночь. Посмотрю, кто там фейерверки запускает. Так что, будь добр, попроси дочь собрать мне еды на день и ночь.
- Попрошу. Ежели еще что-нибудь надо - скажи, все будет, что в моих силах.
Роджер подумал.
- Веревку. Чтобы спуститься. И фонарь. Больше ничего.
И подъем ко входу, и спуск в курган были сопряжены с риском свернуть шею. Тонкие нити с белыми цветами так и норовили ухватить за ноги, обвить щиколотки; а утрамбованная, казалось бы, земля то и дело съезжала пластами вниз. Роджер вспотел, пока вскарабкался на вершину, и на минутку присел отдышаться, разглядывая черную дыру входа. Странно, но ему показалось, будто внутрь кургана идут ступеньки. Неровные, узкие, крутые и жутко неудобные, но - ступеньки. Роджер хмыкнул, лег на живот у края дыры и спустил вниз руку. И впрямь - ступеньки. Не привиделось. Что ж, тем лучше, веревка не понадобится.
Перевернувшись на спину и сев, он нащупал ногами первый выступ и стал медленно спускаться, каждый раз проверяя ступеньку на прочность и опираясь правой рукой о стену. Страшно мешала болтающаяся за спиной котомка с едой, фонарем и веревкой, но избавиться от нее он не мог, что очень злило.
Чем ниже Роджер спускался, тем темнее становилось; светлый круг неба над головой уменьшался и почему-то смещался от центра. Внизу же царила полная тьма, казалось, ни единый луч солнца не может проникнуть в нее. Роджер прикидывал, сколько времени займет спуск в усыпальницу, учитывая высоту кургана и скорость передвижения. Выходило не так уж много, но только если усыпальница не углублена под землю еще Борон знает на сколько футов. Приходилось надеяться на лучшее.
Чтобы избавиться от лишних мыслей, Роджер принялся считать ступеньки. На второй сотне узкий выступ под его ногой обрушился, он не удержал равновесие и кувырком полетел вниз. Падение с лестницы чревато неприятными последствиями, но Роджер умудрился приземлиться почти что целым и невредимым, отделавшись парой ушибов. Сказывался богатый опыт различного рода падений и отличная реакция - он успел вовремя сгруппироваться и прикрыть голову руками. Но все равно приложился чувствительно, и с минуту просто лежал в темноте, свернувшись клубочком, пережидая, пока отступит боль. Потом медленно поднялся на колени, поставил перед собой котомку, на ощупь открыл ее и запустил внутрь руку, отыскивая фонарь. Ему повезло - стекло осталось цело и масло не пролилось.
В свете фонаря Роджер увидел, что находится в небольшой круглой комнате, по стене которой спускается спиралью закрученная лестница. Земляные утрамбованные стены, тонувшие вверху в темноте, твердый земляной пол. Пройдя вдоль стен с фонарем, он обнаружил коридор, низкий и узкий, напоминающий, скорее, лаз. Чтобы пробраться туда, пришлось бы опуститься на четвереньки, и Роджер крепко задумался, а стоит ли туда лезть. Но, если он хотел обследовать курган, ничего иного ему не оставалось. И он, взяв фонарь в зубы, с невнятными ругательствами пополз по коридору, то и дело задевая макушкой верхний свод. Путешествие оказалось недолгим, и он вывалился из лаза с высоты где-то фута в два прямо на твердый пол. Падения сегодня следовали одно за другим.
- Проклятый муравейник, - сказал он сквозь зубы, потирая ушибленное плечо, и осмотрелся.
Это помещение было больше и явно строилось именно в качестве усыпальницы, в отличие от соседней комнатки. Стены, как показалось Роджеру, были обмазаны глиной и пестрели множеством непонятных знаков. Странные и вычурные символы, от одного взгляда на которые мороз бежал по коже.
Вдоль стен через равные промежутки стояли тумбы из черного гладкого камня, похожего на обсидиан. Роджер коснулся одной из них ладонью - как будто дотронулся до ледяной глыбы.
Он шел от одной тумбы к другой, рассматривая лежавшие и стоящие на них предметы. Все они казались очень древними, и едва ли за последние две-три сотни лет их касалась рука человека. Вот большая ваза вытянутой формы, расписанная черно-белым несложным орнаментом, от нее пахнет чем-то сладковатым и почти цветочным. Или, может быть, этот запах исходит от засушенных растений, которые рассыпались в прах, стоило только дотронуться до них? Вот маленькие фигурки, выточенные из камня и кости, а вот и просто необработанные кости. Вытянутый череп некрупного животного... а этот - человеческий. Ого! Уж не хозяину ли кургана он принадлежит? Да нет, решил Роджер, вряд ли. Не стали же магики раскидывать останки своего коллеги просто так, без погребения... да и та штука посреди комнаты, которую не рассмотреть пока как следует из-за темноты, очертаниями смахивает на саркофаг.
На одной из тумб Роджер нашел кожаный футляр в виде тубы, а внутри - скрученные листы пергамента. Сначала, памятуя о хрупкости растений, он не решился дотронуться до него, опасаясь, что и он тоже рассыплется в пыль, а потом подумал, что листы выглядят достаточно прочными. И впрямь - рассыпаться они не собирались, даже когда он вытащил их из футляра и раскрутил.
Листы были плотно исписаны твердым, угловатым почерком безо всяких украшений и завитушек. Текст дополняли рисунки, или, точнее, схемы, из которых Роджер ничего не понял. Впрочем, не больше понял из текста - читать он не умел. Он хотел уж было запихнуть листы обратно в футляр и положить на место, но что-то остановило его. Какое-то чутье заставило передумать и сунуть кожаную тубу в котомку. Может быть, засевшие в подсознании слова старосты Толло о грамотной женщине? Хотя осознанно Роджер вспомнил о ней гораздо позже.
Ничего интересного он больше не нашел. Не обнаружил так же и признаков того, что в последние дни тут кто-то побывал.
Роджер двинулся было к саркофагу, чтобы осмотреть его, как вдруг словно споткнулся. Случайно глянул вниз и обнаружил прямо под ногами нарисованный на полу круг, испещренный загадочными символами. Не успев еще сообразить, что это может значит, он отпрянул назад, чтобы не заступить за него.
Он мало что знал о делах магических, но об охранных кругах слыхал. Для чего бы они ни проводились, пересекать их решительно не советовалось - ни изнутри наружу, ни снаружи внутрь. Чем подобный поступок мог грозить нарушителю, знал только тот, кто круг проводил, но уж наверное крупными неприятностями. Роджеру совсем не хотелось испытать на своей шкуре действие магических сил и он, тщательно следя за тем, чтобы не заступить за линию, обошел круг по периметру, проверяя его целостность.
Круг был не нарушен.
- Спрятался покойничек, - пробормотал Роджер, отступая к коридору. - Не достать... Что ж, может оно и к лучшему.
Из комнаты с саркофагом невозможно было следить за временем, и он выбрался обратно в "сенцы", чтобы по изменяющему небу понять, когда настанет ночь. Он устроился так, чтобы видеть светлый круг наверху, потушил фонарь и подложил под голову котомку. И задремал, дав себе установку проснуться через пару часов.
Проснулся он от странного ощущения - словно кто-то мазнул по щеке холодной ладонью.
- Да что же здесь такое творится, - сказал он себе, открывая глаза и поднимая их к светлому окошечку наверху.
Окошечко было уже отнюдь не светлое - он встретился взглядом с любопытными глазами звезд. Сколько же времени он проспал? И где! Да еще собравшись выяснить, не шатается ли по захоронению кто посторонний! Мимо него уже десять раз могли пройти туда и сюда, а он и ухом не повел бы.
Обругав себя на чем свет стоит, Роджер попытался прикинуть, сколько сейчас может быть времени; понял, что старания его бесплодны, снова запалил фонарь и вернулся в усыпальницу тем же манером, что и раньше. Здесь по-прежнему царили темнота и тишина; если кто и побывал в кургане, пока он спал, то ничего от этого визита не изменилось. Роджер по широкой дуге обошел саркофаг и пристроился у стены прямо напротив коридора. Затушил фонарь и стал ждать, стараясь перебороть неожиданно накативший сон.
Сколько часов или минут просидел он в темноте, он не знал. Понял только вдруг, что не один; и потому, что при этом не слышал ни чужих шагов, ни дыхания, ему стало жутковато. С трудом он переборол соблазн зажечь огонь и посмотреть, мерещится ему чужое присутствие или нет.
Но если это живые люди, то ведь должны они производить какой-нибудь шум, Безымянный их побери!
Роджер сидел, не в силах пошевелиться, чувствуя, как сводит от напряжения мышцы; по лбу скатывались одна за одной капельки холодного пота. Он даже не мог поднять руку, чтобы вытащить меч из ножен - до такой степени его сковало странное оцепенение.
А через несколько минут он услышал звук - да такой, что волосы зашевелились у него на голове. Скрежет камня по камню, тяжелый и пронзительный. А был здесь только один предмет, способный издавать подобные звуки. Саркофаг.
В пору было и линять, заявить старосте, чтобы искали магика себе в помощь, но Роджер решил досмотреть представление до конца. Что бы там ни вылазило из саркофага, он желал это видеть. Зачем - он не знал сам. Может быть, для того, чтобы уж точно увериться в своей неспособности справиться с проблемой.
Как будто в помощь ему вспыхнул свет - тот самый, что он видел прошлой ночью, зеленоватый и зловещий. Все помещение теперь было как на ладони; и Роджер хорошо видел, как под сопровождение потусторонних вздохов и стонов из-под сдвинутой крышки саркофага выбирается нечто, как оно встряхивается и обводит очами - или что там у него вместо очей? - место своего последнего упокоения.
Это "нечто" не слишком походило на призрака, скорее - на небрежно сделанную мумию. Не очень приятное зрелище, подумал Роджер, но, надо признать, сохранился неплохо для своего-то возраста. Облаченная в остатки того, что когда-то, видимо, было черной шелковой мантией, мумия смотрелась внушительно и очень зловеще помавала руками. Не хватало только зубовного скрежета. Роджер, которого уже отпустило оцепенение, поднялся и, несколько осмелев, приблизился на пару шагов к умертвию. Он понял, что оно, вероятнее всего, не посмеет переступить круга, но на всякий случай держал наготове оба меча - вдруг этот истлевший некромант решит распускать руки.
К этому времени умертвие заметило, что оно тут не одно, и уперло прямо в Роджера взор своих незрячих глазниц. Впрочем, незрячих ли? Тут в пору было усомниться - уж очень материально ощущение взгляда.
- Но-но-но, - сказал Роджер. - Ты смотри, да не засматривайся.
Умертвие двинулось в его сторону, но, достигнув контуров круга, резко остановилось, словно налетев на невидимую стену. Усохшие губы его зашевелились, и возникли слова, похожие на шелест истлевшего савана:
- Зачем ты явился с-с-с-сюда, с-с-с-с-смертный? Тебе нужны с-с-с-сокровища?
Истрийский язык звучал несколько непривычно, но вполне узнаваемо. Магик-то, похоже, был истрийцем. Ну что ж, мы друг друга поймем, подумал Роджер.
- Какие сокровища? Ты в своем уме? Взгляни вокруг - здесь только пыль, и прах, и камни!
Ох и зря он сказал про камни!
- С-с-с-сокровища... - гнуло свою линию умертвие. - Камни?! Ты взял камни? Они у тебя? Отдай!
- Да ничего я не брал, - Роджер тихонько перемещался вдоль окружности, целясь на выход. Делать здесь было больше нечего. Между тем, мертвец, как стрелка компаса за магнитом, поворачивался вслед за ним. - Зачем мне твои булыжники?
- Камни! Отдай мне камни, с-с-с-смертный!
- Да иди ты к Борону со своими камнями! Чего тебе не спится, а? Спал бы себе и спал, чего бродишь, людей пугаешь?
- Подойди ко мне, с-с-с-смертный!
- Вот еще! - и тут Роджер почувствовал, что непреодолимая сила влечет его к границе круга. Как будто кто-то тащил его за шиворот. Он попытался сопротивляться, упершись каблуками сапог в пол, но это не помогло. В результате он оказался практически нос к носу с мертвецом (хотя у последнего носа давно уже не было), и заглянул в его пустые глазницы. - Ну ты, без шуток!
Наглое умертвие тянуло иссохшие руки к его котомке, как будто всерьез намеревалось порыться в ней, но Роджер подобного нахальства не стерпел. Да и страшновато ему стало, не каждый день оказываешься в древней усыпальнице один на один с нервным покойником, который обвиняет тебя в краже. Поэтому Роджер, недолго думая, рубанул мертвеца по рукам в надежде, что уж без них-то некромант поутихнет - без ручек-то не поколдуешь!
Увы. Острый, как бритва, меч скользнул по мертвой плоти, как по камню, не оставив и царапины; по кургану пронесся знакомый многоголосый стон, перешедший в рев, и Роджер, не успев осознать, что летит, уже болезненно приложился спиной о стену. В следующее мгновение прямо рядом с его головой разлетелась на сотни осколков та самая красивая черно-белая ваза. Несколько черепков резанули по щеке; за первой вазой последовала вторая, напряжение росло. Поняв, что следующим снарядом может стать каменная тумба, Роджер поспешил подняться на ноги и осмотреться в поисках кратчайшего пути к выходу.
По усыпальнице гулял ветер, разозленное умертвие переливалось синим и зеленым холодным светом и делало разнообразные пассы руками; ничего хорошего все это не сулило.
- Послушай! - Роджер повысил голос, протянул вперед руку в рефлекторно-защитном жесте. - Давай разойдемся мирно. Я ничего у тебя не брал и сейчас уйду. Не буду тебя больше тревожить. Слышишь меня?..
Вместо ответа он получил мощный удар по лицу; щека взорвалась болью. Роджеру показалось, что с нее содрали кожу вместе с пластом мяса. Неведомая сила сбила с ног и снова потащила к кругу. Кажется, умертвие, само бессильное нарушить границу, решило заставить гостя сделать это за него. Роджеру такой расклад совсем не нравился, он изо всех сил сопротивлялся, стараясь не давать воли страху. Вообще, он был не из пугливых, и повидал немало, но в подобной ситуации оказался впервые, и чувствовал, как внутри него нарастает паника.
- Скажи хоть толком что за камни! - заорал он и тут же чуть не потерял сознание - боль свела лицо; он почувствовал, что на щеке коркой успела запечься кровь. Что же эта тварь сделала с ним? - Ну?!
Мертвец молчал. Судя по всему, он решил не тратить времени на разговоры с гостем, а сразу принять действенные меры. Роджер горячо пожалел, что не знает ни одного, самого простенького заклинания для борьбы с нечистью. Насколько легче была бы его жизнь, будь он в состоянии прочитать хотя бы пару экзорцизмов!
Он уже начинал уставать. Чтобы подстегнуть себя, попробовал представить, на что может быть похожа смерть от рук мертвеца. Картина получилась настолько яркая и реалистичная, что Роджер неожиданно почувствовал прилив сил и в несколько рывков приблизился к выходу.
Мало чести в том, чтобы уползать от противника на карачках, но тут уж было не до высоких материй. Оказавшись в относительно безопасной "прихожей", освещенной тем же потусторонним светом, Роджер рухнул на землю, чтобы отдышаться и придти в себя. Он знал, что задерживаться не стоило, но не мог заставить себя сейчас подняться по длиннющей крутой лестнице.
Казалось, что щека раздулась до размеров тыквы, кроме того, она жутко болела. Роджер осторожно провел языком по зубам - целы ли. Целы. Странно... удар был довольно сильным. Но сейчас было не время размышлять о странностях ранения, а стоило подумать о скорейшем бегстве из кургана. Роджер принудил себя подняться и шаг за шагом стал карабкаться по лестнице.
До деревни он не дошел. Хватило его только на то, чтобы выбраться из кургана. Там, на вершине, его и нашли ближе к полудню староста Толло и его зять, пришедшие посмотреть, не случилось ли чего с наемником, не вернувшимся в деревню к утру. Роджер был без сознания, но пришел в себя, когда его попытались приподнять.
- Ребята, у вас там сидит мертвец, - еле ворочая языком, заявил он. Каждое слово давалось с трудом и болью. - Разозленный мертвец.
- Что у тебя с лицом? - спросил староста, с тихим ужасом разглядывая его.
- Откуда мне знать, я его не вижу, - огрызнулся Роджер. - Болит, зараза...
Приставать с вопросами к нему не стали, помогли дойти до сведущей в травах женщины и оставили на ее попечении. По дороге Роджер вспомнил, что оставил в кургане один из мечей - выронил, когда умертвие швыряло его по стенам, как тряпичную куклу. Ясное дело, что возвращаться за оружием в усыпальницу охоты у него не было, даже днем, да и сил тоже мало оставалось. Хотя меч того стоил, забрать его все-таки было нужно. Но позже.
Травница принялась за Роджера с таким рвением, что стало ясно - пациентов у нее немного. Выглядела она лет на сорок; темные волосы с рыжеватым отливом, серые глаза, светлая кожа - все это украсило бы и более юную женщину. Звали ее Лалла.
- Звонкое имя, - заметил Роджер. - Как ручей.
- Поменьше болтай, - посоветовала ему травница. - Больно же ведь, небось?
Когда она смыла запекшуюся кровь, оказалось, что вся щека от рта до уха словно бы разрезана острым ножом. Роджер очень удивился, когда Лалла сказала ему об этом - никаких острых предметов в руках некроманта не было, да и бил он, вообще-то, не руками. Но с фактом не поспоришь, да и у мертвеца не спросишь, как это он сделал. То бишь спросить-то можно, но вот ответа вряд ли дождешься. Скорее, огребешь подобное украшение и на вторую щеку.
- Ничего страшного, - оптимистично заявила Лалла бледному как полотно Роджеру, закончив очищать рану. - Но придется зашивать. Нитки у меня только конопляные, шов получится грубоватым, и следы останутся. Ну и шрам, само собой. Жаль, испортил ты себе личико, парень.
- Проживу и с таким, - хрипло отозвался Роджер. Он сам на себя удивлялся, как это до сих пор остается в сознании - так сильно его мутило. - Шей... только дай сначала хоть вина выпить.
Он выпил вино, как воду, не чувствуя вкуса и крепости, а потом в течение получаса стоически выдерживал процедуру штопанья раны. Не в первый раз, хотя и рассаживать лицо ему прежде так не приходилось.
- Хорошо бы тебе неделю полежать в кровати, - рассуждала Лалла, неспешно и аккуратно орудуя иглой. - Поделать компрессы, попить отвары - рана быстрее затянется.
- Столько времени у меня нет, - половиной рта ответил Роджер. - Пара дней. Да и то... Оружие я там оставил. Вернуться придется.
- Успеешь еще. Сделай милость, помолчи. Ты мне мешаешь.
Отлежаться Роджеру дали ровно один день; все это время староста и его зять ходили, едва сдерживая любопытство - он это явно видел. Да если бы только они двое! Каждые полчаса в дом наведывался то один, то другой селянин, все - под разными предлогами, но с одной целью: взглянуть на смельчака, решившегося ночью сунуться в курган, и узнать, что же он там нашел. Роджер отлично понимал, что держит людей в напряжении, но удовлетворять их любопытство не спешил - говорить было отчаянно больно, к тому же его изводил жар от раны. Но через день жар спал, а любопытство в глазах деревенских мужиков становилось все агрессивнее, и он, наконец, решил поведать старосте об увиденном.
Про вытащенные из усыпальницы исписанные листы он вспомнил только к середине рассказа.
- Сначала он все шипел про сокровища, - медленно рассказывал Роджер. - Потом переключился на камни. Зачем-то они ему были нужны, он очень хотел заполучить их, и думал, что они у меня. Кто-нибудь знает, о каких камнях идет речь? Какие-нибудь предания? Слухи?
- Никогда ни о чем подобном не слышал, - покачал головой Толло. - У нас вообще никто толком про этот курган ничего не знает.
- Очень плохо. Потому что не так просто магик этот вылез из гроба... - Роджер вдруг вспомнил о записях и на минуту замолчал, судорожно размышляя. Не зря ведь они оказались в кургане! Не зря их туда положили! Может быть, содержится в них какой-нибудь намек на причину, почему покой мертвеца оказался нарушен. Ведь там и схемы были... Он схватил старосту за руку и сжал ее так, что тот охнул. - Пойдем к Лалле! И побыстрее!
- Ты не рассказал, что было дальше! - уже на ходу вспомнил староста. - После того, как он потребовал у тебя камни!
- А это уже неважно. Он хочет получить камни и нарушить границу охранного круга... а может быть, камни нужны как раз чтобы вырваться из круга... Я не знаю. Но надеюсь узнать.
- Я же сказала: неделя! - неласково встретила гостей травница. - Что тебе не сидится на месте?
- Вот, - Роджер вытащил тубу с пергаментом и протянул ее Лалле. - Можешь это прочесть?
- Сначала дай взглянуть на рану. Если будешь так много болтать, она никогда не заживет.
Убедившись, что рана не воспалилась и не загноилась, и шов в полном порядке, травница заставила Роджера наложить на щеку компресс; и только после этого перенесла внимание на тубу. Аккуратно и бережно вынула листы, расправила их на столе, прижав по углам глиняными чашами, чтобы не закручивались.
- Это истрийский... кажется. Да, истрийский, только немного странный, наверное, старинный. Почерк очень неразборчивый.
- Что там написано?
- Не так скоро, молодой человек, не так скоро! Мне нужно время. Зрение у меня уже не то, что было десятка два лет назад, да и чтение - не быстрое дело!
- Сколько тебе нужно?
Лалла задумчиво пролистала пергаменты, пересчитала их.
- Пары дней будет достаточно. А тебе я советую это время провести в кровати и получше поберечь себя.
Ни валяться долго в постели, ни - тем более - беречь себя Роджер не умел совершенно. К тому же, он не обладал и самым малым запасом терпения. А в данной ситуации, помимо вынужденного безделья, его выводила из себя полная неопределенность в сфере денежной. Он не был уверен, что сумеет решить проблему, а это значило, что денег он может и не получить.
Его хватило ровно на полдня безделья, а после этого он отправился шляться по деревне и окрестностям, пугая женщин и детвору перекошенной физиономией. Прогуливался он не просто так, а приставая ко всем попадающимся на пути с вопросами о кургане. В частности, интересовали его люди, видевшие загадочный свет, да и вообще все, кто любил частенько прогуливаться в той местности.
Ему не слишком охотно отвечали, но и вовсе разговаривать не отказывались. Все поголовно уже знали, что он приплыл с внутренних островов специально для того, чтобы покончить со злом, проснувшимся в древней гробнице, и пару раз он слышал, как за спиной его называли ведуном и магиком. Ничего смешнее нельзя было и придумать, потому что ни на магика, ни на ведуна он не походил никаким боком.
Все очевидцы оказались мальчишками от десяти до четырнадцати лет, было их пятеро. Среди них почему-то не оказалось пастушка, которого Роджер подозревал в особом любопытстве. Или же чутье изменило ему, или просто мальчишка оказался умнее прочих и не рассказывал об увиденном направо и налево. Может, ему было что скрывать...
Четырех из пяти ребят он отыскал в деревне. Ни один из них не рассказал ему ничего такого, чего он уже не видел и не знал сам. Странный шум, зеленый свет, ветер. На вопрос, что они делали ночью в лесу рядом с курганом, все, как один ответили - караулили, когда появится призрак. Мол, кто увидит призрака, да не испугается, а последует за ним - отыщет древнее сокровище. Услышав слово "сокровище", Роджер слегка напрягся, но тут же сказал себе, что все это детские выдумки.
Конечно, никакого призрака мальчишки не дождались, нервы у них сдали в ту минуту, когда над курганом поднялся столб света...
Вряд ли стоило расспрашивать пятого охотника за приведениями, очень сомнительно, что он рассказал бы что-нибудь принципиально новое, но Роджер решил довести дело до конца. Он разыскал парня на побережье - почти взрослый, он помогал в работе отцу - и устроил дотошный допрос.
- Чепуха все это, - отреагировал мальчишка на историю про сокровище призрака. - Мальки хотели показать, кто чего стоит.
- А ты? Тоже хотел показать, чего стоишь?
Парнишка заметно смутился и даже покраснел. Роджер навострил уши. Чего это он?
- Братишка мой туда потянулся за друзьями. Не отпускать же его одного?
Мимо. Парень просто стесняется братских чувств...
Роджер развернулся, чтобы уходить, но вопрос парня заставил его остановиться на минуту:
- Страшно там было, господин?..
- Страшно, - честно ответил Роджер. - Не охоться больше за призраками.
Второй день он проболтался в лесу, стараясь держаться подальше от кургана, и заодно борясь с соблазном нагрянуть к Лалле раньше назначенного времени. Терпение его было на исходе, и мало помогали уговоры самого себя, что он будет только мешаться, и никакой помощи оказать не сможет.
Мысли ворочались с трудом, им мешала боль от раны и все возрастающая тревога. Время шло, мертвец в усыпальнице маялся и бился о магические стены. Глядишь, он и найдет способ выйти на волю, и только боги знают, что случится тогда. И Толло медлит, не посылает за магиком. На что он надеется? Ведь ясно уже, что не местные любители острых ощущений палят в кургане костры...
Не то чтобы Роджер так уж переживал за судьбу деревеньки, нет. Он беспокоился больше из эгоистических соображений. Потому что сам-то он тоже находился под угрозой, выбраться с острова можно одним-единственным путем... впрочем, не в том дело. Роджер просто не хотел вот так скоропостижно спасаться бегством. Ему было плевать, что о нем будут говорить тут как о трусе, бежавшем от призрака, поджавши хвост. Но ему было не плевать, что он сам будет после этого думать о себе. Ему и так приходилось нелегко с собой, а если он еще начнет себя презирать...
Ближе к вечеру непонятная сила потянула его вдруг к кургану. Невыносимо заболела щека, а ноги сами вынесли на поляну, заложенную моховыми камнями. Осторожно раздвинув ветви, Роджер огляделся... и заметил чью-то маленькую фигурку, скорчившуюся на одном из крупных камней. Вот так сюрприз! Он неслышно подкрался к человеку и встал у него за спиной. Если зрительная память не обманывала его, это был пастушок.
- А где же скотинка? - поинтересовался он, не собираясь более прятаться.
Мальчишка подскочил и чуть ли не в прыжке развернулся, при этом ударился коленкой о камень и тихонько взвизгнул. Поднял на Роджера огромные испуганные глаза:
- А?..
- Ты вроде коров пасешь. А я ни одной не вижу.
- Вот вы про что, - облегченно вздохнул пастушок. - Так мы попеременно с братом. Сегодня его очередь.
- Угу. А ты что тут делаешь?
Мальчишка опустил голову и что-то неразборчиво бормотнул.
- Я ведь почему спрашиваю, - вкрадчиво начал Роджер. Когда он хотел, он мог уговаривать людей и без помощи оружия. - Известно, что непонятные дела тут творятся. Шум, свет мертвый... Все об этом знают, не думаю, что ты исключение. Покойник у вас неспящий обнаружился. А ты вот так спокойно тут сидишь... мечтаешь... а солнце уже заходит. Ты что же, ничего не знаешь?
- Да знаю я...
- И не страшно?
- А чего бояться? - мальчишка, наконец, взглянул в лицо Роджеру. - Сейчас же день.
- Ну, положим, уже вечер... Тебя, кстати, как зовут?
- Арон.
- Так что же ты тут делаешь, Арон?
- Да ничего особенного... здесь хорошо... тихо. Не ходит никто. Травок много растет - мне Лалла показывала.
Только сейчас Роджер заметил перекинутую через плечо холщовую сумку, из которой выглядывали стебельки трав.
- Ты для нее собираешь травы? Помогаешь ей?
- Ага. А она меня учит немного...
Объяснение звучало логично - где же еще расти травам, как не в такой тихом нехоженом месте. Да и травница вполне могла попросить мальчишку помочь ей, готовила себе смену. Но тревога не отпускала Роджера. Что-то настораживало его в выражении темно-серых глаз Арона.
- И ничего странного не видел?
- Не-а. Я же бываю тут только днем...
- И про камни ничего не знаешь?
Все эти расспросы были сплошное кидание камушков по кустам - авось, какой-нибудь да попадет. Куда попадет - это другой вопрос. Так что Роджер уже не ожидал ничего от беседы, и потому решил, что ему показалось, когда Арон очень уж тревожно вскинул на него глаза.
- Про камни? Какие камни?
- Какие-нибудь.
- Ничего не знаю...
Пришлось этим и удовлетвориться. Тем временем, солнце клонилось к закату, еще четверть часа - и наступят сумерки. Пожалуй, пора возвращаться в деревню.
- Я еще посижу, - заявил Арон, стоило Роджеру заикнуться об этом.
- Послушай, уламывать тебя я не собираюсь. Возьму подмышку и понесу...
- А на кой я вам сдался?
Терпение Роджер терял быстро, а потому, вместо препираний, сгреб мальчишку за шиворот и потащил за собой по направлению к деревне. Где-то через сотню шагов Арон заверещал, чтобы он отпустил его, мол, сам пойдет. Роджер в воспитательных целых протащил его еще сотни две шагов, и только потом поставил на ноги и велел не выкидывать никаких фокусов.
Наутро, ни свет ни заря, Роджер сидел у двери Лаллы. Народ в деревне только-только просыпался, а он уже не находил места от любопытства. Ночью (она была бессонной из-за тяжелых видений и боли от раны) он мысленно прокручивал дневные разговоры и почему-то застрял на беседе с Ароном. Что-то в ней было странное.
Не успел он додумать, дверь распахнулась, и на порог вышла Лалла. Остановилась за спиной Роджера, постояла несколько секунд молча, вдруг развернулась и ушла в дом. Роджер понял это как приглашение войти.
Стол, прежде заваленный пучками трав и уставленный глиняной посудой причудливых форм, теперь был целиком занят листами пергамента, развернутого и придавленного по углам самыми разнообразными предметами. Роджер, скользнув по нему взглядом, вопросительно посмотрел на Лаллу.
- Что-нибудь скажешь?
- Скажу, - она, словно в сильном волнении, ходила вокруг стола, останавливаясь то у одного листа, то у другого. - Только ответь сначала - ты взял эти листы в кургане?
- Да.
- Странно, что их оставили там. Дело, понимаешь, в том, что на них есть указания по охранению этого места. То есть, содержатся прямые рекомендации, как удержать покойника от восставания... и, наоборот, как снять защиту с его усыпальницы, - она помолчала, поджав губы, потом пронзила Роджера неожиданно острым взглядом и сухо сказала. - Первым шагом к снятию охранного заклинания является освобождение внешней границы. То есть - нужно деактивировать камни. Ты ведь спрашивал Толло о камнях. Ты что-то знал?
- Знал только, что ваше умертвие требовало их с меня... Постой-ка! Значит, оно... оно знает, как освободиться?
- Видимо. Если оно получит камни, то сможет снять чары. Наша задача теперь - выяснить, что случилось с ними.
- Сначала неплохо бы выяснить, что они собой вообще представляют... - пробормотал Роджер.
- Это я тебе расскажу. В записях подробно говорится. Ты ведь видел множество камней, окружающих курган? Они выглядят беспорядочно разбросанными по поляне, но, на самом деле, они тщательно разложены в определенном порядке, и образуют несколько магических фигур, пересекающихся друг с другом. Часть из них уложена в форме круга из шестнадцати камней приблизительно одинакового размера, четыре из них смотрят на юг, север, запад и восток. Эти четыре камня - особенные. В них вставлены четыре самоцвета, которые и несут в себе охранную силу. Родонит повернут на юг, хризолит на север, бирюза на восток, аквамарин - на запад.
- Самоцветы? - Роджер попытался рассмеяться, и сразу же зашипел от боли. - Ты думаешь, они пролежали бы на поляне столько столетий? Да их давно выковырнули бы и продали заезжему купцу!
- Думаю, что все же не выковырнули. Иначе покойник поднялся бы еще раньше... Если я что-то понимаю в чарах. А вот куда они пропали сейчас - это ты и должен выяснить.
Первой мыслью Роджера после разговора с Лаллой было отправиться к пристани и попросить лодочника за несколько монет переправить его на соседний остров. Мало того, что он зачем-то по собственному почину связался с потусторонними силами, теперь ему велят, словно сыскному псу, шарить по лесу и деревне в поисках пропавших самоцветов! Уж с таким-то делом местные и сами справятся. Рассудив так, Роджер направился, правда, не к пристани, а к старосте - потребовать свою часть награды. В конце концов, он нашел, в чем загвоздка. И больше не собирался принимать участия в этом темном и неприятном деле.
- Нет дела - нет денег, - повторил староста Толло фразу, слышанную Роджером во время первого разговора. - О чем ты говоришь, парень? За что, я сказал, буду платить? За то, что ты решишь проблему с курганом. Пока что, как я знаю, там продолжаются нехорошие дела. Ты, конечно, вправе уплыть восвояси, но только я тебе не заплачу ни единой медной монеты.
От смертоубийства в эту минуту Роджера удержала сущая случайность. Руки его сами собой потянулись к мечам, и только натолкнувшись на пустоту за правым плечом, он остановился. Убить старосту? А затем вырезать всю деревню? Это он может, да. Убивать он умеет. Но сейчас - нужно ли убивать? Роджер глянул на Толло так, что тот отшатнулся в страхе, потом скрипнул зубами и вышел из дома.
- Безымянный на ваши головы, - прошипел он, широкими шагами направляясь к лесу. - Когда я найду эти камни, я сам отдам их магику... Пусть делает с вами, что хочет. А я ему еще и помогу. Пусть только вернет мне меч...
Замшелые камни, может быть, и складывались в какие-то фигуры, да только Роджер определить этого не мог. Да и не хотел возиться, выясняя, где там круг, а где пентаграмма. Он просто прикинул положение камней по сторонам света и тщательно осмотрел те, что показались ему подходящими.
Все они настолько заросли мхом, что, даже будь в них вправлены чистейшей воды бриллианты величиной в кулак, обнаружить их было бы делом нелегким. И все же, облазив их все и поотдирав мох, Роджер обнаружил четыре камня... с пустыми выемками. В них совершенно точно было что-то вставлено, а потом выковырнуто, причем совсем недавно. Присмотревшись повнимательнее, он даже рассмотрел царапины как будто бы от лезвия. Роджер, изрыгая страшные ругательства на всех известных языках, припомнил смущение Арона, когда он спросил о камнях, и призвал на голову мальчишки все возможные бедствия. Если этот негодяй забрал самоцветы... Но как, как он их выковырнул?! Не ножом же, в самом деле!
Следовало немедленно разыскать паршивца, и чем раньше, тем лучше.
Наверное, коровы, мирно пасшиеся на лужайке, очень удивились, когда неожиданно появившийся из-за деревьев Роджер сгреб их пастушка за шиворот и хорошенько приложил спиной о ствол мощного дуба, под которым тот сидел. Мальчишка настолько опешил, что даже не попытался вырваться, и только смотрел на разъяренного наемника круглыми от страха глазами.
- Если ты и сейчас соврешь мне, малый, я из тебя душу вытрясу! - сказал Роджер сквозь зубы, сопровождая каждое слово мощным встряхиванием. Арон быстро понял, что он не шутит, и точно - душу вытрясет. А может, и пострашнее что сделает.
- Что вы, господин, я не врал вам!
- Родонит, хризолит, бирюза, аквамарин! - рявкнул Роджер, надеясь, что не переврал названия. - Не знаю уж, чем, не знаю, когда, да только выковырнул ты их из булыжников курганных. Говори, было такое? Два зеленых, один голубой и один красный самоцветы!
Если мальчишка и думал отнекиваться, то быстро переменил решение, столкнувшись с яростью Роджера. Когда он заговорил, голос его звучал испуганно и жалобно:
- Да ведь я не думал, господин, что это самоцветы! Думал, что стекляшки!
- Ага, и бирюза тоже - стекляшка? А если и думал так, то зачем тогда брал?
- Так ведь красивые! Зачем им на заброшенной поляне пропадать? Пусть уж лучше людей радуют!
- Людей - то есть тебя? Вот уж радость-то, Борон тебя побери! Где они?
Совершенно лишившись голоса, Арон едва заметно кивнул на холщовую сумку, лежавшую тут же на траве. Роджер отпустил его - с пацаном успеет после разобраться - и бесцеремонно вытряхнул содержание сумы на землю. Нехитрая снедь, какие-то стебли и листья, замотанные в тряпицы... и - лоскут побольше, углы его отвернулись, являя миру четыре камня, два зеленых, один голубой и один алый, каждый - размером с кулак ребенка. Роджер, увидев такое диво, чуть не задохнулся. Самоцветы подобной величины и красы... да каждого из них хватило бы, чтобы купить небольшое царство!
Щедрая награда для наемника.
Велик был соблазн сунуть камни за пазуху, да и рвануть с острова куда глаза глядят... Благо - есть знакомый ювелир, который возьмет самоцветы без лишних вопросов; лишь бы денег хватило расплатиться! Перед глазами замелькали яркие картины богатой беззаботной жизни; пожалуй, можно и титул купить. Вместе с небольшим замком.
Целую минуту Роджер колебался, и, признаться, был близок к тому, чтобы поступить так, как подсказывала подленькая сторона натуры. Но тогда - прощай репутация честного охотника за головами, никто и никогда не поверит его слову. Важно ли это, если у тебя денег куры не клюют? Ведь не нужно будет больше продавать за золото свои мечи...
- Как тебе удалось вынуть их? Отвечай, паршивец!
Паршивец, заикаясь, отвечал. Роджер, слушая, заводился все сильнее, и под конец рассказа сдерживался с огромным трудом, чтобы не размазать мальчишку по окрестным деревьям.
Оказывается, любопытный нос завел Арона еще дальше, чем предполагал Роджер. Мальчишка не только обшарил весь лес вокруг деревни и курганную поляну, но и залезал в сам курган! Правда, днем. Он думал найти там древние сокровища, но нашел только пыль и кости. Впрочем, его внимание привлек еще и красивый, вроде бы обсидиановый кинжал, который он и унес в качестве сувенира. Этим-то кинжалом Арон и выковыривал самоцветы из камней.