Аннотация: Героическое фэнтези в традициях Саги о Конане
Чадящий свет масляных факелов давал плохую видимость в пасмурной безлунной ночи опустившейся на Тарталан. Такие ночи - подходящее время для разбоя и убийства. Рахиму не нужен был дневной свет, чтобы найти дорогу к борделю, хозяином которого являлся - он вырос в этом квартале и мог дойти куда хотел даже с закрытыми глазами. Но даже тот факт, что его здесь знала каждая крыса, не гарантировал безопасности от ножа случайных проходимцев, стекавшихся в Тарталан со всех концов света. И немудрено, ведь здесь как нигде нравы были свободные а закон проявлял лояльность за соответствующий взнос. И потому, услышав позади мягкие шаги кожаных сапог, Рахим ощутил легкий холодок пробежавший по загривку. Рука его легла на рукоять кинжала. Скосив глаза он приметил нечеткие контуры трех приближающихся фигур и различил легкий шорох выходящего из ножен лезвия - дело дрянь. Рахим прибавил шаг. До таверны, возле которой постоянно крутился кто-то из его знакомых, оставалось еще несколько проулков. Вдруг на его пути выросла еще одна фигура - не иначе спланированная засада. Неизвестный был светловолос, что было редкостью даже для Тарталана.
От его высокой фигуры веяло первобытной мощью и силой. Рукоять длинного меча выглядывала из-за его правого плеча. Рахим попятился и выхватил кинжал.
- Эй, не дергайся! - проворчал незнакомец грубым произношением, присущим варварам, - я просто заблудился в этом крысином гнезде и хочу узнать, где здесь можно сытно пожрать и пристроится на ночь со сговорчивой девкой.
Рахим помедлил с ответом, пытаясь рассмотреть лицо говорившего. Для этого ему пришлось поднять взгляд, потому, что перед ним был настоящий великан. Тут он вспомнил о своих преследователях и обернулся - они находились уже в нескольких шагах. Лезвия сабель отбрасывали свет факелов.
- Похоже эти псы идут по твою душу, - спокойно прокомментировал светловолосый, словно это был какой-то пустяк.
- Послушай, здоровяк, - обратился к нему Рахим, - если разберешься с ними, то этой ночью жратва и койка с любой девкой из моей таверны достанутся тебе бесплатно.
- О, да мне сегодня везет, клянусь Валкой! - повеселел великан и отточенным, молниеносным движением выхватил из-за спины клинок.
Ночные ястребы приостановились. Плотно сбитый бородач, что шел впереди остальных пристально взглянул на великана. Тот ухмыльнулся ему в ответ и поинтересовался
- Чего-то хотел, старик?
Бородатый переглянулся со своими, а затем ответствовал
Нам нужен этот пес, а ты лучше иди своей дорогой.
Великан пожал на это плечами.
- Не знаю - не знаю, что-то не заметил я здесь псов, кроме тебя и твоих прихвостней. Может лучше тебе драпать в свою конуру?
Бородач сплюнул и ринулся на варвара. Тот отбил его саблю и врезал рукоятью меча в челюсть. Два других громилы атаковали его с двух сторон. Меч варвара порхал с несвойственной такому оружию легкостью, отбивая их выпады. Улучив момент, варвар пнул одного из них в колено и переключился на второго. Его бешеный натиск просто смял защиту врага. Тот попытался бежать, но удар по черепу отбросил его в выгребную яму. Варвар развернулся к последнему из нападавших и отбил нацеленный ему в бок клинок. Второго шанса он ему уже не дал - широкий меч рассек горло нападавшего до самого позвоночника. Второй труп отправился вслед за первым, а белокурый великан повернулся к Рахиму, с довольным видом.
- Славно ты поработал, - кивнул ему Рахим, - а сейчас надо привести в чувство этого шакала.
Бородатый все еще валялся, оглушенный крепким ударом.
- Нет ничего проще, - заявил варвар и, подойдя к лежавшему, наступил ему сапогом на руку.
Бородатый с болезненным стоном открыл глаза и уставился на нацеленный ему в горло меч.
- Кто послал тебя и твоих псов за мной? - жестко произнес Рахим.
- Догадайся, - желтозубо ухмыльнулся бородач, - тот, кого ты вчера обидел, Рахим. Он не любит дерзких...
- Пеллар
- Да, он самый. Можешь убить меня, но через день или два, ты все равно будешь покойником.
Рахим помедлил, о чем-то раздумывая. Варвар со скуки начал шевелить острием меча бороду налетчика. Наконец Рахим, вздохнув, произнес:
- Ладно, скажи ему, что я согласен. Пускай завтра присылает ко мне людей. Можешь убираться.
Бородач с видимым облегчением уполз из-под лезвия и, с ненавистью зыркнув на варвара, растворился во мраке. Рахим продолжил путь в обществе великана.
- Как тебя звать?
- Рогга из Коннархейма.
- Коннархейм, это где?
- Северная провинция Туле.
- Гм, земля Туле. Я слышал, там живут лишь снежные обезьяны.
- А еще мы, гойделы, рвущие шкуры с этих обезьян и родственных им дикарей с ледяных равнин Фир Болг, - важно заявил варвар вкладывая широкий бронзовый меч в ножны за спиной, - правда, порой там бывает скучновато, и наш брат вылазит пограбить южных соседей, или наемником присоединится к войску какого-нибудь шибко воинственного князька. А ты кто будешь
- Рахим. Так ты здесь проездом
Угу, осматриваюсь вот.
- И как?
- Нуу... кхм, одно могу сказать точно - у вас тут жарко, как в пекле. Слышь, а что за шишка этот Пеллар и по поводу чего ты согласился?
- Ай, не бери в голову. Вот мы и пришли.
Они приблизились к таверне. Из-за дверей разносился шум несмотря на поздний час.
- Так ты здесь хозяин?
- Да, располагайся и ни в чем себе не отказывай.
Варвар ухмыльнулся.
- Я уж постараюсь...
Войдя в таверну, варвар погрузился в концентрированную смесь из всевозможных запахов, самым явственным из которых был аромат жареного мяса. Народу было битком, все галдели перекрикивая мелодию флейты, под которую на помосте извивались танцовщицы. Рахим поймал за руку проходившую мимо грудастую бабенку с мехом вина.
- Освободи стол для этого человека, - обратился он к ней, указывая на варвара, - и выполняй все, что он попросит.
Женщина смерила варвара взглядом, а затем с удивлением перевела его на Рахима, но тот не стал вдаваться в объяснения и исчез за одной из служебных дверей. Вскоре Рогга уже сидел за столом, с аппетитом поедая свиные отбивные и обильно запивая их пивом. Между делом он поглядывал на разношерстных посетителей таверны.
К нему направилась демонстративно вихляя бедрами крикливо накрашенная шлюшка.
- Я вижу, ты кого-то ищешь взглядом. Может быть, остановишься на мне? - произнесла она вкрадчивым голосом, облокотившись на стол варвара. На его вкус она была и так не слишком привлекательной из-за чересчур длинного носа и скошенного подбородка, а уж перебор с белилами и ярко алой помадой и вовсе производили эффект противоположный желаемому. Пока варвар собирался с ответом, шлюшка взяла с блюда на столе персик и откусила открыв пошире рот и демонстрируя по крысиному мелкие, острые зубы.
- Иди-ка поищи кого-нибудь другого и не порти мне ужин.
Шлюха скривила нос.
- Фу какой грубый, а ведь ты мне понравился. Настолько понравился, что я могла бы уступить себя за пол цены.
- Слушай, женщина! Исчезни с моих глаз.
Шлюха фыркнув убралась с горизонта и в этот миг варвар узрел на танцевальном помосте нечто, что заставило его забыть об охватившем его отвращении. Он не заметил, как в зале стало потише. Женщина, что вышла на сцену под ненавязчивый аккомпанемент флейты, внесла своим обликом такой контраст с пресыщенными, вульгарными шлюхами коих было здесь полно, что гойделу показалось, будто в разгоряченный зал таверны хлынул поток чистого воздуха. Забыв про недоеденный кусок мяса в руке, он не мог отвести взгляда от нежных изгибов ее тела чистой, золотистой кожи и темных словно беззвездная ночь волос. Каждое ее движение было наполнено страстью, негой и в то же самое время кротостью. Два лоскутка воздушно-прозрачной кисеи скорее подчеркивали, чем скрывали соблазнительные формы ее груди и бедер. Черты личика с едва выделяющимися скулами говорили о ее принадлежности к кочевым племенам - потомкам лемурийцев, живших в степях к востоку от Турании. Варвар ощутил, что начинает испытывать гнев, из-за того что не он один взирает на ее танец, но встретившись с отстраненным взглядом кошачьих с поволокой глаз, понял, что она не принадлежит здесь никому вовсе. Тем сильнее ему захотелось поскорее заключить ее в объятья, не взирая на возможный протест и негодование. Промочив пересохшее горло добрым глотком пива он окликнул грудастую помощницу Рахима и, когда та подошла, потребовал:
- Скажи той нимфе, что танцует на сцене, чтобы пришла сюда ко мне.
- Не думаю, что тебе с ней что-то светит, сынок. На Ливию много мужиков зарится
и состоятельных, в отличие от тебя, но только своенравность ее равна ее красоте. Лучше выбери себе одну из этих потаскух.
- Не твоя забота, что мне светит! Делай, что я сказал.
Когда красотка сошла со сцены, помощница Рахима подошла к ней и указав на стол гойдела сообщила ей требование варвара. Ливия искоса смерила его взглядом, но все-таки направилась в его сторону. Молча подошла и также молча села напротив.
- Садись рядом, - приказным тоном сказал Рога, смачно отрыгнув после того как выдул целый кувшин пива.
Ливия не сдвинулась с места и продолжала буравить его взглядом. Порядком опьяневший гойдел кинул ей кусок мяса в знак своего расположения.
- Ешь.
- Чего хотел?
- Накормить, а то больно тощая. Смени тон, красотка.
- Катись к демонам, - сказала она поднимаясь со стула.
- Сядь на место.
- Какого демона я здесь забыла?
- Рахим обещал мне, что любая из здешних девок будет моей этой ночью. Я выбрал тебя.
- Мне наплевать - разбирайся с Рахимом.
Рогга потянулся, чтобы поймать ее руку и ему это даже удалось, несмотря на опьянение, но узкая ладонь девушки проворно выскочила из его покрытой жиром пятерни. Схватив со стола медную плошку она с размаху заехала ею по лбу северянина. Рогга оторопело замотал головой. Когда в глазах его прояснилось, он увидел удаляющуюся спину Ливии и ощутил приступ подлинного бешенства - ни одна из женщин не позволяла себе такого с гордым сыном Коннархейма! Вскочив со стула, он не заметил как обрушил собственный стол и нетвердой походкой зашагал к девушке, цепляясь за чужие столы.
- Стоять, сука!Я тебя не отпускал! - прорычал он, не в силах унять бешеный шум крови в висках.
Неожиданно дорогу ему перегородила массивная, широкоплечая фигура а в грудь уперся здоровенный волосатый кулак.
- Пойдем на улицу - остынешь, - с явственной угрозой проговорил тураниец с кучерявой бородой и ястребиным носом. Ростом и шириной плеч он, пожалуй, не уступал варвару, но был старше его по крайней мере лет на десять. Судя по его стати, это был матерый боец, но в тот момент варвару сам Йиг был не страшен.
- Лучше ты уйди с моих глаз!
С этими словами он сдавил запястье туранийца и замахнулся для удара. Однако реакция его оказалась не ахти и тураниец нанес удар гораздо раньше. Рогга согнулся пополам от мощного тычка в солнечное сплетение. Тураниец же огрел его по ушам, а напоследок двинул коленом в челюсть, опрокинув на пол.
- Славная работа, Саргон! - раздались выкрики посетителей, - так ему, белобрысому ублюдку!
Гойдела вырвало под дружный хохот окружающих. Он уже забыл про Ливию и даже протрезвел. Жажда убийства напонила каждую клетку его тела. Стерев с губ кровь, перемешаную с рвотой он поднялся. Саргон никуда не уходил, спокойно стоя со скрещенными на бочкообразной груди руками.
- Идем на улицу, - повторил он и с полнейшим равнодушием направился к двери. Рогга последовал за ним, забыв про оставшийся без присмотра верный меч.
У самых дверей его догнал Рахим.
- Остынь, Рога - этот ублюдок слишком крут даже для тебя. Ты спас мою шкуру и я не хочу чтобы тебя убивали возле моего заведения.
- Отойди Рахим, это дело чести, клянусь Валкой.
Видя твердость намерений варвара, Рахим отошел в сторону но вышел вслед за ним.
- Это Саргон, первый боец в Тарталане. Он вольный гладиатор и одерживает победы уже много лет, так что знай с кем будешь драться.
За ними потянулись и прочие посетители таверны. Зрители образовали полукруг во дворике перед таверной. Рогга окинул их взглядом, но Ливию не обнаружил.
Саргон снял тунику и передал одному из зевак. Обнажившийся густо заросший черным волосом торс бугрился от мышц. Богатырь с хрустом размял суставы и под поддерживающие выкрики направился к варвару. Рогга стоял недвижимо, словно соляной столб, не отступая ни назад ни в сторону, но когда кулак Саргона устремился к его лицу подобно снаряду выпущенному из баллисты, перехватил его и нанес ответный удар. У себя на родине он был далеко не последним из кулачных бойцов. Голова Саргона мотнулась назад, разбрызгивая кровь из расплющенного носа. Его правая рука была в цепком захвате варвара, а тот ударил его еще раз в челюсть. Но это не ошеломило Саргона, по крайней мере не настолько, чтобы он не двинул гойдела коленом в пах а затем вырвав руку, припечатал ответным в челюсть, да так, что Рогга свалился с ног. Раньше чем он успел подняться, тураниец обрушил на него град ударов. Варвар втянул голову в плечи и прикрыл руками а затем выждав момент обхватил подобные колоннам ноги великана. Могучим рывком он оторвал эту глыбу из мышц и костей от земли и швырнул через плечо, а затем обрушился сверху, выставив правый локоть. Согнутый локоть ударил в грудь туранийца, отчего ребра последнего при всей их крепости, жалобно затрещали а воздух мгновенно вылетел из легких. Не давая гиганту опомниться, Рогга схватил его за окровавленную бороду и принялся методично бить затылком о мощеную камнем поверхность дворика пока его не оттащили за руки.
- Отпустите парня - он мой друг! - воскликнул подбежавший Рахим, - лучше поднимите Саргона и отнесите к лекарю.
Дюжие головорезы, уже собиравшиеся было устроить новую разборку с победителем, беспрекословно повиновались.
- Ты знаешь, давненько я подобного не видел, - обратился Рахим к варвару, потиравшему разбитую челюсть, - Саргон уже много лет здешний чемпион гладиаторских игр, а ты вот так, в первый же вечер отдубасил его, как новичка. Пошли в таверну - приложим тебе к челюсти чего-нибудь холодного.
Рахим привел его в свой личный кабинет, пол и стены которого украшали ковры и звериные шкуры. Тураниец пододвинул гойделу резное кресло, а сам уселся за массивный стол из красного дерева и стукнул в небольшой бронзовый гонг. Через мгновение явилась малолетняя рабыня.
- Принеси нам из погреба вина из моих личных запасов, - распорядился Рахим и взяв с блюда на столе горсть фиников, предложил варвару.
Гойдел отрицательно покачал головой.
- Ты хороший боец, Рогга - в этом я убедился уже дважды, - с задумчивым видом начал Рахим, лениво пожевывая финик, - мне нужны такие люди. В моей таверне постоянно случаются неприятности какой-нибудь горячий сын вождя кочевников, может вздумать утащить одну из моих танцовщиц или как сейчас, случится жестокая драка. В общем, мне нужен человек, способный быстро успокаивать буянов. Как ты смотришь на то, чтобы поработать у меня охранником, скажем до конца этой луны? Прежний вышибала, буквально на днях решил сдернуть отсюда, после некоторых неприятностей с законом, а подходящего человека найти всегда тяжело.
- Гм, клянусь Валкой, даже за хорошую плату, я бы не вытерпел такой нудной работы. Смотреть как пьют другие, как лапают девок и задирают друг-друга и не заниматься этим самому - нет, это слишком непосильная задача для меня, Рахим.
- Ну что ж, брат, мое дело предложить.
- Скажи-ка мне лучше, что это за фурия по имени Ливия работает у тебя танцовщицей?
Рахим по лисьи усмехнулся.
- Аа, понимаю. Хороша сучка, но нравом крутовата - на кривой козе не подъедешь, даже меня отшила. Я б ее прогнал за такое, да уж много на нее мужиков приходит. Веришь ли, нет, а табунами валят, только успевай выпивку подносить. Но, похоже, в ближайшее время это дело прекратиться.
Рахим заметно помрачнел и опустил взгляд. Рогга хотел осведомиться, в чем же дело, но как раз в этот момент вошла юная рабыня. Девчонка поставила на стол кувшин, при этом так изящно изогнувшись перед варваром, что тому стало жарковато.
- А ну брысь, чертовка, - с усмешкой шикнул на нее Рахим.
Рабыня прошла мимо варвара одарив его такой многообещающей улыбкой, что можно было подумать, что она в свои пятнадцать весен набралась опыта на все тридцать пять.
- Хороша, да? С этой у тебя никаких проблем не будет, - заявил Рахим, распечатывая сосуд и разливая густое вино по бокалам, вырезанным из цельного хрусталя.
- Что ты имел в виду, говоря, что в ближайшее время это дело прекратиться
- Чего? Аа... ну в общем, на Ливию положил глаз человек, которого так просто не отошьешь.
- Тот самый Пеллар, что ли? - осведомился гойдел, припомнив памятную стычку в переулке.
- Верно. Этот ублюдок, пожри его Йиг, не терпит никаких возражений и добивается своего любыми методами. А Ливия сирота, и возможностей у нее, по сути, не больше, чем у какой-нибудь рабыни. Впрочем, Пеллару плевать на социальный статус любой женщины, если она ему приглянется.
- Мне тоже плевать, насколько он могущественен здесь. Когда он явиться завтра, я просто вышибу из него мозги - вот и все.
- Ээ, не все так просто, друг мой. На самом деле Пеллар никогда не покидает своего дома. Никто никогда не видел его вживую, за исключением его самых верных людей, через которых он ведет свои дела. Для него женщин выбирают специальные слуги. Поговаривают, что он родился увечным и поэтому испытывает сложности со слабым полом. Он сын бывшего короля воров и какой-то рабыни-дикарки из южных джунглей. Его отец был большим любителем экзотики, хех, но ходят слухи, что Пеллара зачал вовсе не он, а некий демон, поймавший ту дикарку неподалеку от таинственных пирамид Кхешии. Но это только слухи, ведь сейчас власть отца перешла к Пеллару, а он умудрился не только удержать ее при своем образе жизни, но и завести полезные связи при царском дворе. Даже дом себе построил в квартале аристократов. Давным-давно я слышал от одной шлюхи, побывавшей там, что перед визитом к нему ей даже завязали глаза, хотя уж нашим то шлюхам точно не привыкать ко всяким уродам - вырожденцам. Так вот, как она сказала, этот Пеллар долго не мог возбудиться пока не начал кусать до крови ее женские прелести. Зря девка распустила этот слух - вскоре она исчезла навсегда, и я на самом деле не хотел бы знать, что с ней произошло. Теперь ты понимаешь, почему я не мог сразу согласиться отдать ему Ливию. Только ведь заранее было ясно - либо она, либо моя жизнь. Ты ведь не осуждаешь меня, за то, что я выбрал последнее?
Рогга задумался, с сумрачным видом поглядывая на содержимое своего бокала. Он почти не притрагивался к вину, в то время как Рахим наливал себе уже по третьему разу.
- Есть еще третий вариант, - наконец проговорил он, - я увезу девчонку из этого города а ты скажешь, что она сама сбежала от тебя.
- Гм, - Рахим не сдержал скептической улыбки, - не очень то мне поверят. Здесь, знаешь ли, такие традиции - доверять словам человека, только после того, как снимешь с него кожу и поджаришь его пятки на медленном огне. Я себе такой участи не желаю. Но допустим, я на свой страх и риск отпущу ее с тобой - что ты с ней будешь делать? Ты - бродяга и воин, она - изнеженное дитя цивилизации. В конце-концов, тебе надоест с ней возиться и ты бросишь ее в лучшем случае в каком-нибудь грошовом борделе а в худшем, даже и не знаю...
Рогга не мог отрицать, что в словах Рахима не было доли истины и вздохнув осушил свой бокал.
- Да не забивай ты себе этим голову. Пойдем, я лучше покажу тебе лучших шлюх из тех, что здесь околачиваются. Выбор здесь на самом деле большой.
- Я, пожалуй, пойду, высплюсь - поздновато уже.
- И то дело, - кивнул Рахим и снова звякнул в гонг, - Диара покажет тебе твою комнату.
Вместе с девушкой-рабыней он поднялся на верхний этаж таверны, где находились комнаты для слуг. В коридоре юная красотка встав на цыпочки обвила руками его могучую шею и страстно прижалась всем телом. Жар и тонкий запах мускуса исходившие от ее смуглой кожи вскружили варвару голову и заставили сердце биться учащеннее. И тем не менее с большим усилием, он преодолел себя и мягко отстранил ее.
- Что случилось? - удивленно и обиженно спросила Диара, - разве я тебе не по душе?
- Ты еще совсем дитя.
Девушка искренне рассмеялась.
- О, чужеземец, мне миновало пятнадцать весен, а уже три весны назад я познала мужчину. Про какое дитя ты говоришь? Расскажи об этом жирным торговцам с рынка или рабочим из квартала кузнецов, что пользовались мною все эти годы.
- Это ваши порядки, а у меня на родине за ребенка выпускают кишки и скармливают голодным псам.
- Дикая у тебя родина.
- Это точно. А теперь отведи меня к Ливии.
- А, вот оно что, - разочарованно протянула Диара, - и почему всем так нужна эта стерва?
Ну чтож, пойдем, если ты решил не ограничиваться разбитым лбом.
Рабыня провела его по затемненному коридору и остановившись возле одной из дверей, постучалась. Из-за двери раздался вопрошающий женский голос.
- Кого там еще принесло?
- Это я - Диара.
- И что тебе нужно?
- Гм... да открой ты, что мне на весь коридор орать
- О, клянусь Козлицей и легионом младых, я сегодня не в настроении для всяких шуток, так что берегись маленькая засранка!
За дверью раздались приближающиеся шаги. Лукаво улыбнувшись варвару, Диара ускользнула прочь. Дверь открылась, и Ливия не сразу поняла, кто стоит перед ней в полумраке коридора. Не дав ей опомниться, варвар сгреб ее одной рукой в охапку, а второй зажал рот. Оказавшись в комнате, тускло освещенной бронзовым светильником, он ногой закрыл за собой дверь и довольно грубо швырнул сопротивлявшуюся девушку на постельный тюфяк. "Это тебе за мой лоб", - не без злорадства подумал он при этом.
Изумрудные кошачьи глаза Ливии свирепо уставились на него. От гнева она не заметила как живописно раскинуты ее длинные стройные ноги с точеными ступнями.
- Полегче, тигрица! - раньше чем она что-либо произнесла грозно сказал варвар, - я вообще-то тебе помочь пришел, так что оставь свои бабские истерики при себе, не то огрею по шее - мало не покажется.
- Помочь? - ехидно заявила прекрасная фурия, - да знаю я, что у тебя на уме, варварская свинья! Как ты пялился на меня, там внизу, лез облапать, а теперь с помощью пожаловал, ха!
- Каюсь, перебрал пива, вот и дал волю рукам. Ну так и ты поди не жрица блюдущая девственность, или я ошибаюсь?
- Шел бы ты лучше к той накрашенной шлюхе, что напрашивалась к тебе за стол.
- Лучше заткни свой паскудный ротик и навостри ушки, иначе сейчас я уйду а завтра ты влипнешь в такие неприятности, что будешь только маму вспоминать, -выпалил в сердцах гойдел и увидев, что Ливия действительно заткнулась, продолжил, - твой хозяин продал тебя Пеллару. Если не сегодня, то завтра за тобой точно явятся. Если тебе есть куда бежать, то лучше собирайся прямо сейчас. Я могу сопроводить тебя, если твоя милость это соблаговолит.
Ливия выслушала его с каменным лицом, но при упоминании имени Пеллара ее глаза расширились от самого настоящего страха, а губы задрожали.
- О, боги! Ты ведь не врешь? Но что же мне делать...
- Я уже сказал тебе - укройся у кого-нибудь из знакомых или родственников, а потом тайком сбеги еще куда-нибудь.
- Я родилась далеко отсюда. Все мои родственники погибли, когда деревню сожгли дикие кочевники. Я лежала без сознания среди мертвых тел и меня тоже посчитали умершей. А потом меня подобрал проходивший в тех местах караван и привез в Тарталан. Добрый купец и пристроил меня сюда. Я думала, за Рахимом я как за каменной стеной, хоть он и позволял себе всякое, но тем не менее... Куда же мне теперь идти?
Может лучше сразу с крепостной стены головою вниз - и конец всему этому...
Ее глаза подернулись пеленою слез, а плечи вот-вот готовы были затрястись от рыданий. Гойдел устало вздохнул в предчувствии, что это неизбежно. "А, к демонам все", -подумал он и усевшись рядом нежно обнял ее. Ливия не стала сопротивляться. Он гладил ее волосы, затем шею и плечи. А через несколько мгновений все это перешло в настоящие ласки, далекие от простого утешения. Он с наслаждением вдыхал ее запах, целовал спелые, пунцовые губы. Она, поначалу робко, но с все более нарастающей страстью отвечала ему. Вскоре тонкая ткань хитона сползла с ее разгоряченного тела и была отброшена подальше. Несмотря на свою неопытность в делах любви, Ливия отдавалась ему искренне и неистово, раз за разом. На стороне варвара была неистощимая энергия молодости - иначе плохо бы ему пришлось, потеряй он контроль над вырвавшейся на свободу стихией. Они позабыли про время, а оно меж тем неумолимо приближалось к рассвету. Когда они наконец насытились друг-другом, первые лучи уже проникли в комнату из распахнутого окна.
Рогга встал с тюфяка, надевая штаны и опоясываясь. Ливия устало раскинувшись в бесстыдной позе, о которой раньше и подумать не могла, взирала на его мускулистую спину и мощные плечи, по которым рассыпалась львиная грива светлых волос.
- Собирайся, отправляемся в путь сейчас же, - коротко бросил он, перекидывая через спину перевязь с ножнами.
Мгновенно опомнившись, девушка соскочила с тюфяка, осматриваясь в поисках своей одежды.
- Куда мы отправимся?- спросила Ливия.
- Пока сам не знаю, главное - подальше отсюда.
- А ты точно это не придумал, чтобы тайком увести меня?
- Послушай, женщина, если хочешь проверить правдивость моих слов - оставайся здесь.
- Не знаю - не знаю...
- Лучше собери припасов на дорогу, пока никто не проснулся, я буду ждать тебя возле...
В коридоре послышались приглушенные шаги. Варвар замер и обратился в слух. Идущих было явно несколько - двое шли в сапогах еще несколько шлепали босиком. Варвар указал девушке не шуметь и сесть на тюфяк. Сам он вытащил меч и притаился по правую сторону от двери. Шаги прекратились а в щели между створкой и косяком появился загнутый медный прутик. Пару мгновений и задвижка на двери была убрана. Дверь открылась с легким скрипом и через порог переступили два обнаженных если не считать набедренных повязок, чернокожих великана. В руках одного из них была веревка. Гойдел не стал больше ждать дальнейшего поворота событий и нанес удар. Срубленная голова чернокожего вертясь взлетела в воздух а вслед за ней взметнулся фонтан крови. Второй негр испуганно вскрикнул и потянулся к дубинке висевшей на поясе, но варвар действовал молниеносно и второй труп рухнул на пол с разрубленной головой.
Северянин развернулся, чтобы встретить очередного противника. На этот раз это был уже знакомый бородач и еще один головорез в кольчуге с нашитыми пластинами и широким ятаганом в руке.
- Рад тебя снова видеть, старик! - усмехнулся он бородачу, ловко отражая удары двух клинков.
- Чтоб тебе к демонам провалиться! - последовал раздосадованный ответ.
Неистово вращая мечом, варвар оттеснил противников обратно в коридор. Звон стали гремел на всю таверну, но никто не спешил проверить, что именно здесь творилось. Славный Рахим похоже решил заснуть покрепче. Боец с ятаганом меж тем оказался крепким орешком. Он со знанием дела парировал выпады и наносил контрудары, некоторые из которых едва не нашли цель. Его иссеченное шрамами, пропеченное солнцем лицо и седина заплетенной в косичку бороды, выдавали в нем матерого ветерана многих битв и сражений. После продолжительного обмена ударами уже он начал теснить варвара в тупиковую часть коридора. Могучие, жилистые руки, вращающие огромный ятаган с зазубренной внутренней частью, казалось, были неутомимы. Стараясь беречь дыхание, головорез коротко бросил бородатому:
- Бери девку и скачи, этот варвар - мой.
Бородатый кивнул и бросился в комнату Ливии. Но едва он достиг порога - в лицо ему полетела лампа с горящим маслом. Пламя объяло его грудь и бороду. Издав вопль схожий с поросячьим визгом, он в панике бросился сломя голову по коридору. Ливия вышла из комнаты и замерла, увидев отчаянно бьющихся воинов.
Рогга отразил очередной выпад противника и провел маневр, открывшись для удара, а затем когда он последовал, ушел в бок и рубанул мечом по руке туранийца. Лезвие бронзового меча рассекло плоть и кости. Рука с мечем рухнула на пол а тураниец сжимая фонтанирующую кровью культю, прислонился к стене.
Огонь от разлитого масла распространялся все дальше и дальше. Рогга направился к лестнице, схватив за руку Ливию. Внезапный удар по голове отбросил его к стене. Перед его затуманившимся взором появился еще один огромный чернокожий раб (очевидно оставшийся караулить остальных) с дубинкой. Едва не теряя равновесие, варвар попытался ударить его мечом, но это у него не получилось. Негр швырнул его с лестницы, и дальше гойдела постигло забытье.
Рабы-евнухи провели ее во внутренний дворик дома. Оставшись одна, она села на краешек нефритового фонтана. Натерпевшись дикого ужаса в объятиях чернокожего, который связал и надев мешок на голову отвез ее к этому дому, сейчас она испытывала лишь чувство опустошения. Ее будущее выглядело туманным. И сейчас, когда погиб последний человек, которому можно было доверять, она готова была с фаталистическим безразличием встретить то, что уготовила ей судьба. Нет, тот, кто ее возжелал, не встретит покорную рабыню. Она покончит с собой при первой же возможности, лишь бы не доставить ему удовольствия. Хотя, вполне возможно, что тип, скрывающийся в этом доме от людских взоров, так невзрачен и жалок по своей сути, что ей будет достаточно просто рассмеяться ему в лицо, чтобы он убил ее. Ходили слухи, что он урод или увечный. Скорее всего, все именно так и есть.
Двери отворились, и вышел человек в черной тунике. По его лицу и телосложению тяжело было определить мужчина это или женщина. Из-за довольно высокого роста Ливия решила, что это все-таки мужчина. Подойдя к ней, он взял ее руку и повел в темные покои дома. Возможно, это и был Пеллар.
Нет, это существо выглядело и держалось с ней совершенно асексуально. В нем было нечто и пугающее и неуловимо отвратительное. Он провел ее через большой зал посредине которого зияло отверстие колодца закрытого решеткой. С той стороны веяло жутким зловонием, смешанным с поднимающимся от курильниц запахом фимиама. Мрак царивший здесь, едва разгоняли кое-где поставленные свечи. Они зашли в прикрытый портьерой просторный альков. Судя по кровати с балдахином и столику с принадлежностями, это была опочивальня. Безмолвие странного спутника и мрачность окружающей обстановки подействовали на девушку еще более подавляюще. Человек бесшумно удалился, так и не проронив ни слова.
Она присела на кровать вслушиваясь в давящую тишину. Больше всего окружающая обстановка напоминала гробницу. Потянулись невыносимо тягостные минуты.
Когда за портьерой раздались неторопливые, но отчетливые шаги, она восприняла это почти с облегчением. Ступал кто-то явно большой и массивный, а не шаркающий калека-выродок. В комнату как всегда беззвучно зашел сначала тот самый гермафродит, что привел ее. Он зажег свечи в плошках по периметру комнаты, и Диара рассмотрела странные гобелены болезненного и даже омерзительного содержания, тем более отталкивающие, из-за того, что были нарисованы с крайним, сверхчеловеческим мастерством и тщанием. Пламя свечей задрожало, когда портьеры были откинуты, и вошел хозяин этого места - теперь уже в этом можно было не сомневаться. Очертания его фигуры терялись в тяжелых складках парчового халата. Голова, также как и у слуги была безволосой. Великан подошел к столику, казалось, даже не обратив внимания на присутствие девушки. Развязав пояс, он сбросил с себя халат, под которым ничего не было. Открывшееся взгляду телосложение, принадлежало отнюдь не калеке. Чудовищно развитые мышцы бугрились при каждом движении под нежной как у ребенка и болезненно белой кожей, никогда не видевшей солнца. На его теле, словно у новорожденного, не было ни единого волоска. Гигант встал перед зеркалом отлитым из чистого серебра с видимым удовольствием рассматривая свой рельефный торс, достойный работы гениального скульптора. Его слуга в это время взял со столика флакон с маслом и вылив его содержимое на руку, начал втирать его в кожу неподвижного колосса. Вскоре пламя свечей начало глянцево отражаться от лоснящейся белоснежной плоти. По комнате распространился сладковатый, дурманящий аромат. От него и вообще от всей обстановки в комнате Ливии стало нехорошо. Она вдруг как будто опомнилась от забытья и поняла, что отсюда надо бежать и поскорее. Стараясь не производить шума и затаив дыхание, она соскользнула с кровати и направилась к выходу из алькова. Босые ноги как назло липко шлепали по гладкому мрамору пола. Она уже коснулась рукой занавески прикрывавшей вход, когда позади раздался глубокий властный голос
- Подойди сюда, Ливия.
Ее ноги словно окаменели не в силах сделать движение. И до того громко ухавшее сердце, сейчас готово было разорваться. Ее плечей коснулись руки гермафродита. Он мягко но настойчиво развернул и отвел ее к стоявшему со скрещенными руками гиганту. В такой близости он производил еще более жуткое впечатление. И виной тому были не рост и мускулатура (с которыми не сравнился бы ни один из виденных ею силачей, даже Рогга), а черты абсолютно лишенного какой-либо растительности лица. Они были поистине отталкивающими, нося на себе отпечаток глубокой, скотской порочности. Чересчур пухлые словно у младенца щеки и чувственные губы, мясистый нос с широкими крыльями могли принадлежать идолу какого-нибудь божка покровительствующего похоти и чревоугодию. Губы словно застыли в сардонической ухмылке, обнажая острые конические зубы. Но страшнее всего были глаза под низко нависающей надбровной дугой. Это были самые настоящие глаза рептилии, глумливо прищуренные, с блестящим желтоватым белком и узким вертикальным зрачком. Ливия склонила голову, чтобы не встречаться с их липким взглядом. Эта демоническая маска являла собой такой невероятный контраст с безупречным телом, что Ливии стало дурно. Пеллар протянул руку и коснулся ее шеи. Прикосновение было скользким, скорее всего из-за масла, которым он себя покрывал и холодным, обжигающе холодным. Его длинные пальцы, подобно змеям, медленно обвились вокруг шеи. А затем они сдавили ее мертвой хваткой! Казалось, он вот-вот раздавит ей гортань и все будет кончено. Несмотря на то, что она инстинктивно отбивалась, фактически она ждала, когда же наконец наступит смерть. Но Пеллар явно не спешил с этим. Наслаждаясь ее агонией, он медленно оторвал ее одной рукой от пола, а второй рывком сорвал одежду. Сложившиеся в мерзкую складку губы растянулись еще больше, по мере того как, его взгляд обшаривал извивающееся в бессмысленных усилиях тело.
- Ты хорошая танцовщица, Ливия. Я вижу мне не врали, когда рассказывали про тебя.
Когда лицо девушки уже начало синеть, а движения стали совсем вялыми, он швырнул ее на кровать и повернулся к своему безразличному ко всему слуге.
- Подготовь ее.
Рогга пришел в себя довольно быстро. На свое счастье он приземлился на еще дымящийся труп поджарившегося бородача. В голове все еще гудели колокола после обрушившихся на нее ударов. Перевернувшись на спину он ощутил боль в вывихнутом плече и увидел гарь валившую с верхнего этажа. Оттуда выбегала немногочисленная прислуга Рахима, до того затаившаяся в своих комнатах при звуках боя. Варвар ухватился за перила лестницы и поднялся, чтобы не угодить под ноги вопящих женщин. Слегка прихрамывая из-за ушибленного колена он спустился наконец в залу таверны. Ему навстречу откуда-то выскочил Рахим. Его глаза горели яростью и отчаяньем при виде занимавшегося пожара.
- О, Баал! Кто это все устроил?
-Не валяй дурака, -Рогга здоровой рукой схватил хозяина таверны за шиворот и притянул к себе, -ты сам впустил этих ублюдков! А теперь отведешь меня к Пеллару!
- Проклятье! Ты совсем рехнулся варвар - его стража не подпустит нас даже к калитке.
-А это уже не твои проблемы! От тебя, крыса помойная, я помощи не жду.
Услышав такой оскорбительный эпитет, Рахим побагровел от ярости и вдруг выхватил из под шелковой рубахи тонкий стилет. Варвар успел отшвырнуть туранийца, но лезвие успело вспороть грубую ткань его шерстяной туники, оставив на боку длинную царапину, очень скоро обильно закровоточившую. Рахим попытался напасть еще раз, но варвар ударом ноги выбил у него из руки оружие.
- Катись к демонам вместе со своей сукой! - взревел в отчаянии Рахим, глядя как огнем занимается весь верхний этаж таверны а пламя подбирается к потолку, - тебе лучше убить меня прямо сейчас, потому что за мою таверну я тебя засажу в медные рудники до конца жизни!
- Убить тебя... И то верно - пользы от тебя как от паскудного шакала, - с этими словами варвар достал меч, собираясь прикончить туранийца.
Но его руку вдруг схватили нежные пальцы Диары.
- Рогга, не делай этого! Я сама могу отвести тебя к дому Пеллара!
Варвар взглянул в умоляющие глаза юной рабыни и вздохнув, загнал меч в ножны.
- Что ж, девочка, так и быть. Но идем же скорее, во имя Валки!
Ливия находилась в столь глубоком шоке, что не замечала, что с ней происходит. Бесполый слуга Пеллара тщательно омыл ее водой. Затем уложив девушку на мраморную скамью, он достал лезвие и выбрил ее подмышки и лобок. После этого он натер все ее тело от лба до ступней ароматическими маслами, а в заключении надел ошейник, подобный тому, что украшал и его шею. Все его действия были бесстрастными, доведенными до автоматизма, словно это было его практически повседневной работой. Наконец завершив свои дела, он поднял безвольное тело и понес в тот самый зал, с ямой. Сейчас он был ярко освещен. Пеллар зажег четыре громадных в рост человека светильника, расставленных по периметру помещения. Зловещие тени метались по искусно вырезанной статуе древнего божества, возвышавшейся в дальнем конце зала. Искушенный взгляд, знакомый с гравюрами из Книги Эйбона, признал бы в ней изображение одного из Великих Древних - Ньярлатотепа.
Взглянув в лицо девушки, гигант нахмурился.
- Хм, я думал она будет покрепче. Дай ей выпить.
Слуга положил девушку у ног хозяина и подойдя к столику с различными инструментами взял сосуд с прозрачной жидкостью. Затем приподняв голову и открыв рот девушки он влил туда несколько капель. Жидкость подобно пламени обожгла рот и гортань Ливии, отчего она закашлялась. Из глаз выступили слезы, на языке появился противный вязкий вкус а к и без того саднящему горлу подступила тошнота.
- Встань на колени, тварь, и подними свой зад, - спокойно сказал Пеллар.
Ливия не прореагировала. Тогда он схватил ее за волосы и задрав лицо кверху влепил ей оплеуху. Она простонала, но еле слышно.
- Подвесь ее и дай мне хлыст, - после раздумья приказал альбинос.
Слуга поднес Ливию к цепям проходившим от лебедки к кольцу в потолке и заканчивавшихся парой браслетов. Зафиксировав в них руки едва стоящей на подгибающихся ногах жертвы, он начал раскручивать лебедку. По мере натяжения цепи, металл врезался в запястья Ливии, принося невыносимую боль, которая все усиливалась.
- Достаточно, - поигрывая хлыстом распорядился Пеллар, - а теперь покажи ей ту, что была здесь до нее. Чтобы знала, что бывает с непокорными.
Слуга подошел к некоему большому предмету, накрытому черной тканью и скинул ее. Глазам Ливии предстал Х-образный крест, к которому вниз головой было привязано бездыханное тело девушки. От паха до подбородка тянулась глубокая рваная рана из которой вывалились внутренности. Не выдержав этой картины, Ливия потеряла сознание.
Пеллар с досадой причмокнул. Развернувшись он быстро подошел к огромному колодцу и откинул решетчатую крышку.
- Покорми обезьяну. Похоже моей новой гостье уже к вечеру придется отправиться вслед за этой падалью.
Слуга снял мертвое тело и без намека на брезгливость подобрал валявшийся в желобке для стока крови кишечник. Он поднес свою ношу к краю ямы, и отправил в короткий полет на дно, где среди гор костей дремала исполинская обезьяна-людоед из джунглей Кхешии.
Рогга поморщившись от боли вправил вывихнутую руку, как учил его еще отец в сопливом детстве. После этого он кивнул Диарее, чтобы она продолжила путь к дому Пеллара. По дороге он расспрашивал девушку
- Я так понимаю, эта мразь здесь у всех в печенках сиди т. Почему никто не соберет людей, и выломав ворота его усадьбы, не предаст его людскому суду? Неужто всех устраивает, что похищают их женщин и дочерей?
- Не знаю точно, но вообще-то, Пеллар осторожен и не лезет откровенно на рожон. Чаще всего его люди покупают рабынь на рынке или высматривают девушек легкого поведения. Сейчас уже даже самая дешевая и пропащая шлюха не отважится показаться поблизости от его калитки, но еще лет пять назад люди не обращали внимания на то, что происходило у них под самым носом - здесь каждый сам за себя.
- Валка и Хотат, ну и вонючая дыра, этот ваш Тарталан. Когда вытащу Ливию, ноги моей здесь больше не будет.
Поколебавшись несколько мгновений, Диара с запинающимся от волнения голосом спросила:
- А может быть ты возьмешь и меня? Я могу хорошо служить тебе.
Рогга хмуро вздохнул:
- О, Валка! Не могу же я тащить за собой целый караван женщин. Так я не смогу убежать отсюда достаточно быстро, чтобы меня не поймала стража, посланная твоим драгоценным Рахимом! А если нас поймают, тебе, возможно, достанется еще больше, чем мне, если все, что я слышал про наказание беглых рабов, правдиво. Сегодня ты спасла этому ублюдку жизнь, но подумай, будет ли он также милосерден к тебе.
- Возможно, ты и прав. Честно говоря, лучше бы ты уехал прямо сейчас, а не ходил в тот проклятый дом. Вот кстати мы и пришли. А может, все-таки убежим вместе?
- Уходи, девочка, - отрезал Рогга и направился в указанную Диарой сторону.
Перед ним тянулась стена в пятнадцать локтей высотой, сложенная из плотно пригнанных мраморных блоков. Взобраться по такой будет чрезвычайно сложной задачей, даже для опытного верхолаза с легкой комплекцией, каковым варвар отнюдь не являлся. Вдобавок на невидимой вершине ограды наверняка было заботливо рассыпано битое стекло. Ну и в третьих, кто знает на что можно приземлиться в густой листве кустов, рассаженных по ту сторону?
Хозяева таких вилл, обычно подготовлены к встрече с ворами или наемными убийцами. Нет, идею лезть через стену гойдел категорически отмел. Оставался только один вариант - сделать то, что он умеет лучше всего - устроить кровавую баню, без пощады прорубаясь к своей цели.
Он подошел к вратам и постучал. Открылось окошко из которого высунулась похмельная харя головореза с куцей бороденкой.
- Кто такой? - сиплым голосом поинтересовался он.
- Рогга-наемник. Ищу работу для своего меча.
- Вали ищи в другом месте.
- Может, дашь поговорить со своим господином?
- Дурак, я его даже не видел. Сижу здесь как пес у дверей и не впускаю никого в его дом.
- Ну, так позови своего начальника.
- Катись лучше в пасть Гидре.
- Вообще-то я уже был с твоей мамашей, и мне уже признаться наскучило ее драть.
Головорез изменился в лице и рявкнул во всю глотку
-Мужики, тут какой-то дерзкий ублюдок хочет, чтобы его кишки намотали на меч!
В ответ ему донеслось
- Ну так открывай ворота - хоть развеемся немного!
Рогга отступил назад перед открывающимися воротами и вытащил меч. Навстречу ему вышли пятеро закованных в броню бойцов. Впереди шагал тот, что с куцей бородой.
- Что ты там про мою мать говорил, дерьмо шакала?
Их мечи встретились. Рогга отбил его выпад и обратным движением перерубил бедро до самого паха. Его меч столкнулся с саблей второго наемника а стилет принадлежавший Рахиму, отправился в глотку третьего. Три война накинулись на него одновременно, но его тяжелый меч надежно сдерживал их дружный натиск. Улучив момент, он пнул в колено одного из них, при этом испытав боль в собственной отбитой ноге, но тем не менее добился своего - один из бойцов выпал из рядов атакующих. Одним из ударов он снес лезвие сабли врага, оставив в руке того короткий обломок. Затем пробил оборону еще одного наемника и нанес удар в бок, откуда тугой струей брызнула густая венозная кровь. Наемник вооруженный обломком попытался ударить им варвара в шею, но он успел перехватить руку и вывернуть ее из сустава. Затем подняв меч он оборвал дикий вопль покалеченного. Последний из охраны Пеллара ковылял к воротам с поврежденной ногой. Рогга отправил ему вслед все тот же стилет, вытащенный из горла второго убитого.
Не обращая внимания на жителей квартала, начавших стекаться на звуки сражения, он прошел в открытые ворота и зашагал по дороге через цветущий сад к мраморной громаде дома. Рабы-негры и евнухи в страхе убегали с его пути. Но тут на глаза ему попался тот самый, что оглушил его и похитил Ливию. Нет уж, этого он не отпустит. Чернокожий бросился к дому, очевидно чтобы поскорее закрыть дверь. Варвар метнул в него меч, но оружие не достигло цели, отскочив в сторону от одной из колонн. Увидев, что северянин безоружен, негр радостно оскалился и прыгнул на него, пытаясь сдавить в медвежьих объятиях. Рогга уклонился и нанес боковой удар, с хрустом раздробив чернокожему скулу. Тот покачнулся, стараясь увидеть варвара расплывающимся зрением. Вот что-то мелькнуло перед ним и он обрушил на врага молотоподобный кулак, но опять впустую, а оказавшийся перед ним варвар зажал его голову в железных тисках рук и ударил о мраморную колонну портика, под которым они находились. Оставив труп негра заливать кровью белый мрамор, он подобрал меч и вошел в дом.
Дом Пеллара был разделен на две части - первая была приемной а во вторую не входил ни один слуга, кроме молчаливого гермафродита. Личные апартаменты Пеллара были отделены небольшим двориком с нефритовым фонтаном. Увы, варвар не знал про эту особенность и потратил изрядно времени, переворачивая вверх дном первую часть дома. Попавшийся ему перепуганный до полусмерти евнух наконец указал на тайную дверь ведущую к заветному дворику. По пути гойдел прихватил одно из копий украшавших стены - кто знает, что его может ждать в личных покоях этого отродья и будет ли для него достаточно лишь меча?
Хлыст щелкнув обвился вокруг смуглой талии. Пеллар с удовлетворением взглянул на свой свой подрагивающий от возбуждения патологически огромный фаллос, который не смогло бы безболезненно принять лоно ни одной из земных женщин. Отхлебнув вина из поданной гермафродитом чаши, гигант-альбинос продолжил экзекуцию. Девушка уже почти не шевелилась под ударами. Ее голова безвольно свисала на тяжело вздымающуюся грудь.
Внезапно раздался резкий звон упавшего подноса и к ногам Пеллара подкатилась пустая чаша. Повернувшись в недоумении, он увидел, что его слуга падает захлебываясь кровью, а между его лопаток торчит острие копья.
- Я тебе не помешал? - прозвучал голос с железными нотками. К нему приближался человек из внешнего мира - окровавленный воин с мечом. Это было похоже на кошмарный сон. Пеллар сглотнул пересохшим ртом и почувствовал как его достоинство неуклонно опадает, превращаясь в длинный безвольный ошметок сизой плоти.
- Кто... ты такой? - будто не своим голосом протянул он.
Воин подошел к яме с обезьяной и взглянул туда, не обращая внимания на альбиноса.
- Ого, любишь животных значит, -задумчиво сказал он и вдруг откинул решетку, - может устроим кормежку?
Поняв к чему клонит зловещий пришелец, Пеллар метнулся к столику с пыточными инструментами и схватил большущий загнутый тесак. Развернувшись он увидел кровавого убийцу уже рядом с собой и не в силах контролировать себя взвыл от страха. Рогга шутя выбил тесак из его трясущейся руки.
- Что ж ты так, родной? Оружия что ли никогда не держал в руках? Мдаа, а руки у тебя действительно как у бабы - даже меч о тебя марать как-то неловко.
Варвар вернул меч в ножны а затем влепил возвышавшемуся над ним на добрую голову исполину кулаком поддых, отчего тот опрокинул столик и распростерся на полу среди своих причудливых орудий. Сплюнув на него, варвар подошел к лебедке и аккуратно опустил на пол иссеченое хлыстом тело Ливии.
- Прости, что раньше не успел, - вздохнул он, глядя как разглаживается от гримасы страдания лицо девушки. Сняв браслеты, он начал растирать опухшие запястья, чтобы поскорее восстановить циркуляцию крови. Ливия открыла глаза. Увидев склонившегося над ней гойдела, она едва не разрыдалась, хотя глаза и так были красными от слез боли.
- Рогга. Ты жив или это я умерла?
- Клянусь Валкой, женщина, моей смерти ты не дождешься, -пошутил в своем духе варвар, и услышав звуки за спиной быстро проговорил, -надо еще кой-чего уладить.
Скинув с себя окровавленную тунику, он подложил ее под голову Ливии и поднявшись вернулся к Пеллару. Гигант пошатываясь шагал к своим покоям за занавеской.
- Погоди, мы еще не закончили.
Варвар в три прыжка нагнал альбиноса и схватив его массивную, словно бревно руку швырнул на пол. Прыгнув ему коленями на грудь и с удовлетворением услышав хруст вдавливаемых ребер, Рогга принялся кулаками превращать лицо Пеллара в кровавое месиво. Пеллар сопротивлялся только первые мгновения а вскоре превратился в совершенно беспомощную груду мяса. Из глубины зала, зловещий идол Ньярлатотепа взирал на это с полнейшим безразличием. Впрочем это было свойственно таким древним сущностям.
- Вот так ты гораздо лучше выглядишь.
Поднатужившись, Рогга поднял истекающую кровью тушу гиганта и подойдя к колодцу, швырнул ее к ногам исполинской обезьяны. Та, недолго думая, переключила свое внимание с вчерашнего трупа женщины на более свежее и даже еще шевелящееся мясо.
- Рогга, - слабо прошептала Ливия, когда варвар вновь подошел к ней, -я не смогу с тобой уехать... ты же видишь.
Гойдел кивнул. В коридоре послышался топот сапог и звон оружия.