Утро началось с того, что элементарные физические потребности, а именно голод, а не что-то еще более элементарное, дали о себе знать. И сколько я не внушал себе, что пища духовная, в виде истории и культуры новой для меня страны, ради которой я и приехал, важнее, но желудку было на все это плевать. Он просто дал понять, что пока не удовлетворит эту свою (мою) потребность (покушать), то ни о каком культурном и духовном развитии речи быть не может (мозги просто не смогут понять и оценить всех окружающих меня красот).
Гонимый этим низменным, но неизменно жизненно важным для выживания инстинктом поиска пищи я вывалился для начала в коридор, проверил его на наличие мамонтов и шерстистых носорогов, которых, как я надеялся свалили у моей двери заботливые аборигены, но не найдя ничего кроме тишины и лестницы в небо, решил, что буду вынужден выйти в люди.
Окружающий меня мир за дверью хостела был точно так же спокоен, безлюден и молчалив. Странно, учитывая, что даже по местным часам выходило где-то в районе десяти утра. Сделав первые осознанные шаги в этом прекрасном новом для меня мире и убедившись, что по-прежнему никто не спешит помочь мне ни с едой, ни с советом, где ее раздобыть, как было в предыдущий день, я направил себя за ближайший угол.
Там находилась рыночная площадь заботливо восстановленная после последней мировой войны (если ничего не путаю), которую с таким старанием разрушали все, кому не лень. Домики словно в кино, ратуша и несколько музеев в центре, слегка выбивающихся, по моему мнению, из общего архитектурного ансамбля. Не удержавшись я сделал по ней круг почета, заодно сканируя местность на предмет провианта. Получилось не очень. Пришлось слегка расширить круг поиска, к моему небольшому сожалению.
Пройдясь по близлежащим углам и закоулкам я смог обнаружить несколько заведений, вывески которых говорили, что там подают нечто вполне съедобное и даже знакомое (судя по названиям этих блюд), но, увы, до начала открытия сих заведений было, в лучшем случае час-два, что меня совсем не устраивало, так как голод во мне говорил все настойчивее, я бы сказал, начал прикрикивать и подгонять меня.
Дальше я не пошел, посчитав, что если это некая историческая, то есть рассчитанная на туристов, часть города, то обычных магазинов здесь может и не быть (что в корне не верно, так как продуктовых в шаговой доступности я чуть попозже обнаружил более чем достаточно, но как я говорил раньше, данная моя черта (лень) - не дойти до нужной точки шаг или два еще не раз сыграет со мной подобную шутку), а значит, стоит возвращаться назад, в хостел, где, как я помнил, помимо самого общежития было еще что-то, что производило и продавало еду.
Этого вполне хватило, чтобы на остатках вчерашних чипсов вернуться назад, найти заведение общепита, обозначенное вывеской "бистро" и ввалившись внутрь упасть на ближайший стул.
Ко мне тут же подошла вежливая пани и спросила, что я буду кушать, свой первый позыв сказать: "все что угодно" я все-таки сумел сдержать. Даже если бы она меня каким-то чудом поняла, то все равно, все что угодно из моих уст для нее было равнозначно никакому ответу. Так что пришлось прибегнуть к помощи меню, в котором я, методом научного тыка, то есть наугад, выбрал первый попавшийся мне на глаза напиток и что-то съедобное к нему в придачу.
Указав пальцем я быстро, все таки я был в бистро, произнес: "какава" и перевернув пару листов тыкнул еще раз и добавил: "шарлотка". Пани смотрела на меня с вежливой и ничего не понимающей улыбкой. Ей до этого, по-видимому, казалось, что человек, пришедший за едой должен уметь эту самую еду называть, а не просто тыкать пальцами по бумаге. Что ж, теперь она знает, что бывают в исключительных случаях еще туристы из социалистического прошлого-настоящего и, возможно, будущего, языками и мовами не владеющие. Ведь, между прочим, мы с ней прекрасно поняли друг друга относительно того, что не можем понять один одного. В любой другой ситуации это, возможно, меня и смутило бы, но только не тогда, когда вместо разума тобой управляет желудок. В данной ситуации я уже начал задумываться над тем, чтобы на пальцах начать показывать, что именно я хочу заказать (подобный прием потом на мне отработали, когда я пытаясь отделаться по-быстрому от предложения зазывалы зайти в ресторацию и захотел съехать на универсальном ответе: "турист", а мне в ответ показали движение, обозначающее сование чего-то в рот с добавлением: "ням-ням", было это совсем не обидно, как будто переселенцы в Новый Свет разговаривают с коренным населением на день благодарения), но пани сама пришла мне на помощь и медленно по слогам сказала, что у них работает та, которая понимает язык недоразвитых туристов.
Через пару секунд появилась женщина и на единственно понятном мне языке спросила, что я буду заказывать. Я снова тыкнул в меню и произнес: "какава", "шарлотка", женщина обернулась к пани и перевела: "какава", "шарлотка". Я слегка удивился, что понял незнакомый для меня язык, а еще больше удивился тому, что не понимающая до этого мой заказ девушка, на этот раз смогла его расслышать и верно растолковать. Видимо, когда я произносил эти два слова, они были произнесены с таким сильным иностранным акцентом, что ее мозг их не понял или она просто делала вид, что не понимает.
Как бы то ни было, заказ пришлось ждать не долго, а сама еда измученная долгим, по его (желудка) мнению воздержанием была восхитительна. И пусть меня старались как то окультурить и дать понять, что не обязательно пытаться съесть еще и чашку, но меня это мало останавливало (хотя, надо признать, чашку я все же не смог даже надкусить). Через две минуты (никакого тебе тут эстетического удовольствия от процесса поглощения пищи) я был человек удовлетворенный (относительно данного времени и пространства) желудочно, а значит, по мере сил и возможностей, готовый к восприятию чужой истории и культуры, то есть мог снова передвигаться на своих двоих по городу, к чему незамедлительно и приступил (спасибо, конечно же в карман не положишь, но все таки, хоть так отблагодарил своих спасителей, ну, и еще деньгами, само-собой) - стул в одну сторону я, пользуясь полученным начальным ускорением в другую, то есть в дверь, а потом за другую дверь.
Далее мои похождения были больше похожи на броуновское движение, чем на неспешную пешую ознакомительную экскурсию. Меня бросало из одной стороны в другую из одной крайности в противоположную, скажем так. Примерно это выглядело так - я подходил к какому-нибудь зданию, которое бросалось мне в глаза и начинал его яростно фотографировать, ровно до того момента, пока боковым зрением не улавливал, что-то, что казалось мне еще более привлекательным и я, бросив фотографировать первое, тут же бежал ко второму и так далее. В общем, ничто толком не рассмотрев и не засняв. Часть вины за это висит на той части меня, которая ни на секунду не затыкалась и шептала на ухо, что времени на изучение города не много, меня, совсем мало, а достопримечательностей наоборот - много и хватит на несколько месяцев вдумчивого изучения, это если по-минимуму.
Тем не менее, не смотря на подобного рода крайности я все же смог, что-то отфотографировать и привезти обратно (звучит немного дико с учетом того, что все сразу попадает в заботливые руки корпорации добра).
Некоторые снимки я делал по пути только для того, чтобы потом пересмотреть их и напомнить себе, куда стоит зайти. Так было с музеями, которых я тем утром снаружи нафотографировал более чем достаточно, а потом зашел от силы в два или три из них, не смотря на то, что некоторые из них находились в пределах моей прямой видимости из окна хостела.
Впрочем, помимо непосещенных музеев на моем пути попадались аккуратные маленькие парки, прямо среди нагромождений домов, дорог и прохожих.
Устав фотографировать (произошло это очень скоро по меркам туриста подготовленного морально и физически) я вернулся к более насыщенной экспонатами культурной программе - зашел в военный музей, которого хватило мне с головой, а точнее разболевшаяся голова дала понять, что первый этаж это все, что мне на сегодня светит, а потом, как понятно, ноги мои так и не дошли до него, чтобы досмотреть.
Между тем, я успел заснять несколько ружей, сабель и картин касаемо наполеоновского периода войн и участию в них населения страны моего пребывания. Этого, как сейчас я понимаю, было не достаточно, и по-хорошему надо было все-таки вернуться. Но так всегда происходит по прошествии некоторого времени, мы всегда жалеем о том, что в прошлом, на тот момент именуемом настоящим, казалось нам не столь важным.
Вернувшись к себе в номер, чтобы отдохнуть и собраться с силами для нового похода в люди я обнаружил то, что вчера было не столь для меня важно - отсутствию пастельного, спал я на матрасе и это меня тогда не волновало, так как я совершил беспрецедентный, по моим меркам, марш-бросок на запад длинною в сутки и сотни километров. Но уже сегодня меня это стало заботить и отринув все претензии организма к отдыху я направился на поиски того, кто мне поможет разжиться чем-нибудь мягким, пушистым и шелковистым.
Далеко ходить не пришлось, прямо за дверями я смог лицезреть, как в соседнем номере меняют оные принадлежности. Обрадовавшись своему везению и приготовив свое универсальное слово-отмычку (турист, конечно же) от всех человеческих душ я подошел к девушке с намерением завести свою старую песнь о главном. Но завидев меня и безошибочно определив по моему внешнему виду регион происхождения, проживания и воспитания она опередила мои потуги к коммуникации и прямо в лоб сказала: "можете говорить по-русски". О, радости моей не было предела, нет, мне само-собой стыдно за свою лень, безграмотность и бескультурье, но в данный момент это все было для меня менее важно, чем возможность заполучить подушку, одеяло и простыню.
Я объяснил ей свои потребности и, пояснив, что сам виноват, так как вчера было поздно, мне к тому моменту уже было все равно, лишь бы хоть куда-то и на что-то упасть и поэтому я и не настаивал. Тем более, а вдруг, в мире дикого капитализма и чистогана устроено, как в книге "Незнайка на Луне" и за все у них принято платить и неоднократно (глупая шутка и к тому же не смешная) .
Я тут же получил в свое распоряжение постель (сделал все сам, так как несмотря на то, что это, наверное, их работа, и девушка пыталась добраться до моей кровати, я все же не мог позволить, чтобы мне, как какому-то барченку еще и стелили постель, руки то вроде бы на месте).
Сделав все необходимое, нужное, полезное я снова потянулся наружу. На этот раз я двинулся изучать близлежащие к рыночной площади углы и закоулки. В ходе своего исследования я обнаружил торчащую вверх башню, как оказалось потом обзорную площадку, так необходимый мне продуктовый магазин (а потом еще один, пока они не посыпались на меня буквально из-за каждого угла) и еще один музей находящийся в двух метрах от того, в котором я побывал ранее.
Так что дальнейшую одиссею пришлось отложить для изучения местной истории и запечатления ее для потомков на моем телефоне. Тут мне немного повезло, то ли поняв по мне, что я не местный (ой, да как это?), то ли просто в этот день у них был свободный вход, я воспользовался так любимой многими моими соотечественниками халявой и прошел на экспозицию бесплатно.
Наслаждаясь в музее экспонатами относящихся к местной истории я набрел на парочку таких, которые относились больше к истории моей территории или же и вовсе ассоциируются у меня только с ней. К слову, надо сказать, что до сих пор, мы настолько богатая и щедрая страна и нация, что не возражаем против того, чтобы все, повторюсь все соседние страны и народы открыто заявляли, что это их историческое наследие. Военачальники, ученые, писатели, поэты, книгопечатники, просто герои - да, забирайте, у нас их еще есть (или уже не осталось?). Как бы то ни было, мне было приятно встретить знакомых исторических персонажей так далеко от родины, пусть здесь их считали исключительно и только своей частью истории и культурного наследия. Фотоаппарат сделал свое дело и мавр, то есть я, мог уйти, что и произошло незамедлительно.
На этом мои силы снова начали иссякать и мне опять пришлось возвращаться к себе, точнее на кухню. Подкрепившись местными полуфабрикатами и прочими горячими напитками (чай и кофе, смешивать, но не взбалтывать) и получив заряд бодрости ровно на часа полтора-два мой путь обрел более четкие очертания и направление - на этот раз я не бродил по углам, не кружил вокруг да около, а пошел строго в одном направлении (правда, не так далеко, как хотелось бы), в сторону колеса оборзения, сори, обозрения.
Прошелся вдоль одной из улиц, посмотрел на трамваи, людей, здания, снова на людей и...устал. Турист на поверку оказался из меня так себе. Постоянно уставал, буквально через пару часов, отвлекался на еду, какие-то балкончики и скульптурки, а также прочие потребности организма. Так что дальше оранжереи я вряд ли доходил и за неделю изучил процентов пять города или и того меньше.
Но, не смотря на все это, впечатлений хватило, до сих перевариваю со своим бессознательным.
Не удивительно, что обойдя вокруг нескольких кварталов, я снова потопал назад, на недоизученную мной рыночную площадь, на которой включили освещение вокруг фонтанов (не работали, декабрь что ли?), открылись торговые палатки с разного рода дробязями (среди которых я обнаружил одно жизненно, для меня, важное, а именно - тапочки, так как, их то, как раз, родимые, я и не стал брать с собой, посчитав, что обойдусь, но, как оказалось, это была незаменимая для меня вещь, потому что ходить в тяжелых ботинках по хостелу, одевая и снимая их каждые пять минут, было очень утомительно).
Побродив вокруг да около и насладившись спокойной размеренной жизнью окружающих меня людей и оправдав свою жадность не мужественностью выставленных на продажу экземпляров домашних тапочек (интересно, а какие они, по моему мнению, тогда должны быть, мужественные - окованные сталью и с шипами или что?) я в последний раз уполз в свою нору, тьфу, комнату.
Там было спокойно, светло, работал интернет и шуршала в пакетах еда (нет-нет, ел я все-таки на кухне, но наличие ее под рукой успокаивало и вселяло уверенность). Тем более сосед по-прежнему был один, немногословен (а как тут поговорить, когда в твою комнату заселяется ни черта не понимающий на твоем языке оболтус), вежливо молчал смотря что-то в телефоне.
Я тоже присоединился к сети, выгрыз все новости, посмотрел все информационные ролики и подсоединив телефон к электричеству отключился. Сны мне не мешали и не докучали, их не было вообще, за что им отдельное спасибо и надеюсь, что во сне я не кричал: "Нина..бл.." и не сучил своими ножками, во всяком случае, мне об этом ничего и никто не говорил. Короче, я выспался, в достаточной мере, чтобы новый день мог быть заполнен чем-то, кроме хождения на кухню, в магазин, интернетом и отходом ко сну.