Аннотация: Пожалуй, про чувства. Довольно странные, надо сказать...
В его глазах, как всегда, таилась пустота. Выглядывала из темно зеленой радужки, сверкала в белках, чернела в точках зрачков. Он курил сигарету, одну за другой, и комната медленно начинала походить на иллюзию. Фата Моргану, скрытую туманом. Не знаю, зачем я пришла сюда. Самонадеянная девочка, желающая произвести впечатление на взрослого мужчину. Вот уж на что я не ожидала нарваться, так это на разговор. Да еще такой...интимный.
Он порылся в карманах в поисках зажигалки - достал ее, покрутив в пальцах, а потом осторожно отложил - поворачиваясь ко мне со своим вечным непонятным выражением глаз:
- Я познакомился с ней в университете. Точнее - она познакомилась со мной. На втором курсе, если не ошибаюсь. И с тех пор - всегда следовала за мною - куда бы то ни было. Сначала это раздражало меня, но со временем... Знаешь, когда никого не оказывалось рядом, когда все рушилось - она всегда протягивала мне руки и восстанавливала мои обрушившиеся замки. По камушку, по милиметру. И это свело мое раздражение на нет. Свело настолько - что как-то незаметно она стала жить у меня. Но мы были с ней совсем недолго. Каких то два года... что значат два года по сравнению с вечностью? Ровным счетом ничего. И расставание вышло скомканным, да. Помню только ее опущенные ресницы и прыгающие губы. Я даже голоса ее не помню, веришь? Даже слов. Я по взгляду все понял.. знаешь, как жертвы понимают, что их прикончат, только по одному взгляду в хищные глаза волка. Вот.Я тоже понял... Она с тех пор ни разу не позвонила. Может быть разлюбила.
- А может наоборот? - фыркнула я, зарываясь поглубже в твердое кресло и неуклюже поводя плечами, - чересчур сильно любила?
- Может и так, - равнодушно кивнул Он, закуривая наконец, и пуская дым мне в лицо. Я поморщилась, потерев веки. Вот же хлыщь - и почему я до сих пор здесь? Давно надо было уйти...И так ясно -что с романтическим вечером я пролетела как фанера над Парижем.Но я все-же сидела, забившись вглубь полночно-синего кресла, и раздраженно морщилась. А он улыбался, глядя на эту беспомощность, и продолжал:
- знаешь... а я ведь наверное даже ее не любил. Разве можно любить ту, которая все отдает тебе? Саму себя... Я ее жалел сначала, а потом привык. Что дома есть она, та, которая примет все, и ткнется своим острым носиком в плечо.Которая все простит, хоть и узнает. Хоть и поймет. Была в этом какая то прелесть.
На секунду вспыхнула зажигалка, Он затянулся, и выпустил изо рта струйку дыма, провожая ее взглядом. Я отчаялась привести в порядок глаза и буркнула:
-так чего вы не расстались?
Он пришел в себя, прошелся по мне взглядом и пожал плечами:
- я немного об этом думал. Помню, часто мне казалось это отличным выходом. Тем более мне было совестно перед ней...я совсем ее не любил...совсем. Я часто собирался с силами - думал над этим целыми днями. Помню - мы завтракали как-то, рано утром. Я смотрел как она склоняется над тарелкой, как ее русые волосы скользят по плечам - и она недовольно откидывает их назад за спину - и думал, что сейчас как раз хороший момент спокойно так сказать: "мы расстаемся, Малыш". Я собирался, собирался... но не сказал.
- Почему же?...
- а знаешь...у нее были очень тонкие пальцы. Такие бледные, длинные, хрупкие. Когда я их сжимал, мне казалось они сломаются...рассыплются прахом в моих ладонях. Так вот, когда я думал, что эти пальцы будут дрожать от холода, этими пальцами она будет стирать бегущие слезы, этими тоненькими пальцами она будет строить свою слабую жизнь...мне становилось жутко.
Он прервался на секунду, и я отчего то подумала, что он безудержно врет. Самому себе. Посмотрела на свои пальцы. С маникюром, ухоженные, коротенькие пальцы, пожалуй даже смуглые... О них никто кроме меня не заботился. В жизни. А он в это время добавил, очень тихо, вращая в руках еще нетронутую огнем сигарету:
- а вот по истечению двух лет эти самые тонкие пальчики так ладно сомкнулись на моей шее.
Темно зеленые глаза уставились на меня сквозь дым. Улыбка исказила загорелое лицо, и он подмигнул мне: