"...И РОДИЛСЯ ВЕЛИКИЙ КРИТИК"
... И родился великий критик.
Когда он вырос, то стал Первым среди теа-, кино- и литературных критиков.
- Дорогой мой, - утешал он какого-нибудь начинающего писателя, - ведь вас не печатают только потому, что ваши повести абсолютно бездарны. Нет, вы только не обижайтесь, любезный, но вы же - профан в литературе.
Уничтоженный молодой писатель со временем становился вполне преуспевающим сутенером, или же содержателем тараканьих бегов. От жира начиная баловаться травкой, он попадал в лапы торговцев наркотиками и тихо догнивал в какой-нибудь подворотне. А великий Первый критик с апломбом говорил робкому начинающему художнику:
- Я в вашей картине абсолютно не вижу смысла. Создавать подобные, извините, шедевры может всякий, купивший в соседнем магазине краски и холст. Нет, вы только не обижайтесь, любезный, но я всегда говорю правду в лицо, какой бы горькой она не была. Это мой принцип.
Молодой начинающий художник смело шел по стопам молодого начинающего писателя, и через неделю в уголовной хронике мы могли прочитать: "... вчера вечером, обходя свой участок, сержант полиции У. Колл обнаружил изуродованный труп молодого человека. В кармане убитого находились плакатные перья, тюбик масляной краски и кастет заграничной работы. Денег и ценных вещей на трупе не обнаружено.
< Так продолжалось довольно долго, пока однажды...
... к великому критику не зашел молодой поэт, и, выслушав рассуждения Первого о своем творчестве, просто послал его к черту. Первый критик онемел, а с возвратом дара речи вернулась привычка отстаивать свое мнение. После молодецкого удара кулаком в челюсть начинающего поэта, тот вылетел из шикарной квартиры со средней скоростью брошенного на пол презерватива. На площадке первого этажа, с трудом замедлив вращательное движение и выплюнув два зуба, молодой поэт сквозь оставшиеся процедил короткую угрозу:
- Ну, ты еще меня вспомнишь!
Неизвестно, какие силы вмешались в это дело, и чьи волосатые уши подслушали угрозу молодого нахала, но факт остается фактом: незадачливый поэт, поплакавшись в довольно откровенную кофточку молодой актриски, девять месяцев спустя уже слушал брюзгливое ворчанье жены:
- Мне завтра рожать, а ты..., а у нас с тобой..., а я..., да непонятно еще кто родится...
Но волосатый неизвестный дело свое знал туго.
И родился великий критик.
1994г.