Аннотация: Второй ЛоГГо-фанфик и продолжение приключений Райнхарда и Рихарда. От канона остались жалкие лохмотья, но география по-прежнему вполне новоимперская.
ПРОЛОГ
Зигфрид Кирхайс, стоя на постаменте, безмолвно и задумчиво смотрел вниз. Картина его взору и правда открывалась безрадостная, поэтому смотрящему на него невольно казалось, что во взгляде великого полководца сквозит печаль.
- Что, приятель, грустно тебе? - спросил его Райнхард. - Вид, конечно, так себе, что и говорить...
Зигфрид промолчал, но Райнхарду как всегда показалось, что тот его безмолвно упрекает.
- Давай я хоть пыль с тебя смахну, бедняга, - предложил Райнхард, снимая бюстик с полки. - Сам знаю, что убираться надо бы почаще...
Маленькая мансарда, где на одной из книжных полок и стоял Кирхайс, и правда не являла собой образец аккуратности. Два книжных шкафа были забиты под завязку как попало накиданными книгами и журналами, и пыль с полок давно никто не стирал. Очередная книжная башня из девяти или десяти книг возвышалась на краю стола, причем строитель явно обращал на ее устойчивость не слишком много внимания. Увенчивал все сооружение большой лист бумаги с пустой чашкой из-под кофе, исписанный формулами и свешивающий края наподобие странной крыши. Сам стол был завален листами с расчетами и заметками, пересыпанными сломанными карандашами. Откуда-то из глубины этих бумажных залежей, как огонек далекого маяка, подмигивал желтый светодиод комма. Второй стол, стоящий неподалеку, был, если это возможно, ещё неаккуратнее первого и больше всего напоминал смесь мастерской и склада запчастей. Выглядел он так, словно на него вывалили внутренности нескольких устройств и теперь наугад пытались соединить все платы в одно целое, оплетая их целой паутиной проводов. Рядом сиротливо дымился паяльник, наполняющий комнату таинственным туманом. Несколько сложных схем, приколотых кнопками к стенам, видимо, исполняли роль изящной живописи.
Дверь в боковой стене отделяла комнату от крошечной кухни и милостиво прикрывала царивший там бардак от посторонних глаз. Впрочем, его и в комнате хватало.
Райнхард набрался мужества и дунул на Кирхайса. Поднявшаяся пыль взлетела до потолка, но, поклубившись, тут же осела на изображение Дасти Аттенборо, фотография которого на его несчастье была приведена на обороте издания "Из пижонства и прихоти", которое Райнхард в свое время сунул на ту же полку. Глядя на фото теперь, можно было подумать, что Дасти поседел при виде безобразий вокруг.
- Тьфу, кхе-кхе... Да что ж такое! - рассердился Райнхард. - Нет, убираться, однозначно убираться...
С видом каторжника, осужденного на тяжелые трудовые работы, он поплелся на кухню за тряпкой. Энтузиазма ему хватило, чтобы размазать пыль по паре полок, выключить паяльник и распахнуть окно.
У мансарды было одно неоспоримое преимущество, благодаря которому он в свое время и решил ее снять. Пусть комната и была маленькой, зато располагалась она на верхнем этаже небоскреба, который к тому же стоял на возвышенности на краю города, поэтому вид на Феззан-сити, открывавшийся из окна, просто захватывал дух. Каждый вечер солнце заливало комнату потоком света через два больших окна, обращенных на запад, и горело на крышах соседних небоскребов.
Шел 29 год Новой империи, и Феззан-сити находился на необыкновенном подъеме. Новая столица расцветала с каждым днем, искусно сочетая в своем облике черты настоящего имперского центра и вольного города.
Облокотившись на подоконник, Райнхард потягивал кофе из найденной в процессе уборки наименее грязной кружки и любовался тем, как постепенно гаснет закат, и в окнах небоскребов один за другим зажигаются огоньки.
Хмыкнув, он вспомнил, как Рихард, умевший весьма неплохо рисовать, как-то проторчал у этого самого окна три вечера, зарисовывая вид. Потом ему это надоело, и он за пять минут набросал прямо поверх небоскребов силуэт какой-то красотки, кажется, очередной своей пассии. Где-то до сих пор лежит эта картина.
Кстати говоря, Рихард куда-то пропал, вот уже больше недели от него ни слуху, ни духу.
Интересно, чем это он таким занят?
***
Когда ещё через пару дней Рихард так и не объявился, к тому же выяснилось, что не отвечает даже телефон его родителей, Райнхард забеспокоился всерьез. Рихард и раньше, бывало, исчезал (обычно это означало, что он ухаживает за очередной девушкой), но в этот раз у Райнхарда было какое-то малообъяснимое нехорошее предчувствие. Он задумался, прикидывая, кто же может удерживать внимание Фалленштайна такое длительное время, но решил, что это, пожалуй, выше его воображения. Нет, похоже, дело тут не в девушках.
Рихарда не оказалось ни у него дома, ни в доме его родителей, около которого Райнхард напрасно проходил кругами три часа, глядя на темные окна. Более того, из всей семьи домой так никто и не явился.
Да что же такое могло произойти?
В конце концов Райнхард решил съездить в расположение эскадрильи, к которой после окончания Военной Академии приписали его друга. Кочуя вместе с ней, тот уже успел послужить на нескольких планетах, пока год назад их не отправили в охранительный гарнизон на Феззан.
Только подойдя к тяжелым кованым воротам, закрывающим вход на территорию, Райнхард сообразил, что пропуска-то у него нет, так что внутрь его никто не пропустит.
Попытка расспросить караульного тоже провалилась - на все вопросы сей достойный страж только рявкал "не положено!", причем громкостью посрамил бы военную сирену. Поморщившись, Райнхард отошел в сторонку. Великий Один, как быстро он отвык от всех этих военных прелестей...
Постойте-ка! А это же, кажется, майор фон Меер, командир эскадрильи! Была не была, надо попробовать поймать его у ворот, не то сядет в машину и поминай, как звали.
- Майор фон Меер! Майор фон Меер! - заорал Райнхард, бросаясь ему наперерез.
Капитан неодобрительно нахмурился. Никакого стыда у этих гражданских, так и норовят сбить с единственной мысли. Поди ее потом вспомни! Чтоб его, это мирное время...
- Слушаю вас, молодой человек, - важно сказал он.
- Простите, - запыхавшись, выпалил Райнхард. - Я ищу капитана фон Фалленштайна, он приписан к...
- Ничего не знаю! - изменившись в лице, рявкнул фон Меер, даже не дослушав.
- Но он служит у вас! Пожалуйста, майор, это мой друг, я нигде не могу его найти! - взмолился Райнхард.
- Не знаю никакого Фалленштайна. - отрезал фон Меер. - И вам не советую.
Грузно повернувшись, майор сел в машину и укатил, оставив Райнхарда в полной растерянности стоять у ворот.
***
Опомнившись, Райнхард взъерошил рукой волосы, что служило у него признаком крайнего изумления, и медленно зашагал по направлению к центру города. Какая-то темноглазая девушка проводила его взглядом, однако Райнхард был слишком занят свалившимися на него новостями, чтобы обратить на нее внимание.
Вот Хель, где теперь прикажете искать этого воителя?
Под вечер, безрезультатно обежав все места, где существовала хоть какая-то вероятность обнаружить Рихарда, Рауэр отчаялся. Тот как сквозь землю провалился.
Впрочем... Есть же ещё "Тридцать три валькирии", вот куда стоит сходить.
Как гласила легенда, когда-то в незапамятные времена этот бар назывался "Золото престола", однако после того как как-то раз упившемуся там вусмерть имперскому представителю - кстати, родному дядюшке тогдашнего императора - под конец вечера явились в качестве собутыльников (или, вернее, собутыльниц) тридцать три валькирии, бар решено было переименовать. Летопись тогдашней гулянки и история названия в назидание всем последующим посетителям была заботливо выписана каллиграфом и сейчас украшала стену в золоченой рамочке. Правда, так как каллиграф и сам был постоянным клиентом вышеупомянутого бара и писал свой шедевр в надежде расплатиться за очередную бутылку "Феззанской огненной", за затейливыми вензелями текст пестрил выражениями вроде "Ихего Велства пакорны пддные валкырьи" и "Ого!", а кое-где был и вовсе нечитаем. Правда, за множество прошедших лет ни один посетитель так и не дошел до того, чтобы проверять в нем правописание, так что едва ли это можно было считать серьезным недостатком.
Стоит ли говорить, что это было одно из любимых мест Рихарда.
Жизнь в "Валькириях" била ключом круглые сутки, однако максимальной интенсивности безобразия достигали ближе к ночи. Райнхард вздохнул, стоя перед дверью и прикидывая, через сколько секунд он вылетит обратно на мостовую.
Нервно осмотревшись, к своему изумлению он внезапно увидел знакомый силуэт под раскидистым деревом поблизости от бара.
--
Рихард! - вне себя от радости заорал он и кинулся к другу.
Рихард сидел прямо на земле, прислонившись спиной к стволу, в окружении огромной кучи пустых бутылок.
--
А-а, привет, - мрачно сказал он.
--
Ты что такое творишь, а? - напустился на него Райнхард, в котором радость от встречи немедленно сменилась настоятельным желанием оторвать тому голову. - Я за ним ношусь по всей планете, не знаю уже, что и думать, а он, значит, сидит себе в "Валькириях" и пьянствует!
--
Кто пьян, я? Да я трезв, как Мюллер на плацу! - возмутился Фалленштайн.
--
О, конечно. А бутылки к тебе приползли сами.
--
Не мое, - аристократически сморщившись, заявил Рихард. - Просто на редкость загаженное место, знаешь ли...
--
Рих, что случилось? Я и в самом деле тебя искал, - несколько остывая, спросил Райнхард.
Рихард в ответ удосужился только мрачно глянуть и промолчать. Райнхарду было настолько дико видеть обычно ехидного и жизнерадостного Фалленштайна, большого любителя дурацких и не очень приключений, в состоянии глубочайшего уныния, что он с трудом его узнавал.
--
Так, - сказал он, разгребая бутылки и плюхаясь под дерево рядом с другом. - Давай-ка, рассказывай.
***
--
Тебя что, с позором уволили из армии? - напрямик спросил он.
--
Нет, конечно! С чего ты взял такую глупость? - поразился Рихард.
--
Когда я пытался расспросить фон Меера о тебе, он скроил такую физиономию, будто ты как минимум пытался устроить государственный переворот. И так как нет никаких вестей об установлении новой Империи Всеобщего Безобразия, я невольно начинаю беспокоиться, что переворот провалился.
--
Скажешь тоже, - фыркнул Рихард. - Я всего лишь в отпуске, Империя Безобразий отменяется. Фон Меер просто идиот, бегает впереди "Брунгильды" по Новым Землям... Правда, неизвестно, чем этот отпуск закончится, так что, может, это весьма предусмотрительно, - вздохнул он.
--
Ну чем, чем он может закончиться? И с какой стати ты вообще его взял?
Рихард вздохнул и отвернулся, перекатывая рукой бутылки с места на место.
--
Моего отца обвиняют в пособничестве Рубинскому в последние дни войны и в финансировании взрывов в Феззан-сити, - в конце концов глухо сказал он. - Так что я взял отпуск, чтобы присутствовать на слушаниях, а также чтобы не мозолить всем глаза.
Райнхард вытаращил глаза, лишившись дара речи. Более дикого обвинения он в жизни не слышал. Представить себе Карла фон Фалленштайна финансирующим террористические акты, да ещё против новой династии, было совершенно невозможно, вся семья на Лоэнграммов чуть ли не молилась.
--
Ты правда ничего не знал? - не глядя на Райнхарда, спросил Рихард.
--
Разумеется, нет! Кому вообще мог такой бред прийти в голову?! - схватился за голову Рауэр.
--
О, нашим милым феззанским конкурентам. Эти ради денег готовы на все. Сфабриковали пару бредовых историй, и готово! Их, видите ли, раздражает, что старая аристократия способна не только танцевать на пропахших молью балах, но и вести бизнес не хуже их! - распаляясь все больше и больше, последние слова Рихард почти выкрикнул, испугав одинокого пьяного, вывалившегося из "Валькирий".
--
Но это же полная чушь, - постарался успокоить своего друга Райнхард. - Твоего отца моментально освободят, не идиоты же занимаются такими делами!
--
Ты не понимаешь, - Рихард в волнении вскочил и принялся бегать кругами вокруг дерева, так что Райнхард только успевал крутить за ним головой. - Конечно, его освободят! Только пока будет идти разбирательство, его задержат, и сорвется сделка, которую он планировал несколько лет, а это нас разорит! И все достанется этим мерзким, отвратительным, бесчестным...
--
Да-да, - торопливо прервал его Райнхард, - Но, может, можно перенести слушания на более ранний срок?
--
Перенести-то можно, - наконец остановившись, буркнул Рихард. - Только это не поможет, чтобы его оправдали так быстро, нужно личное свидетельство кого-то, кто может за него поручиться именно за указанный период времени, а никого из этих людей давно нет на Феззане! - рубанул рукой Фалленштайн.
--
Если его осудят, я их застрелю, - повернувшись к Райнхарду, с горящими глазами заявил он. - Клянусь Одином, застрелю... Хель с ними, с деньгами, но наше доброе имя!
--
Да успокойся ты, бешеный! - потряс его за плечи Райнхард. - Не суй голову в петлю, сам же говоришь, никто его не осудит! Кто тебе нужен в свидетели, ты можешь сказать?
--
Ну... Герр Майер бы подошел, - подумав, сказал Рихард. - Когда-то он служил у моего деда и отца, а первые несколько лет был их компаньоном при Новой империи. Да ты его помнишь, наверное -- он вернулся в замок на Одине, только теперь он не частный управляющий, а государственный смотритель, ты его видел.
--
Так. Значит, Один, - задумчиво сказал Райнхард.
--
Невозможно это, - махнул рукой Рихард. - Туда лететь две недели, а сроку максимум пять дней на путь туда и обратно. Я уже думал об этом. Даже если б я угнал истребитель, все равно бы не успел.
--
Угнать истребитель! Да тебя самого арестовывать надо, ишь, сколько преступных наклонностей, - хмыкнул Райнхард.
--
Мама и сестренка в суде, сняли там поблизости комнату в гостинице, - не слушая его, сказал Рихард. - А мне до того тошно стало, что решил съездить сюда и напиться. Да только мне и в бар идти тошно, так и просидел здесь. Видит Один, я сделал все, что мог. Поднял все старые связи отца, поднял свои, добыл документальные доказательства, заставил бюрократов перенести слушания - и все напрасно. Свидетеля им подавай!
--
Мне-то ты мог сказать, что у тебя стряслось? Устроил ты мне рейд по злачным местам Феззана...
--
Если честно, я не хотел тебя впутывать. Не хватало только, чтобы у тебя из-за меня были неприятности.
--
Слышать этого не хочу. Значит, так, мститель, - решительно сказал Райнхард. - Хватит страдать, добудем мы тебе свидетеля. Есть один способ.
***
--
Слушай, не то чтобы я сомневаюсь в твоих методах, но ты можешь мне объяснить, почему для путешествия на Один надо предварительно сидеть в кустах? - ворчал Рихард. - И, Хель, почему именно в самых колючих?
--
Ш-ш-ш! - шикнул на него Райнхард. - Не возись! От тебя шуму, как от трех Биттенфельдов!
--
Чем ещё тебе не угодил Биттенфельд? - зашипел в ответ Рихард, цепляясь мундиром за все ветки поочередно и немилосердно раскачивая куст.
--
Да сиди ты! Сейчас уйдет мой начальник, и я тебя проведу.
--
У тебя же пропуск есть и разрешение проводить кого угодно! Что он нас, расстреляет?
--
Хуже, увяжется следом и замучает советами. А мне и тебя хватает по горло.
Рихард фыркнул, но на некоторое время угомонился. Сидеть истуканом в душную летнюю ночь в компании огромного полчища феззанских москитов, облюбовавших куст под свою резиденцию, и впрямь было непросто. Райнхард страдальчески поморщился. Мда, пожалуй, Рих прав, можно было бы найти наблюдательный пункт и получше...
Просияв, он толкнул приятеля локтем, указывая глазами на толстенького добродушного коротышку, семенившего от ворот конструкторского бюро к своей машине.
--
Наконец-то! Рванули, - шепнул он, когда машина скрылась за поворотом.
Фалленштайн кивнул и одним прыжком выскочил на тротуар. Правда, ему тут же пришлось вернуться и выпутывать намертво застрявшего в кустах Райнхарда.
--
Блестящее планирование операции, - скептически заявил он, борясь с ветками и окидывая взглядом взъерошенного друга с застрявшими в волосах колючками. - Теперь я понимаю, ты решил сам прикинуться кустом... Отличная маскировка, браво.
Райнхард показал ему кулак, но приструнить беззвучно хохочущего Рихарда так и не смог. По крайней мере, тот хоть снова стал похож сам на себя, воспрянув духом и поверив в неожиданную помощь, пусть и не слишком ловкую. Наконец расставшись с кустом и поплутав по территории, Райнхард в конце концов забрел в небольшой ангар на краю маленького посадочного поля.
--
Вот, - гордо сказал он, указывая на крошечный серый кораблик, почти полностью скрытый под вспомогательными подпорками. - Экспериментальный прототип, создан при личном покровительстве Его Величества.
--
Да ты рехнулся! Он же игрушечный! - схватился за голову Рихард. - И ты предлагаешь лететь на Один на этом?
--
Не хочешь, не лети! Ишь, разборчивый, флагман с оркестром ему подавай! - оскорбился Райнхард. - Между прочим, двигатель создан по моему проекту, способен развивать скорость на порядок выше нежно любимых тобой истребителей!
Рихард смутился, с гораздо большим уважением окидывая взглядом хрупкий корпус.
--
Извини, пожалуйста. Мне, дуралею, следует сказать тебе спасибо, без тебя у меня не было бы никаких шансов. На самом деле очень симпатичный... э... прототип. Правда, - добавил он, похлопав рукой по серому боку.
--
То-то же, - удовлетворенно кивнул Райнхард. - Ну, на максимуме скорости я тебя катать не буду, ещё неизвестно, что из этого получится, но дня за четыре туда-обратно обернемся. Прошу внутрь, герр!
--
Четыре дня? - ошеломленно пробомотал Рихард, забираясь в кабину. - И он в самом деле летает? - спросил он, с жадным любопытством осматривая длинный ряд приборов и указателей, занимающих большую часть крошечного помещения.
--
Пока не знаю, - признался Райнхард, забираясь следом и захлопывая люк. - Если честно, испытаний ещё не было, так что мне самому интересно. А на эти оборванные провода не обращай внимания, на самом деле все уже подключено.
Рихард поперхнулся, но усилием воли проглотил очередной комментарий и смолчал.
--
Да, кстати - кыш из пилотского кресла, - заявил Райнхард. - Управление тоже экспериментальное, можешь не разобраться, так что поведу я.
Покорно пересев во второе кресло, Рихард почтительно притих, готовясь наблюдать за таинственным процессом первого запуска необыкновенного корабля.
Створки ангара разошлись с мягким шипением, открывая звездное феззанское небо и автоматически отводя от кораблика часть подпорок. Задумчиво почесав в затылке, Райхард набрал на пульте несколько команд. Когда через пару секунд мягко заворчал двигатель, и зажглась подсветка управления, он так неприкрыто просиял, что у Рихарда появилось подозрение, будто им очень повезло, что Рауэр угадал команду с первого раза.
Воодушевившись успехом, Райнхард храбро взялся за штурвал и как следует дернул его. Повторяя его движения, кораблик рванулся вправо, сминая подпорки и цепляясь крылом за стену ангара. Стена выгнулась, будто картонная, а на сером полотнище крыла лишь осталась ослепительно голубая царапина. Рихард нервно заерзал, на всякий случай как следует ухватившись за кресло и потуже затянув ремни.
--
Кхм, - смущенно кашлянул Райнхард и дернул штурвал в другую сторону.
Подпорки слева разделили судьбу правой стороны, зато прибавилось царапин. К тому же кораблик с легким скрежетом накренился, уставясь носом в землю.
--
Кхм, кхм, - снова кашлянул Райнхард, строго глядя на штурвал и примериваясь к новому рывку.
--
Э-э! - не выдержав, возопил Рихард. - Позволь напомнить, что стартуют носом вверх, а не вниз!
--
Именно это я и делаю! Просто ты меня все время отвлекаешь!
--
А-а, конечно, я во всем виноват! - возмутился Рихард. - В общем, так. Вылезай из-за штурвала, пока путешествие не кончилось совсем уж плачевно. Посмотрим, как летает эта твоя экспериментальная птаха, если к ней приложить нормальные руки.
Райнхард хотел было ответить что-нибудь язвительное насчет рук, но в конце концов только сокрушенно махнул рукой, уступая место другу.
***
--
Кстати, как ты собираешься объяснять своему начальству, да и стражникам на орбите, зачем ты угнал собственное изобретение? И как мы собираемся проходить посты? - направляя суденышко в коридор для частных судов, осведомился Рихард.
Райнхард вздохнул, с мимолетной завистью наблюдая за покорностью, с которой кораблик слушался каждого движения пилота, словно они были единым целым. За несколько лет, прошедших с того времени, как он ушел из академии, он успел забыть, как летает Рихард, и теперь заново восхищался его мастерством.
--
Мы в любом случае собирались его тестировать, и я должен был быть на борту, так что у меня есть и разрешение на взлет, и все коды. Назовем это не угоном, а переносом испытаний. Все равно в данном случае я решаю, когда их назначать и как именно проводить. Так что не беспокойся, все вполне легально.
--
Ну-ну, - сказал Рихард. - В армии тебе за такое все равно бы досталось - будь здоров.
--
Вот поэтому, - улыбнулся Рауэр, - я оттуда и ушел.
--
Как он руля слушается, просто чудо, - одобрительно сказал Фалленштайн, из чистого озорства делая мертвую петлю и три бочки.
--
Э-эй! Предупреждать надо! - хватаясь за подлокотники кресла и страховочные ремни, раскашлялся Райнхард, у которого от неожиданной перегрузки перехватило дыхание. - Что-нибудь здесь сломаешь - катапультирую!
--
Смотри, кресла при этом не перепутай. Ты же сам хотел его испытать? - ухмыльнулся Рихард. - Терпи теперь, пока я буду выражать восторг, о гений конструкторства. Беру свои слова обратно, это же чудо, а не корабль!
--
Не мог бы ты выражать свой восторг исключительно устно? - для порядка поворчал Райнхард, на самом деле ужасно польщенный.
Весь коридор они прошли всего за пять часов, и теперь мимо с величавым спокойствием проплывала крепость Трех Адмиралов. Построенная по аналогичному с Изерлоном проекту, крепость защищала вход в Феззанский коридор со стороны старых имперских земель и матово светилась в свете далеких звезд, издалека напоминая покрытую темно-синим океаном небольшую планету. К счастью, никаких проблем с разрешением на выход из коридора действительно не возникло, и теперь можно было расслабиться и наслаждаться, с легкостью обгоняя дежурные истребители из гарнизона крепости и представляя себе удивленные лица напрасно силившихся догнать их пилотов.
--
Отлично, - внимательно следя за приборами, сказал Райнхард, - мы вышли из коридора, теперь впереди огромное пустое пространство до следующей системы. Можно включить автопилот и прикорнуть. Или перекусить.
--
Я не против, - кивнул Фалленштайн.
--
Или, может, мне снова попробовать? - подмигнув приятелю, протянул руку к штурвалу Райнхард.
--
Хм, знаешь, - словно бы невзначай поворачивая кресло так, что до штурвала невозможно было дотянуться, сказал тот, - я, пожалуй, за автопилот.
Поглядев друг на друга, оба расхохотались.
***
--
Как ни крути, вести корабль, конечно, хорошо, но когда он и сам летает, тоже вполне неплохо, - потянулся всем телом Рихард, закинув длинные ноги на приборную панель и расслабленно заложив руки за голову.
Райнхард кивнул, дожевывая очередной бутерброд из взятого с собой стратегического запаса. Удивительно, но до сих пор никаких неполадок так и не возникло, что с одной стороны было, конечно, радостно, но с другой - как-то подозрительно, принимая во внимание обычное количество возни с новыми механизмами. Не иначе, Риху везет, не сглазить бы...
--
Да, кстати, как поживает твоя... как ее там зовут, Бригитте? - небрежно осведомился Рихард, раскачиваясь в кресле и разглядывая маленькие гвоздики звезд на экране.
--
Никак, - развел руками Райнхард. - И оставь эту тему, ладно?
--
Что ж так все грустно? - не обращая внимания на просьбу, спросил Фалленштайн.
--
Видимо, звезды не сложились, - сказал Райнхард и, лишь бы отвлечь Риха от расспросов, спросил сам, - Твоя-то девушка как?
--
Герлинда, Альбертина или Кэтти? - хохотнув, спросил Рихард. - Тебе про которую рассказать?
--
Тьфу, Рихард... Знал же, что нельзя тебе задавать этот вопрос, - поморщился Рауэр. Хотя за долгое время знакомства он до некоторой степени привык к отношению Фалленштайна к девушкам, восторга подобный взгляд у него никогда не вызывал.
--
Да ладно тебе, - залихватски тряхнул рыжей гривой Рихард, - я же никого силком не заставляю. Все довольны, все счастливы. Правда, Герлинду и Альбертину эта история с судом не очень воодушевила, ну да они мне и без того уже надоели. Сплошная скука, - зевнул он.
--
А если бы кто-нибудь так же отнесся к твоей сестре, ты был бы рад?
--
Я бы вызвал этого человека на дуэль и открутил бы ему голову, - не задумываясь, сказал Рихард.
--
Очень логично, - проворчал Райнхард.
--
Так ведь пожалуйста, пусть и меня вызывают. Да только пока что-то так никто и не собрался.
Райнхард вздохнул. С одной стороны, вероятно, и правда из девушек никто не был против, а с другой, за Рихом тянулась такая слава лихого забияки, меткого стрелка и гуляки, что до сих пор это начисто отбивало всем потенциальным мстителям желание разбираться с ним силовыми методами.
--
Все-таки нарвешься ты когда-нибудь, - неодобрительно предрек Райнхард. - И что ещё за Кэтти? Тебе что, мало феззанских девушек, нашел кого-то из Нойе Ланда?
--
Лучше! - ослепительно улыбнулся Рихард. - Из самой Баалатской автономии! Сплошная экзотика!
--
О, Локи, где ты ее отыскал? - схватился за голову Райнхард. - И зачем? Мало тебе проблем, решил и на международном уровне мозги пудрить?
--
Ничего я не пудрю! - запротестовал Рихард. - Уж точно не в этом случае. Очень свободная девушка, приехала на Феззан по контракту на полгода. Ну, и развлекается заодно.
Райнхард попытался представить себе девушку, которую Фалленштайн описывает как свободную, но решил, что лучше, пожалуй, не стоит. В конце концов, это не его дело.
--
Ты бы слышал, какой у нее акцент, просто прелесть, - мечтательно сказал Рихард. - Все-таки какая жалость, что из-за всех этих неприятностей я ее до сих пор не соблазнил.
--
Рих, сделай милость, смени тему? - буркнул монах Райнхард. - Великий Один, как бы тебя отвлечь...
Будто в ответ на эти слова, на пульте загорелась красная лампочка, и одновременно заверещал противный предупреждающий сигнал.
--
Ну, спасибо, Райнхард, - укоризненно сказал Фалленштайн. - Этого нам как раз и не хватало.
***
Похоже, боги решили взять реванш за легкое начало полета и как следует проверить силы путешественников, так как начиная с этого момента неприятности начали сыпаться словно из рога изобилия. Оставшийся день пути до Одина напоминал один из кошмарных снов Райнхарда перед защитой диплома, в котором в его проекте прямо на экзамене поочередно ломалось буквально все.
Правда, как потом признавал Райнхард, реальность оказалась гораздо разнообразнее и изобретательнее.
Сначала перегрелась и вышла из строя пара микросхем, обеспечивающих контроль климата, и одновременно что-то закоротило в двигателе, да так, что из него посыпались искры. Температура в кабине моментально упала на тридцать градусов, так что Райнхард, стуча от холода зубами, с трудом поменял плату непослушными руками. Правда, в качестве компенсации сразу же после этого ему пришлось кинуться к двигателю, пышущему жаром не хуже раскаленной печи, чтобы попытаться вернуть его в рабочий режим и не попасть при этом под очередной сноп искр.
Рихард все это время отчаянно боролся с автопилотом, от резкой смены температур возомнившим, что ему задали курс строго к центру невесть откуда взявшегося поблизости астероида, и изощренно ругался. Стоило ему отчаянным усилием повернуть кораблик, как автопилот, отказывающийся отключаться, прилежно возвращал его на прежний курс. В конце концов победила дружба, намертво заклинив корабль на низкой орбите вокруг каменной глыбы. После пятидесятого витка, когда в глазах уже рябило от исполняющих в иллюминаторе какой-то бешеный танец звезд, Райхард вынужден был признать, что, пожалуй, им все же придется как-то приземлиться и выполнить полный перезапуск всех систем. Кое-как плюхнувшись на планетку, суденышко подняло такую огромную тучу пыли, что стало совершенно непонятно, где кончается и где начинается астероид, а где, собственно, корабль. В слабом тяготении планетки пыль с легкостью могла висеть над поверхностью несколько месяцев, что не улучшило настроения Рихарда, которому предстояло поднимать "эту хелеву, Локи в сопла расцелованную и слейпнировым копытом ударенную машину" обратно в космос, стараясь по возможности не въехать при взлете в близлежащую скалу. Непосредственно перед стартом обнаружилось, что одна из опор, которые при взлете полагалось втягивать обратно в корпус, намертво застряла в небольшой расщелине на поверхности. Нацепив скафандр и выйдя из корабля, Рихард под руководством Райнхарда, спотыкаясь, два часа бродил в жемчужно-сером тумане, сопровождая все свои действия подробными комментариями по радио относительно мелких планетоидов, пыли, экспериментальных двигателей и их создателей заодно. Досталось от него даже закону тяготения, который, впрочем, не обратил на ругать пилота ни малейшего внимания и продолжал выполняться с обычной безжалостной точностью.
В общей сложности инцидент с автопилотом и планетоидом стоил друзьям около десяти часов и изрядно их задержал.
Остаток пути прошел не столь бурно, хотя и его разнообразили несколько вновь возникших мелких поломок. К счастью, они вовремя обнаруживались и обезвреживались.
Ровно через двое суток после старта с Феззана кораблик мягко опустился на космодроме Одина.
--
Если на свете есть справедливость, - с чувством сказал Рихард, невидящим взглядом уставившись на пейзаж за иллюминатором, - за один такой полет должны давать орден кайзера Райнхарда I высшей степени. Судя по тому, что ждет нас на обратном пути, посмертно.
--
Не преувеличивай, все очень даже хорошо прошло, - невозмутимо ответил Райнхард.
--
Хорошо прошло?! То есть мы чуть не замерзли, не изжарились, и напоследок чуть не разбились, и это -- хорошо?
--
А что ты хотел? Для первого полета это просто прекрасно. А вообще ты классный пилот, Рихард. Кое-какие критики говорили, что он и с Феззана-то не поднимется.
Уставившись на Рауэра в немом возмущении, Фалленштайн пару раз беззвучно открыл и закрыл рот, подыскивая выражения для подобающей отповеди.
--
Да не волнуйся, ничего бы не случилось, - успокоил его Райнхард. - На случай экстремальной ситуации предусмотрена система безопасности, защищающая экипаж.
--
Тоже экспериментальная, я полагаю? - проворчал Рихард.
--
Ладно тебе, - с энтузиазмом сказал Райнхард. - Зато посмотри, мы уже на Одине! Ты должен быть рад, Рих. Эй, Рих?
Но вымотанный до предела приключениями по пути Рихард уже спал прямо в кресле. "Эх его умотало... - подумал Райнхард. - Вот и хорошо, проведу тест после полета, пока Рих дрыхнет..."
Подумав так и поудобнее устроившись в кресле, Райнхард провалился в сон.
***
Правда, через пять минут ему уже пришлось проснуться от того, что кто-то энергично тряс его за плечо.
--
Хватит спать, соня, - говорил Рихард. - И так шесть часов потеряли!
--
Какие ещё шесть часов? - встрепенулся Райнхард. - Да я на минуту вздремнул, пока ты дрых!
--
Неужели? - хмыкнул Фалленштайн. - А ты в иллюминатор посмотри.
Последовав совету, Райнхард к своему удивлению обнаружил, что солнце, до этого стоявшее почти в зените, теперь било косыми лучами в иллюминатор.
Посмотрев друг на друга, два друга выскочили из корабля и помчались к выходу из космопорта.
***
Дом был огромен. Когда-то небрежно стилизованный под старину, теперь он и в самом деле состарился, и за прошедшие столетия притворство превратилось в реальность, набросив на стены неуловимый, серый, как пыль, налет времени. У основания одной из стройных декоративных башенок, украшавших крышу и заставлявших строение тянуться к небу и казаться ещё выше, чем оно было на самом деле, трогательно примостилось маленькое деревце. Помпезный рельефный узор над главным входом полустерся от времени и частично обрушился, и все сооружение, казалось, потемнело от долгих дождей. Внутри в пустых залах гуляли сквозняки, завывая в щелях, будто привидения, и казалось, что даже свет, пройдя сквозь узкие пыльные оконца, терял большую часть своего тепла и красок.
--
Терпеть не могу это место, - мрачно сказал Рихард. - Такую тоску нагоняет, хоть вешайся.
--
Это же твое родовое гнездо, между прочим. Придумано специально для того, чтобы напоминать безалаберным потомкам вроде тебя о былом величии рода.
--
Вот-вот, чувствуешь себя тут, как экспонат в паноптикуме, который по каким-то нелепым причинам все ещё дышит. И ещё имеет нахальство радоваться жизни.
--
По-моему, "радоваться жизни" - это очень мягкое определение того, что ты обычно делаешь, - заметил Райнхард. - Пойдем внутрь, что ли, экспонат?
Рихард кивнул, схватившись за вычурную ручку и с трудом открывая массивную дверь.
***
--
Герр Майер! - крикнул Рихард, переступая через порог и оглядывая темный холл. - Герр Майер, вы здесь?
Тишина, пустота, пыль.
--
Давай разделимся, что ли, - предложил Райнхард, оглядывая необъятный зал и две сумрачных лестницы, ведущих к верхним этажам. - Похоже, придется его поискать.
Рихард кивнул, поколебался несколько секунд, и выбрал левую. Райнхард, насвистывая, отправился направо.
Поиски не оказались долгими: стоило Рихарду подняться по лестнице и завернуть за угол, как откуда-то снизу послышался надтреснутый стариковский голос, что-то недовольно выкрикивающий. Вприпрыжку скатившись по ступенькам, к своему удивлению он обнаружил герра Майера, весьма воинственно отчитывающего за что-то Райнхарда, да ещё и машущего на него клюкой. Райнхард, пятясь, отступал по лестнице, разводя руками и безуспешно пытаясь вставить хоть слово в свое оправдание.
--
Куда смотрит кайзер! - бушевал герр Майер. - Что за Хель творится в этом мире! Демократы на Одине! Мало тебе своего Альянса, окаянный, и сюда явился? Ну, погоди у меня! Ужо я тебя!
--
Герр Майер! - удивленно воскликнул Рихард. - Какие демократы, какой Альянс? Это же Райнхард Рауэр, мой друг!
--
Это? Да я тебе сейчас скажу, кто это! - воинственно взмахнул клюкой Майер и уставил ее конец на Райнхарда наподобие дула ружья, силясь припомнить забытое имя. - Ты... ты... Франческо Ромски, вот кто ты! Гнать тебя надо из Рейха в три шеи! Ишь, воевать против кайзера вздумал!
Замерший в ожидании Райнхард после такого заявления от удивления оступился и съехал на пару ступенек вниз, оторопело моргая. Рихард удивленно уставился на друга, потом помотал головой.
--
Герр Майер, да что же вы, война давно кончилась. Нет больше Альянса, и ни с кем мы не воюем! - увещевал старца Рихард. - А это же Райнхард, мой друг, вы же его знаете, ну что же вы! Какой же он Ромски? Совсем не похож!
--
Война кончилась? Альянса нет? - потер рукой лоб старик и впервые посмотрел на Рихарда, тут же просияв. - Ах, молодой господин Карл Максимилиан, какая радость! Вы живы! Я вас сразу и не узнал!
Райнхард тихонько перевел дух, с любопытством наблюдая за развитием ситуации.
--
Герр Майер! - взмолился Фалленштайн. - Я не Карл, я его сын, Рихард! И Карл жив, конечно же, только ему нужна ваша помощь!
--
Что ещё за Рихард? - наморщился старик. - А-а! Да не может быть! Этот мелкий рыжий шкодник только и горазд хулиганить и говорить дерзости! Да что вы, Карл!
Райнхард фыркнул, едва сдерживая смех.
--
А ты нисколько не изменился, дружище, - хихикая, сказал он.
Рихард цветом лица стал похож на собственную шевелюру. Открыв рот, он попытался было что-то возразить, но так и не выдавил ни одного слова.
--
Пойдем, попробуем привести его в чувство, - сжалившись, предложил Райнхард. - Давай напоим его чаем и попутно сделаем экскурс в новейшую историю Галактики.
***
--
Прилетели мы сюда, а делать здесь, выходит, и нечего, - печально сказал Рихард, глядя на герра Майера, по-стариковски медленно ставящего на огонь старый-престарый чайник и бормочущего себе под нос. - Едва ли я осмелюсь тащить его в такую даль... да и вряд ли он сможет нам помочь.
Райнхард с грустью посмотрел на друга и промолчал.
--
Извини, что чуть не угробил твой корабль. Будь он проклят, этот Феззан с его коммерсантами! - бухнул кулаком по столу Рихард.
--
Феззан? Ты сказал Феззан, мальчик? - неожиданно ясным голосом сказал герр Майер, прерывая свою возню с чайником и поворачиваясь. - Помнится, я жил там несколько лет, - задумчиво сказал он. - Когда новый... новый кайзер? Да, когда новый кайзер был ещё ребенком.
Райнхард с Рихардом уставились на него во все глаза, не веря своему счастью.
--
Значит, ты Рихард. И это твой друг... Райнхард. Вот как. - задумчиво продолжил Майер, ставя на стол три чашки с чаем и окидывая приятелей неожиданно проницательным взглядом. - Я не узнал вас, конечно. Особенно тебя, Райнхард. Столько лет прошло, а я так стар, так стар... Старое дерево. Ну, что вы на меня так уставились? Пейте свой чай.
Фалленштайн и Рауэр, опомнившись, взяли по чашке. Райнхард толкнул Риха локтем. Если тот и собирался разговаривать с Майером, это был самый подходящий для этого момент.
--
Нечего его толкать, будто я ничего не вижу, - заявил Майер. - Давайте, рассказывайте, что у вас стряслось.
Рихард сбивчиво рассказал историю о суде, свидетеле и полете и завершил ее словами о том, что в иных обстоятельствах он бы не осмелился ни о чем просить его, но...
--
Ладно, ладно, - скрипуче прервал его Майер. - Все понятно, Карл все-таки нарвался. А ведь я его предупреждал, да, предупреждал! Когда там, говорите, это слушание?
--
Понимаете, есть ещё один момент, мы должны вас предупредить, - сказал Райнхард. - Этот корабль, на котором мы прилетели, он...
--
Молодой человек, - уставив на него палец, раздраженно заявил Майер. - Вы думаете, я глух?
--
Я... э... нет, конечно! Я просто хочу сказать...
--
Тогда, по-видимому, вам не помешало бы проверить слух. Фалленштайн упомянул об этом в своем рассказе три раза, и этого вполне достаточно, чтобы принять это к сведению. Кстати говоря, хватило бы и одного, - назидательно сказал он Рихарду. - Итак, когда мы вылетаем? Или вы так и собираетесь сидеть и пить чай?
***
Как вскоре выяснилось, все четыре предупреждения о нраве экспериментального корабля Райнхарда оказались напрасными. Словно испугавшись ворчливого нрава герра Майера, всю обратную дорогу суденышко вело себя на удивление достойным образом. Правда, похвалы в адрес своего изобретения от третьего пассажира Райнхард так и не дождался. Как заявил Майер, "раз в столетие бывает, что и крепость летает" и отпустил пару язвительных словечек в адрес внешнего вида "крепости". Рихарду, которому пришлось выслушать изрядное количество гораздо более длинных поучений по поводу пилотирования, Феззана, истории Галактики в целом и семейства фон Фалленштайнов в частности, пришлось, пожалуй, ещё хуже, так что после приземления оба путешественника готовы были благодарить Одина и всех богов разом, что в обратный путь герр Майер отправится все-таки на рейсовом корабле.
К счастью, все мытарства оказались не напрасными. Состоявшийся через сутки суд вынес безапелляционное решение в пользу Фалленштайна-старшего, который, стоило ему выйти за порог зала суда, тут же принялся призывать на головы своих конкурентов все кары, которыми только могла похвастаться Хель. Судя по его одновременно предвкушающему и несколько хищному взгляду, надеяться на посмертный суд богов в финансовой сфере он отнюдь не собирался, и относиться к его словам стоило не как к проклятиям, а скорее как к плану действий.
Рихард отметил удачное окончание приключения разудалой пирушкой в "Валькириях", куда он притащил и сопротивляющегося Райнхарда, чуть ли не силой оторвав его от работы. Правда, отказаться выпить за "Хелеву машину, чтоб ей и дальше так леталось", он, конечно, не смог.
- Слушай-ка, - выйдя на воздух из "Валькирий", заплетающимся языком сказал Рихард, - А до Баалатской автономии твой тарантас долетит? Ну... если что.
Райнхард, прищурившись, уставился в звездное небо и пятерней попробовал измерить на нем какое-то расстояние. Промахнулся, помянул Хель, посчитал что-то на пальцах, считая каждый по два, а то и три раза.
- А Хель его знает, - в конце концов вынес он свой вердикт.
- Вот и отлично, - просияв, хлопнул его плечу Рихард. - А то там такие дев... де... как их...
- Кто-кто? - подозрительно спросил Райнхард.
- Дестопримечательности, - поправился Рихард.
- А-а... Хорошая вещь, - согласился Райнхард.
Настроение у него, как и у Рихарда, было прекрасным.
Таким образом, единственным недовольным остался Зигфрид Кирхайс, который дождался генеральной уборки лишь очень нескоро.