Песнь ночи
Ночь. Темная безлюдная улица. Мелкий дождь. Небо в этом городе всегда затянуто тучами. Дома смотрят на спрятавшуюся в облаках луну черными глазницами окон - в этом городе лишь немногие могут позволить себе свет ночью. Слышны выстрелы. В этом городе всегда кого-то убивают.
По узкой улице, покачиваясь, идет человек. Он идет по зловонным липким лужам, не затрудняя себя выбором дороги. Ему все равно, его одежда, если так можно назвать то бесформенное тряпье, что на нем одето, не чище чем улица. Человек натыкается на обгоревший остов автомобиля, словно не замечает его, сплевывает себе под ноги, затравленно оглядывается и идет дальше.
Над дверью одного из домов светит грязная лампочка. Тучи мошкары кружат вокруг нее. Лампочка мерно раскачивается, будто вторя какому-то одному ей известному ритму. Окна в доме наглухо заложены кирпичом, и только в том, что рядом с дверью, оставлено небольшое окошко-бойница. Из окошка торчит ствол крупнокалиберного пулемета.
Человек подходит к двери. Он мгновение колеблется, снова оглядывается назад и нажимает кнопку вызова на домофоне. Через минуту динамик над дверью издает скрипящие звуки, в которых можно угадать вопрос:
-Кто?
-Б...б...братан - человек перед дверью заикается. - Братан, помоги, а... Доза нужна, братан, срочно... А?
-Ты чё, попутал?! Торч ёпаный, то хоть шаришь, скока ща время?
-Я запл...плачу, братан, ты тока продай! А?
-Ты чё чертила? Подотрись своим баблом пойди, гандон!
-Три цены! А?
-Три? А не биздишь?
-Отвечу, братан!
Изнутри дома доносятся звуки отпираемого замка, стальная дверь тяжело, со скрипом открывается. На пороге возникает человек атлетического телосложения. На плече у него висит автомат, под курткой угадывается бронежилет. В тот же момент темноту улицы освещает вспышка.
Ночь оживает. Ночь начинает кричать автоматными очередями. Ночь начинает петь свистом пуль.
Ракета рассекает воздух, огненным болидом проносится над головами людей в дверях, влетает в дверной проем. Взрыв отбрасывает тела прочь от двери.
Секунда, и в здание, стреляя на ходу, врываются люди. Последим, неспешно, входит человек двухметрового роста. Черный плащ толстой кожи полностью скрывает его фигуру, капюшон закрывает лицо. В руках этого человека не видно оружия. Да оно ему и не понадобится - судя по стихшей стрельбе, вся работа сделана без его участия.
-Ремо! Все путем! - к мужчине в черном плаще выходит человек, меняя обойму в оружии. Его лицо перепачкано кровью. Чужой кровью.
-Все, мы всех положили. Этот бидор, барыга долбанный, внизу, со своей телкой, у него в подвале типа флэт обустроен.
Тот, кого назвали Ремо, молча кивает и таким же медленным уверенным шагом идет дальше, бойцу приходится прижаться к стенке, что бы пропустить его.
-Ремо, мы когда вошли, этот индюк свою телку епал, у него, по ходу, до сих пор стоит! А телка нихуефая, мы её с пацанами ща разделаем на...
-Делать будете то, что я скажу, и тогда, когда я скажу! А сейчас заткнись, Прыщ! Обойди дом, проверь все.
Человек в плаще, аккуратно перешагивая залитые кровью тела, направился к лестнице ведущей вниз. На лестнице он наклонился к тихо стонущему человеку, глянул в его стекленеющие глаза, медленно провел рукой по окровавленной шее, надавил. Человек затих.
Ремо спустился. Лестница вела в коридор, который заканчивался ярко освещенной комнатой. Слышался женский плач и невнятное бормотание мужчины, им отвечал хриплый смех и грубое улюлюканье. Проходя по коридору, Ремо заметил неровность в кирпичной кладке стены. Он осторожно надавил на это место. Что-то скрипнуло, и стена поддалась, открыв потайную комнату. Первое, что увидел Ремо в темноте - это поблескивающее дуло пистолета, направленного ему в лицо.
Глаза в отражении
Пистолет... рука... мальчик... глаза... Страх и ненависть во взгляде... как там, в джунглях...
Это были те же глаза. В моих руках была саперная лопата, а в его - заклинившая винтовка. Я должен был успеть ударить, а он - успеть передернуть затвор. Тогда я успел первым...
А потом я увидел эти глаза в отражении на воде. Тот же страх, та же ненависть... и желание выжить... мольба: "Помоги мне НЕ УМЕРЕТЬ". Я долго смывал кровь с рук в холодном ручье. И брызги воды попадали мне на лицо, и текли по щекам, как слезы. А может - это и были слезы? Не помню...
У нас были совсем другие глаза, когда мы стояли на плацу, в новеньких мундирах, полные гордости, чувствуя себя героями. Перед нами выступал седовласый полковник. Его грудь была украшена множеством орденов и медалей, которые позвякивали при каждом шаге. "Вы - гордость нашего выпуска! На вас возложена важная и ответственная миссия! Вы нужны нашей Родине!" - мы ловили каждое слово, наши глаза светились патриотизмом, "Служу Отечеству!" кричали мы.
Совсем другие слова мы кричали, когда вокруг грохотали взрывы, когда наших товарищей разрывало в клочья, когда надо было убивать, пока не убили тебя...
Когда мы видели отражение своих глаз в воде...
Не хочу больше...
Мгновенный рывок, удар, сдавленный крик.
Ремо аккуратно положил мальчика на пол, присел рядом. Поднял выпавший из рук ребенка пистолет, спрятал за полу плаща. Прислушался - нет, бойцы в комнате, развлекаются с барыгой и девчонкой. Быстро поднявшись, Ремо вышел в коридор, и, стараясь не шуметь, закрыл потайную дверь.
-Бригадир, ну дык чё с ними делать? - из комнаты высунулась небритая рожа бойца,- он про бабло ничего говорить не хочет!
Ремо, не отвечая, зашел в комнату. На кровати, придавленная весом ритмично двигающегося на ней человека, лежала обнаженная женщина. Из ее разбитого рта, пузырясь, текла кровь, смешанная с тягучей белой жидкостью. Один из бойцов стоял возле кровати, его штаны были приспущены, он мастурбировал. Другой застегивал ремень. Рядом с кроватью, в луже крови, пытался подняться избитый тучный человек.
-Кто разрешал трогать бабу?
-Ремо, бригадир, а че? Не хуй ли ей разница, как подохнуть?
Внезапно, в руках Ремо оказался пистолет, в следующую секунду прогремел выстрел, голова женщины взорвалась изнутри, бордовые кусочки плоти разлетелись по всей комнате. Насиловавший женщину боец с визгом соскочил с кровати, руками принялся очищать глаза от попавшей в них крови.
Тучный человек, на коленях подполз к Ремо и обхватил его ноги:
-Нет, не надо, только не убивайте МЕНЯ! Я все скажу! Ремо! Клянусь, я не хот...
-Деньги где, барыга? Где дурь?
-Здесь в коридоре тайник, там все, что у меня есть! Не убивай только меня!
Ремо наклонился к самому уху стоящего перед ним на коленях человека: "там в комнате мальчик, это твой сын?" прошептал он.
-Да!
-Мразь!
Резкий удар в горло свалил барыгу, он несколько раз дернулся на полу и затих.
Выходя из комнаты, Ремо наткнулся взглядом на зеркало. Из-под капюшона на него смотрело морщинистое лицо. Глубокий шрам тянулся от правого виска до подбородка. Металлическая пластина закрывала верхнюю часть лица слева. Один глаз смотрел холодно и бесстрастно, второй, искусственный, слабо светился голубоватым светом.
Папа седьмого квартала
Светодиодный потолок равномерно освещает просторную комнату. На стены проецируется динамическая картина дикого леса. Из скрытых динамиков течет тихая релаксирующая музыка. В центре комнаты за столом, откинувшись в кресле, сидит мужчина. Его глаза закрыты, лицо расслаблено. Это один из немногих в Закрытом Городе, кто может позволить себе расслабиться. "Папа", "Пахан" квартала, он может позволить себе многое.
Вот уже больше десяти лет он контролирует седьмой район Закрытого Города. Он самый старый Папа. Редко кто удерживает власть больше пяти лет. А он... Да, он добился многого. Вряд ли он смог бы получить такую же жизнь во внешнем мире. Пахан - высшая ступенька в иерархии Города. Он имеет все права. Его слово - закон. Никто не смеет перечить ему.
Ещё будучи заключенным, ушедшей теперь в прошлое тюрьмы строго режима, благодаря своему уму, силе и жестокости, он смог подняться от "шестерки" до "мужика", и вскоре, перерезав пару глоток, стать одним из ближайших доверенных, советником тюремного пахана - "угловым". А уж попав в Город, он развернулся вовсю. Воспоминания, воспоминания...
Двадцать лет назад перед планетарным правительством возникла проблема: резкий рост преступности, вызванный падением уровня жизни населения вследствие продолжительной войны с взбунтовавшимися колониями, привел к переполнению тюрем и исправительных лагерей. Система наказаний дала сбой. Правительство не рискнуло принимать жесткие меры, такие как введение смертной казни за нетяжкие нарушения закона. Это могло повлечь за собой взрыв недовольства и так неудовлетворенного населения. Тогда и появился Закрытый Город - место ссылки всех преступников и просто неблагонадежных граждан планеты.
Для этой цели, был выбран один из городов, подвергшихся орбитальной бомбардировке. Город был обнесен мощной энергетической стеной, по периметру были установлены автоматические плазменные орудия. Вскоре в Закрытый Город были переведены обитатели тюрем со всей планеты. Здесь им была дана полная свобода действий. В тайне от гражданских, правительство доставляло в Город огнестрельное оружие, оно обладает значительно меньшей убойной силой, чем современное энергетическое, но все же вполне достаточной, что бы заключенные перебили друг друга. Центром города стала мусорная свалка ближайшего мегаполиса. Изначально планировалось, что все необходимое Закрытый Город будет получать взамен на произведенные из переработанного мусора товары. Однако заключенные приспособили заводское оборудование для других целей. Город зажил своей жизнью.
Сейчас город поделен на районы - "кварталы", каждый возглавляется своим Папой. Районы редко вступают в конфликт друг с другом, им хватает и внутренних проблем - идет постоянная борьба за власть. Большинство районов прилегают к свалке - это наиболее лакомый кусок, именно за него обычно ведутся войны. Еще один лакомый кусочек - площади высадки. В эти места в город привозят "свежее мясо" - новых заключенных.
Папа быстро внедрился в эту жизнь. Теперь у него есть свои угловые, свои шестерки.
Говоря честно, он не смог бы продержаться у власти такое долгое время, если бы не его бригада - команда лучших бойцов, возглавляемая Ремо. От одного упоминания этого имени у многих трясутся поджилки. Благодаря Ремо, его уникальным качествам бойца, за десять лет седьмой район стал самым крупным и богатым, получил доступ, как к свалке, так и к высадке.
И вот теперь эта идеальная машина для убийства дала сбой. Ремо пожалел пацана какого-то барыги. Нарушил приказ - убить всю семью. Что же делать? Будь это кто угодно другой, пристрелил бы, не сомневаясь. Но Ремо... Жалко терять такие кадры. И наказать надо, и страшновато как-то его трогать. Если этот демон выйдет из под контроля... Всякое может случиться. А все так хорошо шло!
Обязательно надо его проверить. И если что не так - в расход.
Открытая дверь
Они ненавидят меня. Все меня ненавидят. Ненавидят за то, что боятся. "Боятся - значит уважают." - это слова идиота. Боятся - значит ненавидят.
И крик этого мальчика. Все еще слышу его. Слышу, как он кричал в той, "тайной" комнате, когда эти отморозки насиловали его. Мне уже плевать... если плевать его отцу, то какое должно быть мне дело до него? Но почему у меня так хреново на душе? Если у меня все еще есть душа, если ее не вынули вместе с сердцем и не поменяли на "насос кровяной автоматический марки 102/15S"...
...мне его жалко?
Нужно заботиться только о себе. Срок моего приговора истекает через восемь лет, шесть месяцев и двенадцать дней. И если я не слышал, что бы кто-нибудь выбирался из этого города, то это не значит, что никто не смог. В худшем случае я стану первым..., если не сдохну.
А нарушение приказов этого ублюдка Папы не способствует моему долголетию. Как хочется придавить эту сволочь! Так и чувствую хруст его шеи под пальцами. Но он нужен. Так же, как я ему. Друг без друга нам не продержаться. И он это понимает. Он это понял еще тогда, когда мы впервые встретились...
...шестеро отморозков, не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, они окружили меня. Нет. Плохие воспоминания. Туда не лезь.
Я ненавижу его, он ненавидит меня: все нормально, мы в одной упряжке.
Что, уже рассвет? Какой ядовитый желтый цвет солнца, нас решили перетравить какой-то гадостью? Давно пора. Эй, кто это там за окном? Пацан, ты что тут делаешь? Четвертый этаж! Упадешь! И куда делась стальная плита, которой я заделал оконный проем? Мальчишка, это ТЫ? Нет, не может быть, я видел твой труп. Они распяли тебя над дверью твоего дома: "Другим будет наука".
Куда ты зовешь?
Как легко ходить без этой тонны металла, что вживлено в тело...
Что ты хочешь показать? Что там на улице?
Река вязкой коричневой жижи течет по улице между домами, заливая окна первых этажей. Нет, это не река течет. Что-то бесформенное движется в этой жидкости. Жирные могильные черви. Они поднимаются из глубины, где один, где несколько, переваливаются друг через друга, их бледные спины блестят под грязным светом солнца, снова опускаются в зловонное месиво. Их движения ритмичны. Они танцуют. Вот один всплыл прямо под окном. Он смотрит на меня маленькими злыми глазками. Он машет мне рукой. Он зовет меня. Он хочет, что бы я принял участие в этом отвратительном танце. Да это же Прыщ! Нет не он, это тот человек, которого мы убили сегодня, нет это Папа.... И снова его лицо неуловимо меняется, я не могу узнать кто это....
Да что тебе, пацан? Ты не видишь, я с человеком разговариваю. Что там? Что ты хочешь мне показать? Куда ты меня тянешь?
Дверь в конце улицы. Река течет туда. Все эти черви... черви? Люди! Они стремятся туда. Они бегут к двери! Но им еще далеко, я могу успеть первым, если постараюсь.... Я должен успеть!
Я уже бегу, я в первых рядах, я уже вижу ЧТО там, за дверью! Сад... яблоневый сад. Как в детстве. Это сад перед моим домом.
Пустите меня! Это мой сад! Это мой дом!
Я успею, я дойду первым! Я войду, я закрою дверь, никто из них не попадет туда!
Они хватают меня, они пытаются удержать, не пустить, они хотят забрать у меня МОЙ ДОМ! Мой маленький ДОМ, окруженный яблоневым садом.
Я дома... мама ласково будит меня... из кухни сладко пахнет свежим яблочным пирогом...
Мразь! Получай! Я бью эту отвратительную рожу, которая не хочет пускать меня ТУДА! Удар, еще удар. Нет, я не справлюсь, их слишком много, мне нужна моя сила, мне нужно мое металлическое тело!
Стальной кулак опускается на перекошенное ненавистью лицо, разбивая его в кровь, слышится хруст костей. Я бью. Снова и снова. В голову, в тело, ломая, разрывая на части, я весь перепачкан их кровью, этой зловонной мерзкой жидкостью...
Но я уже ЗДЕСЬ! Я успел! Я смог! Я пришел первым, я закрыл дверь, теперь никто не пройдет сюда! Вот он мой домик, мой садик, вон там, в конуре, спит Бобка - у него такие щекотные усы, когда он ластится ко мне, и шершавый язык. Из дома сейчас выйдет мамка, она, наверное, уже звала меня ужинать, а я не слышал, а она выйдет на крыльцо: "Вот ты где! Ну, пойдем, скорее, пока суп не остыл, гуляка!". А я уже наелся яблок, они такие сочные, сладкие, как мед, и так приятно хрустят, когда их кусаешь, но разве маме объяснишь? А над домом горят звезды, еще светло, но они светят, четыре и одна, как хвостик, я знаю, это созвездие называется маленькая медведица, мне папа рассказывал... И так хорошо!!!
Дин-дон - где-то звонит колокол.
Ой, я же весь перепачкался! Эта коричневая грязь, откуда она?
Дин-дон - громче.
Грязь? Кровь! Кровь этих людей из-за двери. Она стекает с меня, она капает на зеленую траву. Трава сохнет, растворяется в этой мерзости, превращается в зловоние.
Дин-дон - еще громче.
И вот уже весь сад залит отвратительной жидкостью, она подбирается к дому, а пес, выскочил из конуры, он скулит, бегает кругами, пытается найти место, где можно спрятаться, но спрятаться негде, весь мир тонет в коричневой слизи.
Дин-дон - колокольный звон оглушает, хочу кричать, но не могу, крик застрял где-то в горле.
Пес смотрит на меня, это же мой Бобка! В его глазах тот же страх, та же ненависть... и желание выжить... мольба: "Помоги мне НЕ УМЕРЕТЬ!".
Дин-дон!
-Дерьмо! - Ремо, весь мокрый от пота вскочил с кровати.
В дверь звонили. Дин-дон, дин-дон, дин-дон.
Не одеваясь, Ремо подошел к двери и нажал кнопку под видеомонитором. На экране появилось довольное лицо одного из его бойцов.
-Чего надо?!
-Бригадир, давай вставай! Свежее мясо приехало! Папа зовет на развлекуху!
Созвездие маленького мишки
Меньше всего Ремо хотелось участвовать в Папской "развлекухе". Но Пахан никого никогда не зовет просто так. Каждое его слово - приказ.
Папа встретил Ремо перед входом в комнату, где, как сказали Ремо охранники на входе в здание, его ждет "отрыв".
-Здравствуй, боец! - Папа дружески похлопал Ремо по плечу, - я решил, что твои ребята классно поработали вчера, и заслужили отдых.
-Да, наверное. Ты - главный, тебе решать.
-Фу, брось ты! Мы же с тобой столько лет вместе! Мы ж Кенты хоть куда! - Пахан широко улыбался, но его взгляд оставался холодным. - Иди, развлекайся вместе со всеми! Веселись!
Ремо улыбнулся в ответ. От его кривой механической улыбки, только половина лица Ремо была живая, вторая - биомеханический протез, по спине Пахана пробежали мурашки.
Ремо вошел внутрь. В просторном зале, собралось десятка два мужчин - бригада Ремо. Многие из них были раздеты - кто по пояс, кто донага. Веселье шло полным ходом.
Все слилось в глазах Ремо в один разноцветный поток.
Звери...
Двое насиловали женщину, та кричала, но это только подхлестывало насильников. Рядом, ожидая своей очереди, стоял боец со спущенными штанами и пил из бутылки...
...поубивать их всех, как бешеных собак...
...Четверо избивали корчившееся на полу окровавленное тело, поливали его водкой, и снова били.
Кто-то кричал, размахивая ножом перед лицом совсем еще молодого парня: "Вилку в глаз, или палку в жопу?". Парня сзади держали двое, он пытался вырваться, но получил удар в солнечное сплетение.
...сначала кастрировать, что бы не плодились...
Трое зажали молодую девушку в дальний угол комнаты, "ути-пути-пути!" хрипел один из них, тыкая двумя пальцами её в лицо.
Другие просто пили, громко смеялись над грубыми шутками, подбадривали пошлыми репликами остальных. Кричавшая женщина замолчала. Ожидавший своей очереди боец повалил ее на стоящий в центре комнаты стол. Разбитое в кровь лицо женщины не выражало ничего. Боец стянул с себя штаны, бутылки на столе мерно зазвенели в такт его движениям.
...потом убить...
Раздался вопль: "Палку, палку, только не бейте больше!". Парню ножом разрезали штаны на заду. Откуда-то появилась пустая бутылка, парня поставили на колени, с силой вогнали бутылку в задний проход. "Пидор! Пидор!" - трое радостно запрыгали вокруг униженного парня, делая вид, что танцуют, "у нас есть новый пидор!", нараспев повторяли они.
...медленно.
Ремо сам не понял, как оказался в дальнем углу комнаты, где трое измывались над девушкой. Со связанными за спиной руками, она сидела на полу, слезы текли по ее щекам. Рубашка на груди была разорвана. Один из них - Прыщ - тыкал в лицо девушке опавшим членом: "Соси, сука!". Та пыталась отвернуться, но сильные руки держали ей голову, разжимали стиснутые челюсти. Наконец девушка не выдержала, губы разжались, член вошел ей в рот, она поперхнулась, дернулась, руки бойца соскользнули с ее головы. Челюсти сжались. Прыщ с воплем отскочил от девушки. Матерясь, он схватил лежавшую рядом на полу бутылку за горлышко, разбил ее о стену, так чтобы остались острые края, и ткнул девушке в лицо. Брызнула кровь. Девушка повалилась на пол. Рубашка сползла с ее плеча. Под растрепанными волосами на плече виднелись родинки: четыре, как бы по углам четырехугольника, и пятая рядом.
Ночь. Пение цикад. Запах лета. Трава щекочет спину. Над головой бесконечное небо, мириады звезд...
Её тепло... шепот ее слов... вкус ее губ... глубина ее глаз...
-Андрей, ты любишь меня?
-Да
-Сильно-сильно?
-Сильно-сильно
-Тогда почему ты бросаешь меня?
-Мы уже сотню раз об этом говорили, зайка. Когда я вернусь, мы сможем купить себе собственный дом, или выкупить дом моей матери. Мы навсегда будем вместе.
-Да, да, знаю: заведем кучу детишек, и я буду готовить яблочный пирог каждое воскресенье..., но мне так тяжело на душе. У меня такое чувство, что больше я тебя никогда не увижу.
-Ты же знаешь, всего два года, и я вернусь. Потерпи совсем немного. Ты даже не заметишь, как пролетит это время. Моя маленькая мишка...
И они любили друг друга. Он целовал её губы, волосы, глаза, плечи. Целовал её родинки на плече: четыре, и пятая рядом - созвездие маленькой мишки. Моя маленькая мишка...
Мощный удар отбросил Прыща на средину зала, еще два разбросали держащих девушку мужчин. В комнате все замолчали. Повисла тишина.
-Это беспредел! - прохрипел вылезающий из-под стола Прыщь - из его рта текла кровь, он пытался натянуть штаны, но руки дрожали, не слушались.
-Эта телка моя! - громко, по слогам произнес Ремо, показывая на связанную девушку. - Проблемы есть?
Отрицательные движения головой.
Прыщ наконец справился со штанами, и согнувшись, прижав руки к животу, пошел в сторону Папы: "Это беспредел, Папа!".
-Закрой хлебальник, Прыщ! Ты своего бригадира плохо слышал? Это его баба!
-Но мы первые за нее взялись! Пусть потерпит, скажи ему, Папа!
-Ему по закону положено брать то, что хочет, если это не принадлежит мне! Или ты Закон не уважаешь?
-Уважаю, уважаю...
Ремо достал из-под плаща нож, разрезал веревки, стягивающие руки девушки. Она смотрела на него испуганными глазами. Ремо протянул девушке руку: "Пойдем". Помог ей подняться, медленно повел к выходу.
Выходя из зала, Ремо обернулся:
-Веселитесь! - крикнул он, и совсем тихо: - Мрази!
В комнате снова кто-то заржал, зазвенела упавшая на пол бутылка. Веселье продолжилось.
Странный человек
Глоток свежего воздуха... Кровь с лица капает на голое тело... Странно, нет боли. Должно быть это шок. Милосердный шок...
Почему я не умерла? Зачем надо было так мучить меня? Почему сразу не убить?
Огромный человек в черном плаще. Он спас меня... Спас? Спас или все снова продолжится сейчас, когда мы придем... Куда? Куда он ведет меня?
Дождь. Капли воды смывают кровь с тела, лица. Это дождь, или я плачу?
Чувства возвращаются. Холодно. Боль приходит. Мне больно. Мое лицо! Что он сделал с моим лицом? Он изуродовал меня! Да и что с того? Нашла, о чем переживать. Боже, как больно! Скорее бы все кончилось...
Тучи. Не видно солнца. А так хочется взглянуть на небо в последний раз.
Озноб. Вся одежда промокла. Когда дрожь сводит мышцы, становиться теплее...
Он снимает плащ. Что вот так, прямо здесь, на улице под дождем? Мне уже все равно, только бы быстрее все кончилось...
Плащ теплый, нагрелся от его тела. Пахнет мужским потом и чем-то еще... машиной? Так лучше. Плащ огромен, меня можно завернуть в него несколько раз. Так и сделаю. Тепло...
Как больно!
Мы пришли? Какой-то магазин...
-Вечер добрый! Мне, как обычно. И еще что-нибудь обезболивающее. Нет, не наркотик.
Странный человек разговаривает с продавцом. Продавцом? Да, это продавец. Он покупает рыбу. Зачем ему рыба? Он будет есть? Эти нелюди тоже едят. Открытие...
-Да, это подойдет. Благодарю.
-Это тебе спасибо. Ты же знаешь, ты единственный из окружения Папы, кто платит за то, что берет. Остальные - не спрашивают.
Снова под дождь. Снова идти. Кто этот человек? Куда он ведет меня? Больно... Лучше ни о чем не думать. Что бы он со мной ни сделал, лучше не думать. Представь себе, что ты умерла. Да, ты умерла. Я умерла. Что плохого может со мной случиться? Ведь я умерла...
-Вот мы и дома.
Человек прикоснулся пальцем к сканеру замка на металлической двери. Что-то одобрительно пискнуло. Дверь открылась. В коридоре зажегся свет.
-Вот мы и дома! Ты так и будешь стоять под дождем?
Девушка не сдвинулась с места. Струйки дождевой воды стекали с плаща, в который она завернулась. Её зубы стучали от холода, в глазах застыл страх.
Все! Мы пришли! Пришли! Это конец! Сейчас он затащит меня и снова начнется! Нет! Бежать! Звать на помощь!
Куда?
Кричать!
Кого?
Только бы подальше от него!
Забыла, где ты?
Бежать! Бежать! Но нет сил... темнота...
Ремо подхватил потерявшую сознание девушку, закрыл входную дверь.
Длинный узкий коридор заканчивался еще одной дверью. Аккуратно положив девушку, как ребенка, на одну руку, второй Ремо быстро набрал код замка. "Добрый вечер, хозяин!" произнесла дверь, отползая в стену.
Поднялся по крутой лестнице, следующая дверь открылась сама.
... ощущение чего-то холодного, ткнувшегося в руку..., приятное тепло под ладошкой, щекотно...
Свет. Трудно сфокусировать взгляд. Я умерла? Нет, я сижу в мягком кресле. Комната. Человек сидит на полу, обнажен по пояс. Бугры мышц перекатываются под его кожей при каждом движении. К нему ластятся кошки. Он дает им кусочки рыбы. Кошка... или кот? Кошка. Запрыгнула мне на колени. Урчит. У нее мягкая теплая шерсть. Вот кто тыкался мне в руку..., разбудила меня. Где же я?
Полет через темноту... люди зло смеются... накуренная, пахнущая водкой комната... человек с огромной бородавкой на лице... Нет!!!
Страх. Липкий страх ползет по венам, сковывает тело, заставляет сердце выпрыгивать из груди.
Это тот человек, что спас (спас?) меня. Теперь он сидит и мирно кормит кошек.
Лицо не болит. Почти не болит. Трогаю рукой. Повязка. Он перевязал меня. Он надел на меня теплый халат.
Он встает..., сейчас он подойдет ко мне и начнется..., он вышел из комнаты..., сейчас он вернется и начнется...
Он возвращается. В руках у него стакан. Приятно запахло кофе. Он подходит ко мне. Нет!!!
-Это просто кофе. Не бойся. Пей.
Поправляет повязку на лице.
-Болит? Скоро заживет.
Он что, заботится обо мне?
-Есть хочешь?
Отрицательно мотаю головой. Только сейчас замечаю, что один его глаз не настоящий, искусственный. Железная пластина выходит из-под кожи, закрывает часть лица.
-Нет? Тогда давай спать.
Вжимаюсь в кресло, хочу утонуть в нем. Сейчас начнется!
-Я постелил тебе там, на кровати. Тебе нужен сон.
Мне нужен сон? Мне, правда, нужен сон. Забыться и не просыпаться. Никогда.
-Ты сама дойдешь, или тебя отнести?
-Сама...
Боже, какой хриплый у меня голос!
-Наконец-то, хоть слово.
Мягкая теплая постель. Приятный запах чистого белья. Странный человек ложится на пол напротив. Смотрит на меня. Что-то в его взгляде...
-Засыпай. Я не трону тебя.
Дак что, ничего не будет, да? Правда? Почему-то я верю ему... что-то в его взгляде... так не смотрят на жертву... грустно, заботливо?
Свет в комнате гаснет. Полутьма.
Прикрываю глаза. Делаю вид, что сплю. Наблюдаю за ним.
Короткие седые волосы, глубокие морщины на лице, мощное телосложение, огромный рост. Сколько ему лет? Пятьдесят? Больше? Меньше? Не понятно...
Лежит, смотрит. На меня, и как-то сквозь меня. Чему-то улыбается. Не так как те, не зло, по-другому - печально.
Странный человек...
-Как тебя зовут?
-Лина.
В комнате не было холодно, но девушка завозилась с одеялом, пытаясь завернуться в него лучше.
-А как тебя?
-Что?
-Как тебя зовут?
-Здесь меня зовут Ремо.
-Почему Ремо?
-Remade Soldier - измененный солдат.
-А как тебя звали ТАМ?
-Андрей.
-Можно, я буду называть тебя Андреем?
Ремо не ответил. Он повернулся к стенке и седлал вид, что спит.
Измененные люди
Ремо вышел на кухню. Лина, напевая себе под нос, что-то колдовала над плитой. За четыре дня рана на ее лице, под действием сильных ранозаживляющих средств, затянулась. О ней напоминал только глубокий рубец.
Приятно пахло горячим кофе и омлетом. Лина улыбнулась:
-Утро доброе, соня!
-Пусть оно будет добрым...
-Господи, как хочется увидеть небо! В этом проклятом городе всегда идет дождь?
-Это из-за климатических установок. Если где-то постоянно светит солнце, то где-то должны быть тучи. Солнце светит над головами людей... над нами - тучи.
Лина налила кофе себе и Андрею. Поставила на стол горячую сковороду с омлетом. Села. Начала медленно помешивать ложечкой кофе в чашке, улыбка исчезла с ее лица. Вдруг взглянула Андрею в глаза:
-Мы когда-нибудь выберемся отсюда?
-Может быть.
-Это значит: "нет"?
-Это значит: "может быть"...
Андрей вилкой подхватил горячий кусок со сковородки. Положил в рот, поморщился - обжигает - разжевал.
-Вкусно, - сказал он с набитым ртом.
-Андрей, можно тебя спросить?
-Спроси.
-А как ты оказался здесь?
Взрывы, взрывы, взрывы... земля дрожит под телом. Вкус гари и соли во рту. Вспышка боли, тишина...
Первое, что он увидел, когда пришел в себя, это склоненное над ним лицо, прикрытое голубой медицинской маской.
-А, очнулся! С возвращением!
Позже к его койке, как он понял, в госпитале, подошли двое. Врач, судя по голубому халату, и человек в штатском. У человека в руках был миникомп - портативный компьютер. Врач пощелкал приборами над головой Андрея, посмотрел ему в лицо:
-Мужайся, солдат!
Пауза. И по-отечески, с жалостью в голосе:
-Твои ноги...
-Что с моими ногами, доктор?
-Их больше нет..., и глаза тоже. Ты потерял ноги и левый глаз.
-Погоди, боец, не вешай нос! - Вступил в разговор штатский. -Есть и хорошая новость!
-Хорошая новость?! Я стал калекой! Какая может быть ЕЩЕ хорошая новость?!
-Не психуй! Будь мужчиной! Твои заслуги перед родиной не остались незамеченными! За твою отвагу, твою доблесть, правительство дает тебе уникальный шанс снова стать полноценным человеком, и даже стать еще лучше! Ты когда-нибудь слышал о проекте "Измененный Солдат"?
|