Штурмовая группа Суховина взбиралась вверх по поросшему кустарником склону. Рагнар шел впереди. Тяжелые ноги автодоспеха временами съезжали вниз по осыпающемуся песчаному грунту. Большой патронный короб на спине доспеха цеплял и ломал тонкие сухие ветки.
Суховин полностью опустил лицевой щиток. Метрах в ста правее, за деревьями, с земли поднимался густой дым - это бойцы Водянова только что уничтожили пулеметчика. По обрывочным фразам замкома Суховин понял, что вторая группа понесла потери, но в детали не вдавался - сейчас нельзя было терять ни секунды.
Грохот взрывов сотрясал землю на вершине холма: снова заработал миномет. Нужно было успеть добраться до вершины, чтобы атаковать, как только закончится обстрел, - и не дать мародерам времени опомниться.
Бойцы выбрались на небольшую пологую поляну. Сухая трава тлела под ногами, густой дым застилал глаза. Повсюду виднелись небольшие воронки от разрывов гранат. Из стволов деревьев во все стороны торчала кусками свежая щепа.
Рядом с изувеченной взрывом ольхой, в небольшой ложбине, лежал развороченный автодос. Раненый вражеский оператор, не в силах встать, пытался выбраться из разбитой конструкции.
Суховин поддел ногой одноразовую импульсную пластину, электро-магнитным ударом вырубившую им связь, затем двинулся дальше.
Бойцы штурмовой группы наконец взобрались на вершину холма. Перед глазами раскинулась широкая пологая равнина. Прямо по курсу, метрах в двухстах, виднелись крыши построек, а вид слева застилала дымка от разрывов мин. Именно там, в дыму, находились позиции, приготовленные мародерами для засады на гнавшуюся за ними колонну гвардейцев. Похоже, Суховин весьма удачно предугадал их план, и сейчас его группе удалось зайти к противнику с тыла.
Гвардейцы тихо, не сговариваясь, занимали позиции. Впереди были слышны редкие выстрелы.
В дыму внезапно, будто из-под земли, возникли фигуры бойцов противника:
- Быстрее, уходим!.. - послышался возбужденный голос. - К домам! Давай быстрее! Машины без нас уйдут!..
Шквальный огонь из автоматов срезал минимум троих мародёров. Несколько гранат тут же полетели в сторону окопа: вспышка взрыва - и сверху посыпались кусочки земли. Вопль раненых заглушился грохотом очереди крупнокалиберного пулемета - Рагнар со вторым автодосом встали и, стреляя на ходу, двинулись в атаку. Прикрываясь их броней, вслед поднялись несколько гвардейцев.
Командир переключился на следующую цель. Впереди находилась брошенная деревенька, представлявшая собой с десяток домишек по двум сторонам от проселочной дороги. Не смотря на минометный обстрел, там, похоже, ещё оставались мародеры, и именно туда пытались прорваться отступавшие.
Суховин постучал по каске осматривавшегося по сторонам гранатометчика:
- Выхлоп, держись рядом. Сейчас понадобишься.
В это же самое время через развалины дома на противоположном конце деревни пробиралось два автодоса. Подойдя к краю полуразрушенной стены, Водянов выглянул за угол. Отсюда было хорошо видно всю улицу: грунтовая дорога была разрыта глубокими воронками, дымящиеся остовы нескольких машин валялись вокруг. Кузов джипа с антенной резонатора забросило на поросший высокой травой огород.
Фалангист в доспехе-"походнике" как раз перевернул на колеса опрокинутый багги. Легкая машина, очевидно, все же уцелела во время обстрела, и мародеры тут же начали спешно грузиться. Двигатель с рокотом завелся, - вражеские бойцы уже попрыгали на сидения, приготовившись стартовать. Подхватив у дома пулемёт, мародёр в доспехе возвращался к багги, когда внезапный взрыв невесть откуда прилетевшей ракеты отбросил его в сторону, скрыв того в дымке.
Багги рванул с места по разбитой грунтовой дороге. Машина быстро приближалась к повороту у крайнего дома, готовясь вырваться на трассу.
Водянов, вскинув пулемет, высунулся из-за стены. Заметив его, водитель в последний момент рванул руль влево, и разогнавшийся было багги, не удержав равновесия, на скорости завалился на бок.
Почти не целясь, Водяной нажал на спуск. Тяжелые пули решетили кувыркающуюся машину, отрывая куски легкой арамидной защиты.
Багги перевернулся в последний раз, вяло завалившись на бок. Выпущенные практически в упор, крупнокалиберные пули не оставили шанса никому из пассажиров - остатки тел были будто перемешаны с экипировкой, личными вещами и оружием убитых.
Водянов отвёл взгляд. И как раз вовремя, чтобы увидеть бронетранспортер мародеров, неуклюже выкатывающийся из-за домов в начале улицы. Небольшая башенка повела стволом орудия.
- Ложи-ись!
Водяной в доспехе плашмя грохнулся за стену, чуть было не раздавив под собой одного из пехотинцев. Тут же на их укрытие обрушилась вся мощь автоматической пушки. Стены полуразрушенного дома будто взорвались, осыпав находящихся за ними гвардейцев кусками шлакоблока и кирпича. Кусок крыши с черепицей и деревянной балкой съехал вниз и завалил под собой отползающего на брюхе Водянова.
Тем временем штурмовая группа Сухого готовилась к атаке. Сидящие в небольшой ложбине гвардейцы ждали приказа. Командир осматривал деревеньку через прицел пулемета. Противник находился где-то за домами - оттуда только что донёсся грохот автоматической пушки.
Гранатометчик оторвал взгляд от окуляра пускового блока:
- Ну и где они?
Суховину на миг показалось, что в темном проеме одного из окон мелькнул силуэт.
- Дом с пристройкой, гнилая крыша, первый этаж. - процедил он. - Ну-ка, жахни газодетонирующим.
Выхлоп отстегнул одноразовую "трубу" гранатомета от пускового блока. Та еще чуть дымила от предыдущего выстрела. Отбросив в сторону пустой тубус, стрелок открыл коробчатый рюкзак, вмещавший двенадцать таких же одинаковых контейнеров. Друг от друга они отличались лишь цветом маркировки на круглой крышке, обозначавшей тип боеприпаса: зеленая линия - зажигательно-осколочный, желтый - кумулятивный... Выхлоп достал один с черной каймой, до упора вставил новый блок в корпус пускового узла. Последовал щелчок - на небольшом экране тут же автоматически сменились настройки прицеливания.
Суховин опять прильнул к пулемету.
- Выстрел! - предупредил гранатометчик, прижимая предохранительную скобу. Негромко хлопнул разгонный заряд, выталкивая ракету из одноразового корпуса. Еще миг - и ракета исчезла, а облако взрыва подняло в воздух крышу дома. Вместе с тучей пыли и обломков ударная волна выбросила из пристройки тело. Суховин всмотрелся в прицел: вражеский боец в доспехе, обожженный, с оторванной по локоть кистью, с трудом поднимался на четвереньки. Он был без оружия, за его спиной тянулся разорванный шлейф пулеметной ленты. Оглушенный и контуженный взрывом, он попытался встать.
Суховин выстрелил. Пуля вошла в грудь мародера, вторая разбила шлем. Мертвое тело осталось стоять на коленях, поддерживаемое скелетом доспеха.
"Готов", - мелькнуло в голове Командира. Он повернулся к изготовившимся к броску гвардейцам:
Послышался рокот неисправного двигателя. Транспортер мародеров, с трудом переваливаясь по разбитой воронками дороге, проехал мимо, не заметив гвардейцев.
Выхлоп без команды приготовился к выстрелу. Высунувшись на улицу, Суховин приготовился прикрыть того броней своего доспеха:
- Давай!
Гранатометчик выскочил на дорогу. Грохнул выстрел, - и стрелок тут же нырнул обратно во двор.
Ракета влетела под кузов, в ходовую бронемашины. Из вспышки взрыва вылетело колесо с куском рессоры. Машина накренилась на левый бок, сломав о землю ствол автоматического орудия. Рев двигателя смешался со скрежетом опрокинутого кузова. Продолжающие вращаться колеса счесывали землю на обочине, выбрасывая из-под себя куски грунта. Суховин прильнул к прицелу пулемета и зажал спуск, длинной очередью решетя бронированный кузов грузовика.
Двигатель машины заглох. Выстрелы стихли. Держа оружие на изготовке, Сухой двинулся к машине. Подойдя, заглянул внутрь, но не услышал даже стонов раненых.
Бой был окончен так же внезапно, как и начался. Позади бойцы командирской группы уже досматривали дома по улице.
Выхлоп подошел и, раскуривая сигарету, уселся на капот изувеченного осколками джипа. Задняя половина машины с установленным на ней электро-магнитным резонатором валялась на придомовом участке - очевидно, ее забросило туда взрывом разорвавшейся у дороги мины. Квадратная антенна была пробита осколками, а ствол импульсной катушки треснул от удара об землю.
Напротив находился старый, вросший в землю амбар. Сдвинув в стороны прогнившие от ржавчины ставни, бойцы обнаружили внутри грузовик, в который тут же полез сапёр.
Суховин осмотрелся: пока Водяной выставлял охранение, бойцы Рагнара уже проверили дома и теперь собирали пленных.
По узкой дороге на холм взбирались гвардейские машины. "Самозванец" проехал мимо, столкнув с пути перевернутый транспортер. Медицинская машина "Мать Терезиа" остановилась на развилке, рядом с останками уничтоженного Водяновым багги.
Суховин подошел к опускающейся люк-рампе медмашины. Трубки болтающихся на поручнях капельниц свешивались к автодосу Мирного, лежащему на залитом кровью полу.
Рядовые гвардейцы, собравшиеся у операционного отсека, расступились. Раздвинув в стороны пластиковые шторы, навстречу командиру вышел медик Фриз. Стягивая с рук испачканные в крови прозрачные перчатки, он негромко доложил:
- Густаво погиб, Кеша трехсотый. Тяжелый очень, вряд ли доедет.
Суховин поморщился.
- Паршиво... А Мирный?
- Тяжелый. Но он же на гарантии, с Полисом. Сейчас будем запаковывать.
Командир ступил на рампу, подошел к раненому. Медик приподнял переднюю бронеплиту доспеха, открыв тяжелое ранение. Похоже, броня задержала пули, но их осколки все же прошли внутрь, разорвав бедро и нижнюю часть живота. Внутренности торчали наружу.
Мирный рассеянно смотрел на командира.
- Ну что, боец, первый блин комом, да? - попытался подбодрить его тот. - Хорошо хоть тебе не в голову попали, тут бы шлем не выдержал.
Слабо ворочая языком от конской дозы обезболивающего, Мирный что-то промямлил в ответ.
- Что? - переспросил командир.
- ... Слышал, там Кеша... Умирает, - путающимся языком промямлил боец.
Сухой поднял глаза: с операционного стола на него безмолвно глядел боец. Его разорванные плечо и грудь скрывал плотный черный бандаж. Кеша ошалело смотрел на Суховина, будто пытаясь напоследок что-то ему сказать.
Командир отвел глаза, не в силах выдержать безумный взгляд умирающего бойца.
- Но его же можно регенерировать? - заплетающимся языком продолжал Мирный. - У него есть Полис?
Собравшиеся у операционного отсека солдаты смолкли, с нескрываемой злобой посмотрев в сторону Мирного.
- Нет, дорогая моя, - негромко, чтобы не слышали, ответил медик, срезая с раненого футболку и закрепляя кардиодатчик, - Нет у него Полиса. Не все такие везучие, как ты.
- Но как же...
- Мир не справедлив, скажи? - прервал его Фриз, деловито заливая вязким гелем разорванный бок Мирного. - Ты не напрягайся. Мы пока ещё не дома, шанс умереть у тебя ещё есть.
Освободив руки и ноги от бронещитков, Мирного подняли и аккуратно переложили на расстеленный на полу пластиковый мешок. Второй медик, Фельдшер, склонился над раненым:
- Глаза закрой.
- Зачем? - удивился Мирный.
- Чтобы не сохли, когда упакуем. Закрывай.
Фриз включил нашлемную камеру:
- Двенадцатое, седьмое, две тысячи сто двадцатого года, ноль шесть - пятнадцать утра... - произнес он вслух. Сняв с шеи Мирного жетон, поднес ближе к лицу: - Пациент Александр Мирный, лейтенант Гвардии Города, позывной "Мирный"... - медик отодвинулся, чтобы в объектив камеры попала рана: - ...Смешанное осколочно-пулевое ранение правой нижней части брюшной полости, тяжелое пулевое ранение бедра. Произведена оперативная остановка артериального кровотечения введением в раневой канал гемостатика... Когда ввели? - обратился медик к Фельдшеру.
- Минут пятнадцать назад...
Фриз поднял руку, стёр с циферблата часов запекшуюся кровь:
- Ориентировочное время ранения и введения кровезагустителя - ноль-шесть утра ровно. Раненый находится в сознании, дыхание самостоятельное, сердцебиение учащенное... Предварительная оценка гарантийного ответственного медика: ранение тяжелое, велика вероятность развития геморрагического шока и летального исхода, необходима срочная консервация и введение в криптобиоз...
Фельдшер подал запакованную ампулу с серой жидкостью:
- Консервирующий состав... Срываю пломбу с емкости номер тринадцать-дробь-ноль-один...
Фриз вставил ампулу в автошприц, затем нащупал на шее Мирного пульс и воткнул тонкую иглу. Тело Мирного безвольно расслабилось.
Медик извлек ампулу из автошприца, наблюдая за показаниями кардиодатчика.
- Так... Пульса нет. Клиническая смерть зарегистрирована ноль-шесть-семнадцать утра...
Фельдшер привычно просунул в рот Мирному длинную трубку, ведущую от встроенного в пакет резервуара с жидкостью. Безжизненное тело накрыли второй стороной пластикового мешка и закрыли застежкой, которая тут же слиплась. Фриз на камеру проверил герметичность шва - еще теплые края были намертво спаяны. Затем медик вырвал пластиковое кольцо, за которым вытянулся длинный пластиковый шнур. Внутри упаковки порвались пломбы резервуара с хладагентом, моментально заполнившим весь объем мешка.
- Итак... Время - ноль-шесть-восемнадцать. Организм пациента введен в состояние гибернации, - черным маркером Фриз размашисто подписал пакет: - Мирный, "номер 13-01"... "Полуфабрикат" готов. Всё, убирайте упаковку - скомандовал бойцам медик.
Охлаждающая жидкость быстро густела, затвердевая. Суховин наблюдал, как замороженное тело укладывают в контейнер, и только сейчас он обратил внимание на сидящих в глубине салона солдат. Похоже, что всё это время, пока за занавеской хрипел кровью умирающий Кеша, они пристально наблюдали за действиями медиков. Каждый из них осознавал, что получи он пулю или шальной осколок, то умрет точно так же, без права на второй шанс.
Суховин спустился по рампе наружу. Борясь с новой навязчивой мыслью, он попытался переключиться. Вокруг кипела работа: пока люди Рагнара досматривали пленных, чуть поодаль складировали трофейное оружие.
Сапер, закончив проверять командирский грузовик мародёров на предмет возможных "сюрпризов", обратился к Суховину:
- Чисто, господин командир.
Мощный тупоносый транспортер был меньше и легче, чем трёхосные трейлеры гвардейцев. Не смотря на слабую бронезащиту, фалангисты, а затем и мародеры охотно использовали эти машины за надежность и неприхотливость. Изношенные колёса с наполнителем из ячеистого капрона были изорваны осколками и разбитыми дорогами. Автотурель на крыше, похоже, давно не работала, а потому служила лишь для устрашения.
На темно-зеленом борту виднелся штандарт подразделения. Свастика, вписанная в кольцо с солнечными лучами, была нарисована черным цветом, сливавшимся с окрасом брони транспортера. Это был "Солярный крест"* - символ уничтоженной тактической группы фалангистов "Нордланд". Похоже, догадка Суховина оказалась верной: это и вправду было подразделение Гейдриха.
Он заглянул внутрь грузовика. Неосвещенное отделение было завалено всевозможными припасами. В нише для боекомплекта неработающей пушки, в полу, находилось несколько ящиков с консервами. Под потолком и со стен свисали палки колбасы и вяленные куски мяса. Запах копченостей смешивался с вонью сгоревшего пластика - карты, блок связи и жесткий диск бортового компьютера были облиты горючей смесью и сожжены.
Сухой не сразу обратил внимание на мертвое тело в кресле штурмана. Лицо его сгорело, в затылке зияла дыра от выстрела в упор. Скорее всего, это был связист - старший офицер убил его, чтобы тот не выдал частоты связи мародеров.
Ампер уже обыскивал командирский транспортер, рассчитывая найти в золе хоть что-нибудь интересное. Водянов, всё ещё в доспехе, отчего-то с ног до головы испачканном в пыли и кирпичной крошке, уже выставил охранение, и теперь ходил вокруг машины, снимая на нашлемную камеру видео для отчета.
- Похоже, мы взяли "Мародеров Гейдриха", - самодовольно изрек он, поковыряв пальцем отверстие от осколка в стальном борту грузовика. - Тут вся их колонна: два трейлера, две легких багги, четыре джипа вон в той посадке. Никто слинять не успел, - быстро подытожил он, завидев командира.
Тот направлялся прямо к нему и явно был не в духе. Отозвав подчиненного в сторону, Суховин зло процедил:
- Ты чё, охренел? Ты зачем новичка вперёд послал?
От дружеских интонаций в голосе Суховина не осталось и следа. Довольное выражение медленно сползло с лица Водянова:
- Просто нарвались под раздачу...
- Чего ты мне лепишь? Ты какого чёрта их без прикрытия отправил?
- Да кто мог знать?.. - оправдывался Водянов, - Мы ведь должны были чисто подойти, незаметно...
Суховин обратился к Амперу:
- Что у них по связи?
- Тут только стандартная радиостанция, - доложил оператор. - Шифровальное оборудование уничтожено, бумажные карты сожжены... А вот это интересно.
Он с силой вырвал из оборудования и протянул командиру небольшое устройство с торчащими во все стороны проводами.
- Что это? - спросил Суховин.
- Радиопеленгатор. Они засекли выход на радиоконтакт, командир, - пояснил Ампер. - Поздно, но они вас все-таки запеленговали и догадались, что их обходят с тыла.
Командир покрутил находку в руках, затем ткнул им в грудь Водяному, заставив того пошатнуться:
- Всё равно, отчёт пишешь сам. Я тебя выгораживать не буду.
- Ну никто же не знал, что у них был пеленгатор... - вновь попытался оправдаться Водяной.
Командир поиграл желваками, сосредоточенно раздумывая. Такое оборудование редко встречалось у мародеров.
- Интересно, откуда он у них.
- Пойдем расспросим, - предложил Водянов, кивая в сторону пленных. - Может, скажут чего полезного...
У дымящихся развалин первого дома собрали мародёров. Девять человек - все израненные и избитые, в порванной униформе - поникло сидели у стены, с одной стороны окруженные бдящими стрелками.
- Ну что, зигомёты, допрыгались? - издевался один из охранников, водя поверх их голов стволом автомата.
Судя по обтрепанному и изможденному внешнему виду, мародёры явно не шиковали.
Единой формы у них не было давно, остатки военной экипировки и недостающие элементы обмундирования они заменяли гражданской одеждой. В ней же, в случае чего, было легче затеряться. Общими для всех были лишь одинаковые "сварочные" очки. С толстыми линзами и боковыми шорами, они были необходимы мародерам для защиты глаз от ярких вспышек стробоскопических ламп у оборонявшихся от бандитов поселений.
Суховин издали пристально всматривался в лица пленников:
- Среди них есть офицер, - негромко произнёс он. - Кто-то должен был застрелить связиста. Чувствуя близость добычи, он попытался вспомнить внешность Гейдриха. В памяти засел образ русого, невысокого фалангистского штурмовика, но черты его лица ускользали от Суховина.
Давя попадавшие на землю переспелые груши тяжелыми ступнями автодоса, Командир подошел к "Самозванцу". Грузовик остановился между домами, на поросшем высоким бурьяном огороде. Командир забрался внутрь, стал спиной к стене - крюки подхватили костюм, приподняв его над полом. Руки и ноги обмякли, щитки раскрылись. Суховин снял шлем, втянул голову - и тяжелая нагрудная броня поднялась вверх, под потолок.
- Найди-ка мне по Гейдриху данные, - обратился он к зашедшему вслед оператору. - В первую очередь нужно его фото и группа крови.
Сухой расстегнул фиксаторы на бёдрах. Эластичные накладки моментально ослабились, освобождая ноги. Командир выскользнул из автодоса, спрыгнул на землю, на ходу выхватив короткий автомат, закрепленный под бронеплитой доспеха.
Ампер повернул экран к командиру:
- Изображение старое, довоенное, - на экране возникло фото из личного дела, на котором было запечатлено лицо холеного фашистского штурмовика. - Группа крови... Вторая отрицательная. Особые приметы - татуировка на правом локте в форме "коловрата", пламя на левом плече...
- Достаточно.
Суховин выпрыгнул на улицу. Без доспеха тело, казалось, приобрело невероятную легкость, будто с ног после долгой ходьбы сняли тяжелые ботинки.
У грузовика стоял Рагнар. Тяжелыми руками автодоса он облокотился на колесную арку, а громоздкий крупнокалиберный пулемет положил на капот. Не отрывая взгляда от пленников, он задумчиво произнес:
- Чего-то многовато получилось... Теперь их в Город везти, оформлять...
- Ну выбери нескольких, а остальных пристрели, - равнодушно ответил Суховин.
Рагнар поежился, чуть отстранившись:
- Да нет, командир, сам выбирай, - смутившись, пробасил штурмовик.
- Чего, брезгуешь? - подмигнув, с лукавой улыбкой спросил Сухой, - Ладно... Кто среди них старший?
- Не ясно. Ни погон, ни документов ни у кого не было. Часть привели с поля, часть здесь по домам ныкалась...
Пленные загнанно озирались, избегая смотреть в лица охранникам. Расхристанные, немытые, они сидели на коленях, больше напоминая бездомных оборванцев, чем наводящих ужас на земли Протектората фалангистов.
В голове мелькнуло: "Пора входить в роль". Суховин собрался с мыслями, насупился:
- Ну, работа как работа... - еле слышно выдохнул он, затем гаркнул охране: - Выстроить, в один ряд! На коленях, лицом ко мне! Руки за голову!
Подгоняя пленников матом и ударами автоматов, бойцы быстро усадили их в одну линию, спиной к сточной канаве.
Командир повесил короткий автомат за спину, расстегнул набедренную кобуру, снял с предохранителя пистолет. Он коротко задержал взгляд на потертой, но все ещё блестящей позолотой набойке с гравированной надписью: "Гвардейцу Суховину Н. - за службу и храбрость". Забросив пистолет обратно в кобуру, он затем прошелся вдоль строя пленных.
Мародеры опустили головы, глаза не подымали. Теперь они думали лишь о том, удастся ли им пережить это утро.
Суховин начал без церемоний:
- Кто старший?
Строй пленников ответил безмолвием.
- Командир кто? - спокойно повторил вопрос Сухой. - Я ведь всё равно узнаю.
- Нет его здесь. Ты опоздал, пёс, - огрызнулся один из мародеров.
Судя по высокому росту и черной щетине, этот точно не был Гейдрихом.
Суховин рывком достал из кобуры пистолет, направил в голову здоровяку. Хлопок выстрела - голова пленного дернулась, затылок разлетелся на куски. Тело опрокинулось назад, ноги неестественно изогнулись в коленях. Сидящие по бокам пленники в ужасе отпрянули в стороны.
- Не найдем командира - всех в канаву сложим, - поддакнул Водяной.
- Кстати, ему-то, командиру вашему, бояться нечего, - как ни в чем ни бывало продолжал Суховин, прогуливаясь вдоль строя пленников. - Командиров мы обязаны доставлять в Город. А вот обычные солдаты нам не особо нужны. Так что отмолчаться не пытайтесь. Вы сейчас себе жизнь выторговываете. Кто первым заговорит - того оставим в живых.
- Вот он! Он - командир! - сдали нервы у одного из мародеров.
Молодой парень с разбитым носом почти плакал, указывая головой на сидевшего в метре от него пленного.
Суховин удовлетворенно расслабился, спокойно обратился к заговорившему:
- И как его зовут?
- Заткнись, сука! - вклинился в разговор другой.
Суховин резко выпрямил руку с пистолетом. Выстрел - и мародёр завалился набок, обрызгав сидящего рядом ошметками расколовшегося черепа.
- Перебивать нехорошо... - опустив ствол, невозмутимо продолжил Сухой. - Так как, говоришь, его зовут?
- Гейдрих это, - негромко подсказал другой пленник - пожилой мужичок с заплывшим глазом.
Суховин убрал пистолет в кобуру. Он подошел к мародеру в сером фашистском кителе, на которого указал парень. Его осунувшееся грязное лицо слабо напоминало то, что Суховин видел в досье на экране. Щеки впали, длинная щетина не могла скрыть глубокий шрам на щеке.
Обойдя стоящего на коленях пленника сзади, Суховин точным движением ножа вспорол китель. На левом плече виднелся шрам от плохо сведённой языческой татуировки.
- Ну привет, Гейдрих.
Фалангист резко дернулся, пытаясь дотянуться до кобуры гвардейцы. Суховин, отшатнувшись, машинально выбросил вперед ногу, попав носком армейского ботинка прямо в лицо нападавшему. Тяжелый удар опрокинул не успевшего подняться с колен мародера. Суховин навалился на него сверху и, прижимая его голову к земле, с силой завернул левую кисть за спину. На руке, у самой подмышки, показалась надпись: "SS 2Rh -".
- Ампер, группа крови у него какая была? - спросил Сухой. - Вторая отрицательная?
Оператор утвердительно кивнул.
Заметив на шее бывшего фалангиста очки, гвардеец рывком стащил их с Гейдриха. Суховин осмотрел их: новые, с отполированными чёрными линзами, - такие сошли бы за трофей.
Напоследок всем весом нажав коленом на голову мародера, Суховин встал и, отряхнувшись, двинулся мимо строя пленных:
- Итак, - обращаясь к ним, громко говорил командир гвардейцев. - Наша беспроигрышная лотерея подошла к концу. Спасибо всем участникам. Вы вдвоем, - он указал на парня и пожилого мародера, - Проходите на следующий уровень, а ваши несговорчивые друзья - нет.
Гвардейцы вытащили Гейдриха и двоих проболтавшихся из строя. Внезапный вопль заглушили несколько коротких автоматных очередей. Четыре свежих трупа столкнули в придорожную канаву.
Суховин же подошёл к капоту "Самозванца". К радиаторной решетке было примотано чучело, разодетое в вещи ранее пойманных ими фалангистов. На туловище манекена был натянут серый шерстяной китель, простреленный в двух местах бронежилет, связка жетонов убитых, на измятой голове - раздавленная ступней автодоса каска вместе с частью оставшегося в ней черепа мародера... Теперь композицию дополнили очки с толстыми чёрными линзами, которые Суховин натянул поверх каски чучела.
Покончив с нехитрой церемонией, Суховин затем вернулся в грузовик и уселся в десантном отделении. Водяной с удивлением спросил:
- Откуда ты знал, что он здесь?
- Я не был уверен, - косо ухмыльнулся командир, - Но попытка - не пытка.
Сзади Выхлоп и Рагнар затащили Гейдриха в грузовик. Усадив того на пол, руки пленного пристегнули к стальному поручню над головой. Следом внутрь забрался Фриз.
- Чего, допрашивать его будем? Может лучше на улицу вытащить? - деловито предложил Водянов. - Или хоть давай пакет подстелем, а то он тут кровью и дерьмом всё зальёт...
- Не, он сам всё расскажет. У нас "болтун" есть, - Суховин протянул медику ампулу с мутной жидкостью: - С дозой не переборщи.
- Откуда взял? - удивился Водяной.
- Контрразведка списала.
- Он хоть не просрочен?
- Вот сейчас и узнаем.
Рагнар с силой прижал голову Гейдриха к стене, отвернув лицо в сторону. Тот застонал, вяло вырываясь. Фриз быстро ткнул иглой в шею, затем спрятал драгоценную ампулу в карман и направился к выходу. Водянов последовал за ним.
- Я вколол ему треть, должно быть достаточно, - инструктировал медик, спускаясь по наклонной поверхности рампы. - Минут пять и будет готов. Наступит расслабление, он может попробовать защищаться - пытаться нести чушь. Но вы по сути спрашивайте, и он все расскажет... Кстати, резко усиливаются болевые и зрительные ощущения, так что свет здесь ярче включите. Когда начнет щуриться - можете начинать.
Водянов нажал на клавишу закрытия люка.
- Вряд ли мы ограничимся яркими лампами.
- Как будет угодно.
Замком вернулся в салон. Покачиваясь во вращающемся кресле оператора, Суховин с улыбкой наблюдал за пленным. Сыворотка ещё не подействовала, и пока надо было чем-то себя занять. Водитель включил радио, и теперь из динамиков теперь доносилась попсовая мелодия. Невнятный, рваный ритм угадывался слабо, из-за чего мотив было не различить. Сиплый женский голос, раз в десятый повторяющий одну и ту же фразу припева, раздражал.
Суховин поморщился:
- Кто это так мерзко поет?
Однообразный ритм сменялся рваным кислотным битом. Певица даже не пела, а просто речитативом произносила текст, только во время припева чуть повышая искаженный автотюном голос.
- Это Кира Прадо, - ответил Водянов и, видя недоумение в глазах друга, добавил: - Только не говори мне, что ты о ней не слышал.
Суховин вслушался: певица искажала голос, стараясь петь тембром недовольной школьницы-подростка. Смысл слов угадывался даже без знания иностранной речи. По одной только интонации было ясно, что девушка изображала из себя презирающую всех вокруг капризную стерву.
- И что, она кому-то нравится? - поморщился Суховин.
- Ну, ее хиты регулярно ставят в топы хит-парадов. Так что да, она кому-то нравится.
Ампер и гранатометчик на переднем сиденье прислушались к разговору офицеров.
- Я походу чего-то не понимаю в современной музыке, - начал размышлять вслух Сухой. - Уж не знаю, что в мире творилось раньше, но, похоже, после двадцатого века нормальной музыки уже никто не играл.
- Ворчишь, как старый хрен, - заметил Водянов.
- Нам с тобой почти по полтиннику, так что "ворчать, как старый хрен" - это нормально.
- Походу, тебе только тело восстановили, а мозг оставили без регенерации.
- А может наоборот, и тогда это у тебя маразм, - парировал Суховин. - Не будет же такое нравиться нормальному человеку.
- Что ж, интересная мысль. И меня подколол. Один-ноль, - примирительно поднял руки замком.
Песня стихла, водитель приглушил радио.
- Я думал это никогда не кончится... Как он? - спросил Сухой, указывая на пленного.
Гейдрих расслабленно дремал. На лице появилась ухмылка, в уголках рта выступила слюна. Водянов подошел и растормошил его, для верности дав пару пощечин.
Раскрыв глаза, мародер увидел улыбающееся лицо Суховина.
- Выспался? - спросил тот и, не получив ответа, перешел к сути. - Откуда у вас новая радиоапаратура?
- Ты мне зубы выбил, - проигнорировав вопрос, выдавил из себя пленник, сплевывая на стальной пол окровавленную слюну.
- Чего ты несёшь? Когда это? - удивился Сухой.
- Когда с ноги пробил.
- А, ну бывает... - согласился тот. - Ты от темы не уходи. Откуда радиопеленгаторы?
- Не знаю... Откуда-то из Города, из Надречья... - мародёр смерил гвардейца рассеянным взглядом. - Рудольф знает.
- Рудольф уже второй год под замком в Городе сидит, - с недоверием возразил Водянов.
- Может и сидит, но от дел не отошел. Говорят, ваши нашим всякое передают...
- Кто говорит? Что передают? Конкретнее?
- Не знаю... Слухи. Говорят, кто-то из Города поставляет радиостанции и предупреждает о ваших наблюдательных постах.
Суховин насупился:
- Говори номера и пароли ваших частот.
- Сыш, зачем вы защищаете этих гнид? - попытался перебить его Гейдрих. - Ну этих, что с гор пришли? Подумаешь, спалили посёлок, кому какое дело...
- Это он зубы заговаривает, - пояснил Водянов. - Фриз предупреждал.
-... Мы вот с ними долго не церемонимся, - Гейдрих улыбнулся, обнажив желтые зубы.
Суховин подскочил и, схватив пленника за разбитый нос, вывернул резко в сторону, до хруста.
- Пароли! Номера частот! Какой порядок выхода на связь? Выкладывай, мразота!
Гейдрих взвыл - боль, усугубленная препаратом, не давала шансов отмолчаться.
- А-а-а! Тринадцать-два-девяносто-четыре-девятнадцать! Остальное сжег! Больше не знаю, я грохнул связиста, он знал!
- Как часто меняются частоты? - спросил Сухой, продолжая сжимать переносицу.
- Уф-ф-ф... Каждый день в полдень, количество сигналов тонами умножаем на четыре и добавляем тройку... Нос отпусти, больно!
- Тревожное оповещение, какой знак?
- А-а-а... Если всего два сигнала - значит, связь раскрыта, пользоваться нельзя-а-а... Уфф... Пусти!...
- Откуда у вас пеленгатор?!
- Сказал же, из Города! Больше не знаю! Пусти-и-и!
Суховин с силой приложил Гейдриха затылком о стенку салона, затем направился к выходу. Водянов последовал за ним.
- Слышал, что он сказал? - обратился к нему командир, искоса поглядывая на пленного.
- Ну сказал и сказал. Он сам ничего толком не знает.
Тот будто не расслышал его:
- А если и вправду наши им снаряжение передают? - возбужденно предположил Суховин.
- Сомневаюсь, что это кто-то из Города... Скорее всего, просто сняли трофейный пеленгатор с какой-нибудь подбитой гвардейской машины... Чего ты так напрягся-то?
- Почему напрягся?! - переспросил Сухой. - Я только что потерял троих. А кто в этом виноват? Ты, может, мне подскажешь?
Водянов поежился. Опять становиться крайним ему не хотелось - уж пусть лучше командир обвиняет в потерях так удачно найденный у мародеров радиопеленгатор.
- Слушай, я все понимаю, - осторожно начал замком. - Но не заморачивайся. У нас ведь есть четкие указания доставлять пленных командиров и офицеров в Город. А там разведка пусть разбирается. Получим заслуженную премию...
- И когда разведка последний раз давала что-то полезное? Мы постоянно ездим вслепую, за год не накрыли ни одного мародерского схрона или стоянки. Мы ни разу не сработали на опережение - только приезжаем к сожженным селам, а дальше ищем иголку в стоге сена. А когда удается взять мародеров живыми, то почему после суда их не расстреливают? И Гейдриха ведь тоже посадят, хотя пуля в голове - самое большее, чего эта сволочь заслуживает.
Водянов безразлично пожал плечами:
- Будь по-твоему.
****
Колонна готовилась продолжить путь. Три машины спустились с трассы к деревне - это вернулась обратно группа перехвата.
С подножки бронированного джипа соскочил молодой офицер. Снайперскую винтовку он положил на согнутые в локтях руки. На щитке, покрывавшем левое предплечье разведчика, белой краской была выведена надпись: "In aeternum"*. Вся рука офицера была прикрыта ребристыми звеньями, соединявшихся эластичным подобием суставов - "грипером". Такие давно пользовались популярностью у снайперов и пулеметчиков: нажатием фиксатора под большим пальцем конструкция жёстко блокировалась в одном положении, при этом переставала сгибаться и менять форму, превращаясь в надежный упор для стрельбы.
Осмотревшись, офицер неспешно двинулся по улочке, где еще недавно шел бой. Неподалеку боец в тяжелом автодосе вытаскивал пулеметную ленту из-под изувеченных останков джипа.
Наблюдая за его неповоротливыми движениями, разведчик облокотился на ветхий деревянный забор.
- Это ты, Рагнар? - наигранно изображая удивление, сострил он. - Бой уже закончился, а ты еще можешь ходить? А как же срезать дорогу в Вальгаллу через вражеские окопы?
Разведчик отшатнулся от двинувшегося навстречу автодоспеха, закинувшего себе на плечо трофейный пулемет с лентой патронов. Тот поднял забрало, под которым показалось бородатое лицо командира штурмовиков.
- Чего тут шляешься, Мальта? Иди, ещё покатайся... - смутившись, отбрыкивался тот. - Какой вообще с вас, разведчиков, толк, если вы не воюете?..
Автодос пошел дальше. Позади, у поворота, начал дымить перевернутый багги, затем неподалеку загорелся лежащий на боку грузовик - похоже, что это сапер поджигал машины мародеров термитными зарядами. Такие гарантированно превращали любую технику в груду оплавленного металлолома.
Приблизившись к командирскому транспортеру мародеров, боец достал гранату, выкрутил керамическую крышку, затем вырвал кольцо и бросил её внутрь грузовика. Сработал зажигающий пиропатрон - раскрывшиеся снизу подпружиненные металлические лепестки моментально развернули гранату вертикально вверх, а верхушка с жужжанием и треском завертелась, разбрызгивая вокруг воспламененный термит.
Неподалеку, опершись спиной на забор, за сапером наблюдало двое:
- Красиво... - сказал Водяной, закуривая.
- Мда-а... В темноте вообще смотрелось бы, будто феерверк.
Искры пламени освещали собой темный кузов грузовика, поджигали сиденья и аппаратуру.
- Ты помнишь Уганду? - не отрывая глаз от вспышек пламени, спросил Суховин. - Помнишь ту ночь, в Кампале?