Аннотация: О том, как мощно деградировал феномен "героев" и "геройства" в современных медиатекстах.
Сегодня речь пойдет о феномене героизма как таковом, а также его отражении в современной культуре - в кино, в частности. Собственно говоря, тему обсуждения можно несколько расширить и альтернативно сформулировать как-то так: 'Деградация героев - от Геракла до 'Сумерек'. Да, я очень люблю греческие мифы и крайне не люблю 'Сумерки' - вот такой я безжалостный.
Мало кто знает, но героями в седой древности, лет так несколько тысяч назад, греки называли выдающихся воинов, полководцев и прочих заслуженных граждан. Несколько позже русские одолжили у татар слово 'богатырь' и успешно стали его применять в аналогичном значении: 'воин, отличающийся необычайной силой, мужеством, удалью; защитник Родины'. Герои (они же отчасти богатыри) занимались в старые времена одним - они безжалостно воевали разнообразных уродов, неся мир простым гражданам.
Подчеркиваю красным карандашом - не из личной выгоды, а для людей, проявляя при этом, если понадобится, готовность к самопожертвованию. Многие уже не помнят, но персонаж, совершающий подвиги ради собственного благополучия, называется антигероем. С этой точки зрения, кстати, небезызвестный Христос является по ряду параметров натуральным героем, а вот Белла Свон - наоборот, тупой идиоткой. Об этом, впрочем, ниже.
Во все времена герой оставался образцом для поведения и подражания. Даже сейчас при слове 'подвиг' нам вспоминается преимущественно Геракл, с его двенадцатью подвигами и отлично прокачанной по факту оных бицухой. Из более близких времен в качестве можно привести Матросова, Гастелло или Маресьева - благо, моральные установки оставались теми же.
Двадцать первый век, однако, начался вовсе не с утверждения идеалов гуманизма (что бы там ни говорили на своих мастер-классах хитрые америкосы) - уместнее было бы назвать прошедшие нулевые веком рандомной героизации в кинематографе. Иными словами, героями теперь не становились (и даже не рождались) - героев назначали свыше, внезапно и вдруг приписывая им за кадром непроявляющиеся при просмотре добродетели и выдавая на этом шатком основании изрядные ништяки.
Вообще, про концепт 'вдруг' как сюжетообразующий фактор современного кинематографа, можно сказать много и сказать смачно. Если проследить историю оного в течение, по крайней мере, последних пятидесяти лет, открываются любопытнейшие вещи. Изначально схема приключенческо-героического кино была простой как три копейки - в начале повествования главному герою выдавал люлей мрачный плохиш на вороном коне, после чего герой яростно прокачивался и в финальной битве на заброшенном вулкане возвращал злодею одолженные ранее люли. И восстанавливал попранную справедливость, само собой - иначе какой же он герой без этого?
Иными словами, концепция героизма ранее выглядела так: 'Зло атакует Добро, Добро отращивает кулаки и совершает подвиг - побеждает Зло, при этом не обязательно кулаками, ибо не в кулаках сила, а в правде. Всеобщая радость, песни, народные гуляния'. Данная концепция находила убедительное отображение сначала в работах малоизвестных авторов народных эпосов, а затем и в западных приключенческих фильмах.
Однако время шло, и в современной культуре восторжествовал принцип близости развлекательной среды развлекаемому обществу. Отсюда напрямую следовало, что герой должен быть как можно больше похож на рядового зрителя. Рядовым же (и, что самое главное, постоянным) зрителем, как известно, является подросток - одинокий, прыщавый, без особых талантов и желания развивать имеющиеся. Именно таким предстояло стать героем будущих (на тот момент) фильмов.
Легко заметить, что назревало серьезное противоречие - негероический герой никак не мог победить сколько-нибудь серьезное Зло. Противоречие было решено двумя способами - во-первых, Зло сделали гротескно идиотским, наподобие Саддама Хуссейна в 'Горячих головах 2' или перезапущенном, себе на беду, 'Конане', а во-вторых (и в главных) реализовали концепцию 'вдруг-геройства'. Выглядит она примерно так: на рядового лузера, каких тысячи, внезапно падает с неба Дар, лузер мгновенно прокачивается до 90 левела и становится Щитом Надежды, после чего играючи наваливает гротескно отвратительному Злу и, подхватив подмышку доставшиеся от последнего ништяки, удаляется в закат.
Эта идея имела оглушающий эффект в зрительских массах. Одномоментно буквально десятки миллионов мало- и многолетних граждан почувствовали, что где-то в небесах находится Дар, который уже вот-вот свалится на их начинающие лысеть головы - и тогда-то они покажут Гротескному Злу (обычно в лице Черствого Препода или Гада Начальника), где раки зимуют. Особый успех концепция 'вдруг-геройства' приобрела в японском аниме, но широко используется и в кассовом кино вплоть до нынешнего дня (и наверняка будет использоваться завтра).
Параллельно с приемом 'вдруг-геройства' зачастую работает прием 'ну вот такой он человек', призванный объяснять любую чушь, прописанную в сюжете, но о нем следует писать отдельную статью, чего фиг когда кто дождется.
Возвращаясь к геройству в современном его понимании, для примера можно взять того же 'Гарри Поттера' - Гарик в первой серии своей эпопеи не демонстрирует качеств, достаточных для признания его полноценным героем - однако по факту повышенной выживаемости пред лицом Вольдемара ему приписываются необыкновенные способности (каковых, кстати, не проявится вплоть до последней серии, где он удачно кастует на себя автохил).
Тесей из относительно свежей 'Войны богов' получал заступничество небожителей авансом, до свершения каких бы то ни было общественно-значимых деяний (как мы теперь знаем, вследствие родственных связей с богами). То есть ситуация с устаревшей средневековой Золушкой разворачивается к нам румяным афедроном - это уже не совсем 'Оттого что я добра, надрываюсь я с утра до глубокой ночи, всякий может приказать, а спасибо мне сказать ни один не хочет', нет! Положение вообще обратное - герою начинают говорить спасибо задолго до того, как он примет решение - начинать ему уже надрываться за это недостойное человечество, или пока погодить. Про классическую мотивацию в духе 'Это нужно сделать, потому что это - благое дело' уже как-то даже и неудобно говорить, герой нынче работает сугубо по предоплате, в лучшем случае - на высокооктановой мести за невинно убиенного родича второго плана (вообще, про сведение мотивации героя до уровня циничного обывателя - ниже).
Про не к ночи помянутые 'Сумерки' говорить откровенно страшно - это фактически эталонный образчик 'рандомного геройства', Белла там играет главную роль не потому, что она за что-то борется, отстаивает, сражается и побеждает. Нет, она - 'героиня' исключительно по той причине, что таковой ее назначила авторша книги. Будь на месте Беллы молчаливый пластмассовый манекен или, того пуще, пегая кобылка-трехлетка, принципиально в сюжетных ходах ничего бы не изменилось, только актуальности бы по меркам современного толерантного мира прибыло.
Более того, в современной теле- и кинопродукции вовсю торжествует идея, что совершать героические (да и просто порядочные) поступки - 'западло', и поступать так совершенно не следует. В прекрасном с художественной точки зрения сериале 'Игра престолов' погибают (порой весьма жестоко) преимущественно те персонажи, которые оставались верны своим нравственным нормам, поступали по чести и не 'прогибались' ни перед кем. Выживали и достигали высот другие - подлые и беспринципные циники. Какая идея проглядывает за этими тенденциями, в целом, ясно - 'Люби себя, наплюй на всех и в жизни ждет тебя успех' и 'кто людям помогает, тот тратит время зря, хорошими делами прославиться нельзя'. Обращу, кстати, внимание, что в старом советском мультике старуха Шапокляк, распевавшая эту песню, в конце концов понимала ошибочность своих взглядов и перевоспитывалась. Мораль мультфильма, таким образом, тоже лежит на поверхности.
Даже в одной из серий 'Теории большого взрыва' - простой, ненапряжной комедии, по мнению многих - блестяще развивалась идея о 'глупости свершения благих дел'. Решив в кои-то веки помочь нуждающимся и подарить им свою старую одежду, Пенни в конце концов не только не отдавала своего, но и прихватывала изрядную коробку чужих вещей ('Они такие миленькие!') Ни малейшего осуждения со стороны окружающих омерзительное поведение девушки не вызвало. Конечно, это ситуационная комедия, забавная до абсурда, 'и вообще все несерьезно'. Однако, явное сочувствие к персонажам, поведение которых никак не укладывается в рамки основополагающей для Запада 'христианской культуры', показывает серьезные изменения в современной культурной парадигме.
Ничего удивительного, что в таких условиях даже самые обыденные положительные поступки воспринимаются как 'героический акт'. Некоторое время назад весь Интернет облетел видеоролик, на котором видно, как едущий в вагоне метро Киану Ривз уступает место пожилой женщине. Здесь очень четко проявилась разница культур: у отечественных пользователей реакция преимущественно была 'Ух ты, Нео ездит в метро!', в то время, как западные зрители были поражены именно поступком Ривза, мгновенно назвав его 'потрясающим' и 'джентльменским'. Это немыслимая для нас реакция, поскольку для нашего общества уступить женщине место - пока еще норма, и 'герой'-Киану тут в лучшем случае удостоился бы благодарного кивка.
Отсутствие культа героев в современном социуме - печальная, но неизбежная данность, ибо герои в нынешнем обществе категорически не нужны, более того, их существование экономически неоправданно и только мешает эффективным менеджерам отливать в граните свое Маленькое Человеческое Счастье. Утешает одно - человеческое счастье маленьким не бывает в принципе, оно должно быть большим по умолчанию, чтобы хватило на всех, и никто не остался обиженным.