По небу сереющей тучи был волок. В субботу пурги траектории волос под вечер решил забиваться снегами в колдобины поля. И под фонарями ворона ходила в чернеющем фраке. На вниз перевернутый лампочек факел садилось безмолвие сумерек синих. Помимо смешавшихся в воздухе линий, доставшихся зренью вороньего глаза, за тучей звезда не сверкнула ни разу.
10 декабря 2017
***
В пустыни песках, измеренье ведущих точней, чем брегет, чем ходики, цепью гремящие, скажешь с трудом "привет" верблюду, идя с караваном, чтоб просто речь свою услышать. В пустыне можно мираж извлечь колодцев и города с башнями, умерших войск, шаги заплутавших всадников, - Ирод их слал в пурги простор снеговой и мороза царство, то бишь на смерть.- Песчинок шорох сыпется. Звезды зажглись, как персть. Морозящий, заунывный в ушах раздается вой, прилетевший с барханов. Погонщики всей толпой созерцают пылание ночью во тьме костра, когда морозом схватило их спины. А днем - жара.
10 декабря 2017
***
Созерцая моря, смотрят глазом вдаль. Шевеленье волны, - впрочем, волн, - как волость, где дрейфуют рыб косяки и блестят, как сталь, хоть, - сохраняется невесомость. Пена тянется, как бы бараньих шкур средоточие, стад, набежавших с брега. Поверхность воды, а не прищур, держит даль, парус и клочья снега. И хребты, никуда не плывя, порой высят грома, в облаках исчезнув, дабы там, за морями, найти покой, ибо мысль летит через волны бездны.