Славный викинг, какового суровое лицо принимало вследствие упомянутого неприятного и весьма досадного ряда, как оному, конечно, казалось, логических последовательных рассуждений, выстроившихся в мозгу оного, все более хмурое выражение, остановившись внезапно, как вкопанный, дабы задать соответствующий вопрос Белому Медведю, притом что в продолжении изложения своей версии, по каковой получалось, что воин как бы заблудился и даже потерялся в краю, где, возможно, правит жестокий и гневливый вождь, скорый на расправу, когда дело касается путников, под видом каковых по подконтрольной правителю территории могут пробираться чужестранные разведчики, дабы собрать данные о количестве воинов и о видах оружия, каковым в сражениях ратные люди привычно и ловко пользуются, и есть ли в приемах и военной стратегии таковых слабые места, ярл Бьерн, каковому подвернулось опереться подошвою сапога аккурат на кусок льда, отломившийся от большого тороса, высившегося тут же, обтесывал извлеченным из ножен мечом слоистые выступы мерзлой водяной структуры, так что в сторону от боковой грани веером летели белые частички и прозрачно-зеленые осколки как бы хрусталя, по тому, как прорицатель покачал головой, притом что подбородком, не видимым под черной вперемешку с седыми прядями бородой, перехваченной на уровне нижнего ряда ребер кожаным ремешком, к концам какового были привязаны просверленные медвежьи клыки, а также кисти, собранные из пучков разноцветных нитей, Гьюки повел только раз, и потом, возвратив голову в прежнее положение, снова устремил пронзительный взор прямо перед собой, но поскольку на сей оси находился воин, то прорицатель должен был бы смотреть обязательно как бы на ярла Бьерна, тогда как викинг мог бы без опасений прозакладывать свою голову, что глядел-то Белый Медведь как раз не на оного, а в страну Духов, ибо разум Гьюки как бы не отвлекался на таковой материальный предмет, как мрачное лицо ярла Бьерна Скеггасона, и, вот, по тому медленному и скупому движению, в ходе какового плоские скулы и сломанный нос прорицателя были обращены на сколько-то времени к потоку реки, переливающейся за линию кое-где поднимающихся над водою обломков скал, кое-какие из каковых противостояли обрушению вместе со струями воды в пустоту с угрюмством, в особенности заметным вследствие шапок льда и снега, нахлобученных на навершия, викинг, значит, получил повод начать сомневаться в том, что стройная цепь размышлений в уме оного не имела в своем составе слабого звена, неочевидного ярлу Бьерну, ибо Дух-защитник, являвшийся на землю в образе громадного белого медведя, обучавший Гьюки, никогда ничего не говорил викингу и даже никогда не подходил к оному с каким рычанием.
Белоснежный скакун прорицателя, какового Гьюки отпустил побродить вольно по долине, маячил на небольшом отдалении от своего хозяина, иногда пускаясь сделать несколько шагов вскачь, перемещаясь с одного места на другое, дабы снова показаться тихо, спокойно переставляющим поочередно копыта, меж тем как повод влачился по земле, как бы отыскивающим неизвестно откуда бы взявшиеся среди камней клочки травы, для чего низко опускал гордую голову, отчего белая шелковая грива, валившаяся густыми слоями, поблескивающими искорками, на одну сторону шеи, как бы перебегала по шкуре коня вниз и стлалась по гранитным и ледяным зубцам, ежели животное проходило поблизости от торчащих обломков скал и уступов, и стоило Белому Медведю, принявшему некое собственное соображение в качестве решения, на шаг не двигаясь с места, негромко подозвать своего чуткого слухом коня, как скакун, запрядав ушами, легко припустил рысью бежать к Гьюки, и, вот, прорицатель, очень ловко, мгновенно подхватив правою рукою свободно болтавшийся повод, и положив свою левую руку на шею животного, дабы потрепать ласково гриву и шкуру своего умного коня, и не думая вспрыгивать в седло, направился сам и повел такового к линии, каковою как бы обозначался рубеж долины, далее продолжающийся абсолютно как бы безобъектным и лишенным предметов пространством, велев ярлу Бьерну Скеггасону следовать за собою, и притом бурлящая вода поворачивавшей течь в пустоту реки лилася практически в нескольких шагах, и, таки образом, перед собеседниками должна была показаться та непонятная и странная область, кажется, все-таки, что подземного мира, что распространялась где-то ниже, быть может, на очень большой глубине, ибо слух викинга постоянно был заполнен как бы шумом и грохотом катящейся стремительно водяной массы.
Ярл Бьерн, короткою дорогою весьма удивлявшийся, что белоснежный конь прорицателя, казалось, нисколько не обеспокоенный оглушительными громами как бы тяжело вращаемых сброшенных на глубину, когда бы раньше некие инженерные механизмы и неизвестные фортификационные сооружения располагались на берегу, но были снесены то ли каменною лавиною осколков, то ли бушующими волнами в провал, образовавшийся на месте уровня, по каковому шли теперь люди и конь, массивных гигантских каменных жерновов, несущимися повсюду, поднимаясь вверх из-за края обрыва, переступал сбоку Гьюки, не пытаясь заартачиться и встать на дыбы или храпеть, кося обезумевшими глазами и отворачивая морду, да к тому ж оглашая окрестности диким ржанием, не забывал бросать кругом себя изучающие взгляды, но более, конечно, обращаясь очами к крайним выступающим над долиною зубчатым скалам, между каковыми, растущими над землей подобиями гряды столпов и усеченных пирамид, наблюдались значительные по размеру, достаточно ровные промежутки в роде даже гранитных или же плотно утоптанных площадок, каковые вполне можно было назвать смотровыми, но, однако ж, все сие чередование форм рельефа происходило из работы в недрах северной земли как бы давних природных катаклизмов, словом, естественных причин тектонического и климатического характера, притом вкрапления в пейзаж крупных ледяных торосов сопровождались разрастаниями припыленных снежных островков и оседающих сугробов, да и самое длинные речные струи, плывущие по правую руку от ярла Бьерна Скеггасона, то расплываясь, то перекручиваясь наподобие толстых канатов, прежде чем скрыться за краем земли, будучи преграждаемы в русле как бы выпрыгивающими над водою обломками, успевали расплескиваться серовато-белой кружевною пеною, биясь об утесистые грани и рассыпаясь холодными брызгами, в результате чего время от времени в волнах оказывались куски слоистых замерзших масс, как бы напоминая период ледохода.