КАК СЭР ЛАНСЕЛОТ РАССКАЗЫВАЛ (МЕЖДУ ПРОЧИМ) МЕРЛИНУ,
ЧТО ДУМАЮТ О ВОЛШЕБНИКЕ В КАМЕЛОТЕ
(ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ГЛАВА ДЛЯ ЗНАМЕНИТОЙ ПОВЕСТИ
О КОРОЛЕ АРТУРЕ И ЕГО РЫЦАРЯХ, НАПИСАННОЙ Т.МЭЛОРИ)
- Мерлин, мне снова в беседе с вами надобится произнести, что я никогда в жизни о подобном не слыхивал, испытывая при сем терпение отделенных пробелами туч раздражения, каковых хмурых предвестников, клубящихся на челе, боясь развития грозы, я спешу предупредить, покуда оные не сойдутся в раскат над покойным миром вашей обширной лобной кости, ибо ваше мудрое неусыпное наставничество, процветая как бы под длинными крыльями чучела альбатроса, привезенного из плавания по курсу вокруг света и положенного, как навес, на здание Школы Изобразительного Искусства, где, мне все-таки, (не взирая на вашу к самому себе, видимую нам со стороны, суровость, то бишь на все ваше отречение от стай забот, крутящихся в воздушных ловушках над скудной порцией еды и часом беспокойного сна под ледяными осколками осенних и зимних облаков, от волны человеческих чувств, поднимаемых озером ума над тонущими в оном огненными опалами хвалы и хулы, от личного "я", то бишь от эго, живущего бессознательным рабом тщеславия, предоставляя Ему, то есть Отцу Небесному, плоды побед и поражений), мнится, в чудном будущем, обещающем превосходнее нашего настоящего отразить волю Всевышнего, находясь вдали от оного мифического строения, (коим я, если позволите, могу себе предметно вообразить сейчас ваше служение Истине), погрузившись в свои дела, связанные с обязательствами, кто-то - высокого гражданского, а кто-то - славного военного долга, перед народом, осененным короною Камелота, мы как-нибудь привлечемся странным мельканием в уголке собственного глаза, какового причину возьмет на себя как бы бегание завитка свечи в узких окнах неосвещенного масляными лампами каменно-воздушного лабиринта, посвященного божественной Премудрости, (ибо как бы не вовсе подступилось пока обеспечение к бумагам, в коих все хорошо с цифрами по запасам светильников и масла, но не все понятно с подписями ответственных лиц), не тупиковые миссионерские маршруты в каковом, (как бы надвинутом шапкою на острова, ибо в сем Небе преобладает Господь, дабы "знали народы, что человеки они"(1)), изданные книгою, родившеюся из скитаний по оному частоколу ступеней, (вырубленных, словно части великих пирамид Египта, в скалах Нисхождения на землю Святого Духа, и передвинутых в пустыни, коим сиих скал, не оборвав корни дикорастущих колючек, прошивающих почвенные слои, не пришлось бы никак иным образом какими бедными пилигримами посетить), вашего скромного биографа, скрупулезно собиравшего верные сведения опросами бывших учеников, каковые останутся вам преданными до гробовой доски, покажут крестами и звездами путь вашей мантии преподавателя, вдохновленный, кажется, теми маленькими разноцветными бумажными флажками, каковые духовная семинария, проходя, скажем, третье путешествие призванного проповедовать (тарсянина и римского гражданина) Святого Апостола Павла по сохранившемуся волею Господа нашего Иисуса Христа истинному тексту "Деяний Святых Апостолов" прикрепляет, (вешая на стену класса карту областей Римской Империи времен нашего Спасителя, омываемых с трех сторон Адриатическим, Эгейским и Средиземными морями и Понтом Эвксинским, и с севера ограниченных Далмацией, Мезией, Македонией и Фракией), к городам Антиохии, Дервии, Листре, Троаде, Самофракии, Филиппам, Амфиополю, Аполлонии, Фессалонику, Верии, Афинам, Коринфу, Ефесу и дольнему Иерусалиму, ибо оный балахон директора можно будет заметить постоянно перемещающимся волшебством нашего раздумья, скажем, как бы от кружка скульпторов, где вы бы объясняли, что лучший художник, получивший заказ от градоначальника или самого Папы Римского, к глыбе мрамора, по вашему мнению, подходил бы с инструментами каменотеса, руководствуясь намерением убрать все лишнее, в уме цитируя мудрого: "если что-либо, кроме Бога явлено тебе, это результат наваждения; а если все, что не есть Бог, исчезает из поля зрения, это результат того, что Он пробуждает тебя к реальности"(2), к кружку английской словесности, сформированному королевскими менестрелями в зале, выходящей расположенною, по мне, в Восточном приделе обдумываемого теперь в подробностях сего мифического здания (наряду с почетной залою для собраний приглашенных левитов(3)), где вы бы предлагали темою праздничного турнира Белых Гусиных Перьев и Правдивых Чернил великое противостояние на метафизических чашах не развязанной войны религиозных царей Саула и Давида(4), в нападающем (Сауле) выводя горького отступника, от какового вовсе отошел Дух Господень за плачевную пробу приспосабливания Гласа Господа, (что то же, что и скверное предательство самоё души Закона), как бы позволительною всему Израилю ложною выгодою внешнего перед внутренним, (а сие - то же, что и соблюдение до точки над "i" не самого изо всех, скажем, как бы нерушимо первостепенного, вобщем, по пророку Самуилу, глаголавшего при Сауле и Давиде Святым Духом, записанного великим Святым Моисеем установления, приносить на жертвенник всесожжения тук, но при сем ослушание первостепенного прямого Волеизъявления), и притом еще как бы заклятого злым духом какого что ли выходящего Израилю боком бешеного волка, обладающего вроде как пастью преострых ядовитых зубов, а в Давиде, убегавшем неоднократно предоставлявшегося ему случая оного (как бы) волка до смерти оружием прикончить, - незлобивого пастыря овец, певца божественных гимнов и как бы, скажем, при сем обросшего гривою солнца могучего льва, ибо сей второй, звездный царь, прославившийся как человек истинного знания Бога, предавшийся скорби и рыданию отчаяния по посещении оного вестником, самоё назвавшимся цареубийцею неким отроком Амаликитянином, явившимся к сему Давиду в Секелаг из стана Саулова с царскими запястьем и золотым венцом, снятыми в доказательство с убиенного им самим помазанника Господа, и приказавший сего вестника казнить, как бы сказал потом устами своего сына, царя мудрости Соломона, что "есть пути, которые кажутся человеку прямыми, но конец их путь к смерти"(5), засим же мы, как бы потеряв на островах ваш след, то бишь вашу фигуру в директорском балахоне в Восточном приделе Школы, мы бы, словно перетряхнув чеканный серебряный кубок с кубическими кристаллами раздумья в соединенных на оном своих правой и левой руках, перекинули бы оные "кости" на листах вашей самой полной биографии, как будто бы желая перезапустить такую языческую материализацию, как штурвальное колесо Фортуны, (хотя, конечно, сия минутная пауза нервно-мозгового процесса привлекает удачу к севшему на рифы кораблю паломников, путешествующих ко Гробу Господню и обратно, ежели только молчание и безмятежность, к нам возвратившись, потопят под собою не сносимые душе горы нашего собственного нескончаемого внутреннего диалога, то бишь ассоциативного фонового бормотания, каковые лазурные воды священного покоя сосуществуют с Духом Творения, ибо так пересказана Истина непререкаемым словом Книги Бытия), и выпавшая, скажем, "тройка", за каковою мы прочитаем Символ Веры и еще известное пророчество о трех рыцарях, каковым суждено стать рыцарями Христа, и, может когда-то, сию грозную эмблему на щите одного из храбрых рыцарей Круглого Стола, (когда бы речь зашла мельком обо мне в каком будущем, о чем совершенно ни сном, ни духом не помышляю, великий Мерлин, ибо вот, на кресте, каковым Господь сохраняет Свое жительство, клянусь), каковою оный бедный рыцарь напоминал, знаете ли, себе постоянно о Святой Троице, ибо оная эмблема золотой чаши и трех рук, вам ли не ведать, символизирует Священный Грааль крови Христовой и Присутствие Всевышнего, как в одном послании Иоанна Богослова сказано: "ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь; и сии три об одном"(6), как и выпавшая, скажем, "пятерка", за каковою друзья Христа прочитали бы пять болезней наибольших, каковые Пречистая и Пресвятая Богородица ради Сына и Бога Своего, на земле поживши, претерпела, из каковых, говорят: "первая - егда услышала от Симеона пророка, еже имел еси убиен быти; вторая - егда, ищущи Тебе во Иерусалиме через три дня, Тя не видела есмь; третья - егда Тя поймана и связана от врагов услышала; четвертая - егда Тя на Кресте между разбойниками Распятаго видела; пятая - егда Тя видела во гробе полагаема"(7), как и выпавшая, скажем, "двойка", за каковою портреты, эмали, иконы нашей Царицы Небесной с младенцем Иисусом сами собою как бы парящими в воздухе и на волнах как бы стоящими и на королевских дубах как бы висящими возникли бы, как и выпавшая, скажем, двойная "шестерка", то бишь "двенадцать", за каковою как бы появляется на столе из воздуха бронзовый ключ к парадным механическим часам Камелота с вращающейся подставкою для проката кругом с боем каждого часа суток суровых фигур двенадцати Святых Апостолов, и так вот, словом, и выпавшая как бы "тройка", как любое святое число от двух до двенадцати, выпавшее как бы из какого серебряного рога, (в том отдаленно подобного сосуду, в каковом Господь повелел пророку Самуилу нести елей к Иессею Вифлеемлянину, дабы помазать сына оного, будущего царя Давида(8), что оная как бы вещь и не вещь вовсе, а наше глубокое творческое раздумье, каковое самое делается сказочным волшебством, когда живет как бы подкрепленным той одною доходящею до высей молитвою, каковою, мыслится мне, что и чудо воскресения Лазаря нашим Спасителем по вере Его и Силам Господа удивительно в Евангелии совершается), помогла бы нам напасть на след вашей мысленной деятельности, Мерлин, на каком-нибудь, скажем, учебном рыцарском поединке, и посему мы тут же бы нашли вас в сем директорском балахоне сидящим на скамье между прочими наставниками островной Школы Искусств, каковые со вниманием наблюдали бы вместе с вами за картиною поставленного из истории рыцарей интересного сражения, и по каковому бы вы, всё о сиих учениках как бы выпущенными из чела лучами обратно в межбровный камень чела вобрав, наказали бы оным превосходный завет к самим себе сознательно прислушаться, когда бы каждый из оных наедине с самим собою, простояв службу в соборе Святого Георгия, не поколебав воздуха, проникновенно как бы обетом Господу потом произнес:
В битве трусы, опасаясь за свои жизни,
избрали путь отступления,
тогда как храбрецы, также из страха за свои жизни,
бросились на вражеские войска.
Герои рождаются благодаря страху и боли;
и также из страха малодушные умирают внутри,(9)
и вот, как я, поведавши, что никогда в жизни о подобном не слыхивал, сразу поспешил предупредить страшную грозу, легко собирающуюся по слиянию туч раздражения в непроницаемую завесу, каковая ответственна в сем, так сказать, небе для нас, ваших, вобщем, примерных учеников, за все громовые раскаты над покойным миром вашей обширной лобной кости, (каковые мы сами вызываем по бесконечному невежеству на свои несчастные головы, неловко оступаясь в глиняные горшки с английскою кашею, каковые как бы одушевленным дьяволами градом подкатываются достойным рыцарям Камелота под ноги, почитай, на каждом шагу, стоит лишь оным спешиться со своего боевого коня, а иногда оным с сиим глупым горшком на ноге в крепких стальных доспехах и до зубов вооруженными ехать верхами к мосту Корбеник при всем благородстве духа ненароком каким-то слепым конфузом вдруг случается), всячески старался произвести впечатление на нашего мудрого учителя о себе, как о рыцаре, очень серьезно заботящемся о чести короля Артура и Круглого Стола Камелота, ожидая от вас, что вы, во-первых, простите мне озвученные хвалы вашему наставничеству, и, во-вторых, проявите обычное долготерпение к монологу как бы первооткрывателя то того за озерцом военного лагеря, то сего святого источника в виде живого хрустального трилистника, какового водою вы заварили мне здоровый травяной чай, то тех кошмарных призраков, что умышленными кознями Моргаузы собираются в иллюзорном замке Террабиль выступить против нашего славного короля Артура, ибо ваше мудрое неусыпное наставничество, (процветая как бы под длинными крыльями чучела альбатроса, привезенного из какого плавания по курсу вокруг света и положенного, как общий навес, на здание Школы Изобразительного Искусства), склеивающее и самые мелкие куски раздробленных конфликтами прекрасных тарелок английского фарфора, расписанных картами островов и морских путей подлунного мира, наставничество, не в обиходе превозносимое мастерством, когда в обиходе - искусством, (а взять вам какой образец сиих неофициальных о погоде и охоте речей, так у нас все приучены разговорами в походах поминать иную занятную шахматную партию, игравшуюся полномочными головами Камелота с французскими друзьями, не иначе, как доброю шуткою, посему сие доверительное включение вашей фигуры в общественную жизнь всех земель, находящихся на попечении короля Артура, всюду дает о себе знать не бутафорией вырезанного из бумаги листа и не выточенного из деревяшки желудя, но реалиями листвы и плодов, каковых никакими суровыми внушениями невозможно королевскому дубу навсегда привить), приимет, быть может, объяснение, что мне теперь кажется, что все на моем пути с некоторых пор складывается как бы помимо меня, то есть как по писаному постановочными образами на какой легендарной волшебной скрижали, и что ни вооруженный отряд мертвецов короля Лота Оркнейского, ни единая душа в сем раскинувшемся по ту сторону озерца военном лагере не имеют отношения ко времени моего следования к мосту Корбеник, как, впрочем, и следовало ожидать, ибо углубившись в чащу Шервудского леса, я ощущаю себя как бы каким кристаллом кремния, несомым прямым потоком песочных часов, каковой поток одержим манией сокращения полноты часа, минуты, секунды, несмотря на перевороты с ног на голову, я же просто не успеваю, пролетев через кроличью нору в средней части сей скляницы и приземлившись на верхушку сиих стремительно набирающихся за час песчаных гор, ни глаз сомкнуть, ни куском хлеба перекусить, причем сие впечатление - вопрос не бессонницы и не голода, и не ограниченности в сроках совершения подвига, а вопрос бесконечности изменений скорости сна сего космического Сознания, какового сновидения есть миры и Вселенные, то бишь Единого без другого(10), ибо Оное и есть Господь Авраама, Исаака и Иакова.
10-11 сентября 2015
Примечания:
Быть может, надо специально, наконец, оговорить, что автор никогда в жизни не думал выводить себя, равно как и никого на всем белом свете, никаким упоминаемым в тексте даже косвенно "литературным героем", ибо действуя, сии герои проявляют самостоятельность, как бы сами из ниоткуда появляясь со своими собственными "намерениями", не особенно считаясь с тем, что называется Замысел; сие есть как бы, вобщем, "непознаваемый парадокс". Дай-то Бог, чтобы добрый читатель с сиими героями над чем-то улыбнулся, над чем-то поплакал о своем.
(1) см. "Ветхий Завет", "Псалтирь", Псалом 9,(21);
(2) см. Джалал ад-дин Мухаммад Руми "Маснави-йи Манави" ("Поэма о скрытом смысле), Шестой дафтар, байты 3355-3356; здесь даны в переводе Леонида Тираспольского; см. Джалал ад-Дин Руми "Сокровища вспоминания": Суфийская поэзия /Пер.с англ. - 20е изд., доп. - М.: София, Гелиос, 2002.- 208с., ил.;
(4) см. "Ветхий Завет", "Первая Книга Царств", [15],(23), (царь Израиля Саул, каковому служа Давид, победил Голиафа, ослушался гласа Господа, переданного ему через пророка Самуила, что, идя на войну против Амалика, ему и Израильтянам нельзя было брать ничего в добычу, посему был оному Саулу глас через Самуила): "за то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем [над Израилем]"; [16],(13,14): "И взял Самуил рог с елеем и помазал его среди братьев его, и почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после; Самуил же встал и отошел в Раму. А от Саула отступил Дух Господень, и возмущал его злой дух от Господа"; [16],(23): "И когда дух от Бога бывал на Сауле, то Давид, взяв гусли, играл, - и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него"; [18],(14,15): "И Давид во всех делах своих поступал благоразумно, и Господь был с ним. И Саул видел, что он очень благоразумен, и боялся его"; [24],(10,11): "И сказал Давид Саулу: зачем ты слушаешь речи людей, которые говорят: "вот, Давид умышляет зло на тебя"? Вот, сегодня видят глаза твои, что Господь предавал тебя ныне в руки мои в пещере; и мне говорили, чтоб убить тебя; но я пощадил тебя и сказал: "не подниму руки моей на господина моего, ибо он помазанник Господа"; "Вторая Книга Царств";
(5) см. "Ветхий Завет", "Книга Притчей Соломоновых", [16],25;
(6) см. "Новый Завет", "Первое соборное послание Святого Апостола Иоанна Богослова", [5],(7,8);
(7) см. "Повесть о пяточисленных молитвах" Святого Димитрия, митрополита Ростовского и Ярославского; здесь цитируется по сборнику "Молитвы к Божией Матери на каждый день седмицы" преп. Нила Сорского; М.: Спасская церковь, 32с., 2010;
(8) см. Примечание 4;
(9) см. Джалал ад-дин Мухаммад Руми "Маснави-йи Манави" ("Поэма о скрытом смысле), Четвертый дафтар, байты 2917-2919; здесь даны в переводе Леонида Тираспольского; см. Джалал ад-Дин Руми "Сокровища вспоминания": Суфийская поэзия /Пер.с англ. - 20е изд., доп. - М.: София, Гелиос, 2002.- 208с., ил.;
(10) "Единого без другого" - сие означает, согласно индуизму, то же, что и, вобщем, в христианстве, что Господь - Единый, "без другого" - значит, существует только Он, Вездесущий, через которого все живет, нет другого Бога, есть только божественные ипостаси, выделяемые как несущие атрибуты, то бишь как имена Всевышнего; в индуизме Брахман есть Бесконечное Сознание, сны которого создают как бы рябь на поверхности оного Сознания, и сия рябь - есть создающиеся, изменяющиеся, умирающие миры; считается, что нет никакого разделения на мир объектов, каковым мы окружающее отдельно от нас воспринимаем; считается, что это - как бы иллюзия, каковою в своем сознании преодолевая, индивидуальное человеческое сознание, ощущает, что оно есть и наблюдатель и наблюдаемое и процесс наблюдения; то бишь, оное сознание как бы растворяется в Брахмане; - сие есть реализация индивидуальной божественной искры; вобщем, как бы, переходя на язык христианства, сие есть окончательные слова всякой почти что молитвы; вот, к примеру, к преподобному Серафиму, Саровскому чудотворцу: "Вознеси о нас благомощную твою молитву ко Господу сил, да дарует нам вся благопотребная в жизни сей и вся к душевному спасению полезная, да оградит нас от падений греховных и истинному покаянию да научит нас, во еже безпреткновенно внити нам в вечное Небесное Царство, идеже ты ныне в незаходимей сияеши славе, и тамо воспевати со всеми святыми Живоначальную Троицу во веки веков. Аминь"