В горах едут на конях восемь английских рыцарей по тропе, проложенной по дну ущелья, каковой путь едва заметно обозначается изредка вспыхивающими во тьме ночи, заволокшей природу, кремниевыми гранями мелких осколков, шуршание каковых, ежели, вообще, производится при размеренном следовании всадников на турнир в Лондон оттого, что несколько прилипших к копытам кусочков скальной породы отстают при следующем ударе о землю, начиная сыпаться вниз дождиком от взметенного для нового шага копыта, совершенно, впрочем, незначительно, и не создает никаких отзвуков вроде тех, что сопровождают переступание верблюдов по песчаной пустыне, ибо в основном поверхность земли тут представляет собой утоптанный конгломерат, по каковому встречаются путникам как бы кинутые кем-то неполными горстями блестящие частички камня. Высокие утесы, местами тесно обступающие тропу, сообщают о своем существовании легким шелестом и шорохом листвы искривленных деревьев, каковые похожи на пастухов, вползающих на скалы в поисках заблудившихся баранов, притом что ступни пастухов застрявшие бы в трещинах и промежутках между зубцами гор, позволяли бы таковым окликать друг дружку, тогда как одною рукою таковые бы держались за какой-нибудь выступ, так что горцы навроде воздушных гимнастов повисали бы в сторону от утесов, взмахами показывая на след искомого потерянного животного, ну, скажем, в виде клочка шерсти, зацепившегося бы за ветку куста.
Тогда как между двумя рыцарями происходила интересная беседа, остальные шесть вооруженных мечами и копьями всадников, будучи охватываемы невольно то один, то другой человек в кавалькаде дремою, продвигались вперед с головой, падающей себе на грудь подбородком, и только, вот, кажущееся оглушительным бряцание древка собственного копья о стальной шлем, да к тому же железной перчатки, ударившейся заодно в панцирь на груди сморенного коротким, словно видение, сном воина, побуждало небодрствующего рыцаря немедленно возвратиться к состоянию тревоги, с каковою последний зорко озирался по сторонам, не зная, сколько минут прошло с тех пор, как отряд въехал в ущелье.
По словам сурового рыцаря Уилбура, каковому внимал нахмурившийся рыцарь Уилберт из Ирландии, присоединившийся к валлийцам, держащим путь на поле под стенами града Лондона, в казарме таковых в Уэльсе славный и мудрый командир приколол коротким кинжалом к стене памятку, содержание каковой должно было как бы врезаться в разум рыцарей, находящихся у оного в подчинении, и, вот, первым пунктом в инструкции, озаглавленной вопросом: "Для чего рыцарю нужны руки?", проходило указание в форме следующего ответа: "Дабы рыцарь почесал у себя в затылке", ибо серьезные раздумья при столкновении с проблемою есть первый шаг на службе достойного человека. Рыцарь Уилберт, под каковым ни с того ни сего всхрапнул скакун, итак, рыцарь, кивнувший с видимым одобрением хорошей мысли, изложенной собеседником, попросил со всевозможной любезностью рыцаря Уилбура известить оного поскорее во всех подробностях удивительного документа, на каковой валлийские рыцари взирают по крайней мере раз в день, ибо ирландцы не чужды просвещения, хотя большую часть времени упражняются в тактике ведения боя, если не участвуют в войне, развязанной каким-нибудь врагом. Заметив неподдельный интерес, прозвучавший в голосе рыцаря Уилберта, рыцарь Уилбур сказал, что вторым пунктом на упомянутом листке бумаги стоит ответ: "Дабы рыцарь стукнул себя кулаком по челу", что, конечно, проистекает из факта уяснения рыцарем, столкнувшимся с проблемой, что оный осознает, что надо думать, прежде чем принимать решения, ибо управляет человеком, согласно Божьего замысла, трезво мыслящая голова, а не верхние и нижние конечности.
Увлеченные темою знания собеседники, каковых место в кавалькаде было в срединной части, разговаривали меж собою приглушенными голосами, и поскольку таковых товарищи не произносили во все время пути по ущелью ни звука, ибо ни у кого в отряде, очевидно, больше не было желания что-либо обсуждать, когда на отяжелевшие веки столь сильно давит усталость распространившейся ночи, то природа пребывала ничуть не потревоженною до момента, покуда отряд не миновал не различимой в темноте пещеры, ибо оттудова на смариваемых рыцарей вылетела огромная стая летучих мышей, так что все кони испуганно заржали и понесли, а всадникам пришлось приложить недюжинные усилия, дабы вернуть своих скакунов на тропу, заново собравшись в разбросанную, было, страхом животных вереницу. Притом выяснилось, что из отряда валлийцев только рыцарь Уилбур и ирландский рыцарь Уилберт не отклонились с дороги, и даже, по-видимому, не приметили, что стряслось с остальными, ибо важность и спокойствие, соблюдаемые обоими в ходе разговора, исполненного премудрости, как бы распространились и на коней, на каковых рыцари гордо восседали, и, вот, ежели бы спутники, переместившиеся вперед вследствие пережитого приключения, оглянулись бы, то были бы весьма позабавлены тем, что рыцарь Уилбур с невозмутимостью продвигается, держа в руке копье, на каковом болтается, прицепившись вверху к древку, вниз головою летучая мышь из неожиданно атаковавшей рыцарей стаи, меж тем как степенный рыцарь Уилберт, чей правый локоть был отставлен в сторону по той же причине, что и у всех, ибо и оный был вооружен копьем, едет, хладнокровно неся другую летучую мышь, висящую вниз головою у оного с помянутого локтя.
Итак, не прерывавшиеся в своем занятии достойные рыцари затронули пункт третий инструкции, пришпиленной командиром храбрых валлийцев к стене казармы, в соответствии с каковым значился ответ: "Дабы рыцарь мог схватить себя за воротник рубахи", то бишь, ежели рыцарь, принимающий точку зрения, что знаний у оного не так уж много, как оный самоуверенно полагал, не хочет, чтобы оного схватил за шиворот командир отряда, каковому бы стало в противном случае ясно, что рыцарь не думает, что оному надобно чему-то еще учиться.
В отношении пункта четвертого рыцарь Уилбур сообщил рыцарю Уилберту, что сей последний является как бы квинтэссенцией перечисленных, ибо таковой изложен не как ответ, но как вывод, что лишь рыцарь, неукоснительно следующий рекомендациям документа может быть отправляем с поручениями и для выполнения боевых заданий, ибо тогда командир будет уверен, что подчиненный не наломает дров.
Более никаких происшествий с рыцарями до самого Лондона не происходило, но рыцари Уилбур и Уилберт несколько раз мысленно пробегали по пунктам бумаги и обменивались мнениями, как таковые благотворны в своем действии на рыцарей, когда не покидают ума таковых.