Рассказывают, что когда Абу-ль-Аббас аль-Мубаррад(1) пришел к аль-Утби на собрание людей образованных, его отказывались отпустить домой, покуда он не передал всем, по какому делу ходил во дворец к халифу аль-Мутеваккилю ал-Аллаху(2), вернувшись из поездки со своими людьми в Кус(3). Ибо аль-Утби позвал аль-Мубаррада, потому что до него дошло через друзей дома, что во дворце говорили о подвижниках. И это должно было быть бОльшим спасения от скуки, ибо дьяволы высматривают всякого, дабы погрузить в бедствия.
Поистине, избавленье человека - в молитве и деяниях, и награда ему - по всемогуществу от Аллаха великого.
Аль-Мубаррад сказал: - Все здесь знают, что мы привезли в Багдад из Куса списки, сделанные писцами со старых книг, каковые хранились в библиотеке аль-Искандарии(4). Ибо о некоторых из них, - тех, что приводят к увеличению и закреплению в людях блага, - приходится долго разузнавать, и отыскивать оные в домах философов, двери которых открытых для учеников. Но, конечно, не пытаясь проникнуть к ним силой, ибо это все достойные, уважаемые люди, в чьи ребрах мы находим образец стойкости изысканных кованых решеток, прикрывающих брус металла, в который заключен живой сгусток крови, - их сердце. Хотя в остальном они сделаны как бы из каменистой земли, из которой сотворил первого человека Аллах Всемилостивый, Милосердный, соединив ее с четырьмя известными стихиями. И всякое множество и разнообразие идей и понятий, для которого в этом помещении отыскивается у них место, будь то капля дорогого масла хны, кусочки сливочного масла, искание знания, правила торговли, движущиеся и неподвижные звезды, игра в шахматы и на лютне, падает туда как бы за железную вязь, чтобы подвергнуться испытанию огнем, (и это символизирует страсть, с какой они познают мир), и водой (и это символизирует холодность рассудка, с каковою они производят на нем надрезы, дабы вынуть и зарисовать в атлас триста шестьдесят его жил и двести сорок костей), и ударами кузнечного молота разума (дабы воссоздать мир заново уже из кожаных нитей и деревянных деталей, и изогнутых и прямых стальных стержней).
И они поднимают решетку своей кузницы, только когда убедятся в весомости наших аргументов и поводов обсудить вопрос одалживания искомой книги, каковые мы подносим, как добытого на охоте газеленка, и кладем его на земле перед забралом их башни, из каковой как бы пустынный лев высовывает лапу и подтягивает внутрь жертвоприношение.
Что касается их натуры, то пусть люди, сопровождавшие меня в Кус будут мне свидетелями, что ни в какой удачный день, когда мы становились достаточно близки к своему благополучию, нарисовать портрет оной не составляло нам труда, ибо их натура - характер ребенка, а о последнем справедливо говорят три вещи: "ребенок весел без особой причины; он ни минуты не сидит без дела; когда он желает чего-либо, он требует настойчиво"(5).
Собрав в мешки урожай списков книг, годный для воскрешения духа, когда жизнь человека за первой, коричневой полоской пройденного Пути, требующей от школьника элементарной смышлености, ждет своего поглощения лазурной тропой (оного), по каковой движется человек постарше (и возраст его - от молодого до среднего) как бы с универсальным пропуском, дающим ему права возделанного мотыгой и заступом интеллекта, мы проехали оттуда в Багдад, всю обратную дорогу сравнивая высокочтимые ученые письмена с венцами, надевавшимися на сердце каждого из ста двадцати тысяч пророков, -- ибо роза была создана Аллахом великим из части вещества Души пророчества, которую сотворили первой, -- ибо оные наводняли благовонные розовые кусты, выросшие в зеленой долине, удобренной золой и прахом Искандарийской библиотеки.
Повелителю правоверных халифу аль-Мутеваккилю ал-Аллаху после того, как он посмотрел на то, в чем мы вывезли из Куса, который возвышается в Сайде(6) на востоке разливающегося Нила, жемчужные зерна нашего будущего благосостояния, пришло на ум сказать такие стихи:
В этой тленной Вселенной в положенный срок
Превращаются в прах человек и цветок.
Кабы прах испарялся у нас из-под ног -
С неба лился б на землю кровавый поток!(7)
И Аль-Мутеваккиль продолжил расспрашивать меня и моих людей о всяких необыкновенных наших ухищрениях, к каковым нам пришлось прибегнуть, дабы, справляясь у знающих людей, установить правдивое и ложное между двойками, тройками и четверками, в каковых цифрах и значениях у нас были часты и ходили в употреблении для краткости и живости обсуждений в первые и последние часы дня несколькие библиотечные источники. И случайно в беседе мелькнуло к нашему делу прямо не относящееся, но халиф Аль-Мутеваккиль попросил рассказать об этом в двух словах, ибо видел, что мы гибнем от усталости.
И я передал во дворце, что на песчаном склоне пустыни в одном дне караванного пути от Куса встретился нам человек, который о себе говорил, что его нет на свете, потому что его атрибуты потерялись в Божьем существе. И к нему при нас, кто стоял при этом свидетелями, привезли на коне кого-то совсем маленького роста. Но мы видели только его кисть руки, на которой было надет один из перстней царя Сулеймана ибн-Дауда (мир с ними обоими!), называющихся "Противоположными Вопросами", потому что он стоял к нам спиной, а лицом повернувшись к старому дервишу. Эти перстни именуют по-разному, но всех их объединяет свойство драгоценных индийских камней развивать соответствующую способность в человеке и ускорять овладение чудесами. И этот перстень был известен, как кольцо "Построить или Разрушить?", и он весом камня изумруда почти опрокидывал худенькое запястье. А лица привезенного человека мы не видели.
И нам показалось вдруг, что бирюзовые мозаичные врата прежде тут не возвышались, а внутрь них не входили, вздымая лохматые ноги, цепочкой светло-золотистые или белые, но как бы отражающие свет солнца, верблюды. И тут наличник ворот как бы качнулся, словно это был мираж, или словно бы две ниспадающие занавеси кем-то подвязывались в верхней части ворот, как длинные волосы, расчесанные на прямой ряд, а вместо лица зияла пустота. А на другую сторону, как бы удаляющуюся от нас, потому что там шло полным ходом какое-то строительство, - и это я говорил о второй, обратной стороне преграды пустыне, - потом проследовали бегуны с изукрашенными навьюченными тканями носилками.
И потом мы справлялись друг у друга, как долго это с нами продолжалось, что мы видели здесь ворота из кусочков бирюзы, ибо подумали, что, видимо, свет солнца напек нам макушку головы, поскольку никого, кроме дервиша, который рыл в песке яму для кольца, ни близко, ни далеко от нас не было.
И, запрыгнув на коней, мы поехали в третий раз в Аль-Искандарию, ибо у нас опять появились несоответствия между названиями трудов в двойках, тройках и четверках перечней, так как у нас появился пятый перечень на греческом языке, а дервиш на песчаном склоне позади нас танцевал и пел такие стихи:
Видишь этого мальчика, старый мудрец?
Он песком забавляется - строит дворец.
Дай совет ему: "Будь осторожен, юнец,
С прахом мудрых голов и влюбленных сердец!"(8)
И я думал, что это означает, что к святому привозили мальчика, который научился управлять песком, пользуясь перстнем царя Сулеймана ибн-Дауда (мир с ними обоими!). И я ехал с этой мыслью одну-две минуты, а потом мой ум замолчал, и это продолжалось до самой аль-Искандарии. И это произошло со мной, потому что я услышал голос старого дервиша: - Абу-ль-Аббас аль-Мубаррад! Это я тебе говорю!
Аль-Мутеваккиль сказал: - Воистину, если бы ты не рассказал мне эту историю, то это было бы у нас в Багдаде с вашим путешествием в Кус - очень похожее на большее, но меньшее.
Я спросил: - Как это? Какое есть большее, чем у нас в Багдаде? И почему все-таки меньшее?
И Аль-Мутеваккиль сказал: - Я только теперь вспомнил, как у Аллаха великого произошло с именами ста двадцати тысяч пророков, ибо многие из них приходили и остались неизвестными.
18 июля 2015
Примечания:
(1) Абу-ль-Аббас аль-Мубаррад - знаменитый филолог IX в.;
(2) халиф аль-Мутеваккиль ал-Аллах - "полагающийся на Аллаха"; правление в 847-861 г.г.;
(3) Кус - город в Египте;
(4) аль-Искандрия - г.Александрия (Египетская);
(5) см. Мартин Бубер "Хасидские истории. Первые учителя" пер. с англ. и нем., Ассоциация "Мосты культуры" (2006), Русское общество друзей Еврейского университета в Иерусалиме (Гешарим) (5766);
(6) Сайд - верхний Египет;
(7) см. кн. "Рубайат" О.Хайяма, стихи 51; (поэзия О.Хайяма считается суфийской);