Я еще не очень понимаю жизнь. Мне всего пять дней. У мамы в животе было так тепло, но почему-то меня потянуло в этот морозный мир. Здесь все белое и холодное. Кроме мамы. Я сразу узнал ее. Несколько дней она лежала со мной в укрытии, и мне было так тепло и сытно, а еще она постоянно целовала меня и называла "малышом" - это очень приятно. Я подумал, что явился сюда не зря. Здесь хорошо. На третий день я встал на ноги и попробовал сделать шаг - мама сказала, что для нас - лосей это нормально. Я пошел сам! У меня закружилась голова, я согнул передние ноги, готовясь упасть. Так бы и было, если бы не мама. Она подхватила меня, когда земля уже была так близко и я готовился расквасить нос. Я был так рад, что она спасла меня, на что мама ласково улыбнулась и я понял - так будет всегда. Еще день мы посвятили тому, чтобы научить меня ходить. Она убегала подальше, хотя ей тяжело бегать - она весит больше шестисот килограмм, а я нелепо передвигая ногами и шел навстречу моей большой-большой маме. Она улыбалась и сообщила, что я уже готов и завтра мы отправимся в путь. Там где-то впереди наше стадо и за пять дня остановки, мы очень отстали. Пока что из всей своей семьи я видел только маму. Но она говорит, что у меня есть большой и сильный папа, игривый брат, изящная тетя, заботливая бабушка, мудрый дед. Но они где-то впереди, а рядом всегда моя мама. Она очень теплая, в ее объятиях так сладко спать. Ей нипочем это белый пух, который повсюду. Мама говорит - это снег и мне на нем лежать нельзя, поэтому на ночь я в зарываюсь в ее шерсть на животе и мы спим. На утро мы отправились в путь. Идем мы медленно. Я ни на шаг не отстаю от нее и щурюсь от яркого солнца, которое переливается в белом снеге. Я услышал хруст сзади и резко прижался к маме, даже напугал ее чуть-чуть. Оказалось, что это белка обломила ветку и что нам лосям стыдно бояться подобного. Мы шли по лесу, и белый снег хрустел под нашими ногами. Тишина... Тут я заметил, что деревья стали реже и был слышен странный гул. Мама спокойно шла вперед, а я чуть отстал. Еще мне показалось странным, что белый снег под ногами стал серым, а дальше по курсу шла темная полоса. Пролетающая мимо птица отвлекла меня, а когда я посмотрел на маму, то увидел, что на нее несется животное размером как она, но только очень уж быстро. Я глазом не успел моргнуть, как они столкнулись. Раздался скрежет, лязг железа, звон битого стекла, крики. Животное было не такое как мы, а очень твердое. Оно ужасно уменьшилось, смялось вдвое. Мама, моя большая сильная мама, упала и завыла от боли. Из железного животного разносились ужасные звуки, кто-то отчаянно кричал. Потом оттуда вылезли непонятные окровавленные животные на двух ногах. К маме они не походили, они вытащили из разбитого железного животного что-то маленькое, закутанное, оно не двигалось. Двуногие животные кричали и плакали над закутанным мешком. Их крик даже перекрывал рев мамы. Я не хочу, чтобы мама плакала! Но мне так страшно к ним подходить! Пока двуногие стенали над свертком я видел, как мама с большим трудом встала. Она возвращалась ко мне! Радость переполняла мое сердце. Я прятался за деревом, но она знала, где я. Казалось она не видела ничего, только меня. Она очень хромала и на снегу оставляла кроваво-красные следы. Страх не оставлял меня, я плакал. Но мама приближалась и страх улетучивался. Краем уха я услышал, что двуногие животные кричат что-то про убийство их малыша и плачут. Мамин короткий жест головой означал следовать за ней. Я не смел ослушаться. Мы бежали долго, но нам обоим было сложно это делать, поэтому расстояние мы преодолели небольшое. Мы остановились перевести дух, я обернулся - за нами тянулся кровавый след. Я прижался к маме, а она без конца говорила, что все будет хорошо, что мы сильнее их. Звуки выстрелов были все ближе....
![[]](/img/k/kozlowa_p_g/rokowoestolknowenie/pics-088.jpg)