Альм Лара : другие произведения.

На закате наступает рассвет. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   О нет, мне жизнь не надоела,
   Я жить люблю, я жить хочу!
   / А.С. Пушкин /
  
  - Недавно я одно стихотворение прочитала - в Интернете нашла, и признаюсь тебе, Жанночка, целый день ходила сама не своя, - с трудом выговорила фразу Ангелина Михайловна Белова. С трудом - не потому, что приболела или с дикцией были проблемы - дама пребывала в легком подпитии, как и ее проверенная временем подруга Жанна Петровна Рябченко.
   Две дамы раннего пенсионного возраста не сказать, чтобы злоупотребляли спиртными напитками, вовсе нет, но иногда позволяли себе рюмочку-другую наливки собственного приготовления, прилагаемые к приятной беседе.
   На город давно опустились сумерки, поэтому Жанна сосредоточенно смотрела себе под ноги, да так увлеклась, что не сразу отреагировала на высказывание подруги.
  - Жанка, глухая тетеря, ты меня слышишь? - напомнила о себе Ангелина.
  - Сама ты глухая тетеря, - парировала та, тоже нечетко выговаривая слова, но нашла в себе силы выдать длинную фразу, - в твоем дворе надо идти как по минному полю, чтобы кое-куда не угодить. - Хмыкнула, вспомнив известное изречение главного героя одной кинокомедии, - кругом капканов понаставили.
  - И не говори, душа моя, - с печалью вздохнула Ангелина, - а все почему? Потому что собачники выводят своих питомцев на прогулку не дальше нашего двора и не убирают за ними. Вот сколько раз мы им говорили, говорили... Впрочем, сейчас не об этом, - замахала руками Ангелина, покачнулась, вовремя ухватилась за подругу, которая тверже стояла на ногах по причине избыточного веса.
   Жанна Петровна была невысокой, кругленькой, щекастой тетенькой на коротких ножках. Ее закадычная подруга Ангелина - а дружили девчонки еще со школьной скамьи, точнее, с первого класса, получается полвека - была выше почти на голову, с хорошей фигурой, практически не прибавила в весе с выпуска из школы и очень этим гордилась. Жанна любила вкусно поесть и любила готовить. Ангелина относилась к еде безразлично, пусть не была знатной кулинаркой, но не ограничивалась яичницей и жареной картошкой.
  - О чем ты хотела со мной поговорить? - деловито поинтересовалась Жанна Петровна, притормаживая.
  - О стихотворении из Интернета, - напомнила Михайловна. - Сейчас я тебе процитирую отрывок.
  - Давай, - великодушно разрешила подруга, складывая колечком руки на груди.
   Ангелина встала в первую позицию, вытянула руки по швам, вздернула подбородок и трагическим голосом начала декламировать:
  - Кто силен, тот побеждает, кто упал, не встанет вновь. И дорогу покрывает человеческая кровь.
  - Ангел, - обратилась к ней Жанна. Надо признать, что Ангелом Белову нарекли не благодаря производной от имени Ангелина, не за ангельский характер, напротив, характер у нее был шебутной, склонный к проказам - прям, сущий "Ангел". Про кавычки со временем позабыли, прозвище приклеилось. - Ангел, признайся, сама сочинила в редкие минуты печали?
  - Чтобы я сочиняла какие-то там лирико-трагические стихи! - с гримасой на лице возмутилась Белова, делая паузы между словами для лучшего усвоения сказанного. - Кто бы спрашивал, только не ты. Нет у меня таких талантов, увы, - и развела руками.
  - А кто сочинил сей шедевр? - прицепилась Жанна Петровна.
  - Забыла фамилию автора. Но точно помню, что это женщина.
  - Кровожадная какая-то женщина.
  - У тебя тоже кровь в жилах застыла, когда ты представила...
  - Прошу, не продолжай! - взмолилась Жанна, сморщив нос. Кому как ни ей была известна склонность подруга к красочным описаниям. - Такой прекрасный вечер получился, мы так хорошо посидели, а ты взяла и все испортила.
  - Ну, прости... Вечер сегодня, действительно, замечательный. И погода хорошая, даже не верится, что сегодня первое апреля, начал отсчет второй месяц весны.
  - Сколько лет мы с тобой отмечаем праздник юмора?
  - Сколько-сколько, - задумчиво пробормотала Ангелина, - с первого курса института, когда впервые пошли на межвузовскую юморину.
  - Не просто пошли, а приняли непосредственное участие, - гордо высказалась Жанна, но не преминула добавить без всякой зависти, - приняли - это громко сказано, я себя имею ввиду, ты-то у нас всегда участвовала в КВН, а я так, на подхвате, пойди-принеси.
  - Жанка, какое было веселое время! - с ностальгическими нотками в голосе воскликнула Ангелина Михайловна Белова.
  - Будто вчера... Да, жизнь пролетела незаметно, - вставила с печалью в голосе Жанна Петровна Рябченко.
  - Что значит - пролетела? Мы с тобой еще ого-го!
  - Мы с тобой - охо-хо, так правильнее. Ноги болят? Болят! Спину ломит? Ломит! Голова кружится? Кружится!
  - Особенно, когда мы твоей смородиновой наливочки выпьем, - усмехнулась Ангел.
  - Имеем право расслабиться.
  - Конечно, имеем. А то все дела-заботы, взрослые дети, малые внуки. Совместными посиделками только и живем - как-то себя развлекаем.
  - И мужей нет, ни у тебя, ни у меня, - без всякого расстройства проговорила Жанна Петровна.
  - Если жить с мужем без любви, согласия и взаимопонимания, то лучше жить одной.
  - Да, Лина, не повезло нам с тобой. У меня был муж горький пьяница, а твой ни одной юбки не пропускал. И развелись мы с ними почти одновременно, и больше замуж так и не вышли. А ведь мы с тобой в ту пору были еще молоды и хороши собой, - поиграла бровями Рябченко.
   Лина пропустила мимо ушей последнее игривое высказывание Жанны, зациклившись на воспоминании о бывшем муже.
  - Ты тоже хороша - знала, что муж мне изменяет, а молчала, - с укором произнесла Ангелина.
  - Вспомнила вчерашний день!
  - Нет, ты мне скажи - почему скрывала правду? Ведь ты с ним в одном отделе работала! Получается, знала о его похождениях! Спрашивается, почему молчала? Только не говори, что хотела сохранить дружную советскую семью, ячейку общества.
  - А ты что - в другом городе в это время обитала? У тебя глаз не было? На том же предприятии ты работала, только в другом корпусе, но не за тридевять земель. И я думала, что ты знаешь о его походах налево, и тебя все устраивает. Ведь ты сама...
  - Что я сама? Думай, что говоришь! Я ему ни разу не изменила, хотя, за мной ухаживали мужчины, - ни без гордости произнесла Ангелина Михайловна.
  - Ты всегда была видной девушкой, - с восторгом сказала Жанна. - И сейчас на тебя мужчины заглядываются.
  - Тоже, скажешь, - отмахнулась Лина, но лесть ей пришлась по вкусу.
   Подруги переместились на скамейку, и продолжили беседу.
  - Дура я была, надо было отомстить бывшему мужу, пусть бы локти кусал! - опять пустилась в воспоминания Белова. - А я все ждала - вот-вот вернется, одумается и вернется. А он выжидал, наблюдал, потом понял - раз она никому не нужна, то мне тоже не нужна. И укатил неведомо куда.
  - Странная логика.
  - Ничего странного. Мужики только с виду ревнивцы, а на самом деле им нравится, когда их женщинам оказывают внимание посторонние мужчины, только дозволенных границ переходить нельзя. Я и не переходила, пусть внимание посторонних мужчин мне льстило, но я оставалась верной женой, про разные ухаживания скрывала. Ни тебе рассказывать, как я любила мужа, мне не хотелось, чтобы мой красавец муж услышал из чужих уст разные небылицы обо мне. Это потом до меня дошло, что легкий флирт пошел бы только на пользу нашему браку: пусть бы узнал, пусть бы приревновал, пусть бы до него дошло, кто живет рядом с ним - не какая-то забитая бабенка, которая кроме работы и дома ничего не видит, а симпатичная женщина, которая пользуется успехом у представителей противоположного пола. Стал бы мною дорожить, забыл бы о других женщинах.
  - Не думаю, что твой Славик считал тебя забитой бабенкой. Ты всегда выделялась из общей массы, всегда была хорошо и модно одета, участвовала в художественной самодеятельности...
  - Жанка, ты сейчас даешь мне комсомольскую характеристику?
  - Ты и впрямь дура.
  - Спасибо за комплимент.
  - Ангел, ты обиделась, что ли?
  - Ничего я не обиделась. Просто вспомнила молодость и мне взгрустнулось.
  - В каждом возрасте есть свои плюсы.
  - Жанна, что я слышу?! Это говоришь мне ты? Впервые не я тебя успокаиваю, уговариваю, а ты меня.
  - Когда-нибудь должно что-то измениться.
  - Философское замечание с намеком.
  - А что? Все может быть! Будет и на нашей улице праздник, - рассудила Жанна Петровна.
  - Кто нам устроит праздник, если не мы сами. Тем более сейчас, когда мои дети с внуком уехали в отпуск.
  - Раньше твоя Ленка была вся в папочку, а чем старше становится, тем больше похожа на тебя. А внук Пашка - вылитый отец, твой зять Вовка.
  - Ленка хорошая мать, я даже не ожидала от нее такой самоотверженности. Я вообще думала, что она замуж никогда не выйдет - слишком была разборчивая.
  - Выбор был велик - ухажеров много. В том числе и мой Виктор.
  - Они с рождения дружили, выражаясь фигурально. Почти ровесники - всего-то три месяца разницы. Жан, а ведь совсем недавно мы их в колясочках возили. Как быстро время пролетело.
  - Незаметно, - согласилась Жанна. - Иной раз я чувствую себя девяносто летней старухой - то одно болит, то другое, а иногда готова горы свернуть, чувствую себя на двадцать пять.
  - Так уж и на двадцать пять? - усмехнулась Лина.
  - Ну, на тридцать, тридцать пять... У тебя хотя бы дочь пристроена, внук растет, а у меня душа за Виктора болит. Давно пора жениться, а ему все некогда.
  - Я так мечтала, что они с моей Ленкой поженятся, мы с тобой породнимся. И будто бы промеж них любовь была.
  - Детская любовь, а повзрослели, разошлись по своим компаниям и забыли обо всем.
  - Жанна, сегодня первое апреля, праздник юмора, а мы вдруг заговорили на серьезные темы! Забыла установку - первого апреля только шутим и разыгрываем, на один день забываем обо всех проблемах.
  - Пойду я, Ангел, поздно уже. Довольно на сегодня шуток, веселья и розыгрышей.
  - Теперь давай я тебя провожу, - предложила Ангелина подруге.
  - Как в детстве? Помнишь? Мы по часу провожали друг друга. Так и ходили туда-сюда, туда-сюда, как два маятника.
  - Жанна, а пойдем ко мне? Посидим, примем капелек на сон грядущий, а то у меня весь хмель выветрился, пора повторить.
  - Вот я так и знала!
  - И что?
  - А то! Прихватила с собой микстуру. - Жанна достала из сумки маленькую пластиковую бутылочку, наполненную фиолетово-красной жидкостью. Покосилась на компанию подростков, что-то бурно обсуждающую неподалеку, сделала вид, что ей все равно, и заговорщицким голосом предложила, - Ангел, давай вспомним студенческую молодость и пригубим прямо здесь, на скамейке?
  - Кажется, тебя тянет сегодня на приключения, - без осуждения произнесла Белова, тоже кинула беспечный взгляд на молодежь и напомнила, - ты зачем к мужику пристала? Зачем ему сказала, что у него носки разного цвета?
  - Так ведь смешно вышло. Он попытался одновременно оценить цвет носок на обоих ногах, начал задирать брючины и пританцовывать, как на горячих углях.
  - Не знаю, чем бы дело закончилось, если бы я ему не напомнила про первое апреля. Еще повезло, что попался понимающий человек, с чувством юмора.
  - Вот ты меня осуждаешь, - затянула Жанна, доставая из сумки два пластиковых стаканчика, расставила их на скамейке между ними и разлила в них напиток из бутылочки, - но сама тоже хороша: принялась говорить с высокомерной девицей на тарабарском языке, та попыталась вникнуть в суть, изображая из себя полиглота, ты над ней измывалась десять минут, а потом на ломаном русском спросила: "Как пройти в Ленинскую библиотеку, мы не знаем дороги, мы приезжие, но очень бы хотели туда попасть".
  - А девица решила предстать перед заморскими гостями гостеприимной хозяйкой и поинтересовалась, из какой страны мы приехали, - вставила Жанна.
  - Но я подумала, что она уже приняла нашу игру, что она в теме, а оказалось, что она не только без чувства юмора, но и незнакома с классикой советского кинематографа и с детской классической литературой и мультипликацией: я ей сказала, что мы приехали из Тилимилитрямдии, и уже приготовилась рассмеяться во все горло, а чуть не рухнула прямо на асфальт, когда та со знанием дела спросила: "Это в Южной Африке?"
   Вспомнив свои похождения, выделив "всезнающую" девицу, подруги закатились безудержным хохотом. Чуть успокоились, бесшумно чокнулись пластиковыми стаканами и выпили "за все хорошее". Затем выпили "за умных людей с чувством юмора", что считается связующими понятиями.
   Они посидели еще чуть-чуть, потом еще чуть-чуть, пока не опорожнили бутылку, после чего Ангелина Михайловна призналась:
  - Хорошо-то как, Жанка!
  - Прекрасно! - согласилась подруга. - Однако, мне пора.
  - Куда ты пойдешь? Ночь на дворе. Вдруг маньяк...
  - Кому я нужна!
  - Не скажи, - покачала головой Лина. - Пойдем ко мне, переночуешь, а утром встанем, позавтракаем, пойдем в кино или еще куда-нибудь, просто погуляем в парке.
  - Ангел, я пьяная, - огорченно призналась Жанна, - поэтому я принимаю твое приглашение. Но обещай - ты сваришь крепкого кофе, чтобы я немного пришла в себя.
  - Как скажешь. Поднимайся и пошли.
   Они с трудом оторвались от скамейки и потопали к подъезду, тихо напевая: "А ты такой холодный, как айсберг в океане..."
   Дверь подъезда отсекла от женщин уличные звуки, пришлось прервать и песню, рвущуюся из груди. Они ни без труда преодолели несколько ступенек до первого этажа, подобрались к лифту. Ангелина надавила кнопку вызова лифта, кнопка засветилась обнадеживающе-красным цветом, и тут Жанна придушенным шепотом произнесла:
  - Больше ни-ни.
  - Тебе никто и не предлагает, - шепотом парировала Ангелина, прислушиваясь к звукам в шахте лифта.
  - Ангел, мне мерещатся... трупы. А все ты : ...и дорогу покрывает человеческая кровь, - покривлялась Рябченко, округлив глаза до невероятных размеров.
  - Просто в голову взбрело. А тебе надо меньше пить, - похихикала бойкая пенсионерка.
  - Я больше не буду... Никогда.
  - Никогда не говорила никогда, - рассудила Белова. - Сейчас поднимемся ко мне домой, и я... проведу эксперимент.
  - Я не хочу экс-пе-ри-мен-тов, - по слогам выговорила Рябченко, иначе выговорить у нее не получилось.
   Лифт все шелестел и шелестел где-то наверху. Жанна смотрела куда-то в сторону, потом принялась дергать подругу за рукав куртки.
  - Ты чего? - спросила подруга, обратив, наконец, внимание на Жанну.
   Та продолжала дергать одной рукой за рукав куртки, а другой указывала на одну из квартир первого этажа, дверь которой пряталась в темноте. На первом этаже горела лишь одна лампочка, и та находилась ближе к двум другим квартирам, расположенным на противоположной стороне площадки. Лампочка Ильича давала скудное освещение, оставляя без заботы две трети части первого этажа.
  - Жанна, что ты там увидела? - без всякого любопытства задала вопрос Ангелина, мечтая вновь затянуть песню про айсберг, страстно и с надрывом. Не удосужилась обратить внимание туда, куда указывала подруга, а смотрела на ее цепкий кулачок, скомкавший ткань рукава куртки.
  - Ангел, там ноги, - наконец, призналась подруга. - И на этих н...ногах ды... домашние тапки.
   Что значит - дыдомашние? - уточнила Лина.
  - До-маш-ние, без "ды", я от волнений оговорилась, - пояснила Жанна Петровна и сурово заметила, - прошу не привязываться к словам.
  - Значит, ноги. Значит, в тапках дыдомашних, простите, домашних.
  - Точно. Только один тапок слегка съехал с ноги. Так мне, по крайней мере, показалось, а зрение у меня, как у кошки...
  - В мартовскую ночь, - брякнула Ангелина Михайловна и противненько захихикала.
  - Ну, что за женщина! - возмутилась подруга, - я говорю ей о серьезных вещах, а ей бы все хиханьки да хаханьки.
  - Еще про возраст напомни, - беззлобно добавила Белова.
  - Не хочу! Потому что не люблю вспоминать наши... горькие цифры. Я тебе втолковываю, что тааам ноги в тапках, и один тапок...
  - Нужное уточнение, и кажется, я его уже слышала.
  - Ангел! Чего ты на меня пялишься, ты вооон туда смотри, - рассердилась Рябченко и указала в темноту.
  - Я плохо вижу в темное время суток, - промямлила подруга, прищурившись, все же взглянула в указанном направлении. - И я, вообще, не понимаю, почему так темно? У нас всегда здесь горит три светильника, а сейчас, - она задрала голову, чтобы оценить количество работающих светильников, покачнулась и навалилась на Рябченко, та привычно устояла. - А сейчас дает освещение всего один. Почему?
  - Ты у меня спрашиваешь?
  - У тебя, у кого же еще?! Могу, конечно, постучать в дверь к Никифоровне и спросить у нее, она-то точно знает, потому что Никифоровна знает всё и обо всех.
  - У меня тоже есть версия - злоумышленник специально выкрутил две лампочки, чтобы его не увидели в дверной глазок, когда он позвонил в дверь.
  - Жанна Петровна, вы заслуживаете уважения и восхищения - после долгого застолья и продолжения в моем дворе, вы смогли что-то там себе придумать и складно озвучить. Но я, в отличие от вас, ни-че-го не поняла, уж простите тупейку.
  - Повторяю для особо бестолковых - злоумышленник выкрутил две лампочки в светильнике и только после этого позвонил в дверь. Хозяин не смог увидеть, кто к нему пришел по причине тусклого освещения первого этажа, распахнул дверь и...
  - И?
  - И его убили.
  - Кого?
  - Того, кто живет воон в той квартире.
  - Я ничего подозрительного не вижу, - с задором заявила Ангелина Михайловна, словно гордилась данным обстоятельством.
  - Но ЭТО ты должна разглядеть. Ну, увидела?
  - Мне довольно уже того, что ноги увидела ты. Продолжай описание увиденного, - разрешила Белова.
  - Я вижу только ноги в тапках.
  - Ноги без человека? Что ж так бывает, - беспечно рассудила Ангелина.
  - Ангел, ты еще пьянее, чем я думала, - с легко читаемым восторгом произнесла Рябченко - все-таки она трезвее подруги. Сие обстоятельство позволило на время забыть о находке.
  - Обижаешь, - протянула Ангелина. - Я могу пройти по прямой линии, не пошатнувшись, а ты можешь?
  - И я могу... Но завтра.
   Тут подъехал долгожданный лифт, двери великодушно разъехались.
  - Загружайся! - приказала Белова.
  - Погоди, мы должны разобраться, чьи это ноги? Кому они принадлежат?
  - Это ноги принадлежат тому, кому надо. Так что загружайся.
   Жанна не загрузилась в лифт, напротив, потянула подругу в недавно указанном направлении. Сделав всего четыре сложных шага, подруги одновременно согнулись и, наконец, рассмотрели... человека, верхняя часть которого находилась в квартире, нижняя - в подъезде. Дверь квартиры была открыла не настежь, слегка приоткрыта, поэтому сначала зоркая Жанна заметила только ступки в домашних тапках.
   Человек лежал на спине, вытянув руки по швам. На нем была белая футболка и серые трикотажные треники. На белой футболке живописно разлилось пятно красного цвета, которое подслеповатая Ангелина приняла за рисунок импрессиониста. Хотела высказать свои соображения - что сие значит, но не успела.
  - К... кровь? - заикаясь, спросила Жанна. - У него на груди к...кровь? Он ууубит? - протянула она, как паровозный гудок, позабыв про недавнее предположение.
  - Кто? - не сразу сообразила Белова, выпрямляясь, но не сводя озадаченного взгляда с импрессионистского пятна красного цвета.
  - Этот парень, - вновь пояснила для особо бестолковых Жанна без всякого пренебрежения или недовольства, тоже выпрямилась и озабоченно взглянула на подругу с туманным взором карих глаз. Поинтересовалась, - ты как?
  - Лучше, чем он, - бесчувственно заявила подруга и зачем-то притронулась ладонями к своему лицу. Подержала ладони в одном месте, затем переместилась на другое, как будто проверяла на ощупь, она это или не она. В заключении ощупывания приложила одну ладонь ко лбу, как обычно проверяют повышена ли температура. Другую кисть руки использовала в качестве веера: видимо, стало жарковато.
   Жанна Петровна сложила губы трубочкой и подула подруге в лицо - помогла освежиться. После чего вкрадчиво поинтересовалась:
  - Ангел, ты думаешь, он уууу...
  - Получается - убит, - дала конкретный ответ Ангелина, не дождавшись окончания паровозного гудка.
  - Чем же его так?
  - Орудия преступления я не вижу, - деловито сообщила Ангелина Михайловна, повертев головой.
  - Ангел, ты так спокойно говоришь, как будто каждый день видишь трупы.
  - Это от шока, - призналась сообразительная подруга. - Надо проверить, жив он или нет.
  - Проверь, - разрешила Петровна.
  - Сейчас, соберусь с силами.
  - Неужели ты боишься?
  - Чтобы я чего-то или кого-то боялась, - передернула плечами Ангелина, выделяя местоимение.
  - Ты его, этого убитого, узнаешь?.. Господи, молоденький совсем... Так знаешь или нет? Он здешний или пришелец? Чего молчишь? Воды в рот набрала?
  - Размышляю. Думаешь, он прилетел на Землю с другой планеты и именно здесь завершил свою жизнь?
  - Не дури, дело принимает серьезный оборот, - с осуждением проговорила Жанна, - я враз отрезвела.
  - Сегодня первое апреля, - напомнила Белова, - день смеха.
  - Своевременное замечание, - окрысилась подруга.
  - Однако, ты плохо соображаешь, - с укоризной произнесла Ангелина Михайловна, - свое первоначальное мнение о тебе я забираю назад.
  - Черт побери, ты хочешь сказать, что мальчик решил нас разыграть. Но разве подобным образом шутят, тем более, когда имеют дело с...
  - Со старухами? Ты так хотела нас охарактеризовать? И чего ж ты замолчала? Даже в такой ситуации ты не хочешь признать, что нам далеко не тридцать пять.
  - Причем здесь наш возраст, - отмахнулась Жанна Петровна. - Просто я опять вспомнила строку из твоего стихотворения, про человеческую кровь.
  - Хватит уже, а? Не мое это стихотворение!
  - Не кричи, - осадила Рябченко, - разоралась, понимаешь. Перед ней труп, а она орет... Если, конечно, труп, - добавила она с надеждой.
  - Если перед нами труп только и остается, что орать - голосить.
  - Давай вместе как заорем, - предложила Жанна, - народ сбежится, мы не будем к нему прикасаться, пусть народ сам выясняет - труп или не труп, пусть звонят в полицию, и так далее, и так далее.
  - Жанка, ты ведешь себя как... как не знаю кто.
  - Спасибо и на этом.
  - Всегда пожалуйста.
  - Ты боишься к нему прикоснуться? - спросила с хитринкой в голосе Жанна Петровна. - И эта женщина меня уверяла, что ничего и никого не боится! - высказалась она о подруге в третьем лице.
  - Не подначивай. Я не боюсь прикасаться к Вадику.
  - Его зовут... звали при жизни Вадик?
  - Не спеши ты меня хоронить, - шепотом пропела Ангелина, вспомнив известную песню группы "Чайф". И доложила, - Имя Вадим. Фамилия Пушкин.
  - Пушкин?
  - Пушкин.
  - Это его фамилия? На самом деле?
  - Нет, имя! - взвилась Белова. - Можно подумать, ты его первый раз видишь! Столько лет ко мне ходишь, и не знаешь, кто это.
  - Может быть, и видела, но не знала, что его зовут Вадим Пушкин. Когда ты сказала, я решила, что Пушкин - это его прозвище - он пишет стихи, вот его Пушкиным и прозвали.
  - Вадик Пушкин. Живет с матерью, мать работает санитаркой в морге... Ох...
  - В морге, - выдохнула Жанна. - А где же она сейчас? На работе? Представляешь, ей на работу сейчас привезут труп ее собственного сына. Бедная женщина.
  - Не дай Бог, - пробормотала Ангелина и неожиданно для себя потолкала носком своего ботинка тапок на ноге Вадима.
   Нога Вадима поддалась действию раскачивания, сам Вадим никак не отреагировал.
  - Ангелина, надо вызвать полицию, пусть полицейские сами во всем разбираются, - завороженно глядя на ноги то ли трупа, то ли не трупа, призвала к действию Рябченко. Для себя женщина решила - труп, потому как на ускорение, которое придала подруга, отреагировала одна нога. Никаких гримас на лице Вадима не появилось. Если в такой полутьме можно что-то разглядеть.
  - Смешно же мы будем выглядеть, если это розыгрыш, - пробормотала Ангелина, склоняясь к противоположному мнению.
  - Что ты предлагаешь? Так и стоять перед т...телом? Или еще лучше - сесть в лифт, умчаться на твой седьмой этаж и забыть обо всем? - с издевкой прошептала Жанна, не дождалась ответной реакции и заключила в лирическом тоне, - то ли мальчик, то ли виденье. - Собиралась еще раз повторить, но осеклась, обратив взор на мальчика-виденье с красным пятном на груди.
  - Можно подняться на мой седьмой этаж пешком, - как ни в чем ни бывало предложила Лина, как будто ее предложение что-то меняло.
  - И оставить т...тело? Вдруг труп вовсе не труп, в том смысле, что он жив, но находится в пограничном состоянии, и ему, Вадиму, еще можно помочь, а мы стоим как два тополя на Плющихе, ровным счетом ничего не предпринимаем, и тем самым теряем драгоценное время.
  - А ты не теряй время даром, проверь у него пульс, - предложила Белова.
  - Я до жути боюсь тру... людей в таких вот состояниях, - выкрутилась Жанна, - и ты знаешь, какая я трусиха, в отличие от тебя.
  - А еще мне известно, что ты любишь "делать из мухи слона".
  - Ты зачем сейчас это сказала?! - вспыхнула Рябченко. - Из твоих слов можно понять, что он жив, а я представляю его трупом? Так получается?
  - Жанна, ты главное не волнуйся, - успокоила ее Ангелина. - А то давление подскочит, сердце заколет во всех местах. Я во всем разберусь, положись на меня. - С этими словами женщина, которую нельзя назвать пожилой, ласково отцепила от себя цепкий кулачок подруги, ни без труда обошла тело Вадима с правой стороны, отпихнув входную дверь, приподнялась на цыпочках и дотянулась до выключателя. В чужой прихожей вспыхнул свет.
   Перед подругами предстала еще более ужасающая картина.
  - Ой, мамочки, ой, мамочки, - запричитала Жанна, Лина никак не отреагировала, только ожесточенно закусила губы.
   Теперь подруги отчетливо увидели белую футболку с пятном красного цвета, безжизненно вытянутые руки, и мертвенно-белое лицо парня. Следов побоев на белом лице не было. Несмотря на безжизненный цвет, лицо оставалось одухотворенным и спокойным, словно его обладатель просто спит и видит хорошие сны, а перед сном решить припудриться.
  - Если бы не кровавое пятно на груди, я бы подумала, что он вдребезги пьян, - шепотом сообщила Жанна за спиной Ангелины. - Ангел, может быть, он и вправду перепил? С трудом добрался до дома, открыл дверь, но до кровати не добрался, его сморило на пороге. Лицо белое по причине плохого самочувствия, возможно, он не привык много пить. А пятно на футболке вовсе не кровь, а вино. - Рябченко потянула носом воздух и высказалась, - я чувствую запах спиртного.
  - Этот запах идет из твоей сумки, наверное, наливка пролилась из бутылки, - уверенно произнесла Ангелина Белова. Покачала туда-сюда головой, как бы оценивая кляксообразное пятно на белой футболке, и промямлила, - цвет странный, непохож на цвет крови. Может быть, ты и права. Хотя, меня смущают домашние тапки. Что же он в тапках ходил по улице?
  - Ангел, да проверь же у него пульс, сколько можно ждать, - прошипела Рябченко.
  - Сейчас, - отрубила подруга, пристально вглядываясь в лицо Вадима. - Жанка, мне всё это совсем не нравится.
  - Мне тоже.
  - Ты же уверяла меня еще полминуты назад, что на футболке не кровь, а вино.
  - Ну, уверяла. Я имею право ошибаться, хотя, мне этого совсем не хочется...
  - Вадик, Вадик, - пробормотала Ангелина Михайловна, - как же так? Что я твоей матери скажу?
  - Можно подумать, ты в чем-то виновата, - брякнула Рябченко. - Лин, а чем его, а? Если выстрелили из пистолета, то должно быть входное отверстие от пули, а если его ударили ножом, холодным оружием, то на футболке должна остаться прорезь, а на футболке только кровавое пятно и никакого сквозного отверстия или прорези.
  - Некоторые начитаются детективов, а потом стоят и умничают, - теперь в третьем лице высказалась о подруге Белова.
  - А то ты детективы не читаешь, - парировала Жанна Петровна.
  - Что ж мне любовные романы читать? - возмутилась подруга, отступила на шаг и уперлась спиной в Жанну, которая успела подобраться к ней с тыла. - Не стой под стрелой, - брякнула Лина и вернулась на прежнее место, ближе к телу.
  - Чего ты мечешься, - шикнула на нее Жанна, - делай же что-нибудь. Неужели так сложно приложить палец к сонной артерии на шее или пульс пощупать - проверить, жив Вадим или нет.
  - Сейчас.
  - Сейчас, сейчас, сколько можно!
   В это мгновение запиликала входная подъездная дверь с домофоном, вскоре у лифта притормозила молодая девушка.
  - Добрый вечер, - бойко поздоровалась она, не замечая за толстенькой тетечкой лежащего на пороге квартиры парня. И беспечно поинтересовалась, тыкая пальцем в кнопку вызова лифта, - Ангелина Михайловна, Жанна Петровна, а что это вы делаете?
   Двери лифта тотчас разъехались. Девушка, не дожидаясь ответа, собралась просочиться в кабину лифта, но напоследок покосила глазом и только сейчас заметила две мужские ноги в домашних тапках. Ойкнула и сдала назад с такой быстротой, словно парень лежит не на пороге квартиры, а в самой кабине лифта. Вжалась в стену и заискивающе спросила:
   - Ангелиночка Михайловна, это вы... Вадика... замочили?
  - Люся, ты с дуба рухнула?! - возмутилась Белова. - Мы его нашли в таком положении. Еще ничего не успели предпринять, тут ты.
  - А что вы хотели... предпринять? - уточнила Люся Яварчук, ближайшая соседка Ангелина.
  - Хотели понять, жив Вадик или... Кстати, ты же в медицинском колледже учишься, тебе и карты в руки.
  - Какие карты? - не сообразила Люся. - Вы хотите играть в карты?
  - Охо-хо, вот тебе и нынешняя молодежь, - осуждающе покачала головой Жанна Петровна, - а еще считают себя умникам, а нас, стариков... ой...
  - Жанна, да, ты это сказала. Продолжай.
  - А нас, людей старшего поколения, полными дебилами, которые ничего в современной жизни не смыслят.
  - Я не поняла, - протянула Люся, переводя взгляд с одной женщины на другую.
  - Что ж тут непонятного - ты медик, дай нам профессиональный ответ - жив он или... - не стала продолжать Ангелина Михайловна.
  - Я? - удивилась Люся, едва не теряя сознание.
  - Так, проехали. Я сделаю всё сама. - Ангелина пристроилась на корточках возле тела Вадима, зачем-то дотронулась пальцами до красного пятна на футболке, поднесла пальцы к носу, принюхалась, скривилась. Держа испачканную руку на весу, другой рукой стала тянуться к сонной артерии, позабыв про другую проверку - пульс на запястье.
   Не успела дотронуться, как Вадим распахнул свои очи и гробовым голосом произнес:
  - Изыди! - А потом по нарастающей, нараспев, - изыди, изыди!
   Присутствующим "девушкам и не очень" хватило и первого изыди: Люся сжалась-согнулась, заткнула уши, как бы предчувствуя, что сейчас будет с ее перепонками от ее же крика; Жанна Петровна начала искать мягким местом несуществующий стул, не нашла, и бухнулась тем самым местом на цементный пол, а затем и вовсе распласталась на полу, приткнув подошвы своих туфелек к подошвам мужских тапок; Ангелина замерла как изваяние скульптора, так простояла пару минут, не сводя взгляда с улыбающегося лица Вадима Пушкина. Опомнилась, наконец, потом прихватила обеими руками концы его футболки, испачканной красной жидкостью, и натянула футболку ему на голову - чтобы не видеть улыбающейся физиономии. После чего отряхнула ладони друг о друга.
   Вадим сразу сел, стянул футболку с головы, и недоуменно произнес:
  - Первое апрель - никому не верь! Один-один, уважаемая гражданка Белова! Я вам отомстил! Помните, как вы меня разыграли в прошлом году? Небось, не помните, а я весь год готовился. И сегодня несколько часов просидел у окна в ожидании вашего возвращения. А вы вернулись и на скамейку уселись...
   Ангелина слушала парня вполуха, она приводила в чувство подругу и успевала прикрикивать на вопящую Люську. Удивительно, но та услышала, или самой надоело верещать. Люська разом смолкла и обвела лестничную площадку напряженным взглядом. Новых персонажей не появилось, она невозмутимо изрекла:
  - Во народ - убивать будут, никто не выйдет.
   Жанна тоже медленно возвращалась к жизни. Ангелина с трудом поставила ее на ноги, без спроса завела в чужую квартиру, без спроса усадила в кресло.
  - Отдыхай, моя милая, - заботливо высказалась Белова. - Я тебе сейчас валидольчику дам, положишь таблеточку под язык, - бормотала она, копаясь в своей сумке, которая все время болталась у нее на плече.
   Рядом оказалась Люся со стаканом воды. Она протянула стакан Жанне Петровне. Та сделала несколько глотков и вернула стакан. Люська, недолго думая, выплеснула остатки воды в уже "пострадавшее" лицо Вадима Пушкина, тот отерся все той же футболкой, размазав по лицу красную краску.
  - Так тебе и надо, - процедила Люся и расхохоталась гомерическим хохотом.
   Вадик решил ее поддержать и тоже расхохотался, только услужливо и заигрывающе.
   Пожилые женщины показательно отвернулись от него.
  - Чуть не умерла, честное слово, - призналась подруге Жанна Петровна. - Парню как будто не пять лет, должен хотя бы немного соображать. Были бы два трупа на его совести.
  - Три, - подсказала Люся, присоединяясь к женской коалиции. - Идиот несчастный, - обозвала она Вадика, не поворачиваясь в его сторону.
  - Я не виноват, - спешно проговорил он и указал на Ангелину Михайловну, - это всё она. Это из-за нее я пошел на этот розыгрыш, признаю - жестокий. Но ни я первый начал.
  - Ангел, расскажи нам, в конце-то концов, с чего все началось, - попросила Жанна, - я хочу знать, за что я сегодня пострадала.
  - Да, Ангелина Михайловна, расскажите нам, - подключилась Люся.
  - Я, конечно, могу рассказать, что произошло первого апреля прошлого года, но хочу сначала услышать версию, так сказать, пострадавшего, Вадима Пушкина. А потом уже я подключусь с пояснениями.
  - Не хочу я ничего рассказывать, - пробурчал однофамилец известного поэта.
   Ангелина Михайловна решила в отместку его позлить.
  - Надо признать, что у нашего Вадика совершенно отсутствует чувство юмора, и своими первоапрельскими розыгрышами, а также рассказами анекдотов я стараюсь ему привить это чувство, хотя, уверена, что надежды мало - нет, значит, и не будет.
  - Но зачем тогда? - спросила Люся, жалостливо поглядывая на молодого человека с "тяжелым диагнозом", который в данный момент сидел на стуле, зажав между коленями кисти руки, и упорно ни на кого не смотрел.
  - Сама не знаю, - передернула плечами Белова. - Возможно, хотела, чтобы он перестал быть букой, научился улыбаться, воспринимал анекдоты так, как их положено воспринимать, без подсказок и пояснений: смеяться после слова лопата, - вспомнила она известное изречение. И обратилась к своей "жертве", - Вадюшка, ну, расскажи, что случилось год назад, тебя народ просит. Раз ты нанес народу моральный урон, то обязан своеобразно извиниться.
   Вадик свел брови на переносице и молчал.
   В дело вступила еще одна "пострадавшая", Жанна Петровна Рябченко:
  - Молодой человек, вы зла на мою подругу не держите, для нее первое апреля - праздник смеха и юмора - сродни большому национальному празднику.
  - Спасибо, что не сравнила с днем рождения, - усмехнулась Ангелина и для молодежи, пояснила, - это раньше я с радостью принимала каждый свой новый год, а сейчас стараюсь о нем забыть. Стараюсь вообще о возрасте не думать. И поменьше в зеркало на себя смотреть. Самообман? Конечно, самообман. Скажу избитую фразу - человеку столько лет, на сколько он себя ощущает. Я ощущаю себя по-разному: в зависимости от настроения и самочувствия. Когда настроение гадкое, стараюсь себя взбодрить... Как в случае с тобой, мой дорогой отрок... Перенесемся не в прошлый год, а еще на год раньше. Я повесила на двери подъезда объявление следующего содержания: сегодня, первого апреля, с девяти ноль-ноль до восемнадцати ноль-ноль в доме будет отключена горячая вода. Просьба запастить горячей водой. И подпись - управляющая компания. Шутка, скажем прямо, "с бородой", но Вадик купился.
  - Вы еще расскажите, что дальше было, - набычившись, приказал Вадим.
  - Что дальше? Я дальше я ему позвонила на домашний телефон и спросила, набрал ли он горячей воды? Вадик отрапортовал, что набрал целую ванну. Тогда я выступила с важным сообщением: сейчас к вам приведут купать слона.
  - Слона? - выставила брови домиком Люся, обводя непонимающим взглядом присутствующих. Вадик по-прежнему изучал ковер на полу, Жанна Петровна закусила губы, чтобы не рассмеяться, Ангелине Михайловне взбрело в голову оценить потолок в комнате. Люся решила порассуждать, - конечно, я понимаю, что первый этаж и всё такое, то есть слона можно как-то завести в квартиру, но ванная в наших квартирах - не бассейн... Может быть, к Вадику хотели привести маленького слоненка?
  - Еще одна! - не выдержала Жанна и закатилась хохотом, позабыв о недавнем стрессе.
  - Ну что с ними такими делать? - задалась вопросом Белова и воззрилась сначала на Вадика, потом на Люську. Вадик скривил рот - усмехнулся, порадовался, что он ни один такой, без чувства юмора.
  - Так это была шутка? - сдержанно улыбнулась девушка. - Я поняла.
  - Или был еще случай, тоже ничего необычного, - продолжила рассказ о празднике юмора Белова, - я позвонила Вадику на домашний номер и попросила не отвечать на телефонные звонки в течении десяти минут, потому что на линии работает телефонист и его может ударить электрическим током. Через пару минут перезвонила. Вадик трубку не берет - послушный. А я настырная - опять звоню. Тогда он не выдержал и ответил.
  - А ты издала душераздирающий крик, - договорила за подругу сообразительная Жанна.
  - А с телефонистом что было? - уточнила Люся.
  - Током долбануло, как и обещали, - зло проговорила Белова и посетовала, - как все запущено, ай-ай-ай.
  - Насмерть? - со слезами на глазах поинтересовалась девушка.
  - Люся, - обратился к ней Вадим, - тебе сейчас лучше помолчать. А я тебе скажу то, что мне тогда сказала Ангелина Михайловна: надо было в школе лучше учиться.
  - Подууумаешь, - обидчиво протянула Люся. - Нужна мне эта физика, как собаке пятая нога. Хотела обидеться окончательно, встать и уйти, но любопытство пересилило - все-таки хотелось узнать, как опростоволосился сосед Вадик в прошлом году. Уж она найдет причину его "макнуть" - а нечего зазнаваться! И нечего обзывать ее Тонкой-звонкой!
   Долго ждать не пришлось. Раз правда о нем всплыла, то чего уж - одной правдой больше, одной меньше.
  - В общем, я готов рассказать. Я изложу свою версию... - Набрался духу и продолжил. - В прошлом году день первого апреля выдался очень теплым. Он и сегодня ничего так денек, а в прошлом году - ну ваще: мы куртки поснимали, в одних свитерках ходили.
  - Про погоду опустим, - пресекла Ангелина.
  - Спозаранку ко мне заглянула вот эта самая тетенька, - он указал на нее. - Я толком не проснулся, поэтому...
  - Ой, ладно, - махнула рукой Люся, - мы уже все про тебя знаем.
  - Люся, не перебивай, пусть рассказывает, - осадила ее Рябченко, - а то опять закроет рот на замок.
  - И закрою, - пригрозил молодой человек.
  - Я молчу. - Девушка приложила ладонь к своим губам.
  - Приходит она, значит, и спрашивает, не хочешь ли ты, Вадик, деньжат подзаработать. Работа, скажу честно, пыльная, связана с тяжелым физическим трудом. Но получишь ты за эту работу по двойному тарифу: и от меня, и от еще одного человека.
  - Что за работа? - не сдержалась от вопроса Жанна.
  - Работа грузчика. В одной бригаде вышел некомплект - один работник заболел гриппом. С бригадиром Ангелина Михайловна была знакома, он к ней и обратился за помощью - нет ли у нее на примете физически крепкого парня. Она вспомнила обо мне. Надо признать, мне это польстило - все-таки посчитали физически крепким. Как вы сами заметили, я не качок, но жилистый. И от физического труда не увиливаю. Давно хотел денег заработать в свободное от учебы время, но не хочу устраиваться мерчендайзером и не хочу рекламные листовки на улице раздавать. Не по мне это.
  - А почему оплата по двойному тарифу? Там было что-то ценное?
  - Потому что мне за работу заплатил не только бригадир грузчиков, а ему, в свою очередь, человек, мебель и вещи которого мы перевозили из одной квартиры в другую, но и сама Ангелина Михайловна.
  - А она-то за что? - удивилась Жанна Петровна, вскинув глаза на притихшую подругу, которая намеренно отстранилась от разговора - хотела услышать версию парня.
   Вадим опять скривил рот, показательно отвернулся от самоустранившейся Беловой и признался:
  - Моя уважаемая соседка, на вид приличная женщина, предложила мне... кое-что умыкнуть.
  - О как! И что же? - сверкая глазами, встряла Люська. - Золото-бриллианты?
  - Люся, ты как всегда, - нахмурился Вадим. - Где ты видела, чтобы грузчики переносили ценные вещи, принадлежавшие хозяевам? С этим добром они как-нибудь сами справятся, без посторонних.
  - Раритет? - спросила Жанна.
  - Она мне просто сказала, что я должен взять нечто, завернутое в газету "Правда". Сверток размером с большую книгу, энциклопедию, должен находиться в одном из выдвижных ящиков письменного стола.
  - И сколько же тебе обещала заплатить твоя соседка? - уточнила Рябченко.
  - Точной суммы она не называла, просто сказала, что не обидит... И еще сказала, что ничего криминального в этом нет, эта вещь принадлежит ей. Заказчик ей якобы знаком, я сыграю роль передаточного звена. Он человек занятой, никак не выберет минутку для встречи. Но лучше, чтобы никто не видел, как я экспроприирую тот самый сверток из ящика письменного стола. Без свидетелей чтобы.
  - И с бригадиром грузчиков она знакома, и с заказчиком, - пробубнила Жанна. - Получается, что заказчик ей позвонил и сообщил, что вещь будет завернута в газету "Правда"? Откуда он узнал, что среди грузчиков будет ее сосед, который станет передаточным звеном?
  - Я об этом как-то не подумал, - пробормотал Вадим и почесал затылок.
  - Жанна, ну, хватит уже! - цыкнула на нее Ангелина. - Сейчас эти тонкости никому не нужны. И тогда они были не нужны Вадиму. Главное - он согласился помочь.
  - Да, я неплохо тогда подзаработал, и принес Ангелине Михайловне ту самую вещь, завернутую в газету "Правда".
  - Э, нет, голубчик, ты давай начистоту! - рявкнула на него Белова. - Прежде чем вернуть мою законную вещь, что ты сделал? Расскажи-ка всей честной компании!
  - Я... полюбопытствовал. В конце-то концов, я обязан был знать, что в свертке.
  - И что? - сжалась от напряжения Люська.
  - А там... была коробка из-под конфет...
  - Из-под? Без конфет? Пустая? - затараторила девушка.
  - Из-под, но не пустая, - нехотя, ответил Вадим Пушкин. - В коробке были пятитысячные купюры. Много. Я никогда не видел столько денег. Мы с мамой люди небогатые.
  - И что дальше? Ты присвоил деньги? Или решил все-таки отдать? - завороженно вопросила Люся.
   Жанна сидела как обухом прибитая - не знала, что за подвох скрывается за всей этой разгрузочно-передаточной историей. Но подвох - это точно, все-таки дело было первого апреля.
  - Чтобы я присвоил чужие деньги! - закатил глаза Вадим, - да ни за что! Только я собрался идти к соседке, как в мою дверь позвонили. Я решил, что это Ангелина Михайловна, собственной персоной. А оказалось...
  - А оказалось? - поторопила его девица.
  - А оказалось - Ангелина Михайловна заявилась в сопровождении полицейского. Тот взял под козырек, я не успел ничего сказать, стою как дурак с этой коробкой в руках, и смотрю то на одного, то на другого, а они смотрят на меня. Тогда полицейский спрашивает у Беловой: "Эта?" И кивает на коробку в моих руках. Она подтверждает, эта. Полицейский забирает из моих рук коробку, открывает ее, удовлетворенно улыбается, словно он нашел клад и ему полагаются положенные двадцать пять процентов, после чего обращается ко мне со словами: "Ну, что гражданин Пушкин, ваша песенка спета". Достает наручники и собирается защелкнуть их на моих запястьях. Я спрашиваю, за что? Я ничего такого не совершал.
  - А он? - напряженным голосом спросила Люська.
  - Он отвечает, что меня задерживают по подозрению в фальшивомонетничестве.
  - Тебя упекли в тюрьму? - округлила глаза девушка.
  - Прям там! - впервые за все время искренне обрадовался парень.
  - Ангелина Михайловна пояснила все полицейскому и тебя отпустили? - продолжила допрос Людмила.
  - Тонкая-звонкая, ты до сих пор не поняла, что это был розыгрыш?!
  - Но ты в камере успел побывать? - допытывалась Люська, желая разобраться в мелочах.
  - Если тебе нужны подробности, пожалуйста, - нервозно заявил Пушкин, - я не успел испугаться, Ангелина Михайловна напомнила о себе следующей фразой: "Вадик, улыбайся, тебя снимает скрытая камера!" Я принялся вращать головой - камеру искать, а она заголосила: "Первоапрельский розыгрыш!" Скажу честно - у меня упал камень с души: я не фальшивомонетчик, я не вор, меня не посадят в тюрьму. Тогда я вместе с ней и полицейским посмеялся, а потом... затаил обиду.
  - Откуда взялся полицейский? - спросила Жанна.
  - Это давний приятель моего зятя, - пояснила Лина, - я его попросила мне подыграть.
  - Жестокая шутка, - хмуро заметила Люся.
  - Шутка как шутка, - передернула плечами Белова.
  - Всё так и было? - спросила Рябченко, - Вадик ничего не забыл?
  - Как будто бы ничего. Действительно, мне позвонил мой знакомый, бригадир грузчиков, Григорий Юрьевич Пышненко. Заказов у них навалом, а рабочих рук не хватает. И правда заболел гриппом один работник. Я подумала о Вадике. Пусть парень заработает копейку, а потом глядишь и вольется в бригаду. Так и вышло. Вышло же, Вадик?
  - Да, - односложно ответил тот.
  - Он время от времени помогает ребятам. Зная, что лени в нынешней молодежи почти столько же, сколько гонору, но гораздо больше, чем желания трудиться, я решила заинтриговать молодого человека - рассказала про некий предмет, завернутый в газету "Правда". Мы обо всем договорились с Пышненко: я сама отвезла ему коробку с "пятитысячными купюрами", отпечатанными на принтере, и предложила самому выбрать место. А бригадир, как человек опытный, заранее мне сообщил, где будет находиться сверток - в ящике письменного стола. Ну, а потом уже пошел чистый розыгрыш.
  - Вадик, с одной стороны ты благодарен моей подруге, с другой - затаил обиду?
  - Благодарен за то, что у меня есть постоянный заработок, что теперь, прежде чем оказать человеку подобную услугу, я сто раз подумаю. А что я пережил за те минуты, когда я стоял перед полицейским, об этом знаю только я. Поэтому вы должны меня понять. Конечно, я извиняюсь на мою сегодняшнюю выходку, но меня оправдывает одно - я не думал, что Ангелина Михайловна будет в обществе своей подруги, и появится еще одно действующее лицо с голосом-сиреной.
  - Я тоже должна перед тобой извиниться. Лучше поздно, чем никогда, - вставила Ангелина. - И не думай, что я осознала свою оплошность только сейчас, я сразу поняла, что перегнула палку. И дала себе слово, что следующий день юмора и смеха обойдет тебя стороной. Довольно измываться над парнем. Какое мне дело - есть у него чувство юмора ли нет, у каждого свои недостатки.
  - Опомнилась она, - пробурчала Рябченко. - Хорошо, что я жива осталась.
  - Осталась же, - парировала Белова.
  - Мне не нравится твой тон! И твое безрассудство тоже не нравится! - взвилась Жанна Петровна.
  - А мне не нравится твой менторский тон! Ты еще мне морали почитай!
  - И почитаю! Кто если ни я?!
  - Найди себе другой объект для воспитания! - Белова резво вскочила с места и покинула квартиру Пушкиных, громко хлопнув дверью.
   Но через минуту вернулась, заглянула в прихожую и окликнула Жанну как ни в чем ни бывало:
  - Ты идешь ко мне ночевать? Я тебя жду!
  - Я пойду домой!
  - Ну, и пожалуйста...
   Когда Ангелина Михайловна окончательно ушла, Вадим Пушкин признался:
  - А сейчас я вам расскажу продолжение прошлогодней истории. Мне стыдно признаться, но я позарился на пятитысячные купюры - стыбрил пять штук, засунул в карман и забыл вернуть.
  - Так уж и забыл? - не поверила Люся. Вадик одарил ее убийственным взглядом, а Жанна Петровна предложила продолжить.
  - Я положил купюры в портмоне, чтобы как-нибудь подшутить над сокурсниками. А через пару дней я возвращался поздним вечером домой и ко мне подкатили двое типчиков своеобразной наружности. Потребовали денег. Я сделал вид, что испугался, вытащил из кармана портмоне и достал деньги. Кроме фальшивок других бумажных денег у меня не было, одна мелочь в кармане звенела. Значит, отдал я деньги, мужики обрадовались, посоветовали мне не шляться по ночам и отчалили. Я выждал, а потом двинул за ними. Хотел проверить свою догадку. Так и вышло - мужики пошли в ближайший ночной супермаркет. Набрали они выпивки и закуски и направились к кассе. Кассирше хватило одного брошенного взгляда на пятитысячные купюры, даже проверять деньги не стала, сразу позвала охранника, тот вызвал полицию, полиция прибыла быстро и упаковала мужиков.
  - Вадик, я ты не подумал, что мужики могли тебя сдать? И тогда бы тебя упаковали, как ты выразился? - поинтересовалась Жанна Петровна.
  - Можно подумать, они меня рассмотрели и смогли описать. У обоих давно мозги проспиртовались. А вам что, их жаль? Но я же не нарочно. Они первые начали.
  - Детский сад, штаны на лямках, - пробубнила Рябченко, думая совсем о другом - сожалела, что набросилась на подругу...
  
   Естественно, ни на накую прогулку подруги на следующий день не пошли - они были в ссоре. Жанна Петровна дулась на Ангелину Михайловну, потом на злилась на себя, потом снова винила подругу, а Ангелина Михайловна страдала однообразием - винила только себя. А как иначе, если всё о себе знала - женщина позитивная до подозрительности, постоянно подпитывающаяся разными проказами. Но она подкупает окружающих легким взглядом на жизнь, умеет находить хорошее даже в самых сложных ситуациях. В связи с чем, сложная ситуация... упрощается. А ежели она, эта самая ситуация, упрощается, то и отношение к ней меняется. А если меняется отношение, то решение приходит само собой, без всяких "трудных переходов по долинам и по взгорьям".
   Ангелина Михайловна подумала: а не смешно ли она выглядит со стороны? Все-таки не молоденькая девушка, чтобы скакать горным козлом, заливаться соловьем и искать приключений на свои девяносто шесть сантиметров - объем бедер, для справки. А талия у нее - шестьдесят сантиметров. С объемом груди незадача вышла, но не плоская камбала и то ладно.
   Ангелина не выдержала и подошла к зеркалу.
  - А здоровье мое не очень, то лапы ноют, то хвост отваливается, - пробубнила она себе под нос, вспомнив классику советской мультипликации. - Ангел, - обратилась она к себе, - а не напомнить ли тебе, что жизнь клонится к закату, хочешь ты этого или не хочешь. Вспомни себя молодую. Допустим, ты видишь перед собой себя теперешнюю, узнаешь, сколько лет этой женщине. И что тебе приходит на ум? Первое - она выглядит гораздо моложе своих лет, второе - Боженьки-боже, так она же старуха на шестом десятке! Пора и честь знать - пожила и довольно. Давай-ка ты, старушенция, двигай медленным ходом на кладбище, не засоряй атмосферу... Мда... Старуха... Какая же я старуха?! Да, не молода. Я осознаю и принимаю свой возраст - а куда деваться? Как бы не хорохорился, как бы не стремился сбросить с плеч энное количество лет, но что-то, некая существенная деталь, да и выдаст твой истинный возраст... Не убежать, не скрыться. И молодиться нельзя - смешно будет выглядеть со стороны.
   Когда Ангелина Михайловна видела на улице своих ровесниц, которые одеваются как тинэйджеры, то ей сначала становилось смешно, а потом становилось горько - эти молодящиеся всеми силами особы кроме жалости ничего не вызывают - у нее, а у молодежи эти "старые девушки" вызывают ехидные улыбки.
   Ангелина Михайловна дала себе установку: я принимаю свой возраст и жду - а вдруг? Вдруг неожиданно в это царство полутьмы проникнет луч света. Луч солнца, который меня согреет своим теплом, приласкает-приголубит и скажет: "На пенсии жизнь только начинается".
   В минуты депрессии она ругала себя: зачем мне чье-то тепло? Мне и без чужого тепла неплохо живется, я не мерзлячка.
   Сегодня депрессия достигла того предела, когда она перешла к самобичеванию: А не дура ли ты, Ангел?! Конечно, дура, полная дурында! Чего ты ждешь от жизни? Каких еще приятных перемен? Кто готов тебя согреть?
  - Луч солнца золотого, - неожиданно пропела она на мотив песенки из "Бременских музыкантов?", но с вопросительными интонациями. Затем четко выговорила, - луч света в темном царстве... И почему в голову приходят одни штампованные фразы? Надоевшие до оскомины! Например, - в любом возрасте жизнь только начинается: в сорок ли, в пятьдесят и так далее... Жизнь начинается у того, кто полон сил и желаний. У того, кто смотрит в будущее с надеждой, ничего не требует и не гундит постоянно - то не так, это не эдак, всё плохо, все раздражают... Может быть хватит, довольно? Переключи настройку, настрой свой организм на позитивный канал. Это с виду она позитивная, а в душе... Живет по принципу - изображаем радость! Устала. Надоело.
   Ангелине Михайловне захотелось уткнуться в подушку и порыдать, пожалеть себя несчастную. Но она себе этого не позволила. Пошла в ванную и умылась холодной водой. Не помогло.
  - Ничего хорошего я от жизни не жду. Вот Жанка говорит, что у меня все хорошо - дружная семья, нет серьезных заболеваний, я не нищенствую, не доедаю последний кусок. Я полностью согласна, но... Что за этим "но"? Остап Бендер спрашивал у Шуры Балаганова: "Чего тебе не хватает для полного счастья?" Я бы, не задумываясь, ответила: "Чтобы мои близкие были живы и здоровы". Мои близкие живы и здоровы - получается, я наслаждаюсь полным счастьем. Откуда взяться меланхолии?
   Ангелина Михайловна побродила по квартире, втолковывая в голову фразу: я наслаждаюсь полным счастьем. Я забываю фразу - ничего хорошего от жизни не жду. За-бы-ваю! Ненароком обронишь словечко - ничего хорошего больше от жизни не жду - и... накличешь беду. А как иначе, если ты ничего хорошего не ждешь! Раз не ждешь - получи неприятный сюрпризец. Надо так - проснулся утром, улыбнулся новому дню - настроился на позитив. Я так и поступаю. Пытаюсь так поступать. Получается не всегда. Я устала быть запрограммированным роботом, я устала от однообразия. Иногда думаю: лучше так, однообразно, чем раз и... получи фашист гранату! Но проходит время, я забываю установки и ощущаю себя в загнанной в западню. Я стараюсь себя развлекаться, радоваться незначительному, не сижу перед телевизором и не смотрю все подряд - сериалы и политические ток-шоу: больше смотреть нечего. Конечно, кое-что смотрю, в основном новости и детективы. Очень часто угадываю, кто настоящий преступник, развиваю в себе детективные способности... А зачем мне это, спрашивается? Я что, детективное агентство собираюсь открыть?.. Так хочется быть кому-то нужной. Да, я нужна своим детям и внуку. Но нужна как мать, теща и бабушка. Что меня не устраивает? Жанка сказала бы: "Ты, Ангел, с жиру бесишься. Ты, Ангел, полна противоречий".
   Известный писатель Александр Грин утверждал: дайте человеку цель, ради которой стоит жить, и он сможет выжить в любой ситуации.
   Гениально сказано. Осталось выбрать себе цель.
   Ждешь, чтобы кто-то помог, подсказал? Ну-ну, сиди у моря и жди погоды.
   Может быть, мне устроиться на работу? Куда меня возьмут? Если только уборщицей. Уборщицей я не хочу. И не потому что считаю себя "министром без портфеля": у меня очень болит спина. Иногда тяжело передвигаться, я днями отлеживаюсь. Отлежусь и опять "девушка старшего школьного возраста".
   Так и не разобравшись с жизненной целью, ближе к вечеру Ангелина позвонила подруге.
  - Жанка, извини меня дуру нестарую, - завопила Белова, как только та ответила.
  - Ты-то здесь причем, - так радостно откликнулась подруга, что стало ясно - ждала звонка, места себе не находила, уже взялась за телефон, чтобы тоже звонить и каяться, а Ангел ее опередила.
  - Как ты? Без последствий? - зашифровано, но понятно, поинтересовалась Ангелина Михайловна.
  - Нормально. Только ночью кошмары снились. Я проснулась вся в поту, и решила больше не спать.
  - Своеобразная борьба с кошмарами. Чем же ты занималась?
  - Сначала пила чай с конфетами и печеньем, потом вязала шарф, потом книжку читала. Уснула уже под утро. И представляешь, Линка, мне приснилось, что твоего соседа, Вадика Пушкина, на самом деле... того... убили.
  - Значит, будет жить до ста лет, а то и больше. Жаль мы с тобой этого не увидим.
  - А вдруг к тому времени ученые изобретут лекарство от старости, - предположила Жанна Петровна.
  - И что из этого получится?
  - Что?
  - Перенаселение на земном шаре. И опять же - где пенсионный фонд возьмет столько денег для выплат пенсий?
  - Ой, Линка, не надо о больном.
  - Да, о пенсиях лучше не говорить. Давай о чем-нибудь хорошем.
  - Погода сегодня дрянная, - выдала Рябченко.
  - Прекрасная новость, - поерничала подруга.
  - Даже не знаю, что и сказать, - промямлила Жанна Петровна, а Ангелина, хорошо ее знавшая, представила, как она склоняет голову на бок, как щурит глаза и выпячивает губы. - А хорошо мы вчера провели день! И вечер неплохо начинался.
  - Все было хорошо, - согласилась Ангел и призналась, - я, честно говоря, уже на Вадика не злюсь. Тем более, сама виновата.
  - Берем с коммунистов пример, - пошутила Рябченко про ее отношения с Вадимом.
  - Ну, да - мы в ответе за тех, кого приручили.
  - Находчивый мальчик. А где он учится?
  - В каком-то коммерческом вузе, я названия не знаю. Жанка, а давай возьмем зонты и прогуляемся? Ты как? Помнишь, мы раньше любили гулять под дождем.
  - Нет настроения. К тому же уже почти стемнело.
  - А я, пожалуй, выйду во двор, подышу свежим воздухом, - мечтательно протянула Белова.
  - Далеко от дома не уходи, - предупредила Жанна.
  - Я всего на полчасика, - заканючила Ангелина, - можно, мам?
  - Ладно уж, - театрально вздохнула "мама" и спохватилась, - Ангел, ты сегодня "Вечерку" читала?
  - Я не забирала газету из почтового ящика. Вот пойду гулять, заодно и заберу. А что там?
  - Рецепт маски для лица. Я сегодня обязательно сделаю себе эту маску.
  - Не люблю я применять для ухода за мордой лица подножный корм. Я предпочитаю покупать готовые маски в магазинах. Но тебе не запрещаю.
  - И на том спасибо.
   Жанна Петровна занялась уходом за собой красивой, а Ангелина направила стопы, обутые в ладненькие ботики, на улицу.
   Спустившись на лифте на первый этаж, она старательно не смотрела в сторону квартиры Вадика Пушкина, чтобы не нахлынули воспоминания.
   И что мне теперь летать на свой седьмой этаж на крыльях?! - мысленно возмутилась она и мысленно же прокаркала, - икар, понимаешь!
   Прогулялась вдоль дома под зонтом, пристально изучая отраженный от уличных фонарей свет в глубоких лужах, имевших форму больших клякс. Вспомнились школьные годы, как она выводила буквы перьевой ручкой и вспыхнула - прошлый век!.. Так это и был прошлый век. А будто бы вчера.
   Ненастная погода располагает к грусти.
   Ангелина подняла воротник плаща, сменила руку, сжимавшую ручку зонта, чтобы отогреть окоченевшую руку в кармане плаща и продолжила свою медленную прогулку в гордом одиночестве...
   Однажды на морском побережье в период бархатного сезона Ангелина познакомилась с мужчиной. Дело было почти двадцать назад.
   Бархатный сезон себя не оправдал: зарядили дожди, море волновалось и пыталось проглотить особо ретивых купальщиков, которые переусердствовали со спиртным. Спасателям то и дело предоставлялась возможность поработать. Ангелина куталась с шаль, ругала ленивое солнце, которое пренебрегало своими обязанностями, и подумывала, а не покончить ли с неудавшимся отдыхом. Но уговаривала себя задержаться, сверлила взглядом свинцовое небо и обреченно вздыхала.
   Он подсел за ее столик в столовой. Посетовал на погоду, назвал свое имя - Димитрий, привычно выделил первую гласную в имени, как будто это что-то меняло в его происхождении, надо признать, далеко не дворянском - и внешний облик упрямо об этом твердил, и несочетание несочетаемого - пляжных шлепок и черных носок. Лина и сейчас встречает таких индивидуумов, и они невольно напоминают ей о Димитрии. Кем он был на самом деле, так и осталось тайной, которую она разгадывать не собиралась. А тогда, от скуки, она слушала хвалебные оды в свою честь, выделяя грубое "Г", при этом каждый раз морщилась, словно видела в тарелке супом плавающий на поверхности жареный лук: репчатый лук в любом виде Лина не выносит до сих пор. Он не замечал ее недовольной мимики, он пел оду, явно с чужих слов. Заучил и пел. Ни она первая, ни она последняя. Ничего удивительного - мужик вырвался на свободу, успел подготовиться. Еще хорошо, что не сразу взял "быка за рога": вы привлекательны, я чертовски привлекателен, зачем время зря терять?
   Он пел, она внимала. И так "завнималась", что увлеклась. Не самим мужчиной в шлепках и черных носках, а увлеклась продолжением - очень хотелось узнать, что будет дальше, как он себя поведет.
   Покончив с совместным обедом, мужик оправдал ее надежду - приклеился и потрусил рядом, балансирую через лужи в своих шлепках. Лина как завороженная смотрела на эти шлепки с носочками и почему-то никак не реагировала, просто шла и слушала, слушала и шла. Она могла поднять его на смех, прогнать, напугать - скоро придет муж-тяжелоатлет, но не предприняла ровным счетом ничего - только ждала продолжения по его, естественно, инициативе и своего молчаливого согласия.
   Ей было всё равно. Скучно и всё равно. Он ей был безразличен и... интересен, как бывает интересен подопытный кролик, который оправдает или не оправдает надежд ученого-экспериментатора.
   Совсем недавно Ангелина рассталась с бабником-мужем, ненавидела всех мужчин, но мечтала отомстить бывшему с одним из представителей ненавистного мужского племени. Хотя, понимала в душе, что никогда не решится на такой безрассудный шаг. А вдруг?
   Этот, в шлепках и носках, явно не подходил на роль даже одноразового любовника - разного поля ягоды. Но на безрыбье...
   Как можно изменить, не изменяя, - неожиданно подумала Ангелина, не достигшая к тому времени сорокового рубежа, после которого уже всё - конец жизни! Это после она поняла, что не всё, совсем не конец. И после пятидесяти не всё, и после...
   Как изменить, не изменяя, она поняла сразу - можно сходить вечером в кино, после кино посидеть на открытой террасе одного из многочисленных на побережье ресторанчиков, выпить красного вина, после выпитого вина расхрабриться, согласиться на... прогулку, не более того.
   Какие мечты витают в голове Димитрия, на что он рассчитывает в недалеком будущем, было ясно без сложных логических вычислений, ей был интересен сам факт кружений "вокруг да около".
   Глаза с поволокой, легкие прикосновения, сопровождающие эти прикосновения вздохи и слова, слова, слова. Он неженат, да-да, дожил до седин, но боялся связать себя узами брака, наверное, ждал встречи с ней. И дождался. Она сразила его наповал с первого взгляда. Таких божественных женщин, как она, он не встречал.
   Однако, - с испугом подумала тогда Лина, повторив слова "отца русской демократии", произнесенные в ресторации во время изучения меню. И тут же с присущей ей дерзостью решила - пойду на легкий флирт без последствий. Надеюсь, справлюсь без чужой помощи. Не станет же он принуждать меня к сексу, в конце-то концов.
   Еще перед встречей она дала себе зарок: если Димитрий явится на свидание в шлепках и носочках (про бриджи в клеточку длинной до колен она умолчала - сразили ее не наповал, не то что шлепки с носками), она оценит его внешний вид из-за угла, всласть посмеется, что ни раз случалось в молодости (Лина умела уколоть так, что уколы заживали долго), но на этот раз посмеется издали, чтобы не ранить "чувства" малознакомого мужчины, и быстро ретируется. Она не думала, что Димитрий сильно обидится, или, тем более, что-то с собой сотворить из-за нагрянувших чувств-с - перекинется на другую: количество одиноких женщин значительно превышает количество одиноких мужчин. Лина социологическим опросом не занималась, но была наблюдательной.
   На свидание Димитрий пришел в обычных джинсах и клетчатой рубахе с подвернутыми рукавами. На ногах - кроссовки.
   Лина признала, что Димитрий выглядит неплохо. И вообще, он симпатичный. И плечи широкие, и торс накачанный в меру, и ростом не ниже ее, и ноги длинные и ровные, не укороченные на этот раз бриджами. Оценивающих женских взглядов он точно заслужил, Ангелина - презрительно-завистливых. Значит, не зря согласилась пойти в кино.
   Хотя, мелькнула мысль: зачем ей эта авантюра? Ей никто не нужен. Она обижена. Она зла... на весь белый свет.
   Жаль, что подруга с ней не поехала. Наотрез отказалась. Сказала, не хочу мешать. Дальновидная.
   Посмотрели в кинотеатре французскую комедию, дружно посмеялись, Лина выдержала судорожное давление на ее руку, потом выпили вина на открытой террасе, прогулялись по набережной, благо дождь, выполнив месячную норму, ушел на покой. Он пытался ее поцеловать, прижать к себе, она уклонялась. Он решил - интриганка-заводила, она подумала - неумелый идиот, изображающий из себя мачо.
   А не пуститься ли мне во все тяжкие? - вдруг ворвалась в здравомыслящую женскую голову совсем не подходящая, неродная и непривычная, мыслишка.
   Ангелина взглянула на Димитрия другими глазами. Этот взгляд не открыл ничего для нее притягательного, даже несмотря на завистливые взгляды других женщин, которые парами прогуливались по набережной.
   Ладно, там будет видно, - решила для себя Лина и уверенно взяла Димитрия по руку. Он тут же схватил ее ручку своей жесткой лапой и стал тискать. И тискал, не переставая. Лина старалась не обращать внимания, но время от времени тайно гримасничала.
   Прогулявшись по набережной, мужчина решил - уже можно.
  - Моя гостиница здесь неподалеку, - ложно-беспечно сообщил он и указал куда-то во мглу.
  - А моя гостиница в другой стороне, - ляпнула, не подумав, молодая женщина.
  - Сейчас будет гроза, - гыкнул Димитрий.
  - Непохоже, - протянула Ангелина, задрав голову и уцепив взглядом полуприкрытый темным покрывалом месяц-рогоносец и одинокую яркую звезду.
  - Замерзла? - спросил мужчина и обнял женщину за плечи. Женщина хотела вывернуться, но легко передумала.
   Они немного помолчали, кто-то собирался с мыслями, кто-то - с силами.
  - Пойдем ко мне, - с придыханием предложил Димитрий.
   Почему бы и нет? - подумала Ангелина. - Я женщина свободная. Я женщина на отдыхе.
   Когда мужчина открывал ключом дверной замок своего номера, она судорожно искала причину, чтобы сбежать. Сбежать просто так, без причины, она посчитала неразумным. Как будто, разумным было ее согласие. Она его совсем не знает! С ума сошла, что ли?
   Димитрий ни без труда справился с замком, видимо, волновался, распахнул дверь, пропустил вперед особу с мечущимся взглядом. Особа попросила зажечь свет, мужчина не отреагировал, закрыл дверь, сграбастал ее в охапку, покрыл лицо зверскими поцелуями и прошептал:
  - Как только я тебя увидел, сразу потерял голову. У меня было много женщин, то таких как ты...
   Тумблер в голове здравомыслящей женщины щелкнул, переведя мозги в нормальный, правильный, режим.
  - Чтоооо? - зловеще протянула Ангелина. - Много женщин!?! Фу, какая гадость? - Она почему-то тоже прогекала, подражая ему.
   Оттолкнула Димитрия, распахнула дверь и скатилась по лестнице.
   Всю дорогу до своей гостиницы она заливалась нервическим хохотом и обзывала себя ветреной девчонкой. А утром побросала вещички в дорожную сумку и уехала домой, несмотря на то, что погода на морском побережье начала налаживаться - бархатный сезон все-таки...
   Даже сейчас, спустя двадцать лет, она улыбнулась, вспомнив, как хохотала до слез. Изменила, не изменяя...
   Лина очнулась от воспоминаний, поняла, что продрогла и засеменила к своему подъезду.
   Подъезд встретил ее застоявшимися запахами сырой пыли и слабым однобоким светом первого этажа: паршивец Вадик так и не "вернул освещение". Она скользнула выше на один пролет, добралась до почтового ящика, достала газету и стала спускаться к лифту - не пешком же подниматься на седьмой этаж, в самом деле.
   Краем глаза Ангелина Михайловна зацепила некий непорядок. Непорядок заключался в том, что дверь квартиры Пушкиных не была плотно прикрыта.
  - Вот же маленький паразит, - под нос пробубнила женщина, второй раз за минуту применяя к Вадиму Пушкину обидное прозвище.
   Она скрутила газету трубочкой и решительно направилась к гостеприимно приоткрытой двери, но ходу принимая решение - довольствоваться газетой или применить мокрый зонт для воспитательных целей.
   Дверь поддалась легко. Перед глазами Беловой предстала следующая картина: лежащий на полу Вадим (на это раз он лежал на животе, для разнообразия), ноги вытянуты, словно он рухнул навзничь, как бревно. Одна рука спрятана под туловищем, другая вывернула ладонью вверх и слегка отодвинута от туловища. Возле головы образовалась небольшая лужица темно-красного цвета.
  - Весь апрель никому не верь, - отчеканила Ангелина и поинтересовалась у лежащего, - да, Вадик?... - Тот промолчал, чем не удивил долгожданную гостью. - Сейчас как дам больно, - пригрозила она и рассекла воздух свернутой в трубочку газетой. - Молчишь? Ну-ну. Я пошла, некогда мне тут с тобой лясы точить.
   Ангелина Михайловна попятилась в сторону входной двери, специально впечатывая каблуки своих ботиков в пол. Звук вышел так себе, невразумительным вышел звук, поэтому женщина, не отдавая себе отчета, открыла автоматический зонт. Наверное, решила, что неожиданный и непривычный звук напугает любителя розыгрышей, и он себя выдаст. После того, как он не выдал себя никак, Ангелина решительно потрясла мокрым зонтом над распластанным на полу Пушкиным - окропила дождевой водой, хотела оживить.
   Женщина в сердцах сбросила с его ноги носком своих бот уже знакомый тапок и отбросила в сторону, потом зафинтилила и второй.
  - Не холодно? Может, газетку подстелить? - язвительно поинтересовалась она. - Вадик, ну, довольно, вставай уже. Вадик, поднимайся... Я ухожу, слышишь? - пригрозила, но с места не двинулась.
   Сердце в груди тревожно трепыхнулось, как пойманная в сачок бабочка. И дыхание перехватило, как будто нацепили узкую одежду с узким удушающим воротом. Ангелина Михайловна похватало ртом воздух, но ей это не помогло.
   - Вадик, - шепотом обратилась она, - ты... заснул? Просыпайся, сейчас мать вернется, увидит эту страшную картину и... не знаю, что с ней будет. Сознание она потеряет. Она, конечно, дама привычная, но... ты ей не посторонний человек.
   Открытый зонт выпал из женских рук. Купол зонта брякнулся сбоку лежащего на полу Вадима, ручка зонта опустилась ему на ноги.
  - Реакции - ноль, - сообщила непонятно кому Белова. Хотела поднять зонт, но быстро передумала, отдернула протянутую к упавшему зонту руку.
   Набравшись вялой смелости, сделала несколько нерешительных шагов. Его лица она не видела, но предполагала, что лицо искусно обезображено самим Вадиком-затейником. Лужа, образовавшаяся вокруг головы парня, могла быть ничем иным, как... красной тушью, так для себя решила Белова. Этой же тушью вчера была залита футболка.
  - Вадик, уже не смешно, - предупредила Ангелина Михайловна, переминаясь с ноги на ногу. - А если я сейчас упаду без чувств рядом с тобой? Или, того хуже, скончаюсь от переизбытка эмоций? Что тогда? Как ты будешь объясняться с моей дочерью?.. Вадик, а ведь я сейчас упаду. Вадик, мне плохо. Вадик, мне очень плохо.
   Ангелина присела на корточки, поелозила газетной трубочкой по коротко стриженным волосам парня, приговаривая при этом:
  - Я знаю, что ты жив, я знаю, что с тобой ничего страшного не произошло. Сейчас ты распахнешь свои ясные очи, зловещим голосом произнесешь: "Изыди!", и я тебе надаю тумаков. А моя подруга Жанка добавит...
   Ангелина Михайловна вскочила на ноги. Надо позвонить Жанке, - подумала она, судорожно копаясь в карманах плаща.
   Она отступила на шаг, потом еще на шаг, не сводя взгляда с Вадима, позвонила подруге и сказала всего одну фразу:
  - Жанна, мне нужна твоя помощь.
   Сказала таким голосом, что у подруги не появилось сомнения в том, что ей, действительно, нужна ее помощь. И чем скорее, тем лучше.
   Ангелина опять присела на корточки, приложила ладонь к спине Вадика и замерла. Под ладонью почувствовала слабо-теплую спину. Еще не каменную, но уж точно неживую. Были бы силы, Белова бы заголосила, как это делают деревенские бабы на похоронах.
   Теперь она была уверена, что Вадик ее не разыгрывает. Вадик мертв.
   В горле пересохло. Лина удивлялась, как смогла что-то сказать Жанне. Что она еще смогла сделать, так это оторвать ладонь от спины, которая не могла принадлежать Вадику Пушкину, двадцати трехлетнему парню. На полусогнутых она доползла до тумбочки для обуви, и рухнула прямо на стоящую на ней обувь.
   А в голове билось одно слово - "накаркала"...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"