Альм Лара : другие произведения.

"Мужчина". Новелла 1. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Жизнь круто свернула с накатанного пути и преподнесла сюрприз в виде... трупа в автомобиле. Что это? Мужская месть за поруганную честь? Или выражение обиды отвергнутой любовницы?..

  Я коротаю жизнь мою.
   Мою безликую, глухую:
   Сегодня - трезво торжествую,
   А завтра - плачу и пою...
   / А. Блок /
  
   Все началось с той ночи, когда в окно залетела летучая мышь. Или толчком к неприятностям послужило путешествие в конце марта?..
   О путешествии чуть позже. Сначала расскажу о заблудшей представительнице отряда рукокрылых...
   В ту ночь я проснулся от странного писка, похожего на позывные сигналы неведомого разведчика, укрывшегося за моей шторой. Некоторое время лежал неподвижно и соображал, кто посмел проникнуть в квартиру через окно. Потом нормальное мышление стало, хотя и медленно, но возвращаться, и я вспомнил, что живу на двенадцатом этаже, а надо мной еще три. Поэтому попадание в мою берлогу с крыши я отмел: лунатику легче проникнуть на пятнадцатый этаж, чем мучиться и заниматься альпинистским спуском, преодолевая дополнительное расстояние.
   А если это грабитель? - вплыла в мою голову осторожная мыслишка. И сразу стал оценивать мое благосостояние по сравнению с соседями сверху, упустив из вида тот факт, что грабитель не станет оповещать о своем приходе.
   Если сравнивать движимое имущество, то моя тачка круче, чем автомобили соседей, - решил я, - но... они могут быть гражданами Корейко, не желающими выпячивать собственные миллионы. Одеваться в ширпотреб, обуваться в сандалии, позаимствованные у прабабушки, которая слыла аккуратисткой, ездить на ушастом "Запорожце". Это я утрирую, относя соседские авто к российскому автопрому, хотя, "Запор" приехал в Россию из Украины, считай иностранец. Но в то время все было общее, как и государство. Мне повезло, я родился в эпоху загнивающего социализма, когда в универсамах полки радовали стерильной чистотой, а люди светились от счастья. И от уверенности в завтрашнем дне. У всех все было поровну, поэтому не было зависти. Не то, что сейчас...
   Но я отвлекся. Зашторные звуки призывали к действию.
   Черт меня дернул распахнуть настежь окно. Захотелось окунуться в аромат майских запахов! Окунулся? Теперь расхлебывай!
   Я опустил ноги с кровати, полюбовался повышенной волосатостью, свидетельствующей об экстра - сексуальности (так говорит моя помощница Зоя Серба о "мохнатых" мужчинах), пошевелил толстыми пальцами, вспомнил, что неплохо бы подстричь ногти, и вздрогнул от нового перелива странных звуков.
   Я скользнул взглядом по шевелящейся в районе подоконника занавеске и посмотрел на светящиеся электронные часы. Они показывали 02:32.
   Спал я чуть больше двух часов. И за это время кто-то пробрался ко мне в спальню через окно и... начал дурачиться.
   Верка, - мысленно выдал я. - Везде меня достанет! Я, как человек тактичный, сразу дал ей понять, что я живу на одном берегу, а она на другом, а парома между берегами нет! И не предвидится... Интересно, занималась она скалолазанием? Сразу вспомнилась песня Высоцкого, и захотелось затянуть с надрывом: Альпинистка моя, скалолазка моя. Но я взял себя в руки, тем более близкой и ласковой Верка не была. Бизнесменша новоявленная. Товары из Парижа в третьем контейнера во втором ряду, как гласила ее рекламная визитка.
   Где я, а где она?! Я известный в городе стоматолог! Ко мне на прием записываются за месяц вперед, а она... ПТУшница, переквалифицировавшаяся в бизнес-вумен, но оставившая при себе задатки прошлой жизни. Один раз пригласил ее отобедать в ресторане. Настроение было прекрасное, светило мартовское солнце, хотелось декламировать стихи и получать в ответ овации. И тут она - Вера Снегирева. Метет раскисший тротуар норковой шубой и взирает на мир сквозь очки за пятьсот долларов. На голове война в Испании, охваченная пожаром, в том смысле, что беспорядочные космы окрашены в буйно-красный цвет, а вампирские губы выискивают очередную жертву. Жертва сама приплыла вампирше в руки. Я позабыл, что посещение стоматолога, то есть меня, пару раз, это не повод соединять наши сердца. И не повод приглашать в ресторан. Но я был во хмелю весны! Отдался теплому солнечному потоку, растаял, расчувствовался и решил разбавить свое одиночество. У меня так бывает. Редко, но метко, потом не отвяжешься.
   Полный идиот! Нашел, кого пригласить! Женщину, которой нельзя подмигнуть, проезжая мимо в бронированном танке! Подглядывая в узенькую щель и медленно наживая педаль газа, рискуя в скором времени утопить ее в пол, чтобы восприимчивая особа не успела ухватиться за любой выступающий предмет танка... Такой дай палец, она на него мгновенно напялит обручальное кольцо, которое носит всегда с собой. На случай появления зазевавшегося кавалера любой наружности и любой возрастной категории. Лишь бы был сносно одет и холост. Или состоял в браке, но постепенно в нем разочаровывался, о чем свидетельствовал ищущий взгляд усталых глаз. Передвигается мужчина на своих двоих или на четырехколесной машинке - значения не имеет. Веруня дама состоятельная, может жениху взрослую игрушку подарить. Только желающих пока не находилось. Отпугивало неуемное желание сменить статус - из одинокой женщины со средствами стать замужней дамой с ополовиненными средствами. Деньги значения не имеют. Но ежели у жениха есть свой немалый доход, это приветствуется - копеечка к копеечке, это две копеечки, а две завсегда лучше, чем одна...
   За шторой снова напомнили о себе.
   Может, это такой рингтон на телефоне? - подумал я.
   Представляю себе: сидит крупногабаритная Веруня на металлопластиковом подоконнике, теребит ножками сорок второго размера в основании, и докладывает о проведенной операции своей подруге каждые пятнадцать минут, используя мобильник, как рацию. Точка - тире, точка... Вдруг сеанс связи не состоялся в условленное время, контролер сложной альпинистской операции не выдержал и нарушил инструкцию - сам позвонил на мобильный телефон Веры. А установленный на этот звонок рингтон полностью соответствует звуковым сигналам азбуки Морзе.
   Версия интересная!
   Я пригладил свои каштановые волосы, всегда аккуратно уложенные на правильный ровный пробор, а сейчас находящиеся в замешательстве после прерванного сна, и вторично призвал себя к действию.
   Со спящей улицы доносилось шуршание шин редких автомобилей. За шторой невидимый моему глазу легкий ветерок играл свежей зеленой листвой на деревьях. Занавеска вздулась под действием ночного шалуна и снова опустилась, не дав мне возможности рассмотреть живое существо, издающее звуковые сигналы.
   А может, это инопланетянин, совершивший вынужденную посадку на моем подоконнике? И сейчас он просит помощи у своих собратьев?
   Прославиться я никогда не стремился. Взберешься высоко, падать будешь долго и чувствительно. Расшибешься не на шутку. Но при всем нежелании к славе быстро представил себе развороты центральных газет, где я изображен рядом с неким серо-зеленым существом с раскосыми глазами, носом-кнопкой, растянутым жабьим ртом, в серебристом скафандре с двумя антеннами на голове, с помощью которых он принимает и посылает сигналы своим сородичам. Про свой фривольный наряд, состоящий из белых трусов в клубничку, отдаленно напоминающих короткие шорты, я умолчу.
   Меня зазнобило. Майская погода была переменчивой, ласковое тепло сменялось зловредным ненастьем, а утренние температуры заставляли модниц, настроенных на лето, облачаться в джемпера и пиджаки.
   Я не заметил, как пролетело два с половиной часа. За окном забрезжил рассвет. Осторожный и испуганный. Как и я, сидящий на кровати и кутающийся в легкое покрывало. Когда ночь поддалась натиску утра, я различил за шторой силуэт птицы, влетевшей в мое окно несколько часов назад. Она забилась в угол, не сообразив, что выход совсем рядом. Надо только сместиться влево и взлететь в небо.
   По очертаниям я догадался, что это летучая мышь. Ни Верка, ни инопланетянин. Но это меня не успокоило. Я с детства боюсь мышей: и перебирающих лапками, и летучих. Но надо как-то избавляться от заплутавшего ночного существа с перепончатыми крыльями, которое вскоре не найдет дорогу в свой дом.
   Я решительно сбросил накидку, как рыцарь перед поединком, и двинулся к окну. Быстро свернул штору в виде мешка, в который попала летучая мышь, издавшая жалобный писк, потянул своеобразную ловушку к распахнутой створке окна, перекинул конец шторы за карниз, пытаясь обезопасить себя от проникновения представительницы отряда рукокрылых внутрь комнаты, и выпустил ее на волю, поддав напоследок ладонью, будто шлепнул, как капризного ребенка. Птаха - мышь заметалась, потом резко взмыла вверх и исчезла из поля видимости...
   Мне удалось соснуть пару часов до начала работы, но лучше бы я этого не делал. Поутру голова была свинцовой, тело вялым, движения заторможенными. Я принял контрастный душ, выпил две чашки крепкого кофе, заел их яичницей из трех яиц и двумя ломтями белого хлеба с маслом.
   Настроение медленно поползло вверх. Я полюбовался своим отражением в зеркале. На меня смотрел успешный мужчина едва за тридцать, с темно-карими чувственными глазами, словно промытыми крепким чайным раствором, с лихо зачесанными на бок каштановыми волосами, орлиным носом, жесткими губами, волевым подбородком с едва заметной ямочкой, крепкой, но не бычьей, шеей и широкими рельефными плечами, спрятанными под тонкую ткань дорогого пиджака. Я сделал шаг назад, чтобы оценить фигуру в целом, нашел ее потрясающей - скромность не мой конек. А как можно еще охарактеризовать мужчину ростом метр восемьдесят восемь сантиметров с длинными ногами средней толщины, искусно упакованными в элегантные брюки?
   Пижон, - ласково обозвал я себя, добавил "самовлюбленный тип", и вышел из квартиры,
   Ночное происшествие мне казалось далеким и несущественным. Даже немного увлекательно-увеселительным. В моей жизни все было четким и однообразным. Но меня это устраивало. Женитьба в мои планы не входила, работа меня устраивала, машина и квартира тоже, наличие большого числа приятелей и существование одного закадычного друга радовали, способность завязывать короткие не обязывающие ни к чему знакомства с девушками подтверждала мою уверенность в успехе у особ противоположного пола и развивала умение не попасть в сети. Вера не в счет. Ошибки бывают у каждого. Даже у разработчиков космических устройств, обломки которых стали падать с неба подобно январскому снегу. И все норовят обрушиться на дома мирных граждан...
   Зоя встретила меня приветливой улыбкой. Мы привычно обменялись новостями. Моя миниатюрная помощница с восторгом описывала качества своего гориллообразного мужа, которыми он обрастал с каждым днем, как снежный ком, приготовленный для лепки снеговика. Свадьба состоялась месяц назад, и я там был, коньяк глушил, невесту воровал. Хотя, условности и традиции не выношу. Но иногда на меня накатывает. Как с Веркой. В тот субботний апрельский день я запал на подругу невесты, а после влитых в себя двести граммов коньяка окончательно потерял голову. До утра. Около полудня мы нежно простились с девушкой Ликой. Или Милой. Точно не помню. А зачем мне ее имя, если я ее больше никогда не увижу? Зоя один раз передала мне привет от подруги, но я наградил ее таким пронзительно-внушительным взглядом, что охота на передачи пропала. Как пропала сама Лика ими Мила, которая решила усердно грызть гранит науки, тем более не за горами защита диплома. Об этом между прочим сказала моя помощница, желая успокоить свое непосредственное руководство. Но руководство было спокойно, как уснувший навечно вулкан.
   Сегодня я решил поделиться с Зоей событиями прошедшей ночи. Девушка слушала меня, сведя брови на переносице и сцепив пальцы в замок перед собой.
  - Нил Петрович, - обратилась она ко мне, когда рассказ продолжительностью в пять минут подошел к логическому завершению. - Залетевшая в окно птица это плохая примета!
   Серба походила на пионера-героя, который готов выложить всю правду о предках вплоть до десятого поколения, но испытывала при этом сожаление и угрызения совести, отчего на ее впалых щеках зарделись два круга.
  - Ерунда, - отмахнулся я, пока не догадываясь, к чему приведет беспечность и неподготовленность к отражению атаки противника, который уже притаился в окопе.
  - Я точно говорю! - продолжала вещать "пионерка", сместив цепи рук к подбородку. - Если птица залетит в окно - жди беды! - И поплевала при этом через левое плечо, словно отгоняла подгребающую сзади хромую бабку-беду с заостренной косой в руке.
   Я решил разрядить обстановку и выдал.
  - Плюешь, чтобы не сглазить?! Хочешь избавиться от ворчуна-начальника?
  - Что Вы, что Вы, Нил Петрович, - кокетливо замахала руками Зоя, превратившись из пионерки в ласковую кошечку, играющую с бантиком, привязанным к нити. - Да я за Вас... в огонь и в воду! Только скажите!
  - Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет! - задумчиво процитировал я.
  - Ой, Вы сегодня на Некрасова перешли! - удивилась Серба. - Изменили своему любимому Блоку?..
  
   А, может, все неприятности начались после мартовской поездки в село Тараканово, где находится полуразвалившийся храм Михаила Архангела, в котором в начале прошлого века венчался Александр Блок с Любовью Менделеевой?..
   Я бредил стихами поэта еще со школьной скамьи. Поражал поклонниц декламацией и зарабатывал себе очки с помощью гениальности Блока еще в те времена, когда ничем иным привлечь не мог. Не было теперешней стати, материальной независимости и уверенности в себе. Были лишь прыщи на лице и юношеская угловатость. Поэт помогал мне выбираться из ямы неопытности.
   Теперь я решил отплатить ему за поддержку. Поехать в Шахматово, в его имение, где он написал свои лучшие произведения, посетить храм Михаила Архангела и пожертвовать деньги на его реставрацию. Капля в море, но все же. Капля к капле - уже лужа.
   Музей меня не вдохновил. Экскурсовод уверяла, что все вещи принадлежали Блоку и переехали в наше время из начала прошлого века, но я в это поверил с трудом. Уж, слишком все напомаженное, вычищенное и вылизанное. Я понимаю, что в музее не может быть бедлама, но стерильность музейной операционной заставляет усомниться, что здесь поэт отстранился от мирской суеты и написал свое "Поле Куликово".
   А состояние храма меня просто убило. Как можно относиться к своим достояниям таким наплевательским образом?
   В ушах стучали стихи Блока:
   Люблю вечернее моленье
   У белой церкви над рекой
   Передзакатное селенье
   И сумрак мутно-голубой...
   Я увидел ветхое строение, доживающее свой век, которому в насмешку нахлобучили новую крышу. А чтобы не резала глаз убогость, все скрыли за высоким забором. Нарышкинское борокко, вспомнил не к месту я.
  - Нет средств, - развел руками уставший от хождений с протянутой рукой директор музея-заповедника Александра Блока, в который вошел и разрушенный храм. Мой вклад он принял с благодарностью, но это была такая малая толика, что на нее дыру в заборе не залатаешь.
   Неужели у государства нет средств, чтобы восстановить памятник архитектуры, возведенный еще в конце семнадцатого века?
   Блок утверждал, что храм хранит в себе тайны. Поэт был по натуре мистиком и, вообще, человеком со странностями, как все гении, но на пустом месте он выводы бы не делал.
   Всю дорогу домой я размышлял и представлял, как молодой поэт стоит у алтаря с высокой рыжеволосой Любовью Менделеевой, которая не догадывается, какая несчастная жизнь ждет ее впереди. И нельзя осуждать ее за многочисленные романы на стороне. Кому понравиться жить с любимым мужчиной в платоническом браке?
   Я не заметил, как заснул под стук колес. Проснулся, когда заскрипела отодвигаемая дверь купе. Я не поверил своим заспанным глазам. Передо мной стояла она - Любовь Дмитриевна Менделеева, дочь известного химика. Только в современном платье. Но с такими же длинными густыми волосами, статная, с узкими синими озорными глазами и безмерно привлекательная. Она загородила своим пышным телом весь проход и выжидательно смотрела на меня.
   Я потряс головой, отгоняя остатки сна, провел рукой по лицу, будто стирал помятость от плоской подушки, принял сидячее положение и глупо улыбнулся.
  - Прошу, - пригласил я ее в купе, словно оно принадлежало мне полностью.
   Девушка замялась и повела головой за спину, где притаился чемодан, за ручку которого она все время держалась. Я подхватился, полавировал туда-сюда, не зная, как протиснуться к поклаже, девушка мне помогла, уступив свое место багажу. Я уложил чемодан в багажный отсек и снова пригласил ее в купе.
   Она сняла с себя легкое пальто сиреневого цвета, и осталась в сером платье без изысков. В таких ходят училки на работу. По крайней в наше время ходили в мышиных нарядах и наглухо застегнутыми.
   - Нил, - представился я, учтиво склонив голову в легком поклоне.
  - Любовь, - сказала она с милой улыбкой, отпечатав на пухлых щеках глубокие ямочки.
  - Менделеева? - ляпнул я, растеряв по дороге остатки разума.
  - Фирсова, - недоуменно передернула плечами девушка рубенсовских форм.
   И мне вдруг захотелось сделать ей предложение руки и сердца. И получить согласие. И стоять у алтаря в отреставрированном храме Михаила Архангела рядом с Любой Фирсовой и вникать в смысл речи бородатого священника, который еще венчал Блока и Менделееву...
   Попутчица оказалась неразговорчивой, но благодарной слушательницей, что мне было на руку. Я разбрасывал комплименты в ее адрес, как трудолюбивый крестьянин семена в благодатную землю, читал стихи, естественно из Блока, рассказывал о нелепых случаях из моей практики. Люба мягко улыбалась в ответ. Мне показалось, что она не со мной в купе поезда, а где-то далеко, на той станции, где остался ее провожатый. А был ли он на самом деле? Тогда откуда отстраненность? Или ей неинтересен мой красочный монолог?
   Я сразу заметил, что кольцо на безымянном пальце отсутствует, но это ничего не значит. На ее пальцах, вообще, не было изделий из драгоценных металлов, на шее не болтались цепи или бусы, что натолкнуло на мысль, что девушка равнодушна к украшениям.
   Оборвав фразу на полуслове, я спросил напрямую:
  - Люба, Вы замужем?
   Она дернулась, словно я вознамерился нанести ей оскорбление в виде пощечного рукоприкладства, а она по-боксерски от него уходила.
  - Нет, - после раздумий заявила она.
   Я решил, что девушка сама сомневается. Или является соломенной вдовой, что более вероятно. Был муж, да сплыл. Унесло течением в неизвестном направлении. А там, глядишь, прибился к чужому берегу, позабыв про старую пристань...
   "Пристань" старой не выглядела, не более двадцати восьми, а то и меньше. Года прибавляло упитанное телосложение. Упитанное, но чрезвычайно аппетитное. Люба походила на сдобную булочку - такая же пышная и вкусная... на вид. Мне захотелось попробовать, но я не рискнул. Помешала повышенная серьезность и способность отразить нападение. Было видно, что Фирсова способна за себя постоять. Получать фингал под глазом в мои планы не входило. Как не входило разочаровываться в себе, как в практикующем донжуане. В том смысле, что я проверял на практике усвоенные теоретические принципы поведения человека - обольстителя и искателя любовных приключений. Но действовал выборочно, отсекая непривлекательных, навязчивых, целеустремленных, мечтательных, злоупотребляющих моим терпением и женщина без изюминки. Верка не счет, у каждого бывает съезд с заданной траектории.
   Я не сдержался и сказал.
  - Никогда не поверю, что такая девушка не замужем. - фраза не понравилась мне самому. Была в ней непривычная для меня избитость и ограниченность в мышлении.
   Любовь пожала плечами, что говорило о праве собеседника строить предположения, ей до этого нет никакого дела. И отвернулась к окну, где со скоростью пассажирского поезда пробегала природа средней полосы России.
  -Ну-у-у, если Вы не связаны узами брака, - протянул я и замер, как шоумен, готовый провозгласить разгадку ребуса сидящей перед ним несообразительной аудитории, - то... то, - застопорился я, взял себя в руки и выпалил на дном дыхании, - то выходите за меня замуж!
   Фирсова внимательно изучила мое правдивое лицо с вытаращенными влажно-карими глазами, хмыкнула и спросила.
  - А вдруг я соглашусь? - в голосе чувствовалась угроза. Она посчитала мое предложение розыгрышем. Прилепилось к словцу предложение руки и сердца во время скучного пути, чтобы время скоротать.
   Так думала она, а о чем думал я, когда бросался призывами к браку, пока не знал. Захотелось перед алтарем постоять, вообразил себя Блоком. Рассудок временно помутился, затем серое вещество в моем мозгу опомнилось, обработало поступившую информацию, и поинтересовалось, в своем ли я уме? - В чужом! - сразу нашелся ответ, но отступать было поздно.
  - Я буду счастлив, если вы ответите согласием, - пролепетал я, пряча глаза. Но проделал это мастерски, показывая всем видом, что испытываю стеснение от впервые произнесенного вслух серьезного предложения. Сейчас она скажет, что почти меня не знает и попросит рассказать о себе. Будто принимает меня в партию власти и желает услышать подтверждение в моей лояльности и понимании момента. Это окончательно отрезвит меня и заставит унести ноги. И куда я их унесу? Спрыгну с мчащегося поезда?
   Но Люба не стала требовать четкого пересказа моей биографии и прочей лабуды, она перешла на себя.
  - Вы меня совсем не знаете. Вероятнее всего, Вы передумаете, когда познакомитесь со мной поближе.
   Я обреченно поводил головой из стороны в сторону, будто рядом со мной сидел отец-деспот, самолично подобравший мне невесту, а в случае отказа предупредил о лишении наследства.
  - Я - Любовь Григорьевна Фирсова. Двадцать семь лет, не замужем, - на этом слове она споткнулась, будто получила удар под дых. Отдышалась и едва слышно сказала: - Если быть честной, то жених исчез на пороге ЗАГСа...
  - Это как?
  - Не пришел на бракосочетание. Я не хотела, чтобы он заезжал за мной, ненавижу все эти купли-продажи, проводы, возгласы соседей, украшенные похоронными цветами автомобили, и тому подобное. На мне было новое приличное платье, без блесток и подъюбочных колец, туфли на высоком каблуке, сумочка и букет цветов. Из гостей были родители и две моих близких подруги... И благодаря узкому кругу я не сгорела от стыда. Только стыд сменился гневом, а гнев самобичеванием.
  - Ругала себя последними словами, что не разгадала намерений парня? - перешел на дружеский тон я.
  - Ругала и рыдала. Пока мама не уговорила меня позвонить Антону. Он недавно в наш город приехал, сам детдомовский, отслужил Армию, окончил заочно институт, в своем заштатном городишке работу по специальности найти не мог, вот и переехал в промышленный центр. Устроился к нам на завод, я сама в отделе кадров работаю...
  - Сразу попал в твои руки, - догадался я.
  - И в сердце проник, - мечтательно заметила Фирсова.
   И я сделал вывод, что оттуда парень пока не выбрался, а вслух поинтересовался.
  - И ты позвонила?
  - Позвонила на следующий день, но его мобильник был отключен. А на съемной квартире стационарного телефона не было... Идти к нему домой я не решилась... В понедельник пришла на работу, хотя, оформила отпуск. Собиралась в свадебное путешествие, - с горечью произнесла девушка. - Все удивились, бросились поздравлять, но быстро смолкли, увидев мою распухшую от слез физиономию. Мой начальник взялся выяснить все до конца. Пошел в цех, где трудился мой несостоявшийся муж, а руководство лишь руками развело: нет Антона Хомякова, в отпуске! Отправились мы к нему домой. Никого. У соседей поспрашивали, говорят, вышел в субботу при параде и с букетом. Вышел, а до ЗАГСа не дошел. - Тяжело вздохнула она, колыхнув высокой грудью.
  - В полицию заявили?
  - У меня не хотели принимать заявление, кто я Антону? Никто! Еще поухмылялись нагло, дескать, совсем девицы обнаглели, женихи от них сбегают, а они их стараются с милицией вернуть. Но снова вмешался мой начальник и заявление приняли... Не мог Антон сбежать! - с чувство сказала она. Но мне показалось, что Люба себя убеждает в порядочности молодого человека.
  - Может, несчастный случай? Переходил через дорогу и... бац! Документов нет, лицо обезображено до неузнаваемости...
  - Да, что Вы такое говорите?! - вскинулась Фирсова.
  - Это всего лишь версия.
  - Не нужны мне Ваши версии, - скривилась она.- Пусть лучше будет живым предателем!
   Я повторил про себя странное словосочетание и хмыкнул. Но Люба не обратила на звуковой выпад в ее сторону внимания, снова углубившись в изучение пейзажа, который поплыл медленнее - поезд подходил к станции.
   Я набросил куртку и пошел по вагону, непроизвольно заглядывая в распахнутые двери чужих купе. Людей было мало, в каждом отсеке по одному-два человека, в основном пенсионеры и дети, только в одном купе сидел молодой мужчина и читал газету, отгородившись ею от всех. При этом он напоминал незадачливого шпиона, отчаявшегося получить сведения от связника.
   Не хочешь, чтобы тебя рассматривали, закройся на замок и сиди, - подумал я, застегивая на молнию куртку. За окном моросил дождь и давила небесная серая тяжесть.
   Молодая проводница до прихода Фирсовой навязчиво кокетничала со мной, а теперь не удостоила взглядом, сосредоточившись на своих обязанностях. Я промурлыкал песню про кису Ларису, девушка снизошла и улыбнулась.
  - Лара - Вы прелесть! - с вдохновением поэта произнес я, спускаясь на перрон.
  - Я знаю, - зыркнула она глазами и одернула форменный жилет.
   Фигура - блеск, - подумал я, оценивая стройные ноги, выглядывающие из-под короткой юбки, и непроизвольно причмокнул губами, что окончательно задобрило ревнивую особу.
   Я прошел вдоль вереницы бабулек, торгующий снедью, и огорчился, не увидев необходимого атрибута любого завоевателя чужого интереса - букетика цветов. Все равно, каких. Пусть полевых, пусть нагло - откровенных, коими я считаю розы всех оттенков. Или цветов с намеком, как георгины, которые положено дарить недругу. Но кто об этих тонкостях знает? В основном мужчины предпочитают веники поувесистей, с длинными стеблями и упакованными в жуткую скрипучую бумагу, будто прячут преподносимый букет от ревнивой жены. Но почему не взять в этом случае "карманные" цветочки-лютики? И для постороннего глаза незаметно, и сюрприз для дамы обеспечит вам высокий рейтинг.
  Облом, -решил я и огляделся, надеясь усмотреть пробивающиеся из- под земли подснежники. Но то ли год был неурожайным на весенние первоцветы, то ли время не пришло, но кроме неприглядной глазу темной влажной земли я ничего не заметил.
  - Чаво ищешь, милок? - прошамкала крайняя бабуля со слезящими глазами, в клетчатом платке, стареньком пуховике и грозных резиновых сапогах.
  - Цветы ищу, бабушка. Хочу невесте подарить.
   Старушка опустила глаза, выискивая среди продуктов затерявшийся букетик, не нашла и снова воззрилась на меня.
  - А капустки квашеной не хочешь? Али картошечки горячей? Вкусная -я-я! Лучше всех цветов!
   Я непроизвольно сглотнул слюну и подумал: Почему я должен идти тропинкой, которую до меня протоптали миллионы мужчины? Надо искать свою дорожку к сердцу дамы!
   И купил вареной картошки, квашеной капусты, четыре крупных соленых огурца, покосился на головку репчатого лука, но сразу выкинул из головы неподходящий моменту продукт. Сгреб все в охапку и потрусил к вагону, по привычке проводя взглядом по выложенным на своеобразных прилавках съестным припасам. У одной торговки я увидел пучок парниковой петрушки и так обрадовался, словно это был невиданный деликатес. Я быстро расплатился и побежал к запыхтевшему поезду.
   Когда я шел по вагону, он успел тронуться, а в дверном проеме нашего купе показалось обеспокоенное лицо Любы.
  - Я думала, Вы отстали.
  - Я здесь, и я у Ваших ног! - я преклонил колено и преподнес девушке букет петрушки. И едва не выронил бабушки разносолы.
   Фирсова кинулась мне помогать, мы стукнулись лбами и рассмеялись. У Любы была очень милая улыбка. Искренняя и заразительная.
   Вскоре мы сидели за накрытым столом. Я достал дорожную фляжку с водкой, девушка для вида поломалась, но затем согласилась "пригубить". Я произнес тост за наше дорожное знакомство, которое должно перерасти в нечто большее. Любовь смущенно зарделась и опрокинула в себя стопку одним махом.
   Однако, - подумал я и снова наполнил крошечный сосуд.
   Через некоторое время она переместилась ко мне на полку, заглянула в глаза и задала вопрос, который ее терзал с момента моей невоздержанности.
  - Ты, правда, хочешь на мне жениться? - и при этом обняла меня за плечи. В данном случае больше подошел вопрос: "Ты меня уважаешь?"
   Помогла выпутаться из сложной ситуации проводница Лариса.
  - Чай пить будете? - с вызовом спросила она, заранее не принимая отрицательного ответа.
   При виде третьего лишнего Фирсова подобралась, сложила кисти рук на коленях и облизала губы.
   Лара расценила поведение девушки по-своему, решив, что мы перешли от разговоров к жарким поцелуям.
  - Ну? - продолжила проводница порицание, уперев кулаки в тонкую талию, желая подчеркнуть разницу в объеме данного места с объемом соперницы.
   Сейчас я любил обеих, невзирая на модельные показатели одной и схожесть с Любовью Менделеевой другой.
  - Будем, если Вы, Ларочка, к нам присоединитесь!
   Девушка в униформе с вызовом посмотрела на пассажирку сверху вниз. Та, в свою очередь, оторопело уставилась на меня, не понимая, зачем нам третий лишний.
  - С лимоном? - поинтересовалась проводница.
  - Главное, с Вами вместе, - расплылся я в крокодильей улыбке, которая не сулила в будущем ничего хорошего.
   Лара мигом исчезла. Я наклонился к Любе и пояснил.
  - Дочь моей троюродной тетки, вдовы моего любимого дядюшки. Совсем девчонка от рук отбилась. Нужен глаз, да глаз!
  - А почему ты с ней на Вы? - скумекала не совсем протрезвевшая Фирсова.
  - Так... она же на службе! Панибратство на железной дороге не приветствуется! - со знанием дела заметил я и выбрался из купе, предупредив попутчицу о моем недолгом отсутствии. Не дошел до туалета, свернув к Ларисе, которая выставляла стаканы с чаем на подносе, присовокупив к ним печенье и конфеты. Под мышкой прорисовывались очертания бутылки, завернутой в газету.
   Дальнейшие события я помню с трудом. Сначала я пил на брудершафт с Ларой, затем с Любой, признавался обеим в любви, за нее, родимую, мы и пили, а также за дружбу и исполнения желаний.
   Фирсова кричала, что она согласна, я не мог сообразить, на что она согласна, но уверенно кивал и утверждал, что слов на ветер не бросаю. Ларка было обиделась, но потом стала расспрашивать, есть ли у меня брат? Я задумался, хотя, всегда был единственный любимым чадом в обеспеченной семье, и брякнул, что имею брата-близнеца. Проводница сразу прильнула ко мне и попросила об услуге - я должен познакомить ее с братом! Иначе она отобьет меня у Любы. Та, в свою очередь, облобызала мои губы, и присоединилась к просьбе, заявив, что еще одной потери не переживет...
   Утром поезд подкатил к моей станции. Я впопыхах распрощался с Фирсовой, которой предстояло провести в вагоне еще пару часов.
  - Желаю удачи в поисках Антона Хомякова.
   И этой фразой дал понять, что забыл о вчерашнем предложении, а через минуту забуду о существовании девушки по имени Любовь, копией супруги любимого поэта Александра Блока.
   На перроне нежно коснулся руки Ларисы. Та открыла рот, чтобы задать повисший на языке вопрос, но я быстро развернулся и зашагал навстречу привычной жизни, вращающейся по привычной траектории.
   Так я думал в тот момент.
   Но глубоко ошибался...
  
   Я вышел из здания стоматологической клиники "Грант" и залюбовался своим блестящим автомобилем - большим, темно-синим, с допустимыми по норме затемненными окнами, за которыми... отчетливо виднелся женский силуэт, нагло восседавший на пассажирском месте. Я резко затормозил, будто уперся в невидимую преграду, но потом успешно ее преодолел, да так притомился, что следующие несколько метров медленно полз на ватных ногах, приближаясь к своей массивной игрушке. С нахмуренным видом изучил неподвижный женский профиль, который не удосужился сменить положение, и рванул на себя дверь. Я надеялся, что дверь заблокирована, а у меня видения на почве трудного рабочего дня продолжительностью в двенадцать часов. Но дверь легко открылась, оставив без надобности ключи-брелок, зажатые в моей руке. Сидевшая девушка сначала держала равновесие, потом стала клониться на бок, как в замедленной съемке, и сползать вниз, к моим ногам, выпадая из автомобиля, в салон которого непрошенная гостья попала непонятным способом, где приняла на грудь и заснула крепким мертвецким сном. Я был так заворожен стеканием девушки на тротуар, что не сообразил прийти ей на помощь, опомнился в том момент, когда она улеглась между машиной и мною, прикорнув на боку и создав полуколько вокруг моих ног.
   Я автоматически отступил на шаг.
  - Э-э-э... Вы... чего?
  - Нил Петрович, у Вас проблемы? - услышал я за спиной взволнованный голос Зои.
  - Проблемы, - промямлил я, обалдело взирая на труп незнакомки, оказавшийся в салоне моего автомобиля.
   То, что это труп, а не подвыпившая девица, я понял только сейчас, сделав шаг назад и заметив торчавший в ее шее медицинский скальпель и запекшуюся вокруг раны кровь, что свидетельствовало об убийстве, совершенном, по меньшей мере, несколько часов назад. Потому она и лежала скрюченная - тело успело окоченеть в сидячем положении...
   Я терпеливо рассказывал приехавшему старшему следователю следственного комитета майору юстиции Ивану Ивановичу Проскурину (удивительно, что запомнил его имя в этом состоянии), что оставил машину на стоянке у стоматологической клиники без десяти восемь. Окна моего кабинета выходят на противоположную сторону, весь день был расписан по часам, поэтому за своим железным конем не следил, на улицу для проверки и визуального наслаждения не выходил. И зачем? Если установлена отличная сигнализация, а в случае, если бы она сработала, администратор, восседающая за стойкой, отреагировала и сообщила мне. Убитую девушку первый раз вижу. И не желаю лишний раз вглядываться в ее застывшее лицо, чтобы убедиться в этом.
  - Вы оставили автомобиль на этом месте?
  - Думаете, его угнали, покатались по городу, пока хозяин лечит зубы пациентов, после чего угонщик устранил свидетельницу, с которой вместе мотался с ветерком по улицам, чтобы та не выболтала, кто посягнул на мою собственность? И не удосужился спрятать тело! Зачем? Когда можно оставить его в салоне. И мороки меньше и владельцу -толстосуму больше проблем.
  - Вы, гражданин Желязко, не умничайте, а отвечайте на вопросы, - нахмурился Проскурин. - И не забывайте, что в первую очередь подозрение падает на Вас!
  - А зачем мне убивать незнакомую девушку и прятать ее в своей машине? - пожал я плечами.
  - У Нила Петровича есть алиби! - встряла в разговор Зоя. - Он все время был рядом со мной. Вернее, я была с ним рядом. Даже чай вместе пили! - С оттенком гордости заявила она.
  - И в туалет Ваш Нил Петрович не отлучался? - ехидно поинтересовался следователь.
   Моя помощница смутилась, будто мужчина высказал непристойность.
  - Отлучался, но на улицу не выходил! Можете у Лиды администратора спросить.
  - А Лиду к стулу на двенадцать часов приклеили? - поерничал Проскурин, но было заметно, что заступничество Сербы его подкупает. Не каждый подчиненный будет идти на амбразуру за своего начальника.
   - Лидочка покидает свой пост, но ненадолго. И просит тетю Пашу, уборщицу, ее заменить.
   Проскурин позвал своего помощника и приказал найти свободный кабинет в стоматологии и допросить меня по всей форме. Сам он не желал покидать место, где работала следственно-оперативная группа. И где находилась моя помощница, из которой при особом подходе можно выкачать необходимые сведения о начальнике. Мы вернулись в здание, оставив на улице несколько мужчин, обступивших автомобиль, и расстроенную Зою Сербу, успевшую мне шепнуть, что позвонит Потапу Анатольевичу.
   Потап Анатольевич Мартынов мой закадычный друг еще со школьной скамьи. Ныне директор автосалона "Audi", где была приобретена моя тачка, преподнесшая мне такой неприятный сюрприз. Хотя, машина здесь не причем. Девицу убили ударом скальпеля в шею и подбросили в автомобиль, оказавшийся... открытым. Мог я позабыть закрыть машину? Надо восстановить в памяти время, когда подъехал к клинике? Тем более, об этом настойчиво требует поведать помощник Проскурина, представившийся капитаном полиции Трубкиным, который походил на состарившегося раньше времени подростка. Главную роль в этом играл тусклый безучастный взгляд, вопивший о всезнайстве и умении вскрывать нарывы общества одним щелчком. И видит он меня насквозь. Такого сытого, богатого и безжалостного.
  - Я подъехал к "Гранту" в семь пятьдесят, - устало начал я в сотый раз. Капитан недоверчиво на меня посмотрел. - Над входной дверью стоматологической клиники висят электронные часы, я всегда непроизвольно бросаю на них взгляд, фиксируя время прибытия.
  - Продолжайте, - прервал лирическое отступление Трубкин и сделал вид, что ничего нового не услышит. Но есть правила, по которым он вынужден играть.
  - Подъехал, вышел из машины...
  - В эту минуту Вы не встретили знакомого? Может, отвлеклись и забыли поставить автомобиль на сигнализацию?
  - Отвлекся, - кивнул я, восстанавливая в памяти утро сегодняшнего вторника. - Мне позвонила одна женщина и сообщила... новость, которая повергла меня в шок.
  - И что же она Вам сказала? - подобрался капитан, желая услышать угрозы телефонной собеседницы, после чего в салоне появился труп девушки. Как первое предупреждение. Глаза оперуполномоченного засветились подобно вспыхнувшим огонькам на новогодней елке. Но в глубине глаз отчетливо читалось недоверие: давай, парень, "неси пургу", заметай меня снегом. Но я не лыком шит, в два счета тебя " выведу на чистую воду".
  - Она сказала, что... ждет от меня ребенка.
  - Поздравляю! - с издевкой сказал он.
  - Не с чем. Я с этой женщиной в связь не вступал.
  - А она иного мнения? Потому и поспешила сообщить Вам радостную новость?
  - Я не люблю делиться своей глубоко личной жизнью, - нахмурился я.
  - Ладно, - кивнул головой капитан. - Предположим, Вы опешили от новости и забыли об автомобиле. Или все же автоматически поставили "Audi" на сигнализацию?
   Я закрыл лицо ладонями, словно отгородился от Трубкина, мешающего мне восстановить события утра.
   Итак, я подъехал, выключил зажигание, услышал звонок мобильника, который лежал на панели, увидел, что звонит Вера и хотел проигнорировать... Но потом поразмыслил, решил, что та заявится в клинику с недружественным визитом, и ответил. Она сразу огорошила меня новостью. Я в это время успел открыть дверь машины, выбрался и встал, как вкопанный. От такой новости легко окаменеешь и забудешь собственное имя. Ладно бы, если инцидент присутствовал, а то все ограничилось одноразовым посещением ресторана. Но Верка утверждает, что однажды я завалился к ней среди ночи в непотребном виде и насильно овладел ею. Но... Во-первых, я не знаю, где навязчивая дамочка проживает, о чем успел ей сообщить. А она заявила, будто я узнал адрес в регистратуре. В ответ я тяжело вздохнул, приводя нервную систему в более-менее нормальное состояние и продолжил. Во-вторых, я никогда не беру женщин силой! Все происходит по согласию! И не нахрапом, а с предварительной увертюрой, которая может занять достаточно времени для того, чтобы момент соития был так же сладок, как запретный плод. У Веры снова нашелся ответ: она в тот вечер была в таком потрясающем неглиже, что я не устоял и прямо с порога набросился на нее. - Но я был пьян! - парировал я. - Как мог плохо фокусирующим зрением уловить сногсшибательное неглиже? И заодно потребовал назвать число и месяц. У Верки был готов ответ. Оказалось, что ВСЕ произошло через неделю после необдуманного приглашения в ресторан, а именно, тридцатого марта. Быть этого не может, - рявкнул я и... очнулся у двери стоматологической клиники. Некоторое время помялся, размышляя, как попался на крючок хитроумной особы. Пытался успокоить себя поведением экспертизы на ДНК... Но врачи утверждают, что такая экспертиза на ранних сроках беременности может вредно сказаться на здоровье самой матери и малыша. Следовательно, надо ждать его появления на свет. За оставшиеся месяцы Вера меня изведет... Нерадостные мысли теснили друг друга в моей распухшей голове. В тот момент автомобиль занимал меня меньше всего. Я не повернул в его сторону головы и проследовал в кабинет. Уже на пороге я вдруг вспомнил, что не могу быть отцом ребенка Веры Снегиревой, потому что в этот день, тридцатого марта, ехал в поезде вместе с Любой Фирсовой. Да, я был пьян в тот вечер, но отчетливо помню, что Верки в вагоне не было. А доказательство в виде билета на поезд, я могу ей предъявить. Думаю, он до сих пор покоится в недрах моей дорожной сумки. Я не выдержал, позвонил Снегиревой и все выложил. Женщина внимательно выслушала и, не произнеся ни слова, отключилась. И так бедолага расстроилась от провала заранее подготовленной операции, что вышла на улицу, убила первую попавшуюся девицу, сунула в багажник своего "Пежо", доехала до клиники, перегрузила тело в "Audi", благо дверь не была заблокирована, и тем самым отомстила мне за непринятие идеи о своем материнстве и моем отцовстве.... Бредоватая идейка, но другой нет... Но Верку я топить не собираюсь. Пусть полиция сама разбирается во всем.
  - Вспомнили? - спросил меня Трубкин, считывая с моего лица ответ.
  - Я автомобиль на сигнализацию не ставил! - уверенно заявил я. Хотя, сомнения не развеялись.
  - Думаю, Вы знаете, что вскрыть замок навороченной иномарки весьма затруднительно даже специалисту, не говоря о дилетанте. "В полевых условиях" это невозможно. То ли дело, на станции технического обслуживания.
  - Вы намекаете на то, что машину отогнали в сервис, там вскрыли, уложили труп и вернули на место?
  - Я ни на что не намекаю, я рассуждаю вслух и пытаюсь узнать, как и почему в салоне ВАШЕГО автомобиля оказалась убитая медицинским скальпелем девушка.
   Взгляд полицейского мне не понравился. В нем явно сквозил намек на родственную связь медицинского инструмента, который взял на себя роль орудия преступления, и моей специальности.
  - Я лечащий врач, а не хирург. Это раз. Стоматологический скальпель имеет другую форму, более удобную для разрезания мягких тканей десны. Это два. - парировал я.
   Трубкин усердно почесал макушку и недовольно нахмурился, не ожидая получить от меня уверенный ответ, разложенный на две полочки.
  - Еще один вопрос, - после раздумий заявил он с таким видом, будто вот-вот готов уложить меня на обе лопатки. - Где второй комплект ключей от автомобиля?
   А, правда, где второй комплект ключей? - задумался я и зыркнул на капитана, который, судя по торжествующему виду, ожидал услышать признание, что ключи я вручил сообщнику, который выполнил вторую часть операции - отвел от меня подозрение и усадил тело девушки на сиденье. Решил, что загнал этим вопросом меня в угол? Загнал бы, если я начал заверять, что ключи лежали в тумбочке в рабочем кабинете, где шныряют туда-сюда люди, или в надежном месте в собственной квартире, о котором не знает ни одна живая душа. Кроме меня. В первом варианте круг подозреваемых исчисляется несколькими десятками человек, при условии, что я видел запасной комплект не более недели назад. Во втором варианте - все указывает на меня, как на убийцу невинной девушки. При условии, что на квартирное имущество никто не посягал. Ежели я скажу, что кто-то посягал, то сразу рождается вопрос - где заявление о проникновении на чужую территорию?
   В общем, обложил меня товарищ оперуполномоченный по всем фронтам. Но и мы не лаптем суп хлебаем.
   Я знаю за собой грешок. Человек я забывчивый и увлекающийся, поэтому вручил второй комплект ключей своего другу - Потапу Мартынову, мысленно проведя ассоциативную связку между запасными ключами и приятелем. Как вбивали в память слова Маяковского "Мы говорил Ленин, подразумеваем партия, мы говорим партия, подразумеваем Ленин". Так и со мной, вернее с Потапом Анатольевичем: вспомнил про второй комплект ключей, рядом всплыл Мартынов.
   Люблю проводить аналогии между предметами и людьми. Или между людьми. Удобно для тех, кто страдает провалами памяти.
   Некоторые индивиды применяют ассоциативные цепочки, а я - ассоциативные связки. Для меня это проще. Есть буква "А" и буква "Я", а между ними еще тридцать одна буква, но мне о них помнить необязательно, дабы не загружать лишней информацией умную голову. Объясняю примитивно, но доходчиво. Но ассоциативные цепочки тоже плету, когда простота не позволяет соединить вместе несоединимое. Например, я забываю названия улиц. Одна моя знакомая живет на площади Карла Маркса. Мало ли улиц, которых нарекли именами основоположников марксизма-ленинизма. Я могу приплести сюда и того же Маркса, и Энгельса, и Ленина, и участников революционных движений. Взять Щорса или Буденного, Сталина или Молотова. Или всесоюзного старосту Калинина. В любом городе есть улицы, названные в их честь. Допустим, пригласит меня девушка в гости, а память дала сбой - забыл, где она живет, а переспрашивать неудобно. Сам вещал ей, что безмерно скучаю и жду встречи... Ведь называла мне улицу и дом. Умные люди заносят все в электронный справочник. Мне лень. Легче сплести связку, али цепочку из ассоциаций. Итак, при знакомстве девушка говорила, что живет на площади Карла Маркса. Включаю мозги и вспоминаю его творение "Капитал". Я стремлюсь скопить капитал, чтобы купить землю и построить дом. Это моя мечта. Теперь в обратном порядке: мечта - дом - капитал - Маркс. Едва произношу имя девушки, вспоминаю о мечте и понеслось. Кому-то сложно, мне нет. Тренировка ума! С цифрами проще, они осаждаются в памяти накрепко. Это я о нумерации дома и квартиры.
   Но я отвлекся. Капитан устал ждать изворотливый ответ.
  - Второй комплект ключей находится у директора автосалона "Audi" в сейфе. - констатировал я без особой обеспокоенности. Зажатость слетела с меня, как накидка тореро перед схваткой с быком.
  - И мы можем это проверить?
  - Хоть, сейчас! Позвоните господину Потапову и поинтересуйтесь... Или можете себя не утруждать. Думаю, он будет здесь с минуты на минуту.
  - По какой же надобности он прибудет?
  - Его Зоя Серба, моя помощница, известила о... происшествии. Должна была известить. - уверенно добавил я, откидываясь на спинку стула и покачивая ногой, обутой в элегантный туфель известной итальянской марки.
  - А господин Потапов по совместительству Ваш адвокат?
  - Мне адвокат не нужен, я законы не нарушаю. Тем более не убиваю невинных девушек ударом скальпеля!
  - Ну-ну, - хмыкнул Трубкин, словно сомневался в моем уверенном заявлении и пытался найти опровержение. - Разговор с директором автосалона мы отложим на потом, сейчас меня интересует, есть ли из этого здания еще один выход? Аварийный или служебный, называйте, как хотите.
  - Конечно, есть!
   При этих словах Трубкин не сдержался и расплылся в гаденькой улыбочке, будто одним умным вопросом раскрыл преступление по горячим следам. Было алиби у гражданина Желязко, да мгновенно сплыло, махнув на прощание рукой. Лет, эдак, на пятнадцать. Или двадцать. В зависимости от опытности и изворотливости адвоката. Я легко читал мысли капитана, который представил, как стоматолог Желязко тайно покидает здание клиники через черный ход со скальпелем в кармане. С медицинским скальпелем, чтобы запутать следы. А в это время возле машины меня поджидает знакомая, чья участь уже предрешена. О причинах Трубкин задумается позже. Или я сам признаюсь. Под нажимом. Я пригласил девушку в салон, воткнул ей в шею хирургический инструмент и оставил дожидаться моего возвращения. А сам вернулся в здание тем же путем.
   Капитан снисходительно уставился на меня, как на существо, которое не сможет пройти мимо крокодила с раззявленной пастью. При этом оперуполномоченный напряженно постукивал ручкой по столу, намекая на способность пишущего средства самостоятельно накрапать за меня признание. Ручка не сделала привычного оборота на сто восемьдесят градусов и теперь тыкалась в исписанный лист бумаги, оставляя заметные точки. Произнеси: "На старт, внимание, марш", и шариковая ручка запрыгает слева направо, выводя незамысловатые каракули. Или справа налево, если задумает перейти на арабское изложение.
  - Другой выход из здания существует, но формально. - медленно протянул я, не сводя взгляда с пишущего средства, словно был гипнотизером, призывающим его пройти пусть самостоятельно. Представляю себе, вдруг ручка каллиграфическим почерком выведет: Трубкин - дурак. Или не постесняется в выражениях и обзовет капитана в привычной для него манере общения. Со мной он сдерживался, притормаживая между словами, где должно стоять междометие матерного наклонения.
  - Как это? - опешил мужчина, надеясь на победу.
  - Все работники стоматологической клиники хорошо знают, что есть три комплекта ключей от аварийного выхода: одни находятся у главного врача Виктории Александровны Лепко, она же владелица "Гранта", другие - у администратора и третий комплект висит на пожарном стенде в коридоре под стеклом. Но эта версия для инспектора пожарной охраны. На самом деле все ключи сосредоточены в одних руках. Угадайте, в чьих?
  - Виктории Александровны Лепко - владелицы стоматологической клиники "Грант". - пробурчал Трубкин, снимая с себя лавровый венок победителя.
  - Угадали! - подтвердил я. - Она держит под неусыпным контролем работников клиники всех уровней и наказывает за малейшие нарушения.
  - Стукачей уважает? - подобрался полицейский, прощупывая почву для заполучения "языка", который осведомлен о жизни обывателей клиники больше других.
  - Понятия не имею!
  - Ничего, разберемся, - облегченно вздохнул он. - А сейчас прочтите протокол и распишитесь на каждом листе.
  - Я могу быть свободен? - спросил я, искусно справляясь с дрожью в голосе. Как мне казалось.
  - Пока можете, - скривился Трубкин.
   Мы вместе вышли из клиники. Июньские сумерки подступали на всех флангах. Хотя, на северо-западе еще краснели следы укатившегося за горизонт солнца.
   Мой гордый автомобиль походил на огромного жука, готового сию минуту взмахнуть раскрытыми дверцами-крыльями и улететь. Вокруг него сновали люди, напоминая техническую службу, которая готовить летающее средство в полет.
   Интересно, смогу я по-прежнему восхищаться своим автомобилем? Или каждый раз буду вспоминать, как на пассажирском месте сидел труп?..
   Неподалеку от "Audi" стояла машина той же марки, но цвета металлик. Ее хозяин в этот момент пожимал руку Проскурина, улыбался и похлопывал того по плечу. Я всегда знал, что Потап Мартынов знаком с каждым вторым жителем нашего города, но не догадывался, что это знакомство распространяется на представителей следственного комитета, чьи доходы не позволяют посещать дорогие автосалоны. Я не намекаю на коррупцию в рядах сотрудников органов правопорядка, большинство служак честные и порядочные люди, я удивляюсь общительности моего друга.
   Тут Потапыч увидел меня и замахал рукой. Друг походил на родителя, которому успела нажаловаться учительница. Он ее выслушал, обещал принять меры и готов приступить к их выполнению незамедлительно.
   Я посеменил в их сторону. Взгляд следователя успел потеплеть, как у человека, простившегося с чувством голода посредством чревоугодия. После чего он исполнил роль ябеды и препоручил нерадивое чадо грозному родителю, снял с себя все заботы и расслабился. Так выглядело со стороны. На самом деле майор неусыпно следил за следственной группой, завершающей осмотр места обнаружения трупа.
  - Иван Иваныч, - услышал я слова друга на подходе к мужчинам, - я за Нила ручаюсь, как за себя. Он и мухи не обидит. К нему женщины сами липнут. Вот одна из них и надумала свести счеты с соперницей!
  - Потап, что ты несешь! Я убитую девушку в глаза не видел! - скривился я, не желая ставить под сомнение ранее озвученное отрицание знакомства. А заодно создавать неудобства женщинам, с которыми был когда-то близок или сталкивался в профессиональной сфере. Сейчас с меня потребуют огласить весь список, и я, как законопослушный гражданин, всех сдам, после чего дамы подвернуться жесточайшему допросу. Я решил сдвинуть внимание полиции с себя любимого и одновременно отплатить благодарностью за терпение моих женщин, оградив их забором от чужих глаз. - Думаю, что все произошло спонтанно. Стоматологическая клиника находится на окраине города, неподалеку безлюдная роща, могу предположить, что убийца хотел спрятать в ней убитую девушку. Медленно следуя мимо стоянки у клиники, преступник передумал, заметив "Audi" без горящего глазка сигнализации. Спокойно перегрузил труп и уехал... Я понимаю, что риск велик - на дворе белый день. Но он мог обставить все таким образом, что проезжающие водители не обратили внимания на девушку, едва перебирающую ногами, которая воспользовалась услугами своего приятеля. Может, ей стало дурно после наркоза. Рядом стоматология - место, которое посещают после долгих сборов-уговоров.
  - Мне кажется, что убийца неслучайно выбрал Ваш автомобиль. - заметил Проскурин, внимательно выслушав мою версию. - Зачем ему рисковать, если можно заехать в рощу и избавиться от трупа? Меня беспокоит странное стечение обстоятельств. Почему, именно, сегодня Вы забыли закрыть свой автомобиль? - майор намекал, что я дал "зеленый свет" убийце - давай, не мучайся, пересаживай тело ко мне в новый автомобильчик, я как-нибудь выкручусь.
   Я не успел ничего произнести в свою защиту, как вмешался Мартынов. Он выудил из кармана светлых брюк второй комплект ключей от "Audi" и предъявил их следователю.
  - Вот, - сказал он, - они хранились в моем сейфе. Нил мне сам ключи отдал.
  - А Ваш комплект ключей, Нил Петрович, где лежал?
  - В столе, в кабинете. Вместе с портмоне и документами на автомобиль.
  - И никто не мог воспользоваться ключами во время Вашего отсутствия?
  - У нас никогда не было краж. Коллектив стоматологии проверенный, люди все порядочные, на чужое добро не зарятся.
  - Поверьте мне, многоопытному человеку, что внешность человека весьма обманчива.
  - Иван Иваныч, - снова вмешался Потап, - неужели можно убить обычным скальпелем? - при этом он показал пальцами смехотворный размер лезвия орудия преступления.
  - Можно, если убийца имеет опыт в этом деле. В данном случае, судя по месту и по виду раны, он просто ткнул в шею...
  - И удачно попал? - не дал закончить фразу Мартынов.
  - Эксперт высказал кое-какие сомнения, но обещал после вскрытия выдать заключение.
  - А если в двух словах? - заканючил приятель. - Мы сторона заинтересованная.
  - Удивило, что смерть девушки наступила мгновенно. Объяснений этому пока нет.
  - Эксперт установил, когда произошло убийство?
  - От девяти до десяти утра.
   Оба мужчина уставились на меня.
  - Я в это время лечил зуб пациентке! - с готовностью доложил я.
  - Ее имя? - спросил Проскурин приказным тоном, превращаясь в англичанина, который требовал у Миледи назвать виновника ее растления.
   Я едва не ляпнул: "Бекингем", но вовремя опомнился. Однако, родилась еще одна странная ассоциативная связка. Надо запомнить...
   Я сделал вид, что копаюсь в памяти. Выдавать одним махом информацию - это все равно, что расписываться в своей виновности. Следователь решит, что у меня заранее заготовлена пациентка, которая одновременно является моей союзницей и еще кое-кем, и всегда готова подтвердить мое алиби.
  - Надежда Ивановна Плетнева. Она следит за своими зубами и раз в квартал посещает клинику. Подтверждение о сегодняшнем визите можете найти в компьютере администратора, времени на чеках оплаты и записи в истории болезни. Хотя, в последней часы не указаны, только день приема.
  - Мне достаточно двух первых, - успокоил меня Проскурин.
   К нам подошел капитан Трубкин с зажатой под мышкой папкой и обратился к старшему по званию.
  - Товарищ майор, я не взял у господина Желязко подписку о невыезде.
  - Думаю, подписка пока не понадобится.
   Меня растревожило это "пока", но успокоило "не понадобится". Я постарался скрыть облегченный вздох и осмотрелся. Теперь мое зрение было готово оценивать окружающую действительность. Неподалеку стояли Зоя с Лидой-администратором и перешептывались, не забывая строить глазки моему приятелю Мартынову, в честь которого Зоя не раз пела хвалебные оды. Из ее слов я узнал, что у друга синие глаза, а в пепельных волосах присутствует естественный редкий перламутровый отлив. О том, что помощница обожает крупных мужчин, я понял на ее свадьбе, когда познакомился с женихом. Что касается нас с приятелем, то Серба всегда уверяла, что вдвоем мы не просто убиваем женщин наповал, но и делаем контрольный выстрел.
   Особое отношение к Потапу моей помощницы навеяло мысль, что она не только хотела защитить меня от полиции щитом-приятелем, но и лишний раз полюбоваться им и почувствовать себя девушкой без мужа, которая с удовольствием внимает комплиментам приятного во всех отношениях мужчины. На это Мартынов был мастер, причем экстра-класса.
   До комплиментов дело не дошло, к Зое подошел Трубкин и увел ее в здание. По дороге она повернулась в мою сторону и многозначительно кивнула, что я расценил, как заверение в преданности.
   Проскурин заявил, что свой автомобиль я могу забрать только завтра у здания следственного комитета. Мы сели Потапом в его "Audi" и поехали по ночному городу. Обсуждать события сегодняшнего дня не было желания, приятель нахмуренно смотрел на дорогу, а я скользил взглядом по пешеходам, совершающим вечерний променад, и размышлял о странностях жизни. Еще утром я не мог предвидеть, как закончится обычный на первый взгляд день. Идешь широкой гладкой дорогой жизни и не думаешь, что она, жизнь, может преподнести сюрприз. Резко завернуть за угол, а там все иначе. Нет привычного покоя, установленных тобою законов и уверенности, что сюрпризы бывают лишь на Новый год или на день рождения, который ты не желаешь отмечать, но все твои близкие друзья дружным строем приходят без приглашения. Как и полагается. Но таковых становится все меньше. Не по причине ухода в мир иной или охлаждения отношений, мои приятели женятся и исчезают из поля видимости. Потап считает, что мужики бояться за своих благоверных, которые могут растаять рядом со мной и позабыть клятву верности. Но я с ним не согласен. И почему он так думает? Я никогда не участвовал в выращивании рогов на головах моих друзей. Хотя, был один случай. Я тогда был молод, глуп и... красив, как ангел. Это ОНА утверждала, причем на собственной свадьбе.
   Я тогда учился в Медицинском университете на стоматологическом факультете и жил в общежитии вместе с двумя ребятами. Не скажу, что это была дружба "не разлей водой", но ходили мы везде вместе, вместе совершали по утрам пробежки, вместе качались в университетском спортзале, пили пиво, играли в преферанс, помогали друг другу в учебе. В общем, все, как положено между братьями-студентами, проводящими бок о бок по двадцать четыре часа в сутки. Но после четырех лет наше трио превратилось в дуэт - один из нас решил жениться на девушке, с которой случайно познакомился в автобусе. И так воспылал к ней любовью, что предложил сочетаться браком уже через неделю. Парень был положительным во всех отношениях, и девушка ответила ему согласием. На удивление ее родители не "встали в позу", а полюбили будущего зятя, как родного сына. Меня такой исход не удивил. Мы предвкушали грандиозную пьянку, подсчитывали деньги и прикидывали, что подарить. Наконец, день свадьбы наступил. После торжественной части мы помотались по городу, гудя клаксонами наряженных автомобилей, затем собрались в небольшом кафе.
   Все началось во время танцев, когда невеста решила, что ее надо украсть. И роль похитителя она возложила на меня. Возбужденная толпа не заметила, как девушка с белом платье и в фате схватила меня за руку и потянула за собой. Мы проскользнули за дверь служебного входа, промчались по узкому коридору и зашли в последнюю дверь по левой стороне. Не знаю, для чего было предназначено это маленькое помещение, но подручных средств уборщицы в нем не было. Стоял допотопный стол, накрытый пожелтевшей бумагой, шаткий деревянный стул и старенькая тумбочка с приоткрытыми дверцами. Я не удержался, заглянул внутрь и увидел пустые полки, застеленные такой же бумагой, что и стол. Невеста взгромоздилась на стол, расправив платье, а мне указала на стул. Я упал на него, тяжело вздохнул после энергичных танцев и короткой пробежки, вытер пот и уставился на дверь, ожидая, что нас вот-вот хватятся и организуют погоню. Отыскать невесту и похитителя не составило бы труда. На улицу мы бы не сунулись - на дворе студеный февраль со всеми прилагающимися попутчиками, остаются служебные помещения. Девушка в фате расценила мой взгляд по-своему. Быстро соскользнула со стола, дернула задвижку и приложила указательный палец к губам. Я утвердительно кивнул и расслабился на стуле. Невеста изучала меня внимательным взглядом, поочередно наклоняя голову из стороны в сторону, словно собиралась писать мой портрет. Потом подтянула двумя руками длинное платье, села верхом на мои колени и впилась в мои губы. Сначала я опешил и напрягся, потом расслабился и прижал ее к себе.
   Когда мы позволили, чтобы нас нашли, жених странно посмотрел на меня, а невесту заключил в объятия, намекая, что данное тело принадлежит ему по праву, а кто посягнет, то...
   Больше он в общежитии не появлялся, перебравшись в квартиру родителей жены. Учились мы на разных факультетах, встречались в коридорах, здоровались и шли дальше. Мне было стыдно и неловко, но я "переводил стрелки" на невесту, которая совратила меня - бедного несчастного неопытного мальчика за двадцать с копейкой лет. Она звонила мне несколько раз и предлагала встретиться, но я отнекивался. Затем я и вовсе забыл о бывшем приятеле и его невесте. Воспоминания вернулись, когда мой сосед по комнате сказал, что у них родился сын.
  - Но со дня свадьбы прошло не более полугода?! - удивился я.
  - Семь месяцев, - подсказал он, - ребенок родился недоношенным, но с ним все нормально.
   У меня на душе заскребли кошки и скребли долго. Я даже хотел заявиться к ним в гости, чтобы полюбоваться младенцем и сличить его черты со своими, но не решился. Точку в переживаниях поставил случай, который свел меня на автобусной остановке в одной девицей, который была гостьей на той свадьбе. "Подруга" новоиспеченной мамаши с горящим азартом выложила мне всю ее подноготную. Оказывается, до свадьбы девица вела свободный без меры образ жизни, "залетела" от случайного кавалера, который, естественно, исчез. Тут подвернулся влюбленный медик и его решили осчастливить.
   Я успокоился, но в душе появился странный холодок. Мы, мужчины, думаем, что женщины в нашей власти и можем с ними делать все, что захотим - любить, предавать, обманывать, убеждать в обратном, задабривать подарками. А они верят. Или делают вид, что верят. А сами мстят нам разными способами.
   И с этой минуты я решил быть начеку. Как постовой на ответственном посту.
   Я имею право давать обещания и забирать их, добиваться благосклонности и уходить по-английски, при этом окружив себя стеной недоверия.
   Я не хочу признаться даже себе, что боюсь быть обманутым. Боюсь любить, боюсь долгих отношений, которые могут затянуть меня в семейный омут. И даже, если я там окажусь по большой и светлой любви, я все равно стану подозревать супругу в... неблаговидном поведении и каждое утро после ее корпоративной вечеринки ощупывать свою голову на предмет пробивающихся рогов...
   Меня отвлек от грустных мыслей Мартынов, который самозабвенно изрек:
  - Блаженна жизнь, пока живешь без дум!
  - Не думай, что я поверю высоте твоего ума! Это сказал Вальтер Скотт.
  - Я себе чужого не присваиваю! - констатировал Потап с блаженной улыбкой на лице.
  - А я присваиваю, - обреченно вздохнул я и добавил, - чужие трупы.
  - Странное сочетание - чужой труп. Труп всегда чужой, а если он твой, так ты не сможешь завить об этом во всеуслышание, - философски рассудил он.
  - Я не понял - ты умничаешь или пудришь мне мозги, и без того засыпанные тальком?
  - Уж, и порассуждать нельзя. Глянь, красотища какая - луна, звезды, девчонки в коротких юбчонках...
  - Про девчонок не надо! - вздрогнул я и зажал ладони между коленями, будто пытался урезонить свои шаловливые руки в полнолуние.
  - Нилыч, а не махнуть ли тебе в монастырь? - задал животрепещущий вопрос приятель, отрываясь от дороги и впиваясь взглядом в мое побледневшее лицо.
  - Еще один труп и точно уйду, - промямлил я.
  - Так я не мужской имел в виду, а женский, - загоготал Потап, оглашая притихшие окрестности.
   Я не удержался и улыбнулся.
  - Вот так-то лучше! А то раскис, как невеста, брошенная у алтаря.
   Лучше бы он этого не говорил. Я вспомнил поезд и Любовь Фирсову.
   Жизнь долго собиралась с силами и нанесла мне удар. Ответный удар за мое неспортивное поведение.
   Остановится ли она на этом?..
  
   Утром я проснулся с тяжелой головой. Вес моего тела сравнялся с ее весом. Голова лежала на подушке и не желала от нее отрываться. Плотные шторы отгораживали от меня солнечный день, мирно гудящая сплит-система создавала приятный комфорт, не хватало амазонки в бикини, которая преподнесет мне на маленьком подносе чашечку крепкого кофе, чтобы привести мою голову и организм в целом в слаженное взаимодействие.
   Подняться с кровати не было сил, я порадовался выходному, логически последовавшему за двенадцатичасовым рабочим днем. В планах у меня стояла поездка к маме на дачу, но показаться ей в таком виде я не мог. Она сразу догадается о неприятностях (если убийство девушки можно назвать неприятностью) и станет докапываться до истины. Посвящать ее в свои проблемы я не привык. Беспокоюсь о ее здоровье и не хочу еще раз перемалывать на мясорубке события вчерашнего вторника. Списать все на посиделки с Мартыновым не удастся. Посиделки такого масштаба - это следствие, а причина кроется в чем-то существенном.
   Я вспомнил, как вечером, точнее глубокой ночью, признался другу, что виновен в смерти девушки, позабыв упомянуть "косвенно". Я стольким людям насолил, что теперь один из них решил отомстить, но нашел для мести странный способ. Хорошо, что Потапыч знает меня, как своего брата-близнеца...
   На это сочетание имелась ассоциативная связка - проводница Лариса, которой я соврал. Как это проделывал неоднократно. Лгун, трус и бессердечный человек!
   Навешивание ярлыков мне не понравилось. Я люблю маму, ей я никогда не вру. Или редко. Я люблю Потапыча... правильной любовью. Как брата, как близкого друга, который всегда прилетит на зов. Как вчера. Опять же он не смылся домой после утряски дел, а препроводил меня до квартиры, влил поллитра коньяка в качестве успокоительного средства, такую же часть употребил сам, потому как пребывал в "расстроенных чувствах". После "ухода за тяжелобольным", оказавшимся его усилиями в кровати, отбыл на такси, о чем не забыл меня осведомить. Его "Аудюха" осталась дожидаться хозяина во дворе моего дома.
  - Мать честная, - подпрыгнул я, позабыв о недомогании, - про мартыновскую машину забыл!
   Я отдернул шторы и сразу ослеп от ярких солнечных лучей. Глаза заслезились, я по-детски растер их кулаками, распахнул окно и обозрел притихший двор. "Рослого" автомобиля цвета металлик нигде не было. На часы я взглянуть не удосужился, решив, что еще раннее утро. Я отправился на поиски мобильного телефона, желая тактично предупредить приятеля о потере, которая последовала после обоюдной забывчивости. Телефон лежал на кухонном столе в вазочке с печеньем. Я обтер его салфеткой, мысленно прорепетировал речь и набрал знакомый номер, бубня про себя "а в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо".
  - Потап, такие вести, - ляпнул я, не перейдя со стихотворной лирики на нерадостную действительность. Благо, он не дал мне продолжить.
  - О, брателло, - проорал Мартынов в трубку, будто пытался докричаться без средства связи с другого конца города. - Проснулся, наконец, убивец женщин!
  - Ну, и шуточки у тебя, - скривился я. И этому человеку я хотел помягче сообщить об угоне.
  - Извини, - сразу покаялся он. - Я хотел утром подняться к тебе, подать кофе в постель, но передумал. Думаю, пусть человек поспит в положенный выходной день.
   Я непроизвольно перевел взгляд на часы, светящиеся четырьмя глазами на свч-печи и ахнул.
  - Половина первого?!
  - А ты думал, шестого? - поехидничал приятель.
  - Так ты забрал свою машину?
  - Естественно! Забрал и уже несколько часов тружусь на благо немецкого производителя. А ты давайся брейся-умывайся, завтракай, а через часик я за тобой заеду, и мы вместе двинем к Проскурину. "Аудюху" твою заберем и перегоним ко мне в сервис. Пусть ее проверят на наличие сюрпризов, вымоют, вычистят и вернут законному владельцу. - он послушал мое молчание и проникновенно спросил, будто интересовался чувствами к девушке, с которой я познакомился недавно: - ты к ней успел охладеть? -
  - Нет. Наверное, нет.
  - А то можешь ее продать и купить другую. Без проблем. Я посодействую.
  - "Audi" мой друг, а друзей не предают, если они занемогли. Или выкинули фортель.
  - О как! - встрепенулся Мартынов. - Красиво излагаешь, отрок!..
   Когда я вливал в себя третью чашку кофе, раздался звонок в дверь. Я решил, что прибыл Потап и распахнул дверь со словами:
  - Ты ехал с Колымы? - и замер. На пороге стояла Вера Снегирева собственной персоной и имела покаянный вид, что навело меня на некоторые догадки.
   Я загородил собой проход и поинтересовался.
  - Ты тоже узнала мой адрес в регистратуре стоматологии?
  - Нет... Я... хотела извиниться за вчерашнее, - сбивчиво пояснила она.
  - Вера, я не хочу... - и запнулся, будто выпал на время из разговора, а когда вернулся, то забыл, о чем шла речь.
   Неужели жизнь намекает, что пора меняться. Нельзя одним махом рубить канат, который ты сам бросил потерпевшему. Сначала бросил, потом передумал. Тебе нет до него дела. Порезвился, посмотрел, как он карабкается, устал и рубанул топором. И что дальше? Дальше случилось то, что случилось - труп незнакомки в моем автомобиле. Это своеобразный указатель? Хватит идти прямой дорогой, заверни за угол! Та дорога завела бы тебя в непроходимые топи. Я послушал, завернул за угол жизни, получил нокаутирующий удар, пришел в себя и превратился в неврастеника, который крадется по улице и боится совершить опрометчивый поступок? Буду совершать только хорошие поступки! Не буду лгать, изворачиваться, и обязуюсь жениться на первой встречной, которая одарит меня вниманием и пожалуется на свое непроходимое одиночество. Потом мы возьмемся за руки и пойдем по улице жизни с надеждой, что уклонов, поворотов больше не предвидится. Светлый путь к общему счастью. И пусть я ее не люблю, главное - разбавил ее одиночество, помог человеку преодолеть сложный этап жизни.
   А у меня кто-нибудь спросил, чего я хочу? Или думаете, я настолько впечатлился вчерашними событиями, что пожелаю... очиститься от скверны, полюблю бедную несчастную особу с кривыми ногами и горбатым носом? Сердце вмиг затрепещет, как российский флаг под резкими порывами ветра, а в голове надежно укрепится мысль о вечной посадке на ее аэродроме. Я уже трепещу от картины венчания... Вижу себя во фраке с цветком в петлице и ее в подвенечном платье у алтаря в отреставрированном храме Михаила Архангела, в ушах звучат стихи Блока, я любуюсь ее носатым профилем и чувствую, как... пробиваются молодые рога на голове. И что самое ужасное - чувствую себя абсолютно несчастным человеком, который принес себя в жертву.
   Не желаю быть жертвой! Я всегда был охотником, но жизнь намекнула, неплохо бы сменить тактику жизни. Там, за углом, надо вести себя иначе... Нет! Нет и нет! Не выношу указаний извне! И не изменю свое мнение, что женщинам верить нельзя! Вот взять, Верку. Позвонила, наплела в три короба... Вспомнил!
  - Вера, я не желаю тебя видеть! Никогда! - и захлопнул дверь перед ее распухшим носом.
   Не удержался и прильнул к глазку. Снегирева постояла, изучая коврик на пороге, смахнула невидимую слезинку, развернулась и пошла к лифту, не позабыв несколько раз обернуться и пригладить взлохмаченную шевелюру под названием "война в Испании".
   - Надеется, что я передумаю! Не надейтесь, уважаемая гражданка Снегирева! - свистящим шепотом взвыл я, не испытывая жалости и угрызений совести.
   Способность ковать ассоциативные цепи присоединила к слову "гражданка" места заключения, следствие со всем следственным комитетом и полицией, прибавило товарища Проскурина, который не перестал меня подозревать. Боевой настрой испарился, уныние вернулось и надежно обосновалось в моей холостяцкой квартире.
   Снова раздался звонок. Более требовательный.
  - Что с лицом? - на ходу спросил Потап, выхватывая из моих рук четвертую по счету чашку кофе.
  - Лицо, как лицо, - пробурчал я.
  - А с настроением? - не унимался он.
  - Прикажешь прыгать до потолка?
   Мартынов оценил высоту комнатного прямоугольного параллелепипеда и заявил.
  - Боюсь, соседи будут недовольны! - и для большего понимания ткнул пальцем в пол, намекая, о каких соседях идет речь. - Парень ты... увесистый, можешь проломить дыру и зайти без приглашения.
  - При росте метр восемьдесят восемь я вешу девяносто килограммов, - напомнил я, расправив плечи и выпячивая грудь.
  - Малявка, - дернул головой приятель. - Во мне на десять килограммов поболее будет. - Привстал при этом на носки и поскрипел полом, словно пытался продавить вертикальным телом бетонное перекрытие, сузив площадь проникновения.
   Дурачество спрятало уныние в шкаф, но ключ в замочной скважине не провернуло.
  - Ладно, поехали к Проскурину! - я обнял приятеля за плечи и повел к выходу...
  
   Не знаю, о чем подумал майор, когда мы парой вошли в его кабинет, но неудовольствия не выказал. Сразу вернул мне ключи от "Audi", поинтересовался, не вспомнил ли я убитую девушку. Я уверенно отрицал, а Потап спросил, установили ли ее личность. Иван Иванович не стал прятать туз в рукаве.
  - Поздно вечером в отделение полиции пришла некая Елена Карякина и заявила, что пропала ее подруга - Юнона Шиндрик. Вчера она не пришла ночевать, девушки вдвоем снимают квартиру и работают официантками в ресторане гостиницы "Якорь". В понедельник у Лены был выходной, а Юнона ушла в одиннадцать часов утра и вечером в работы не вернулась. Подруга не обеспокоилась, решила, что Шиндрик осталась ночевать в ресторане, такое иногда бывает, когда сил нет ехать на другой конец города, а в гостинице есть свободные места.
  - Или понравившийся клиент предложит скоротать вместе приятный летний вечер, переходящий в ночь. - заявил Мартынов с таким загадочным видом, будто смена вечера на ночь открыта лично им только что. Ранее об этом явлении никто не догадывался.
  - Капитан Трубкин повез Карякину на опознание в морг. Она подтвердила, что это Юнона Шиндрик. - Проскурин, проигнорировавший краткую речь Потапа, перевел взгляд на меня. - Вам это имя знакомо?
  - Впервые слышу! Уверен, что подобное сочетание благозвучного имени и смешной фамилии я бы запомнил.
  - В ресторане гостиницы "Якорь" вы когда-нибудь были?
   Я покопался в своей памяти и недоуменно пожал плечами.
  - Не помню.
   Приятель уставился на меня, пытаясь внушить обратное.
  - Ну, не помню! - взмолился я.
  - Подсказка из зала, - пробубнил Мартынов. - День рождения Марка Фишмана.
  - Так это когда было, еще зимой! - порадовался я, намекая на то, что прошедшие полгода дают мне право забыть о мужских посиделках в ресторане по поводу прибавки годков еще одного школьного друга.
  - Точнее, в конце февраля, - напомнил Потап Анатольевич.
  - Какого числа? - уточнил Проскурин.
  - Двадцать седьмого, - сказал Потап. Я не оспаривал - у него все дни рождения знакомых разной значимости четко вбивались в голову. Он считал, что не поздравить человека с днем появления на свет - это знак полнейшего невнимания и равнодушия. - Вы хотите установить, работала ли в тот день убитая девушка?.. - Следователь молчал и следил за ними сквозь клубы сигаретного дымы. Это не смутило моего приятеля, он продолжил рассуждать. - Может, и работала, но наш столик не обслуживала. И внешность у нее... не особо впечатляющая, чтобы обратить внимание... И столько времени прошло...
   Я подумал, как можно понять, какая внешность у нее была при жизни? Маска смерти никого пока не красила.
  - У нас был сугубо мужской коллектив. - со значением заявил я, посчитав это уточнение необходимым про сложившихся обстоятельствах. - Марик работает в Москве, в город детства приехал родителей навестить и встретиться со школьными друзьями. А тут как раз его день рождения. Он приглашал многих, но пришли только я и Потап, у остальных жены, дети, проблемы...
  - А мы свободны, как ветер в поле, - закончил фразу Мартынов. - И как втроем пришли, так втроем и ушли. Сначала завезли домой Марика, потом Нилыча... - Мартынов дал понять, что я весь вечер был под надзором и официантку не охмурял для последующих развлечений.
  - Елена Корякина не опознала Нила Желязко по фотографии, - выдал порционную информацию майор. - И на скальпеле его отпечатков не обнаружено. Смерть девушки наступила мгновенно от остановки сердца.
  - Как от остановки сердца?! - опешили мы.
  - Вы слышали об ЭГДН? Или полностью - этиленГликольДиНитрат.
  - Это взрывчатое вещество, - вспомнил я. - Но какая связь?
  - Сейчас поясню... Хотя, раскрывать карты перед человеком, который подозревается в убийстве...
  - Иван Иваныч, - возмутился Потап.
  - Ладно, - кивнул головой Проскурин, - сколько раскрытых дел за плечами, а с таким встречаюсь впервые... Короче, этим волшебным маслицем было обработано орудие убийства. ЭГДН обладает еще и токсичными свойствами. Разбрызгал в комнате - обеспечил недоброжелателю головную боль, смазал дверные ручки, капнул в обувь или в перчатки, оно проникло через кожу и стало медленно убивать человека. А если нанести на колюще-режущие предметы и слегка ткнуть жертву, то смерть наступает в считанные минуты от остановки сердца.
  - О, как, - дернул бычьей шеей приятель. - И где ж такую адскую смесь берут?
  - Кустарно изготавливают. Купил нужные ингредиенты, прочел инструкцию и химичь. Но не забывай, что на это статья имеется. А то дуриков-химиков в стране развелось, как муравьев в муравейнике.
  - Уроды мамины, - коротко изложил свое мнение Потап.
  - Но меня интересует сейчас другое, - снова перешел к моей персоне майор. - Я призываю, Нил Петрович, вспомнить, кому Вы перешли дорогу? И облегчить тем самым жизнь себе и следствию. Обманутые мужья, отвергнутые любовницы... Может, с соседями повздорили, или автомобиль припарковали на чужое место? Или любимого питомца едва не задавили?
  - Питомцев не давил, автомобиль ставлю на платную стоянку, на свое законное место, - сразу ответил я на более легкие вопросы.
  - А в каком временном промежутке про обманутых мужей и отвергнутых любовниц вспоминать? - заинтересовался мой приятель, переметнувшийся из лагеря защитников в лагерь обвинителей. А как расценивать вопрос, где содержится явный намек на мою беспорядочную и аморальную жизнь.
   Я пронзил его укоризненным взглядом.
  - А я что, я ничего... Уж, и спросить нельзя, - обиделся он, но вину поспешил загладить, - Иван Иваныч, это я не к тому, что Нилыч мастак наставлять рога чужим мужьям или дам менять, как перчатки, просто... он... столько повидал на свои тридцать в гаком лет, что всех не упомнишь по причине медленного отмирания серого вещества.
  - Это у кого оно отмирает? - возмутился я, почувствовав, как заливаюсь краской. Щеки вспыхнули так ярко, словно к ним одновременно приложили два раскаленных утюга.
  - Или улетает, - "смилостивился" друг, - говорят, что серое вещество у нас в голове напоминает по виду бабочку, вот она и... улетела... Устала сидеть на одном месте... без работы... Гы-гы...
  - Не обращайте внимания, Иван Иванович, такое с Потапом бывает. Хочет обстановку разрядить. - я знал, что приятеля частенько заносит во время гуляний, когда он исполняет роль тамады, но сейчас было не время для заносов и подтруниваний.
  - А обстановка у нас вполне дружеская, не напряженная. - удивленно протянул майор.
   Я не разобрался, чему следак удивлен больше - моему заступничеству или поведению Мартынова. Мне захотелось поддержать тамаду-самозванца.
  - Но в одном Потап прав, я должен знать, какой период надо охватить?
  - Я не могу устанавливать рамки. Все зависит от степени обиды и характера человека.
  - И способности прощать нанесенные обиды, - встрял неугомонный Мартынов. - Один может лелеять обиду десять лет, а потом пойти и застрелить обидчика, а другой - сразу дать в зубы и забыть. Один убьет за невысказанное извинение за случайно отдавленную ногу, другой побоится отомстить за поруганную честь сестры или дочери.
   В этом Потап был прав. Я, не задумываясь, убил бы тварь, которая надругалась над моей женой или дочерью. И пусть меня осудят.
   А связь с замужними дамами? Не посягал я этим на честь мужа? Сам боюсь оказаться на его месте, но выступаю против мужского братства. Но таких случаев в моей донжуанской практике было раз - два и обчелся...
   Я пообещал Проскурину вернуть "бабочку" на место и прибыть с докладом послезавтра, завтра у меня рабочий день...
  
   Воспоминания перебивал вопрос, который бился в мою голову остроконечным копьем: почему для мести было выбрано вспомогательное звено, а не я сам? Неужели обида настолько велика, что расправу надо мной посчитали слишком легкой платой и решили временно отложить? И почему Юнона Шиндрик? Девушка, с которой я не был знаком? Или убийца был иного мнения? Проскурин обмолвился, что ее подруга меня по фотографии не опознала. И то, слава богу... Но не мешало бы съездить в этот "Якорь" и переговорить с Еленой Карякиной.
   Мы вереницей доехали до "Ауди-центра", я передал автомобиль мастеру-приемщику, а сам зашел в кабинет Мартынова.
  - Неплохо бы поболтать с официанткой из "Якоря". - прочел мои мысли приятель.
  - Я сам поеду, ты трудись, а то и так столько времени на меня потратил.
  - Ты извини, если я сболтнул лишнее. Переживаю за тебя, ловеласа и сердцееда.
  - Сам такой! - парировал я и протянул руку для прощания.
  - Э-э-э, нет! Я тебя одного не отпущу! Ты посиди в кабинете, я быстро поруковожу и поедем в Якорь".
   Я послушно опустился на стул и закрыл глаза, желая покопаться в своей прежней жизни, которая осталась за поворотом и которая была наполнена событиями, совершенно типичными для холостяка, с удовольствием вкушающего все прелести.
   Не знаю, сколько времени я медитировал, но так и не вспомнил никого заслуживающего внимания Проскурина. Связи с женщинами были кратковременными, на всеобщий обзор я их не выставлял, а замужние дамы тем более не афишировали свои похождения на стороне. Мне совсем не хочется создавать женщинам проблемы. А это произойдет, если я расскажу о каждом любовном эпизоде.
   И не верю, что мой автомобиль выбран специально для сокрытия в нем трупа. Все вышло случайно: проезжавший мимо убийца увидел, как я покинул салон "Audi", прочел вывеску над входом, быстро сообразил и перегрузил тело. В березовой роще могут заметить одинокий автомобиль и водителя, вытаскивающего труп из багажника. Там под каждым кустом может поджидать сюрприз в виде парочки, стремящейся к уединению. Чем меньше свидетелей, тем больше вероятность быть "пойманным за руку". Посреди белого дня мало кто задастся вопросом, что происходит? Убийца действовал нагло, а наглость, как известно, второе счастье.
   Я остаюсь верен своим догадкам.
   Но положа руку на сердце, могу признаться в утаивании сведений от следствия. Есть у меня одна... знакомая, имя которой лучше вслух не произносить. У стен есть уши, у нее есть муж, причем с расшатанной нервной системой. Неписаный красавец - один раз увидишь и про сон навечно забудешь! А почему та особа вышла замуж за такого мужчину, объясняется легко - у него денег, как звезд на небе. Одна звезда - одна пачка пятитысячных купюр. Я его банковский счет не проверял, могу только догадываться. Но кое о чем осведомлен. Например, о проблемах сексуального характера. Деньги в этом вопросе оказывают незначительную и кратковременную помощь. Перед свадьбой она думала, что любовь в браке так же неважна, как наличие репчатого лука в супе. Особенно для людей, избегающих употребление этого овоща. Будущий супруг ее обожает, она обожает его деньги. Этого достаточно. Постепенно женщина стала приходить к мнению, что с милым рай в шалаше, а не в загородном доме в четыре этажа. И физиономия мужа так осточертела, что хочется послать его подальше вместе с миллионами, домами, автомобилями, кругосветными путешествиями, брюлликами и шмотками. Но как? У кого деньги, у того и власть. Женщина слывет очень даже "гомо сапиенс", на настоятельные просьбы супруга сидеть во дворце подобно пустоголовой барышне с образованием ниже среднего отвечает категорическим отказом. Держать ум в узде ей не пристало. В ящике хранится красный диплом, а за плечами полуголодное детство в доме вредной тетки. С одной стороны устала от нищеты, с другой - душа горит в преддверии любви к постороннему мужчине. Во мне она нашла не только партнера, которому не нужны сексопатологи, но и человека "с подвешенным языком". Заявляю без ложной скромности. Хотите спросить почему, вопреки правилам, я тайком встречаюсь с ней почти год? Она мне нравится. Очень нравится. И нравится игра, которую мы ведем, когда встречаемся на людях...
   До сих пор мне не приходилось ходить по лезвию ножа. Адреналин бурлит в крови, сердце намекает на свои скрытые возможности, а я... пока не думаю о будущем. Меня устраивает настоящее, которое осталось за углом. Хочу я быть рядом с этой женщиной? Способен вырвать ее из лап богатого зверя? Ответ один - не знаю! Но стал задумываться, строить планы и мечтать. Но мне это не мешает заводить шашни с другими девушками. И она об этом догадывается. Но делает вид, что такое поведение любовника ее не смущает. Может, даже на руку. Кто подумает, что донжуанистый стоматолог способен на долгую любовную связь с дамой из высшего общества, которая в назидание за непослушание имеет на руках лишь доходы от собственного труда, пусть и немалые, но несоизмеримо заниженные с возможным материальным достатком. Супруг балует ее подарками, но стесняет в средствах. Боится альфонсов, способных клюнуть за красивую женщину с платиновой банковской картой в сумочке из крокодильей кожи?
   А кого я боюсь больше? Ее саму с взрывными чувствами, которые она с трудом удерживает в себе? Или мужа с безграничными возможностями, который способен уничтожить меня одним ударом мухобойки? Допустим, он нанял частного детектива и раскрыл нашу связь. Что за этим последует? Быстрая расправа. Был Нил Желязко, а теперь покоится на дне реки с ногами, забетонированным в таз. Подобная картина заставила меня вздрогнуть. Обманутый супруг не станет "голову ломать", водить вокруг меня хороводы, убивая невинных девушек и одновременно сужать кольцо до тех пор, пока оно меня не задушит. У него разговор короток: "Убрать!" Значит, мужа моей любовницы можно исключить. И все списать на случайность.
   Но почему сделанный вывод не позволил мне расслабиться? Почему мысли все время возвращаются к вчерашнему происшествию?
   Обмануть себя это все равно, что получить успокоительную таблетку. Я принял их три штуки и пока не подействовало...
  - Ну, что едем? - вырвал меня из оцепенения Мартынов...
   День клонился к закату. Вчера в это время я еще не знал, какой сюрприз поджидает меня в любимом автомобиле. Я был спокоен, как объевшийся удав, и чувствовал себя абсолютно счастливым человеком, у которого все есть. Есть мама, которую я обожаю, надежный друг, квартира, в которую я с удовольствием возвращаюсь после работы, а когда-нибудь будет большой дом. Но это не цель всей жизни, и не критерий счастья. Я не собираюсь отказывать себе в удовольствиях ради достижения цели. И что это за приземленная цель?! Коробка на земельном участке... Мечта ограниченного человека...
  
   В ресторане посетителей было мало. Для обеда время давно вышло, для ужина еще не пришло. Помещение было достаточно большим и неуютным, как в ресторанах советского периода. Вкусом дизайнер, приложивший здесь мысли и руки, не отличался, не иначе хотел срубить больше бобла с хозяина и тянул сюда все без разбора, путая стили и времена. Я вспомнил тот вечер холодного февраля и указал Потапу на столик, за которым сидели вместе с ним и Мариком Фишманом. Не сговариваясь, мы сели за этот стол и уставились в окно. Немногочисленный люд прохаживался по набережной, по реке сновали прогулочные теплоходы, медленно пропыхтела нагруженная баржа, разрезая носом водные просторы и создавая волны, обиженно покатившие к берегу.
   Скуластая официантка принесла нам меню, улыбнулась и ушла.
  - Видел, у нее на бейджике написано "Елена", - загорощицким тоном произнес приятель.
  - Что из этого? Самое распространенное имя... Закажем что-нибудь?
  - Я голоден, как волк, переваривший семеро козлят еще в прошлом месяце и с тех пор никого не задравший.
  - То-то я гляжу, зубами стучишь, не ровен час, меня проглотишь, - хмыкнул я.
  - Свининой не питаюсь! - парировал ухмыляющийся Потап.
  - Мастак на комплименты!
  - Ты не девушка, чтобы комплименты тебе расточать, - задумчиво сказал он, вращая во все стороны головой, как флюгером. - Смотри, у них всего четыре официантки, две стоят у барной стойки, две по залу снуют. Какая из них Лена Карякина?
  - Любая.
  - Любая, - повторил Мартынов со значением, словно ждал от меня, именно, этого "конкретного" ответа.
   Рядом выросла "наша" Лена с блокнотом в руках.
  - Вы готовы сделать заказ?
   Мы выглядели полными идиотами - сидели с раскрытыми меню в руках и пялились на невыдающуюся грудь девушки, где был приколот ее бейджик.
   Она смутилась и подняла блокнот выше, словно пыталась прикрыться им, как щитом.
   Я заметил, что мой друг готов перейти к допросу и прошептал, не отрывая взгляда от официантки.
  - Надо сделать заказ.
   Потап тут же назвал дежурные блюда, которые мы предпочитаем употреблять в каждом ресторане.
  - Что-то еще?
  - Две бутылки нарзана, - подсказал я.
   Девушка кивнула и уже повернулась к нам спиной, когда мой приятель огорошил ее вопросом.
  - Вы Карякина?
  - Ка...ря...ки...на, - подтвердила она, стоя вполоборота. - А... что случилось? - Девушка вернулась в исходное положение и внимательно стала нас разглядывать. Если раньше, мы были просто клиенты ресторана, то теперь имели с ней пока не установленную связь. Поэтому мы подверглись тщательному визуальному осмотру, на что отреагировали одинаково выжидающе, будто играли в "А ну-ка, угадай". Насупленное лицо вмиг просветлело. - Ой, я Вас знаю. Точнее, не знаю, а видела. Сегодня на фотографии, у следователя.
   При этом ее глаза загорелись, а губы растянулись в улыбке, придав еще больший объем скулам и сузив глаза.
  - А раньше Вы с этим господином не встречались? - поинтересовался Мартынов начальственным тоном.
  - Нет, - затрясла головой девушка, проникшись важностью момента и пряча улыбку. Решила, что перед ней генерал, не меньше, судя по стати, задумчивой серьезности и опытности во взгляде.
  - Вы блокнотик-то держите, как положено, и ручкой водите, будто заказ принимаете, а я пока кое-какие вопросики задам,- внушительно попросил "генерал", быстро скользнув взглядом по незаполненному залу ресторана, словно вот-вот ожидал провала.
  - Так я... все следователю рассказала. Проскурину Ивану Ивановичу.
  - Проскурин мне докладывал. Но я хочу, так сказать, из первых уст услышать, знала Юнона Шиндрик этого господина или нет?
  - Она мне все, как на духу рассказывала. Не было у нее никого. Да, Юнка и не стремилась, хотела в институт поступить, образование получить. Надоело ей между столиками метаться. И замуж хотела, говорила, кто на официантке женится? Все считают, что они... вольного поведения. А мы не такие! И ресторан наш не забегаловка, а приличное место. Сюда солидные люди ходят... Вот, как Вы, например.
   "Солидные" люди благосклонно кивнули, приглашая продолжить речь.
  - Мы почти никуда не выбирались. Один выходной в неделю, все домашние дела на него наваливаешь, пока переделаешь, уже вечер. Перед телевизором посидишь и спать.
  - Неужели у молодых симпатичных девушек не было кавалеров? - не поверил Мартынов.
  - За Юнкой ухаживал один, но это было еще осенью, но они расстались.
  - По обоюдному согласию? - спросил я, хотя, вступать в разговор "подозреваемому" не следовало.
   Карякина без прежнего почтения зыркнула в мою сторону, давно разобравшись, "кто в доме хозяин", и выжидающе посмотрела на "главного".
  - Вы, гражданин, не встревайте в расследование, - попенял он. - Конечно, мы Вас не подозреваем, иначе не пригласили бы в ресторан для приватной беседы со свидетелем, способным оказать следствию неоценимую помощь. - начальственно скривился и добавил, - знайте свое место!
  - Слушаюсь! - неожиданно вылетело из меня. Я даже дернул головой, хорошо, не приложился рукой к пустой голове. Не в том смысле, что без мозгов, а без военного головного убора.
  - То-то же, - великодушно кивнул Потап и обратился к Лене. - Мне повторить вопрос или Вы запомнили?
  - Запомнила. - бойко отрапортовал важный свидетель. - Он ее бросил, мерзавец. Юнона так плакала, так плакала. А лицо распухло, будто осы покусали. Даже на работе отгул взяла.
  - А что Вы можете рассказать об этом человеке?
  - Почти ничего. Стремный он какой-то.
  - Какой? - не понял Мартынов.
  - Зачуханый. Одним словом командировочный, у которого жена и дети по лавкам скачут. Вырвался от супруги, покуролесил и назад вернулся.
  - Это Ваши соображения или Шиндрик рассказывала?
  - Соображения. Этот "кавалер на пенсии" к нам в город из Крыма приехал в командировку. Жил в этой гостинице, самый дешевый номер снимал, - с пренебрежением заметила Лена. - Всего один раз в ресторан спустился, в первый вечер по приезду, с Юноной познакомился и предложил прогуляться... Так роман и завязался. На пять дней, пока время командировки не закончилось. Поначалу говорил, что на две недели приехал, а сам в пятницу днем укатил, нам Федор Васильевич, швейцар, сказал.
  - А про наличие жены, кто доложил? Администратор гостиницы, когда данные паспорта в карточку заносила? - поехидничал Потап, держа в уме чрезмерную сообразительность девушки, о которой было заявлено выше.
  - С администраторами не общаемся, они нас ровней не считают, - пожаловалась Карякина. - Когда мне Юнка в первый вечер на этого мужика указала, и сказала, что предложил при луне по набережной прогуляться, я заинтересовалась и сделала крюк к ее столикам. Хотя, кем там было заинтересовываться?! Облезлый тип с наполовину лысой черепушкой!.. Когда я мимо столика проходила, он отбивную неумело ножом кромсал. Так извелся, что лысина капельками пота покрылась. Сразу видно, с этикетом не знаком, ему бы зацепить мясо вилкой, будто зонт на ручке, и откусывать с наслаждением. Я так засмотрелась на его волосатые пальцы, что заметила след от обручального кольца. Все пальца загорелые, а на безымянном - широкая светлая окантовка.
  - Наблюдательная Вы, Елена, - похвалил "генерал". - Так Вы сказали, дело было осенью? А в каком месяце, не вспомните?
   Девушка задумалась, не желая подводить человека на солидной должности.
  - В конце сентября! - с радостью доложила она, после усиленных раздумий.
  - И больше этот человек ни в гостинице, ни рядом с Юноной Шиндрик не появлялся?
  - Не по... - осеклась она и задумалась. Потом тихо спросила, будто разговаривала с собой, - или я ошибаюсь?
  - Если Вы что-то вспомнили, то выкладывайте, - предложил Мартынов с осторожностью врача психиатрической клиники, который пытается уговорить подопечного признаться, сколько тот съел сосисок за один присест.
  - Мне кажется, я видела этого человека, но выглядел он иначе. Будто нам ним поработал стилист и преобразил его до неузнаваемости... Или я ошибаюсь?
  - Не вспомните, в каком он жил номере?
  - В сто двадцатом. Это на первом этаже, в самом конце коридора.
   Аппетит пропал, но обижать Елену мы не хотели, поковыряли в тарелках, выпили нарзан, оставили щедрые чаевые и вышли из ресторана.
   В холле за полукруглой стойкой расположилась девушка-администратор со значимой миной на лице, более подходящей собственнику этой гостиницы.
  - Постой здесь! - приказал "генерал", не вышедший из роли, и решительно двинул в ее сторону.
   Не знаю, что он сказал девице при должности, но нужная информация была получена. На ходу Мартынов помахивал белым листком бумаги. Кивком головы он приказал мне двигать за ним. Я хмыкнул и подчинился, но внутрь постепенно вползало неудовольствие. Было заметно, что для Потапа это простое развлечение. Человек устал от однообразия и решил поиграть в детектива. Я не могу утверждать, что его не заботит моя судьба, но на первом месте у него забава, не касающаяся его лично. Хотел бы я увидеть физиономию друга, когда к его ногам из собственного авто выпадает труп незнакомки. Ни в коем разе не желаю ему этого, но раздражает показное сочувствие, напоминающее мягкий плед, под которым удачно спрятаны истинные цели, не поддающиеся моему пониманию.
   Или во мне говорит эгоизм? Почему все случилось со мной, а не с Мартыновым? Ведь, мы оба не отличаемся примерным поведением.
   Так происходит с каждым. Случилась беда, мы спрашиваем, почему она пришла ко мне, а не к соседу? Выиграл коллега по работе в лотерею, снова недовольство - почему он, а не я? Независимо от собственного благосостояния. Моя бабушка утверждала, что много денег не бывает. Чем их больше, тем больше хочется. Но как купить на всю сумму счастье? Или уверенность в завтрашнем дне? Где продается такая страховка?..
   Потап так резко затормозил, что я уперся ему в спину. Он с таким удивлением уставился в небольшой бумажный квадрат, что я сделал вывод: в короткой фразе кроется ключ к разгадке вчерашнего преступления. Вырвал листок из его рук и пробежал глазами. Потом медленно прочел по слогам. Перевернул на другую сторону, надеясь найти пояснение написанному. Оборотная сторона сияла снежной белизной, походящей на насмешку в жаркий июньский день.
  - Что за бред? - не выдержал я и вернул записку другу.
  - Может, совпадение? - засомневался Мартынов, с надеждой ожидая от меня пояснений.
  - Совпадение, - ошалело хмыкнул я и засмотрелся на свое отражение в зеркально-синем оконном стекле гостиницы, желая убедиться, что я это я, и нахожусь в реальном мире.
  - Что тебя удивляет?! Бывают и не такие невероятные совпадения!
  - Ты сам в это веришь?
   Потап в ответ неопределенно дернул головой и снова уставился в лист бумаги, где были выведены три слова, три имя собственных, приближающихся к нарицательным.
  - А ты... - начал Мартынов и осекся. Затем внимательно изучил мое лицо, которое взрослело у него на глазах на протяжении четверти века, приподнялся на цыпочки, полюбовался моей густозаселенной волосами макушкой и выдал звук, напоминающий короткое лошадиное ржание.
  - Ты... меня разыгрываешь? - возмутился я.
  - Да, ты чего, Нилыч?! Разве я на это способен? Это, - он ткнул пальцем в три слова на белой бумаге, - девушка-администратор нашла в базе данных гостиницы. Они хранят сведения о постояльцах в течение года.
  - А на фига им это нужно?
  - Может быть, у постоянных клиентов скидка. Или четвертое проживание бесплатно. - выдал он собственное предположение, показавшееся мне ужасно глупым.
  - Ты не додумался спросить, как выглядел постоялец из сто двадцатого номера?
  - Спросил, но вразумительного ответа не получил. Сначала она возмутилась и заявила, что "всех не упомнишь", но растаяла под взглядом моих синих глаз и поведала "исчерпывающую" информацию - мужчина не привлекал к себе внимание.
  - Незаметный, невзрачный, лысый, командировочный пенсионер... Классные эпитеты и все про меня!
  - Да, ты то здесь при чем? - закатил глаза Мартынов. - И что касается возраста, так ему в прошлом сентябре как раз стукнуло сорок два. А лысина от усердия в мыслительном процессе. - Он провел указательным пальцем круг над головой, словно рисовал нимб, а на самом деле обозначал размеры лысины командировочного субъекта.
  - Как это при чем? - выделил я последнее слово, следуя взглядом за пальцем приятеля. - Что написано на этом листке? Желязко Нил Петрович. Черным по белому!
  - Подожди! - попытался успокоить меня Потап. - Елена Карякина тебя не опознала, хотя, у девчонки острый глаз. Администраторше я тебя показал, уж, прости за недоверие, она заявила, что ничего общего между вами нет! Тот Желязко прибыл из Украины, из солнечного Судака. Что тебе еще надо?
  - Что мне надо? - я почувствовал, как мои брови переходят положенную границу и сейчас скроются под короткой челкой. - Самое простое - вернуться на два дня назад, в прежнюю жизнь, где нет убитых девушек, хождений по следственным комитетам, полных тезок и опознаний! - выдохнул я.
  - Ты... не нервничай. Возьми себя в руки, задумайся...
  - Устал я задумываться! Никому дорогу не переходил, кошек не душил, жен не уводил! Что еще надо?
  - Ты не думал, что кто-то хочет выбить почву у тебя из-под ног? Кого-то раздражает твоя беспечность, твоя вальяжность, твоя независимость, раздражает повышенный интерес, который ты вызываешь у противоположного пола. И ты сам, весь такой состоявшийся, самоуверенный.
  - И он затеял против меня игру. Или решил отомстить. Причины этой мести я объяснить не могу... Начал игру или месть, называй, как хочешь, в конце сентября прошлого года, предъявив липовые документы на мое имя администратору гостиницы "Якорь". Потом неожиданно передумал или нестыковочка где-то вышла. Или план требовал доработки, затянувшейся на несколько месяцев, и, наконец, с удвоенной энергией приступил к раскачиванию почвы под моими ногами уже в начале лета. Может, он плохо соображает и ждал подсказчика? В этом случае действует целая шайка-лейка. Или он зимой впадает в спячку. Как медмедик-клешаногий. - я внезапно перешел на украинский язык, который изучал в детстве на конфетных обертках. Были конфеты с таким названием, что в переводе на русский означает " косолапый медведь". И рисунок имелся - его содрали с картины Шишкина "Утро в сосновом лесу".
   Приятель от моего взрывного монолога слегка очумел и приоткрыл рот. Я испугался за его челюсть и вернул ее на место одним движением руки. Выйдя из транса, Потап выдал свою версию.
  - Может, в прошлом сентябре он сжалился над тобой, потом зависть с обидой перевесили. Или собственные проблемы отвлекли.
  - Надо дать объявление в газете "Все для вас": Ищу завистливого человека, который по непонятным причинам сместил срок мести с сентября на июнь.
  - Смешно! - криво усмехнулся Мартынов и ласково стукнул меня кулаком в плечо. - Не дрейф, друг, прорвемся!
  - Слушай, Потыпыч, а мы у Лены Карякиной не спросили имя командировочного кавалера Юноны.
  - Точно! Прямо из головы вон! Может, он ей назвался настоящим именем.
   Мы резко развернулись и поспешили обратно в ресторан.
   Карякина встретила нас настороженно, но на поставленный вопрос ответила легко.
  - Никак! Юнка назвала его "Любимый", а мне его имечко было ни к чему: знала, что через неделю отчалит он от нашей тихой пристани и рукой не помашет...
  
   На обратной дороге мы заехали в автосервис, я забрал машину и двинул домой. Выходной день пролетел до обидного быстро и безрезультатно. Если не сказать, что еще больше меня запутал. В одном я убедился - появление в моем автомобиле убитой девушки было неслучайным. Доказательство имелось на белом бумажном квадрате.
   И что мне делать? Бояться каждого куста, как та пуганая ворона из известной пословицы?..
   "Audi" заняла привычное место на платной стоянке, я удостоверился в блокировании дверей и потопал к дому. Для пуганой вороны я вел себя беспечно - по сторонам не озирался, расстояние не преодолевал мелкими перебежками от укрытия к укрытию. Если за мной велась слежка, то пусть наблюдатель знает: просто так меня из седла не выбьешь! Для более показательной независимости я увеличил ширину плеч, гордо задрал подбородок, придал взгляду карих глаз беспечную усталость покорителя женских сердец и легким поклоном головы поприветствовал молодых мам с колясками, бороздящих тротуарные просторы. Подъездная дверь с лязгом закрылась за моей спиной, и я облегченно вздохнул.
   Этак можно умом двинуться.
   Не хочу показаться нервическим женоподобным существом, но во дворе чужой взгляд проделал в моем затылке основательную дырищу. Хорошо, чужой палец не нажал на курок и не сделал в нем крохотное отверстие.
   Мне кажется, или у меня на самом деле начинается манечка преследования вместе с быстро развивающейся паранойей? - бубнил я под нос, поднимаясь в лифте на свой этаж. Рассуждения вслух в отсутствии собеседника перестали меня пугать. - Не хватало еще забаррикадировать входную дверь, установить на окна пуленепробиваемые стекла, запастись продуктами и сидеть до полного раскрытия дела об убийстве Юноны Шиндрик. Сколько? Год, два, бесконечность. Обрасти волосами по талии, бородой до груди, как граф Монте Кристо...
   Но он был невольник поневоле, а я невольник по собственной глупости. А как можно назвать человека, который не может разобраться в событиях, крутящихся вокруг него подобно урагану?
   Войдя в прихожую, я прислушался к звукам покинутого жилища. На кухне размеренно гудел холодильник, там же шуршали настенные часы, уличный гомон гасили металлопластиковые пакеты на окнах. Я разулся, зашел в ванну, тщательно вымыл руки, открыл настежь окна, разбавляя комнатное звуковое однообразие, полюбовался полетом стрижей, совершающих вечерний моцион, и задумался об ужине, хотя, аппетит ушел, прихватив с собой привычную беспечность и бодрый настрой.
   Я пошел в кухню, открыл разговорчивый холодильник и оценил наличие продуктов, которые пригодятся для короткой готовки. Мое созерцание прервал звонок в дверь. Я вздрогнул и выронил из рук мясистый сладкий перец. Неожиданно в голове зазвучали стихи Блока:
   Пусть я и жил, не любя, пусть я клятву нарушу,
   Все ты волнуешь мне душу, где бы не встретил тебя...
   К чему это?
   Я наклонился, подобрал перец и закинул его на полку, не позабыв тщательно закрыть холодильник, в котором решил спрятать свою трусость.
   Звонок повторился. Я решительным шагом двинулся в прихожую и распахнул дверь.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"