Всё плыло перед его глазами. Мысли путались. "А не забыл ли я выключить чайник, он же выкипит... А с той девушкой я спал или мне это всё приснилось..."
"Раз", - сказал рефери, - "Два, Три..."
"Зачем эти формальности", - подумал Джек, - "глупые церемонии, - человеку плохо, а они считать учатся."
"А ю реди?" - кричит рефери.
"К чему, придурок, устал я, видишь лежу отдыхаю, может быть у человека отпуск", - хотел всё это сказать Джек, но только разлепил губы и сплюнул кровавую слюну на пол.
"Аут".
"Вот именно, первая умная мысль за весь вечер."
Подбежали секунданты, стали лить на него воду, прикладывать лёд, говорить что-то психологически правильное, про то, что его сопернику повезло, что все видели, что он на голову сильней, что будет реванш, и он всем докажет.
"Пусть Пифагор доказывает", - подумал Джек, но промолчал, он вообще слыл молчаливой машиной без мозгов, и старался не портить свой имидж.
Придя домой он устало опустился в кресло и щёлкнув кнопкой пульта, запустил диск Ornette Coleman, который он слушал ещё с утра, и как и с утра убедился, что John Coltrane ему гораздо ближе.
Он открыл 25-й том собрания сочинений Хайдеггера на заложенном месте. Перевести хайдеггеровские термины с немецкого без потери смыла крайне трудно, поэтому Джек читал Хайдеггера в оригинале.
Ему стало грустно. Он подошёл к бару и налил себе рюмку коллекционного коньяка.
Тут позвонили в дверь.
Это был сосед.
- Пойдём дёрнем, - сказал сосед.
"Кого и за какое место", - подумал Джек.
- Видел твой матч, - сказал сосед.
Он был фанатиком бокса и платил за кабельный канал.
- Ну, ничего в матче-реванше этот урод Джеймс не выстоит и раунда.
- Да, - сказал Джек, и они пошли к соседу пить дешёвое виски и слушать Бритни Спирс.
Вечер прошёл, как обычно: сосед отрубился, а Джек пришёл домой, умылся холодной водой и собрался было спать, но вспомнил, что о чём-то забыл. Он с минуту сидел напряжённо вглядываясь внутрь своего сознания, и вдруг его осенило:
"Ах, да! Нужно наконец вернуть Джеймсу его Маркеса с автографом автора, а то он опять обидится."