Заяц сидел на корточках у крыльца и водил прутиком по песку. Сначала он нарисовал елку, а рядом с ней Барсука, потом нарисовал рядом с Барсуком себя, хихикнул стер Барсуку уши и нарисовал снова - побольше. Нарисовал корзину, а в ней грибы, удочку. В лесу стояла тишина, такая необыкновенная тишина, что Заяц опустил прутик и прислушался. Не слышно было стрекотания сорок, не шумели на ветру деревья, даже трава, по которой пробегали тихие волны, замерла. "Тишина какая", - удивился Заяц. Он почувствовал, что и внутри у него тоже стало тихо. Заяц присел на крыльцо и положил прутик на колени. На крыльцо вышел папа. Заяц прижал лапу к носу - и папа ничего не сказал, сел рядом с Зайцем, и они вместе стали слушать тишину. Стукнула вдали ветка, и тут же застрекотала белка где-то на дереве, затрещали птицы, кто-то пропел высоко в небе, полетело мимо облако, и кончилась тишина. Зайцы долго смотрели, как бежит поверх травы ветерок, как клонит травинки из стороны в сторону. Где-то рядом закричали - "Домой , домо-о-ой!"
- А ты помнишь, пап, - сказал Заяц, - как мы с тобой рыбу ловили, а я червяков боялся, а ты мне их на удочку насаживал.
- Помню - ответил папа, - вот смеху-то было. Как рыбу из воды тянуть, так ты первый, а как червяков насаживать, да рыбу с крючка снимать, тебя и нет.
- А ты помнишь, пап, - засмеялся Заяц, - как ты мне лук сделал, а я из него в сосну стрелял, в шишку целился?
- Помню, ты долго тренировался, ловко шишки научился сшибать. Где теперь тот лук?
- Не знаю, - сказал Заяц. - А помнишь, как мы в гости ходили к Ежу, и Еж мне петушка подарил, на палочке?
- Нет, - сказал папа, - петушка я не помню.
- Он такой был петушок красный, леденцовый. Мы шли домой, и я его потерял на тропинке. А ты фонариком посветил и нашел.
- Нет, не помню петушка, - сказал папа.
- Как же, - расстроился Заяц, - а помнишь, мы с тобой яблоки собирали, полный мешок набрали, в погреб сложили. А зимой ты последнее яблочко нашел и мне дал! Зелененькое и бочок подгнил.
- Нет, не помню яблочка, - сказал папа, - но может быть..
- Папа, а помнишь, ты качели мне сделал, и я зимой качался, и у меня нос замерз, а ты мне его варежкой грел?
- Ну так, - сказал папа, - а ты помнишь, как ты на морозе лопату лизнул?
- Нет, не помню.
- А как ты вброд ручей переходил, боялся и все равно шел, а я тебя на берегу ждал. Тебе вода была до носа.
- Не помню. Может и помню, но немножко забыл.
- А как к Барсуку ушел без спросу, а мы тебя потеряли?
- Это я точно не помню, - сказал Заяц.
- А как ты сахар из вазочки съел?
- Ну, ладно, ладно, - сказал Заяц.
Они помолчали.
- Пап, - снова сказал Заяц, - а мы запомним тишину?
Папа помедлил.
- Я думаю, запомним. Ты ведь уже большой Заяц.
- Мы всегда будем помнить? Вот как мы сидели с тобой и слушали лес. Ты запомнишь?
- Да, - пообещал папа, - запомню.
- И я запомню, - сказал Заяц, - навсегда. Мы с тобой всегда будем помнить, правда?
- Всегда, - сказал папа, - всегда, Заяц.