Аннотация: В борьбе за планету все средства хороши. Опубликован в журнале "Реальность Фантастики"
- А ты всегда... будешь меня любить?
- Отвяжись.
Синие глаза - совершенно живые - смотрели внимательно, испытующе, как будто ждали, что я изреку Самую Главную Истину. Меня передернуло.
Сосредоточенно пробежал пальцами по приборной панели - сделал вид, что управляю кораблем. Автопилот, разумеется, сделал вид, что меня не существует. Кого я пытаюсь обмануть? И зачем? Бред какой-то.
- А ты всегда... будешь таким злым?
Я не ответил. От пронзительного синего взгляда хотелось убежать. Спрятаться, забиться в угол, отгородиться ширмой, дверью, одеялом. Голос был слишком проникновенным, таким настоящим, даже родным... Черт, у меня что, в самом деле крыша поехала? Я читал, такое бывает, если слишком долго находиться в одиночестве, вдали от дома и друзей. Друзей у меня и так не было, дома тем более, причин сходить с ума - и подавно. Так чего же я впадаю в истерику, как институтка при виде компании пьяных менеджеров среднего звена?
Выключить. Выключить к чертовой матери.
- А ты всегда... будешь меня бояться?
- Я тебя не боюсь.
Ну и мысли водятся в этой дурной голове! Кто только их туда заложил? Какой извращенный ум вообще мог создать это чудовище?
Плюшевое чудовище переминалось с лапы на лапу. Синие глаза смотрели испытующе, усы подрагивали.
- Боишься.
- Пошла прочь.
Пнуть не повернулась нога. Подхватил зверюгу под теплый живот, выволок за дверь, нажал кнопку. Прежде чем переборка закрылась, успел услышать:
- А ты всегда...
Включил музыку, визор, скачал многотомник информационной сети. Пусть не самые свежие новости и страницы, но более-менее приличная подборка статеек, приколов и прочего развлекалова. Всё лучше, чем общаться с этим... с этой...
А с кем еще общаться? За пределами материального мира, там, куда физик электрон не гонял, я совершенно один - мчусь сквозь отсутствие пространства и чувствую, как душит переизбыток времени. Время превратилось в кошмар и наказание. Когда уже на экранах появится Проксима, эта дурацкая колониальная планетка?
- Расчетное время пути - сто двадцать три часа тридцать восемь минут, - ответил на мой запрос автопилот.
Пять суток, рехнуться можно!
Хорошо, что сквозь переборки ничего не слышно.
Когда Ханс предложил мне перевезти в трюме очередной груз, я в очередной раз ответил, что мне это задаром не нужно. Задаром и не придется, в очередной раз отшутился Ханс и предложил пятнадцать кусков. Семнадцать, в очередной раз ответил я. На шестнадцати сошлись. Определились с курсом: на Проксиму по прямой. Для меня это был пятидесятый полет, пятидесятый груз - можно сказать, юбилейный.
На Проксиме я ни разу не был, да и не стремился. Знал, что там есть одна "достопримечательность": плантации гарзаха. Экстракт этой редкой, капризной травы лечит все известные человеческие болезни. Говорят, еще на Проксиме нашли какие-то древние города, но кому они интересны, когда гарзах продается по тонне тугриков за унцию? Говорят, что раньше здесь обитала высокоразвитая цивилизация, но потом аборигены оставили планету, как заповедник, как память о прошлом - впрочем, кому это интересно, когда гарзах продается по тонне тугриков за унцию? Говорят, что историки нашли какие-то таблички с просьбой не заселять планету - но кто слушает историков, когда гарзах... ну, вы понимаете.
В общем, стартовал я по графику. Официально нагрузился тайским мылом - пахучим, как сотня оранжерей. Такое мыло на Проксиме очень уважают, можно продать за хорошие бабки. Неофициально закинул в верхние трюмы пару коробок с твердым гравитопливом: вещь на Проксиме дефицитная, а проблем с перевозкой обычно хоть отбавляй. И не из-за того, что найдут и штрафанут, а из-за того, что найдут и спросят: ты чего, дурила, правила безопасности не читаешь? А что, мой корабль, хочу - рискую, хочу - взорвусь к такой-то матери. В общем, помурыжат и отпустят. Судить меня не за что.
А совсем неофициально в нижних трюмах путешествовали огромные, мягкие, почти невесомые тюки - много, штук восемьдесят. Ханс сказал, что это не пушнина и не одежда. Напрягся, стал легкомысленно отмахиваться и бездарно шутить. Пустяки, сказал, игрушки для детей. Плюшевые.
Я сделал вид, что поверил. Хотя всякий знает, что детей на Проксиме почти нет - пара десятков новопереселенцев не в счет. Не хотят колонисты размножаться, труд на плантациях тяжелый, не до продолжения рода - быть бы живу. Но что же тогда я везу в своем нижнем трюме?..
Долго держался, не проверял, дней тридцать выдержал, но потом любопытство меня сгубило - полез смотреть, что в тюках. Думал, ей-богу, что "детишки"-получатели давно уже с паспортами и семьями, а игрушки... ну, какие игрушки могут пригодиться вошедшим в репродуктивный возраст колонистам? Потому и контрабанда - нельзя на Проксиме вот так, без пользы, генофонд в канализацию смывать. Генофонд преумножать надо, колонию поднимать, общество взращивать.
А в тюках действительно игрушки оказались. Синие, розовые, белые... пушистые. Этакие гибриды панды с котом. С электронной начинкой, мудреные - дорогие, наверное. Впрочем, это уже забота не моя.
Впрочем, впрочем... одного-то я включил, из любопытства.
- А ты всегда?..
И зачем ему это "всегда"?
Вечером (условным вечером, разумеется) я чуток выпил, расслабился. Выпустил электронного кота из подсобки, взял с собой в кают-компанию визор смотреть. Вечерами меня всегда такая тоска накрывает - хоть на черные дыры вой. А тут - теплое, мягкое, пусть назойливое - но почти живое. Даже, кажется, мурлычет - незаметно так. Пристроил животное под бок, велел разговорами меня не изводить. Кино, опять же, включил веселое. Комедию для подростков: трусы, лифчики, накладные сиськи, пиво, тусовки и подставы.
- А ты всегда... был таким букой?
- Я не бука. Отстань.
- Кто-то тебя обидел?.. Я же вижу, тебя обидели...
Интересно, зачем везти этакого зверика контрабандой? Зачем его скрывать-то? Чтобы не изводил таможенников расспросами о тяжелом детстве, тяжелом характере матери и тяжелой руке отца? Зачем вообще на Проксиме, где переселенцы уже двести лет пытаются и не могут построить нормальное общество, нужно столько игрушек? Чушь какая-то!
На экране рыжий чувак поил пивом лысого чувака, а стройные чувихи скандировали: "Еще! Еще!". Лысый чувак раздувался, как жаба в период брачных игр. Мне стало скучно.
- А ты всегда... любил такие фильмы?
- Не всегда!!
- А какие фильмы ты любил?
Шел бы он к такой-то матери. Раньше я вообще не любил развлекаться. Читал умные книжки по биохимии, собирался стать ученым. Читал умные книжки по обществоведению, собирался стать политиком. Много чего читал, много куда собирался. Не сделал же? Значит, и говорить не о чем.
- А ты всегда...
- Не всегда! Видишь ли, животное, я вообще не настроен обсуждать с тобой свою жизнь. Это понятно?
Под боком мурлыкало.
- А почему?
А почему, действительно, нет?
Когда ты один долго-долго летишь сквозь над-космос, возникает навязчивое желание поговорить с самим собой. Все себе рассказать, во всем себе признаться, разобраться, отчитаться, обругать и простить. Все равно никто не услышит. Электронный кот не в счет. И как он меня развел на эти разговоры? Началось, кажется, с рассказа о моей первой любви... нет, с того, как я пошел в школу и меня сразу признали лидером класса. И больше всех меня обожала девочка Женя в короткой, вечно мятой розовой юбке с бантом. Рассказывал трудно, подбирая слова. Наливал и снова рассказывал.
- А ты всегда... помнил о ней?
Потом накатило. Лавина воспоминаний пришла в движение, обрушилась, сминая на своем пути и здравый смысл, и элементарную гордость. Здесь же все равно никого нет. Может, сейчас я все это расскажу, пойму, вспомню и выброшу из памяти. Когда Женю увезли на Проксиму, я ужасно расстроился. Но этой планете всегда не хватало детей.
Хорошо, что автопилоту нет дела до моего душевного состояния. И то, сколько я выпил, ему до лампочки. Я рыдал, орал и матерился так, что на Земле меня давно упекли бы в желтый дом с толстыми стенами и уютными решетками на окнах. Припомнил подростковые обиды, студенческие пьянки, великие любови и страшные разочарования, о которых давно забыл. Бренди кончился, я перешел на виски. Синие глаза наблюдали за мной внимательно, пушистая морда выражала сочувствие, а пасть открывалась для того, чтобы задавать наводящие вопросы. Через пару часов я начал получать мазохистский кайф от прижигания обнаженных нервов. Доставал из глубины души все самое яркое, мощное, чистое и злобное - препарировал, пересказывал, ругал, жаловался. Опустошил половину бара, разодрал в клочья диванную подушку. Даже хотел пнуть кота, но тот мягко увернулся, и меня накрыло волной раскаяния.
- Ты ведь не всегда... был таким жестоким?
Уснул обессиленный только под утро.
Назавтра у меня уже не хватило сил сопротивляться. Будь что будет, решил я и пил без просыха три дня подряд. Кажется, снова на кого-то жаловался и кого-то ругал. Не помню. Коту не нужна подзарядка, он всегда был рядом.
- А ты всегда... скрывал свои настоящие чувства? А почему?
Чертов психотерапевт! И зачем я включил его?
Не помню, в какой момент я уткнулся носом в теплый, пахнущий мехом бок и разрыдался.
Кот высыхал удивительно быстро. Наверное, это было заложено программой.
Когда автопилот сообщил, что мы прибыли на орбиту Проксимы, я был не в себе. Столько выпить и столько орать - ни один мозг, ни одна глотка не выдержит. Но управление попытался взять на себя. Естественно, мы начали заваливаться. Естественно, автопилот попытался перехватить инициативу, я отрубил его почти машинально. Повел корабль по какой-то убийственной траектории, двигатели ревели, как стадо бизонов, а я стоял над пультом, истерично мигающим аварийными лампочками, и сипло хохотал.
- А ты никогда... не сможешь себя простить?
Синеглазый кот переминался с лапы на лапу, цепляя когтями мягкий ворс кресла.
- Почему же... смогу! Пусть меня простят те, на чьи головы я свалюсь! - прохрипел я в ответ. - Ха-ха-ха!
- Но ты всегда... мечтал начать все сначала?
Мечтал. Мечтал, черт возьми. Вот сейчас сяду на эту планету, куплю домик, заведу жену и детишек, буду возделывать хлеб и взращивать гарзах. Трудиться на благо оздоровления Земли и колоний.
Женя должна быть где-то здесь. Я найду ее и женюсь. Начну все с начала, да?
- Пойдем в трюм, - сказал кот и забрался ко мне на плечо. Пришлось сесть в кресло: кот оказался удивительно тяжелым.
- Зачем?
- Корабль падает. Корабль о тебе позаботится. Так что ты должен уйти в тот отсек, где есть шанс спасти как можно больше груза.
- Спасать игрушечных котов? Ха. Ха. Я останусь здесь. В рубке. И приму смерть вместе со своим кораблем! Ты со мной, механическое чудовище?
Кажется, я действительно был не в себе. Сейчас, прослушивая записи из рубки, я всякий раз краснею. Но детям нравится.
В общем, я отдал управление автопилоту и спас корабль. Вернее, спас котов: умница корабль все мощности направил на то, чтобы нижние трюмы, где находится пассажир, пострадали менее всего. Потом я вышел на планету. Продал то, что осталось от мыла. От топлива вообще ничего не осталось. Всех (ну, почти всех) котов у меня забрали и выплатили оставшуюся часть суммы. Купил себе домик. Встретил Эмму. Женился. Усыновил ее близнецов. Им скучно здесь: детей в округе, кроме них, нет. У нас тоже нет. Земля присылает целые семьи - но вскоре оказывается, что семьи не хотят больше продолжать свой род. Зачем им это?
- А ты всегда... будешь меня любить?
Уже налажено массовое производство Котов. Мы их любим. Первое время Эмма требовала, чтобы мы родили еще одного ребенка, много плакала, много пила, дралась со мной, бесконечно тискала Кота - в общем, переживала кризис. А сейчас Кот дороже для нее, чем собственные дети. Мальчишки не в обиде: они Кота просто обожают. В каждой семье есть свой Кот. Нашему мы смастерили плюшевый домик, в своем роде шикарный - двухэтажный, с подогревом, хотя ему и не нужно. Недавно Джерсоны - наши соседи - уже купили себе третьего. Но нам пока хватает и одного.
На следующей неделе на Проксиму прилетает группа колонистов с Довера. Они рассчитывают, что со временем смогут здесь расплодиться и занять планету целиком. Наивные.
Кстати, я до сих пор так и не узнал, кто же все-таки придумал наших замечательных Котов. Несколько раз я писал на Землю, но Ханс на мои запросы так и не ответил.