Клубы тумана растекались среди камней, превращая их гладкие влажные бока в панцири уснувших черепах. Некоторые из камней помещались друг на друга, образуя пирамиды. Туман пах гнилью. Небо, как и землю, застлала клубящаяся муть, укрывшая собой светило, словно его здесь не было вовсе. Любой здравомыслящий человек, окажись он в подобном месте, решил бы, что спит и видит малоприятный сон... Туман сползал в пологую ложбину, пролёгшую среди равнинного ландшафта, сливаясь в ней в сплошное покрывало мглы. И здесь под зыбким небосводом пребывали живые существа. Увидев их, всё тот же здравомыслящий человек окончательно убедился бы в своём кошмарном сне, что не уняло бы поднявшийся в нём ужас.
Существа обладали противоестественной природой вылезших из морских глубин спрутов. Толстые отростки щупалец заменяли им лапы, а выпуклые черепа в своей верхней части разделялись продольной складкой. Морщинистая кожа свисала наплывами, среди которых помещались два голубых глаза и безгубый рот. Сухопутные спруты имели лица, схожие с человеческими, а их взгляды скрывали разум - чуждый, непознаваемый - и именно это порождало ужас, смешанный с отвращением.
Один из спрутов был крупнее, с более тёмной кожей. Складка на его голове походила на расщелину, прорезавшую каменный валун. Щупальца спрута мерно шевелились, поочерёдно касаясь щупалец остальных. Он словно что-то объяснял им, как ментор, наставляющий пятёрку внемлющих послушников. Вернее, четвёрку. Один из малых спрутов не замер среди мглистых волн, а поднялся на пирамиду из балансирующих камней. Протянувшееся щупальце стащило его вниз, обрушив всю конструкцию. Туманные клубы взметнулись и опали. И вновь в ложбине установилось давящее молчание - вот только молчанием оно не было.
Сторонний наблюдатель смог бы расслышать в своём сознании безликие слова, что окончательно низвергли бы его разум в пучину иррационального безумия:
Испытание... Изъятие... Насыщение.
Туалет в загородном парке был бесплатный, типа сортир. Располагался он на отшибе, возле крутого обрыва, что спускался к местному пруду. За освещение здесь отвечала ещё заставшая Сталина лампочка. Если не обращать внимания на запахи, то для парней терпимо - сделал дело и гуляй. А каково девчонкам?
Гоша застегнул ширинку и уже хотел выбираться, когда на полу что-то блеснуло. Скажите, подбирать что-либо в подобном месте не лучшая идея? Возможно. Он наклонился и поднял. Кольцо - тяжёлое, ещё и с камнем. Сразу чувствовалось, что вещь стоящая.
Разглядывая находку, Гоша вышел из затхлого закутка.
Солнце опускалось за лес и тени удлинились. Вековые сосны тихо покачивались на ветру. Кольцо весомо лежало в руке, прохладное, словно чуть влажное. Гоша поднёс его ближе к лицу. Камень в оправе подмигнул голубой искрой. На миг показалось, что никакой это не камень, а глаз неведомого существа.
- Золотое... точно ведь, блин.
Где-то рядом завершался осенний день. Слышались голоса гуляющего на природе народа, гул машин. Всё это отдалилось... В парке должна была быть администрация или хотя бы сторож, и следовало бы... Гоша положил кольцо в карман ветровки, похлопал сверху ладонью.
И только тут увидел, что на обрыве кто-то стоит.
Минутой ранее там никого не было.
Несмотря на тёплую погоду, чудила вырядился в длиннополый плащ и набросил сверху капюшон, а шею с подбородком обмотал шарфом, как будто собрался на северный полюс, не меньше. Невысокий, плечистый, почти квадратный в своём одеянии. Из-под свисающего капюшона на Гошу взирал глаз. Кожа вокруг него выглядела отёчной и болезненной.
По спине пробежали мурашки, Гоша передёрнул плечами:
"Давай, мужик, отливай - место свободно. А можешь, прям здесь, любуясь видом".
Гоша сунул руки в карманы. Прошёл немного и обернулся. Мужик так и торчал у обрыва, но вовсе не пялился ему вослед, уставившись вниз на пруд. От воды доносилось утиное кряканье.
А в вышине малиновое небо набухало тёмными кляксами, словно в натянутом там холсте проделали дыры и через них в мир изливался таящийся вовне вселенский мрак. Когда-то успело стемнеть. Над деревьями пролетел силуэт вороны, лапами вверх.
Гоша потряс головой.
Серёга ждал на детской площадке под грибком. Зависал в телефоне. Гоша сел рядом и закурил.
- Глянь, чего нашёл, - он достал из кармана кольцо.
Серёга потянулся взять, Гоша отдёрнул руку.
- Так зырь.
- Чё за хрень?
- В сортире валялось. Походу, золотое и камень драгоценный. Круто.
- Какая-то стрёмная штука, - не согласился приятель. - Чё будешь с ним делать?
- Продал. Или себе оставлю.
Гоша надел кольцо на указательный палец. Сперва оно показалось слишком большим, но село как влитое.
- Я бы выбросил, - посоветовал Серёга, возвращаясь к телефону. - Просто так подобные вещи не теряются. На него может быть наложено проклятье. Я смотрел такой фильм.
- Ага, я выброшу, а ты подберёшь. Держи губу шире.
- Пошёл ты.
Гошу докурил. Вкус сигареты отдавал тухлятиной. Щелчком пальцев он отправил окурок в полёт. Прочертив в полумраке алеющую дугу, тот упал точно в песочницу.
- Гоу, водички хлебнём.
Приятель нехотя поднялся. От детской площадки к пруду спускалась лестница, ведущая к бьющему среди деревьев роднику. Источник огораживался срубом, к которому на цепочке крепилось алюминиевое ведро.
В низине была уже совсем темень. Гладкие стволы осин возвышались в ней исполинскими колоннами. Сверху их кроны смыкались в сплошной шатёр. Под ногами пружинила опавшая листва. Сырой холод полез под воротник. Сюда не долетали голоса и никого не было видно на прогулочных дорожках, что сбегались к пруду со всего парка. Повисла почти ночная неподвижность с её приглушёнными шорохами. Что-то плеснулось в воде. А в стороне застыл тот самый мужик в плаще.
Заметив его, Гоша едва не выронил ведро.
- Ты чё? - Серёга проследил за его взглядом. - Приведение увидал?
- Почти... Я тут у сортира одного странного типа встретил. Показалось, что он вон там, среди деревьев стоит. И следит за нами.
- Может, ты его кольцо подобрал?
- Он видел, как я кольцо рассматриваю и ничего не сказал.
- Мало ли психов бывает, - Серёга пытался что-то высмотреть в прибрежном леске. - Есть такие, что прирежут и запросто так. А потом расчленят и разбросают куски по разным местам, чтобы не опознали.
Гоша глотнул воды, не помогшей притупить тухлый привкус во рту. Вновь огляделся. Только, вроде, светло было и вокруг шлялось полно людей. Куда время девается... Он не сразу понял, что отложил ведро и теперь просто стоит на месте, крутя на пальце кольцо. Пытается снять, но кольцо не поддаётся.
За деверьями шевельнулось нечто грузное и бесформенное.
- Нахер, пошли отсюда! - Серёга тоже заметил.
Бегом поднялись по лестнице. Наверху было столь же темно, точно у родника они провели не пять минут, а пять чалов, и уже наступила ночь. В отдалении виднелась полоса фонарей вдоль шоссе. Фонари выглядели слишком тусклыми, как если бы дорогу перенесли на пару километров дальше, чем она располагалась раньше. И почему-то они очутились не на детской площадке, а на незнакомой тропе, по которой шли, но не в направлении огней, а в какой-то овраг, застланный сгустившимся туманом.
Серёга остановился.
- Ты куда меня повёл? Темень уже - давай к дому.
Гоша всё пытался стащить кольцо. Они двинули напрямик к дороге. За спиной послышался треск, кто-то встал там на сухую ветку. За деревьями ничего нельзя было разглядеть, сколь ни пялься.
- И чё, после школы так и не будешь никуда поступать? - Серёга прибавил хода. Об учёбе он заговорил лишь для того, чтобы им не топать в тишине.
- Не. Хорош мозги забивать. Пойду рыбаком на траулер. Там нормально платят. Ещё и паёк, считай, бесплатный.
- Ну, ты придурок.
- А чего сразу... У меня дядька - мамкин брат, всю жизнь...
Серёга снова остановился. Опять они шли не в сторону дороги, фонари которой были всё также далеки и не впереди них, а где-то справа.
- Куда мы залезли? Ничего не понимаю.
Гошу их местоположение волновало меньше. Важнее, что кольцо встряло намертво. Если пережмёт кровоток, палец опухнет, и снять его можно будет, лишь при помощи кусачек. Но само по себе кольцо не давило, если не теребить.
Перед ними выпирал бок огромного валуна. Откуда он тут? Гоша толкнул его пяткой. С тем же успехом можно было пытаться сдвинуть целую гору.
- Я тебе говорю, дядька обещал пристроить...
- Пошёл ты со своим дядькой. Чё за дела-то?
Они торчали в чаще среди поскрипывающих деревьев. Ветер усилился. Он нёс с собой запах сырости, застоявшейся воды. Похоже, в темноте они дали крюк и вышли обратно к пруду. Точно, вон послышалось кряканье.
- Ты чего нервничаешь? - Гоша достал сигареты, прикурил. Выпустил дым в чернильное небо. Приятеля он различал по светлому пятну его куртки. - Струхнул что ли, пацанчик?
Вместо ответа Серёга извлёк мобильник. Принялся жать на кнопки.
- Сдох, мать твою! Была ещё половина зарядки!
- Боишься заблудиться насмерть? Или попасться к тому маньяку?
- Остались бы у меня, чё я тебя послушал... По любому, это всё из-за кольца. Выбрось его!
- Не могу. Оно застряло.
Прошли ещё немного. Впереди открылась площадка, на которой угадывались знакомые конструкции: качели, навес песочницы, скамейка под грибком. Они вернулись на прежнее место, вооще потеряв ориентацию в пространстве. Но зато теперь было понятно, где они находились.
- Я-то пощупаю, а ты хочешь, чтобы у тебя маньячило пощупал?
- Я отлить хочу и чтоб ты заткнулся.
- В сортир не советую. Провалишься в дырку - уйдёшь с головой.
- Лучше, где поближе.
Серёга расстегнул молнию на джинсах.
- Тут детская площадка - поимей совесть!
- Бл#... Там кто-то есть!
Гоша сразу понял - не враки. Подойдя ближе, увидел, что на обрыве, едва ли не на том же самом месте, так и стоит мужик в плаще. Отсутствие поблизости деревьев и даже кустарника не оставляло шанса на ошибку.
- Я про него тебе говорил, - прошептал он.
Мужик то ли смотрел на них, то ли в сторону пруда. Не понять. На площадке их было нелегко разглядеть, если только он услышал голоса.
- Иди, он тебе пощупает, - подтолкнул приятеля Гоша.
- Валим, пока не заметил!
- Будь спок, пацанчик. Это просто бомж какой-то.
- Ты ничё не чувствуешь что ли?
- От тебя воняет - это я чувствую.
Но Серёга потерял интерес к шуткам. Вблизи Гоша видел выпученные белки его глаз. Слышал прерывистое дыхание.
- Чего он там торчит? Как будто нас поджидает.
- Может сигарету стрельнуть хочет... Щас узнаем.
Гоша направился к мужику. Если в самом деле хочет забрать кольцо - пусть подавится... А дружбан штаны намочил, кто бы мог подумать.
За спиной раздался шорох. Серёга шёл следом.
- Ты же не куришь. Мог бы там подождать.
- Ага, подождать, пока он тебя потрошить будет. Я уж лучше ему помогу.
Гоша усмехнулся. Веселье было не то, чтобы искреннее, но всё же.
Когда до мужика осталось шагов десять и стало понятно, что он всё же смотрит на них, Серёга решил ближе не подходить. Честно говоря, Гоша тоже предпочёл бы поговорить на расстоянии. Но отступать теперь было позорно.
А в парке воцарилась совершенная тишь. Ветер умер. Деревья сделались чёрными трафаретами самих себя. Этот в плаще замер точно статуя. Даже сквозь темень Гоша различал блеск единственного глаза под капюшоном. Послышался сдавленный мокрый всхлип, будто чавканье. Донёсся он не от пруда, где тоже всё смолкло, а от странного типа.
- Я тут на-нашёл колечко, - выдавил Гоша. - Если ваше, могу вернуть. Только проблемка...
Он показал кольцо на пальце и что никак не может его снять.
Силуэт в плаще дёрнулся. Руки его висели вдоль тела, не двигаясь. А вот на груди и шее под шарфом что-то зашевелилось. Или опять почудилось в проклятой темени.
Гоша не знал, что ещё сказать. И он не замечал, что держит в руке легко соскользнувший с пальца кругляш. Ведь с миром происходило что-то неладное. Пространство загибалось вокруг них. Тёмная кромка горизонта поднималась вверх со всех сторон, как скорлупа у яйца, в центре которого они заключались. И не было уже ни парка, ни обрыва, а была каменистая низина, посреди которой они стояли по колено в вязком гнилом тумане. Лишь над ними оставалось ещё не сомкнувшееся окошко ночного неба. Это небо сейчас очистилось от туч, и на нём проглянула сияющая россыпь звёзд.
Тип в плаще запрокинул голову. На шее у него продолжалось шевеление, как если бы он спрятал там кошку, и она пыталась выбраться наружу. А может, так и есть? Судя по росту и если не обращать внимания на ширину плеч, он походил на такого же подростка. Вырядился как чучело и потащился на ночь глядя в парк. Ещё кошку с собой взял...
Очередные мокрые всхлипы заставили Гошу вздрогнуть. Он вновь был в знакомом парке. Где же ещё. И Серёга был рядом. Они стояли посреди детской площадки, приятель когда-то успел его сюда оттащить.
Серёга смотрел на обрыв, где теперь находились двое в плащах.
Их прежний знакомец. А над ним возвышался некто, по размеру сущий громила, тоже с капюшоном на голове. Ничего хорошего его вид мальцу не сулил. Потом Гоша, должно быть, моргнул, потому что не заметил, как оба исчезли. Только что были и нет. Как сиганули прямо с обрыва.
"Ворона летела лапами вверх, - подумал он. - Я это видел..."
Рядом послышалось журчание.
- Дебил, здесь же дети играют!
- Чё-то не вижу ни одного, - приятель выводил в воздухе струёй восьмёрку бесконечности.
- Щас этот тебе точно втащит.
- Кто?
- Кто... - Гоша несколько растерялся. Они были одни, кругом ночь. Все нормальные люди давно разошлись по домам. - Дед Пихто.
- А я думал, ты опять про своего маньячилу.
Они переглянулись. Проблеск мгновенного воспоминания, жуткий и яркий, уже готов был проскочить между ними. Но этого так и не случилось.
Журчание, излившись, затихло. В мир вернулась полнейшая тишь. Хотя нет - до них доносился шум машин с дороги, на пруду крякали всё не спящие утки. Было темно, но не так, чтобы совсем ничего не различить.
До обжитых мест добрались без труда. На парковке у парка стояли тачки, звучала музыка. Там тусили. Дальше у автозаправки светилось табло с ценами на топливо. Перейдя дорогу, они ступили на тротуар. В окнах крайних многоэтажек горели огни. Отдыхающий после трудового дня народ смотрел телик, а кто-то садился за поздний ужин. Да, пожрать бы не мешало.
- Чё это у тебя? - спросил Серёга.
Гоша на ходу подбросил на ладони камушек, похожий по форме на чей-то глаз. В свете фонарей кругляш подмигнул голубым.
- Так, нашёл в парке.
- Подаришь мамке - она тебя поцелует.
- Лучше я его тебе засуну в...
- Лучше себе засунь. Если там ещё место не занято.