Домик библиотеки имел крохотную каморку при входе, слева, и комнату, представлявшую помещение и книгохранилища и читального зала. Два небольших окошка давали мало света, был только один стеллаж, занимавший глухую стену за стойкой. Книги, те, которые пользовались спросом, находились в самом плачевном состоянии - растрёпанные, замусоленные, часто без обложки, без начала и конца. Для посетителей возле окна стояли стол, пара стульев. На столе - "Агитатор", "Крокодил", несколько газет.
В каморке жила библиотекарша - жалкая, замученная женщина с двумя детьми, мальчиком лет двух-трёх и девочкой семи или восьми лет. За дверью постоянно слышались детские капризы, нытьё. К посетителю подолгу никто не выходил. Наконец появлялось это несчастное существо: худая, бескровная, будто только что из постели, в шлёпанцах на босую ногу, в обвисшем платье, с копной кое-как подобранных рыжих волос, напоминавших растерзанный стог, с тонкими, в веснушках, руками. Выдав книгу, а чаще, предложив читателю самому поискать на полках, она надолго уходила к себе, уводя за собой успевавших вырваться из своего заточения детей...
Все эти книги я переворошил не однажды, всякий раз лишь с трудом находя что-нибудь интересное для себя. Разумеется, здесь были: горьковская "Мать", "Как закалялась сталь", Фурманов, Гладков, Фадеев, Серафимович. Достоевского, Фета, Есенина, Блока не было и в помине. Нечего было и думать найти здесь Вальтера Скотта, Дюма, Гюго. Немногочисленными и редкими были даже Пушкин, Гоголь, Толстой, Чехов. Такие книги, как "Цусима", "Овод", "Последний из могикан", "Восемьдесят тысяч километров под водой", а позже Мопассан, Драйзер, Джек Лондон, я выпрашивал у знакомых, иногда только на день, на два, читая их по ночам, в школе, во время уроков.
Библиотекарша часто бывала больна. Тогда выходила девочка - бледная, тоненькая, печальная, с тихим голосом, одетая, как и мать, в бедное платье и шлёпанцы, и тоже с неубранными волосами. Вместе мы отыскивали мою карточку, которых было до смешного немного, я записывал взятую книгу, вычёркивал сданную. Слабые ручки, тонкая шейка, плечики и этот голосок - их было так жалко...
Бревенчатый домик этот стоял посреди некогда большого, ныне почти полностью вырубленного сада. Обрубки его давно не цвели и не плодоносили. Летом обширное это пространство зарастало травой, пестрело полевыми цветами.
Протоптанная через сад дорожка вела из одной части города в другую. Редкий прохожий встречался на ней...
В некие времена и сад, и хижина принадлежали, наверное, немалому и, может быть, успешному хозяйству, в котором были, конечно, и другие постройки. От них, как и от тех, кому они принадлежали, не сохранилось ничего. Остались только умирающие деревья, трава между ними да эта избушка. И с тех, каких-то неведомых теперешнему обывателю, пор здесь поселились заброшенная пустынность и грусть.
Вернувшись на родину после долгого отсутствия, я вспомнил о библиотеке и, придя, увидел, что здесь произошло не так уж много перемен. Домик за эти годы, конечно, ещё больше состарился, хотя внутри стало светлее, чище. В комнатке, где раньше жила библиотекарша, теперь была конторка. Книг стало больше, прибавилось стеллажей. Но было всё также скучно. За стойкой сидела женщина средних лет, внешне вполне благополучная, но какая-то сухая, равнодушная. Из конторки выходила другая женщина, старше и строже, с чрезмерно накрашенными губами, с папиросой в ярко наманикюренных, толстых и коротких, словно сардельки, пальцах, с прокуренным голосом и могучим бюстом, в завивке жёлтых, подобных подсолнуху, волос - должно быть директор.
Полистав несколько давно прочитанных книг, я вышел.
Сад был всё тот же. Удивительно, он всё ещё жил. Остатки деревьев зеленели ещё более поредевшей листвой. Трава и цветы, мелькавшие в ней, радовали так, будто я вышел к ним после долгого заточения. Светило солнце, в небе брели облака. Я знал, что уже не приду сюда...
Прошло столько лет, а нет-нет, да и вспомнятся умирающий сад, домик библиотеки, женщина, наверное какой-то непростой судьбы, мальчик и девочка... Тонкие ручки, печальный тот голосок... Что сталось с ними? Куда, по каким дорогам увела их судьба?..