Белые конверты, перевязанные жесткой веревочкой, грохнулись на стол. Вот она - моя рота, мой дом, мое убежище, моя семья, пока мы здесь, на войне.
Первым к пачке бросился Сашка, сорвал ненужную веревка и стал раскидывать письма по рукам и кроватям "Так, Белый, это тебе; Вовчик, держи; о, Серега, твоя, кажись, написала". Я с грустью наблюдал эту картину, Санек искал только одно: письмо от матери. Выходец из Буденновска, восемнадцатилетний пацан, смешной такой. Ему не писали не бабы, не кореша, только мать, обычная санитарка в местной больнице.( Как окажется позже не являвшаяся заложницей тех событий, описанных мною ниже) Когда мы все таскали девок домой и ссорились со "стариками", Санек сажал грушевый сад с отцом. Вечерами рота вспоминала ту, казавшуюся уже не реальной, жизнь. Он как никто из нас, собравшихся здесь из разных уголков России, понимал, как важно отстоять территорию, ведь недалеко его родной город, семья, близкие. Уже две недели ему никто не писал. Выдержанный, Сашка (он был самым младшим из нас) никому не жаловался, но в глазах читалась крайняя озабоченность, и как-то стыдно становилось, что нам пишут, а ему - нет.
Мы стояли в ущелье. На своей маленькой высоте. Сметь оказалась так близко. Здесь. Горы, горы. Дороги раскидывались внизу ручьями, лес приятно зеленел, и если Бог был, то он, наверное, залюбовался природой и забыл про нас, позволив умирать. Я стоял и думал. Здесь я был старший по званию. Ребята, ребята, как хотелось мне отпустить всех вас домой, к вашим женам, детям, родителям, как не хотелось стать очередной грудой тел, здесь среди зеленеющей травы, земляники. Закурил сигаретку. Рация уныло шуршала,выводя нас на канал с Россией, другой Россией, так где все было хорошо, где не было войны.
-Я присяду? - спросил Сашка и закурил сигаретку
-Присядь. Не губи легкие, девушки не любят курящих - подмигнул я, сорокалетний усатый. Он годился бы мне в сыновья- хм, подумалось. Как там мои,интересно?
"Уже третий день в буденовской больнице террористы держат заложников" искажено проговорила рация и заглохла - хрхрхрхр.
-Что? - вскинул голову "сын", - Сергей Александрович? Что она сейчас сказала?
"Весь обслуживающий персонал больницы был выставлен в окна и растре хрхрхр" словно издеваясь, подтвердила рация и заткнулась.
"Отомщу" - проскрипел он, сглатывая слезный ком.
Я так и стоял, стоял и смотрел вниз. Теряли не нас цифрами смертей, "грузами 200", безымянными телами. Сегодня теряли мы. И война отходила на второй план, вспомнилось детство. А сейчас, вспоминается Сашка. Он стал точкой отсчета наших побед, подъемов, словно только одну его молодую смерть мы не простили всем боевикам, всей нашей необъятной, красивой Родине. Всем.
***
-Я пойду на передовой - разъяренно кричал испачканный окровавленный малец, - Я
-нет, - кричал ему Белый, - у тебя вся жизнь впереди
-да пошел ты, с*ка.
***
Он завалил трех, прежде чем ему снесли голову и он упал, неестественно распластавшись на чужой земле.
Сашка и еще семеро наших.
Подкрепление пришло "во время". А вместе с подкреплением и врачами пришла очередная пачка писем.