- Какой вкус у твоего детства?

- Не знаю. Я не помню своего детства. А у тебя?

- У меня... Это сенокос... Тогда я много времени проводила в деревне. И запах свежескошенного сена стал моим вкусом. А еще... Вкус детства - это когда идет деревенский ливень. Именно деревенский, а не городской. В городе дождь не такой. А в деревне... Эти крупные капли, летящие сверху. Этот невероятный запах намокающей земли. Не то что асфальт. А еще... Еще когда ночью бегаешь за коровой. Ой... Точнее за быком. Ночью он был в поле, где много кукурузы и других вкусностей. И приходилось за ним бегать по всему полю и кричать: "Мишка, Мишка, пошли домой!". Дааа... А также, вкус детства - это когда мотыльки слетаются на свет. Вот он - вкус моего детства.

Осень. Парк. Листья медленно падают на землю. Ветер подхватывает их, кружит, поднимает с земли и вновь бросает вниз. Это он так играет. Аллея тянется в глубь парка. В центре стоит фонтан. Осень. Вокруг фонтана - скамейки. Люди. Кто-то сидит, кто-то куда-то не спеша бредет. И вот так же шел один человек. В легком черном пальтишке, в потрепанных перчатках. А в руках - футляр. Он подошел прямо к фонтану. Положил на землю футляр и достал скрипку. Кашлянув, словно призывая народ к вниманию, заиграл. Необычная мелодия. Фантастическая. Невозможно было поверить, что играет эту мелодию человек. А я сидела прямо напротив него. Завороженно смотря, почти не дышала. Боялась, что это обычный сон. Но нет. Это была реальность. Невероятная, но реальность. Люди кидали ему деньги в футляр. А я боялась встать и положить эти бумажки. Нет цены такой музыке. То ли сил не было, то ли просто боялась, что он перестанет играть и уйдет. Странно. Я слушала до тех пор, пока не стемнело. Скрипач стал собираться. Уходя, он мельком взглянул на меня. Ах! Какие же у него были глаза! Ярко-оранжевые. Они, казалось, светились! И он ушел, так же неожиданно, как появился. На следующий день он вновь пришел. И вновь необычная музыка, и вновь загадочные глаза. Сегодня я решила дать ему денег. И когда я кинула в футляр бумажки, он вскинул на меня глаза. Жаркий огонь невероятных глаз! И даже чувство было, что я обожглась. И так было каждый день. Только теперь я уже не совершала подобных ошибок. Как-то раз я села очень близко, чтобы полностью прочувствовать музыку, чтобы снова утонуть в его глазах. И он мне улыбнулся. Такая добрая, искренняя улыбка. И огонь его глаз был ласков. И я была счастлива. А он все так же играл. Несмотря на погоду, на то, что в парке, кроме меня, никого не было. А я сюда приходила каждый день, так же, как и он. Он уже был моим скрипачом. Так я его и называла: "Мой скрипач". И даже во сне он снился мне с порхающим по тонким струнам смычком, с полузакрытыми глазами, окутанный дивной музыкой. Но осень начала уходить, впуская зиму на свое место. И мой скрипач реже стал появляться в парке. И как только выпал снег - он исчез. Перестал приходить. И я, словно что-то, а точнее кого-то потеряв, тосковала... Как-то раз, замерзнув окончательно, забежала в кафе. Мой скрипач сидел за столиком совсем один. Все в том же легком черном пальтишке, все в тех же потрепанных перчатках. Увидев, он позвал меня взглядом к себе. Я села рядом. Он тихо прошептал:

- У меня родилась для вас мелодия! Я резко вскинула глаза. В его взгляде был все тот же неугасающий огонь. И я ему быстро и тихо ответила: - А я Вас приглашаю к себе домой. На кофе. Он улыбнулся. Встал, взял футляр и протянул мне руку. И глаза его шептали: "Пойдем же!".

(два фантасмагорических этюда)

Упал белой чайкой на дно..."

Из песни рок-группы "Ария"

Жизнь. На что похожа жизнь? По мне - на плаванье корабля. С рождением каждый человек выходит в свой морской путь. Кто-то ищет цель существования - берег, на котором закончится его путешествие. Кто-то же бессмысленно блуждает по всем океанам, попадая то в холодные течения, то в теплые. Одни находятся у штурвала своего корабля, самостоятельно выбирая путь. Другие позволяют кому-то вести их корабль. У кого-то это шлюпка, у кого-то фрегат, у одних танкеры, у других - контейнеровозы. Сколько людей, столько кораблей. Жизнь - это море. Море - непредсказуемая женщина. Ее действия никогда не предугадаешь. То спокойна, как штиль, то бушует, как шторм. Иногда на человека нападает морская болезнь. До головокружения, до тошноты, до рвоты. Попасть в шторм - значит, оказаться на краю жизни. Никто не знает кто победит: море или же твое судно. Морские ледяные брызги режут щеки, волны ударяют в спину. А если кто-то из командного состава неожиданно покинет корабль, то это словно удар под дых. И нет сил устоять на ногах. Море бушует, а ты танцуешь в адском пламени, на острие клинка между жизнью и смертью. Но... Жизнь. Вставая, солнце оставляет золотую дорогу на водной глади. Ветер молчит, упал белой чайкой на дно. Внутри зарождается спокойствие. Сладкое. После войны всегда приходит мир. Он растекается теплыми волнами по всему телу. Пожалуй, это одна из причин, заставляющих выстоять бурю. Жизнь. В конце пути всех ожидает земля. С дарами, сокровищами. Каждого ждет награда за совершенное путешествие. А пока... Поднять паруса! В путь...

За штурвалом стояла пиратка, а с ней воевал ветер-разбойник. Взмыв, паруса надулись, насупились, как обиженная бабка. Не знает корабль, куда поведет волна. Но, может быть, это Муза качает фрегат? И ветер с соленым дождем приносит ее пение, сказки. Не внемлет пиратка морским байкам, гордо подняв голову, ведет свое судно то ли на дно, то ли вообще к небесам. Смело, не слушая ближних, не хочет жить так, как велит ей водная гладь. А требует бурю! Ей бурю, смотри, подавай! Когда она была маленькой деткой, в ее голове поселился целый мир. Моря, океаны, штурвал и старый фрегат. Ей жизни такой захотелось, как жили пираты: острова и сокровища, обязательно попугай, флаг с черепом и костями и песни о подвигах под рокот морской. Но поверье ходило, что баба на судне - точно к беде. "Смирись", - ей все говорили. Смириться... Детка росла и пылилась мечта. И часто сбегала она по ночам к брегу морскому послушать, что же на самом деле творится там, в таком далеком мире, как океан. Ей чайки несли вести с неба, ракушки - с глубин морских, а ветер ласкал ее голые плечи. И как-то к ним в порт вошел фрегат. Такой, о каком она мечтала. В душе ожила вдруг Мечта! Был с виду он ветхий, потрепанный сотнями бурь. - Но крепок он духом, - сказала волна. Тонкие, словно крылья, паруса пожелтели от времени.

- Но столько ветров их трепало, а дырки ведь ни одной, - ей чайка вдруг прошептала.

Просила родителей, умоляла скорее ее отпустить. Но твердо стояли они на своем, мол, нечего деве стоять у штурвала. Да и потонет с ней вскоре фрегат. Но в день, когда должен был отплыть тот корабль, чуть свет сорвалась девчонка к тому судну. Моряки уперлись: что делать женщине на корабле? Готовить сами умеют, сами и палубу моют, матросов - полно. Нет и все. Но поразил их огонь ее глаз. Со слезами борясь, клялась, что не будет обузой, что женщина, как вдохновенье, всем нужна. Сдались моряки. Ведь нет капитана. Сморила морская болезнь бедолагу. Взялась она сразу за дело. - Снять якорь! Поднять паруса! В путь отправляемся мы, господа! Корабль ожил. Зашумел. Зашуршал. Она помогала то тут, то там. И поняли моряки, что не ошиблись - прекрасный у них теперь капитан. Умело боролась и с бурей, при штиле запевал ее ласковый голос о подвигах юных и старых матросов. Захватывали они корабли, но не ради наживы, а ради забавы. Искали сокровища. Найдя, раздавали их беднякам. Ни на минуту не остывал огонь ее глаз. Глаз цвета морской волны. Смеялась дерзко ветру в лицо. Ночью же тихо шептала ему: "Баю-бай". И год за годом сменялись моря, океаны, забытые Богом дикие острова. На волос пиратки напала седая хандра. Но так же крепка была ее рука. И все вела, вела свой фрегат. За штурвалом стояла пиратка. Море бесилось. Ревело и грохотало. Ветер шумел, рвал паруса. Молния в море ударила. И небо разорвалось на сотни кусков. И гром разразился над головой. Шептала молитвы седая пиратка, не веря до этого в Бога ни на миг. - Аминь, - прошептала, и море накрыло фрегат огромной волной.... Как нож, нос судна, разрезал ее. И выплыл корабль. И снова встал на морскую тропу. Всю ночь воевали. Их души успели побывать на том свете и снова вернуться на морскую войну. И на рассвете, когда солнца луч появился на горизонте, разбился фрегат о скалу... Стояла босая девчонка у самого берега моря. Смотря на кровавый рассвет, слушала детка песни Музы, приносимые ей ветром с небес. Детка с глазами цвета морского, с мечтой... ..."Поднять паруса! Мы отправляемся в путь"....

Снова собираются друзья. Снова несут с собой выпивку, сигареты. Ты достаешь с полки кальян для очередной посиделки. Пока друзья что-то творят на кухне, ты готовишь комнату к "сеансу". Стелешь на пол одеяла, кидаешь подушки, включаешь тихую музыку и выключаешь свет. Все постепенно стягиваются в комнату, занимая места на полу. Первая затяжка твоя - ты хозяин квартиры. Втянув полную грудь, медленно выдыхаешь струйку дыма, создавая из него кольца. Смотришь на дым, растекающийся по всей комнате. Глаза блестят. Друзья внимательно наблюдают. Выпустив еще одну затяжку, передаешь трубку следующему. Ждешь своей очереди. Как тебе это все надоело! Каждый день одно и то же. Просыпаешься поздно днем, куришь, ешь, принимаешь душ, смотришь телевизор. Приходят друзья, куришь с ними кальян, поздно ночью расходитесь, если остается какая-нибудь девка, то соответственно находишь дело, потом засыпаешь, и с утра все начинается снова. Но пока есть этот момент... Комната перестает быть четкой, легкие заполнены ароматным дымом. И мысли плавно текут, как по волнам. На губах легкая улыбка. Кто-то рассказывает анекдот, ты раскатисто смеешься, в голове дурман. Твой мир в этот момент похож на глубокий океан, словно прыгаешь с утеса в темную гладь воды. Нырнув, тянешься вниз, мечтая достать до дна. Тянешь руки. Но дно все так же далеко. Тогда оставляешь эту затею и медленно плывешь вверх. И так с каждой затяжкой. В углу комнаты сидит девушка. Сестра одного из твоих друзей... "Молодая она еще, - думаешь ты. - Не курит, не пьет. Зачем она тогда приходит? И почему смотрит на меня укоризненным взглядом?" Но долго ты о ней не думаешь: у тебя есть дела поважнее... ...Кальян закончился. Все разошлись по комнатам, кто-то отправился домой. Ты остался один. Почти. С этой девушкой, имя которой ты так и не запомнил. Она встанет из угла и медленно подойдет к тебе. Внимательно посмотрит в глаза, словно говоря: "Зачем ты губишь свою жизнь? Зачем ругаешься каждый день с матерью? Почему забросил учебу? Ну, куда же ты катишься?!" Она полная противоположность тебе. Таким ты был раньше. А сейчас... Она словно твоя совесть. Она и есть совесть. Но ты отмахнешься от нее, как от назойливой мухи, с горечью прошепчешь: "Что тебе надо, малявка?!" Она вздрогнет, но неожиданно резко и жестко на тебя посмотрит. Твое лицо перекосится в брезгливой гримасе. Ты захочешь сказать что-то обиднее уже сказанного. А она развернется на пятках и гордо выйдет.

Ты знаешь, что ты ее больше никогда не увидишь. Ты уже знаешь, что больше никогда не приведешь к себе "друзей". Больше никогда не нахамишь матери.

Пасмурно, но солнце светит в глаза. Я иду по дороге. Медленно, не спеша. Наслаждаюсь легкими порывами ветерка. Заодно впитывая в себя редкие лучики солнца. Щурясь, как кошка, я улыбаюсь. Хорошо, что солнышко пробилось сквозь тучи. "А ты одна. Совершенно. Ты так же одинока, как и я", - шепчет в самую душу вроде бы безобидный, ветер. А я лишь тряхну головой, стараясь не задумываться над его словами. Но... Закрыв глаза всего на секунду, я споткнулась. Споткнулась о камень. Споткнулась о свою боль. "Ты никому не нужна, как и я! Налетаешь на жизнь с размаху, не оглядываясь назад. Ты ломаешь сама себя! Ты устала. Ужасно устала! Тебя никто не ждет, как и меня, и победа твоя равна краху!", - ревет за спиной Ветер, словно он Бог! - Я ненавижу тебя! - крикну ему я прямо в глаза, смотря в небо. Произнося молитвы слова, я проклинаю этот безразличный, безжалостный мир. И неожиданно слезы польются из глаз, и дождь неожиданно хлестнет по губам. - А я тебя люблю, - прошепчет в ответ Ветер.

Ударил гром. Сильно-сильно застучал дождь по земле. Ребятня зашумела, загудела, словно пчелиный рой, и разбежалась по домам.

Анюта тоже побежала, но не спеша, подпрыгивая на лужах, смеясь и радуясь. - Анька-то! Дите ты глупое! Чего ты под дождем прыгаешь? А ну, кыш домой! А то гляди - балуется дивчина! - проворчала старая бабка Клавдия. А девочка громко засмеялась и быстро вбежала в дом. Скинула промокшие до нитки сандалии, не переодеваясь в сухое села на лавку. - А ну, иди, переодевайся! Вода ручьем бежит! Пока не снимешь одежду - еды не дам! А то гляди: носится, прыгает, как коза, грязь в дом тащит. А еще и корми ее за это! - продолжала ворчать старуха. - Да, ладно тебе, Клавка. Устала внуча, кушать хочет! Какой тут переодеваться-то? Себя вспомни в ее годы! - вступился дед. - В ее годы я не носилась по улице с хулиганьем, а грядки полола! И ее надо приучать, а то гляди вот - разбаловали! Дед махнул рукой и поставил перед внучкой тарелку с кашей и положил корочку черного хлеба. Анюта жадно впилась в краюшку и, причмокивая, уплетала кашу за обе щеки. - Во какой аппетит! Вся в деда! - усмехнулся дед Ерема. - Дд Рем, а раскжи мне сказк про лешего! - пролепетала девочка, проглатывая вместе с кашей слоги. - За столом надо есть, а не сказки слушать! - вмешалась Клавдия. Дед Ерема махнул на нее рукой и, обращаясь к внучке, начал: - А что тут, Анют, рассказывать? Живет он в лесу. Большой такой, мохнатый. Глаза у него огромные угольно-черные. И лапы большие-большие, с когтями. Питается он... - Девчонками непослушными, вроде тебя! - перебила рассказ старуха. - ... растениями, ягодами, шишками. В еде он неприхотлив. Доброго характеру, помогает заблудившимся людям. И ничего за помощь не просит. А кто хочет отблагодарить - приносит ему на опушку еды всякой. Кто-то одежку какую. И поговаривают, что некоторые слышали, как он им "спасибо" говорит. Девочка так заслушалась, что перестала есть и застыла с открытым ртом. - Ну, да это все сказки. Кушай, внуча, и спать ложись. Наступила ночь. Дед с бабкой уснули, а внучка все не спала. Хотелось ей с лешим познакомиться. Оделась тихонько и шмыгнула в лес. Наутро проснулись старики, а внучки то - нет! Стали искать, звать, у соседей спрашивать! А никто не слышал, не видел. Разразилась бабка слезами, а старик ее успокаивает. Только сам не меньше переживает. Уж вечер наступил, а Аньки все нет. Совсем уж пали духом старики, как вдруг.... Выбежала из лесу веселая и довольная Анюта. Старики заохали, заахали. Счастливы, что вернулась девчонка! Ерема глянет мельком в лес, покажется ему, что там стоит большое лохматое существо. Моргнет от испуга, а существа и след простыл. Аня, ничего не рассказав, схватила с печки кушаний да на опушку побежала. Положила все на пенек. Поклонилась низко и произнесла: - Вот ты всем помогаешь... И я тебе помогу. Кушай, пожалуйста. А в спину ей тихо-тихо принес ветер: - Спасибо...

В этом мире существует время... Оно существует, и будет существовать, ибо никому не подвластно остановить его даже на секунду. Иногда хочется растянуть моменты счастья, или чего-то другого. Но, увы, время не желает стоять на месте, оно спешит вперед - дальше и дальше. Унося нас от кого-то сначала на секунду, потом на минуту, потом на час, потом на день, потом на месяц, потом на год... И ты никогда не сможешь вернуться назад. Только во снах или в воспоминаниях ты повторишь дорогие моменты. Если даже и придумают машину времени, то - зачем? Чтобы снова испытать те же чувства, что и тогда? Но потом, вернувшись назад (а это придется сделать), ты будешь жалеть сильнее. Ибо все чувства снова оживут и поранят сердце. И тогда твое сердце одолеет грусть. Ты будешь только об этом и думать. Не лучше ли оставить эти моменты в памяти? Наслаждаться этим столько - сколько хочешь...

Я хочу нарисовать человека. Человека со скрипкой. Его строгий, сосредоточенный взгляд, хмурые сдвинутые брови, длинный острый нос, тонкие сжатые губы. Сетка неглубоких морщин. И глаза. Глаза с фантастическим светом добрых, ясных, непорочных мыслей. Строгий черный костюм с галстуком, белая рубашка и туфли с острыми носками. А в длинных белых слегка дрожащих пальцах находится скрипка. И смычок. Человек нервно выдохнет и проведет смычком по струнам. Легкие парящие звуки разольются по всему залу. Забегают, как живые, прикасаясь к сердцу каждого слушателя. То медленней и тоскливей, то быстрее и счастливей будет звучать музыка. Он тряхнет головой, убрав челку с глаз. И заиграет громче, все более и более страстно... И где-то далеко, в глубине зала, одинокий человек услышит песню другого одинокого человека. Они узнают друг друга. Они найдут друг друга. Благодаря музыке. Благодари музыку!

Картины. Прекрасные картины великолепного художника Иорданова. Картины, которые наполняли мою душу каким-то непонятным торжеством и счастьем. Такие необыкновенные работы у этого человека! Фантастические, нереальные. Но самое удивительное, что у меня возникает чувство, будто я их уже где-то видела. А это на самом деле так. Я их видела. В своем воображении. Только описать не могла. А вот он - смог. Увидев эти картины, я поняла, что именно их мне не хватало. Я могу смотреть на них часами... В магазине "Художник" много картин. Все они прекрасны. Во всех есть что-то особенное, что-то свое, что-то необычное. Но именно в работах Иорданова я увидела отражение своей души. Я отличу его работы от тысячи тысяч других. Увидев в первый раз его картину, я была настолько поражена, что не могла вздохнуть. Я отходила к другим картинам, но все равно возвращалась к Его. Теперь же, увидев его картины вновь, я поняла, что они... часть меня, часть моей души, часть моего сердца. Я так понимаю все, что там написано. Я счастлива, что есть на Земле человек, который смог изобразить мой внутренний мир. Я счастлива. Я благодарна. Я восхищена. Нет слов. Одни чувства.

По стене ползут тени. Все в алом пламени. Потолок, стены, пол. Все будто бы залито красной жидкостью, точно кровью. А вверху шуршат бабочки. Шелестят тоненькими крылышками. Взмах. Еще взмах. Они шуршат, и кажется, будто по стене ползут тараканы. Огромные, жирные и крылатые, как бабочки. Но это лишь кажется. На самом деле где-то под потолком шуршат бабочки. Перетекают блики от одной стены к другой. Огонь то ярко-кровавый, то словно бархатное бордо. И Она дышит. Дышит и мыслит. Она ощущает, как ее боков касаются и щекочут крылышки ночных существ. Она бы даже чихнула от вековой прежде серой, а ныне красной пыли. Но Она терпит. Комната молчит. Тишину раздирает треск ударов настенных часов. Часы словно сошли с ума. С каждым ударом сильнее, яростнее, желая разломать кости стрелок, раскрошить в пыль механизм, заставляющий их так невыносимо страдать. Заскрипит кровать, стонущая об ушедшей молодости. Где упругость пружинок, где свежие простыни, откуда ржавые морщины? Она горюет об ушедшем: дряхлая, вялая, прогнутая и грязная. Ухнет дед-диван. Проснется. Стряхнет с себя пыль и мертвых бабочек. И вновь заснет, покрякивая от закостенелости пружин. Вновь пробегутся по стенам тени, словно черти затанцуют в адском пламени. Едва шевельнутся красноватые шторы. Комната молчит. А Она все терпит.

1

Сквозняк. Тихо колышутся ветви деревьев моей души. Здесь пусто и тихо, здесь светло и пустынно, никто, кроме меня самой, не заглядывает сюда. Ветром в душу. Колыхнутся колосья моих волос. Вспыхнут озера моих глаз. Вздрогнут губы. Ветром в душу. Мне не хватает любви. Ты кутаешься в одеяло, пытаясь согреться. Но душу не согреть под одеялом. Сквозняк. Не бойся. Протяни свою ладонь и коснись Его. Чувствуешь тепло? Проникает сквозь кожу внутрь, скользит по венам в самое сердце. Дыши. Ветром в душу. Чтобы легче. Чтобы полнее. Ветром в душу. Тепло.

Р.П.

Давай сегодня вечером устроим чаепитие? Ты будешь пить любимый свой кофе, а я свой любимый горький чай. Давай сегодня вечер проведем за тихим разговором, и улыбнемся вдруг друг другу словно невзначай. Давай послушаем удары сердца настенных кухонных часов. Давай расскажем в минуту откровенности все наши затаенные мечты. Наступит ночь. Я протяну тебе свою ладонь. Почувствуй. Возьми и ты сегодня за руку меня. Я проведу тебя в заветный прекрасный Мир, где души наши пойдут в облака. Сегодня ночью ощути меня, я помогу тебе пройти Туда, где Дух возносится над телом, где с глаз печальных исчезает пелена.

Р.П.

Мне хочется рассказать тебе все, даже то, чего вовсе и не было. Мне хочется показать тебе этот Мир, где с тобой никогда мы не встретимся. По дорогам пройти, увидать солнца луч, что скользит по домам, по проспектам, по окнам и цветам, что искрится на лицах. На щеках ощутить ласки ветра смущенного, от того такого тихого, теплого. И услышать прекрасную трель птиц взвивающихся в небо, где встречает их объятье пушистого облака снега. Так давай же пройдем по тропинке, что вдаль извивается, где-то там, посмотри, в синеве горизонта теряется. Приглядись, видишь там, далеко-далеко желтую яркую полосу? Это Мира золотые колосья пшеницы колышутся. Тихо шепчешь, что так не бывает - чтоб из города сразу же в поле. Ты привык видеть только серость, а зерно золотистое с небом лучистым никогда бы в своей настоящей жизни не встретил. Отойдешь от меня, выпуская из ладоней своих мою руку. Тихо шепчешь: "Все ложь". И тряхнешь головой, словно хочешь стряхнуть наважденье. Шаг за шагом спиною назад. Все быстрее, решительней. Развернешься и бросишься прочь из Мира, где с тобой мы больше не встретимся. Дальше, вглубь городов, где не слышно и щебета птичьего, где не видно и неба искристого. Снова в стены холодные, серые. Снова в Мир без небес, без чудес и без вымысла. Только ночью сомкнутся глаза. И невольно вернешься туда, где пшеница от ветра колышется, где играет солнце с облаками и лицами, где звенят трели птиц опечаленных, где не встретимся мы уже никогда.

А.Н.

Я слишком близко. Я - это ты. Твое дыхание. Твои тонкие черточки жизни на коже. Я - это ты. МЫ. Ты не чувствуешь меня, хотя желаешь почувствовать всем существом своим. Ты не слышишь меня, хоть и стараешься услышать. Тебя нет. А я есть. Ты смотришь сквозь стекло моих глаз. Ты дышишь моим дыханием. Ты - пустое. Я - живое. Но если тебя нет и меня нет, тогда что же получается - и нас нет? А если нет нас, тогда нет ничего. Но есть же ВСЕ! А значит, есть и ТЫ, и Я, и МЫ. Чувствуй меня. Ощути, как я перетекаю из одной клеточки в другую. Ощути. Ищи меня. Я внутри. Я - ТЫ. ТЫ - Я. МЫ.