Коваленко Алексей : другие произведения.

Цена любви зверя. Часть 1 (полностью)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  
  
     Чем заняться долгими вечерами простому человеку? Сидеть дома?.. Скучно, особенно если нет никаких дел. Каким бы примерным семьянином не был мужчина, его всегда будет тянуть на странствия и подвиги. А если нет возможности все это получить, то можно просто зайти к соседу и вместе с ним послушать бродячих певцов в ближайшей таверне, за кружкой теплого разбавленного вина. И не надо никуда ехать, ни с кем сражаться... Достаточно просто обладать хоть какой-то долей фантазии и на время уступить ей главенство над разумом. Но мало кто знает о том, что в этих песнях нет ничего жизненного. Возможно, этим они и привлекают такое количество слушателей. Все прекрасно понимают, что в реальной жизни шанс столкнуться с демоном или известным убийцей, спасти наследницу престола или самому оказаться не простолюдином, ничтожно мал, но никто не может отказать себе в удовольствии представить себя на месте великого героя, пусть даже и выдуманного.
   А правда никому не нужна, хотя протекающая за стенами таверны жизнь зачастую интереснее и богаче. Никто не станет рассказывать вам о том, что произошло когда-то на самом деле. Потому что почти никто доподлинно не знает или не догадывается об очень многих вещах. Кто расскажет вам о том, как пришли Тринадцать Талисманов? Кто поведает о Лордах, появившихся в мире вслед за ними? Эта история хранится в таких старых книгах, что пыль на них весит больше, чем сам пергамент. А если взять что-то более близкое... Спросите у этих всезнаек, откуда в мир пришли Пустынники? И все они испуганно притихнут, потому что побоятся возводить напраслину, за которую полагается очень суровое наказание, а правды просто не знают. И никто в мире не сможет вам помочь. Почти никто.
   ...Если вас действительно заинтересует ответ на этот вопрос, то не поленитесь оседлать коня, запастись провизией и совершить поездку в далекий и всеми Богами благословленный Харатлар. Неподалеку от Площади Заката находится таверна. Она небольшая и довольно скромная, готовят там просто и вкусно, и она не пользуется бешеным успехом, но именно здесь сидит седой старец, постоянно что-то бормочущий под нос и с тревогой рассматривающий каждого посетителя.
   Подойдите к нему и покажите серебряную монету. Он поймет вас и расскажет вам об Ордене Пустынников столько, сколько не знает никто. Он поведает вам о пришествии народа, из которого и произошли эти странные отшельники, о том, как народ этот постепенно растворился в мире, оставив в наследие только сам Орден. Чем его рассказы отличаются от сотен таких же? Они будут правдой, горькой и ничем не приукрашенной.
   И только он будет в состоянии рассказать вам о начавшемся вырождении Пустынников. Певцы, барды и менестрели с удовольствием рассказывают о могучих Богах, а он поведает вам об исполнителях Их воли. Подобное может рассказать только он. Поставьте ему кружку кислого дешевого вина и просто посидите рядом с ним. Помолчите, потому что то, что вам расскажет этот выживший из ума старик - конец некогда могучего Ордена Пустынников.
  
  
  
   Часть 1. Истина воспоминаний.
  
   Весь мир тихо спал. Катра - второе ночное светило - мирно катилась по небу, заливая всю землю своим таинственным мягким красноватым светом. Звезды висели в вышине и весело перемигивались друг с другом. Город отдыхал. Он и не думал о том, что кто-то сейчас может бодрствовать. Естественно, ведь в нем жили практически одни только добропорядочные граждане. Спали все, начиная от злющих псов и заканчивая высокими советниками. Патрули тихо проходили по сонным улицам, внимательно осматривая темные места. В эту ночь почему-то даже самые мелкие карманники, промышляющие чужими кошельками, не вышли на свой промысел.
   Город спал. Или делал вид, что спит, а на самом деле просто ждал чего-то.
   Патруль городской стражи на несколько ударов сердца остановился возле большой длинной стены, сложенной из массивных блоков блестящего камня, и, прислушавшись, прошел дальше. Только шлемы стражников и стальные острия алебард изредка сверкали в свете фонарей, закрепленных на стенах домов. На несколько секунд центральная площадь опустела.
   Но едва стражники скрылись в полумраке, как послышался тихий свист. Он не был похож на сигнал к атаке или какой-нибудь тайный язык. Это был просто свист, чем-то напоминавший мелодию грустной песни. Источник этого свиста постепенно приближался, и вот из какого-то переулка вынырнула темная фигура. Перед площадью она в нерешительности замерла, внимательно осматриваясь и прислушиваясь. Свист, разлившийся по большой торговой площади, прекратился. Звук шагов патрульных как раз затихал вдали. Следующий отряд пройдет еще не скоро.
   Вообще-то следовало быть предельно осторожным, потому что человек сейчас шел рядом с дворцом, а здесь хватали всех, кто просто оказался не в том месте и не в то время. Отправляли к палачам без выяснения имени, рода деятельности или целей присутствия. Правильно: все свои дела пытайтесь успеть сделать за день, а ночью порядочные и уважающие себя жители должны спать. А если вас застали возле дворцовой стены, то к этим категориям граждан вы не относитесь, хотя можете даже стучать себя пяткой в грудь, пытаясь доказать обратное. В ответ на это прозвучит простая фраза усталого следователя: "Все так говорят". И больше сказать действительно нечего...
   Человек пригнулся и осмотрелся. Он не боялся стать легкой наживой для ночных жителей. Если быть до конца честным, то он ею и не был. Об этом говорили и внушительная ширина плеч, и висящий на поясе клинок, и странная скользящая походка. И в городе этот человек оказался не случайно: у простых гуляющих не висит перекинутая через плечо тонкая прочная веревка. Темно-серые глаза внимательно оглядели всю площадь. Сейчас приходилось выбирать: рискнуть и проскользнуть через площадь или все же покружить по городу, вовремя скрываясь от патрулей городской стражи? В обход, конечно, безопаснее, но займет пару часов, а если еще учесть, что и до площади добраться стоило немалых усилий... Неизвестный больше склонялся к тому, чтобы рискнуть и сберечь драгоценное время. Пригнувшись еще ниже, человек бесшумно заскользил к стене. Ему не хотелось попасться на глаза на открытом месте. Катра как раз находилась на небе так, что стена оставляла небольшую, совсем крошечную тень, но бывалым людям и ее хватало, чтобы остаться незамеченными.
   Патруль вынырнул из переулка совершенно неожиданно и, тем не менее, не успел заметить упавшего у самой стены человека, который все проделывал неслышно: двигался, падал. Будто и не человеком он был, а каким-то бесплотным призраком. Холодный и спокойный взгляд ни на мгновение не отставал от стражников, даже когда они встали совсем рядом.
   - Интересно, а с чем связано усиление охраны, капитан? - один из патрульных перекинул копье из руки в руку, лениво осматриваясь вокруг.
   - Сам не знаю, - старший по званию сплюнул и достал трубку, чтобы набить ее легким дурманящим сбором трав. - Такого и не помню даже. На ноги всех подняли, даже резерв. Весь город под контролем. А кого ищем и чего ждем - неизвестно.
   - Странно все это, - еще один переступил с ноги на ногу.
   - Давайте прекращать эти разговоры, - резко оборвал капитан. - Реми, заканчивай с доспехами. Знаю, что постоянно на тебе болтаются, но тут уж сам виноват: за обмундированием следи, а не по бабам бегай. Все готовы? Тогда построились и пошли. Нам еще половину ночи бродить.
   Патруль ушел на дальнейший осмотр, а человек поднялся с булыжников и недовольно пробурчал:
   - Не половину, а больше, - поправив веревку и оружие, он продолжил красться вдоль стены.- И почему же вас так много сегодня? Вроде никаких праздников не предвиделось... война тоже не начиналась. Не нравится мне все это...
   Стало понятно, почему стражники подошли незаметно: на ногах у них были сапоги с мягкой подошвой. Видимо, капитан решил на свой страх и риск внести изменения в форму своих подчиненных. Оставалось только узнать, с какой целью.
   Соблюдая осторожность, человек продолжил свой путь, периодически замирая и прислушиваясь. Его узнали бы многие, увидь при дневном свете. Безошибочно назвали бы имя, страну, припомнили бы все, чем знаменит... но сейчас немногие подозревали даже то, что он находится в городе. Состроив недовольную мину, человек скользил в темноте, цветом своей кольчуги сливаясь с самой ночью. Он ступал осторожно, словно боясь напороться на отравленный шип.
   И все же он замер, когда услышал какие-то приглушенные крики. Они были настолько тихими, что неизвестный сначала подумал, будто ему почудилось, чего с ним не случалось никогда. Он прислушался получше и, ничего не услышав, пожал плечами и пошел дальше. Но шум повторился. Ночной путник вновь замер и посмотрел на высокую стену. Он готов был голову дать на отсечение, что кто-то просил о помощи, и именно из-за этой злосчастной стены. Звали, конечно, не конкретно его, но больше никого видно не было. На всякий случай неизвестный быстро огляделся по сторонам, тяжело вздохнул и принялся уверенными ловкими движениями разматывать висящую на плече веревку. Достав из-за пояса по-особому сложенный трезубец, он прикрепил его к одному из концов, разложил и одним взмахом зашвырнул на стену.
   Ему страшно не хотелось лезть, потому что это могло быть простой ловушкой. Врагов у неизвестного хватало с избытком. Даже если это была и не ловушка, то все равно соваться не в свое дело ему не хотелось. Но что-то подталкивало к тому, чтобы вмешаться в происходящее по ту сторону стены, даже если там ничего и не было. Он моментально вскарабкался по веревке и, осматриваясь, застыл на стене.
   Подождав немного, человек подумал, что ему все это показалось, и уже развернулся, чтобы бесшумно спуститься вниз и уйти. Но тут снова донесся приглушенный и моментально оборвавшийся крик. Нахмурившись, человек наклонился, приготовившись спрыгнуть вниз. В осторожности ему отказать было нельзя, иначе бы этот юноша уже не жил бы на свете. Звук повторился еще раз.
   Человек покачал головой и стащил с головы платок. Повязав его на лицо в виде полумаски, ночной искатель приключений тихо соскользнул вниз по веревке, оказавшись в саду. Он понимал, что за одно только присутствие в этом месте ему могут снять голову с плеч без лишних вопросов. Таков был закон... Человек выпутался из колючих кустов и, не сдержавшись, пробормотал проклятие. Сразу же крики стихли и послышались встревоженные вопросы. Человек присел и насторожился. Все успокоилось, и юноша короткими перебежками приблизился к линии деревьев.
   Выглянув из-за ствола, он увидел интересную картину похищения.
   Четверо неизвестных тащили упирающуюся девушку, завязав ей рот и глаза. Человек замер, не зная, какое решение ему принять. В нем началась борьба принципов. С одной стороны, он не имел права спокойно уйти, когда даме требовалась помощь, а с другой - это было совершенно не его делом...
   Часто ли бывает так, что мы можем предвидеть все свои поступки? Всегда ли мы с точностью можем сказать, что один поступок стал для нас судьбоносным, а другой просто ни на что не повлиял? Этого мы не знаем... А если бы знали, возможно, в мире стало бы на огромное количество хороших дел меньше.
   Наплевав на все, человек выскользнул из кустов и молнией рванулся к похитителям. Те заметили несущуюся к ним непонятную, но явно материальную тень, и приготовились к обороне. Двое развернулись, выхватывая оружие, но мало что успели сделать. Ночной странник прыгнул и, ударив ногой еще в воздухе, сломал одному шею. Второй сделал выпад, но успевший подняться с земли спаситель увернулся, провел руку похитителя дальше и, сделав скользящий длинный шаг, нанес убийственный удар локтем в горло. Противник умер мгновенно. Человек стоял и молча смотрел на еще одного приближающегося смертника. Тот взмахнул мечом и только успел осознать, что его удар отбили. Через мгновение он тоже умер.
   Последний со страхом в глазах попятился, прячась за девушку и прижимая к ее горлу кинжал. Все пошло совсем не по плану. Неоткуда было взяться этому заступнику, но он появился и спокойно отбивал жертву похищения обратно. Кто он? Конкурент? Не исключено. Больше всего пугало то, что действовал он не как защитник, а как матерый убийца, привыкший отнимать жизнь одним единственным выверенным движением. Человек медленно приближался, подняв в знак примирения руки, но в глазах неизвестно откуда появившегося спасителя не читалось миролюбия. Там были только равнодушие и страшная пустота. Если он и поднял руки, то это говорило никак не о намерении разойтись восвояси. Скорее всего, ночной спаситель тянул время, проигрывая ситуацию и просчитывая варианты развития событий.
   И в этот момент девушка в руках разбойника решила, что настал самый подходящий момент для обморока. Похититель отвлекся всего на мгновение, но его хватило незнакомцу, чтобы резко опустить руку и снизу метнуть выскользнувший в ладонь нож. Сверкнув в мертвом свете Катры, клинок проскользнул под рукой девушки и вонзился прямо в сердце похитителя. Без лишних звуков тот, обмякнув, упал на землю.
   Спаситель внимательно прислушался и осмотрелся. Тишина... Задумчиво глядя на лежащую жертву, человек начал приближаться к трупу того, кто еще несколько минут назад имел все шансы стать удачливым похитителем. Да, а ведь девушку-то вытащили прямо из постели и времени на сборы не дали. Интересно, кому это было нужно? Пожав плечами, юноша приблизился к последнему убитому...
   Девушка глубоко вздохнула и принялась торопливо сдирать повязку с глаз. Все пережитое сначала показалось ей простым ночным кошмаром, но склонившаяся над трупом одного из похитителей тень заставила подумать иначе. С тихим вздохом ужаса она приподнялась на локтях, и неизвестный замер, отступив на пару шагов назад. Ему совершенно не хотелось знакомиться с жертвой ночного нападения поближе. Ему нужен был всего лишь оставленный в сердце последнего трупа кинжал. А эта очнувшаяся красавица сейчас портила все дело. Юноша сделал шаг в сторону, собираясь обойти ее по кругу, но девушка тоже пододвинулась, перекрывая дорогу. Несколько мгновений неизвестный явно боролся с самим собой, а потом спиной вперед начал отодвигаться к аккуратно постриженному кустарнику. Девушка пошла за ним.
   - Стой! - только успела сказать она, как спаситель, развернувшись, молнией бросился в кусты, оставив свое оружие в теле убитого.
   Побежавшая за ним несостоявшаяся жертва увидела его уже сидящим на стене. Он на мгновение обернулся. На мгновение, которое девушка запомнила надолго. Она увидела горящие темно-серые глаза, запомнила серебро длинных волос и заметила еще блеск чего-то стального, но в этот момент он сбросил веревку на другую сторону стены и бесшумно скользнул вниз. Девушка остановилась. Она услышала только металлический звон сложившегося трезубца, шелест смотанной веревки... и все. Никаких шагов, дыхания, шорохов. Все произошло так, словно этого человека никогда и не было. Она была уверена, что не останется даже следов, доказывающих, что он был в этом саду. Послышались встревоженные сонные голоса. Девушка повернулась и, топнув ногой, громко крикнула:
   - Стража!
   Спустя несколько секунд перед девушкой возникла целая толпа стражников, одетых в сверкающие доспехи. Они склонили головы в поклоне и приготовились выслушать приказы.
   - Немедленно отыскать и привести ко мне человека, который несколько секунд назад сбежал из моего дворца через стену! Быстро! - стражники еще раз отдали честь и молча исчезли, а принцесса в задумчивости пошла в свои покои. Плохо, что не было отца. Он смог бы столько предпринять за такой короткий срок, сколько юной принцессе и не снилось. Но отец погиб, и теперь все приходилось делать самой...
  
   Солнце приветливо освещало огромный лес, раскинувший свои владения на многие мили вокруг. Никто не помнил, кто и когда посадил его, никто не помнил, чтобы деревья в нем были маленькими и беззащитными. Все просто знали, что этот лес был. И он был всегда, насколько люди помнили свою жизнь в этой стране. Лес был огромным и прекрасным, в нем таилось столько всего интересного... И еще этот лес был опасным. Старожилы говорили, что он думает и чувствует. Многие находили в этом лесу старые и заброшенные города давно исчезнувших империй, в чьих развалинах таились огромные богатства. Так говорили, но ни один охотник за сокровищами мертвых городов еще не вернулся из своего похода. Скорее всего, они пополнили армию мертвецов, охраняющих древние захоронения. Многие натыкались в лесу на огромные озера или потрясающие воображение своей красотой заросли деревьев, причудливо сплетающихся с изумрудного цвета кустарником. Девушки ходили в лес поздними вечерами за огромными прекрасными цветами самых невероятных цветов и форм. И лес их щедро принимал и одаривал, а вот с провинившимися или не чтящими закон лесного гостеприимства он обходился весьма строго...
   Прозрачная вода отражала лучи поднявшегося солнца. Под легким ветерком гладь огромного озера, затерянного в лесу, изредка покрывалась рябью, но потом снова становилась неподвижной. В такие минуты озеро напоминало огромное зеркало, забытое в траве неведомым великаном. И в этом зеркале отражались ползущие по небу облака, пролетающие птицы, стоящий у берегов лес.
   Зеркальная гладь всколыхнулась и раскололась, когда из воды вынырнул человек. Он тут же помотал головой, убирая с лица пряди длинных волос, и за несколько взмахов доплыл до берега. Движения его были сильными, уверенными и рассчитанными, словно он родился в воде и не выходил из нее всю свою жизнь. Пловец вышел на берег и с удовольствием подставил свое лицо лучам солнца. Если бы его в этот момент кто-то увидел, то моментально узнал бы. И хвала Богам, что никто его не видел: лишний раз светиться совсем не хотелось. Как у любого деятельного человека, у него было определенное количество врагов. Юноша подошел к большому валуну и долго смотрел на гладь огромного озера, скрестив на груди руки. Через несколько минут он отошел в сторону и, стянув свои серебристые волосы в тугой комок, безжалостно перекрутил их. И тут произошло что-то странное: вместе с водой с волос сошла и... краска. Человек с брезгливостью вытер руки о траву и, подойдя к воде, промыл волосы, которые теперь стали черными, как вороново крыло. Отбросив их назад, юноша посмотрел на свое отражение и, скривившись, уселся на большом камне, скрестив ноги. Положив руки на колени, он глубоко вздохнул и погрузился в себя...
   Мир, в котором приходилось жить этому молодому человеку, требовал непрестанной борьбы за свое существование. В ход шли любые способы и средства. И были люди, которые могли в борьбе использовать и какую-то часть возможностей своего сознания. Их называли Посвященными. Неизвестному юноше посчастливилось относиться именно к таким людям. Сейчас он, раскинув мысленную сеть, проверял, не приближается ли кто к нему с робкой надеждой остаться незамеченным. В принципе, он мог бы и не беспокоиться о своей жизни так сильно, но с самого рождения его приучали к осторожности. Немалую роль во всем этом сыграла и ранняя смерть отца, слишком много всем доверявшего.
   В противоположность своему погибшему родителю, юноша не доверял никому. И сейчас на мысленной сети, накинутой на лес, он "видел", что кто-то разумный упорно продвигался в его направлении. Нахмурившись, но пока ничего не предпринимая, молодой человек продолжил следить за неизвестным.
   Плотная стена зарослей раздвинулась, и на траву выползло странное и страшное существо. Оно было огромным, почти в два человеческих роста, покрытым сине-зеленой чешуей, могучие ноги бесшумно несли мускулистое тело. Широкая голова с вытянутой мордой моталась в такт движениям. Желтые глаза без зрачков невидяще смотрели на мир. Еще две конечности, отдаленно напоминающие руки, висели вдоль туловища. Все тело напоминало кентавра со змеиной или даже бычьей головой. И при всем этом существо было гибким, двигалось с некоторой ленью и небрежностью и совершенно бесшумно.
   Обойдя пятно расплывшейся серебристой краски, существо подошло к юноше и некоторое время стояло сзади, ничего не делая. Как только человек почувствовал что-то неладное и начал оборачиваться, зверь схватил его двумя верхними конечностями и зашвырнул прочь от берега. Человек с возмущенным воплем успел сгруппироваться и вошел в воду руками вперед, а не спиной. Вынырнув, он выплюнул попавшую в рот воду и укоризненно посмотрел на существо.
   - Норе! Опять ты меня надул, демоны тебя забери, - юноша доплыл до берега и подошел к существу, - Сколько ты здесь уже гуляешь? Три дня? Извини, дружище, я не мог иначе. Кстати или нет, но нам нужно быстро уносить ноги, пока за нашими шкурами не началась охота, - юноша принялся собираться, а в это время зверь что-то тихонько прогудел. Человек обернулся, словно у него что-то спросили. - Да, у меня все получилось. Все нормально, но вот в одну потасовку пришлось ввязаться. Я не хотел, не ругайся, но пройти мимо я не имел права, - снова завязался непонятный непосвященным диалог, - Да, это произошло из-за девушки, - длинная лапа чудовища, называемого Норе, вытянулась и дала юноше чувствительный подзатыльник. - Эй! Давай-ка без рук, а то и я начну свои распускать...Я же не виноват... Нет, я понятия не имею, кем она является. Может, служанкой какой. Ее хотели похитить. Скорее всего, кому-то из высокородных просто захотелось позабавиться.
   Норе внимательно посмотрел на своего друга и что-то едва слышно прогудел.
   - Нет, я сомневаюсь, что мне пришлось спасать из нечестивых лап саму принцессу, - черноволосый нерешительно покачал головой. - Хотя, кто их там разберет. Люди грызутся за власть... В любом случае, это не наши проблемы. Давай уходить.
   Чудовище сделало характерный жест и внимательно посмотрело на своего друга.
   - Да, - тот кивнул уверенно и жестко, приветливый взгляд стремительно оброс коркой льда. - Нас по-другому не учили. Ни один не ушел. Все, больше времени нет. Уходим.
   Оба собрались в очень короткий срок и бесшумно исчезли в лесу, оставив после себя только едва примятую траву и пятно серебристой краски, которое должно было исчезнуть через пару часов.
  
   - Леди, - начальник дворцовой стражи встал на одно колено и отдал честь, стараясь не глядеть на молодую принцессу. - После вашего приказа мы никого не смогли поймать, но я предупредил патрули, они прочесывают весь город. Ему никуда от нас не скрыться...
   Принцесса Диэра задумчиво смотрела на стража, вольготно расположившись в огромном кресле. После ночного покушения зал, где она занимала свое законное место рядом с троном отца, казался опасным. Тянуло в уют, тепло, под защиту. И личные покои создавали ощущение безопасности, хотя накануне девушку похитили именно из них.
   - Нет, - принцесса покачала головой, размышляя о чем-то своем. - Он уже ушел.
   - Не может быть, - решительно заявил начальник стражи, прекрасно знакомый со всей системой допуска в город и выпуском из него. Он поднялся на ноги и замер, держа шлем на сгибе руки. - Я спрашивал ночных караульных, они никого не выпускали в эту ночь. Значит, он еще в городе.
   - А ты не спрашивал у них про приходящих ночью? - девушка усмехнулась, видя замешательство своего подчиненного. - Ладно, не о том речь. Этот неизвестный все равно испарился, теперь поздно облавы устраивать. Нужно разобраться с теми неясностями, какие остались после него. Что он тут делал? Почему помог? Зачем сбежал? Да, кстати, пойдем в подвалы, там сейчас тела убитых, может, по ним что-то можно будет сказать.
   В королевских подвалах всегда было прохладно. Еще бы, ведь приходилось хранить огромное количество припасов для самых разных случаев: высокие гости, пиры, охоты, рождение детей или похороны... Однако сейчас было непривычно холодно. Завернув в один из бесконечных тупиков, капитан дворцовой стражи Хай понятливо покачал головой и провел пальцами по стене, на которой осел иней: магический лед. В центре было несколько столов, на которых лежали тела несостоявшихся похитителей. Мужчина внимательно к ним присмотрелся и даже подозвал к себе поближе световой пульсар, любезно оставленный дворцовым магом.
   - Интересно, Диэра, - он покачал головой. - Убитый кинжалом мне неизвестен, а остальные работали во дворце... В нашем дворце. Даже не знаю, что могло подвигнуть их на предательство?.. Что я могу сказать о человеке, вмешавшемся в покушение на вас? Кинжал бросили с огромной силой и потрясающей точностью. Кидал не новичок, это видно сразу. Одному сломали шею. Удар нанесли сбоку и очень ровно, значит, неизвестный прыгал. Техника знакомая и очень отточенная. А горло раздроблено, тут далеко ходить не надо. Мечом, по всей вероятности, вот этому проткнули сердце ...
   - И какие выводы из этого всего следуют? - принцесса усилием воли заставила себя внимательно рассмотреть мертвецов.
   - Не знаю, - Хай почесал в затылке. - Я не силен во всех этих интригах и закулисных переговорах. Мое дело военное. И мнение такое: лично я с таким бойцом встретиться не решился бы. Не испугался, а не решился бы, потому что исход подобного боя ясен уже заранее, и он будет не в мою пользу. Почему? Потому что это даже не воин. Убийца. Мне кажется, что он "растащил" их уничтожил по одному. Пусть их допрашивает маг, он вроде как располагает такими умениями.
   - В том-то и дело, что не получится. Он сказал, что неизвестные использовали заклинания, позволившие душам сразу покинуть тело. Да еще этот спаситель убил их так, что шансов на призыв почти никаких. Ладно, - Диэра вздохнула. - Продолжайте поиски и усильте охрану дворца. Мне кажется, что подобное покушение не последнее.
   Оставив начальника стражи разбираться с трупами, принцесса пошла обратно в свои покои. Давно умерший отец с самого ее детства приучал тогда еще маленькую девчонку мыслить логически, потому что логика есть суть вещей, без которой весь мир превращается в хаос. Сейчас она пыталась последовать совету своего отца и выстроить хотя бы одну гипотезу, чтобы все факты уложились ровно и не противоречили друг другу. Получалось не плохо. Получалось еще хуже. Что-то было ясно, потому что являлось очевидным, а вот о многом приходилось только догадываться. Это раздражало. Подсказки ждать было неоткуда.
   Диэра задумалась, опускаясь в огромное мягкое кресло, которое выбивалось из общего интерьера и которое так любил ее отец. Есть один факт... Рана в груди одного из убитых была слишком широкой для массово используемого оружия. Значит, этот человек пользовался чем-то не совсем обычным. Все совпадения указывали на то, что это пиратский абордажный меч, имеющий широкие возможности, но требующий для обращения определенного мастерства - катласс. В настоящее время такими не пользовались даже моряки, несмотря на постоянные столкновения с пиратами Кровавого Архипелага. Да, когда этот неизвестный спрыгивал вниз, свет Катры отразился на чем-то стальном, а именно такие клинки с небольшим изгибом в ножнах не носят. Хотя и это нельзя считать доказательством.
   Хай появился тихо и неожиданно, но девушка уже привыкла к таким его трюкам, а потому просто указала на кресло напротив.
   - Что-то новенькое? - рассеянно спросила она, немного повернув голову.
   - Да, кое-что есть, - капитан протянул принцессе нож, найденный ночью. - Под слоем засохшей крови сначала не заметили, но потом нашли надпись: "Гхари эт унора" - "Презрение к смерти". Это о многом говорит.
   - Лично мне - ни о чем, - принцесса пожала плечами.
   - А мне о многом, - капитан покрутил длинный ус, положил шлем на небольшой столик рядом и откинулся на спинку кресла. - В молодости мне приходилось мотаться среди наемников, и судьба закинула меня в Северные баронства. Вот там-то я и узнал, что такое настоящая война. Мои наниматели не знали жалости ни к себе, ни к своим солдатам. Рубились ожесточенно, насмерть, вместе с рядовыми воинами. Тогда я понял, что мне до настоящего мастерства еще учиться и учиться. И самое главное - расти духовно. Это странные и страшные люди, Диэра. Поверь мне на слово. Они не затевают войн. Они живут ими с рождения и до смерти, потому что в тех местах очень суровая природа. А под таким девизом, что выбит на кинжале, выступало войско как раз одного из Северных баронов. Я не знаю его имени, но бились эти люди люто. Мы превосходили их числом в три раза, наступление не прекращали двое суток, но они не отступили ни на шаг. Так и пришлось нам уйти ни с чем. Хотя мы и были наемниками, но мы дрались за деньги, потому и проиграли.
   - Эти сведения пока мне ничем не помогут, - Диэра задумалась: может, потом что-то и могло выясниться. - Пригласи-ка ко мне в сад мага. И сам прийди туда же. Есть у меня одна задумка, которая может и сработать.
   Через несколько минут они все стояли в саду, где прошедшей ночью неизвестный вмешался в похищение принцессы. Маг, высокий немолодой человек, поправив отросшие волосы, кивнул. Он уже успел приготовить все необходимое для того, чтобы погрузиться на несколько часов назад, в прошлое. Принцесса правильно предположила, что если нельзя считать информацию с убитых, можно попытаться взять ее у стихий. В конце концов, деревья, кусты, трава и земля тоже были невольными свидетелями происшедшего. Диэра протянула свою руку стихийному магу и зажмурилась...
   Сначала ничего не происходило, но затем темнота перед глазами развеялась, и принцесса увидела саму себя, сопротивляющуюся похитителям. Когда-то ее учили давать отпор противникам и посерьезней, чем простолюдины без соответствующей подготовки, но тут что-то помешало. Диэра из прошлого вела себя так, словно напрочь забыла все навыки, вбитые в голову. Отмахивалась неумело, не держалась на собственных на ногах... Единственная проблема, которую она могла доставить неизвестным - это проблема с ее транспортировкой. Смотреть на себя саму беспомощную было до омерзения противно.
  
   Спаситель невесомой и бесшумной тенью буквально выплыл на полянку из полумрака под деревьями. Было видно, как удивились похитители, явно не рассчитывавшие наткнуться на защитника.
   Впрочем, двое даже не успели ничего толком понять. Неизвестный прыгнул и еще в воздухе ударил по шее одному из них. Сработано было чисто: человек умер от перелома шейных позвонков. Второй выхватил оружие и нанес смертельный, как показалось девушке, укол, но пришелец уже был на ногах и даже не соизволил потянуться за своим оружием. Он просто немного отступил в сторону, слово в танце, а затем, элегантно пропустив мимо руку врага, перекрутил ее вниз, шагнул обратно и резко ударил локтем в горло. В свете Катры было трудно уследить за всеми подробностями. Получалось, что несчастный сам наткнулся на противника и отлетел обратно. Но принцессу, видящую это в замедлении, обмануть было трудно.
   Очередной похититель бросился на молодого человека в маске, размахивая оружие. Тот церемониться не стал. Просто вынул свой меч из специальных ножен и, отбив чужой неумелый выпад, нанес молниеносный колющий удар прямо в сердце. Уже труп без возражений осел на землю. Остался последний. Он отступал, прикрываясь принцессой и прижимая к ее горлу нож. Пришелец, убрав меч, подходил ближе, подняв руки, но сама Диэра видела, что сдаваться он не собирается. По холодному расчетливому взгляду поняла. Он подходил ближе, чтобы действовать наверняка. Точно: стоило на мгновение похитителю открыться, как ему в сердце вонзился нож, прошедший совсем рядом с телом принцессы. Преступник осел на землю, а незнакомец застыл, прислушиваясь к происходящему вокруг.
   И принцессу угораздило прийти в себя в тот момент, когда он направился за своим кинжалом. Сейчас было особенно заметно, что он колеблется: забрать нож или убрать еще и саму принцессу. Потом он, видимо, решился и, не обращая внимания на крики девушки, исчез в кустах. Дальнейшее принцессе видеть уже не требовалось.
  
   - Да, Хай, ты оказался прав, - принцесса отпустила руку мага и посмотрела на капитана. - Человек этот дерется именно так, как ты и описывал. Только в реальности это выглядит пострашнее. И красиво...
   - Да, как искусство. Будь я абсолютно уверен в своих выводах, посоветовал бы искать этого неизвестного именно на севере. Но я тут еще немного подумал, - пожилой стражник погладил свои пышные усы. - Мне кажется - но я не знаю, к чему такое невероятное совпадение можно приписать - что это был Пустынник.
   Такого поворота событий не ожидал никто. Маг вздрогнул, принцесса изумленно подняла брови, услышавшие последнее слово стражники сглотнули и опустили руки поближе к рукоятям мечей. Пустынники для этого города был легендой, почти никто их не видел, хотя слышали все без исключения. Почти мифический орден, существующий в неизвестности, живущий по своим принципам и законам. И если Пустынники появились в городе, а тем паче вмешались в дела смертных, то это о чем-то говорило.
   - Не удивительно, что вы никого не смогли поймать, - Диэра кивнула головой. - С этими лучше не связываться.
   - Это даже не воины, - Хай с отвращением скривился и едва удержался от презрительного плевка. - Это убийцы. Единственный род людей, которых я ненавижу больше преступников. Пусть и боюсь в равной степени. Они обучены только убивать. Сначала я решил, что ошибся, но сейчас вспоминаю то, что сейчас увидел... Он же вышел из кустов суховеем, а кроме Пустынников им никто не владеет.
   Все понимали, что старый стражник может и ошибаться, но спорить с ним никто не решался. Он имел право так говорить как человек, хотя бы один раз в жизни встречавшийся с Пустынниками. И поклявшийся об этой встрече молчать до самой смерти и даже за ее пределами.
   Девушка старательно все это запомнила и пошла к себе. Придумать она пока ничего не могла, а еще накопилась масса неотложных дел по городу, которые тоже надо было решать. То, что спаситель принадлежал к Ордену, создавало такую массу вариантов причин его вмешательства, что думать не имело смысла. Оставалось только ждать. Если происшедшее не случайно, то в скором времени все это должно было аукнуться...
  
   Молодой барон Менар Северный спокойно сидел на одном из выступов скалы возле высокого водопада и рассеянно прислушивался к своему чудовищному другу. Но в голове его были совсем другие мысли. Внутри что-то тревожно натянулось, словно предостерегая от опасности. Подобного состояния ему еще не доводилось испытывать. Юноша смотрел на раскинувшийся далеко внизу лес, а сам мысленно переваривал все, что увидел при спасении девушки. Он был не самым плохим учеником достойных учителей и прекрасно понимал, что с его вмешательством что-то в мире сдвинулось, какой-то непонятный узор с треском разорвался, а на его месте стремительно начинает ткаться новый, такой же сложный. И никто не в состоянии предугадать, к чему все это может привести.
   Длинная лапа осторожно тронула Менара за плечо, и он медленно повернул голову.
   - Сам пока не понимаю, дружище, - он пожал плечами. - Но что-то мне подсказывает, что это все произошло далеко не случайно. Возникает противное ощущение, что кто-то приготовил эту встречу, прекрасно зная, что я буду возвращаться именно в это время и именно этим путем. Демоны!..
   Чудовище, посверкивая темной чешуей, положило на лапу голову и внимательно уставилось на юношу страшными желтыми глазами без зрачков. Оно принимало участие в этом разговоре, просто не все могли это слышать. И теперь Норе выкладывал ту массу вопросов, которую накопил за время собственных размышлений.
   - Нет, Норе, я не влюбился, и факт помощи противоречит всем моим устоям. Но меня словно толкнули на этот поступок. С одной стороны, я имел право не вмешиваться, а с другой - в беде все же оказалась девушка, - Менар пожал плечами. - Вот тебе и сложный выбор. Даже когда я учился, передо мной таких задач не ставили.
   Чудовище издало звук, который лишь с трудом можно было назвать смешком, и отвернулось в сторону.
   - Знаю: жизнь посложнее всяких школ, - передразнил друга юноша. - Тебе в таких переделках бывать не приходилось, с девушками у тебя проблем не возникало. Тут либо ты, либо они. А мне что теперь делать?
   Норе, не меняя положения, зажмурился и что-то прогудел. Ему так приятно было просто лежать на солнце, что думать о происшедшем с другом просто не хотелось.
   Менар вырвал пук травы и бросил ею в своего друга. Тот и ухом не повел. Его броню мечи не могли пробить, а уж отвлекаться на такую мелочь он считал ниже своего достоинства. Юноша легко встал на руки и подошел к самому краю каменной площадки. От всех этих размышлений начинала болеть голова. Нужно было хоть на мгновение отвлечься.
   Чудовище приподняло свою большую башку и мотнуло ею, словно ему мешала какая-то муха. Видимо, ему в голову пришла идея. От предложения Менар даже едва не упал с обрыва.
   - Я не могу ворваться в ее разум. Я видел-то ее лишь один раз, да и то нечетко, ночью, - Менар перекатился и присел рядом с другом, глядя на него как на спятившего. - Да и что это даст? Предлагаешь просто взломать ее замки и вытащить нужную информацию? Я не имею на это права...
   Норе снова фыркнул и уставился на шумящий внизу лес. Его вид выражал полное презрение ко всем мирским заботам.
   - Сам знаю, что вытворяли вещи и почище, - Менар огрызнулся уже на полном серьезе. - Но на этот раз мне мешает что-то... Да не влюбился я!!! Сам не понимаю, что это за странности... Ладно, не гуди! Сейчас попробую...
   Юноша присел и расслабился, очищая сознание и отвлекаясь от всего вокруг. Задачу ему решить предстояло непростую. Нужно было представить лицо спасенной девушки, а затем незаметно внедриться в ее сознание и поискать там интересную информацию. Конечно, барон сейчас ощущал себя не самым честным человеком. Блуждать по сознанию еще хуже, чем читать чей-либо дневник. В записях человек еще может что-то утаить от себя самого, а вот перед самим собой в своем собственном сознании будешь честен в любом случае. И если ты вламываешься в мысли человека, то это означает, что он перед тобой еще хуже, чем обнаженный. Ты видишь душу. Это приятно и страшно одновременно. И вытворять такое с неизвестной девушкой барону совершенно не хотелось. Но выбора другого не было. От того, было это ловушкой или нет, зависело слишком многое. Часто при выборе ТЫ или ТЕБЯ приходится прибегать к не самым приятным средствам.
   Смотреть изнутри на королевский дворец молодому барону еще не приходилось. Поэтому он сейчас не сразу решился бы сказать, в каком именно помещении он находится. Наверняка он сейчас знал только одно: он стоит, причем человек, в сознании которого он находится, немного ниже самого барона ростом. Менар с интересом завертел головой, осматриваясь. Увиденное его не поразило. В своем собственном замке-крепости он видел убранство и побогаче. Хотя и тут оформлено было довольно красиво и со вкусом.
   Помещение средних размеров, практически без окон, что весьма странно. Нет никаких излишеств, только небольшая софа с одеждой на ней. Между двумя колоннами, обозначающими выход, повешены тонкие, но непроницаемые для чужого глаза занавески. Менар так и продолжил бы крутить головой, да тут только ему в голову ударила мысль, что он стоит в воде. Не успел он понять причину своего странного местонахождения, как через занавеску проскользнула молоденькая служанка.
   Тут уже и полный дурак понял бы, к чему вода по колено. Совершенно неосознанно Менар ойкнул и попытался закрыться руками. К его ужасу, рванувшаяся вниз рука наткнулась на... девичью грудь...
   В себя Менар пришел быстро. Первым, что он услышал, было рычание Норе. Моментально вскочив, барон схватился было за меч, но через мгновение понял, что его друг просто хохочет. Чудовище за секунду считало то, что видел юноша в своем видении, и теперь счастливо закатывалось смехом. Менар плюнул и отложил оружие. Спорить с Норе было совершенно бесполезно. Задыхаясь от хохота, чудовище поползло прочь от рассерженного юноши: идти сил не было.
   - Ну и Адаг с тобой, - беззлобно махнул рукой юноша. - По крайней мере, я понял, почему почти не было окон...
   Норе взвыл еще сильнее, но через мгновение, ощерившись, глухо зарычал. На смех это уже не походило. И Менар понял правильно: за ними пришли...
  
   Принцесса Диэра нисколько не расстроилась, когда ей сообщили, что в городе никого найти не удалось. Более того, поисковый отряд, посланный на поиски следов за пределы городских стен, наткнулся на присутствие как минимум одного человека. Поймать его, конечно же, не смогли. Сначала все шло очень гладко, но потом следы внезапно пропали, словно неизвестный взлетел и растворился в небе.
   Диэра в такие сказки не верила, а потому просто многозначительно хмыкнула, но устраивать своим людям разнос не стала. Если верить словам Хая, то ловить Пустынника немногим легче, чем ветер в поле.
   И, тем не менее, это происшествие не давало ей покоя.
   - Я понял, госпожа, на чем мы можем поймать этого человека, - капитан дворцовой стражи ввалился в покои без стука. Как, впрочем, и всегда. - Все это время девиз на клинке не давал мне покоя, и я поинтересовался у архивариуса. Действительно, это слова Северных, а если говорить точнее, то земли Катеро. Против них воевать не довелось. Боги миловали, но слухи о них ходили самые невероятные. Говорили, что это демоны войны в обличии людей. Он рубились просто-таки отчаянно, хотя ни один из соседей не мог сказать, что они нападали первыми. А за свою родину я бы и сам так же дрался. Кто сейчас там правит, я не знаю, а в те времена в тех землях правил барон Катеро Северный. Мудрейший был человек...
   - Интересные вещи ты рассказываешь, - Диэра приподняла правую бровь, и капитан мгновенно напрягся. - Вот если бы ты еще предложил реальный план по проникновению в это баронство... А так твоим сведениям грош цена...
   - Я не могу понять, принцесса, зачем вам нужен этот человек? - стражник удобно расположился на софе, стоящей в личных покоях Диэры. - Ну, появился он в самый нужный момент и защитил вас. И пусть идет с миром. Его дело закончено...
   В руке принцессы сверкнул длинный стилет:
   - Ты можешь сейчас при мне поручиться головой, что все это чистой воды случайность? Что он просто шел мимо, а не сидел на стене, уже не первый день приглядывая за мной? Может, мне лучше нанять его одного вместо всей вашей оравы? У него заботиться о моей безопасности получается лучше, чем у вас...
   Хай понурил голову, понимая, что принцесса полностью права. Они этих похитителей просто-напросто проворонили. А спаситель появился вовремя, но не для всех. Капитану его появление грозило порчей карьеры. То, что принцесса осталась цела и почти невредима, было великолепно. А вот прямое указание на халатное отношение к своим собственным обязанностям был Хаю похуже ножа в спину от самой принцессы.
   Диэра совсем было собиралась на все это действительно махнуть рукой, но тут в памяти сплыло лицо покойного отца. Он показывал ей чье-то изображение... и почему-то казалось, что он называл именно это имя - Катеро. Что же он говорил? Память, словно играя, прятала все возможные варианты. И тут принцессу словно молния поразила. Она вспомнила, что отец говорил ей о замужестве. И именно с одним из Северных баронов.
   Нет, такой насмешки судьбы принцесса просто так перенести не могла. Теперь уже ее внутренний голос требовал, чтобы она сходила и нашла имя собственного жениха. Тонкая сильная рука беспрепятственно нащупала затейливый ключ на тонкой цепочке, висящий на шее. Документы подобной важности могли храниться только тут, в секретном шкафу отца, в который она еще ни разу не заглядывала. Все остальные места во дворце Диэра знала прекрасно, ничуть не хуже живущей тут испокон веков кухарки. Оставался только один вариант.
   Подождав, когда в длинном коридоре никого не останется, девушка отодвинула один из гобеленов, в изобилии висящих на стенах, и повернула старую пыльную статуэтку, расположенную неподалеку. Часть каменной стены бесшумно, но раздражающе медленно отъехала в сторону. Принцесса мгновенно шмыгнула в открывшийся лаз и побрела по полутемному проходу.
   Она выросла в этом замке и не питала никаких иллюзий касательно своей безопасности, потому что еще будучи маленькой видела дворец изнутри и поняла, что делать его должны были люди-кроты. Тайных ходов, комнат и перемычек было больше, чем всего, что могли увидеть непосвященные. В любой момент за принцессой могли подглядывать... Правда, покои для омовения она проверяла лично не один раз. Там никаких подвохов не было. И в спальню ее вел только один единственный ход, заканчивающийся у двери, запертой с противоположной стороны. При всем своем старании, девушке открыть ее не удалось. Решив, что если бы ее это касалось, то в известность принцессу поставили бы, Диэра забросила это занятие.
   Комнату с собственным рабочим кабинетом отца никто больше не трогал, видимо, решили, что о ней никто не знает или что ничего стоящего в ней не хранится. Отец правильно рассудил, что секреты лучше всего прятать на самом виду. Главные претенденты на трон, как собаки выискивающие любую информацию, эту комнату считали полностью безопасной и бесполезной для своих интриг.
   Диэра молча зажгла факел, вставила ключ в скважину и с замиранием сердца повернула... Ничего особенного не происходило, но это только на первый взгляд. Внутри хитроумный механизм сверял единственный на свете ключ с замком. И горе тому, кто рискнул бы воспользоваться неправильным ключом. Смерть вообще штука неприятная, а уж таким способом, какой задумали устроители замка, и вовсе никакого удовольствия от процесса не получаешь. Если только ты не наблюдатель...
   Дверца бесшумно распахнулась. Сделанный Людьми Земли механизм признал своего хозяина. Принцесса тихо вздохнула (она всегда боялась, что что-то может испортиться) и принялась за поиски. Старые свитки полетели на пол, небрежно выброшенные в пыль. Они уже не представляли никакой ценности, потому что давно умерли люди, скреплявшие все эти договоры миром и кровью. Диэру интересовал один единственный свиток, который оказался в самом низу. Развернув его, девушка прищурилась. Кое-где чернила потрескались, и имена можно было прочитать лишь с трудом. Принцесса зажгла несколько свечей на рабочем столе и присела, старательно разбираясь в каракулях пятнадцатилетней давности.
   Наконец, она с трудом прочла нужное имя и с облегчением вздохнула. Теперь был повод наведаться в ту страну, откуда, предположительно, был родом или местом службы таинственный незнакомец. Она была обручена с бароном Менаром Северным...
  
   - Эй, капитан, местечко на борту для двоих найдется? - Менар, сложив ладони рупором, обращался к коренастому рыжеволосому человеку, поливавшему матросов проклятиями так, что у многих уши трубочкой сворачивались, а проходящие неподалеку боцманы только заслушивались и завистливо вздыхали. Спорить с ним никто не решался: капитан казался квадратным из-за невероятной ширины своих плеч, почти совпадавшей с ростом.
   Барон с другом смогли без приключений добраться до ближайшего порта, где были весьма неплохие шансы безопасно попасть домой. Судоходный сезон был в самом разгаре. Кораблей возле причалов стояло огромное количество. Некоторые из них терпеливо выстаивали очередь на верфи для текущего ремонта. Море не прощало небрежностей... На счастье путников они почти сразу заметили до боли знакомые очертания небольшого четырехмачтового корабля, готового к отплытию. И на его палубе суетилась неизменная колоритная фигура капитана.
   - Менар?! Ну конечно! На моем корабле тебя всегда рады видеть, - от ответного крика чайки снялись с насиженных мест и с обиженными криками завертелись у причала. - Эй, вы, отродья суповой черепахи, трап спустите для дорогого гостя.
   Матросы ослушаться не смели. Дисциплину капитан держал стальную. Барон медленно и величаво словно вплыл на палубу. Со стороны казалось, что он почти не перебирает ногами. Но это только казалось. Чудовище взошло неторопливо, словно не замечая глазевших на него людей. Если говорить начистоту, то экипаж этого корабля к Норе давно привык. Все уже убедились, что этот монстр довольно равнодушен к едким уколам, очень устойчив даже при сильной качке и знает множество баек, которые все с удовольствием слушали, когда выпадала свободная минутка.
   - Какими судьбами? - соизволил поинтересоваться капитан после костедробительных объятий.
   - Хватит по миру бегать, - юноша широко улыбнулся, пинком отправляя встретившегося пьяного матроса за борт. Блеснувшая на солнце вода резала глаза, но для Менара, уже не раз бывавшего на озерах и морях, неудобств не было. И сейчас его пытливый взор охватывал весь горизонт. - Мы с Норе договаривались о поставках редкой красной руды в Южные страны. Переговоры затянулись, но все же мы получили это право.
   - И каким же путем все это собираетесь переправлять? - Шиген усмехнулся, приглашая барона в свою каюту.
   Открыв ключом, висящим ручном браслете, шкафчик, капитан достал пузатую бутыль, изрядно покрытую пылью. Вопросительно взглянув на гостя, он вынул из-под своей койки два кубка и щедро плеснул в каждый.
   - Морем, мой друг, морем, - Менар глотнул вина и с наслаждением потянулся на стуле. - И тебе светит шанс получить довольно приличную работенку у хозяина, который не будет против твоего маленького невинного увлечения, - многие знали, что любимое развлечение Шигена - надувать службу портов, занимающуюся контрабандистами. - Ладно, иди, командуй. Нам давно пора в путь.
   Капитан широко улыбнулся, сверкнув ослепительно белыми зубами. Если Менар говорил так, значит, за ним гонится воинство численностью не меньше тысячи. Или одна единственная девушка. Шиген немного общался с Пустынниками. Достаточно, чтобы иметь представление об их отношении к противоположному полу. Менар девушек боялся так, словно они были ядом в своем самом чистом проявлении. Но это было ему простительно за то хорошее, что он успел совершить в своей короткой жизни.
   Барон убедился, что друг действительно ушел, а не остался за дверью, и принялся за исполнение своего давно задуманного плана. Закрыв глаза, он ушел в себя, вызывая из памяти образ спасенной девушки. И никто ничего не заметил. Только Норе, лежащий у мачты, настороженно приподнял с грозных лап тяжелую голову и застыл, словно принюхиваясь...
   Сначала ослепил яркий свет. Пришлось зажмуриться, чтобы сохранить способность видеть. Через несколько секунд Менар оглядел себя. Да, он в теле той самой девицы, которую спас тогда ночью. Она сама находилась во внутреннем дворике дворца. Это было модным писком, когда аристократ имел для прогулок собственный небольшой дворик, разграниченный с остальным внутренним пространством. По периметру расписанных стен росли невысокие ухоженные деревья. Барона передернуло от безупречного порядка, в котором они были посажены. В диком лесу такого не встретишь.
   В самом центре прямоугольного дворика журчал небольшой фонтанчик, в воде виднелись рыбки. Рядом с каменной оградой, в тени, стояли столик с небольшим стулом. Все вычурное и человеческое до отвращения. Менар скривился и наклонил голову вниз. Напевая бессмысленную песенку (голос у попавшей в его плен девушки был достаточно красивый), барон принялся вычерчивать что-то на тонком слое пыли. Закончив, он залюбовался на дело своих рук, а потом беззлобно выругался:
   - Идиот! - девичий голосок, сыплющий проклятиями, звучал, мягко говоря, странно. - Ты бы еще на мертвом языке написал. Это же надо - выдать себя с головой в такой мелочи. Хотя.., - он очень осторожно ощупал свое новое тело и понимающе кивнул, глядя на собственный кинжал, - все равно уже догадались. Ладно, будем считать себя дважды идиотом. В следующий раз смотри, чем в людей швыряешься. А вот надпись переделаем.
   Тихо вошедший стражник, видимо, не подозревал, что его появление секретом не было. Осторожно ступая по присыпанным мелким белым песком дорожкам, он почти бесшумно подошел к принцессе и склонился над ее плечом, старательно запоминая выведенные слова. Менар не знал, зачем ему это было нужно. Может, решил передать кому-то увиденное, чтобы потом девушку посчитали умалишенной. Или природное любопытство пересилило осторожность. Так или иначе, но барон просто отдался рефлексам. Резко поднявшись, он нанес удар локтем в горло не в меру любопытного стражника и тут, развернувшись, ударом левой руки отшвырнул его от себя, плавно перетекая в наиболее подходящую боевую стойку. Он еще успел рассмотреть глаза проваливающегося в беспамятство человека и сообразить, что не учел влияния чужого тела. Мышцы девушки были не приспособлены к проведению подобных приемов, а потому подглядывающий останется жить. Будь на месте незнакомки сам барон, человек уже лежал бы трупом со смятым горлом и сломанными ребрами.
   Менар открыл глаза и от души рассмеялся. Такого он еще ни с кем не вытворял.
  
   Диэра с удивлением уставилась сначала на непонятные письмена, затем перевела взгляд на не лежащего без сознания стражника. Происшедшее доходило до нее медленно. Но когда принцесса осознала случившееся, то всплеснула руками, вскрикнула и бросилась в свои покои. Захлопнув двери, девушка повалилась на кровать и, унимая тяжело и часто бьющееся сердце, попыталась во всем разобраться. Сильно болела левая рука, которой, видимо, и нанесли удар несчастному стражнику. И наносил его неизвестный, пребывающий в ее теле.
   Во-первых, некто неизвестный нагло вломился в ее тело и некоторое время им - как бы выразиться помягче - пользовался. Само по себе это являлось фактом неслыханным, но о многом говорило. Принцесса была не маленькой девочкой и о многом имела представление, а уж защищать себя ее учили долго и вдумчиво. И подобный способ борбы она знала, в меру сил училась ему противостоять, но перед вмешательством неизвестного все защитные барьеры полетели прочь, словно их и не существовало. Значит, ею заинтересовался не начинающий обормот, а действительно воин.
   Во-вторых, написанные слова принадлежали неизвестному принцессе языку, но, тем не менее, она их прочла. Тоже многое проясняется, но это уже на потом. Возможности мыслительной борьбы, как оказалось, можно использовать в обе стороны.
   Интересно... На дорожке было написано Кто ты? Очень интересно... Получается, что некто просто пытается познакомиться... Но почему таким странным способом? Неясно...
   Диэра обхватила голову руками. Хотелось стонать и плакать от бессилия. Совсем недавно ее жизнь была простой и понятной всем. А теперь сплошные неопределенности. Сначала кто-то спасает ее от похитителей и исчезает, не сказав ни слова. О том, чтобы он представился, приходится только мечтать. После некто вламывается в тело девушки и нагло себя ведет. И это уже не первый раз. Но кто эти люди? Они вместе или поодиночке? На эти вопросы принцесса была не в состоянии ответить.
   Голова начинала болеть, и Диэра решительно растянулась на своем ложе, сказав себе, что на этот раз ее сможет сдвинуть с места только всемирный потоп...
   Огромное и серое море... Неизвестное...На высоком скалистом берегу мелькают фигурки людей. И замок. Игла, созданная людьми и вонзающаяся в свинцово-серое небо, тяжелое от непролившегося дождя. К этому чуду человеческих рук ведет узкая извилистая дорожка, по которой поднимаются несколько человек. Порывистый ветер развевает их богатые плащи, но вес оружия и доспехов не дает ему сбить людей с ног. И все это железо на неизвестных одето не для простой бравады.
   Отец Диэры, в то время уже седой, поднимается по этой тропинке и неспешно разговаривает с кем-то очень важным. Этот человек одет в странную обтягивающую одежду. Волосы у него короткие и темные, не как у придворных аристократов, а серые глаза внимательно хватаются за каждую незначительную деталь. Он не смотрит на собеседника, но нить разговора не теряет. Неприятный взгляд. Волчий. Лицо словно высечено из камня: резкое, прямое, с тонкими чертами. Вся внешность напоминает ощерившегося волка, принужденного к переговорам.
   Сигурл никак не реагировал на странную замкнутость своего знакомого. Так они прошли через замок и очутились в зале для приемов. Тут уже был накрыт небольшой столик для беседующих. Все лишние удалились.
   Оба взрослых принялись беседовать. На этот раз неизвестный чувствовал себя намного уверенней, хотя и не торопился снимать свою броню. Отец Диэры, видимо, из солидарности, тоже был в кольчуге. Так они и разговаривали.
   Спустя некоторое время, король вынул из-под кольчуги свиток и протянул его собеседнику. Тот пристально посмотрел на короля, взял написанное в руки, а Сигурлу протянул другой. Король тоже взял тончайшую бумагу, развернул ее и углубился в чтение. И все завертелось...
   Король уже отбыл назад, а вот отцу Менара (теперь было понятно, кто это) пришлось с кем-то сражаться. На замок расчетливо напали чьи-то люди в сине-желтых доспехах. И пройти они сумели до самого приемного зала. И барон рубился с ними в первых рядах, с завидной ловкостью орудуя длинным двуручным мечом. К нему никто не решался приблизиться, но он этого и не ждал, а сам наскакивал на врагов, оставляя после себя только искалеченные тела.
   Один из нападавших сумел прорвать немногочисленную оборону защитников замка и схватить еще маленького мальчика, стоявшего позади всех. Зря он это сделал. Если ребенок не убегает во время боя, когда кругом кровь и смерть, значит, ему не страшно. А если ему не страшно, значит, он готов к любому повороту событий.
   И нападавший в этом убедился, когда по его горлу полоснул небольшой острый кинжал... В глаза мальчика страшно было смотреть. В них не было ни угрозы, ни ярости, ни слез. В них вообще ничего не было. Одна только пустота. А через мгновение стало ясно: могучего барона убили. Он еще жил и пытался доползти до своего беззащитного сына, но сине-желтые зверски его изрубили. И, тем не менее, остальные не сдались. Они сомкнулись плечо к плечу и затянули какую-то песню. Слова было не разобрать, но на их лицах появлялся покой, и нападавшие начинали паниковать. Стало ясно, что живой отсюда выйдет только одна сторона...
   В мальчика полетел арбалетный болт, выпущенный кем-то из отчаяния, но мастерски, однако чей-то меч рванулся вперед и успел отвести смерть в сторону. Звон, вызванный упавшим болтом, начинал нарастать и резать уши...
   Принцесса вскочила и завертела головой. Все это ей приснилось... Но звон не утихал. В покой ввалился стражник с наспех перевязанной головой. На глаза ему стекала кровь, но он все еще крепко стоял на ногах, изредка стирая кровь рукой.
   - Госпожа, - он не отдал честь, а вместо этого выхватил меч и развернулся лицом к двери. - На дворец совершено нападение. Мы отступаем...
   - Почему? - Диэра еще не до конца вернулась в реальность. - А где городская стража?
   - Частью перебита, а остальные получили достаточно много, чтобы на все закрыть глаза, - охранник облизнул пересохшие губы и закашлялся. Видимо, успел получить сильный удар по ребрам. - Нужно уходить, принцесса. Срочно...
   И девушка поняла, что мир начинает сходить с ума. На улице стояла ночь, тихая и привычная. Но одновременно с этим девушке совершенно не верилось в происходящее. Городская стража никогда не подводила город, а теперь... Диэра участвовала в поединках, училась выживать в реальных условиях, но тогда она понимала, что это лишь проверка, что при необходимости бой остановят или прибегут слуги и принесут с собой все необходимое. А сейчас ее ноги стали ватными. Она не понимала, за что хвататься и что нужно делать. Ее начинал захватывать страх.
   - Что вы сидите? - юноша убрал меч и подошел к шкафу, принявшись вышвыривать из него всю одежду. - Зовите охрану, одевайтесь. Хватайте оружие. Через полчаса эти ублюдки спалят дворец. Нам его все равно не спасти. А вот за вас мы еще подеремся...
   От окрика девушка пришла в себя и потянула за единственный во всем дворце потайной шнурок. Где-то в подземельях раздался низкий гул, который люди скорее ощутили, чем услышали. Через несколько томительных секунд единственная дверь, которую принцесса не могла открыть с самого детства, распахнулась, и в покоях начали появляться высокие могучие тени. Личная охрана короля и его семьи. Последний рубеж. Молодые люди, с детства воспитанные для того, чтобы умереть ради другого человека. Они не жили в Валее. Их покупали у гордого, но бедного народа. И стоили они огромных денег. Однако никто не думал о деньгах, если речь шла о собственной безопасности.
   Диэра в последний раз взглянула на свои покои, вешая на пояс короткий меч. Она видит их в последний раз. Теперь убежище только одно - храм...
  
   Вот барон и дома. С Шигеном Менар распрощался уже неделю назад, как только сошел на берег. Норе тоже исчез среди ночи. По своему обыкновению тихо и в неизвестном направлении. Спрашивать его о чем-то было бессмысленно. Приходилось возвращаться на родину в гордом одиночестве. Благо, никто не интересовался тем, что делал барон в свое довольно длительное отсутствие.
   Встречавшиеся работники просто махали своему господину руками, не отвешивая никаких поклонов. Сам Менар знал их в лицо. Всех. А уж жителям баронства было совсем неподобающе не знать своего повелителя, которого всем миром ставили на ноги после смерти его отца.
   Катеро Менар потерял еще в том возрасте, когда дети способны только плакать, не в силах смириться с потерей. Маленький барон не стал лить напрасных слез. Он сразу уяснил, что на нем ответственность за целую страну. Пусть и маленькую, но могучую. И тогда еще юный наследник сумел поднять баронство, находящееся в самом низу своего развития, на ноги.
   Шли годы, его владения ширились и процветали. А в Высший Совет постепенно перестали поступать жалобы на одного слишком неуемного северного барона. Потом еще на одного... Все они исчезали, словно по велению Богов. Хотя виновником этих безобразий являлся все тот же маленький барон, связавшийся с Пустынниками. В конце концов, Менара перестали беспокоить все, и его люди начали мирно жить. Но север никогда не позволял выпустить оружие из рук...
   А Менар учился всему, до чего было дело жителям баронства. Можно было его увидеть на мельнице, с ног до головы перепачканного мукой, но довольного. Или же подравнивающим бревна для дома, в который скоро заселится очередная семья. От простых рабочих его отличал лишь какой-то пустой взгляд да меч, лежащий на одежде: как бы ни был беззаботен барон, но с оружием он не расставался никогда.
   Минуло несколько лет, Менар вошел в пору зрелости, но избранницу своего сердца так в дом и не ввел, хотя неоднократно ему намекали, что надо бы об этом подумать. Барон только махал руками и ссылался на проблемы собственных владений. Перечить никто не смел.
   Барон остановился вначале узкой дорожки, ведущей к воротам, и поднял голову. Вот она - Игла Севера. Замок, построенный предками Менара и с честью выдержавший не одну осаду. Высокие стены, удобное расположение на утесе, грамотно расставленное оборонительное оружие - все это создавало впечатление угрозы и одновременно спокойствия. Светило уже успело сесть за горизонт. Ночь вступала в свои права быстро и безжалостно, как это происходило всегда. Но даже на фоне ночного неба Игла выделялась своей чернотой.
   Ввалившись в зал приемов, юноша с наслаждением вдохнул родной воздух и оглушительно засвистел. Переливчатые трели полились по полупустым коридорам замка. И он начал оживать. Люди спешили к своему правителю. Откуда-то из темноты коридора появился советник и по совместительству управляющий делами в отсутствие барона. В высокие резные двери внесли стол с яствами. С небольшим опозданием явился староста окрестных деревень. Все вместе они уселись за стол. Менар не любил терять время, поэтому свои странствия пересказал коротко и четко. Потом принялся слушать более пространные доклады своих людей...
   - Вы поняли, что нужно делать? - советник внимательно посмотрел на барона, вертя в руках кубок с вином, и кивнул. - Действуйте. Нам всем предстоит много работы...
   - Свою часть вы уже сделали, - худощавый пожилой мужчина с неодобрением покачал головой. - Интересно, скольких вам пришлось убить ради этого договора?
   - Я понимаю вашу неприязнь к моим методам, советник, - Менар усмехнулся, поигрывая кинжалом, - Но вынужден вас огорчить: на этот раз никто не пострадал.
   Несмотря на позднее время суток, все разошлись по делам. Работы действительно было много. Во-первых, следовало ждать посланцев от Народа Земли с конкретными предложениями по поводу цен на руду. Во-вторых, должен был прибыть представитель Верховного Совета с очередным предложением о защите. Он приезжал уже который раз, тщетно пытаясь наставить Менара на путь истинный, то есть внушить ему необходимость защиты, которую предоставляет Совет своим подопечным. В-третьих, предстояло снова открыть шахты. Раньше в них не было нужды, но теперь их содержимое превращалось в живые деньги. Да и поохотиться не помешало бы...
   Принцесса в размышления вторглась совершенно неожиданно. Барон даже проверил свои мыслительные блоки, заподозрив чье-то коварное вмешательство, но все было чисто. И, тем не менее, факт оставался фактом: перед глазами стояло прекрасное лицо спасенной девушки. Да, хотя Менар всю свою жизнь сторонился девушек, глупцом он не был и великолепно понимал, что многие молодые люди (хлыщи придворные!) отдали бы половину жизни, чтобы видеть ее своей супругой. Да и он сам...О чем ты думаешь, Менар? Сколько лет от всех бегал, а тут совершенно внезапно попался в чью-то ловушку. Да какая это ловушка? Я не идиот и умею ценить прекрасное. И то, что я называю ее красавицей, не комплимент, а всего лишь констатация факта. И все же, кто она такая? Почему ее пытались похитить? Кому это нужно? Демоны, а ведь охрана-то у нее не приучена работать против таких вот похитителей. И против открытого противника вряд ли выстоят. Хотя... это не мое дело. Я спас один раз. Соответствующие выводы пусть делает сама. Меня это не касается совершенно...
   Ой, ЛЖЕЦ! Если бы не касалось, ты бы не дергался так сильно. Тебе, как ни странно, не безразлична ее судьба. Да плюнуть нужно на все это.
   Менар подошел к окну и посмотрел на прозрачное небо, изредка потягивая вино из прихваченного с собой кубка. Глаза без труда отыскали знакомые созвездия. Мысленно он вернулся к своим путешествиям. Барон кому-то улыбался, на кого-то хмурился, вспоминал знакомых и попутчиков, старательно анализировал происшествия.
   Ночь была необычайно тёмной и тихой. В такую ночь и творятся тёмные дела, усмехнулся Менар. Предчувствия и ощущения его никогда не обманывали. Рука его медленно поползла к рукояти меча. Позади него в темноте зала раздался шорох. Юноша резко развернулся, меч зловеще сверкнул в мёртвом лунном свете. По телу разлилось сладкое предчувствие боя. Противника он не видел, но явно ощущал, что в зале находился не один человек. Барон бесшумно отступил от окна в полосу тени. Всё происходящее не походило на простую шутку или проверку.
   В темноте что-то шевельнулось. Менар слегка прикрыл глаза. К нему направлялось пять могучих фигур. Мужчины. Ни один из них не был знаком юноше. И пришли они не с добром. Добрые не целят тебе в грудь широким длинным мечом.
  
   Дорога к храму пролегала по улицам, на которых не стояли дома. Лишь росло множество деревьев. Никогда не выходившая из дворца Диэра совсем не знала о существовании таких аллей в городе, в котором выросла. Маг уверенно двигался в полной темноте, а за ним, в кольце огромных телохранителей, сжавшись в комочек, шла принцесса.
   Из дворца они смогли выйти относительно благополучно: девушка не пострадала, но трое охранников остались лежать изрубленными на окровавленных мраморных плитах. Противников от их рук погибло намного больше. Вообще, нападавшие имели на удивление хорошее оружие: длинные узкие мечи, короткие дальнобойные луки, стальные доспехи. Но мечи телохранителей одинаково легко разрубали сталь и плоть. Огромные двуручные клинки уже успели собрать обильную кровавую жатву.
   Двое воинов молча направились к деревьям и стали проверять пространство, недоступное оборонительному кругу. При свете Катры трудно было судить, есть ли там кто, но звон стали доказал, что в темноте кто-то всё же находился. Когда-то. То, что оставалось после телохранителей, иногда невозможно было назвать даже трупом. Сила личных охранников была такова, что они без труда разрубали доспешного воина на две половинки.
   Один из телохранителей, получив стрелу в плечо, все же успел заслонить Диэру. Сам стрелок тут же лишился головы, замеченный охранниками. Принцесса, дрожа от переживаемого ужаса, всё же умудрялась сохранять спокойный вид и твердо шагала вперед, сжимая рукоять бесполезного в такой ситуации меча. За свою жизнь она не раз видела чужую смерть, но впервые в таком количестве.
   Из темноты ночи на принцессу рванулась толпа орущих врагов. Навстречу им молча шагнул один из телохранителей, высоко подняв окровавленный меч. Он не стал дожидаться, когда нападут на него, а сам прыгнул вперед и взмахнул оружием. Как косой. Под ноги нападавшим откатилось три трупа, а остальные притормозили и стали растягиваться полукругом, окружая жертву. Пройти мимо него и напасть на принцессу они не могли. Телохранитель поднял вверх руку и расправил пальцы, затем снова неторопливо взялся за меч. Остальные охранники молча и целеустремленно уводили принцессу прочь, в темноту, подальше от врагов. Они поняли сигнал.
   - Куда же вы? - принцесса отчаянно вырывалась, собираясь помочь оставшемуся их прикрывать. - Его же убьют...
   Но все молчаливо шли дальше. Диэра успела заметить, что телохранитель все же перебил недругов и направился за остальными, но ноги его подкосились, и он мертвым рухнул на землю. А не уменьшающийся поток налетчиков, наконец, понял намерения принцессы и рванулся наперерез. Телохранители все так же молчали, только крепче ухватили мечи. Под эту смертоносную машину, ощетинившуюся клинками, попало несколько человек, оставшихся на холодной ночной земле бесформенными частями тел.
   За деревьями показавшейся бесконечной рощи показались белые стены. Сил идти у Диэры уже не было. От нервного напряжения ноги подкашивались. Цепные псы шагнули было к очередным душегубам, но девушка их удержала: инстинкт самосохранения в них отсутствовал начисто, значит, снова станут жертвовать собой, а при ее самочувствии эта жертва окажется напрасной.
   - Так! Вы, двое, возьмите меня на руки, - она с отцовским хладнокровием начала отдавать распоряжения. - Остальным внимательно следить и уничтожать только непосредственную угрозу.
   Ослушаться телохранители не имели права. А через несколько мгновений она сама благословила Богов за своевременную мысль: под ногами спасителей заскрипело, вызывая ломоту в зубах, битое стекло.
   У ворот храма, перекрывая путь к спасению, стояла грамотно организованная и многочисленная засада. Кто ее тут поставил? Наугад? Или очень хорошо знали маршрут и возможности воинов принцессы? Об этом Диэра предпочитала не думать. Перед ставшей неожиданно близкой смертью мыслей в голове вообще не было. Тяжело дышащие телохранители выжидающе замерли. Врагов было слишком много. Даже девушка видела, что просто уйти не получится. Они все устали, а враг был свеж и не измучен переходом и напряжением мелких стычек.
   Самый старший из охранников, иссеченный шрамами и с сединой в черных волосах, начал что-то говорить на странном гортанном языке. Остальные минуту слушали, а затем начали перестраиваться. Совершенно здоровые придвинулись к принцессе, а израненные или держащиеся из последних сил вышли вперед. Трое нетронутых прикрыли девушку. Все приготовились к бою.
   В этот момент послышался сухой голос, что-то быстро бормочущий. А через мгновение ослепительно-белый раскаленный шар прокатился по рядам нападавших, выжигая все в пепел.
   - Бегите, Ваше Высочество, мы их задержим, - принцесса узнала голос придворного мага.
   Все рванулись в последний круговорот битвы одновременно. Засвистели стрелы, телохранители закрутились волчками, уворачиваясь и размахивая мечами. А оставшаяся троица потихоньку пробиралась к храму. Пока остальные занимались боем, получившие четкий приказ охранники уводили принцессу, которая бессильно уткнулась одному из псов в шею, не имея желания смотреть на смерть своих воинов. Где-то отдаленно трещали молнии мага, оборонявшегося своими, не менее действенными средствами.
   Сумевшие вырваться из чудовищной мясорубки убийцы бросились к девушке и были тут же наказаны за самонадеянность, а телохранители увеличили скорость и вбежали в гостеприимно распахнутые ворота, тут же принявшись запирать их на внушительный засов.
   Все. Кто не успел за ними - был мертв. Больше вариантов не было. Принцесса была спасена, но невероятно большой ценой. Подняв голову, девушка увидела, что небо начинает светлеть, и разрыдалась...
  
   Вести бой в темноте было не совсем сподручно, но Менар не привык отступать. Отбив выпад первого противника, барон изогнулся и одним движением кисти полоснул по груди нападавшего. Тот никак не отреагировал на то, что его ранили, и продолжил атаку, а юноша откатился в сторону, впервые в жизни заинтересовавшись: ему противостояли с невиданной силой. Будь у барона клинок тоньше, он бы, вероятно, сломался. Чужие удары нельзя было принимать оружие, хотя толщина клинка катласса позволяла это сделать. Просто очень велик был шанс отсушить себе руки и преждевременно стать легкой добычей. Отведя в сторону еще один выпад, Менар снова покатился по полу, пытаясь увернуться сразу от двух мечей и ответить. Отчасти это получилось, по крайней мере, одному из нападавших ногу ниже колена снесло начисто. Противник упал, а неуловимый барон откатился в темноту, получив небольшую передышку.
   Такой прыти от одного противника никто не ожидал, поэтому все замерли, а юноша, воспользовавшись этим, свернул одноногому калеке шею. Честно говоря, никого похожего на незваных гостей он еще не встречал. Ему противостояли с редкостной силой, хотя и замедленно, словно неизвестные перебрали недавно чего-то, что очень сильно мутит сознание. Было такое чувство, что от идеальных воинов у них осталась лишь сила, а ум, хитрость, быстрота куда-то запропастились.
   Оставалось еще четыре темные фигуры.
   Один из них довольно резво прыгнул вперед, но Менар, уходя от спасительной стены за спиной, прокатился под ним и все же успел полоснуть мечом ему по ногам. От трех мечей он уворачивался еще довольно долго, но силы человека конечны... Вот одно из широких лезвий рассекло ему плечо. Зарычав, Менар с разворота снес любопытную голову с плеч, но рука сама собой разжалась, и изогнутый клинок покатился по полу. Стоя посреди зала, барон не волновался. На губах его играла какая-то пустая улыбка человека, нежданно-негаданно получившего самое заветное, что только могло быть.
   Неужели?.. Неужели Боги услышали мои молитвы? Неужели я скоро встречусь со своим отцом? Как неожиданно...но как приятно. Что может быть лучше для воина, чем смерть в бою? К нему неторопливо двинулись одновременно со всех сторон. Рана на плече, отдававшая сильной болью, помешала полностью увернуться, и Менар крепко получил в лицо рукоятью меча. Ощутив на губах солоноватый вкус крови, он разозлился и неожиданно резко прыгнул вперед. Время замедлилось. Рука мягко пробила грудь одного из громил и вышла назад с окровавленным сердцем. Юноша успел только отшвырнуть его прочь. Сильный удар по затылку лишил его сознания.
   - Демон! Это же настоящий демон, - из темноты вышел высокий немолодой человек в темной тоге и щелкнул сухими пальцами. Оставшиеся в живых налетчики поднесли к нему бесчувственное тело. - Не оставьте здесь его меч. Я до нынешнего дня не верил, что это настолько смертоносное оружие, но этот сопляк доказал обратное.
   - Сопляк?! - вслед за этим посетителем влетел дребезжащий старческий голос. - Этот сопляк отправил к праотцам троих моих лучших слуг. Где я еще таких найду?
   - Ерунда, - высокий отмахнулся, словно отгонял муху, продолжая задумчиво смотреть на Менара. - Этот враг окупит все затраты. Красив, силен, умен, хитер, быстр, смертоносен - это то, чего нам не хватало для выполнения плана. Осталось только заменить его память и подчинить себе его разум. И самое сложное задание можно считать выполненным.
   - Так вот почему вы не разрешили его убивать? - сгорбленный и совершенно лысый старик вышел из тени, в которой до сих пор находился. Во взгляде его, направленном на собеседника, читался страх. - Вы очень опасный человек. Я ни разу не встречал такого холодного и трезвого расчета. Не зря вас назначили Верховным Посланником Высшего Совета.
   - Потише с титулами, старый дурак, - по ночному залу разлилось змеиное шипение. - Вы должны быть благодарны мне за то, что я разрешил вам ваши чудовищные опыты. Все, чего я от вас хочу, это маленькая услуга взамен. Всего-то... А вы решили гонор показать... Да стоит мне сказать одно слово, только шепнуть нужным людям ваше имя, и за все грешки вас вздернут незамедлительно! Так что молчите, а лучше прикажите его унести и начинайте работать над уничтожением личности. И помните: чем быстрее это пройдет, тем лучше для вас. Нынешний бой всего лишь показал, что ваши слуги никуда не годятся... Исчезните все с глаз моих.
   Вся троица с бесчувственным Менаром на руках растворилась в темноте, а советник подошел к окну и долго смотрел в прозрачное ночное небо.
   Два раза проваливались его попытки продвинуть свою кандидатуру выше нынешнего поста, и теперь предоставлялся шанс. Возможно, последний. Менар немало насолил всему Высшему Совету своим умом, своей независимостью, упрямством, поэтому если его обвинят в том, что на самом деле совершили другие, всем будет только легче. Сейчас советник был близок к цели как никогда. Если все удастся, то Координаторы поставят его действующим королем над большинством стран.
   Но существовала одна маленькая досадная проблема, которая с каждым днем становилась все больше и назойливее: вперед него это право мог получить только один человек - принцесса Диэра...
  
     После бессонной ночи принцесса не могла четко вспомнить день, тем не менее, следующая ночь в храме прошла очень спокойно. Убийцы либо поняли, что проиграли, либо дожидались своего часа. Точно никто не знал. Телохранителей осталось слишком мало, чтобы можно было ими рисковать, отправляя в разведку. Они, конечно, пошли бы, но где вероятность благополучного возвращения? А утром появился маг, без всяких объяснений, словно всю жизнь здесь провел. Никто у него ничего не спрашивал. Он просто присел на краешек кровати девушки и некоторое время так сидел, а потом снова куда-то запропастился.
   К чьему культу относились монахи, принцесса не знала, но защиту они предоставили безоговорочно. Никто ни о чем не спрашивал.
   После шумных встреч, пустой болтовни с лживыми и завистливыми подругами это место стало казаться нереальным, принадлежащим другому миру. Живущие здесь скользили невесомыми призраками по своим делам, ветер не пересекал высоких толстых стен, словно заботясь о покое людей, желающих приблизиться к небожителям. Невольно человек оставался наедине с солнцем, бездонным небом и своими мыслями. А это многое давало для него самого.
   Диэра попала в такое же положение. Она никого не отвлекала, никому не мешала; ей предоставили укрытие, но в остальном она распоряжалась собой сама.
   Проснувшись, она направилась по узким коридорам наружу. Выйдя на свет, она тут же зажмурилась и отвернулась. Из глаз сами собой неудержимо хлынули слезы. Трое телохранителей в черных доспехах лежали на погребальном костре. Среди них был и старейшина, командовавший всем небольшим отрядом. Они выполнили свой долг именно той ценой, к которой привыкли: ценой собственной жизни. Они охраняли ее, а теперь лежали во дворе - черные клочья тьмы на празднике света и жизни... Чужие и забытые. Принцесса даже не знала их имен.
   Быстро убежав от этого страшного зрелища, Диэра пошла вдоль стен, пока не наткнулась на кладбище. Пустым взглядом она скользила по именам похороненных тут людей. Среди них встречались и знакомые родовые имена, но принцессу это не интересовало. Сохранив свою жизнь, она потеряла королевство. Телохранители прекрасно понимали, что теперь на них начнется охота. Отступив назад на один шаг, она дала понять нападающим, что согласна на бегство, а отверженных королей во все времена загоняли, как опасных животных.
   У самых ворот висел огромный, в рост человека, бронзовый колокол. Языка у него принцесса не нашла. Обойдя его кругом, девушка удивилась еще больше: рядом не было и предмета, которым можно было бы стукнуть по крутому гладкому боку. Внезапно он шевельнулся, и Диэра скорее внутренним слухом уловила низкий гул, полный такой печали, что захотелось только одного: упасть на колени и молиться. Неважно, кому. Просить прощения за все прегрешения людей на земле, за то, что они алчны и завистливы, что в порыве своих чувств уничтожают сами себя. Было очень плохо осознавать себя единственной ответственной перед тем, кому молишься, но становилось легче...
   С неба начал капать теплый весенний дождь. От первых капель принцесса вздрогнула: только что небо было совершенно чистым и ясным. Подняв лицо к небу, Диэра закрыла глаза и зашептала молитву. Она сама не понимала, что просит у своих Богов. Просила она простить неизвестного Менара, если он еще жив в суровых условиях северных земель; защитить неведомого спасителя от ран и смерти, если это возможно; просила прощения у умерших телохранителей за то, что пришлось послать их на смерть; просила самих Богов простить ее за то, что так долго о них не вспоминала...
   А память услужливо подкидывала воспоминания о последних событиях, щедро посыпая солью еще не зажившие душевные раны. Все это разом навалилось на хрупкие девичьи плечи, слезы вновь закапали сами собой на мокрые плиты двора. Взяв себя в руки, Диэра подавила желание разрыдаться во весь голос и направилась прочь. Было ощущение, что она родилась заново. В душе появилось то чувство, которого не хватало всю жизнь и которое только сейчас удалось выразить словами. Там кто-то есть. Неважно, кто. Главное, что он есть. И ОН видит, когда в него верят. И если кажется, что весь мир восстал против тебя, и спасения нет нигде, то можно просто поднять к небу голову и вспомнить о том, что там есть кто-то, кто помнит о тебе, пусть и не всегда вмешивается в твои дела.
   Щелчком пальцев она послала одного из телохранителей за едой, совершенно не заботясь о пропитании своих подчиненных: эти нигде не пропадут... В небольшой темной келье, где принцессе отвели место, лежали три огромных двуручных меча, оставшихся после погибших охранников. Никогда и никто не мог назвать Диэру слабой, но сейчас сама она понимала, что ей едва ли хватит сил приподнять такой меч, не говоря о тех чудесах, которые с ними вытворяли воины.
   Телохранитель молча вошел, поставил перед девушкой поднос и так же тихо ушел. Диэра, усевшись на кровати, принялась осматривать свои владения: не очень большая комнатка, освещаемая факелами, стол, три стула, узкая кровать... И тут сердце ухнуло в пятки, не торопясь возвращаться. За столом, почти неотличим от тьмы, сидел человек с длинными черными волосами, в полумаске, и пустым взглядом смотрел на принцессу. На коленях у него лежал короткий изогнутый клинок...
  
   - Доигрались? - Верховный Посланник Высшего Совета спокойно смотрел на мечущегося по хорошо освещенной пещере старика, изредка задумчиво переводя взгляд на столы с трупами. - Это ведь вы говорили, что он умен, красив, силен... Вот только о хитрости забыли уточнить. Или мы не учли чего-то... Мы стерли его зрительную память, и он сделал вид, что сломлен и полностью нам подчинен. Знаете, что он смог выиграть этим шагом?! Сохранил свою эмоциональную память.
   На это советник только рассмеялся, но не так беззаботно, как хотелось бы ему самому. Действительно, сбежавший барон стал неожиданностью и еще большей проблемой. Кирхаш, подобно плетущему паутину пауку, прекрасно понял, что участок сети, в который раньше не попадала ни одна муха, слишком долго оставался без внимания, чтобы в ответственный момент выдержать крепкую и сильную добычу. Что говорить: противник советнику достался достойный. Это подтверждал каждый последующий день.
   - Какую именно работу вы успели с ним проделать? - мозг начал работать четко и быстро. Хрустнув длинными пальцами (это очень раздражало старика, и Кирхаш это прекрасно знал), советник посмотрел на собеседника, готовый принимать информацию и строить новые ловушки. К сожалению, старик такого рабочего настроения не разделял. Он сидел бессмысленно пялился в потолок, и от него за милю разило страхом. Можно понять причину такого состояния: не на простого человека руку подняли. Усмехнувшись, советник влепил старику крепкую пощечину и терпеливо дождался должного эффекта. - Слушай меня внимательно, потому что дважды я не повторяю. Сейчас ты мне скажешь, что с ним сделали...потому что еще есть шанс хоть что-то исправить. Если, конечно, не сидеть и не глазеть в потолок.
   - Не сметь со мной так разговаривать! - старик взвизгнул так неожиданно и тонко, что Кирхаш отскочил прочь, словно неожиданно разглядел ядовитую змею. - Зачем я только с вами связался?!
   - Зачем?! - тонкая, но сильная рука сжала тощую шею безумного ученого. - Власти тебе захотелось, тварь ты старая. Иначе ты бы пальцем не пошевелил. Ведь тебе же хотелось стать известным и уважаемым, получить все. Вот только ты не первый, кто хочет иметь все, но ничего ради этого не делает.
   - Это я ничего не делаю? - полузадушенный вопль все же было слышно.
   - Ну, может, что-то и делаешь, - равнодушно бросил советник, отпустил старика и брезгливо вытер ладонь кружевным платком. - Сделай еще. Я жду ответов на свои вопросы...
   Старик на несколько минут задумался, а советник уселся в угол, обдумывая план своих действий.
   - Особенного мы ничего не сделали, - изобретатель, видимо, сумел справиться со своим гневом. - Так, стерли ему память, немного подработали фальшивые воспоминания... Точнее, поставили блок на них.
   - Я не буду протестовать, если вы выразитесь яснее, - скривился Кирхаш.
   - Конечно, - на благодушном лице старика можно было прочесть такое презрение к обычному человеку, каким являлся для изобретателя советник, что кто другой пошел бы и повесился. - Этот человек сейчас ничего не помнит и не сможет вспомнить просто так, только через определенной степени боль.
   - То есть... - задумчиво начал Советник, намекая на продолжение своей фразы.
   - То есть по своей воле он навряд ли что-то сможет вспомнить, - старик устало потер виски. - Это хорошие новости. И даже если он будет вспоминать, то все это будет сопровождаться сильной болью, потому что будет происходить ломка установленного нами барьера. Однако остальные виды памяти, за исключением зрительной, сохранены. Любой знакомый запах, звук, любая знакомая эмоция могут подтолкнуть запертую память к воспроизведению. И все это может повлечь за собой цепь воспоминаний. Он просто нас обманул. Сделал вид, что полностью сломан, и таким образом сумел сохранить остальные виды памяти. Сейчас даже наши мастера по сознанию не могут его найти, потому что он наглухо заперся.
   - С этим не поспоришь, - Кирхаш задумчиво поглаживал пробивающуюся щетину на подбородке. - Он Пустынник, а им с самого младенчества прививают нюх на опасности. Что-то почувствовал и решил сыграть в свою партию. Молодец...
   - Понимаю, вам весело, - старик криво усмехнулся, продемонстрировав желтеющие зубы. - Но для нас такие трюки в новинку, еще никому не удавалось пережить процесс в сознании, а он не только все это вынес, но и после операции смог услышать разговор с помощниками.
   - А что удивительного? - Кирхаш приподнял правую бровь. На всем его аристократическом лице было написано неподдельное удивление.
   - Мы закачали в него лошадиную дозу усыпляющего порошка, - изобретатель пожал плечами. - Но он сумел еще и убить наших людей. Меня больше всего беспокоит то, что он слышал о своем будущем задании.
   - И что в этом страшного? Может, выполнит без нашего участия...
   - Маловероятно, - скрипучий старческий голос зазвучал безнадежно. - Поддавшись, он сохранил эмоциональную память. Пока он неуправляем и непредсказуем, но возвращение настоящей личности - вопрос всего лишь времени.
   - Вот и воспользуемся этим, - Кирхаш решительно поднялся на ноги. - Он явно пойдет искать свою принцессу. Там его поймаем. Выше нос, ваша гениальность, у нас еще есть шанс отличиться в поимке преступника, убившего будущую королеву мира...
   Старик угрюмо кивнул. Он рассказал еще не все плохие новости. Была одна вещь, которая его самого тревожила до подкашивающихся ног: барону помогали. Лежащие перед ним тела были превращены в трупы не человеком. Возникало впечатление, что поработал кто-то из многочисленных кровожадных демонов, бродящих по ночам. У могучих людей были оторваны руки, тела разорваны пополам. Одному вместо головы оставили что-то, напоминающее маленький комок костей и мяса. Человек такое сделать был не в состоянии. А представить помощника было просто страшно.
   И ушел Менар не на своих ногах. Неизвестный помощник прошел напрямик к камере барона, убивая всех на пути, затем выломал дверь и унес юношу в пустыню, прихватив (неслыханное дело!) оружие и припасы.
   Но об этом уже пусть болит голова советника, если она у него такая умная. Старик собирался последовать своему жизненному правилу: найди опасность и держись от нее подальше. Опасность было видно как никогда ясно...
  
   Принцесса осторожно двинулась к столу, готовая в любой миг поднять тревогу. Вернее, так ей казалось. Перед самым столом она внезапно обнаружила, что своим телом не владеет. Отчаянно сопротивляясь внутри себя, она все же уселась перед неизвестным посетителем. Оба принялись внимательно друг друга рассматривать.
   Свечи давали слишком мало света, да и тот был тусклый, но что-то рассмотреть все же удалось. Мужчина выглядел непримечательно. Длинные волосы сливались с мраком, на лбу их удерживала полоса серой ткани. Лицо скрывала полумаска. Мышцы груди было видно даже из-под кольчуги. Ноги подогнуты под себя, словно неизвестный родился в одной из стран Шаратной Гильдии, но понятно, что в любой момент может вскочить и броситься в бой. Поперек бедер положен катласс, таким образом, чтобы его было удобно схватить и без замаха нанести точный удар.
   Эх, сюда бы ночного спасителя. Уж он-то точно меня в обиду не дал бы. Неожиданно поразило сравнение: глаза были одного цвета с тем, кто ночью вмешался в похищение. Но это еще ни о чем не говорило. Конечно, пытаться что-то узнать было бы смешным, но выхода не было...
   Да, если бы тот не исчез... У принцессы достаточно власти, чтобы сделать этого спасителя тем, кем захочет он сам, наградить любым положением в обществе. Но это все в будущем, которое в данный момент кажется недостижимым.
   Пришелец изучал девушку с неменьшим любопытством, хотя глаза его оставались равнодушными и пустыми. Он не имел представления, кто перед ним сидит. Он даже не помнил своего собственного имени. В голове стучала одна мысль, не давая покоя: зачем-то найти какую-то принцессу Диэру, которую кто-то почему-то хочет убить. И совершенно четко прозвучало, что инструмент для этого убийства - он сам. В выжившей частичке памяти билось только одно: сжать зубы и не совершить ту ошибку, которая идет в разрез со всеми жизненными законами. Первый закон - не вмешиваться, второй - защищать невинных. Победило любопытство.
   - Кто ты? - Диэра услышала тихий и спокойный голос.
   - Вот это да, - голос вернулся к девушке, пусть и не в достаточной для крика степени. - Это я должна тебя спрашивать. Вломился ко мне, напугал до смерти да еще...
   - Замолчи, - голос совершенно не изменился, как и поза неизвестного, но девушка подавилась возмущениями и оскорблениями, готовыми сорваться с языка. - Я не имею ничего против тебя. Мне нужна только принцесса Диэра.
   - Это я, - Диэра осеклась на полуслове, потому что в грудь ей нежно уперлось острие меча. Вот и все, промелькнула мысль, стоило ли столько бегать и быть спасенной, чтобы погибнуть тогда, когда жизнь только начала нравиться.
   - Меня послали убить тебя, - тяжелый меч в вытянутой руке не дрожал. Прошла минута, но ничего не происходило. Пришелец опустил оружие. - Но я не могу. Что-то во мне мешает. Вместо убийства я решил поговорить с тобой.
   - О чем? - принцесса нервно усмехнулась, еще не веря в свое спасение.
   - Не смешно, - человек уселся на место, отодвинувшись так, что из мрака сверкали только глаза. - Когда-то у меня была своя жизнь, свои мечты, страхи, желания, но все это отняли, чтобы дать мне одно - желание убить тебя.
   - И почему ты этого не сделал?
   - Мне дали изображение твоего лица, рассказали о твоем местонахождении... Не пояснили только одного: причин. Ни один не смог мне внятно сказать, за что ты должна умереть. А чувствовать себя простым инструментом я не привык, - неизвестный ничем не выдал, что встревожен, возмущен или испытывает еще какие-то чувства. - Убивать тебя я не стану, но не поручусь за тех, кто меня послал. Они могут попытаться еще и еще.
   - И что ты станешь делать? - принцесса вызывающе выставила вперед ножку, вовремя вспомнив, что лучшая защита - это нападение.
   - Защищать тебя.
   - Неужели высокие чувства взыграли?
   - Нет, - Менар равнодушно пожал плечами и убрал оружие. - Им нужна ты, а мне нужны они. Рано или поздно мы столкнемся. А пока... Ничего не бойся. Я буду приглядывать за тобой. Днем и ночью. Мне пора.
   - Постой, а как тебя зовут?
   Незнакомец остановился у самой двери и, взявшись за ручку, медленно повернул голову:
   - Не помню. Называй так, как захочется самой.
   Диэра тряхнула головой, словно отгоняя наваждение. Дверь закрылась невесомо, словно и не было никого в келье мгновение назад. Стоявший на страже телохранитель ничего подозрительного не заметил. Но принцесса заподозрила, что с ним обошлись похожим образом: просто заставили смотреть в другую сторону. Что ж, винить в этом было некого. С такой степенью мастерства мысленного воздействия она еще никогда в жизни не сталкивалась. Бессильно упав на кровать, Диэра задумалась. Слишком многое не увязывалось в стройную сеть рассуждений. Начать, например, с начала. Кто на нее напал? Свои же люди. А с чего?
   Потом, намного позже, она вспомнит, что все предатели на несколько дней внезапно исчезали из дворца, словно их похищали. И поймет, что такое могло случиться и с этим странным человеком. Но это все будет потом, когда жизнь переменится настолько, что девушка сама себя не узнает...
   На землю тихо опустилась ночь. Оннара - первое ночное светило - серебристым светом заливала все вокруг. Ветер не решался дуть, боясь нарушить размышления бродящей возле внутренних стен принцессы. Телохранители следовали за ней молчаливыми тенями. Темнота для них препятствием не являлась. Пару раз принцесса замечала позади или впереди бесплотную тень: незнакомец следил за ней, как и обещал. И с ним нужно было что-то срочно решать. Как же его назвать? Можно было бы Менаром, но негоже давать чужие имена каждому встречному. Нужно придумать прозвище, да и с ним следовало быть осторожнее: просто так прозвища не дают. На гарде меча у ночного посетителя были крылья сокола. Значит, такое имя и дадим - Сокол. Так его и будут звать, пока он не вспомнит собственное настоящее имя.
   Хотя бы от одной решенной проблемы стало легче. Принцесса решительно развернулась и широкими шагами пошла к себе. Тень метнулась к колоннам совсем рядом, растворившись в сумраке между каменными изваяниями. Диэра скорее угадала ее, чем увидела. Пытаться поймать было бесполезно: телохранители никого не найдут даже при очень большом старании.
   В одном Сокол был прав: еще не раз ее попытаются убить. Слишком многие теперь знают, где она находится. Правда, во всем этом есть и плюсы. Храм относился к боевым орденам, а это значило, что никто незамеченным на территорию храма не проникнет. Однако было ясно, что до конца дней она здесь не просидит. И с этим нужно было что-то решать. И опасаться следовало нападения не снаружи, а изнутри.
   Начинало уже светать, когда принцессу все-таки сморил сон. Впервые за несколько дней она спала без сновидений. Проспала она всего четыре часа, но ей этого вполне хватило, чтобы полностью восстановить силы. Проснувшись, Диэра позвала телохранителей и попросила принести завтрак.
   Пусть она потеряла будущее королевство, лишилась прислуги, но внутри девушка все равно оставалась аристократкой. Тем не менее, Диэра сильно отличалась от других принцесс. Если те были изнеженными, не терпящими грубости и неудобств, то она к их числу не относилась. Ее воспитали для того, чтобы править, а не просто сидеть и ждать, когда родители повыгоднее выдадут замуж. Диэра сумела воспитать в себе главное: выносливость и терпение. При необходимости она могла мириться с тяжестями долгих переходов, болью, голодом. Оставшись без отца, она сама заставила себя править, не изменив традициям, и воспитала себя такой, что все, живущие во дворце, с удовольствием пошли бы на смерть ради нее. Как теперь оказалось - не все.
   Позавтракав, принцесса вышла из отведенной ей кельи и отправилась осматривать храм, хотя сама прекрасно понимала, что многое не позволят ей увидеть сами служители. У каждого храма были свои секреты, кроме того, девушке пришлось бы выйти за стены, а это грозило неминуемой смертью. Диэре не говорили, но один из ее телохранителей ночью вышел за пределы храма. Вернулся он через несколько минут с разрубленным предплечьеь и стрелой в лопатке. Это означало, что враг и не думает расслабляться.
   Только сейчас принцесса смогла оценить, какой путь она проделала, убегая от ночных убийц. Те горы, в которых было расположено ее убежище, раньше были лишь видом из окна ее спальни.
   Отбросив все тревоги, Диэра наконец-то увидела истинные размеры храма. Это был практически маленький город. Она поняла, почему ночью бродила по кругу вокруг стен храма. Внутренняя стена была уставлена статуями Лаэты в различных земных проявлениях, и где-то между ними незаметно затерялась маленькая дорожка, ведущая все дальше в горы. Резонно рассудив, что внутри храма ей ничто не угрожает, принцесса отпустила охранников, а сама направилась наверх. Через некоторое время она уперлась в тупик, но по обе стороны виднелись площадки, вымощенные искусно сделанными плитками, от которых вели лестницы вверх и вниз. Не долго думая, Диэра повернула налево и пошла снова вниз. И после очередного поворота у нее от восхищения перехватило дыхание.
   Перед ней расстилались поля и сады, окруженные стенами и горами. Именно с них послушники получали пропитание. Было невероятно, что все это смогли сделать человеческие руки: ровные дорожки, ухоженные растения и деревья, чистые оросительные каналы. И сколько на все это понадобилось времени и сил? Кругом трудились люди, сосредоточенные на своем деле. Никто никого не подгонял, никто ни за кем не смотрел, все работали настолько, насколько считали себя в состоянии. Если человек приходил сюда по своему собственному желанию или за помощью, то сидеть на чужой шее ему не позволяла совесть.
   Покачав головой, девушка пошла наверх, однако ее ждало жестокое разочарование: на верхней площадке у обитых стальными листами ворот сидело несколько монахов в легких доспехах. И пропускать Диэру дальше они желанием не горели.
   - Извините, леди, но дальше вам нельзя, - главный охранного звена вежливо поклонился, одновременно щелкая пальцами. - Оран, проводи даму вниз и проследи, чтобы она больше сюда не поднималась.
   Рослый охранник с таким же холодным поклоном взял девушку под руку и направился вниз. Крики, слабое сопротивление и мольбы помогли мало. Оставив принцессу на площадке, монах отступил назад, не спуская с нее внимательных карих глаз. Мстительно прищурившись, Диэра мысленно пообещала припомнить это ему, а сама направилась в другую сторону, снова вниз. Через полтораста шагов она вышла к небольшому бассейну с ключом, бьющим из аккуратного каменного гнезда. Опустив руку в воду, принцесса с удовольствием убедилась, что она холодная, и принялась с наслаждением пить.
   В очередной раз склонившись над водой, она заметила что-то темное в ветвях деревьев. Диэра на мгновение замерла, а потом отскочила от родника, глядя вверх. Поздно. Она увидела только метнувшийся силуэт и услышала шорох падающих камней, словно кто-то карабкался наверх и неосмотрительно что-то задел. Принцесса вскочила и бросилась на шум. Так и есть: лежащий неподалеку камень был мокрым и более темным на внешней стороне, значит, кто-то его перевернул. После вычисленного направления стало легче. Не приходилось прислушиваться и присматриваться каждую секунду.
   Кроме преследования девушка еще смотрела на природу и не переставала удивляться естественной красоте. Когда-то послушники наносили на склоны огромное количество земли и посадили великолепные древние деревья, которые за много лет выросли в такие, что трудно было вообразить. Как гласила легенда, это было сделано для учителя, любящего забывать о человеческой суете. И гуляющим по этому великолепию это вполне удавалось.
   Здесь было прохладно, тихо, лучи палящего солнца лишь кое-где проникали сквозь густые кроны и весело плясали на гладких листьях. Кое-где в беспорядке лежали огромные камни; но в каком продуманном беспорядке! Во всем чувствовалась гармония, прослеживался четкий замысел планировавшего эту красоту человека. Возникало ощущение, что для леса не существовало внешнего мира, он никогда не знал человеческой суеты, забыл о течении времени.
   Стряхнув наваждение, Диэра зашагала дальше, пока впереди не послышался неясный шум. Скорее даже гул.
   Принцесса не раз ходила с отцом на охоту, хотя и не любила убивать животных. Большее удовольствие ей доставляло выслеживание, нахождение следов и отыскивание мелочей. И эту науку она усвоила достаточно четко. Кто бы мог подумать, что она пригодится в этот самый момент. Настороженный взгляд отметил массу деталей, на которые обычный скучающий человек никогда не обратил бы внимания. Проходящая неподалеку тропинка имеет слишком ухоженный вид; оставленные на ней следы четко ведут в две стороны, словно призывая следовать только туда и обратно, а не куда-то еще. Но куда?!
   Диэра осмотрелась и прислушалась. Гул шел откуда-то справа. Это значило, что тропинка явно к месту этого непонятного звука не выведет. Ладно, девушка достала кинжал ночного спасителя и разрезала нижнюю часть платья спереди и сзади от середины бедер до низа; достав две заколки, она скрепила ими разрезы вверху, а внизу просто связала. Если я заблужусь, хотя и блуждать-то вроде бы негде, то никто меня не съест, а дорогу обратно найду утром. Упрямо поджав пухлые губки, девушка с мрачной решимостью полезла на высокие камни. Сам подъем не был трудным, скорее долгим, но и ему суждено было закончиться.
   Принцесса села на самом верхнем валуне и перевела дух. Теперь нужно было пройти по этим камням дальше, что она и сделала, но через три сотни шагов остановилась и угрюмо посмотрела вперед. Эта гряда образовывала полукольцо, закрывающее очень узкий вход в ущелье. И уровень земли с другой стороны был намного ниже. Вздохнув, Диэра собралась было повернуть обратно, но ее внимание привлек едва слышный свист. Кто-то беззаботно насвистывал себе под нос мелодию там, внизу. И не очень далеко. Как можно было спуститься вниз за такое короткое время?
   Девушка пошла по камням, более внимательно глядя под ноги. Так и есть! Она потянула на себя немного подвявший мох и победно посмотрела на веревку, достаточно прочную, чтобы выдержать вес нескольких человек. Через каждые полметра на ней были сделаны узлы для облегчения спуска и подъема. Оказавшись внизу, принцесса пошла дальше по едва заметным следам, внимательно смотря по сторонам, чтобы не попасть в какую-нибудь ловушку. Все же с телохранителями она чувствовала бы себя более уверенно, но верные псы остались в храме по ее же приказу. Пройдя через ущелье без приключений, она оказалась перед небольшим озером, длинным и узким, запертым между скалами.
   Двигаясь вдоль берега, она увидела то, что было раньше заслонено от пытливого взгляда. Она стояла перед водопадом. Через узкое русло вода срывалась вниз и с оглушающим грохотом разбивалась о камни. Водяные брызги даже образовывали радугу, переливающуюся на солнце. Все вместе создавало такую неповторимую картину, что дух принцессы захватило. Если бы в тот момент ее о чем-то спросили, то она в восхищении от увиденного не смогла бы вымолвить ни слова.
   Вернуло ее к реальности только то, что она была здесь не совсем одна. Где-то находился неизвестный. И еще не понятно: друг он или враг. Однако при всем желании она не смогла обнаружить присутствия никого живого рядом. А прозрачная прохладная вода словно уговаривала позабыть обо всем и окунуться хотя бы на мгновение, смыть с себя усталость и волнения прошлых дней. Улыбнувшись самой себе, принцесса сняла одежду и медленно зашла в воду. Течение у берега было не сильным, поэтому можно было не опасаться, что ее отнесет куда-то далеко. Зажмурившись от удовольствия, девушка раскинулась на поверхности воды, слегка шевеля ногами и руками...
   Барон, спрятавшись в кустарнике, внимательно следил за происходящим вокруг. Он великолепно видел принцессу и некоторое время даже полюбовался ее прекрасным телом, но всему свое время. И теперь Сокол все больше хмурился, оценивая обстановку. Диэра вела себя слишком беспечно, хотя находилась уже не на территории храма. Кто-то послал ее сюда намеренно или она пришла по своей воле? А вот и у небольшого островка почему-то на несколько секунд появились едва заметные волны. Крупных водных хищников здесь не водилось, значит, это был человек, терпеливо дожидающийся своего часа. Барон моментально понял намерение убийцы: обставить все так, словно девушка сама утонула. Ничего у вас не выйдет, Сокол, стараясь не высовываться, стащил с себя кольчугу; полумаску надевать не стал: незачем. Вы многое обо мне знаете. Несомненно, что все это передали своим убийцам. Но и я на месте не стою. И с момента побега многому научился.
   Зажав в зубах боевой нож с одним лезвием, он ящерицей выскользнул из-за камней и бесшумно вошел в воду. Плыл Менар без всплеска, только лучи солнца отражались от зеркальной поверхности ножа. Пару раз он нырял и отчетливо разглядел своего врага. Мозг лихорадочно искал решение возникшей проблемы. Все осложнялось тем, что убийца имел специальное снаряжение, чтобы можно было некоторое время дышать под водой. Барону приходилось рассчитывать на собственные легкие. Сделав очередной глубокий вдох, он ушел в прозрачную глубину.
   Принцесса на мгновение замерла. Ей послышался тихий всплеск. Она начала осматриваться, вертя головой, пока не увидела огромную рыбину, которая, вылетев из воды, поймала муху и с плеском рухнула обратно. Диэра улыбнулась и снова легла на воду. Она не была воином, ей еще не наносили ударов кинжалом в спину, не подсыпали яд в еду или питье, не пытались отравить одежду, не сбрасывала с себя, вставая на дыбы взбесившаяся лошадь, не подкидывали в кровать змей, чей укус был бы смертельным, именно по этой простой причине она не смогла внутренним чутьем уловить опасность, которая была буквально разлита в воздухе. Именно это чувство заставило барона несколько минут назад напрячься и заметить убийцу.
   Юноша четко видел в воде спину своего врага. Тот поднял голову и потянулся к ноге принцессы длинной палкой с петлей на конце. Сокол рванулся к нему, напрягая все силы, вытянувшись с ножом в одну линию. То, что враг тоже не прост, он понял сразу. Нанести точный удар в спину не получилось: противник почуял неминуемую смерть и успел увернуться. Палка полетела на дно, в руке убийцы сверкнул нож. Шансы сравнялись.
   Смерть снова пришла в прекрасном облике: танец. Два человека закрутились под гладью воды, стараясь занять положение сверху и одновременно притопить противника. Клинок в правой руке, левая блокирует чужую кисть с оружием...
   Сокол понимал, что такой стиль боя ему не выгоден: воздух закончится слишком быстро. Выходом могла быть только хитрость. Барон сделал вид, что ослабел, пропустил рядом с собой чужой клинок и ребром ладони нанес точный удар по сплетению трубочек. Треска под водой слышно не было, но оба прекрасно поняли, что следующий вдох можно сделать только над водой. Противник на мгновение смерил юношу взглядом, а потом... Менар не успел уследить, что же сделал враг, только грудь внезапно словно сковал стальной обруч. Ножом ударить было невозможно, рука оказалась плотно прижатой к боку, по второму боку, где прошло чужое оружие, начинала растекаться боль.
   Воздуха становилось все меньше, когда он, все же умудрившись извернуться, затылком нанес мощный удар в лицо врага, чудом вывернул его руку и одним взмахом перехватил горло. Воздух вместе с кровью рванулись наверх, словно только этого и ждали; лучи солнца отразились в стекленеющих глазах.
   Видимо, мешочки предохранял специальный клапан, потому что воздух из них не выходил. Срезав один из них, Менар сделал вдох, оттолкнул устремившееся к поверхности тело и поплыл прочь. Принцесса не могла не заметить пузыри воздуха, значит, неприятные минуты выяснения обстановки предстоит пересидеть под водой. Доплыв до самого дна, Сокол мощными гребками направился к берегу, не обращая внимания на то, что вода старается прорваться в легкие.
   А Диэра и в самом деле забеспокоилась. Ей очень не понравились появившиеся на поверхности пузыри воздуха, словно кто-то выдохнул под водой. Она некоторое время прислушивалась, а потом решила заканчивать с купаниями. Обеими руками она зачерпнула воду, чтобы плеснуть себе на лицо, и закричала от ужаса: вода была красной от крови. Когда бедра коснулось всплывающее тело, принцесса едва смогла заставить биться свое уже порядком перепуганное сердце. Значит, за ней все же следил этот Сокол! Уж не его ли тело сейчас покачивается на волнах? Нет, у этого волосы короткие и светлые. Возможно, что это именно он насвистывал мелодию, когда спускался сюда. Все может быть. Диэра ясно поняла только одно: здесь довольно долгое время сидел человек, а она была без одежды!!! Забыв о стеснениях и приличиях, девушка закусила губу и стрелой вылетела из воды. Приличия приличиями, а ноги отсюда нужно уносить. Неважно, что сейчас она прыгает по берегу обнаженной. Пусть этот Сокол подавится таким зрелищем.
   А защитнику в это время было совсем не до наслаждений прелестями девичьего тела. Он корчился за камнями, зажимая широкую рану на боку. Все же пропороли его сильнее, чем он сначала подумал. Зубами зажав край рубахи, он оторвал полосу и принялся накладывать повязку. От напряжения открылась глубокая рана на плече. Кое-как затянув бок, Менар приподнялся. На плечо времени не оставалось. Собрав свои вещи, он ползком направился в заросли. Там можно передвигаться в полный рост и с большей скоростью, чем это ползание по камням.
   Принцесса, до онемения сжав рукоять кинжала, мрачно шагала вперед, ежесекундно оглядываясь по сторонам. Теперь она благоразумно держалась ближе к кромке воды, чтобы кто-нибудь не выскочил из-за деревьев. Она сердилась на Сокола, который за ней подсматривал, сердилась на саму себя за халатность... Так она и шла, пока не наступила на свежие пятна крови на камнях. Широко раскрытыми глазами она смотрела на эти следы, ведущие из воды.
   Сокол сидел под деревьями, обессиленно прислонившись к стволу. Его мутило от потери крови. Нужно было вставать и идти, но сил не было совершенно. Оставалось только ругать эту неразумную принцессу, которую сюда могли занести только демоны. Это было самое открытое место для нападения. Если бы она прошла дальше по тропинке до крутого поворота, то попала бы под защиту послушников-невидимок, которые отвечают за каждого, кто пришел к Водопаду. Нет же, ее какими-то ветрами принесло именно сюда. Проклятие! Теперь Менар выбыл из строя на пару недель. Раньше такие раны сражаться не позволят...
   Диэра осторожно попробовала кровь пальцем - свежая. Следы вели из воды, достаточно далеко от того места, где всплыл неизвестный труп. Многое уложилось в стройную картину. И принцесса занялась тем, чему уделяла очень мало времени в своей жизни: начала ругать себя. Ей было самой стыдно за такие мысли по отношению ко всем, и к Соколу в первую очередь. Вытащив кинжал, она заглянула за камень, но никого там не обнаружила. Рассерженно фыркнув, она решительно направилась прочь из этой ловушки. Почти скрывшись за камнями, девушка дала себе обещание больше никогда сюда не приходить, но отказать себе в удовольствии последнего взгляда не смогла. Развернувшись, она выглянула из-за камней...
   Из зарослей вышел шатающийся человек и нерешительно направился к воде. Наблюдавшая девушка скорчила презрительную гримасу: напился среди дня. Но потом поняла, в чем жестоко ошибалась. Неизвестный, ужасно на кого-то похожий, зажимал рану на боку, из которой почти перестала течь кровь. Осмотревшись, он бросил на камни кольчугу, меч и лук с колчаном, а затем неспешно принялся разводить костер. Рана на правом плече больше походила на вскрывшийся рубец, но человек работал так, словно ее и не было. Притащив охапку хвороста, он попил из озерца и внезапно повернулся к Диэре.
   Та едва сумела удержать крик радости - Сокол выжил.
   Темно-серые глаза внимательно обшаривали камни, отыскивая источник беспокойства. Менар ясно чувствовал, что кто-то за ним наблюдает, но сбивало с толку то, что опасность никак не поддавалась определению. Даже не опасность. Пустынника словно что-то ненавязчиво беспокоило.
   Принцесса закрыла глаза, потому что ее начинало тошнить от этого пристального внимания. Она мысленно слилась с камнем, перестав даже думать об окружающем мире.
   Сокол удивленно потряс головой: наблюдатель совершенно неожиданно исчез, хотя сам юноша готов был поклясться, что смотрели на него из-за поворота. Еще раз внимательно прислушавшись к внутренним ощущениям, он присел у костра и снял пояс с множеством маленьких кармашков. Быстро осмотрев их содержимое, он на чистую ткань отложил изогнутую полумесяцем иглу и тонкую нитку, которая имела свойство не портиться даже от очень сильных кислот. Из другого карманчика он достал небольшой шарик из мягкого вещества с блестящим порошком внутри.
   День клонился к вечеру, но до заката было еще далеко. Солнце светило так, словно было утро. Диэра нахмурилась: зачем ему все эти предметы? Ну, игла с ниткой еще куда ни шли, а вот порошок?
   Сокол аккуратно надрезал поверхность шарика и часть порошка всыпал себе в рот. Оставалось только ждать. Этот порошок был веществом очень капризным; в его власти было из человека сделать смеющегося идиота. К нему очень быстро привыкали и именно от него умирали. При всей его опасности он великолепно снимал чувствительность, что сейчас и требовалось Менару. Почувствовав себя оглохшим, ослепшим и замороженным, он очень осторожно взял в руки иголку с ниткой и всыпал в рану оставшийся порошок.
   Диэра отвернулась, чувствуя, что ее сейчас вырвет. Она впервые видела, как люди зашивают сами себя. Раньше казалось, что даже солдаты обращаются к врачу, чтобы зашить раны, а теперь стало понятно, что в осаде не станешь искать лекаря и сам возьмешь иголку с ниткой, если захочешь, чтобы твой собрат по оружию пожил хоть еще немного. Вновь выглянув и снова юркнув за камень, она заметила Сокола уже расчесывающим длинные волосы. Принцесса прищурилась: очень уж походили друг на друга Сокол и ночной спаситель. Хотя внешне они разительно отличались. Вот только глаза... Но мало ли в мире темно-серых глаз? Много. К этому признаку не прицепишься.
   Диэра выглянула и с удивлением заметила, что возле костра никого нет. Странно, но Сокол исчез совершенно бесшумно, словно его и не было. Выждав еще около четверти часа, принцесса осторожно подошла к оставленным вещам. Вот сюрприз будет! Она присела у костра, не сводя взгляда с катласса. Не выдержав, она взяла меч в руки. Страшное оружие... Толстый изогнутый клинок, острый, словно бритва, плавно переходил в гарду, закрывающую кисть. От таких клинков отказались, когда вырезали пиратов. Катлассы предназначались для нанесения тяжелых ран в ограниченном пространстве, именно потому были тяжелыми и толстыми. Начали отдавать предпочтение прямым мечам, которые были длиннее и не требовали в обращении особого мастерства. Человек, владеющий катлассом, должен был знать шпажную и сабельную технику. Мало того, необходимо было сочетать умения наносить колющие и режущие удары, владеть приемами защиты таким клинком. Судя по балансировке, он был атакующим, потому что основной вес приходился на верхнюю часть лезвия. А это значило, что владеющий таким мечом должен быть очень подвижным, чтобы не тратить силы на парирование чужих ударов не приспособленным для этого клинком.
   Балансировка меча была своеобразной. Хотя и не вызывало сомнений, что если придет в голову метнуть его в цель, при должной сноровке он сыграет роль метательного ножа. Диэра пару раз взмахнула мечом и замерла, почувствовав прикосновение к спине обнаженной стали.
   - Вам никогда не говорили, что трогать чужие вещи нехорошо, - голос был сладким, даже приторным. Однако в нем мог звенеть металл. - Положи клинок и отвечай: где этот ублюдок?
   - Понятия не имею, - она попыталась повернуть голову, но оружие не дало ей сделать этого, переместившись к горлу. - А вы кто такой?
   - Неважно, - человек на мгновение задумался. - Почему этот недоносок не убил тебя?
   Сказать принцесса ничего не успела. Да и не смогла бы. Мотивов такого благородного поступка со стороны Сокола она не знала. Сочинять, хвала Богам, не пришлось. Пролетевший рядом с плечом нож решил все проблемы. Сзади послышался шум упавшего тела, а выпрыгнувший из воды Менар упал обратно.
   Нож, который он метнул, для бросков подходил мало, но в свое время юноше приходилось с лопаткой на птиц охотиться. Так что сейчас он недолго колебался, тем паче, что выбора у него не было. Выбравшись на берег, он первым делом отжал волосы, чтобы не оставлять мокрых следов, и гневно посмотрел на принцессу. Та отвернулась и взглянула на труп.
   - Ясно, - Сокол бесцеремонно перевернул тело и начал шарить по карманам. - Внешность аристократическая, значит, они уже и до верхов добрались. Хотя... Этот думал быстро. Если бы не внезапность, то вполне смог бы увернуться от ножа. Следовательно...
   Продолжения Диэра не услышала. Юноша обшарил все карманы и сел на камень. Даже под полумаской принцесса явно увидела озадаченное выражение лица. Странно. Ни одного намека на личность убитого или на его родину. Все цеховые знаки срезаны или затерты. Индивидуальность придает только меч, да и он так себе. Видимо, за эту красавицу взялись серьезные представители своего ремесла.
   - Что случилось? - принцессе надоело молчать.
   - И ты еще спрашиваешь? - Менар взглянул на девушку с таким выражением лица, что ей захотелось убежать. - Ответь-ка мне: какие демоны Междумирья тебя сюда понесли?
   - Поаккуратней со словечками, - Диэра высокомерно подняла подбородок. - С принцессой разговариваешь.
   - Для меня ты сейчас не принцесса, а потенциальный труп. Возможно, даже обезображенный, - Сокол оскалился. - Защищают тех людей, кто этого хочет и не лезет на рожон. А ты словно специально мне работу подкидываешь. Тебе почему в храме не сиделось?
   - Мне же интересно, - девушка надулась. Она не привыкла к такому поведению по отношению к себе.
   Менар молниеносно схватил ее за платье, подтащил к себе и тихо произнес, глядя прямо в глаза:
   - В могилу ляжешь со своим интересом. Ты почему от воинов наверху ушла? Они же твои телохранители. В Роще послушников полно, а твои непутевые ноги несут тебя в бездну.
   - А в чем дело? Ничего особого и не случилось..., - испуганно залепетала девушка, ошарашенная таким напором.
   - А я так же скажу тебе после очередного покушения, - Менар выпустил платье из рук, позволив принцессе отсесть подальше, и ласково улыбнулся. - Появлюсь у твоего хладного трупа и скажу: "А особо ничего и не случилось. Так, одна непутевая отошла в мир иной".
   Принцесса побледнела:
   - Не посмеешь.
   - Проверим?
   Диэра поняла, что в данный момент Сокол готов на все, чтобы наказать ее за подобные безответственные поступки. В принципе, он был прав. Он добровольно решил ее защищать, даже не спросив, рискует своей жизнью, а она ведет себя так, словно только ему надо, чтобы она прожила подольше.
   - Ладно, извини, - буркнула Диэра.
   - Ладно только при постройке дома, - огрызнулся Менар. - Считай, что это был твой последний урок. С сегодняшнего дня ты официально вступаешь во взрослую жизнь. И свой лимит ошибок ты уже использовала.
   Они некоторое время еще молчали. День медленно заканчивался. Солнце еще не село, но на скалы наползало красное покрывало. Значит, закат через пару часов.
   - Рыбу приготовить сможешь? - Менар огляделся.
   Диэра кивнула. Благо, походами она увлекалась еще со своим отцом. Юноша подошел к колчану и вынул из длинного бокового кармашка стальную трубку с каким-то приспособлением на конце. Принцесса внимательно смотрела, но главный момент пропустила. Сокол вставил в приспособление боевой нож и...небольшая трубка в одно мгновение стала боевым копьем с узким и длинным жалом. Юноша деловито залез в воду и, отведя руку для замаха, замер. Через несколько секунд у ног принцессы билась крупная рыбина, почти сразу же за ней упала вторая. Выловив еще двух, барон вышел из воды и сложил копье.
   Диэра уже нанизала рыб на меч несостоявшегося убийцы и теперь просто смотрела на огонь, в который начинал капать жир от подвешенного над ним будущего ужина. Менар уселся рядом, следя за огнем. Важно вовремя снять рыбу, иначе она пережарится и потеряет вкус...
   Загипнотизированная языками пламени девушка вскочила и едва не бросилась бежать от полурева, который издал Сокол. Юноша катался прямо по камням, схватившись за голову и что-то крича. Принцесса дернулась было к нему, но поняла, что сейчас она ничем не поможет. Такого человека не скрутишь, чтобы заставить лежать спокойно, он сам тебя отшвырнет очень далеко.
   Менар катался по камням, схватившись за голову в попытке унять дикую боль. Чувство тепла, защищенности и помощи, рванувшееся откуда-то из глубин, вызвало чудовищную боль. По сравнению с нынешним состоянием, зашивать рану можно было без наркотика, ведя непринужденную беседу. Самым страшным было то, что в нем что-то проснулось.
   Яркое солнце отдельными полосками проникает в запыленные окна. Несколько парней и девушек сообща сыплют на огромные жернова зерно. Другие спускают вниз мешки с готовой мукой. Один из парней отпускает шутку. Все смеются. Менар поднимает голову, видит стоящую перед собой девушку, юбка которой завязана намного выше колен.
   Озорной характер берет свое, с губ срывается острота. Можно заметить, как в лицо летит горсть муки. Все смеются. Даже Менар, за мгновения ставший пепельноволосым. А потом все сидят и с удовольствием едят горячий хлеб, только что вынутый из печи. И объект шуток барона отчаянно краснеет, глядя на своих подруг...
   С трудом подняв голову, барон сфокусировал свой взгляд на принцессе, смотрящей на него с некоторым страхом.
   - Что случилось? - Менар непонимающе посмотрел на нее. - Ты упал на землю и катался по ней, страшно крича. Ты с кем-то дрался?
   - Нет, кое-что вспомнил, - Сокол поднялся, но пошатнулся и вынужден был присесть. - Располагайся тут. Твои телохранители искать тебя не станут? Ну и замечательно, что они настолько подчиняются твоим приказам. А мне вести тебя рискованно, потому что я находиться в этом храме не имею права.
   - Расскажи мне, что вспомнил. Может, я смогу чем-то помочь? - Диэра чувствовала себя не совсем удобно.
   - Нет, - по тону юноши сразу можно было понять, что он не откажется от своих слов. - Тебя эти вещи никак не касаются. Да и помочь ты ничем не сможешь. Но все равно, спасибо за предложение. Постарайся заснуть.
   - Уснешь тут с вами, - проворчала принцесса, заворачиваясь в одеяло и поворачиваясь спиной к костру.
   Менар усмехнулся и принялся копаться в своем поясе, исследуя его содержимое. В прошлый раз он обнаружил там массу интересных вещей, которые зачем-то были сюда положены, хотя пока совершенно ни о чем ему не говорили. Переходя от кармашка к кармашку, барон вынул то, чего совершенно не ожидал увидеть: на серебряной цепочке покачивался камень молочно-белого цвета в форме капли. При падении на него света он немного отливал голубоватым.
   Диэра подскочила от того, что катласс зазвенел по камням. Сокол с перекошенным лицом лежал на камнях и в сознание приходить не собирался. Засуетившись, девушка подоткнула ему под голову мешок с вещами и укрыла одеялом, усевшись рядом. Глядя на огонь, она продолжала следить за своим защитником, который был совершенно неподвижным. Если бы не дыхание, то можно было бы принять его за умершего. Периодически подбрасывая в костер сухие ветви, которых Сокол натаскал в избытке, она сама не заметила, как пригрелась и уснула, устроившись на плече юноши.
   Проснулась она ранним утром. Вокруг стоял туман, Сокола нигде не было видно, словно он исчез. Зато под головой принцессы лежал свернутый плащ, а ноги укрывало одеяло. Перевернувшись на другой бок, Диэра уснула вновь. Разбудил ее на этот раз тихий свист. Сев, девушка увидела Сокола, который, насвистывая песенку, поджаривал на огне птичку внушительных размеров. Рана на боку уже полностью затянулась.
   - Чем ты промывал рану? - зевнув, спросила Диэра то, что заинтересовало ее больше всего.
   - Во-первых, доброе утро, - вежливо поправил ее Менар. - Во-вторых, следить за человеком очень нехорошо, только если к этому не обязывает работа. В-третьих, спасибо, что не оставила меня мерзнуть на камнях. А чем промывал... Не помню. Понимаешь, все это происходит внезапно. Некоторые вещи, вбитые в мою голову, я считаю естественными и даже не задумываюсь, откуда я их знаю. А иногда через барьер прорываются настоящие воспоминания. Но это причиняет ужасную боль.
   - У тебя останется шрам, - принцесса указательным пальцем осторожно провела по ране.
   - Ничего страшного, - побледнев и странно изогнувшись, Менар увернулся от нежных тонких рук. - Я не веду счет отметинам. Давай больше не будем об этом.
   После этого он снова погрузился в молчаливое задумчивое состояние, из которого девушка не решилась его выводить. Молча умывшись, она принялась за еду. А барон про себя ругался последними словами. Он допустил ошибку, которая изменила его настоящую жизнь. В голове четко отпечатались воспоминания недавно происшедшего. Смутно в голове вертелся какой-то огромный зверь. Ну почему в тот момент подлая память даже не повернулась в сторону вопроса: а кто, собственно, это такой? За такие опрометчивые поступки приходится платить. И нынешнее состояние подвешенности и неизвестности было достаточной платой. Но, если такая прочная связь между человеком и чудовищем, то можно попытаться чего-то добиться от эмоциональной памяти. Сокол закрыл глаза и сосредоточился.
   Вспышка... Боль... Слезы... Огромное темное помещение, у которого невозможно найти границ. Вокруг сплошь одни стеклянные трубочки, колбочки, какие-то жути висят на стенах. В центре молча дерутся три человека. Два парня необычными клинками пытаются достать третьего, попутно стараясь не попадаться под его защитные приемы. Судя по одежде, неизвестная сработавшаяся парочка пытается достать мага. Тот довольно успешно обороняется, но видно, что долго ему так не протянуть - на него наседали мастера своего дела.
   Тонкий двуручный меч вонзился в грудь мага, и тут же второе короткое изогнутое лезвие снесло ему голову с плеч. Постояв несколько секунд, обезглавленное тело рухнуло на мраморные плиты, заливая все вокруг своей кровью. Друзья еще некоторое время выждали в оборонительных стойках, а потом неторопливо поднялись, переглянулись и рассмеялись. Худощавый юноша с короткими светлыми волосами что-то произнес, махнув рукой, предположительно, в сторону выхода. Второй, более плотного телосложения, с длинными темными волосами, кивнул, вытирая лезвие изогнутого широкого меча.
   Отвернувшись от трупа, они пошли прочь.
   Обезглавленное тело поднялось. Конечно, оно не могло жить самостоятельно, но незаметно, исподволь сотканного заклинания хватило как раз на последние минуты подобия существования. С пальцев сорвалась молния, направленная в спины друзей. Один из них успел почувствовать опасность, попытался отскочить в сторону, отшвыривая второго. Помогло зеркало. Хотя помогло ли...
   Молния, расколов безупречную стеклянную гладь, отразилась, раздвоившись на неравные части. Одна часть попала в одного, другая - во второго. Светловолосый страшно закричал, корчась в сиреневом пламени. Вспышка резанула глаза. Когда вернулась возможность видеть, на месте молодого человека ворочалось странное чудовище, в горящих желтых глазах которого светился человеческий разум.
   Сокол резко дернулся и открыл глаза. Вытер слезы. Очень интересно. Кто тот второй человек? Почему они нападают на мага? Почему зверь ходит за ним? От новой череды бесконечных вопросов начинала болеть голова, но теперь эта боль воспринималась как благо. Потерев лоб, юноша резко тряхнул головой и поднялся на ноги. Диэра демонстративно его не замечала. Пожав плечами, Менар уселся на камень, скрестив ноги и задумчиво глядя на водную гладь. Не смотря на разлад с подопечной, внутри было тихо и спокойно. Захотелось прочитать молитву, но было неясно, к кому можно обратиться с просьбой. Имена Богов вылетели из головы. Оставалось только сидеть, смотреть на воду и думать о будущем. А если конкретно, то о Диэре.
   Сокол отчетливо осознавал, что эту девушку нужно охранять в первую очередь от себя самой, а уж потом от убийц. У нее не хватает знаний, чтобы правильно вести себя в сложившейся ситуации, нет навыка ждать удара из-за каждого угла. Конечно, лучше было бы с ней вообще не связываться, но уж если такое случилось... Нет в жизни человека отвратительнее момента, чем когда он начинает сожалеть о содеянном. Нужно не сопли распускать, а стараться выбрать одну из вероятных дорог: ломиться против течения исправлять ошибки или оставить все на волю Богов. В данный момент у Менара не было другого варианта, кроме последнего. Первый означал бы убийство принцессы.
   Подумав об этом и не найдя из сложившейся ситуации выхода, Сокол воззвал к Богам. Ответом ему было молчание. Юноша усмехнулся: вот так всегда - в трудных делах Боги все предоставляют решать самим людям, а в легких - вмешиваются сами. В обоих случаях заслуга присваивается не человеку.
   И тут Сокола словно порывом ветра сдуло в озеро. Диэра испуганно вскрикнула и прижала ладони к лицу. Юноша вынырнул и погрозил небесам кулаком. Ему ясно дали понять, что там кто-то есть, и неважно, кто именно. Зачерпнув горсть воды, Менар зашвырнул ее в небо: единственное, что он любил - это когда на него обижаются.
   Совершенно неожиданно и безболезненно вспомнилась смерть отца и ощущение ее постоянного присутствия рядом на протяжении всей дальнейшей жизни... Какой странной оказывается жизнь. С самого детства я готовился к смерти, ждал ее, умолял прийти как можно быстрее. И что? Вместо этого мне приходится отодвигать ее от других.
   Выбравшись на камни, он снял маску, отжал ее и вернул на место, прежде чем принцесса повернулась. Затем барон скатал волосы в тугой узел и сильно сжал. Невольно всколыхнулись недавние воспоминания: гладь лесного озера, серебристая лужа, отвращение непонятного существа, заметившего пятно...
   Воспоминания проявлялись хаотично, без какой-либо системы, что порождало все больше и больше вопросов, не давая никаких ответов. Подозрения тяжело, будто жернова, ворочались в голове. Менар предположил, что занимал довольно высокое социальное положение. Но тогда почему в мельнице он со всеми разговаривал как с равными? Может, его всего лишь временно назначили на эту должность? Маловероятно. Люди обращались к нему фамильярно, но в глазах читалось уважение. Кто подарил ему этот талисман? Что за камень? Когда он вообще на свет появился? Где?
   Захотелось рычать от бессилия, сжав голову руками, словно клещами. Он не помнил совершенно ничего. Ни - че - го!
   А так ли уж не помнил? Давай, давай! Начни с недавних событий. Рана на плече - откуда она взялась? Она довольно свежая, значит, получена недавно. Если получил, то либо ударили из-за угла, либо слишком много человек напало. Наиболее вероятно второе...
   Вспышка... Боль... Взмах широкого меча; кровь потоком льется из раны, катласс выпадает из ослабевшей руки. Левая рука, независимо от желания тела, подобрала оружие, и еще один нападавший распростился со своей головой. Оставалось еще трое. Один прихрамывал на правую ногу, второй зажимал длинную глубокую резаную рану на груди.
   Кто же были нападавшие? Постепенно все становилось ясным. Его специально искали для того, чтобы переделать и послать на поиски и убийство вот этой девушки, беззаботно болтающей ногами в воде. Но убийство невинного человека противоречило всему существу Менара, поэтому убийство не состоялось. Где же его нашли? Судя по воспоминания, действие происходило в его собственном замке, потому что обстановка, насколько удалось вспомнить, знакомая. Отсюда следовал один единственный вывод - кто-то предал барона, потому что заранее подстроенную ловушку он бы распознал сразу.
   Диэра видела, что он что-то шепчет, нахмурив брови.
   - Я решила назвать тебя Соколом, - решительно начала принцесса. Барон рассеянно посмотрел на нее и кивнул, дав понять, что слышит. - Так вот, Сокол, говори все, что вспомнишь. Может, я и смогу тебе помочь.
   - Не сможешь, - Менар уверенно покачал головой. - Ответь мне лучше вот на какой вопрос: из твоего замка или дворца люди когда-нибудь пропадали?
   - Да.
   - И находились они очень близко к тебе. В смысле, ты им доверяла. Так? Возникало такое впечатление, словно они просто куда-то уехали, к примеру, на похороны, а потом вернулись и снова занялись привычными делами.
   - Да, но откуда ты все это знаешь?
   - Не забывай, что меня специально готовили к твоему убийству. В моей голове находятся сведения обо всех попытках покушений на тебя. Сложив все воедино, я могу уверенно сказать, что в рядах твоих слуг и сподвижников завелся предатель. Именно он позволял врагу проникать во дворец, похищать людей, а на их место возвращать уже убийц, терпеливо ждущих своей очереди. Чтобы его найти, мне нужно время, а его-то как раз и нет.
   - Тогда постоянно находись рядом со мной, - принцесса увидела, что Сокол начал собирать вещи.
   - Не могу, - Менар положил сверток с едой в мешок, бросил туда же одеяло, затем вновь разложил копье и зашел в воду. - Пока очень немногие знают, что я нахожусь рядом. Это очень хорошо. Если удары будут направлены на нас обоих, я не смогу тебя вовремя прикрыть. Один из нас погибнет.
   - И кто это будет? - спросила принцесса, чувствуя, что начинает понемногу разочаровываться в этом человеке. Он не походил на рыцаря, спешащего ценой собственной жизни защитить прекрасную даму. Но потом девушка спохватилась: сама-то хватается за свою жизнь руками и ногами, вполне допуская пожертвование Соколом. Он выбрал ее защиту, а не убийство; уже за это его стоило расцеловать в обе щеки, а она еще недовольство выражает. Телохранитель уже два раза ей жизнь спас, рискуя собственной шкурой. Два раза, два... - А где этот аристократ?
   - В лесу, - выдохнул Менар, нанося сильный удар копьем. Рыбина была не очень большой, но барону нужно было не качество, а количество. Вялить лучше получается как раз рыб среднего размера. - Я его отнес на съедение диким зверям; пришлось, правда, раздеть. Поэтому у меня в кольчуге лежит кое-что, что тебе пригодится. Не дело соблазнять послушников голыми ногами такой редкостной красоты.
   После этих слов он снова метнул копье, но на этот раз древко хрустнуло. Видимо, добыча попалась тяжелая. С трудом вытащив будущее пропитание на воздух, юноша обреченно махнул рукой: после таких звуков со стороны инструмента рыбачить было уже бесполезно. Ладно, с этим еще можно было повременить. В пещере, где он обосновался, провианта хватит еще на пару недель. В основном, конечно, это были сушеное мясо, фрукты, рыба. Оставалось только узнать, откуда же взялось умение заготавливать пищу впрок.
   Штаны на полуденном солнце высохли почти моментально. Положив рыбу на решетку из прутьев из плохо горящего дерева, Менар развернул свою кольчугу и кинул Диэре вещи.
   - Я понимаю, что после трупа носить нехорошо, - небрежно бросил он. - Но сейчас выбирать не приходится. Поэтому одевайся побыстрее и пошли, нам нужно многое успеть.
     Велев ему отвернуться, принцесса скинула свои лохмотья и с отвращением влезла в обновку. Убитый аристократ имел очень хрупкое телосложение, поэтому на Диэре одежда не висела мешком, а красиво охватывала всю фигуру, обрисовывая ее в непредусмотренных мужским телом местах.
   - И что только такая девушка делает в этой дыре? - сокрушенно покачал головой Сокол, подобрал вещи и направился в сторону, прямо противоположную той, на которую нацелилась девушка. - Идем-идем. Здесь есть другой проход, намного безопаснее того, которым ты сюда попала. Как, по-твоему, я уносил отсюда трупы?
   Пришлось прыгать по камням, не поспевая за широкими шагами юноши. Диэра принялась гадать, сколько же ему может быть лет. Телосложением он походил на взрослого и зрелого мужчину: широкие плечи, мощные запястья, развитая грудь, высокий рост. Принцесса, не считавшаяся низкой, уступала ему в росте не меньше пяти дюймов. По лицу ему едва ли можно было дать тридцать лет, но по своим мыслям и жизненному опыту он напоминал глубокого старца.
   Настораживал только один факт: он мыслил слишком рационально, будто жизнь не давала ему прав на ошибку и не баловала шансами. И, тем не менее, своими поступками он походил на мальчишку, который совсем недавно впервые сбежал из-под присмотра матери. Но который при всем этом отлично умеет драться с оружием и без оного. Память его стерли, но в человеке есть вещи, создаваемые самой жизнью, которые невозможно отобрать никакими способами. И Диэра прекрасно видела, что ему неуютно в ее обществе, что юноша привык в большей степени заботиться только о себе. Значит это... воин-одиночка!
   Девушка с некоторым страхом взглянула на своего спутника. Об этих людях знали немного хотя бы потому, что они были действительно одиночками. Даже наемники периодически пересекались на поле боя. Эти же всю жизнь оставались одни. Ей самой рассказывал отец о воинах, в совершенстве овладевших искусством мысленного воздействия, пусть и не на всех, и не подчиняющихся никому и ничему, кроме своих принципов. Они усваивали лишь одну науку - выживание. И все их невероятные силы были направлены на это. Они никогда и ни с кем себя не связывали, никого не любили. Холодные, беспощадные, умные люди, которых выдавал только взгляд спокойного и уверенного в себе зверя.
   И угораздило же с таким связаться! Диэра покорно ступала по камням и корила себя за неосмотрительность. В прежние времена у принцессы была армия женихов, ни один из которых не устраивал девушку и наполовину. Они все были помешаны лишь на себе, никто не думал о самой принцессе. Либо урод, либо солдафон, либо политик... Диэра и не могла уже всех вспомнить. Самым обидным было то, что сейчас перед ней молча вышагивала пропорциональная смесь всего, вот только этот человек не умел одного, самого главного - любить. А может быть, просто не хотел.
   Девушка остановилась и задумчиво начала грызть длинный ухоженный ноготь. Вредная привычка, оставшаяся с детства. Но думать помогала! Вот и сейчас в голове созрело решение приглядывать за этим юношей, ничего не смыслящим в жизни и имеющим все шансы быть обманутым.
   Диэра, откровенно говоря, не понимала, что с ней происходит. Она впервые забыла о том, что она принцесса. Ей неожиданно до слез захотелось стать простой девушкой, за которой никто не охотится, которой не нужно принимать решения, меняющие судьбы сотен людей. Но это было уже невозможно. Она родилась принцессой, а каждая принцесса рано или поздно должна стать королевой.
   Никогда еще в девичьей душе не было такого смятения. Перед мысленным взором стояли глаза ночного спасителя, а впереди ровно двигался человек, который пока только начинал нравиться. Но что-то объединяло обоих, не давая сердцу разорваться и облиться кровью. Что? Выражение глаз. Но что было общего во взгляде этих людей? Ненависть? Нет. Любовь? Смешно... Пустота! Там были пустота и холод, словно внутри не было никакой души, а сердце являлось лишь комком закоченевших мышц, не способных оттаять. Или все же способных? А может, стоит попробовать?..
   Боги, о чем она думает? Нужно размышлять, стараться найти пути спасения собственной жизни, а тут... Усилием воли выкинув крамольные мысли из головы, Диэра твердо и решительно взглянула вперед. Но стоило ей увидеть загоревшую спину с белеющими росчерками шрамов, как сердце снова забилось часто-часто.
   Неважно, что сейчас он обижается на меня из-за моей глупости. Главное, что он рискнул своей жизнью. И сделает это еще не раз, если того захотят Боги. Сейчас плевать на какого-то Менара, который, может статься, давно похоронен, а если и нет, то почему-то не удосужился явиться и стребовать законно принадлежащее ему. Этого брака я не жаждала и с великим удовольствием от него откажусь...
   Смешно и странно... второй год моего благосклонного внимания добиваются лучшие женихи многих стран, а теперь я сама иду и терпеливо жду одного мимолетного взгляда этого молчаливого истукана.
   Принцесса неосмотрительно ступила на скользкий камень и нелепо замахала руками. Сокол оказался рядом мгновенно. Сильные руки уверенно подхватили ее и подняли над землей. Широкая грудь казалась надежнее каменной стены. Ценой огромных усилий девушка не обняла его за шею. Пока достаточно было и того, что она прижимается к этому человеку, дарящему уверенность, покой и могильный холод, от которого по телу пробегала дрожь.
   А Менар мрачно шагал вперед, сжав зубы и стараясь понять, что же ему не нравится в имени Диэра. Оно ему что-то напоминало, но что именно? Жаль, что он ничего не помнил, а может, Боги специально связали нити этих двух судеб.
   Так они и шли вперед. Одна старалась что-то забыть, другой - вспомнить.
  
   - Еще одно покушение провалилось, - советник стремительными шагами мерил комнату. Седые волосы развевались, словно от порывов сильного ветра. - Двое ушли и не вернулись. Причем один из них был послан этим старым хрычом. И как мне только в голову пришло связаться с этим безумцем? Второй был моим человеком. Отменный шпион и отличный фехтовальщик. И ни один из них не доложил о выполнении задания. С чем это связано? Почему их нет?
   - Спокойно, Кирхаш, - спокойный и нагловатый голос огромного человека, сидящего в роскошном кресле, доводил старца до кипения. - Все предельно просто. Твой шпион и фехтовальщик воспитан аристократами, значит, не умеет убивать из-за угла. А его, я не сомневаюсь, отправили к предкам именно таким способом. А второй был обречен на провал с самого начала, ведь сбежавший от вас человек представляет собой скопление всех известных вам способов убийства. Причем убийства бесшумного, скрытного, незаметного. А если еще сюда добавить ум и силу, то вы послали людей на заведомо невыполнимое задание.
   Советник зло прищурился и взглянул на своего собеседника. Хорошие слуги были редкостью. Все чаще люди предпочитали иметь свою голову на плечах, поэтому простых исполнителей уже никто и не искал. А в настоящий момент ситуация у советника складывалась просто безвыходная, поэтому необходимы были люди, умеющие самостоятельно соображать, а не дожидаться подсказок от господина.
   Вольготно развалившийся на кресле молодой человек был довольно необычен. Серебристые волосы, серо-зеленые глаза, высокий рост. Широченные плечи словно рвались на волю из пластинчатых доспехов. Лицо было широким, но немного приплюснутым, словно на нем тесто раскатывали. Рядом с этой машиной для убийства мятежный барон казался карликом.
     На коленях скрещенных ног лежал боевой однолезвийный топор, по черному лезвию которого иногда пробегали голубоватые мутные волны. Это был самый настоящий наемник из Зандоры. В этой стране все были такими огромными и страшными. Спасение остальных людей было в том, что большинство этих прирожденных воинов были очень миролюбивыми, другие просто были не настолько умными, чтобы понимать свое превосходство над остальными. Да и пределы своей страны они практически не покидали.
   - Именно поэтому здесь сидишь ты, - длинный тонкий палец Кирхаша указывал на наемника. - И ты займешься решением этой проблемы. Учти, если ты не справишься, то о тебе больше никто и никогда не услышит. Я признаю, ты достаточно умен по сравнению со своими соплеменниками, но по человеческим меркам все же непрошибаемо туп. Но и в этом случае мозгов тебе хватит, чтобы понять, что в моих силах стереть тебя с лица этой грешной земли. Тебя даже искать никто не станет.
   Наемник, сузив глаза, наблюдал за вышагивающим советником. То, что говорил этот старик, являлось правдой. Даже в родном селении ни одна живая душа не всплакнет о нем. Потому что для всего мира этот человек был известен как один из самых искусных и жестоких убийц.
   - Ты сам понимаешь, что к твоим услугам мы обратились только по причине крайне затруднительного положения дел, - продолжал старец, остановившись и глядя прямо в глаза наемнику. - В противном случае валить тебе деревья Околоречного государства и Подземной страны еще много и много лет. Что? Я тебя испугал? Надо же, какой я отвратительный человек...
   Кирхаш рассмеялся неприятным, сухим смехом. Он понимал, что собеседник полностью в его власти, и не собирался щадить ничьих чувств.
   Наемник скрипел зубами от бессилия. Одного взмаха его покрытой татуировками руки хватило бы на то, чтобы советник развалился на две абсолютно равные половинки, но сейчас была та ситуация, когда он этого сделать не мог. Именно Кирхаш вытащил его с каторги и обещал полную свободу в случае удачного исполнения задания.
   Почти никто в мире не знал этого человека под настоящим именем, зато всем было известно его прозвище - Петля. Он его получил не зря. Наемник обвивался вокруг своей жертвы, словно петля вокруг шеи. Когда человеку начинало казаться, что он спасен, выходов уже не было. Он был обложен со всех сторон как шея висельника в момент казни. И еще не было случая, чтобы Петля подвел своих нанимателей, именно поэтому ему доверяли больше, чем кому бы то ни было из гильдии наемников. К сожалению, он тоже имел свой недостаток: всегда предпочитал решать разногласия силой, что было вполне оправдано, ведь в мире немногие могли сравниться с ним по мощи ударов и скорости движений.
   - Твое задание на этот раз намного сложнее предыдущих, - советник снова занервничал и начал хрустеть пальцами, пытаясь успокоиться. Было видно, что предмет разговора ему неприятен. - Теперь не нужно крушить черепа беззащитным женщинам и детям. Твоя цель - воин, - Петля презрительно хрюкнул, и Кирхаш счел необходимым добавить. - Совершенный воин. Такой не побежит от целой армии. Если его встретишь, а я надеюсь на это, то не суди по первому взгляду. Он очень умен и хитер. Виртуозно владеет мечом - катлассом. Его сила - внутри него самого. Только подобные ему люди могут получать Луч, а против него бессильны даже Дети Бешеного Пса. Я мог бы дать тебе время на размышления, но твой ответ может быть только положительным.
   Петля встал и пошел к дверям. Уже взявшись за створки, он остановился, словно что-то вспомнив.
   - Если я надумаю им заняться, то где мне его искать? - услышал советник покорный голос. Его разобрал смех, но он заставил себя сдержаться.
   - Предположительно, они укрылись в храме Лаэты, - советник говорил ровно и спокойно. - Но подобраться к нему будет трудно. Описание внешности получишь у моих помощников. Остальное можешь выбирать на свой вкус.
   Петля кивнул и вышел, ни разу не повернувшись за время этого разговора. А Кирхаш только сейчас смог позволить себе облегченно улыбнуться. Ему очень не нравилось общаться с тупыми людьми, вроде этого наемника. Но иногда другого варианта не было. А ведь все начиналось так хорошо!
   Старец развалился на перинах и взял в руки кубок, немного пригубив вино. В огромных покоях гулял свежий ветер, поигрывая прозрачными занавесями на больших окнах. Глядя на голубое небо, советник размышлял над тем, что имел и что мог потерять.
   Ничего, теперь предатель в рядах принцессы займется ею самой, а Петля в это время незаметно уберет надоедливого телохранителя. Но теперь сам Кирхаш сомневался в благополучном исходе дела. И проблема заключалась в совершенно незаметной и очень неприятной детали: помощник. Кто помог этому барону бежать? У кого есть подобное оружие и сила, позволяющая разорвать человека надвое? А если этот неизвестный и сейчас рядом с Менаром? Да и человек ли это вообще?
   Вторая, но не менее значимая, проблема заключалась во владениях самого барона. Кирхаш рассчитывал на панику среди населения после исчезновения Менара, но все вели себя так, словно никто и никуда не пропадал. Люди уже привыкли к постоянным отлучкам своего господина, какими бы долгими они ни были. Все выполняли ту работу, которая были привычна каждому. Не было никакой суматохи.
   Вследствие этого под шумок присоединить северные земли к своим у советника не получилось.
   С этим треклятым бароном все планы рушились с невероятной скоростью. Не прилагая никаких усилий, Менар умудрялся очутиться на несколько ходов впереди Кирхаша. А ведь этот юнец еще и не начинал играть всерьез! И советника это бесило.
   В последнее время он вообще много нервничал. Координаторы прислали просьбы привезти на коронацию принцессу Диэру. Пока это были просьбы, но Старец понимал, что в скором времени они могут принять форму приказа. И у Координаторов хватит сил и средств добиться исполнения этого приказа. Или наказать виноватых. Советник пока не пропускал эти послания в Высший Совет, задерживая у себя, но с каждым разом становилось все труднее и труднее это делать. И Диэру еще не нашли.
   Кирхаш закрыл глаза, откинулся на подушку и вздохнул. И зачем только ему далась эта власть? Творя свои дела в Совете, он мог стать Координатором, благо один из них недавно скончался, а ведь в этом случае он приобрел бы небывалые возможности. Вплоть до безнаказанного вмешательства в жизнь любого человека без какого-либо повода. А теперь? Его уже многие ненавидят. Навряд ли страны Союза пойдут за таким королем, но сворачивать с начатого пути было уже поздно. Слишком туго закрутилась пружина, лишком многие были задействованы, слишком много средств пущено в оборот, слишком много лжи прозвучало для такого неразумного поступка. Всего слишком...
  
   - Ну, вот мы и пришли, - Сокол легко бросил на камни свой мешок и указал принцессе на ряд ступенек, ведущих наверх. - Поднимешься здесь, потом пройдешь по аллее и окажешься перед воротами в храм. Сейчас ты под защитой послушников-невидимок. Вон один из них стоит. Видишь?
   Девушка завертела головой и действительно возле одного из валунов заметила мутный силуэт, словно расплавленное стекло застыло кольцами, и теперь через него можно видеть реальность, но немного искаженную.
   - А могу я остаться с тобой? - вырвалось у Диэры неожиданно для себя самой. После этих слов ей захотелось заткнуть себе рот и, раскрасневшись, убежать.
   Но юноша, видимо, ничего предосудительного в этих словах не заметил. По крайней мере, он продолжал спокойно сидеть на камне, глядя на принцессу чистыми глазами. Мысленно дав себе зарок внимательнее следить за своей речью, Диэра присела рядом, усилием воли взяв себя в руки.
   - Нет, - Менар отрицательно покачал головой. - Пока нельзя. Мне кажется, что скоро случится что-то очень неприятное. И именно со мной. Я не знаю, что это будет, но предчувствие меня обманывает редко. Рядом со мной может быть намного опасней, чем без меня. Так что... Подожди. Вот, возьми этот мешочек. В нем порошок, который ты будешь добавлять во все, что ешь и пьешь. Сначала раствори несколько крупинок в простой чистой воде и запомни получившийся цвет. И если получившийся цвет порошка в пище не совпадет с запомненным, то лучше не рискуй. Да, не старайся меня искать. Это бесполезно. Я сам приду в нужный момент, но в течение четырех дней, считая от сегодняшнего, постарайся ограничить свое передвижение по храму. Мне нужно время, чтобы поправиться.
   - А зачем ты носишь маску? - рука принцессы молнией рванулась сдернуть ткань, но Менар был намного быстрее.
   - Сам не могу точно сказать, - темно-серые глаза стали пустыми и безжизненными, как это случалось каждый раз при упоминании прошлого. - Просто внутренний голос говорит, что это пока нужно. Без маски я смогу быть совсем рядом, и ты меня не узнаешь и не выдашь. А перед уходом к тебе такая просьба... Подумай, кому может быть выгодна твоя смерть или, как минимум, твое отсутствие? С какими событиями это может быть связано?
   - А голова не заболит от такого количества вопросов? - ехидно поинтересовалась Диэра.
   - Предпочитаешь вообще с ней расстаться? - на это холодное замечание девушка не нашла что ответить и молча направилась в храм.
   Менар легко подхватил свои пожитки и полез обратно на кольцо камней. Он успел найти и обжить очень уютную пещерку, давно заброшенную. Там он и делал запасы, одновременно стараясь предаваться воспоминаниям. Иногда он сам смеялся над собой: в его-то возрасте и уже начинать жить прошлым!
   Найдя небольшую щель в камнях, он принялся быстро карабкаться вверх по практически отвесной скале. Наконец под одним из выступов он заметил свет и принялся швырять свои вещи в проем, а потом, изогнувшись, и сам запрыгнул в свое убежище. Небрежно распинав валяющееся добро, он подбежал к самому краю своего жилища и принялся внимательно всматриваться в зеленое море деревьев. Вот на мгновение промелькнуло коричневатое пятно, и он расслабился: принцесса не сбилась с пути. Сняв с пояса катласс и положив его на сухой плоский камень, Менар почти без сил рухнул на огромную охапку сухой листвы.
   Делать ничего не хотелось, голова раскалывалась от ужасной боли, но предстояло сделать намного больше, чем было сделано. Стащив через голову кольчугу, барон исследовал рану на боку. Она почти затянулась, но в бой рваться пока не следовало. От резких движений или неосторожно пропущенного удара шов мог разойтись. Длинная полоса на плече представляла более серьезную проблему для воина, владеющего катлассом.
   Усмехнувшись, Сокол принялся разводить костер. Он впервые позволил прикоснуться к себе девушке. Да, раньше он от одной мысли об этом плевался бы, словно лесного клопа проглотил.
   Стоп! С чем может быть связано такое отношение к девушкам. Возможно, ответ снова нужно искать в прошлом...
   Вспышка...
   - Ты меня любишь? - тонкая девичья рука легла на широкую мужскую, задержав ее на стволе дерева. Девушка лбом прислонилась к дубу, длинные светлые волосы упали, скрыв лицо.
   - Ответ ты прекрасно знаешь сама, - сильная рука осторожно убрала часть волос за ухо и погладила девушку по щеке.
   Голубые глаза встретились с темно-серыми и вернулись обратно, изучая трещинки на коре. Девушка была очень красива. Безупречный овал лица, большие голубые глаза, кажущиеся небесами, тонкий прямой нос, манящие розовые губы.
   Глаза юноши были холодны, словно вершины Хмурой Гряды. И девушка знала причину этой холодности. Этого человека любили не за внешность, а за душу. Правда, лишь немногие могли рассмотреть в нем человека, которому можно было бы доверить свои чувства. Многие на него обижались - слишком холодным оказался и не отвечал на чувства.
   - А ты меня? - хотя в голосе звучала заинтересованность, губы едва заметно скривились в усмешке, которую девушка не заметила.
   - Очень, - грустно вздохнула голубоглазая красавица и отвернулась.
   Вспышка... Новый приступ боли...
   - Беги! - катласс в руках юноши мелькал с невероятной скоростью.
   Темный подвал, уставленный огромными винными бочками. Узкая дверь после спуска вниз. Юноша один оборонялся против нескольких человек. Убедившись, что девушка в безопасности, он резко увеличил темп боя, хотя это казалось невозможным. Спасало то, что противники могли протискиваться максимум по два человека. Один из нападавших упал, получив укол в сердце, второй схватился за косой разрез на груди, третий захлебнулся собственной кровью, четвертый тщетно зажимал обрубок правой руки. - Уходи через потайной ход.
   - Как его открыть? - голубоглазая зажалась в угол, со страхом следя за боем, в который превратилась простая потасовка в таверне.
   - У крайней бочки кран нужно дернуть вниз и вправо. Сразу за ней откроется часть стены, - юноша принял на меч сразу три вражеских клинка и сильным движением откинул их в сторону. Один из них случайно сбил кран бочки с вином, и виноградная кровь щедро полилась на пол. Еще одну дыру проделало копье, не попавшее в живот юноши. - Уходи, я справлюсь. Долго они не выстоят.
   - Спасибо, дурак, - девушка подошла к бочке и открыла потайной ход, через который устремились новые люди. - Только это мне и нужно было знать, - в ее глазах больше не было любви, лишь холодная злоба.
   Первый вошедший бросил ей увесистый кошель и направился к барону, вынимая меч.
   - Стерва, - прошептал юноша, но, не смотря на предательство, ни на мгновение не выпустил меча из рук. Оказавшись между молотом и наковальней, когда наковальня намного сильнее молота, барон резко сменил тактику и начал отчаянно наседать на тех противников, что нападали на него первоначально. Вино полилось в проход. Широко взмахнув мечом, он отскочил к стене, сделал два шага, легко подпрыгнул, оттолкнулся от бочки и полетел к стене. Там он успел схватить факел и, еще раз оттолкнувшись от грубо обработанных камней, спиной вперед полетел... прямо в бочку. В последний момент он успел сделать кувырок в воздухе и выпустил из рук факел, влетая ногами в бочку, оказавшуюся пустой. - Сдохни, тварь...
   Голубоватое пламя побежало во все стороны, устремившись к ногам нападающих. На полу разлилась огненная река. Послышались крики ужаса и боли, переросшие в терзающие слух вопли, стихающие по мере того, как люди сгорали, словно мотыльки в пламени свечи. Но юноша даже не оглянулся. В этот день в его душе умерли жалость и сострадание...
   Тяжело дыша, Менар вскочил и невидящими глазами уставился в небо. На этот раз боль была намного сильнее, потому что удалось еще и слова разобрать. Память начинала восстанавливаться, но в какие неподходящие моменты! Как сейчас: нужно заниматься делами, а самочувствие было настолько паршивым, что не хотелось даже дышать. Всего выворачивало наизнанку, ноги подгибались, желудок всерьез задался целью показать всему миру свое содержимое, в глазах все плыло.
   Помотав головой и кое-как разогнав застилающий сознание туман, Сокол пересилил себя и принялся разводить огонь. Уповая на то, что новый приступ застигнет его не скоро, он начал коптить рыбу, уже не удивляясь тому, что столько знает.
   В голове по-прежнему роились мысли о прошлом. Что за девушка? При чем тут предательство? Кому было выгодно? Почему в тот момент оказался настолько неосторожным, что не смог распознать ловушку и измену? Да, на любимых подозрение всегда падает в последнюю очередь, особенно если разум ослеплен сильными чувствами. А кто подарил ему этот камень? Что значит этот символ?
   В памяти сразу всплыла красивая, но смертельно бледная девушка. Сестра! На этот раз Менара скрутило от душевной боли. Он увидел руки, снимающие этот талисман с собственной шеи и надевающие ему. Каменная Слеза - знак людей, которых не могли растрогать ничьи страдания.
   С неожиданной скоростью замелькали лица. Юноша вспомнил всех девушек, которые когда-то стремились выйти за него замуж. И вспомнил себя, спокойного и сдержанного, отвергающего предложения одно за другим. Вспомнил объявление войны от одного из правителей, посчитавшего себя оскорбленным; плодородные равнины Запада, выжженные безжалостной армией юного барона. Перед мысленным взором встал и погребальный костер этого непокорного владыки, в который Менар лично презрительно плюнул. Странно, но большинство воспоминаний было связано с войнами, кровью, разорением, словно ничем другим в своей жизни Сокол не занимался. А у воинов нет времени на любовь лишь в одном случае: когда они отвечают за слишком большое количество человек. Если же позволяют все условия, то не заботиться о продолжении собственного рода просто глупо и недальновидно.
   Все скрутилось в такой тугой клубок, что становилось все труднее следить даже за реальностью. Мозг настойчиво требовал передышки от этой пытки воспоминаниями.
   Начинало темнеть. На небе начинали появляться первые самые яркие звезды. Оннара еще и не думала показывать свой серебристый лик из-за горизонта. Огромные кучевые облака, собирающиеся перед закатом, были окрашены в два цвета: синий - со стороны ночи, розовый - заходящим солнцем. Но вскоре им было суждено исчезнуть. Ночь вновь должна была стать ясной и теплой. Ветер незаметно стих. Природа сама начинала засыпать. В воздухе разливалось разлилось ощущение спокойствия...
   Клубком свернувшись на своей импровизированной постели, Менар покрепче сжал рукоять меча и понемногу забылся тяжелым беспокойным сном...
  
   Принцесса появилась в храме в странной чужой одежде и, не удосужившись объяснить причины своего отсутствия даже телохранителям, заперлась в своих покоях. Переодевшись, она принялась размышлять, однако на этот раз ей приходилось разбираться в самой себе. Вскочив, Диэра начала мерить свое небольшое жилище шагами. К сожалению, так уж устроен человек, что ему труднее всего признаться в своих слабостях перед самим же собой.
   Что она чувствовала к Соколу? Неужели любовь? Всего-то за несколько дней??? Нет, это было противозаконно и противоестественно. Принцесса имеет право любить лишь равных ей. Или ей все это внушали с детства? На самом деле все внутренние устои нещадно прогибались и трещали перед лицом реальности.
     Девушка упала на постель и уставилась в серый, неровно обтесанный потолок.
   - Я его ненавижу, - упрямо сжав губы, прошептала она. - Я его ненавижу. Мне нужно выбросить его из головы.
   Нет, от себя убежать было очень сложно. Диэра прислонилась к холодной стене лбом и стукнула по камню кулачком из всех своих сил. Сокол упорно не шел из головы, да и как можно забыть человека, который спас тебе жизнь. Все события прошедшего дня переживались заново, но осмысливались под другим углом.
   Девушка повернулась на другой бок и замерла. Комнаты не было. Она словно висела в сероватом мареве, ни на что не опираясь. Решив встать на ноги, она ничего не ощутила. Видимо, заснула за своими тяжелыми раздумьями.
   Больше всего остального в Соколе и Пустыннике притягивали глаза. В них была пустота, которая ни о чем не говорила и одновременно очень много значила. Девушка успела заметить в них боль. Но откуда? Это была не та печальная боль, из-за которой человек опускает руки, а яростная, граничащая с ненавистью. Но такие люди не могут ненавидеть без причины.
   - Кто здесь?
   Диэра подскочила на месте от этого вопроса. Обернувшись, она заметила напряженную серебристую фигуру, напоминающую... ночного спасителя.
   - Ты! - она бросилась вперед.
   - Нет, всего лишь я, - Сокол облегченно выдохнул и присел на серый выступ. - Ну, ты меня и удивила. Не думал, что ты еще и во сне можешь мне надоедать.
   - Вовсе я не надоедаю, - обиделась принцесса. - Это ты в моем сне мне мешаешь.
   - Так или иначе, но нам необходимо признать, что если даже сон у нас один на двоих, то не иначе тут Боги вмешались, - усмехнулся Менар.
   Диэра присмотрелась к нему внимательнее и поняла, почему спутала их в первые мгновения. Вся фигура была серебристой, что скрыло настоящий цвет волос, а вместо лица виднелся только дымный круг, искажающий все черты до неузнаваемости.
   - Какие новости? - Диэра не собиралась садиться, предпочитая вести беседу стоя на ногах. Это внушало ей чувство превосходства. - Хотя, я понимаю, что за столь короткий срок ничего замечательного случиться не могло.
   - Ну, почему, - юноша пожал плечами. - Я кое-что вспомнил. Этого, конечно, мало, но все же лучше, чем ничего.
   - И много вспомнил? - принцесса заинтересованно присела рядом.
   - Достаточно, - Сокол тут же отстранился, пересаживаясь подальше. - Но речь не об этом. Я тут поразмышлял и пришел к выводу, что... в общем... нам нужно видеться как можно реже, лишь в случае крайней необходимости. Просто... ну... это в интересах моей работы.
   - Ты что-то не договариваешь, - Диэра прищурилась, оценивающе глядя на размытое лицо. - Не отрицай!
   - Не стану, - устало кивнул Сокол. - И не отвечу, почему так происходит. Не нужно тебе это знать, поверь мне.
   - Я никому не верю, - принцесса холодно взглянула на своего собеседника.
   - Вот, - Менар качнул головой, словно маленькая восточная игрушка. - В этом есть свои достоинства и недостатки. С одной стороны, это очень хорошо, потому что иногда спасает твою жизнь. Но с другой - отпугивает друзей и... более близких людей. Неверие с одной стороны порождает ответное неверие. Я понимаю, что мне ты не веришь, точнее, не доверяешь. Но это как разеще обиднее.
   - Ты подсматривал за мной, - Диэра вознамерилась было дать пощечину, но вовремя одумалась.
   - Во-первых, не подсматривал, а присматривал, - спокойно поправил барон. - А во-вторых, зачем тебя понесло в ту заводь? Я же предупреждал, что постоянно буду рядом. А если не я, тогда меня заменит Норе.
   - Норе?!
   - Да, так зовут моего друга, который сейчас ушел.
   - Я слышала это имя, - девушка принялась напряженно копаться в своей памяти. - Его носил один мальчик, с равнин Пирея. Отец говорил, что там живут суровые люди, которые, однако, обладают своеобразным взглядом на жизнь и хорошим чувством юмора. Я один раз видела его, даже играла с ним, в детстве. Он был еще маленьким, но уже носил кинжал. Кстати, у меня тоже есть оружие. На нем написано Презрение к смерти.
   - Девиз Севера, - Сокол кивнул. - Я его знаю. Под ним сражались очень давно, еще против войска Трех Морей. Совсем недавно я его слышал...
   - Сейчас этими землями правит барон Менар, я обручена с ним, - вздохнула принцесса. - Но еще ни разу не видела.
   - А почему так печально об этом говоришь? Вполне может быть, что это хороший человек, - юноша деланно равнодушно пожал плечами. Его собственное имя неожиданно подняло из памяти такую волну воспоминаний, что только нечеловеческое усилие воли дало возможность удержать себя в руках. Пустынник сглотнул возникшую во рту горечь, надеясь, что это получилось сделать незаметно. - Меня, наверное, вырвало бы, вздумай кто-то женить меня без моего ведома.
   - Да уж, тебя сделаешь без твоего ведома мужем - хлопот не оберешься, - Диэра посмотрела в темно-серые глаза, которые теперь казались светлее, возможно, из-за сияния вокруг головы. - А вообще, я тебе завидую. Ты потерял память, что освободило тебя от всех клятв и обещаний.
   - Не приведите Боги платить тебе такой ценой за нарушение обещаний, - криво усмехнулся Менар. - Я понемногу вспоминаю себя прошлого и сравниваю с настоящим. Разница весьма существенная... Ладно, нужно расходиться. Нам в скором времени предстоит поработать. А сейчас необходимо поспать. Увидимся у родника через три дня.
   - Это свидание? - Диэра игриво потупила взор.
   - Нет. Деловая встреча, - холодно бросил Сокол прежде чем растаял в воздухе.
   Даже во сне он умудрился все испортить...
  
   - Что с владениями этого барона? - Кирхаш сидел в мягком кресле и отпивал из кубка отвар, сделанный преданным лекарем. Советник не спал уже несколько дней, но по иссеченному временем лицу этого нельзя было определить.
   - Никто не желает признавать вашу власть. Более того, все легкомысленно реагируют на то, что их барон может быть мертвым, - перед ним на одном колене стоял стражник в доспехах, держа на сгибе локтя снятый с головы шлем. Длинные русые волосы скрывали почтительно опущенное лицо. - У нас остается лишь один выход: вырезать все население, если вы действительно хотите присоединить эти земли к своим.
   - А разве похоже, что я шучу?
   - Нет, мой господин, - капитан еще ниже опустил голову. - Но в этом случае считаю своим долгом предупредить вас, что население намерено сражаться до последней капли крови. Высший Совет приказа не отдавал, следовательно, идти придется только вашей армией, а это грозит очень большими потерями.
   - Если меня будет интересовать твое мнение, то я его спрошу, - старик раздраженно плеснул в лицо военного из кубка, но промахнулся. - А сейчас можешь идти и выполнять мои приказы.
   Капитан молча поднялся и вышел. Советник подошел к окну и долго смотрел на лес, вольготно расположившийся перед его замком. Через несколько минут он ударил кулаком в стену и заскрипел зубами. Снова этот барон приносит ему одни неприятности. Самое обидное заключалось в том, что, возможно, этот юнец сейчас валялся избезображенным трупом где-нибудь в горах, а его земли отказывались подчиняться реальной власти. Ничего, скоро они будут принадлежать советнику.
   С улыбкой Кирхаш вспомнил свою молодость. Тогда он был безмерно счастлив своим назначением в Высший Совет. У него были до смешного чистые и добрые намерения. С самого начала он стремился исправить жизнь людей к лучшему, помочь всем. Но вскоре понял, что не все так просто, что один против многих не может ничего, что законы формулируют те, у кого больше денег. Перед юным Кирхашем встал выбор: сделаться как все или покинуть Высший Совет навсегда. Из двух зол он выбрал меньшее, сулившее большие доходы.
   Так оно и получилось; только тогда советник понял, что все в мире имеет свою цену: и любовь, и преданность, и жизнь. Деньги настолько извратили его взгляды на жизнь, что он не понимал и боялся людей, делающих что-либо бескорыстно. Так же, как он не мог понять и боялся Менара.
   Барон не знал никого вокруг, по всем признакам он давно должен был сломаться и выполнить то, ради чего его похищали. Но он даже не думал умирать. Воля и любовь к жизни просто поражали Кирхаша, который не раз уже признавался сам себе, что выполнил бы приказ. Нет, барона понять очень сложно, но необходимо это сделать. Необходимо!
   Со стороны дверей раздались тихие хлопки. Это был немой дворецкий. Надежный и исполнительный человек, который умел общаться только знаками. И то, что он сейчас показывал, Кирхашу совсем не нравилось: "Прибыл Координатор Седьмой Ступени".
   Советник проглотил обратно прыгнувшее в горло сердце. Видимо, Координаторы что-то заподозрили, если решили прислать своего человека на проверку. Кирхаш судорожно начал вспоминать иерархию Ступеней. Всего - двенадцать. Демоны! К нему прислали едва ли не самого опытного, отвечающего за порядок престолонаследия. Паутина вокруг старца стала сжиматься все сильнее и сильнее. Советник почувствовал, что охоту ведут уже на него самого. Во рту стало неожиданно горько.
   - Верховный посланник Высшего Совета?- скрипучий голос ударил по натянутым нервам, словно хлыст надсмотрщика по голой спине раба. Кирхаш резко развернулся и низко поклонился. - Я прибыл к вам по очень важному делу.
   В зал почти вкатился небольшой, очень полный человечек. Он был одет во все черное, как и любой из Координаторов. Шея будто бы исчезала в воротнике. На лице неприятно выделялись карие колючие глаза. Они казались иглами, насквозь пронзающими человека и его душу. Советника поразило ощущение того, что этот человек будто знает все грехи каждого, на кого взглянет.
   Шарик вкатился в кресло и замер там, как паук, пытливо глядя на собеседника, которого прошиб холодный пот.
   - Я Вас внимательно слушаю, Координатор, - пересилив свою неприязнь, вежливо ответил Кирхаш и остался стоять.
   - Вы передали наши послания Высшему Совету?
   - Да, Великий.
   - Почему же Координаторы до сих пор не видели принцессы?
   - Все дело в бандитах, Великий, - советник покрылся испариной. Его изворотливый ум принялся изобретать ложь, которая могла бы максимально сойти за истину. - В последнее время принцессу Диэру пытались похитить или убить. Поэтому она скрылась в неизвестном направлении. Мы прилагаем все усилия по ее обнаружению, но допускаем мысль, что она может оказаться и мертвой.
   Лгать под таким колючим и враждебным взглядом было очень тяжело. Но другого выбора у советника не было. Приходилось забираться в паутину лжи все глубже и глубже. Другой на месте Кирхаша уже давно попался бы на несовпадении фактов в собственных высказываниях, однако этот человек не зря носил титул Верховного посланника Высшего Совета.
   Координатор замер.
   - А нет ли в этом исчезновении принцессы и Вашего участия? - советника пробрала дрожь. - Ведь в случае исчезновения или смерти Диэры Собрание Координаторов вынуждено будет назначить королем Вас. Я прав?
   Кирхаш мысленно проклял этого толстого проныру, но ничего не ответил. Да и вопрос был задан из приличия. Сам Координатор превосходно знал все тонкости и варианты развития событий.
   Навалилось неловкое молчание. Советник отчетливо услышал биение собственного сердца. Координатор терпеливо молчал. В его обязанности не входило провоцировать собеседника на откровенности. Он приехал узнать причины отсутствия принцессы и вынести свое решение по этому вопросу.
   - Если я правильно понял Вас, Великий, то Вы подозреваете меня в причастности к исчезновению Ее Высочества Диэры? - осторожно подыскивая слова, нарушил молчание советник.
   - Но согласитесь, что у Вас все же есть мотив, - Координаторы имели право выдвигать любые обвинения против любого гражданина государства. Его колючие глаза с безразличием и затягивающей пустотой смотрели на согнувшегося в поклоне человека.
   - Но, Координатор, это же абсурдно, - смех Кирхаша был натянутым. Да, трудно быть великим актером перед равнодушной публикой. - Принцесса еще не нашла себе избранника, а законы нашего государства на этот счет в отношении девушек весьма строги. Она обязана будет выбрать меня. И если уж мне становиться королем, то лучше с красавицей женой.
   - Не стоит демонстрировать знание наших законов, - в голосе противника не слышалось ни малейшего потепления. - Вы не хуже меня знаете, что такое решение принимается только отцом принцессы, а он мертв. И по причине своего сиротства Диэра имеет право самостоятельно выбрать себе спутника жизни. Я позволю себе усомниться в том, что выбор может пасть на вас. Что решил Высший Совет по вопросу принцессы?
   - Пока еще ничего, - спокойно ответил Кирхаш, но внутри начинала закипать ярость.
   - Не может такого быть, - холодный и самоуверенный голос окончательно вывел советника из себя. - Высший Совет обязан был вынести решение после второго послания. Мы передали ровно шесть и не получили ни одного ответа, - Координатор встал и неторопливо направился к выходу. - Я сомневаюсь в том, что наши просьбы вообще достигли Совета. Мы очень Вами недовольны, советник. Очень недовольны...
   И тут старца прорвало. Он развернулся, тихим скользящим шагом догнал направившегося к дверям толстячка, вытащил узкий меч и нанес единственный точный удар в спину. Все! Координатор упал. Ткань на спине начала быстро намокать. Дороги назад больше не существовало.
   - Райбель! - в зал вбежал высокий темнокожий дворецкий. - Привратника убрать, он слишком много знает. Убийство Координатора обставьте как ограбление на пути сюда. Сообщи эту прискорбную новость остальному Собранию. Быстро!
  
   Диэра склонилась над родником, зачерпнула воды и принялась жадно пить. День выдался необычайно жарким, словно солнце задалось целью спалить все живое. Глубоко вздохнув, принцесса села на камень, удобно спрятавшийся в тени, и задумалась. После ночного разговора с Соколом она пришла к выводу, что Менар и неизвестный ночной спаситель вполне могут являться одним и тем же человеком. А могут и не являться. Кинжал с девизом ни о чем еще не говорил. Его действительно могли подделать, украсть, получить в подарок... Но если предположить невероятное, то это вполне мог быть и сам барон. Почему бы нет?
   Она задумалась настолько, что не услышала легкого шороха за спиной, и спохватилась только тогда, когда одна рука обхватила ее за пояс, а вторая зажала рот. Не успев испугаться, Диэра исчезла в кустах. Стоило ей начать отбиваться, как ее мягко развернули, и она расслабилась, глядя в темно-серые глаза.
   - А повежливее способа не нашлось? - обиженно поинтересовалась она.
   - Извини, - Менар пожал плечами. - Я же говорил, что мне нельзя появляться в храме открыто. Он, к моему несчастью, относится к боевым. Со мной рад будет расправиться любой послушник, кстати, один из них сейчас поднимается по лестнице. Видимо, он недавно получил свое оружие, потому что не научился еще его придерживать. Оно иногда задевает ступени. А вот мне бы еще один катласс не помешал.
   - Ты владеешь парным оружием? - с удивлением спросила девушка, и ее можно было понять. В мире все давно уже перешли на прямые мечи и щиты. Сабли по неизвестной причине стали считать стесняющим оружием. Очевидно потому, что она требовала больше сноровки при обращении. Опытные воины говорили: Чтобы научиться владеть мечом, нужен год, саблей - три года, цепью - шесть лет. А сколько времени нужно, чтобы научиться совершенному владению парными саблями?
   - Я владею многими видами оружия, - спокойно сказал Сокол. По голосу было видно, что он нисколько не хвастается. - Если учиться только одному, это значит стеснять и ограничивать себя.
   - Ты сожалеешь, что всему этому научился? - удивленно приподняла бровь Диэра.
   - А что хорошего? - горько усмехнулся Менар. - Почти все мои воспоминания связаны с битвами, кровью, смертью, болью... Нет ничего радостного, светлого. Возможно, тому мне это и нравилось, но сейчас я не вижу смысла в такой жизни. А потому она вызывает у меня только сожаление...
   - Ты мне кое-что напомнил, - принцесса вытащила из-под одежды кинжал. - Его оставили на месте моего похищения. Возможно, он принадлежит Менару. Может ли это означать, что меня спас именно он?
   - Не уверен, - юноша пожал плечами. - Спаситель мог украсть этот кинжал. Или просто оказаться из тех мест, где такой кинжал есть у каждого. Меня бы насторожило то, что этот Менар столько времени не показывался из своих владений, а тут вдруг объявился в самый нужный момент. Но даже если предположить, что это мог бы быть он, то... Барон. И без охраны. Как-то не тянет на поведение высокородного человека. Мне кажется, что спас тебя воришка или наемник, в котором пробудилась совесть.
   - Да? - девушка усмехнулась и щелкнула пальцем по плоскости катласса. - Только одно меня успокаивает: в мире очень ограниченное количество людей пользуется таким оружием. Вычислить неизвестного не составит особого труда. Жаль, что сейчас нет ни времени, ни средств.
   Сокол в ответ равнодушно пожал плечами. Он не понимал воинов, которые умели обращаться только с одним видом оружия. Для барона это было равносильно тому, чтобы глядеть в одну сторону, не поворачивая головы. Конечно, можно сделать исключение для тех, кто владеет этим оружием в совершенстве. Как Норе своим двуручным мечом! Я вспоминаю то, что ближе всего ко мне, молнией пронеслось в голове Менара. Норе... При воспоминании о нем мне становится тепло и спокойно. Может, попробовать сконцентрироваться на этих эмоциях?
   - Ты что-то вспомнил? - оказалось, что хитрая принцесса не сводила с Сокола глаз, внимательно наблюдая за малейшими изменениями лица своего телохранителя.
   На самом деле она сейчас прекрасно понимала юношу, который непрестанно ерзал, словно уселся на ежа. Прекрасно чувствовалось, что он старается спокойно сидеть и не давать повода для сомнений в его равнодушном отношении ко всему происходящему. Светло-серые с темными крапинками на радужке глаза принцессы словно проникали в самую душу.
   - Нет, - во рту сразу пересохло, мучительно захотелось спрятаться там, где барона никогда бы не нашли. Пересилив себя, он продолжал сидеть, делая безразличное лицо. - Иногда что-то прорывается, но все это настолько отрывочно, неясно, бессмысленно, что приносит только головную боль.
   Повисло гнетущее молчание. Отчасти из-за того, что послушник пришел за водой, но оба они радовались возможности немного помолчать и собраться с мыслями. Диэра внутренне краснела и искала способ, как не показать, что Сокол начинает ей нравиться. Что толку в женихе, если он за полтора десятка лет так и не соизволил показаться? Что толку ждать неизвестного спасителя, если он пропал, словно умер? А сейчас перед ней сидел красивый сильный молодой человек, готовый рискнуть своей жизнью, пусть даже не из-за любви, но это поправимо. Конечно, не с лица нам воду пить, но не помешает получше присмотреться к характеру...
   - Сокол, а ты человек добрый? - этот вопрос Диэра задала не случайно, с трудом дождавшись ухода послушника. - У тебя добрая душа?
   - А есть ли она вообще? - горько усмехнулся Менар, протягивая принцессе руку. - Пойдем... Нет, душа у меня, конечно, есть. Просто я никогда серьезно не задумывался над тем, какая она. Может, я и добрый... осторожней, не поскользнись... но это неизвестно. Я не могу так сразу определить, ведь все зависит от конкретной ситуации. Вот по ней и нужно решать.
   - Допустим, ты шел по городу и встретил девушку, которая тебя один раз обманула, - сердце барона ухнуло вниз, но Диэра не заметила этого и продолжила. - И вот она с тобой поздоровалась. Что ты станешь делать?
   - Отвернусь и пойду своей дорогой, не сказав ни слова, - буркнул Сокол. - Пойдем по этой тропинке. Я поставил несколько силков, нужно их проверить.
   - Пошли, - легко согласилась принцесса, но нить разговора не потеряла, как того хотелось бы юноше. - Хорошо. А теперь предположим, что ты встретил девушку, которая стала виновницей гибели близкого тебе человека и теперь горько об этом сожалеет. Как ты с ней поступишь?
   - Сверну шею, - отрезал Менар, снимая лук и меч. Гибкое молодое деревце было разогнуто, что означало добычу. Барон скрылся в кустах, продолжая говорить. - Люди могут сколько угодно грешить и получать прощение, но не за те поступки, что привели к смерти другого человека. Кем бы он ни был, другом или врагом. Жизнь везде одинакова, - из кустов вылетел бедняга кролик, которому не повезло. Барон снова прицепил меч на пояс, но лук держал в руках. - Конечно, можно еще подумать, если проступок совершен случайно. Но если намеренно, то сомнений у меня не будет. Чем исправлять потом свои ошибки или лить слезы, не лучше ли с самого начала всего этого не совершать? А если я сотру с лица земли такого человека, то просто одним злом станет меньше.
   - Ты... ты... ты не просто жестокий. Ты ледяной! - Диэра не сразу смогла переварить сказанное Пустынником. - А сам бы ты как себя чувствовал на месте такого человека? Можно подумать, что сам всю жизнь прожил праведником...
   - Нет, не прожил, - спокойно покачал головой Сокол. - Более того, большую часть своей жизни я убивал, чего не скрываю. Вот только не надо кривиться! Я прекрасно знаю, что меня тоже многие хотели бы уничтожить. Так в чем же дело? Пробуйте! Только не обещаю, что не стану защищаться. А пытались, к твоему сведению, очень многие...
   - Естественно, если с такими умениями за жизнь цепляться, то мало кому в этих попытках повезет, - хмыкнула принцесса и неожиданно налетела на грудь развернувшегося Менара. Подняв голову, она увидела, какой яростью пылают его глаза, и отшатнулась. Барон напоминал сейчас оскалившегося волка.
   - А вот не скажи, - юноша с трудом удержал себя в руках. - Это не ты была рядом со мной, когда отца убили на моих глазах и едва не отправили к предкам меня. Тебя не было рядом, когда я шагал или мчался на коне во главе своей армии, моля Богов о смерти и видя, как со славой умирают мои друзья, а сам я остаюсь жить, каждый день встречаясь с поседевшими матерями или осунувшимися от бесконечного плача вдовами. Тебя не было рядом, когда я ввязывался в поединки, из которых невозможно было выйти живым, но меня спасали. А на моем теле, как и в душе, становилось все больше шрамов. Тебя не было рядом со мной, когда меня травили или резали из-за угла; я тогда наверняка прощался с жизнью и радовался. Напрасно! Через несколько дней у всех знахарей и костоправов глаза на лоб лезли, потому что я должен был умереть, но выживал! И это не ты ходила со мной по лесам после войн, вылавливая дезертиров и мародеров, когда в погоню запрещено было брать с собой что-либо, кроме оружия и воды. И ни один из моих друзей назад не вышел, только я, израненный и голодный. Тебя не было рядом, когда я, потеряв голову от отчаяния, выходил с голыми руками против шести мечей и побеждал. С одним шестом в горном проходе я останавливал отряды конников, смеясь им в лицо и благодаря Богов за возможность оборвать мои мучения, но не получалось ничего.
   На Менара страшно было смотреть. Только сейчас Диэра сообразила, что он многое вспомнил, вот только не говорил. Лицо его пошло красными пятнами, руки дрожали. Казалось, что он сейчас схватит меч и зарубит принцессу на месте. А девушка стояла, словно пригвожденная к земле такими подробностями. Она не могла даже в кошмаре представить себе такую кровавую жизнь, которую невозможно было бы оборвать.
     - Моя вера запрещает мне совершить самоубийство, - барон несколько раз глубоко вздохнул. - Я не могу опустить оружие в решающий момент боя или выпить яд. Но если бы мог, то сделал бы это с огромным удовольствием. Всю мою жизнь за мной по пятам следует Адаг со своей армией теней и постоянно ставит передо мной выбор: я или кто-то другой. И я оставался жить, потому что понимал, что от моего решения ничего не зависит. И тебя не было рядом, когда мои друзья едва ли не на коленях умоляли меня взять с собой хотя бы три десятка охранников. Что они могли понять в моих намерениях покинуть этот мир?! Мне скоро три десятка лет, а мои руки уже по самые плечи в крови тех, кого пришлось убить по разным причинам, - Менар дышал так, словно пробежал сотню миль. - Когда мне казалось, что я вот-вот увижусь со своими предками, меня возвращали обратно. За столько лет существования бок о бок со смертью я перестал воспринимать ее как страшное явление. Я сжился с ней. Поверь мне, я нисколько не расстроюсь, если сейчас мне в спину вонзится стрела, от которой я умру.
   - Но откуда такая странная тяга к смерти? - пораженная Диэра замерла.
   - А смысл жить? - по голосу Сокола чувствовалось, что он постепенно успокаивается. - В жизни я умею только одно - убивать. И кому нужен такой человек, только если не как наемный убийца. Уж тем-то, у кого много опасных и смертельных врагов, я бы пригодился. Но они меня наймут, и все. Их головная боль на этом кончится. А ты знаешь, как это тошно - похоронили и забыли? И подумай теперь в другом направлении: могу ли я, вот такой убийца, создать семью? Могу, конечно, но лишь с тем человеком, который обо мне ничего не знает. Но есть еще одна вещь: я не имею права лгать. Невест мне предлагали много, но я не смог заставить себя испортить жизнь ни в чем не повинных людей, - юноша горько усмехнулся. - В конце концов, я дожил до того, что перестал различать Тьму и Свет, Жизнь и Смерть. Для меня все стало серым. Я перестал сопротивляться и выполнял лишь то, что мне приказывали Боги. И это не я решал судьбы людей, а Они выбирали, кому жить, а кто такой чести недостоин. Я был лишь инструментом.
   - Но ведь ты не попадешь в Чертог Солнца, - ужаснулась девушка.
   - Ну и что? - Менар смотрел на нее, но принцесса сомневалась, что он сейчас вообще что-либо видит. - Зато и в Ущелье Холода за мной никто убитые души не пошлет. Я - никто, безымянный. Ни один человек не видел моего лица в бою. Поэтому и настигать в том мире будет некого. Меня и Боги к Себе не принимают. Может, даже Им я противен, а возможно, что еще работы много, - принцесса подняла на него полные слез глаза. Сокол почти испуганно замахал руками. - Вот только этого не надо. Единственное, что я не могу постичь, так это как правильно девушек успокаивать. Давай-ка без слез.
   - Продолжим разговор? - Диэра вытерла слезы и сердито шмыгнула носом. Да, ему сейчас не объяснишь, что лучше всего в такие моменты девушку обнять, прижать к себе и ласковым голосом что-нибудь говорить. Желательно, приятное. - Если, конечно, ты не против.
   - Продолжай, - Сокол с прежним равнодушием пожал плечами и направился дальше по едва заметной тропинке. - Эта территория невидимками не охраняется, поэтому можно гулять спокойно.
   - Что ты станешь делать в такой ситуации: девушка любит тебя и не может без тебя жить? - Диэра затаила дыхание. От ответа зависело очень многое.
   - Я-то знаю о ее чувствах? - нахмурился Менар. Принцесса кивнула. Барон присел на камень и задумался. - Хм, можно совершить два разных поступка: просто уйти или поговорить. Поскольку с первым все ясно, то обратимся ко второму... Я просто скажу, чтобы не забивала прекрасную голову глупостями и не совершала самой большой ошибки в своей жизни. А потом все равно уйду.
   - А если она пригрозит тебе самоубийством? - Диэра не верила своим ушам.
   - А что я могу в таком случае поделать? - Менар вполне серьезно пожал плечами. - Во-первых, я должен уважать желание любого человека, даже ее. А во-вторых, если у нее своей головы на плечах нет, то и моя ничем не поможет. Я не нанимался за каждым дураком следить.
   - Ты... Ты... Знаешь что... Я.., - принцесса пыталась найти слова. И не только: ее рука шарила в траве, отыскивая что-нибудь поувесистее. - Да ты просто камень! Чурбан бесчувственный! Это же любовь!!!
   - По-моему, это основная причина большинства смертей, - юноша жестко поставил блок, и найденная Диэрой палка отскочила от руки, как от каменного столба. Он встал и отряхнул штаны. - Прекрати, этим ты ничего не добьешься. Пошли.
   - Сокол, пойми, что любовь - это случай, когда нужно решать не разумом, а сердцем, - со злостью отшвырнув палку, принцесса вскочила и начала нервно мерить землю шагами. Голос ее, тем не менее, звучал твердо. - Откуда ты знаешь, что принесешь ей несчастья? Может быть, ты - ее единственная надежда жить счастливо?
   - Счастье? Со мной?! - барон рассмеялся настолько искренне, что Диэра поразилась столь резкой перемене в его настроении. - Не смеши, принцесса. Я не создан для дома. Если без смертей или, на худой конец, приключений проходит неделя, мне уже скучно жить. Я воин. Даже не воин - убийца! Да и смерть со мной слишком прочно срослась. Кто знает, может, и мою семью заденет. Ты смогла бы жить с человеком, который только и мечтает отойти в мир иной?
   - А причем здесь я? - принцесса едва удержалась от желания кивнуть. - Да ты вообще любил когда-нибудь?
   - А вот это ты зря спросила, - Менар вытащил из петли какого-то зверька длинной с руку. Диэра не знала, как он называется, но глаза Сокола победно блеснули. Повесив добычу в петлю на поясе, он зашагал дальше. - Я любил. И любил очень сильно. Когда-то... Но даже любовь не отучила меня думать головой. Именно поэтому в момент предательства я не опустил оружия, как ожидали враги, - принцесса посмотрела на застывшую на лице кривую усмешку. - В нашем мире все имеет цену, и глупцы те, кто пытается выразить ее в деньгах. Мудрые Боги не размениваются на золото, серебро или драгоценные камни. Настоящая и Чистая Любовь в нашем мире - вещь довольно редкая. И дорогая. Ценой моей любви и моей жизни стало много смертей...
   - А что случилось с предательницей? - затаив дыхание от неожиданности, спросила девушка, сев напротив Сокола.
   - ...в том числе и ее, - Менар словно ждал этого вопроса. - Не могу сказать точно, что случилось. По-моему, она сгорела вместе со всеми. Но если выжила, то я буду уповать на справедливость этого мира. Если она мне встретится, то я с превеликим удовольствием доделаю то, что не получилось тогда. По этой простой причине я старался меньше связываться с девушками.
   - Понятно, - напустив на себя безразличный вид, принцесса кивнула. - Ты решил, что все девушки такие. По одной стрижке всех остальных причесал...
   - Нет, - Менар хитро посмотрел на девушку. - Но было лучше больше не рисковать.
   - Ах, ты! - удар кулаком провалился в пустоту. Принцесса рассмеялась. - Ты вспомнил, откуда ты?
   - Нет, - юноша надеялся, что его ответ не выглядел слишком поспешным.
   - Ты с Севера, - Диэра кивнула, но вопросительный взгляд Сокола требовал пояснений. - Только там люди имеют похожую жизненную философию. Странно только вот что: по твоим словам, тебе лет тридцать, а рассуждаешь так, словно прожил все девяносто. А еще утверждаешь, что ничего не помнишь... Не завидую я тебе.
   - Не нужно меня жалеть, - резко отозвался Менар. - Лучше о своем положении подумай. Ничего не пришло в голову о причинах столь повышенного внимания к твоей персоне?
   - Скоро мне исполняется двадцать лет, - гордо заявила принцесса.
   - Поздравляю, - Сокол ехидно улыбнулся. - Но, по-моему, это не совсем веская причина для убийства.
   - Боги! Да ты даже законов наших не помнишь, - девушка всплеснула руками. - Ладно, поясняю. Если нет короля, а принцесса достигает того возраста, когда может держать в своих руках бразды правления, в течение года она должна предстать перед Собранием Координаторов, которое назначит ее королевой стран Векового Мира, - Менар внутренне присвистнул: территории воистину огромные, он сам на карте видел. - Через полторы недели у меня Рождение. Я должна предстать перед Собранием. Меня точно назначат королевой, но вот доживу ли я до того момента?
   - А далеко добираться? - спросил барон.
   - Не знаю, - принцесса беззаботно пожала плечами. - На месте я ни разу не была. Мне рассказывали, что это почти самая юго-западная окраина Края Плывущих Барханов. Там находится Собрание. Если быть более точной, то предстоит еще немного прогуляться в саму пустыню.
   - Весь переход займет около четырех недель, - Менар вспоминал карту, оставшуюся в пещере. - Нужно обойти горы, переправиться через озеро, но непосредственно через него никто не пойдет. Нас могут высадить только на северо-востоке территорий Северных Баронов. Вот там начнутся основные проблемы.
   - И откуда ты все это знаешь? - принцесса хитро прищурилась.
   - Неоднократные путешествия в ту сторону не стерлись из моей памяти, - Сокол задумчиво пожал плечами. - Сколько с тобой человек?
   - Я, маг, семеро телохранителей, - быстро сосчитала Диэра.
   - Про мага я ничего не знаю, - Менар напрягся.
   - Если бы не он, то некому было бы нести меня по битому стеклу, - безапелляционно заявила девушка. - Это он уничтожил большую часть нападавших перед самым храмом и дал нам время укрыться.
   - Ясно, - юноша примирительно поднял руки, давая понять, что против мага ничего не имеет. - Нам нужны будут припасы, лошади, разные мелочи, оружие... Я смогу все это собрать через... три недели! Все это время тебе придется сидеть за стенами и не высовывать носа. На твоем Рождении меня не будет, ты уж извини, но это не моя вина. Есть всего два способа прекратить преследование. Один - сделать тебя королевой, - Менар вздохнул. - Скрыться тебе не позволят, потому что, может статься, что в законе оговорены случаи, когда возвращали себе незаконно отобранный трон.
   - А другой? - девушка заинтересованно наклонила голову. - Другой способ какой?
   - Одолжить у меня веревку и самой повеситься на первом же симпатичном суку, - жестко закончил барон. - Особого желания пока нет?.. Я почему-то так и подумал.
   Они некоторое время сидели молча. Диэра смотрела на деревья или ковыряла землю прутиком. Менар изучал небеса, изредка что-то подсчитывая или прикидывая. Принцесса понимала, что на этот раз она не может помочь даже своими знаниями о мире. Все же давали знать привычки воина и перекати-поле, умеющего моментально ориентироваться в любой ситуации и любой стране. Уже сейчас в голове барона складывался определенный план. Причем юноша успевал обдумать не только решение непростой сложившейся задачи, но и причины ее появления. К сожалению, память не давала возможности просчитать варианты.
   - Борьба только начинается, - наконец выговорил Сокол. - Готовь своих обломов к тому, что рядом с тобой постоянно буду я. И им придется исполнять мои приказы так же беспрекословно, как и твои собственные. Там, откуда я сбежал, готовят искусных убийц, поэтому не исключаю, что преследовать нас будут всю дорогу. Твои воины приучены защищать от количества, но не от качества. Так что иногда окажутся бесполезными.
   - Нет, - уязвлено заупрямилась принцесса.
   - Да, - отрезал Менар. - Они не бьют в спину, не умеют вскрывать ловушки, обучены только прямому бою. А может сложиться ситуация, когда понадобится свернуть шею женщине или ребенку, - Диэра вздрогнула. Барон заметил это и усмехнулся. - Ты принцесса, но за всю свою жизнь ты не видела столько коварства, лжи, зависти, боли и опасности, сколько увидишь за время путешествия, - девушка попыталась что-то сказать, но сама же обреченно махнула рукой и промолчала. - Ты столкнешься с тем миром, о котором только слышала или который видела из окон дворца. И первое правило будет простым: если тебя решили обворовать, то лучше обворуй первой, - тема сменилась совершенно неожиданно. - Ты не голодна? Пойдем, мне нужно что-нибудь перекусить.
   Они двинулись к горам. Ноги принцессы подгибались под грузом полученной информации.
  
   - Райбель, ты все выполнил, как я приказал? - советник смотрел на высокого темнокожего слугу. Хороший человек, исполнительный, вот только говорить не может. С одной стороны, это было и к лучшему: лучшие палачи не смогут развязать язык тому, у кого его нет. - Отлично! Пошли мои соболезнования и сожаления Собранию вместе с обещанием наказать виноватых. Возьми в подземельях человек пятнадцать и отруби им головы дня через три. Эти доказательства отошли Координаторам. Как только закончишь с этим, найди Петлю. Он так и не объявил свое решение.
   Слуга похлопал в ладоши, привлекая внимание, и принялся жестикулировать.
   - Что? Он уже в храме? - Кирхаш удивленно поскреб щетину на подбородке и подошел к окну. Это многое меняло в планах, потому что появлялась временная переменная: насколько быстро он справится с заданием? - И когда? Два дня назад? А почему я узнал об этом только сегодня?! Ладно, с этим потом. Занимайся пока поручениями. Но сначала приведи в мои покои Иргиту. Пора выводить на игровое поле конницу. Этот Менар начинает меня беспокоить. Что там с его землями?
   Райбель пожал плечами и выразительно провел ребром ладони по горлу.
   - Жаль, - советник похрустел пальцами и помрачнел, глядя на огонь камина, в котором ему виделись пожарища на завоеванных землях. - Но таковы все северные народы. Они лучше умрут, чем подчинятся кому-то, кого не сами выбирали. Хотя выглядит это абсурдно: хранить верность мертвому человеку! Сколько моих людей погибло? - слуга показал пальцами. - Даже столько?! Невероятно... Ладно, доходы с этих земель привлекут наемников больше, чем было... Хорошо, можешь идти. Я не сомневаюсь, что ты все выполнишь правильно и быстро.
   Последняя фраза прозвучала не как уверенность, а как предупреждение. Поклонившись, слуга вышел из зала, а советник снова задумался. Ему очень повезло, что его владения находятся недалеко от Края Плывущих Барханов. В противном случае с Координатором прибыло бы не менее двух сотен человек охраны. Но даже сейчас положение Кирхаша было очень шатким.
   В его личные покои должны были доставить Иргиту. Вот кто действительно умеет доставлять удовольствие! Но о любовных утехах пока предстояло забыть. Иргита была любимым детищем Кирхаша. Она была незаменима в тех случаях, когда необходимо безболезненно получить информацию или скрытно кого-то убрать. Увы, но мужчины в постели забывают об осторожности и говорят так, как не заставили бы самые изощренные пытки. Еще ни разу она не знала поражений или неудач. Благодаря ее усилиям состояние советника выросло в несколько раз, но были и свои недостатки во всей этой прелести: Иргита молилась только одному богу - деньгам. И ради этого бога она могла сделать все, что угодно. Даже предать хозяина. К сожалению, с этим приходилось мириться. Иргита еще была нужна. В противном случае ее убрали бы с большим удовольствием: люди, которые слишком много знают, опасны.
   - Ты готова поработать, девочка моя? - Кирхаш вошел в свои покои и уставился на почти обнаженную девушку, лениво растянувшуюся на подушках. Боги давали ему возможность любоваться одним из самых совершенных своих творений. Если не принимать во внимание уродливый ожог на левом боку и бедре, то тело этой тигрицы можно было считать совершенным.
   - И что ты прикажешь мне на этот раз? - Иргита потянулась, словно насытившаяся львица. Немногие люди знали ее настоящее имя: Кобра. Она напоминала змею, греющуюся на солнце, но готовую в любую минуту распустить капюшон и вонзить клыки в жертву. - Соблазнить какого-нибудь герцога? Свести с ума принца? Выкрасть бумаги у очередного не в меру умного графа? Что именно?
   - Все вместе, - Кирхаш хитро улыбнулся и удобно расположился на софе. - Несколько раз мы пытались убить принцессу Диэру, но каждый раз что-то нам мешало. Недавно мы нашли и захватили в плен нужного человека, стерли его память, но не учли, что он может оказаться намного хитрее, чем мы предполагали, - если бы Менар услышал тон, которым были произнесены эти слова, то умер бы от смеха. Люди, всю жизнь жившие обманом, с обидой воспринимали то, что кто-то обманывал их. - Он сбежал и занялся противоположным делом: охраняет принцессу. Уже двое погибли от его руки, а мы вынуждены были прибегнуть к услугам Петли, да ты и сама его прекрасно знаешь - не раз вместе работали. Петля в данный момент направился за этим отступником. Я почти не сомневаюсь, что он справится, но...
   - Если бы ты не думал о будущем, ты не был бы Кирхашем, - Иргита лениво усмехнулась. - Я не могу только одного понять: чего ты боишься?
   - Этот выродок может решиться отвезти ее на Собрание Координаторов, - советник сжал кулаки. - Это дает нам возможность и завершить дело, и понести сокрушительное поражение. В Край Плывущих Барханов никак не попадешь, кроме как через наш город. Наша сила в том, что он ничего не помнит. Приведет принцессу в наши руки, считая, что поступает правильно. Твоя задача предельно проста - убрать обоих. Как? На твое усмотрение.
   - Не понимаю, - Кобра пожала плечами и перевернулась на живот. - Петля никогда не подводил заказчика в таких делах. Постой-ка, а кто тащит эту малолетку?
   - У нее есть шестеро телохранителей, и они отнюдь не глупы, - Кирхаш тяжело вздохнул и подобрался, приготовившись к вспышке гнева. - Но твоя задача - этот отщепенец.
   - Это потребует времени, - Иргита с подозрением уставилась на советника. - Ты уходишь от ответа. Кто решил ее защищать? Почему ты выбрал именно меня?
   - Причин две, - советник внимательно всмотрелся в голубые глаза, решая, стоит ли отвечать. - Ты одна из самых опытных, и никто лучше тебя не знает барона Менара...
   Иргита с проклятием вскочила и метнула ножи в то место, где мгновением раньше сидел Кирхаш.
  
   Сокол, расположившись на нагретых камнях, жмурился на солнце, как кот, и приглядывал за принцессой, предававшейся невинному занятию собирания цветочков.
   Боги, что же Вы задумали? Я могу понять Ваши мысли в отношении меня, но с ней... Чем она заслужила все эти страдания? Смерть, кровь, Координаторы... Жила бы себе мирно в каком-нибудь замке, слыхом не слыхивала обо мне и прочих напастях, родила кому-то кучу маленьких королят и умерла в тишине и покое. За что ей такие испытания? Или это не ей? Вы снова решили испытать меня? Чем? Еще одной любовью? Нет, хватит с меня искалеченных жизней. Вы не дали мне смерти, так я не отдам Вам свою жизнь...
   - Сокол, смотри, - рука задумавшегося юноши дернулась к мечу, когда он услышал голос Диэры. - Красивый венок, правда?
   На мгновение барону захотелось взмахнуть мечом и оборвать все свои мучения, но он сдержался и сделал то, чего девушка никак не ожидала - рассмеялся.
   - Какой же ты еще ребенок!
   - Сам-то не намного старше, - нахмурилась принцесса и неожиданно водрузила свое творение на голову барона. - Красиво.
   Менар онемел и на некоторое время замер, будто боясь спугнуть и потерять то, что сейчас чувствовал, затем как-то печально улыбнулся и снова улегся на нагретое место. Диэра обошла его и улеглась рядом. Скосив глаза, Сокол мог видеть ее профиль на фоне зарослей, ее немного вздернутый задорный носик, не потерявший аристократической тонкости; ясные светло-серые глаза, чувственные губы. Диэра шевельнулась, и Менар тут же уставился в небо, боясь испугать девушку излишним вниманием.
   Думаешь, я не вижу, что ты на меня смотришь?- повернув голову, принцесса смотрела на своего телохранителя. - Вижу. Только пока не могу понять, что именно значит твой взгляд. Ты не оцениваешь, не придираешься. Ты смотришь на меня и словно решаешь что-то для себя самого. И ведь твое равнодушие показное. Ты разыгрываешь его передо мной, но иногда перегибаешь палку, пытаясь показаться более страшным, жестоким и равнодушным, чем есть на самом деле. Хочешь, чтобы я отвернулась или возненавидела? Я чувствую это, хотя и не могу объяснить. Пока не могу.
   - О чем ты думаешь? - спросила девушка.
   - О том, что... - начал было юноша, но вовремя осекся. - Неважно. В последнее время мысли у меня не о том, о чем следует думать.
   - И все же, - настаивала Диэра.
   - Видимо, еще не родился человек, который смог бы тебе отказать, - мрачно усмехнулся Менар. Тоже повернув голову, он изучал лицо принцессы так, словно впервые его видел. - Я должен думать о том, как безопаснее провезти тебя к Координаторам и сделать королевой, а в голове вместо этого вертится мысль о том, что тебе нужно быть в роскошном дворце, рядом с любящим мужем и детьми, а не на поляне с убийцей, для которого не существует понятий чести.
   - Иногда и дворец не нужен, если в нем нет любимого человека, - Диэра перевела взгляд в бесконечное голубое небо. - Главное в жизни - любить самому. Если нет любви, то нет жизни. С любимым и в лесу будет как во дворце, а с нелюбимым - любой дворец станет золотой клеткой.
   - Ты еще найдешь свою судьбу, - барон перекатился на живот и подпер подбородок кулаком, изучая траву. - И будете вы с ним счастливы, если, конечно, он тебе понравится настолько же, насколько ты - ему.
   - У меня уже есть на примете одна кандидатура, - хитро прищурилась девушка.
   - В таком случае, я могу только пожелать счастья, - равнодушно кивнул Менар. Он ни на мгновение не усомнился в том, что девушка может испытывать на его счет какие-либо чувства, кроме страха или ненависти. Во всяком случае, он рассчитывал именно на это. - Такая красавица принесет своему избраннику много счастья, если вы поймете друг друга. Если же нет, то кто-то будет долго сохнуть от безответной любви... Да, все же люди - странные создания. Сами лезут в то, от чего нужно бежать без оглядки. Сколько уже людей погибло из-за безответной любви, но этот печальный пример ничему не научил последующие поколения. Правы древние: влюбленный человек - слабый человек.
   - Нет, сильный, - не согласилась принцесса.
   - Слабый, - решительно махнул рукой Сокол. - Стоит только приставить к горлу любимого человека клинок, и он сделает все, что угодно.
   - Любимые и любящие не думают о смерти, лишь о любви, - с печальной улыбкой ответила принцесса. - И мысль о том, что любимый человек может остаться один, всегда заставляет их быть намного осторожнее. А уж если он оказался в опасности...
   - Ха! И потому они мрут намного чаще, - язвительно усмехнулся юноша. - Меня никто не любит, никого не люблю я, и по этой причине все мои враги терпят крушение, а я держусь на плаву. Как может боятся смерти человек, который о ней мечтает? О ней, а не о девушке, тоскующей по нему в каком-нибудь замке.
   Почему-то от любви умирают чаще всего воины, а не объект их страстного обожания? Что за несправедливость? Боги сделали вас красавицами на горе юношам, и чаще в любви признаются вам, - в словах барона зазвучала горечь. - А ведь погибли мои друзья, чьи избранницы плевка их были недостойны. Только всего-то и есть, что красавицы, а вот умом Боги обделили. То им волосы не такого цвета, то ростом слишком маленький, то лицом не вышел. А вот в душу ни одна из них заглянуть не горела желанием.
   К сожалению, в чем-то Сокол был прав. Сама Диэра этот понимала. Были и такие девушки, которых не волновало то, что ради одной такой куклы самый лучший парень готов был мир поставить на уши. Они упивались своей властью над ними. Им нравилось подчинение других. И, забыв, о разуме, они посылали таких людей чуть ли не прямо в Ущелье Холода.
   Сам барон затих, словно вспоминая пережитое. Он уже полностью вернул себе память, воспоминания больше не прорывались в сопровождении жуткой боли. Но теперь боль причиняло то, что он вспоминал. Да, юноши умирали, решив выполнить сумасбродную прихоть. И девушки становились умницами и со слезами хватались за голову, но это уже ничего не решало. Гибли друзья Менара, заставляя его самого все пренебрежительнее относиться к любви. С каждым из них словно терялась частичка его души, оставляя бескрайнюю пустыню.
   И когда наступила очередь самого барона влюбиться и завести семью, внезапно оказалось, что он не способен этого сделать, потому как внутри было такое отвращение ко всем этим разряженным стервам, что самого начинало тошнить.
   - Однажды я впервые убил "представительницу прекрасной половины человечества". Просто одна из их числа решила такое сумасшествие сделать своим призванием, - тихо проговорил юноша.
   - Какое ты имел право лишить ее жизни? - со страхом спросила принцесса, глядя на него широко открытыми глазами.
   - А что мне оставалось делать? - Сокол резко сел. - В любом случае, я должен был отвечать за смерть. Но Боги и тут посмеялись надо мной. Они поставили мне выбор: убить девушку или быть свидетелем нескольких смертей моих близких друзей. Как ты сама понимаешь, выбирать было не из чего. Спасая ее душу, я убил... Да, принцесса, два дня не прошло даром: я многое вспомнил за это время. Многое, что предпочел бы не вспоминать...
   - Как звали ту несчастную? - девушка все происходящее упорно считала страшным сном, кошмаром, который должен был скоро прекратиться.
   - Несчастную? - Менар зло рассмеялся. - Я своими руками оправил ее в Чертог Солнца, избавив от ответственности за совершенные ею смерти. Как ее звали? Я бы даже имя ее стер из памяти. Ее звали Сумара.
   - Так это был ты? - прошептала Диэра и посмотрела в непонимающие темно-серые глаза. - Убийство Сумары считалось самым необъяснимым и загадочным. Сколько тебе было, когда ты ее убил? Шестнадцать?
   - Я сделал себе подарок, - усмехнулся Сокол. - Своими руками я изобрел яд, которым она отравилась. Она несколько недель металась в мучениях, кричала, пока не сгнила заживо, как и положено мертвецу, по недоразумению оставшемуся в живых.
   Диэра отвернулась - ее вырвало. Такого она еще никогда не испытывала. Ее буквально выворачивало наизнанку. И все из-за излишних подробностей в рассказах этого убийцы, сидящего рядом с ней.
   - Я тебя ненавижу, - едва смогла она выдавить из себя.
   - Вот и прекрасно, - в его голосе послышались нотки торжества. Подняв голову вверх, она увидела, что глаза его победно светятся. - Лучше ненавидеть меня, чем любить. Все дело в том, что меня можно только любить или ненавидеть; среднего не дано. Лучше для нас обоих, если ты меня невзлюбишь. Легче, потому что я к этому привык.
   Принцесса снова посмотрела на лицо Сокола и про себя улыбнулась. Вот в чем твоя слабость: боишься и ненавидишь чувства. Я не знаю, догадываешься ли ты о том, что к тебе испытываю я, но сам ты тоже не так равнодушен, как хочешь показать. И сейчас ты просто перестраховываешься, специально рассказывая мне самые ужасные вещи. Может, что-то ты даже придумываешь на ходу. Но ничего у тебя не получится. Я чувствую, что меня затягивает все то, о чем ты рассказываешь, затягивают твои глаза, притягиваешь ты сам. Но и для тебя все это не проходит бесследно. Ты не так много общался с девушками, чтобы понять, насколько коварны сами по себе возникающие отношения. Ты считаешь, что они тебе ничем не грозят, но еще не понимаешь, что тебе нравятся разговоры со мной. Может быть, они даже тебе самому нужнее, чем мне.
   Сначала и сама девушка не понимала причины симпатии к телохранителю, но после нескольких дней размышлений до нее дошло, что они слишком похожи. Поступки Сокола вызывали в ней страх, ненависть, отвращение, но она на его месте поступила бы точно так же. Хоть она и осуждала его, но в глубине своей честной души она поддерживала Менара.
   Просто перед ней находился человек, который не захотел принять этот мир таким, какой он есть на самом деле, который вступил с ним в единоборство и ... понял, что такой бой не может закончится победой. Один человек не сможет сломать или изменить все вокруг, а вот мир согнет и сомнет не одного, а сотню. И когда он понял безнадежность борьбы, он также понял то, что останавливаться он не имеет права. Тогда он продолжил то, чем занимался всю жизнь - выживал. И чтобы выжить, пришлось стать безжалостным существом, машиной для убийства. Не было выбора, кроме как задушить в себе человека и поставить на его место дикого зверя. Таким он и оставался бы, но помог случай, который стер его память и изменил в почти противоположном направлении.
   Медленно кивнув, словно соглашаясь со словами Сокола, принцесса снова стала провожать глазами медленно бегущие по небу облака. Она сама еще не понимала чувств по отношению к лежащему рядом с ней человеку. С одной стороны, хотелось сказать ему что-нибудь хорошее, доброе, ласковое, нежно прикоснуться. С другой - поддерживать жесткие деловые отношения.
   - А вот зачем ты сам выбрал такую жизнь? - девушка посмотрела на юношу. - Ответь честно, не разводя демагогий о том, что мир относится к тебе по-свински. Я уверена, что он, в конечном счете, окажется ни при чем.
   - Зря ты так думаешь, - Менар лениво растянулся на солнышке, положив катласс рядом с собой. Диэра заметила лишь сейчас, что он отодвинулся на довольно приличное расстояние. Голос его, недавно дрожащий от ярости, теперь был совершенно спокойным и ко всему безразличным. - Вы все живете в плену людского мнения. И именно мир творит с вами то, что захочет, а не вы управляете им. У меня было два пути: либо этому мнению сдаться, либо ему противостоять. Если бы я сдался, то из меня вышел бы один из напыщенных болванов, только и умеющих, что затевать ссоры и плести интриги. А с противостоянием тоже не все так просто: подвижность или смерть. Я выбрал первое.
   - В каком смысле "подвижность"? - девушка нахмурилась, не понимая мысли собеседника.
   - В прямом, - Сокол по-прежнему говорил, не проявляя интереса к разговору. - Все люди, окружавшие меня, отнюдь не смирились с тем, что я не стараюсь быть похожим на них. И они решили меня исправить, не спросив моего мнения. Чего только я не натерпелся! Меня и оскорбляли, и издевались, и насмехались... да мало ли что еще придумывали! С каждым разом приходилось применять все более изощренные приемы защиты. Того, что я был готов отразить подобный приступ, начинало не хватать. Тогда я научился смотреть вперед и предугадывать шаги противника. Сначала я много раз ошибался, но терпел. И терпение мое вознаградилось. Теперь все удары касаются меня лишь самым краем. Основная масса проходит мимо. Те, кто не смог смириться с моими взглядами, стали погибать, растрачивая в бесполезной борьбе силы.
   А я, немного погодя, приучил себя к жестокости. И вскоре отплатил им. Нет, мы не хватались за оружие, нашими клинками были острые слова. Те, кто осыпает тебя насмешками, зачастую не замечают собственных недостатков и очень болезненно реагируют на то, что им на них указывают. Так произошло и со мной. Некоторые совершали самоубийства в надежде на то, что на меня начнут тыкать пальцамикак в причину такого прощания с жизнью, и я этого не выдержу. Они приучили меня не обращать на их выпады внимания, и, в конце концов, это сыграло против них. Другие поняли бесполезность таких поступков и с позором скрылись, признав свое поражение. Третьи не выдержали издевательств и вызвали меня на поединок. Большинство из числа этих глупцов кормят червей, другая часть уже никогда не вернется к прежней жизни.
   - Почему? - принцесса удивленно подняла брови.
   - Это довольно трудно при отсутствии некоторых немаловажных частей тела, - он пожал плечами.
   Во время разговора Менар старался незаметно наблюдать за девушкой. Для него была важна ее реакция на такие слова. Барон сам не понимал, зачем он все это рассказывал. С одной стороны, он никогда страдал излишней хвастливостью и не выставлял на показ те поступки, за которые могли весьма жестоко наказать. Но с другой - именно сейчас в нем назрела необходимость поделиться хотя бы небольшой частичкой своей прошлой жизни. Менар не просто рассказывал. Он видел любопытство в глазах девушки, потому старался передать ей тот опыт, который с таким трудом набирал сам. И одновременно с этим барон делал то, за что сейчас себя ненавидел. Сокол расставлял очень изощренную и коварную ловушку. Выдавая часть информации о себе, он отвлекал внимание, заставлял человека думать над содержанием, при этом внимательно наблюдая за реакцией. Сейчас Диэра была противником барона в никому неизвестной игре, проходившей в сознании Пустынника. Поймет ли она, что привыкший предсказывать и предугадывать телохранитель и на этот раз говорит все это лишь для того, чтобы просчитать ее саму, предвидеть реакцию, узнать чувства?
   - Самоубийства в основном совершали девушки? - неуверенно спросила принцесса и сжала зубы, чувствуя, как к горлу подкатывается очередной комок.
   - Отнюдь, - пожал плечами Сокол. - Я учился всему, в том числе и давлению на человека. Внутренний мир устроен весьма сложно, но все необходимое я узнал: у девушек слишком силен страх перед смертью Мужчины не отступят, если уж решили покончить с собой. Женщины же в самый последний момент могут передумать. Этим я и воспользовался. Все мои знания всегда шли на то, чтобы использовать их для убийства. И в конечном итоге я понял, что я никому не нужен. Друзей - не нажил, врагов - уничтожил, любовь - потерял.
   После этих слов они надолго замолчали, просто глядя в небеса.
   Солнце неторопливо катилось по небосводу, постепенно удлиняя тени деревьев. Понемногу становилось прохладнее. Каждый думал в этот момент о своем.
   Принцесса решила наказать Сокола. И наказанием могло служить лишь одно: признание в любви. Тут же она себя одернула: это признание ненастоящее. Главным было не заиграться, не спутать притворные чувства с настоящими. Заставить поверить в любовь и посмотреть на себя со стороны. И хоть одним глазком заглянуть под маску.
   А Сокол в это время думал о том, что он ни за какие сокровища мира не скажет принцессе о том, что к ней чувствует. Второй его мыслью было поймать того, кто за ним наблюдает вот уже третий час.
   - Пойдем, - Менар неожиданно встал и потянул принцессу за собой. - Кто-то решил присмотреть за нами. Я, конечно, могу поймать этого человека, но для этого нужно будет тебя оставить в одиночестве, а он может быть и не один. Поэтому разумней будет тихо и мирно унести отсюда ноги, вернувшись под прикрытие храмовых стен.
   - Это я вернусь, а как же ты? - не на шутку встревожилась Диэра.
   - Не беспокойся, - Сокол шел очень быстро, не забывая своим острым взглядом прощупывать местность. - У меня тоже есть парочка трюков, на которые противник, кем бы он ни был, ответить не сможет. Сейчас ты пойдешь одна. Не спорь и помни мои слова: я всегда буду рядом, поэтому ничего не бойся. Убийца до тебя не доберется.
   Легонько оттолкнув Диэру в сторону, он сделал два широких шага и нырнул в растущие недалеко от тропы кустаы. Принцесса находилась сейчас под защитой невидимок, но в их полномочия не входило закрывать ее собственными телами, поэтому хороший лучник все еще мог отослать принцессу на свидание с предками. Именно поэтому Сокол решил проверить все места, где мог сидеть этот человек.
   В том, что кто-то все же был, юноша не сомневался, но он не нашел никого, лишь пару сдвинутых камней и сорванный мох, когда спускающийся человек случайно поскользнулся и ему пришлось ухватиться за дерево. Покачав головой, он заторопился к храму.
   Девушка в это время широкими шагами чуть ли не летела по ступеням. Она думала о предателе, но все мысли портили знакомство и привязанность. Предателями не могли быть телохранители, рисковавшие своими жизнями; им не мог быть и маг, уничтоживший два десятка человек, устроивших засаду. Для нее оставался только один вариант: послушники храма, но Диэра сама видела аристократа со шпагой. А такие люди в храм просто так не попадут. И в Бога или Богов они не верят, лишь за пять минут до смерти просят отпустить им все грехи.
   С другой стороны, Сокол знает множество неохраняемых проходов, по которым можно проникнуть на территорию храма. Принцессу начал сковывать страх. Он поднимался от живота и растекался по всему телу, от него начинало тошнить, ноги противно дрожали, все чувства обострились до предела. И, что самое главное, она начала подозревать всех, в том числе и Сокола. Диэра впервые за свою жизнь познала липкий животный страх человека, опасающегося за свою жизнь.
   И тут она впервые не смогла понять Менара, который специально искал смерти. Ведь для Диэры еще существовали люди и вещи, ради которых стоило жить. Умирать было рано и ... страшно. А вот Соколу жить было не за чем. И боги каждого из них наградили по-своему. Если Диэра рвалась к жизни, то они давали ей понять ее ценность, постоянно угрожая смертью. А вот Менар познал цену смерти, так и не получив ее. Ничего не скажешь - жестоко и мудро!
   Добравшись до здания, где жили послушники, она ощутила себя в безопасности, села на мраморную лавочку и задумалась. Когда ей казалось, что знает Сокола почти всего и может предсказать его шаги, он выкидывал нечто новое или рассказывал что-то из своих воспоминаний, что, казалось, полностью меняло его.
   Солнце только начинало клониться к закату. Послушники сновали невесомыми и неслышными призраками. Сидевшая девушка приковывала всеобщее внимание, многих разбирало любопытство. Однако в самом начале настоятель всем сказал, что ей нужно убежище, и эта девушка останется в храме до тех пор, пока пожелает. Этого оказалось достаточно. Да и один из вечно ошивающихся поблизости могучих телохранителей с чудовищным черным мечом одним своим видом отбивал охоту к любым расспросам.
     Однако сейчас к ней подошел сам настоятель и попросил разрешения присесть рядом. Сам он был человеком примечательным: высокий рост, широкие плечи, рыжие волосы, голубые глаза. Он, вероятно, когда-то был великим воином, но ему абсолютно разонравилось убивать людей. Он вступил в какой-то орден, но когда на его глазах убили одного из послушников, он выбрал другой путь. Он решил научить людей искусству боя, но довести его до такой степени, когда человек, умея драться и убивать, совершенно не испытывает желания это делать.
   - Как вы себя чувствуете? - настоятель присел рядом с Диэрой и принялся пристально изучать стоящего телохранителя.
   Неподалеку встал один из послушников, однако не было похоже, что ему нужен настоятель. Он просто стоял в стороне, словно ожидая чего-то.
   - Спасибо, мне намного лучше, - вежливо кивнула девушка. - Я благодарна вам за помощь.
   - Не стоит, - улыбнулся воитель. - Я сам не раз был в подобных стычках и выбрал этот орден из-за единственной заповеди: "Если кто-то пришел к тебе с бедой, то она должна стать и твоей бедой тоже". Меня очень заинтересовали ваши телохранители. Из какого они племени?
   - Это не племя, - принцесса мягко улыбнулась. - Этих людей специально подбирали и обучали для личной охраны.
   - Неужели они могут что-то сделать в реальном бою? - искренне удивился настоятель. - Они сами не отличаются маленьким ростом, создается впечатление неповоротливости. Да и мечи у них чересчур тяжелые и громоздкие.
   - Я не советовала бы вам это проверять, - холодно ответила принцесса. Стоящий неподалеку послушник начинал действовать ей на нервы. Уж не шпион ли он?
   - Я предлагаю вам одно небольшое испытание, - настоятель улыбнулся, показав два ряда ровных, ослепительно белых зубов. - У нас есть сотня послушников, готовых выйти в мир, но они еще ни разу в своей жизни не участвовали в бою. Так, просто со своими друзьями баловались... Возможно, ваши воины могли бы послужить неплохой проверкой перед Посвящением. У каждого - свое любимое оружие. Победивший воин отправляется на все четыре стороны. Если победителя четко не выявить, то бой идет насмерть.
   - А если умирает послушник? - нахмурилась принцесса и сделала знак рукой телохранителю, чтобы он собрал остальных.
   - Хороним, - равнодушно пожал плечами мужчина. Видя непонимание Диэры, он пустился в пояснения. - Внимательно посмотрите на лицо статуи, стоящей перед вами. Не моргайте и не двигайте головой. Что вы видите?
   - Себя, - Диэра говорила шепотом. - Себя с длинным тонким мечом.
   - Ясно, - настоятель кивнул. - Наша Богиня - это сам Человек. И никто кроме него самого не может решать, жить ему или умереть. Мы развиваем внутренние силы послушников. Кто-то может лечить своей внутренней силой, кто-то убивать. Как и в жизни: переверни Зло другой стороной, и получится Добро. Останови сердце у своего врага или заставь биться у умирающего друга.
   Все шестеро телохранителей собрались позади принцессы, глядя перед собой пустыми глазами. Но это не значило, что они не обращали внимания происходящее вокруг них, боковым зрением фиксируя малейшие изменения. Эти люди не теряли контроля никогда, даже во сне.
   Совершенно неожиданно рядом с ними возник маг и низко поклонился Диэре. Та кивнула и спросила, можно ли телохранителям поучаствовать в том, что предложил наставник. На это маг заметил, что это ее слуги, и она может делать с ними все, что пожелает.
   Приказав следовать за ней, девушка решительно отправилась за настоятелем, но внезапно послышался тихий удивленный вскрик послушника, стоявшего рядом во время разговоров. Обернувшись, она увидела идущего за ней телохранителя. Ужасный меч был занесен для удара, способного разрубить человека надвое. Остекленевшие глаза смотрели прямо, сам телохранитель двигался судорожными рывками, словно растеряв всю свою ловкость.
   Неожиданно что-то большое и черное пронеслось рядом с принцессой: послушник на излете ударил телохранителя обеими ногами в грудь и живот. Тот отлетел, но поднялся и упрямо пошел на Диэру. Меч выпал и сиротливо лежал на плитах двора, но теперь воин выставил вперед руки со скрюченными пальцами.
   - Магия! - зло бросил послушник, и голос его показался принцессе странно знакомым.
   В это время нечаянный спаситель огляделся. Маг Диэры стоял в стороне, не привлекая ничьего внимания, но его пальцы почему-то шевелились. Вытащив длинный клинок, послушник ловко подсечкой сбил с ног подошедшего слишком близко зомбированного телохранителя и только потом метнул оружие в грудь мага. Сила была такой, что человек отлетел к стене, но потом встал и жутко рассмеялся.
   - Неужели ты думаешь, что простой клинок может причинить мне вред? - с издевкой спросил он, вытаскивая полтора фута стали из своего тела.
   - Нет, - шедший из-под капюшона голос был совершенно спокойным, словно ничего не происходило. - Но ни один маг не выстоит против оружия Богини.
   Маг взглянул на оружие, которое держал в руке, и ужаснулся: кинжал был мраморным, а вовсе не стальным. Настоятель моментально заметил, что у одной из статуй рука вытянута, но оружия в ней нет. В это время из раны мага полилась кровь, он согнулся, упал на колени, изо рта пошла кровь. Человек ткнулся головой в плиты пола и замер. Навсегда.
   Послушник, конечно, не стал дожидаться развязки предательства. Как только все отвлеклись, он тут же ухитрился незаметно исчезнуть. Наставник храма в недоумении крутил головой: это было невозможно. И все же неизвестный, все меньше напоминающий послушника, скрылся.
   - Найдите этого человека, - пронесся сильный голос по двору. - Он был в одежде ученика, который должен проходить испытание. Значит, на ристалище мы его и найдем, больше ему деться некуда. Собственно говоря, принцесса, туда мы и направлялись. Теперь для этого у нас есть более веская причина, нежели . Идемте; отыскать его получится быстро.
   Все торопливо направились по левой лестнице наверх. На последней площадке лежали три тела. Это были охранники. Они все были без сознания, но дышали. Крови нигде не было видно. Настоятель усмехнулся и пошел между ровными рядами деревьев к высокой ограде. Постучав по воротам, он что-то выкрикнул, и они открылись.
   За ними взорам принцессы и телохранителей предстала огромная площадь, усыпанная плотно утрамбованным песком.. Кругом были видны разные снаряды для отработки боевых навыков, а посередине стояла сотня послушников, которые затихли при виде настоятеля. За ними виднелась длинная стена, увешанная всяческим оружием. Поклонившись, послушники замерли. Повинуясь незаметному, принцесса с телохранителями отошли в сторону и стали с интересом наблюдать за происходящим.
   - Все вы готовы выйти во внешний мир, - настоятель сел прямо на песок, ученики зеркально повторили его движения. - Сейчас вы сами проверите, насколько совершенно ваше умение выживать. Вы все выбрали свой путь и понимаете, что в жизни Богиня может свести с разными людьми, хорошими и плохими. Среди них могут повстречаться и убийцы, и вам придется защищать свою жизнь. Со мной рядом вы видите шестерых бойцов. Шестеро из вас, если пожелают, могут сразиться с ними. Это лишь проверка - убийств не будет.
   Послушники молча все это выслушали все это, поднялись на ноги и встали в круг, совещаясь. Через несколько секунд из числа учеников вышел молодой человек. Светловолосый, темноглазый. Он с серьезным видом подошел к стене и выбрал шест. Принцесса движением пальцев показала, что один из телохранителей может поразмяться.
   Послушник снял рясу и рубаху, оставшись в одних штанах. Телохранитель молча вонзил свой меч в землю и повесил на него кольчугу с рубахой. Подойдя к щиту, он взял две короткие палки. Послушник вышел и, встав на колени, стал молиться. Принцесса заметила у него на плече татуировку: двухцветная четырехконечная звезда в пламени. Трактовка была простой: применение жизненных сил в пользу добра или зла на всех четырех сторонах света.
   Наконец послушник встал и легко поклонился. Телохранитель в ответ стукнул два раза палочками и замер, широко разведя руки в стороны. Поединок начался без замедлений. Оба противника были примерно одинаковыми по весу, телосложению и возрасту, но тактика была разная. Воин постоянно оборонялся, выжидая удобного случая, а послушник нападал, стараясь пробить защиту и завершить бой как можно быстрее. Тактика обоих была оправдана.
   Но вот послушник нанес воину сильный удар в челюсть, от которого он покатился по песку. Оставшиеся монахи одобрительно закричали, а телохранители все так же спокойно смотрели вперед. Они знали, что если бы их можно было вывести из строя единственным ударом, то они не попали бы в избранный отряд, защищающий саму принцессу. Так и произошло. Воин снова оказался на ногах. Послушник улыбнулся и снова прыгнул на воина, но тот молниеносно отбил два удара, резко крутнулся на месте и ногой ударил в живот противника. Тот отлетел на пару метров, но тут же встал, однако было видно, что удар получился ощутимым.
   Вторая его атака была быстрее, но имела еще меньше успеха: теперь он хромал на одну ногу и растирал плечо. Ухмыльнувшись, воин подошел и повесил палочки на место, оставшись с голыми руками. Расслабившийся монах был не таким быстрым, за что и потерпел поражение. Воин заставил шест воткнуться в землю, ударом ноги выбил его и тут же вторым, развернувшись, ударил в челюсть. Послушник откатился, но теперь вставать он не торопился. Поднявшись, он с достоинством поклонился и пошел назад, а телохранитель повесил шест на щит и вернулся за спину принцессы.
   - Да, - кивнул настоятель, - они великолепно обучены и владеют кроме оружия еще и рукопашным боем, как и любой опытный воин. Но ваш человек выбрал оружие после монаха, что дало ему преимущество, поэтому пусть на этот раз ваш воин выбирает первым.
   - Пожалуйста, - принцесса кивнула и послала на поединок своего второго человека.
   Этот был выше ростом, хотя в телосложении уступал первому. Выйдя, он отдал честь Диэре и пошел к щиту. Немного подумав, он выбрал прочную шпагу. Противник решил не рисковать и выбрал аналогичное оружие. Этот поединок закончился быстро с тем же результатом: монах получил множество ранений, в то время как воин отбил пропущенный выпад предплечьем. Монах был мастером шпаги, но телохранитель свободно владел обеими руками. При последнем выпаде послушник обнаружил, что воин отклонился, перебросил клинок в другую руку, и теперь шарик на конце шпаги упирался в сердце послушнику.
   - Следующий, - холодно бросил настоятель.
   Он старался казаться спокойным, но было видно, что его выводило из себя то, с какой легкостью пришлецы побеждают его учеников.
   - Хватит, - приказала принцесса, решив спасти репутацию послушников храма. - Мои люди обучались с самого рождения. Вдобавок, пришли мы не за этим. В ваших рядах сейчас находится человек, который не принадлежит к ордену. Его очень просто узнать: он владеет оружием, которое уже давно не пользуется популярностью. Сейчас вам всем надлежит выстроиться в линию и по одному показать то оружие, которым лучше всего владеете.
   Послушники с одобрительного кивка настоятеля встали и вытащили свои клинки. Да, кто с чем: мечи, топоры, секиры, сабли, палаши, ятаганы, боевые кастеты, цепы... Все это разных размеров, форм, цветов.
   Но вот произошло нечто интересное: один послушник, как и все, взмахнул рукой, за ним - второй, но в руке предыдущего не было никакого оружия.
   - Настоятель, - девушка довольно улыбнулась, - в храме обучают одному только рукопашному бою?
   - Нет, - старый воин мотнул головой.
   - Всем снять свои рясы, - звонкий голос принцессы разнесся по двору, словно по кузнице звон металла.
   Рясы сняли все, кроме одного, на которого тут же обратили внимание. Но он внезапно ударил соседнего послушника коленом в живот и этой же ногой отбросил второго, бросившегося к неизвестному, в образовавшуюся неразбериху. После этого отскочил к щиту и швырнул в приближающихся монахов рясу. Те на мгновение замешкались, а неизвестный моментально сорвал со щита меч и бросил в ножны за спиной.
   И тут только Диэра поняла, что именно ей показалось знакомым: этот человек снял катласс! Это был Сокол, вот почему голос послушника показался ей знакомым. Девушка тут же вспомнила его слова: "Я всегда буду рядом". Ее добровольный телохранитель каким-то образом сумел завладеть одеждой послушника, некоторое время находился рядом с настоятелем, не вызвав подозрений, и на арену испытаний сбежал только потому, что больше было просто некуда. Принцесса ожидала, что Сокол будет за ней присматривать, но чтобы оказаться настолько близко... Неужели он сумел предугадать очередной шаг предателя, столь умело затесавшегося в крохотное окружение девушки?
   Сокол схватил со щита цепь и завертел ею, заставив всех держаться на почтительном расстоянии. Стоило одному из послушников подойти слишком близко, как он тут же получал несмертельный, но ощутимый удар. Скинув еще несколько клинков, Пустынник неожиданно одним движением завязал цепь на поясе, по стержням, крепившим оружие, залез на стену и спрыгнул на другую сторону.
   - Невидимки поймают, - уверенно заявил настоятель.
   - Нет, - покачала головой принцесса и печально улыбнулась. - Сейчас стемнеет, а он знает места, которые не охраняются невидимками. Его уже не найти.
   Настоятель устало махнул рукой и сел напротив послушников. Диэра посмотрела на него и пошла к храму. Телохранители молча следовали за ней. Происшествия с магом-предателем никто не вспоминал, словно ничего и не произошло.
  
   Запершись, принцесса без сил рухнула на кровать. Сегодняшних потрясений хватило с лихвой, чтобы выбить ее из колеи.
   Сначала разговор с Соколом, который заставил ее задуматься о любви в судьбе людей. В голову упорно лезли такие мысли, что девушка поразилась сама себе. Раньше, маленькой девочкой, она считала это чувство прекрасным и чистым. Но со временем начинало казаться, что ничего этого нет. На ее глазах мужчины и женщины знакомились, влюблялись (по их собственным словам!), а через пару месяцев ругались, жили раздельно и знать друг о друге не желали. Что происходило между ними? Как можно такое назвать любовью?
   И тогда она сама для себя поставила условие: она найдет того, кто будет любить так же, как и она. И главное: он должен первым это почувствовать и сказать. Откуда ей было знать, что много лет назад Менар, ее суженый, дал точно такое же обещание.
   "Даже если для этого нужно будет искать всю жизнь".
   Но столь долгий срок не понадобился. Она встретила разочаровавшегося во всем человека, потерявшего цель, плывущего по течению жизни, и до сих пор, не смотря ни на что, ищущего чистую любовь.
   Вторым ударом было предательство мага. В голове не умещалось: как человек, с которым она прожила рядом несколько лет под одной крышей, мог предать ее. Что ему пообещали? Теперь она на своей шкуре познала, что все в мире имеет цену, в том числе и такая неразменная единица, как жизнь.
   Чашу переполнило присутствие Сокола. Он действительно сдержал свое обещание и находился поблизости. Он был сильным воином, умным, хитрым, быстрым. А теперь стало ясно, что он еще и не уродлив. Да, это одна из хороших новостей: с Сокола сняли, в конце концов, его маску. Принцесса решила, что он носил ее зря. Под маской скрывалось по-своему красивое лицо. Полностью она разглядеть его не успела, но поняла, что теперь ему скрываться нет смысла.
   И все же... Для чего же она ему была нужна? Почему он ее носил, если не помнил своего прошлого? Ах, да... Он же говорил: чтобы гибнущие от его рук люди не видели его лица.
   Глаза закрывались сами собой, уставшее тело отказывалось повиноваться, в голове воцарилась пустота, но лицо Сокола упорно вставало перед глазами. Принцесса сердилась на себя за такую слабость, стараясь выкинуть его из головы, но все попытки были тщетными.
   "Боги, а ведь он-то совсем еще мальчишка, - подумала она. - И глаза кажутся пустыми из-за маски. А сейчас, когда ее сняли, многое стало понятнее. А внешность его совпадает с характером. Взгляд твердый и насмешливый. Как раз таким взглядом и выводят из себя. Губы поджаты в презрительной ухмылке. Волосы завязаны в хвост. Всем видом он показывает, что готов сразиться со всем миром. Настоящий воин-одиночка. Такой может понравится, но на большее с его стороны рассчитывать трудно. Человек такого типа действительно не может создать семью по одной простой причине: он воин. А какой муж из человека, думающего только о битвах, каждый день в своей жизни мечтающего о смерти. Зачем ему умирать? Ясно... просто он еще не встретил человека, который сказал бы ему, что умрет за него. Его просто еще не любили...".
   Принцесса молча села, прислонившись затылком к холодному камню. Мысли стали более четкими, в голове прояснилось. Постепенно она смогла затереть образ Сокола в глубину памяти, чтобы он оттуда не скоро выбрался. Как ни странно, но этот человек влиял на нее благотворно, хотя по всем правилам должно было происходить наоборот. Раньше у Диэры случались как бы провалы в сознании: она просто надолго уходила в себя и ничего не замечала вокруг. Теперь проваливаться было некогда. В голове постоянно стояло лицо этого спасителя с его странными и иногда страшными рассуждениями о жизни. Ей казалось, что она маленькая неразумная девочка, которая постоянно создает всем проблемы.
   - Тебе со мной будет тяжело, Сокол, очень тяжело, - прошептала она, легла и натянула на себя одеяло. - Ты еще не знаешь меня... Я всегда всем создаю трудности. Со мной одни только хлопоты. Вот почему никто не соглашался раньше меня защищать. Все мои бывшие женихи... да они бы разбежались все при одном упоминании о наемных убийцах. А теперь мою жизнь охраняет человек, совершенно посторонний, которому даже слова ласкового нельзя сказать. Он всего лишь покачает головой и тихо скажет, что "все это глупости, ничего не надо забивать себе в голову, все скоро пройдет". Смешно. Сначала искали моей любви, а теперь я ищу чьей-то...
   С этими мыслями принцесса незаметно уснула.
  
   Менар вышел из городской таверны на улицу, вдохнул полной грудью свежий воздух и посмотрел на звезды. Ему очень хотелось кого-нибудь убить, но он себя сдерживал. Он уже несколько лет ходил по неведомой грани, с которой очень просто было соскользнуть. Было два выхода: либо он начинает убивать всех, и потом умирает, либо сам лишает себя жизни. Так или иначе, конец у него был один. Менар сам загнал себя на такую грань и нисколько об этом не сожалел, возможно, потому, что другой жизни просто не знал. В последнее время он ловил себя на мысли о том, что давно шагнул бы в какую-нибудь из сторон, раз и навсегда определился в этой жизни. Давно. Раньше. Но теперь его удерживали.
   Человеком, ради которого теперь можно было жить, была принцесса.
   Менар походным шагом направился к центру города. Патрули все равно не заинтересовались бы одиноким прохожим, пусть и с оружием, а редких встреч с другими людьми Сокол просто старался избегать. За принцессой шла охота, потому не стоило лишний раз привлекать к себе внимание. Мнимое беспамятство в самый неожиданный момент может оказаться нелишним козырем в рукаве.
   В двери торговца лошадьми забарабанили. Тот нехотя встал, зажег свечи и шаркающей походкой пошел открывать. Он был беженцем, вынужденным покинуть свою родину, и давно уже привык к странностям своего нового дома. Часто к нему приходили ночью, не всегда это были люди, внушающие доверие, но за скакунов все без исключения платили звонкой монетой.
   Распахнув дверь, торговец шарахнулся прочь от темной фигуры, шепча охранные молитвы. Пламя тут же погасло. Пришедший улыбнулся, сверкнув зубами в свете Катры, и шагнул внутрь. Хозяин проследовал за ним, нащупывая в кармане традиционного халата кремень и огниво. Прикрыв дверь, он вновь зажег свечу и воспаленными глазами старого человека посмотрел на развалившегося в кресле юношу.
   - Что привело вас в столь поздний час в мою скромную обитель? - начал хозяин формулу приветствия. Но пришедший нетерпеливо махнул рукой.
   - Не нужно тратить время на пышности, - голос был настолько глухим, что казалось, будто посетитель смертельно устал, однако в серо-стальных глазах светилась несгибаемая воля к жизни. - Вы прекрасно знаете причину моего присутствия здесь. Зачем еще к вам можно прийти, если не за лошадьми? Слушайте внимательно и не перебивайте. Мне нужна дюжина быстрых выносливых скакунов, желательно, приобретенных у кочевников.
   - Срок? - спокойно спросил торговец.
   - Две недели, - это было сказано тоном, не допускающим возражений.
   - Это будет дорого стоить, - лошадник прикинул цену.
   - А разве я этим интересовался? - юноша стремительно нагнулся над столом и посмотрел в старческие бесцветные глаза. - Деньги не являются тем, о чем вам стоит беспокоиться. За ценой я не постою, если вы уложитесь в указанный срок.
   - Это возможно, хотя и непросто, - пожал плечами хозяин.
   - Хорошо, - ночной посетитель, вполне удовлетворенный разговором, направился к дверям, но внезапно остановился и обернулся. - Если вздумаете меня обмануть, уважаемый, то я за вами в Ледяное Ущелье спущусь и лично подброшу дровишек в костер, горящий под вами. Проверять, как сами понимаете, не советую.
   Торговец взглянул в глаза молодого человека, отражающие пламя свечи, и поверил сразу.
   А Сокол закрыл за собой дверь и мягко улыбнулся: до чего же легко запугать человека. Покачав головой, Менар направился к храму Лаэты. Скоро начинался новый день, а барон за прошедший ни на минуту не сомкнул глаз. Если так дальше пойдет, то с обязанностями телохранителя он не справится.
   Через несколько минут быстрые шаги перешли в легкий бег. Барон периодически останавливался и прислушивался: один из патрулей проявил по отношению к ночному путнику излишне пристальное внимание, хотя Сокол был твердо уверен, что никому на глаза не попадался. Улицы были затянуты туманом, однако Менар отлично ориентировался в хитросплетении узких переулков. Они тратили драгоценные мгновения, чтобы определить направление движения, но потом все равно нагоняли юношу.
   Поначалу Сокол тихо сыпал проклятиями, не понимая причины, по которой преследователи не сбиваются со следа. Затем в его голове возникли смутные подозрения, переросшие в уверенность, стоило вспомнить некоторые из прочитанных манускриптов прошлого. Барон постарался как можно меньше шуметь, продолжая хитро запутывать следы. Сработало: постепенно преследователи стали все больше и больше отставать, пока звуки погони совсем не затерялись в тумане.
   С часто бьющимся сердцем Менар прислонился к стене, переводя дыхание. Случившегося он не ожидал... За последние несколько месяцев в этом городе не появлялось ни одного преступника серьезнее карманника. На убийцу такого класса, как барон, неминуемо должны были обратить внимание. Конечно, следовало опасаться преследования патрулей. Но чтобы вместе с ними послали одного из Просвещенных, о чьих способностях ходили только слухи...
   Менар столкнулся с первыми сведениями о Просвещенных в запрещенных для чтения книгах. Многие посчитали бы эти записи бреднями, но барон северных территорий был не таким. Привычка учиться всему новому, что могло бы рано или поздно пригодиться в жизни, заставила заинтересоваться отрывками о необычных людях, которые могли летать без посторонней помощи, становиться невидимыми, усыплять взглядом, проходить сквозь стены и многое другое. Следовало уметь защищаться от таких Просвещенных. И Менар научился.
   Преследователи, очевидно, заполучили в свои ряды человека, улавливающего остающиеся в воздухе звуки. Рано или поздно он все равно находил след юноши и направлял по его следу погоню. Барон помнил: ни в коем случае не смотреть на Просвещенного сколько-нибудь продолжительное время и стараться как можно меньше шуметь.
   Тактика сработала безупречно, в очередной раз подтверждая простую истину: больше знаешь - дольше живешь. За несколько секунд в голове созрел план, как можно незаметнее стереть этот патруль с лица земли. Нужно всего лишь заманить их в узкий переулок, затем быстро убить Просвещенного и скрыться в тумане, забраться на крышу, перепрыгнуть на вторую... Менар схватился за голову и с силой стукнулся затылком о стену. Что с ним происходит? Чем ему помешал этот отряд, всего лишь выполняющий свою работу?
   Барон чувствовал, что начинает отходить от тонкой грани все дальше, когда останется лишь один вопрос: кого? Очевидно, все больше приближается тот миг, когда единственным, что было еще не достигнуто, будет смерть. Его смерть. Менар сжал зубы и издал резкий рык. В голове возник образ Диэры, вся злоба и желание бездумно убивать куда-то улетучились. Всем телом оттолкнувшись от стены, юноша заспешил прочь.
   Патруль с Просвещенным безнадежно отстал...
   Менар бегом устремился к горам. Через три часа он должен был быть у родника, а еще следовало своими делами позаниматься: перекусить, освежиться в озере. А что не удастся поспать, так не в первый раз ночь пролетает без сна, что же тогда время зря тратить? И что это за человек, который наблюдал за ним и принцессой?
   Нужно его изловить. Хотя, не исключено, что неизвестный не проявил никакой активности потому, что исчезла цель. Следовательно, целью является сам барон. Юноша остановился и скрипнул зубами: заколдованный круг какой-то! Принцесса в опасности и без его вмешательства и рядом с ним. И как же быть?
   Решив с проблемами разбираться по мере их возникновения, Сокол бежал прочь. Он любил бегать, когда тело выкладывалось полностью, грудь вдыхала свежий прохладный воздух, ветер свистел в ушах.
   Менар добрался до скал и внимательно осмотрелся. Опытным взглядом он отыскал свою пещеру и незаметную расщелину в скалах, ведущую к ней. Однако торопиться не стал, внутреннее чутье подсказывало, что кто-то находится неподалеку. Не обнаружив ничего подозрительного, он направился в свое убежище. Ощущение чужого присутствия не исчезало. Сокол присмотрелся, и мечи словно сами прыгнули ему в руки: кто-то посетил его скромное жилище.
   Вещи все были на местах, но немного сдвинуты, словно их брали, а затем осторожно клали обратно. На первый взгляд, ничего не пропало, однако после осмотра Менар обнаружил, что не хватает карты с отмеченным маршрутом в Край Плывущих Барханов и расчетами времени. Учитывая великолепную память барона, это не могло стать серьезным препятствием; но если предположить, что она могла понадобиться для организации засад...
   Как ни странно, Менар не чувствовал враждебности со стороны посетителя. Любой похититель должен понимать, что у барона достаточно времени изменить путь. И что с того? Конечную цель путешествия не отменишь. А засады... Опыт в обращении с подобными препятствиями был накоплен богатейший. Уж если Менар сказал, что довезет принцессу до места назначения, то он это сделает.
   Не обращая внимания на чужое присутствие, барон направился к роднику, перекусывая на ходу. Через несколько минут пути он едва не поперхнулся от удивления: наблюдателей было двое! И смотрели они на него с разных сторон, ничем не выдавая своего присутствия. Оставалось лишь одно: Сокол вздохнул и вышел на открытое место, положившись на крепость своей кольчуги...
  
   Серо-зеленые глаза внимательно наблюдали за каждым движением барона. Да, Петля был неплохим следопытом и подобрался к Менару достаточно близко, но Соколу тоже нужно отдать должное - толком прицелиться он так и не дал. Судя по его поведению, кто-то еще, кроме самого наемника, беспокоил барона.
   Вот подопечный убийцы вышел на открытое место; Петля привстал, натягивая лук, чтобы удобнее было пустить стрелу, но внезапно тетива лопнула, распоров щеку. Наемник удивленно завертел головой и замер: прямо над его головой трепетала вонзившаяся в ствол дерева чужая стрела! Было ясно, как день, что кто-то ухитрился перестрелить его тетиву. Не обнаружив недоброжелателя, Петля полез на валуны: оставалось лишь собственноручно расправиться с жертвой. Однако чья-то сильная рука ухватила его за шиворот и резко сдернула вниз. Выругавшись, наемник вскочил и обернулся - никого. Тут шорох снова послышался сзади. Петля крутнулся волчком и удивленно заморгал... На валунах сидел худощавый молодой человек с длинными рыжеватыми волосами; его зеленые глаза насмешливо осматривали убийцу.
   - Нехорошо, - он покачал головой и укоризненно погрозил тонким аристократичным пальцем. - Неужели у тебя поднимется рука на человека, стоящего к тебе спиной? Какие же у тебя понятия чести?
   Не увидев никакого оружия, наемник сначала был обескуражен, но при таких словах решил ковать железо, пока оно не остыло. Петля прыгнул вперед, от души проводя горизонтальный удар топором. Однако незнакомец прямо из сидячего положения взвился в воздух, уходя от опасности. Наемник вновь обернулся, принимая оборонительную стойку, и нахмурился. Он готов был поклясться, что в руках неизвестного только что не было никакого оружия, а теперь он сжимает длинный широкий двуручный меч, немного изогнутый, со странными сполохами на лезвии. Петля присел, отведя топор в сторону, словно приглашая противника к нападению.
   - Вот как? - лицо незнакомца выражало интерес, словно он больше хотел поговорить с наемником, чем сражаться. - Посмотрим, что ты сможешь сделать против меча Архири.
   Осознание того, что пришел его смертный час, подкралось к Петле незаметно. Он даже не испугался. Конечно, он предполагал, что рано или поздно ему встретится орешек не по зубам, но чтобы так скоро...
   Всего в мире осталось двенадцать мечей Архири, каждый из них носил имя Легион. Отчаянный незнакомец, разрушивший планы убийства барона, очевидно, сам имел в своих предках выходцев из этого народа, что только усиливало его связь с мечом. Наемник сглотнул: стоящий перед ним противник не был огромным или покрытым буграми мышц, но в разрезе рубахи виднелось мускулистое тело. Такому не составит труда разогнуть железный лом и самому изогнуться, словно заправскому акробату.
   Наемник прыгнул вперед, нанося молниеносный удар, нацеленный в голову. Противник легко его отбил и в свою очередь контратаковал. Петля отскочил, едва успев отбить неожиданный выпад. На топорище появилась глубокая зарубка, тогда как меч совершенно не пострадал. По губам незнакомца пробежала легкая снисходительная улыбка, от которой наемник начал закипать.
   Оставалось лишь одно: связать боем, вытянуть силы, измотать, так как меч был тяжелее топора. Хотя сам Петля с трудом верил, что ему это удастся. Оба противника взорвались серией неуловимо быстрых ударов и блоков. Наемник отскочил, держась за распоротое плечо и пытаясь утереть кровь, струящуюся из пореза на щеке. Юный нахал остался невредимым.
   Снова столкнулись и так же быстро разошлись в разные стороны.
   - Что? - тяжело дыша, спросил Петля, сплюнув на землю кровь: противник хорошо владел рукопашным боем и не стеснялся его применять. - Просто побеждать с Легионом Архири?
   - Так ты думаешь, что Легион - это подарок? - в усмешке появилось еще и презрение. - Нет, уважаемый. Это не преимущество. Это наказание. Я знаю все, что должно произойти, но имею право вмешиваться лишь в том случае, если мне позволят. Например, сегодня вполне мог умереть Менар, но Боги распорядились иначе и послали меня исправить сложившееся положение.
   - Ты защитил его, - рука Петли незаметно скользнула за пояс к кинжалу. - Теперь можешь убираться.
   - Могу, - воин дурашливо кивнул головой. - Но ведь это ничего не изменит. Ты все равно будешь за ним следить и в один прекрасный день повторишь свою попытку. А так я могу избавиться от многих проблем, если убью тебя здесь и сейчас.
   Потомок Архири по-прежнему улыбался, но глаза его были ледяными, и от них ощутимо веяло той самой неизбежной смертью, о которой он только что говорил. Наемник прыгнул вперед, со страшной скоростью работая топором. Через несколько секунд раздался резкий звон: лезвие вонзилось в камень, и мелькнувший черной молнией Легион перерубил топорище. Лишившись основного оружия, Петля тут же метнул кинжал.
   - Дурак, - невообразимо изогнувшись, неизвестный поймал клинок и с разворота швырнул обратно. Чуть тише добавил, обращаясь уже к трупу. - Посланный Богами не имеет права на ошибку.
   Кинжал попал точно в горло не ожидавшему броска наемнику. Захлебываясь кровью, Петля рухнул на камни, доспехами высекая искры из валунов. Усмехнувшись, архириец стремительными прыжками взлетел на вершину одного из огромных камней, совершенно не обращая внимания на мертвое тело. Глаза его отыскали быстро приближающуюся фигуру. Менар явно направлялся назад, уловив отсутствие наблюдателей, очевидно, надеялся выйти на них по следам.
   - Действуй, братишка, - юноша с теплой улыбкой смотрел на барона. Меч вновь исчез, оставив юношу совершенно безоружным. - Боги наблюдают за тобой. В твоих руках окажется судьба всего Векового Мира. Может, ты и память потерял к лучшему... Мы еще встретимся, даже если меня не отпустят Вершители.
   Сбежав с валуна, юноша моментально исчез в кустах, нисколько не заботясь об осторожности, а через несколько мгновений на это самое место взлетел тяжело дышащий барон. Окинув взглядом открывшуюся панораму, он тут же понял, что опоздал. Кем бы ни был неизвестный, он успел уйти. Менар с досадой покачал головой и спустился к трупу, не забывая прислушиваться и осматриваться.
   Он начал описывать все расширяющиеся круги, начиная с трупа. Наткнувшись на вонзившееся в камень лезвие топора с еще не исчезнувшими мутно-синими змеистыми отблесками, Менар скривился от отвращения, клинком Богини подцепил его и спрятал в тряпицу. Нечего магическому оружию где попало валяться - еще подберет кто... проблем не оберешься. Нужно надежно спрятать: есть тут одно место, точно никто не найдет.
   Теперь предстояло разобраться с убийцей и самим убийством. Барон присел над телом, не обнаружив никаких следов вокруг, и задумчиво потер подбородок. То, что это был не обычный наемник, сомнений не вызывало. И странное оружие ясно давало понять - мастер своего дела. Тех, кто мог бы справиться с таким бойцом, Менар мог пересчитать по пальцам одной руки.
   Присмотревшись к единственной колотой ране, барон покачал головой: не то. Такие отверстия ни на что не укажут. А вот резаные... Что-то они напоминали, но вот что? При внимательном осмотре Сокол обнаружил царапины на камнях, появившиеся в результате небрежности, и нахмурился: что же за металл использовался при изготовлении оружия? Сам барон мог бы навскидку назвать такой меч, но появление его отдельно от хозяина было невозможным, а то, что в этом убийстве участвовал именно владелец странного оружия, было не менее невероятно, чем мгновенное перенесение в Край Плывущих Барханов.
   Или все же есть смысл надеяться?.. Менар еще раз внимательно все осмотрел, не поленился заглянуть в кусты. Постепенно пришло понимание того, кто мог спасти ему жизнь.
   - Добро пожаловать, брат, - казалось, барон готов подпрыгнуть и закричать во весь голос от радости. - Не ожидал, что ты вернешься так скоро... если ты не показался на глаза, значит, есть веская причина. Ничего... Мы с тобой еще не один кувшин вина осушим, не одного наглеца к Богам отправим, не одному богатею мошну облегчим - дай мне только со своими делами разобраться. Знаю, что ты меня найдешь.
   Вернувшись к трупу, он одним движением выдернул кинжал, тщательно его обтер и взвесил на руке: неплохо отбалансирован. В хозяйстве всякая вещь пригодится... Спрятав его за голенище сапога, барон устремился на место встречи, где вот уже несколько минут имела право проявлять нетерпение принцесса.
   Диэра склонилась над родником, опустив в живительную прохладу руку и лениво водя ею в воде. Послушники больше ее не тревожили, с хорошо заметным уважением поглядывая на телохранителей, как всегда молчаливо занятых своим делом. День обещал быть достаточно интересным: Сокол должен прийти без маски, поскольку все уже видели его лицо. Времени прошло достаточно много, но молодой человек не соизволил появиться.
   Принцесса вздохнула и развернулась, собираясь уходить, и едва успела подавить испуганный вскрик. Причина волнений стояла перед ней, и в глазах Менара плясали озорные искры. Диэра без особого труда заметила, что он не похож сам на себя: чем-то взволнован и обрадован одновременно.
   - Что-то произошло? - девушка решительно села на камень, приглашающее похлопав по нагретому валуну рядом с собой. Барон был настолько чем-то обрадован, что даже не отреагировал на близость принцессы.
   - На этот раз - только хорошее, - Сокол победно улыбнулся. - Вернулся Норе - мой побратим, и уже успел натворить делов.
   - Не делов, а дел, - терпеливо поправила Диэра, внимательно присматриваясь к теперь уже ничем не скрытому лицу. - Каких именно?
   - Не нужно передергивать, - Сокол поморщился, но улыбка не исчезла. - В отношении Норе можно применять только это слово - делов. Мы с ним достаточно образованны, но временами настолько надоедает быть правильным, что мы изобрели свой язык... Курей не брал, делов не знаю. Побратим всегда появляется вовремя, словно кто-то следит за мной и все ему докладывает. Вот и на этот раз он успел убрать следящего за мной наемника.
   - Ты его видел? - принцесса нахмурилась. - Я имею в виду брата.
   - Нет, - Менар усмехнулся, словно ему задали самый простой и глупый в мире вопрос. - Но я точно знаю, что это он. Мой побратим владеет довольно специфичным оружием, и все следы, оставленные на месте битвы, указывают именно на него. Конечно, убили этого неизвестного обычным кинжалом, но резанные раны по краям немного обуглены, словно их прижгли. Такими свойствами обладает только Легион Архири.
   - Если мне не изменяет память, то клинков Пропавшего Народа всего двенадцать, - задумчиво проговорила девушка. - Разве это не мог быть кто-то другой?
   - Исключено, - Менар ладонью зачерпнул воды и подбросил ее вверх, любуясь игрой света на многочисленных каплях. - Брат слишком крепко со мной связан. И если ему поручают что-либо выполнять, то это обязательно будет касаться меня. Еще до обретения им Легиона мы здорово чудачили вместе, составляя единую команду. Потом, конечно, многое изменилось, но наша связь осталась неразрывной.
   - Это значит, что ты многое вспомнил? - Диэра обрадовано всплеснула руками. - И чем ты занимался в прошлом?
   - Не гони лошадей, - хмуро осадил ее Менар. - Воспоминания всплывают постоянно, но все не те. Иногда я и вовсе вижу бессловесные изображения, где не за что зацепиться. Я испытывал такое в детстве, как и любой ребенок: вроде и знаешь человека, но никак не можешь его вспомнить. Ни имени, ни рода занятий, ни возраста, ни чем он с тобой связан...
   Принцессе захотелось успокоить его, провести ладонью по щеке, приободрить, но глаза Сокола сами ясно давали понять, что он не намерен сдаваться и пойдет до конца. Откуда девушке было знать, что он давно уже не тот, каким был раньше, что теперь перед его глазами постоянно встает ее лицо... А Менар сам все это прекрасно осознавал и упорно загонял вглубь себя, не давая вырваться на волю даже в виде намека или неосторожного слова. Боролись два Менара: прошлый и настоящий. Прошлый старательно истреблял все чувства, кроме необходимых для жизни. Настоящий не понимал, для чего это нужно, но пока еще подчинялся, с каждым днем все неохотнее.
   Не всегда барону удавалось сдерживать на лице маску безразличия ко всему окружающему. Принцесса это чувствовала, но с Менаром не могла быть до конца уверенной в чем-либо.
   - Зачем ты украл меч у послушников? - Диэра изучающим взглядом прошлась по разным гардам клинков.
   - А кто там им пользовался? - юноша пожал плечами. - Оружие должно быть постоянно при деле, если уж оно создано. А если его используют для развлечения, то незачем было и вовсе ему на свет появляться. Вполне хватает учебных мечей из темного халарна.
   - А как ты понял, что именно маг является предателем? - этим хитрым вопросом принцесса хотела выяснить логику барона.
   - По многим причинам, - Сокол пожал плечами. Он великолепно понял замысел своей подопечной, но не подал вида, надеясь, что это облегчит их дальнейшее взаимопонимание. - Когда одержимый телохранитель пошел на тебя, остальные организовали защитный круг, а маг встал отдельно, хотя заниматься такого рода вмешательством было его прямой обязанностью. А он к тому же шевелил пальцами, словно дергал за невидимые ниточки. Кто является куклой, стало понятно сразу. А с кинжалом просто интуиция сработала...
   - Значит, ты под видом послушника следил за мной все эти дни и ночи? - глаза Диэры превратились в узкие щелочки, что не предвещало ничего хорошего. Она не знала: злиться на этого человека или восхищаться его хитростью.
   - Да, - наверное, впервые за последнее время Менар улыбнулся легко и открыто. - Из-за отсутствия побратима пришлось постараться в одиночку. Но оно того стоило. А теперь нужно потихоньку собираться в путь. Готовь своих телохранителей, хватит им на храмовых харчах отъедаться.
   И они оба рассмеялись. О смерти никто не думал. Все казалось таким простым и легко разрешимым. Главное, что каждый получил то, к чему стремился. Принцесса твердо убедилась в том, что Сокол что-то от нее скрывает, теперь дело было за малым: узнать, что же именно. А Менар сидел, смотрел на принцессу и думал о том, как же она красива, сейчас, когда не было и намека на опасность. В глазах девушки вспыхивали так знакомые озорные искорки, в уголках губ не пряталась грусть, не гнездился холодный липкий страх. Теперь перед бароном сидела волшебная фея, а не испуганное животное.
   Да-а, про себя протянул юноша, глядя на свою подзащитную, вот бы жениться на такой красавице. И что еще нужно будет в жизни? Хотя... Кто она и кто я! Ей нужно думать о судьбе всех людей Векового Мира, а я снова куда-нибудь исчезну, как и всегда. Лучше выбросить эти мысли из головы. К хорошему они не приведут.
   А принцесса в это время, слегка склонив голову, наблюдала за человеком, добровольно согласившимся стать ее сторожевым псом. Сама она никогда бы и не подумала, что перед ней сидит одиночка. Не могли Боги так ошибаться! Молодые люди такого типа всегда любят не зло подшутить, остры на язык, умны, терпеливы, верны, принципиальны, справедливы... Из них со временем получаются идеальные любовники, отличные мужья и отцы. Но сидящий рядом с ней человек был не таким. Нелюдимый, жесткий, смертоносный, не прощающий ошибок - когда-то. Может, его истинный характер и знают всего несколько человек во всем мире, а остальные видят то, что он хочет показать. Или таким, каким он сам хочет казаться. Не укладывалось в голове, что за такой внешностью скрывался независимый и одинокий характер. Хотя, возможно, Боги здесь были и ни при чем. Просто человек создал себя таким, каким сам хотел быть.
   Сама девушка прекрасно понимала, что если Сокол скажет ей, что любит ее, то она бросит все и останется с ним. Она нашла свою цель в жизни, свою мечту, которую не собиралась отпускать...
  
   Кирхаш совершенно неожиданно проснулся среди ночи, сел в постели и долго-долго ни о чем не думал. Такого с ним не случалось никогда, во всяком случае, до этой проклятой авантюры с принцессой. Но сейчас ему было спокойно, словно все уже давно благополучно закончилось. Или наоборот?!
   Советника продрал мороз, хотя в его покоях было довольно тепло. Вскочив, Кирхаш надел халат, зажег свечу и сел за рабочий стол, безвольно обмякнув в объятиях кресла. У него было такое чувство, словно тело отказывается ему подчиняться, осознав приближение чего-то неумолимого и властного. А этим чем-то могла быть только смерть...
   Если подобные предчувствия возникли, значит, Петля бездарно провалил задание. Хорошо, если умер быстро и не выдал лишней информации. Менар оказался крепким орешком даже для Верховного посланника Высшего Совета. С одной стороны, для Кирхаша не было ничего невозможного, но с другой - этого невозможного становилось все больше. Северный барон начинал напоминать стаю волков, которая неустанно кружит вокруг своей добычи, умело обходя все ловушки. Шансы Кирхаша на трон Векового Мира стремительно уменьшались с каждым днем.
   Советник с сожалением и опозданием вынужден был признать, что ему противостоит как минимум равный ум, если не более изощренный, холодный, жестокий и изворотливый. Попади Менар в Совет, быть ему через несколько лет Координатором и никак не ниже пятой ступени.
   Ничего, Кирхаш со странным спокойствием посмотрел на стену за своей кроватью, где висел фамильный меч: длинный, тонкий, едва заметно изогнутый. Доставшийся его предкам от кого-то из южных варваров. Я сам умею неплохо драться на мечах. Да и тебе, барон, до меня не добраться. Сначала пройди сквозь моих людей. А если тебе это удастся, то ты точно не минуешь яда Иргиты. У нас есть неоценимый козырь - твое беспамятство.
   Погасив свечу, советник снял со стены меч, вновь забрался под одеяло и замер, наблюдая за дорожками лунного света, проникающего сквозь высокие окна. Спокойствие улетучилось, словно кто-то начал приводить в исполнение самим же советником подписанный смертный приговор.
   Лунный свет уже казался не серебристым, а мертвенным. Лучи почти незаметно, но неумолимо двигались к его кровати, словно лезвия потусторонних мечей, все ближе и ближе к советнику, которому захотелось закричать диким голосом и спрятаться куда-нибудь от этого кошмара. Он отодвигался как можно дальше от призрачного сияния. Впервые за свою жизнь он познал животный, ничем не объяснимый страх. Не успокаивали ощущение холодной рукояти меча в ладони, воспоминания о способностях Иргиты, потеря памяти Менаром. Казалось, что сейчас откинется штора, и в комнату проскользнет гибкое сильное тело непокорного барона с занесенным для последнего удара мечом.
   Кирхаш едва не поседел и не скончался от разрыва сердца, когда в свете Катры действительно возникла широкоплечая фигура и легко спрыгнула на пол личных покоев. Советник судорожно сглотнул и крепче вцепился в рукоять фамильного меча. Вокруг было неестественно тихо, нигде не слышалось ни единого шороха, даже приближающаяся к постели тень двигалась совершенно бесшумно. Кирхаш крепко зажмурился, твердя про себя, что это просто ночной кошмар, и открыл глаза. Но ночной посетитель был в корне с этим не согласен. И уж совсем не походил на сон длинный широкий меч, легко рассекающий занавеску. С тихим шорохом покрывало осело на пол. Собиравшийся нанести выпад советник почувствовал, что не может пошевелиться!
   - Испугался? - шепот незнакомца прозвучал сродни шипению змеи. - Ты познал самого могучего противника любого человека - страх! Лежи спокойно, иначе приколю тебя, как жука. Задергался... Раньше дергаться нужно было, когда все это только начинал.
   - Кто ты? - советник сумел откатиться в сторону и вскочить, держа перед собой клинок.
   - А ты еще и сопротивляться решил? - черный меч молниеносно скользнул вперед, и клинок Кирхаша благополучно отлетел к стене, сверкая в мертвенном свете. - И что ты теперь скажешь?
   Верховный посланник почувствовал, как к его горлу прижалась холодная сталь. Скосив глаза, он увидел пробегающие по лезвию искры. Неизвестный противник держал в руках Легион Архири. И он был сильнее советника уже потому, что двуручный меч без особых усилий держал одной рукой.
   - Знаешь, как у меня руки чешутся тебя убить? - незнакомец неторопливо кружил возле советника, избегая освещенных мест. - Ты уже стольких людей к Богам отправил, что за твою смерть меня многие поблагодарили бы, в том числе и из Высшего Совета.
   - Они меня боятся!
   Кирхаш перекатом ушел от меча и рванулся к коленям противника, чтобы свалить его на пол, но руки его схватили пустоту, а острие упиралось уже между лопаток.
   - Не шути со мной, - в голосе посетителя не чувствовалось уважения или насмешки. От него веяло тем холодом, какой советнику доводилось видеть в глазах мятежного барона. - Я мог бы убить тебя сейчас, но для тебя это слишком просто. Ты должен испытать все мыслимые и немыслимые муки. Каждую ночь ты будешь просыпаться от собственных воплей и, обливаясь холодным потом, вспоминать кошмары. Я превращу твою жизнь в маленький ад, избавлением от которого может быть только смерть. Но ты не узнаешь, когда она придет к тебе и милосердно оборвет твои мучения.
   - Никто не имеет права распоряжаться моей жизнью, - зарычал советник.
   - А моей? - в голосе прорезалось презрение. - А жизнями других? Ты ими распоряжался самолично, без малейших зазрений совести. Ты познал, что есть силы, над которыми мы не властны. Смирись с этим...
   Тень начала медленно отступать в темноту. Легион Архири пропал. Советник перекатился через кровать и схватил меч, вскочил, огляделся. В покоях никого больше не было. Слышалось только его собственное тяжелое дыхание. Покачав головой. Кирхаш внимательно изучил окна и двери. Все было совершенно целым! Окна никто не бил, засовы не выламывал, отмычками не пользовался. Но ведь к нему кто-то приходил?! Запалив факел, советник исследовал каждый дюйм пола и стен - никаких потайных ходов. Но этого не могло быть...
   Утерев струящийся по лбу пот, он повесил меч на место и снова улегся в постель, но через мгновение подскочил с невиданной прытью. Занавеска была распоротой!!! Значит, ему действительно не приснился кошмар, до такой степени реальный, что он сам размахивал во сне мечом.
   - Райбель! - полный страха и ярости голос пронесся по пустым коридорам навстречу уже идущему слуге. - Внимательно - ты понял?! - очень внимательно все обследуй на предмет чужого проникновения, допроси стражников, патрулирующих сейчас и за час до этого момента. Я что, разрешил задавать вопросы? Ты получил приказ... Не знаю, кто. Но кто-то был, это точно. Посмотри, рядом с чем ты стоишь...
   Слуга наклонился, вглядываясь в плиты пола. Постепенно ничем не примечательные черточки сложились в след сапога. Райбель нахмурился: в такой обуви никто в городе не ходил. Ее используют в лесах следопыты и наемники. Тонкая упругая подошва позволяет чувствовать, куда наступает нога. Некоторые в такой обуви могли определить, на какой стороне лежит монетка, наступив на нее.
   Но как неизвестный смог пройти, не потревожив засовов? За то время, что он отошел в тень и до появления Райбеля времени не хватит даже спрятаться нормально. Однако посетитель просто исчез!
   Плеснув себе вина, советник залпом влил в себя немаленький кубок и откинулся на спинку кресла:
   - Райбель! - слуга безмолвно возник за плечом своего господина. - Найди Иргиту и пошли ее на задание. Да, прямо сейчас! Пусть возьмет все, что ей нужно. Деньги меня не интересуют. Пусть найдет Менара и убьет его!
   С последними словами советник швырнул кубок в стену и затих.
  
   Менар вынырнул из воды и с наслаждением растянулся на ее поверхности, подобной зеркалу. Он обожал купаться ночью, когда кругом тихо, никто не мешает, не отвлекает от размышлений, когда вода кажется черной и удивительно теплой. В темном небе висела огромная Катра. Казалось, еще немного, и она с оглушительным всплеском упадет в воду, заставив ее светиться изнутри. В такие ночи Менар любил просто поваляться под бездонным небом, опираясь на чешуйчатый бок своего брата.
   Норе! Побратим... Значит, он все же нашел того, кто смог снять заклинание. Возможно, он его уговорил, а может, просто убил. Со смертью мага многие заклинания теряют силу и распадаются. Не все, конечно, но большинство. А в данном случае... Стало ясно, что один маг просто использовал, запустил в мир заклинание, подготовленное кем-то другим. Оставалось лишь найти этого другого и разрешить проблему. Вот только вычислить мага по почерку человеку не сведущему, каковыми и являлись оба побратима, было невероятно сложно.
   Всем этим главным образом занимался сам Менар. У Норе терпения хватало лишь на несколько минут. Затем он с рычанием отшвыривал манускрипт и стрелой вылетал за дверь. Нашли они все же этого отчаянного колдуна... И Норе, очевидно, тоже нашел.
   Одной проблемой стало меньше. Барон не мигая смотрел на Катру, чей свет был настолько ярким, что звезд совсем не было видно. Оставалось разобраться с принцессой. Что с ней было делать - это ясно: в целости доставить в Край Плывущих Барханов. Смутно можно было даже сформулировать, каким образом добиться такой цели. А вот как к ней относиться? Как к подопечной? Непросто, ведь девушка-то привлекательная. По-деловому? Не получается, потому что она привлекает барона и как человек.
   Имя ее постоянно крутилось в голове, словно к чему-то призывая.
   Диэра... Диэра... Диэра. Диэра? Диэра! Ну, конечно!.. Сокол наполовину выскочил из воды и взмахом рук разрушил мирную гладь ночного озера. Диэра, принцесса, дочь короля Сигурла... Как же ее можно было забыть, ведь их отцы были очень дружны. А сам барон был...
   Менар замер и немедленно погрузился под воду при воспоминании о том, о чем даже думать не хотелось. Увы, но жизнь оказалась штукой намного более подлой, чем барон от нее ожидал. Сокол опомнился, вынырнул и в несколько мощный гребков подплыл к берегу. Выйдя на сушу, он убрал с лица пряди намокших волос, сел у небольшого костра и задумался. Картина вырисовывалась довольно безрадостная. Барон Менар Северный обручен с принцессой Диэрой, с каковой и встретился, хотя и при странных обстоятельствах. И что дальше?
   А что дальше? Никакого дальше не существует. Она чудом нашла этот договор или вспомнила о нем. Ну и что? Она же понятия не имеет о том, кто я на самом деле. Может, сказать ей? Нет. Бред какой-то. Когда заключали договор, никто понятия не имел, что из-за него я останусь сиротой и стану Пустынником. А у отшельников какое будущее? Никакого. Пусть она о нем помнит, но я буду молчать. Доведу до Края Плывущих Барханов и исчезну все тем же Соколом, которого она узнала. Хотя... Как же она хороша. Не будь я Пустынником, может, махнул бы на все рукой и провел бы с ней остаток жизни. Но ведь она не согласится. Зачем я ей нужен?
   На темном небе стремительным росчерком мелькнула падающая звезда. Вот и еще один гвоздик отскочил... Как только людские пороки переполнят чашу терпения Богов, все гвоздики отскочат, и тьма упадет на мир. Менар машинально загадал желание и тут же согнулся от тихого смеха. Хорошо, что в этот момент его не видел Норе, иначе подколов потом на всю жизнь хватило бы. Барон впервые в жизни загадал, чтобы его полюбили. И чтобы это сделала именно принцесса. Пожелание было робким, слабым, сам Сокол и стремился к этому, и боялся. Но... оно было! А что еще возьмешь с человека, потерявшего и нашедшего себя, но уже другим?
   Менар прислушался к своим ощущениям: тихо, как в заброшенном колодце. А ведь все изменилось в момент. Барон все вспомнил: врагов, друзей, приобретения и потери, удачи и провалы. Он вспомнил себя, но, как ни странно, возвращаться к себе-прежнему не хотелось совершенно. Появилась уникальная возможность все начать заново, взвесить свои поступки, переоценить свое отношение к миру. На мгновение юноша ощутил себя состоящим из двух абсолютно разных, но настолько одинаковых половинок. И как же быть дальше?
   Сокол на минуту задумался. Пожалуй, с новым Я он ничего не теряет, даже что-то удается приобрести. А значит... Менар собрал все свое прошлое, которое начинало вмешиваться в его новую жизнь, и упрятал в самую дальнюю темницу сознания, однако полностью изгонять не стал. И теперь о несокрушимые стены тренированного сознания бился огромный, уродливый и невероятно сильный зверь...
   Собрав свои вещи, Менар затушил костер и направился в свое убежище. Теперь он не ломал голову над тем, почему его так тянет в горы: как-никак, родина. Свалив все в одну кучу, барон уселся на выступе, свесив вниз ноги, и размотал найденное лезвие топора. Следовало его надежно спрятать, так, чтобы зло оружия не пересилило чистоты места. Единственным подходящим местом в пределах досягаемости был Водопад Лаэты. Усмехнувшись, Менар внимательно рассмотрел руны на лезвии (вдруг получится встретить изготовителя таких мерзких штук и поговорить с ним по душам?) и без сожалений разжал руки, отпуская оружие в недосягаемость. Уже снизу донесся беззвучный вопль, полный ярости и бессильной злобы: над бароном магическое оружие власти не имело.
   Рухнув в импровизированную постель, Менар только успел натянуть на себя тонкое походное одеяло и тут же уснул. Странно, но сновидений он не видел, словно что-то мешало. В раздражении Сокол открыл глаза и присвистнул, глядя на яркое солнце. А ночь-то пролетела совершенно незаметно!
   Барон встал и потянулся, затем подпрыгнул и встал на руки, легко изогнулся, перекатился, скрутил тело... Странно, но тело было послушным и свежим, ни один мускул не болел, словно юноша отдыхал несколько недель, а не одну ночь. Менар улыбнулся, но улыбка вышла жутковатой, потому что она адресовалась врагам и предвещала им мало хорошего...
   Рана его не беспокоила, и это казалось странным. Барон потер лоб, ориентируясь во времени. Так и есть: принцессе исполнилось двадцать лет! Отсчет времени пошел. У принцессы есть год, чтобы предстать перед Координаторами и получить по закону титул Королевы Векового Мира. Значит, сегодня ночью уже нужно трогаться в путь к Координаторам. Очевидно, там имеет удовольствие бесцельно ошиваться любимый побратим. Можно даже не сомневаться - это его стиль. Архириец обожал появляться неожиданно и в самый нужный момент, за что его любили и одновременно ненавидели очень многие.
   Оставалось предупредить принцессу и вплотную заняться припасами. Оружие... У телохранителей было свое, а вот подопечная... Менар машинально провел рукой по правому бедру, где должен был висеть кинжал, с которым теперь не расставалась Диэра. Тут уж барон сам был виноват, ничего не попишешь.
   Юноша убрал мечи за спину и исчез в расщелине, ведущей вниз, где его не могли заметить невидимки или простые послушники. В голове вертелся все тот же бесшабашный мотивчик, который он напевал в ночь спасения принцессы. Воспоминания о потерянном ноже вызывали смех: встретиться с обрученным с тобой человеком и сбежать от него, попутно оставив множество улик... Не над каждым Боги могут так посмеяться!
   Диэра, как и всегда, сидела у родника и смотрела на прозрачную воду. На этот раз она не сразу поняла, что Сокол уже пришел. Лишь легкий шорох пересыпаемого с ладони на ладонь песка привлек ее внимание. Она обернулась и внимательно посмотрела на барона, избравшего такой странный способ развлечения.
   - Ты опоздал, - девушка пересела ближе к своему телохранителю. - Объяснишь?
   - Посмотри на этот песок, - Менар словно и не слышал ее вопроса, - ветер относит в сторону всю мелочь, оставляя лишь самые массивные крупинки. А ведь наша жизнь ничем не отличается от песка и ветра. Под влиянием неумолимого дыхания Судьбы мы все пытаемся удержаться, но самых слабых все равно относит. Выживают лишь те, кто силен, или кто додумался сделать вид, что является таковым, - юноша высыпал песок и отряхнул ладони. - Только такие люди имеют шанс дойти до конца своего пути, познать истину или сотворить нечто, что неподвластно другим.
   - Ты меня слышишь? - принцесса встревожилась.
   - Слышу, - Менар кивнул, тоже присаживаясь на камень и внимательно глядя на Диэру. - Тебе уже двадцать... Если мы сейчас отступим, то нас отнесет в сторону, как маленькие и ничего не значащие в мире песчинки. Но по глазам вижу, что пойдешь до конца. Я занимался снаряжением и припасами. Все необходимое есть... Единственная проблема - твои псы. Без твоего приказа они ничего не станут делать, а я должен быть уверен в их скорости и в том, что они прикрывают мне спину.
   - Вместо того, чтобы спасать меня? - девушка подняла одну бровь, явно не понимая замысла Сокола.
   - Слушай, я в переделки не впервые попадаю, - Менар зло прищурился. - И могу определить, когда стоит лезть в драку, а когда мне не по силам. И если я все же решил драться, то поверь мне: я знаю, как из стычки выйти без потерь. А если они будут ждать подтверждения любого приказа от тебя, то можно при первой же засаде с жизнью прощаться. Вам - я-то выживу...
   Диэра задумалась. В словах барон, несомненно, было рациональное зерно. Действительно, в боях она понимает мало, любой мало-мальски подозрительный приказ она станет проверять, пытаясь оценить обстановку, а значит, теряя драгоценное время.
   - Это еще не проблема, - вздохнул Менар, и у принцессы едва не остановилось сердце. - Наибольшие трудности представляешь, как ни странно, ты. Умеешь ездить верхом? Каким оружием и как хорошо владеешь? Насколько вынослива? Если мы хотим пройти весь путь без потерь, то придется по таким местам пробираться, в какие и врагу не пожелаешь заглядывать. А уж какие силы против нас могут кинуть, так тут даже мое воображение бессильно. Выбор богатый: от ночных убийц-отравителей до отрядов свирепых наемников. Причем опаснее для нас первые...
   - Почему это? - принцесса действительно удивилась.
   - Такой тип убийц действует очень тихо и избирательно, - озадаченно пожал плечами Сокол. - Они видят перед собой цель и стремятся ее убрать так, чтобы их никто не заподозрил. С наемниками все ясно: появляются и отрабатывают свои деньги. А эти... Они могут прикинуться кем угодно, могут сутками сидеть на крыше или у тебя под кроватью, ожидая удобного момента. И средства у них... Если получишь малейшую царапину, то можешь мысленно приветствовать своих предков. Так что и твоим ручкам предстоит поработать...
   - Ручкам?! - Диэра не дослушала барона и резко ударила ребром ладони, метя в горло.
   Конечно, она не попала. Более того, Менара словно сдуло порывом неизвестно откуда взявшегося ветра. Принцесса закрутила головой, но никак не могла обнаружить Сокола.
   - Допустим, сила у тебя есть, но в нашем походе не она будет определяющей, - юноша спокойно спустился с дерева, куда успел запрыгнуть, прочитав по глазам девушки ее намерения. - Намного полезнее быстро двигаться, обладать хорошей реакцией, владеть оружием лучше своего врага.
   - Отец учил меня обращаться с оружием, - защищалась Диэра.
   - Каким? Максимум, к чему тебя могли допустить - шпага, - пожал плечами Менар. - В опытных руках действительно станет страшным оружием, но очень часто подводит слабых людей: не все могут признаться себе, что недостаточно сильны для владения ею. Нет, ты шпагой удар меча не отобьешь... А если... Да! Пожалуй, тебе подойдет нечто похожее. А остальное будет зависеть только от тебя.
   - Я умею обороняться голыми руками!
   - Против вооруженного? Стоящего на месте или движущегося? Нападающего или ожидающего неосторожного движения от тебя? Вот видишь... Ты сама понимаешь, что учеба и реальный бой - разные вещи. Пока ты придумаешь прием и подстроишься под противника, тебя раз пять о землю шваркнут, если вообще сразу не сломают.
   - Интересное слово: шваркнут, - принцесса хитро улыбнулась. - Раньше я от тебя подобного не слышала. При тебе кто-то произнес?
   - Нет, я его давно знал, - Сокол как-то непривычно тепло улыбнулся. - Это мы с Норе, когда путешествовали, специально придумали такой язык, чтобы не выдавать своего проис... своей родины. Привычка осталась, хотя теперь в ней нет никакой надобности.
   - Вижу: ты многое вспомнил, но почему-то молчишь об этом, - девушка озорно сверкнула глазами. - Как тебя зовут на самом деле?
   - Мое имя не имеет значения, - Сокол криво улыбнулся. - Ни о чем оно тебе не скажет. А для всех остальных я недавно умер и воскресать пока не собираюсь. А твоего отца я вспомнил. Сигурл, многие называли его Щитом Эрола. К сожалению, он не вернулся из последней поездки к Северным баронам. Просто его, как и многих других хороших правителей, предали. Ты не знала таких подробностей?
   - Ты хочешь рассказать мне о моем же отце? - прищурилась Диэра. - Не многовато ли на себя берешь? Я в курсе, что его убили на Севере. Через некоторое время после того, как он заключил этот злополучный договор о моем обручении. А о предательстве догадаться несложно. Когда я обо всем узнала, я страстно желала, чтобы эти северные земли никогда не существовали, чтобы они были так же преданы, как и мой отец. Но потом боль утихла. Я смирилась с тем, что это всего лишь течение жизни.
   После напоминания об отце Диэра готова была придушить наглеца своими собственными руками. И неважно, насколько хорошим бойцом он был. За подобные слова о собственном отце она любой ценой доберется до его горла. Девушка сжала кулаки и украдкой взглянула на Сокола: тот настороженно смотрел на нее. Но было еще что-то в его глазах - ожидание. Принцесса глубоко вздохнула и мысленно обругала сама себя. Можно было ожидать от такого союзника любой гадости: он же самым наглым образом проверял ее!
   - Ладно, не дуйся на меня, - Менар легко улыбнулся, поняв, что убивать его девушка не ринется. - Такая уж у меня подлая привычка - наносить удар по самым чувствительным местам. Зато потом не так больно выслушивать все это от других. Да, у меня вопрос: ты как меч предпочитаешь носить?
   - За спиной, - автоматически ответила Диэра, думая о чем-то своем. - Слушай, а давай в город прогуляемся, а то мне этот храм уже сниться начал. Меня все равно никто не узнает.
   - Никто, говоришь, - хмыкнул Сокол, ловко обходя бассейн по тонкому бортику. - А как ты смотришь на убийц? Им-то твоя внешность прекрасно известна. Благо, если тебя не догадались объявить государственной преступницей, а я бы так и сделал. Объявил бы тебя погибшей, а всех, кто похож - лживыми претендентками на трон. Рискованно, конечно. Но в этом случае за тебя возьмется даже городская охрана.
   Отмахнувшись от Менара, словно от назойливой мухи, принцесса направилась прочь по лестнице. Сокол укоризненно покачал головой, но последовал за ней. С одной стороны, скорая прогулка в город для барона означала лишь лишние хлопоты по охране драгоценной особы королевских кровей, с другой - можно сразу зайти за припасами и лошадьми, что позволит выехать раньше и хоть на немного расстроить коварные планы врагов. В том, что они были, сомневаться не приходилось.
   Диэра замедлила шаг, дожидаясь, когда телохранитель поравняется с ней.
   - Хорошая погода, - в голову девушке ничего больше не пришло, кроме этой банальной фразы.
   Менар поднял глаза к небу, словно только что обратил внимание на царящую жару, и кивнул. Принцесса почувствовала себя ужасно глупо. Сокол неожиданно свернул в заросли, немного пошуршал там и принес Диэре воистину царский подарок: дагалу - фрукт размером с кулак взрослого мужчины, обладающий непередаваемым свежим вкусом. Поставлялся только к столу коронованных или очень значимых особ ввиду несусветной дороговизны. Отчасти стало понятно, благодаря чему существовал храм - дагала была очень прихотлива, трудно приживалась на новых местах, требовала постоянного ухода, который монахи были в силах предоставить.
   С царской благосклонностью девушка приняла подношение и вновь погрузилась в свои мысли, не заметив, что барон по-прежнему отстает от нее на пару шагов, как и полагается телохранителю. Оба думали об одном и том же, но скорее подрались бы с целой армией, нежели сознались, что это именно так: они думали друг о друге...
   Через полчаса они стояли у ворот храма, и Сокол придирчиво оценивал походное одеяние принцессы. Если сделать скидку на неумение владеть оружием, то девушка вполне могла бы сойти за амазонку, благо, они были не такими уж редкими гостями в больших городах. Правда, достаточно непривычно видеть воительницу без клинка.
   - Так, а теперь давай уберем кинжал за пояс, - Менар помог Диэре. Руки с трудом отпустили родное оружие. - Чтобы на нас не обращали внимания, веди себя немного по-мужски, агрессивно, но не нагло. Разницу улавливаешь?
   Ловко увернувшись от пощечины, юноша отошел на пару шагов и придирчивым взглядом окинул девушку. Ладно, никто не станет цепляться к деталям, но необходимо сразу заглянуть к оружейникам. Псов пришлось оставить в храме. Вдвоем с принцессой они сошли бы за наемников, но как объяснить целую свору выделяющихся и ни на кого не похожих воинов за их спинами?
   Конечно, самое лучшее в мире оружие им не купить, но здешнего торговца Менар немного знал, доводилось иногда закупать у него оружие. Не лично, конечно: небольшими партиями через надежных посредников. И за все время он не смог найти изъянов в поставляемом товаре.
   Парочка остановилась перед небольшим бревенчатым домом. Менар с удовлетворением отметил, что торговец не поскупился и построил жилище, совмещенное с лавкой, из дорогого карликового дуба, славящегося своей прочностью и способностью не гореть. Разумно... Они вошли в проем, мягко отодвинув штору, закрывающую вход. За прилавком стоял и внимательно их изучал невысокий мужчина в летах.
   Принцесса сразу обратила внимание на его фигуру: широкие плечи, плавные, словно ленивые движения. Не иначе, в прошлом был отменным воином, пока не потерял левую руку по локоть. Но и тогда не смог смириться с прозябанием среди мирных жителей - с оружием остаток своей жизни связал. Длинные усы, отсутствие щетины на подбородке и прищуренные глаза выдавали в нем кочевника, волей судеб осевшего в городе.
   - У нас принято оставлять оружие у входа, - голос хозяина был резким и скрипучим, как несмазанный ворот подъемного моста.
   - Все равно его здесь навалом! - рассмеялся юноша, но послушно положил на специальную подставку оба катласса и кинжалы.
   - Ваша правда, - кочевник удивленно приподнял бровь, оценив клинки барона, но больше ничем своих эмоций не выдал. - Но здесь дело в уважении. Вы ведь не только в мою лавку пришли, но и в мой дом.
   - Пора отвыкать от степных привычек, уважаемый, - барон уже совершенно серьезно покачал головой и перешел к делу. - Нужен очень хороший клинок для этой девушки. Есть у вас что-то похожее?
   Торговец неторопливо вышел из-за стойки, так же медленно обошел принцессу вокруг, словно оценивая, и спокойно кивнул:
   - Найдется. Прошу в оружейную.
   Менар неоднократно бывал в подобных местах, поэтому сразу взялся за дело. А принцесса остановилась, ошеломленная открывшимся зрелищем. Хранилище для оружия было сравнительно небольшим, но это с лихвой компенсировалось расположением товара. Предприимчивый хозяин ухитрился даже к потолку приделать карусель с клинками, которую можно было поворачивать в поисках подходящего оружия. А уж разнообразие... Мечи, двухклинковое оружие, цепы... Многому Диэра даже названия не знала.
   Барон спокойно брал в руки какой-нибудь экземпляр, внимательно его рассматривал, затем клал на место. Иногда он понимающе хмыкал, чем вызывал уважительную улыбку хозяина. Сам кочевник куда-то отошел, однако вскоре вернулся с несколькими клинками.
   Сокол тут же подошел к Диэре и принялся наблюдать за ее выбором. Девушка обвела взглядом оружие. Взяла за рукоятку один из мечей, медленно вытащила из ножен и осмотрела: обычный обоюдоострый меч, сделанный из достаточно качественной стали. В руке сидит хорошо, но немного не сбалансирован. Таким хорошо атаковать, но при обороне быстро выбьешься из сил: острие перевешивает. Сделав пару пробных взмахов, принцесса покачала головой и отложила меч в сторону; обреченно повернулась к оставшимся. Да, тут и до конца жизни не решишься. И тут в голову пришла спасительная мысль.
   Девушка встала так, чтобы видеть Сокола, и медленно протянула руку к следующему мечу. Юноша смотрел не на нее. Диэра тут же отложила клинок в сторону и взяла следующий: тоже не то. С третьего или четвертого раза она все же определила, какое оружие приковало взгляд молодого убийцы. И поняла, что другого выбора у нее и не могло быть. Лезвие длинной в два с половиной локтя, шириной в два пальца, слегка изогнутое, с одной стороны заточено на всю длину, с другой - лишь на половину от острия; рукоять приспособлена для хвата обеими руками, но балансировка позволяет без труда орудовать одной.
   - Великолепно, правда? - Менар тоже осматривал меч. У него был довольный вид кота, тайком съевшего целый кувшин сметаны. - Им можно колоть и рубить, даже конным. В случае опасности легко помочь второй рукой. Сказка, а не меч.
   - Желаете опробовать? - торговец приглашающее указал на небольшой дворик, усыпанный песком.
   Принцесса кивнула, вышла и встала в обычную боевую стойку дворцовой стражи. Барон наугад взял себе меч и встал напротив, приняв довольно странную стойку: левым боком вперед, левая же рука согнута в локте и прижата к телу, а правая изогнута над головой, меч всем своим лезвием обращен к противнику. Диэра быстренько оценила все плюсы и минусы такого положения. Самое уязвимое место - ноги...
   Но широкий низкий взмах не принес никаких результатов. Сокол, казалось, подпрыгнул и перевернулся прямо на том же месте, легко приземлился, парировал выпад и ответил сам. Принцесса блокировала, вновь уколола, переходя на взмах. Послышался вздох Менара, Диэра с ужасом представила, что телохранитель не успел увернуться, и сейчас клинок принцессы окрасится кровью. Но ловкий барон очень низко присел, широким шагом обходя принцессу, и, уже вставая, двинул ее плечом. Девушка покатилась по песку и вскочила, по-прежнему сжимая меч. Внутри начинало закипать пламя ярости. Усилием воли она успокоилась: Сокол может целый отряд наемников раскидать. С завязанными глазами.
   - Ты поскромничала, когда сказала, что просто училась, - барон удовлетворенно кивнул, направляясь обратно в оружейную. - Несколько минут постоять за себя сможешь, а за это время я успею прийти на помощь.
   Диэра неслышным шагом приблизилась к телохранителю и резко взмахнула мечом. Однако вместо беззащитной головы ее оружие встретилось с прочной сталью. Менар резко развернулся, как-то по-особенному ударив рукой. Девушка успела только понять, что ее меч отлетел в сторону, а сам Сокол стоит на одном колене, прижимая к ее животу свой клинок.
   - Настоящий воин всегда бдителен, - назидательным тоном произнес он, поднимаясь. - Старайся не наносить широких ударов: быстрее устанешь и их легче отбить. Изматывай противника неожиданными выпадами, меняй стратегию прямо на ходу. Твое преимущество в том, что ты владеешь обеими руками. Они этого не знают.
   Отложив меч в сторону, барон занялся кинжалами. Тяжелые боевые клинки были ему не нужны: все равно во второй руке меч. А вот легкие метательные, которые можно использовать неожиданно... Привычно пробежавшись взглядом по полкам, Сокол улыбнулся, поднимая перевязь с длинными игловидными кинжалами Дискарда. Диэра решила поскромничать и взяла себе два небольших клинка из Суроунди. Кроме того, ей пришлось лишиться трофейного кинжала неведомого ночного спасителя. Менар без колебаний отнял его у принцессы и пристроил под левым плечом.
   Кочевник по-прежнему молчал, покачивая головой. Он понял, что покупатели попались серьезные, мелочиться не станут, но и его коллекцию лишат самых выдающихся экземпляров. С ножнами тоже проблем не возникло: имелись под каждое оружие самого различного ношения. Диэра словно вытащила из-за спины невидимый меч, кочевник после непродолжительных поисков кивнул и протянул подходящие к ее росту и длине клинка.
   Предстояла самая радующая и волнующая процедура - торг. Оружейник понимал, что чрезмерную цену никто платить не станет, даже если это оружие будет самым совершенным в мире. Всему есть своя цена, кроме, пожалуй, человеческой преданности. И за клинки тоже заплатят меньше, чем первоначальная цена. Но все пошло кувырком с самого начала.
   Барон подошел к торговцу и начал что-то шептать ему на ухо, предварительно убедившись, что принцесса не слышит их. С лица оружейника тут же слетела предупредительная улыбка. Более того, сквозь кожу медного оттенка начала проступать бледность. За оружие Менар заплатил требуемую сумму, всего лишь снизив ее на несколько золотых, что было воспринято без каких-либо возражений. Забрав покупки, она направились к дверям, но у самого выхода барон обернулся и, пристраивая на место свои клинки, зловеще прошептал:
   - Эре мануха.
   - Что ты ему сказал? - девушка подождала, пока они отошли на достаточное расстояние, и задала мучивший ее вопрос.
   - "Я предупредил", - мрачно ответил юноша. - Случилось то, чего я и опасался. За твою голову назначена награда. Пока, конечно, неофициально, иначе мои угрозы не помогли бы: два слова страже - и нам можно никуда не собираться. У него глаза горели от предвкушения награды...
   - Неужели наши дела обстоят настолько плохо?
   - Еще нет, - Сокол улыбнулся. - Основные неприятности еще впереди. Ладно, давай пока перекусим, а потом направимся к броннику. Нужно подобрать тебе доспехи. Мне и твоим псам покупать не нужно - своими обходимся. А вот ты в схватке будешь почти беззащитна.
   Диэра поджала губы, всем своим видом показывая, что она-то о себе и сама могла бы позаботиться и без всякой брони. Сокол скосил на нее глаза и легко улыбнулся. В людях он ценил и уважал упорство и ненавидел упрямство. Принцесса сейчас именно упрямилась, причем без видимой причины. Ее можно было понять: слишком уж отличалась жизнь во дворце от той, которую она видела сейчас. Далеко не каждый и не сразу сможет к такому привыкнуть. Нужно отдать должное самому барону - щадить принцессу он не собирался.
   Менар толкнул дверь одного из неприметных домов и шагнул внутрь. Диэра последовала за ним, но на самом пороге остановилась, пораженная. Она понятия не имела, специально завел ее сюда Сокол или совершенно случайно свернул не туда... Глаза ее скользили по лицам душегубов всех мастей, какой-то невероятной прихотью судьбы собравшихся в одном месте. По своей воле девушка к подобному заведению и на арбалетный выстрел не подошла бы.
   Менар совершенно спокойно направился к стойке. Он чувствовал себя в такой обстановке совершенно спокойно. Бросив хозяину серебряную монету, Сокол заказал выпить и кивком указал принцессе на стул напротив. Гул в зале совершенно не изменился. Либо никто не обратил на пришедших ни малейшего внимания, либо их появление особо и никого не интересовало.
   Диэра присела на самый краешек стула, водя вокруг напряженным взглядом. Однако людей, рвущихся получить законную награду за не совсем законное задержание, что-то не было видно. Постепенно принцесса успокоилась, уже более трезво оценивала обстановку.
   В двери входили и выходили посетители, сверху по широкой деревянной лестнице спускались все новые люди, возжаждавшие развлечений. На присутствующих обращали мало внимания. Если говорить начистоту, то не так уж много сидело в зале наемников, чтобы можно было опасаться за свою жизнь. Да и присутствующие были уже изрядно навеселе и не думали ни о чем, кроме ускользающей темы разговора.
   Сокол глотнул пива и с удовольствием осмотрелся.
   - Здорово, - барон взором парящего в небесах хищника окинул зал и направился к пустому столику. - Если вспоминать все, что с нами произошло на таких постоялых дворах, то не хватит и семидневки. Эх, что мы только не вытворяли! А уж Норе-то... Тот вообще развлекался так, словно каждый день был последним в его жизни.
   - А разве это было не так? - принцесса с брезгливой миной села рядом.
   - Может, он был и прав, - Менар равнодушно пожал плечами и снова приложился к кружке. - Я о таких тонкостях не думал... Слушай, если ты будешь вести себя так, как сейчас, словно всему миру делаешь великое одолжение, то тебя от амазонки не отличишь. Я готов поставить правую руку на то, что у тебя в родственниках есть эти воительницы.
   - Не знаю, - Диэра озадаченно вертела в руках глиняную кружку со своим заказом. - Я не помню своей матери. Да и родных по ее линии тоже, если честно, не видела ни разу в жизни. Меня окружали люди отца... Но его уже не расспросишь о семейных тайнах.
   Вспомнив о смерти короля, девушка отчаянным жестом опрокинула все содержимое посудины в рот и скривилась. Прошлое упорно настигало ее, отказываясь навсегда прятаться в самых глухих закоулках памяти. Как и всегда, появление на свет воспоминаний ни к чему хорошему не привело. Опомнившись и оценив выпитое, принцесса решила воздерживаться от дальнейшей дегустации.
   - Подожди здесь, я за заказом схожу, - юноша встал и довольно потянулся. - Сама видишь - народу много. Хозяин и прислуга за всеми не успевают, а мы люди не гордые. Можем и сами себе поесть принести.
   Диэра кивнула и на несколько минут ушла с головой в свои мысли. Как оказалось - зря. Когда она вернулась к реальности, перед ней уже сидела толпа из пятерых подвыпивших молодчиков и откровенно на нее пялилась. Девушка моментально стрельнула глазами в сторону стойки: барона нигде не было видно. Неужели самой придется выкручиваться? Рука, дернувшаяся было к мечу, замерла. Слишком много людей вокруг, которых можно случайно зацепить, да и не владеет она навыками боя в ограниченном пространстве.
   Пока они друг друга оценивали, откуда-то сверху рухнул поднос с немудреными яствами, а чуть позже на свое законное место приземлился сам Менар. Некоторое время он с любопытством осматривал нежданных сотрапезников, а затем с самым независимым видом разорвал пополам целиком запеченную птицу и поинтересовался:
   - Чем обязаны такому неприятному визиту?
   - Дык мы... это... вот, к девахе присматриваемся, а ты все дело портишь, - сумел изречь один из них довольно осмысленную фразу.
   - Порчу, - легко согласился Сокол, - потому что она со мной.
   - Но ведь не твоя? Мы с ней немного развлечемся, от девахи не убудет. А если хорошо будет себя вести, так и с прибылью останется.
   Все начали смеяться, и принцессе на ум пришло сравнение с дико ржущими конями. Барон спокойно смотрел на перебравшую компанию. Страха он не испытывал давно. В душе зрело лишь любопытство: как Диэра решит разобраться с этой ситуацией? Все равно вмешаться можно в любой момент. На небольшую потасовку никто внимания не обратит: гул в зале стоит невообразимый, да и вышибале платят не настолько много, чтобы он пытался разобраться с целой кучей посетителей.
   Принцесса одним красивым движением вышла из-за стола, заставив всех замолчать. Диэра с милой улыбкой подошла к перебравшей компании и от души врезала между ног главарю. Ближайший из друзей рванулся к ней, но молниеносно перепрыгнувший через стол Менар отправил его в далекий полет к другим посетителям. Остальные моментально протрезвели и потянулись было к оружию, но утративший всякую резкость движений барон проскользнул между ними и хитрым захватом скрутил одного из компании так, что тот мог только хрипеть.
   - Еще одно движение, и я сломаю ему шею, а потом возьмусь за остальных, - мрачно пообещал юноша. - Убирайте свои ржавые железки и быстренько проваливайте отсюда. И ту падаль заберите.
   Забияки без возражений подобрали стонущего вожака, отлетевшего в сторону собутыльника (тому уже основательно перепало от тех, на чей стол он благополучно приземлился) и попятились к выходу. Менар развернул скрученного в том же направлении и напоследок дал хорошего пинка, после чего спокойно уселся на свое место и вновь принялся за еду.
   Диэра села рядом, машинально взяла кружку и снова глотнула.
   - И зачем ты все это устроил? - послышался ее севший голос.
   - Что? - Менар поднял голову и внимательно посмотрел на собеседницу. - Ты думаешь, что это я решил тебя проверить? Нет, серьезно?! Не ожидал... Единственное, на что я решил посмотреть, - это твоя реакция на все происходящее. Стала бы ты искать защиты у меня или отреагировала бы как настоящая амазонка?
   - А если они подстерегут нас у выхода?
   - Ты не умеешь разбираться в людях подобного типа, - Менар отрицательно покачал головой. - Это не наемники, а обычные уличные разбойники. И им своя жизнь намного дороже чести и мести. Я даже уверен, что их вожак, потерпевший такое унизительное поражение от девушки, им же и останется, потому что у остальных не хватит сил или мозгов занять его место. Поверь мне, иначе бы они уже давно это сделали.
   Диэра молча переваривала услышанное. С любой стороны выходило, что Сокол прав. Не было смысла проверять ее на прочность, нанимая шайку головорезов. И вмешаться барон мог в любой момент, что и сделал достаточно вовремя, убедительно доказав, что не стоит с подобной парочкой связываться. Принцесса помотала головой, гоня прочь невеселые мысли, и снова сосредоточилась на своем телохранителе.
   - А ты почему фрукты не ешь? - будущая амазонка довольно быстро заметила эту странность юноши.
   - Не хочу, - коротко, словно отрубил, ответил он.
   - Но ведь сейчас осень - самое время для пищи подобного рода, - не унималась девушка.
   - И чем тебе мой рацион не угодил? - Сокол поморщился, отодвигая тарелку. - Это в тебе пережитки прошлого говорят. Подожди: начнется путешествие - сама станешь есть то, что подадут. А, не приведите Боги, погоня будет, так и вовсе целыми днями без еды обходиться придется. Самое верное в таком случае - не насиловать организм. Он сам решит, когда и что ему потреблять. Проверенный факт...
   Ох, не похож ты на простого наемника! Во всем разбираешься: этикет, боевые искусства, знахарство, приготовление пищи. Чует мое сердце: начни я сейчас разговор о живописи или скульптуре - и тут ты в грязь лицом не ударишь. Ешь, но говорить ухитряешься вполне понятно, даже красиво. Так простых воинов не воспитывают. Не их это круг интересов. Так что же ты за ночная пташка? За жизнь борешься отчаянно, и тем не менее тебе самому не терпится умереть. Вон, по глазам видно, что устал от жизни. Нет, рановато тебе умирать...
   Диэра неожиданно для себя самой поняла, что ни за что на свете не даст ему умереть, сделает все, что зависит от нее, но Сокола за последний порог не пустит.
   - Пережевывай лучше, - Менар постучал закашлявшуюся принцессу по спине. - А то ведь и умереть недолго. Представляешь? Виной смерти воинственной амазонки явился маленький безобидный кусочек хлеба или мяса.
   Барон рассмеялся. Диэра сердито сверкнула на него глазами: причиной кашля были не большие куски, а большие мысли. Но юноша уже не обращал на нее внимания, размышляя о предстоящей поездке. Больше всего голова болела за эту постоянно удивляющую его девицу, которая могла в любой момент выкинуть какую-нибудь неожиданность. Менар даже попробовал представить, как бы он наказал ее в случае надобности, и понял, что поднять на нее руку сможет только в случае самой крайней необходимости. Пустынник, которому было наплевать на то, кто перед ним стоит, боялся причинить вред сидящей рядом девушке. Барон глубоко вздохнул и потер виски.
   Да, Норе здорово удивился бы, поняв, что Сокол думает о ком-то, кроме себя. Единственным чувством, которое прививалось Пустынникам, было чувство локтя, необходимое для успешного боя единым строем. Но тут... Менар и сам понимал, что жизнь давно идет не так, как раньше. И сам он не тот. На миг представился побратим. Вот он сидит напротив, в правой руке у него кружка, а левая, затянутая тонкой кольчужной сеткой, обвиняющее указывает на барона. Что в такой ситуации сказал бы Норе? Что Менар слюнтяй и слабак, растаявший при виде первой же смазливой рожицы?
   Конечно, сам побратим о таком и не помышлял: с Легионом Архири забот хватало. Недаром он зачастую совершенно неожиданно подрывался с насиженного места и надолго исчезал в неизвестном направлении. Да, Норе не претендовал на роль семейного человека, не то, что Менар, которого многие друзья уже начинали видеть в роли заботливого мужа. Но... не срослось.
   - Пойдем, - Сокол резко встал, не говоря ни слова, выпил за погибших друзей и резкими шагами направился к выходу, плечом оттеснив вышибалу. - Мы еще седла не заказали, к броннику не заходили. Дел много, а время убывает.
   По пути к изготовителю доспехов они завернули к стрельнику, у которого купили три лука и много стрел, чтобы не пришлось заботиться о запасе. Затем настал черед выбора доспехов.
   Бронник приветливо кивнул Менару, окинув уважительным взглядом его широкие плечи, а затем с недоумением воззрился на принцессу. Диэра только зябко поежилась. Раньше она не считала себя низкой, но теперь приходилось стоять рядом с настоящим гигантом, которому она дышала в центр груди. Светловолосый голубоглазый великан внимательно ее осмотрел, а затем скрылся в своей мастерской. Через несколько ударов сердца он вышел обратно, неся на вытянутых руках небольшую кольчужку из тусклого серого металла, с короткими рукавами.
   Менар придирчиво ее обследовал и кивнул: пожалуй, это лучшее, что можно приобрести в этом городе. Ситарха не отличалась большими размерами, потому что являлась промышленным городом и резиденцией королей. Поэтому и оживленной торговли в ней не было. Приходилось довольствоваться лучшим из имеющегося ассортимента.
   Принцесса неторопливо надела свою защиту и несколько раз присела и взмахнула руками, оценивая обновку. Кольчуга сидела, как влитая, даже вес особо не давил, равномерно распределяясь по всему телу. Барон несколько секунд полюбовался девушкой, а затем кинул ей чехол из кожи: пока кольчуга не смазана маслом, ее нужно оберегать от сырости и пыли, которых в городе предостаточно. Позже Менар лично проверит каждое звено, заботливо смажет и на некоторое время отложит, чтобы смазка успела загустеть.
   Отсчитав положенную сумму, он крепко пожал руку броннику и неторопливо вышел на улицу. Никаких подозрений у него не возникло, так как он хорошо знал племя этого мастера: высокие, широкоплечие, светловолосые, голубоглазые, в меру воинственные и твердо придерживающиеся законов чести даже под страхом смерти. Такие не станут предавать, а если им что-то не нравится - скажут в лицо.
   - А давай сходим во дворец? - посетила девушку совершенно безумная мысль.
   - Со всем этим? - Сокол удивленно поднял над головой луки. - Да меня за наемного убийцу примут, стоит мне показаться на глаза дворцовой охране. Давай-ка лучше зайдем к торговцу лошадьми, оплатим свою покупку и оставим все это у него, а сами до заката погуляем. Если так хочешь, то можем и во дворец заглянуть.
   - Отлично! Пошли!
   Принцесса захлопала в ладоши и вприпрыжку направилась по улице, но ее остановило вежливое покашливание барона:
   - Нам в другую сторону...
  
   Кирхаш не спал уже вторую ночь. Непонятный кошмар появлялся каждый раз, стоило задремать... Раньше советник мог не ложиться несколько суток кряду, что никоим образом не сказывалось на его деловых качествах. Однако сейчас за несколько дней Кирхаш постарел лет на двадцать: под глазами темнели чудовищные круги, щеки ввалились, глаза отказывались смотреть на свет, руки отвратительно дрожали, тело не подчинялось...
   Ночной посетитель, кем бы он ни был, держал свое слово: жизнь стала сплошным мучением. Особенно после того, как верный и неподкупный Райбель прямо на глазах Кирхаша превратился в неизвестное чудовище. Теперь советник вздрагивал от каждого шороха.
   - Как себя чувствуешь? - при звуках знакомого голоса старец стремительно обернулся и узрел своего мучителя, опирающегося на Легион Архири.
   - Как ты сюда попал? - в уставшем мозгу не возникло даже мысли о борьбе с этим призраком.
   - А разве это так сложно? - пришелец рассмеялся. - Ты так ничего и не понял? Меня здесь нет!
   - А где же ты? - тупо поинтересовался Кирхаш.
   - В твоей голове, - незнакомец разжал руки, и меч, начав падать, растаял в воздухе, не коснувшись пола. - Ты настолько измучил свое сознание, что не можешь отличить реальность от вымысла, твердо зная только одно: это не сон.
   - И за что мне такие мучения? - равнодушно поинтересовался старец, вертя в руке серебряный кубок с вином, которое он пил весь день, надеясь опьянеть и забыться.
   - А ты не знаешь? - похоже, мучитель вполне искренне веселился. - Зачем ты напал на Север? Легкой поживы захотелось? Земли мятежного барона глаза мозолили, костью поперек горла стояли? За все надо платить! Ты получил место в Верховном Совете, но вместе с ним к тебе пришел и страх, который познают все, держащие в своих руках сколько-нибудь значительную власть. Стоило ли оно того?
   Кирхаш вскочил и с проклятием швырнул кубок в темную фигуру, но мучителя уже не было. В пятне лунного света на полу... сидел Менар и равнодушно смотрел перед собой. Советник сделал шаг - барон никак не отреагировал. Тогда старец в несколько прыжков добрался до кровати, сорвал со стены фамильный меч и, вернувшись к ненавистному человеку, одним взмахом снес ему голову. Фонтаном ударила кровь, а советник захохотал, словно лишился разума. Пинком отшвырнув отрубленную голову, он упал на колени, захлебываясь счастливым смехом облегчения.
   Не сразу его мозг разобрал то, от чего по спине потек ледяной пот, а волосы на голове медленно, но ощутимо зашевелились: его смеху вторил еще чей-то. Советник резко развернулся и едва не умер от разрыва сердца. Обезглавленное тело судорожно, рывками начинало подниматься, а отсеченная голова, глядя перед собой пустыми глазами, издавала адский смех. Кирхаш дико взвизгнул и попытался отползти прочь, так как ноги уже не держали измученное тело.
   Смех изменился, контуры тела начали таять, словно на только что написанную картину плеснули водой. Через мгновение перед расширенными от ужаса глазами советника осталась только тень ночного незнакомца, а спустя несколько секунд исчезла и она.
   Все замерло, но не затихло. По покоям разносился смех. Смех облегчения и страха, надежды и обреченности. Мучитель отнял у советника жизнь, с презрением бросив взамен жалкое существование. У Кирхаша не осталось ничего, кроме страха за свою жизнь, поэтому он согласился и на это. И теперь отовсюду слышался лишь смех. Смех начавшего сходить с ума Верховного Посланника Высшего Совета.
  
   - Долго еще? - принцесса впервые добиралась до собственного дворца такими извилистыми путями.
   Будучи особой королевских кровей, она понятия не имела о существовании настолько глухих улочек, которые все же могли вывести к ее дому. Да, нужно было иногда выбираться в город. Глядишь, и не произошло бы того, из-за чего теперь приходится скрываться от всех.
   - Потерпи, совсем немного осталось, - барон даже головы не повернул. - Если бы мы пошли привычным для тебя путем, то не были бы во дворце и к полуночи. Здесь намного короче, я же уже бывал...
   Менар прикусил свой длинный язык, но слишком поздно. Диэра прекрасно расслышала недосказанную фразу и тут же принялась ковать железо, пока Сокол не успел уйти в глухую оборону.
   - Что и требовалось доказать, - торжествующе провозгласила она. - Ты ведь был здесь не вчера, а достаточно давно. Так?
   - Ну, допустим, даже не один раз, - сердито буркнул барон, ускоряя шаг.
   От такой откровенности принцесса опешила и на несколько секунд замерла, беззвучно ловя ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Придя в себя, она быстро догнала своего телохранителя и снова пристала с расспросами:
   - Что ты скрываешь? Почему у меня такое ощущение, будто я знаю тебя уже давно?
   - Понятия не имею, - пожал плечами Сокол.
   - Кто ты такой, в конце концов? - девушка схватила Менара за плечо и резко повернула к себе. - Неизвестность пугает больше всего остального. Почему ты ничего не рассказываешь?
   - Нельзя, - резко оборвал юноша и тяжело вздохнул. - Любое слово человека, сказанное неосторожно или тщательно осмысленное, меняет его собственную судьбу и жизнь окружающих. Замыслы Богов нам не постичь... Может быть, много узнав, ты рискуешь не попасть в Край Плывущих Барханов. А этого допускать нельзя. Поэтому лучше оставить все так, как есть - поверь мне. С другой стороны, ты можешь строить догадки, предположения, но, умоляю, не требуй от меня подтверждения или опровержения.
   Диэра обреченно махнула рукой, и они продолжили путь. На глазах ее стояли слезы, но она упорно смаргивала их, не собираясь даже жестом выдавать несносному Соколу, что у нее на душе. Как оказалось, с одиночкой тяжелее, чем со всеми прежними женихами, вместе взятыми. Он тщательно скрывает свои чувства, следит за словами; если появляется малейший намек на симпатию, он тут же старается изжить его. Неужели у нее нет ни малейшей, даже крохотной надежды на то, чтобы привлечь его внимание?
   Есть. Не зря он молчит. Скорее всего, не столько скрывает свое прошлое, сколько не хочет говорить о настоящем. Почему? Потому что не умеет. Я ему тоже не безразлична, только вот как сказать об этом или показать он не знает. Поэтому скрывает и молчит. И будет молчать неизвестно до каких пор. Я вижу, Сокол, что ты смотришь на меня, когда считаешь, что делаешь это незаметно. Я пока не могу понять твой взгляд, не знаю, нравлюсь тебе или вызываю отвращение. Но если ты не гонишь меня прочь и не уходишь сам, значит, надежда есть.
   Девушка не всегда замечала, сколько раз на нее смотрел Менар, пока они шли рядом. Ноги работали совершенно независимо от головы, занятой мечтами. О чем? О том, что он всю свою оставшуюся жизнь хочет быть рядом с принцессой, и ни за что никуда ее не отпустит, будет оберегать от любой неожиданности, от любой превратности судьбы. Барон прекрасно понимал, что подобные мысли могут легко сказаться на его мастерстве, но ничего не мог с этим поделать. Телохранитель не имел права привязываться к подопечному, однако юноша осознавал, что испытываемые им чувства делают его лишь сильнее. Невероятно, но факт...
   Да, этот бой будет сложнее, чем против целого отряда тяжелых всадников. Это бой с самим собой. И тут уже не может быть выигравших, только потерпевшие поражение. Увы, но если человек влюбляется, то он-прошлый начинает сражаться с собой-настоящим, и кто бы ни победил, в проигравших сам человек... Я приведу ее к Координаторам, даже если это будет стоить мне жизни. А потом останусь рядом сторожевым псом...
   Все вроде бы разрешилось, но никакого облегчения Менар не испытывал. Он ловил себя на мысли о том, что его намерения меняются в зависимости от того, как складываются отношения с принцессой. А барон не любил быть зависимым. Только недавно он собирался привести Диэру к Координаторам и исчезнуть, и уже через несколько дней мечтает о том, чтобы охранять ее до конца жизни. От подобных метаний из крайности в крайность хотелось рычать диким зверем и крушить все, что попадет под руку, пока не иссякнут силы.
   Неизвестно, куда еще могли завести его тяжелые раздумья, но они вышли на площадь перед дворцом. С момента исчезновения принцессы ничего не изменилось: те же шумящие торговцы, та же уличная шпана, промышляющая мелким воровством, то же количество стражников. Но над всем этим витал отчетливый запах опасности. Сокол прищуренными глазами обвел площадь и медленно стащил с головы платок, снова делая полумаску. Принцесса широко открытыми глазами смотрела на его действия.
   - Держи, - барон протянул полумаску девушке. - Что-то у меня предчувствие нехорошее. Ждут нас здесь. А другого пути нет?
   Диэра молча покачала головой, примеривая руку к рукояти меча.
   - Подожди с этим, - Менар нахмурился. - Не надо устраивать резню там, где можно просто незаметно пройти.
   Он немного ссутулился, чтобы скрыть свой рост, взял принцессу за руку и прихрамывающей походкой двинулся к дворцу. Несколько раз на него пристально смотрели, но ничего подозрительного не замечали и переносили внимание на другие объекты.
   Вот оно что! Площадь просто кишела переодетыми шпионами. Интересно: чьими? И все старательно делают вид, что занимаются обычными делами, выбирают товары, ловят воришек, хотя прекрасно знают друг друга в лицо. Барон вел девушку самым краем торговых рядов, не рискуя окунаться в столпотворение, в котором с человеком могло случиться все, что угодно. Кто знает, в каком виде приказано найти принцессу? Может, обещано сто золотых за живую, а пятьсот - за мертвую. А может, кто-то уже начал грызню за власть, действительно посчитав девушку погибшей.
   Настало время Диэре проявить свои знания и умения. Она схватила юношу за руку и решительно потащила его в узкий проулок. Менар с ненавистью отметил, что несколько "покупателей" последовали за ними, стараясь не выделяться из толпы. Зловеще усмехнувшись, барон дернулся было разобраться с ними, но пальцы принцессы держали неожиданно крепко.
   Основательно покружив по узким улочкам. Они остановились в тупике. Чувство направления подсказывало, что они с другой стороны дворца, но по-прежнему за его стенами. Послышались шаги и тяжелое дыхание шпиков, нагоняющих беглецов. Беглецов?! Менар никогда и ни от чего не бегал, разве что от повышенного внимания, да и то когда не мог с ним справиться. Диэра отпустила его руку и принялась исследовать деревянную дверь, изредка постукивая в разных местах, словно пробуя на прочность. Барон вынул катлассы и сделал шаг вперед, готовясь встретить противников, но дверь неожиданно совершенно бесшумно отворилась.
   Принцесса моментально втащила разбуянившегося Сокола внутрь и захлопнула тайный проход.
   - Великолепно, - Менар осмотрелся, убирая мечи. - Они поймут, что мы здесь, ведь других дверей нет. Все равно придется их убить. И зачем было все усложнять?
   - Ты можешь помолчать? - Диэра сосредоточенно искала что-то рядом с камином. - Этот дом - элемент потайного хода. Если не дверь, то кровь навела бы на наш след других. А так еще есть шанс, что они отстанут. Лучше помоги повернуть этот стержень - у меня сил не хватает.
   Пожав плечами, барон принялся помогать, мельком взглянув в занавешенное окно. Семь человек с недоумением изучали тупик, все еще не в силах поверить в исчезновение жертв. Камин плавно и бесшумно отъехал в сторону, открыв темный проход. Менар с сомнением посмотрел на него, зажег один из висящих на стене факелов и с поклоном пропустил Диэру вперед. Та величественно улыбнулась и спокойно шагнула в темный зев прохода. Юноша с видом человека, которому предложили что-то отвратительное, последовал за ней.
   Просто в его замке не было никаких потайных ходов: все, что нашли, заложил камнем еще прадед барона. А тут... Даже специальные отверстия для подглядывания есть. Тьфу! И как можно спокойно жить в таком месте, где нет никакой гарантии, что за тобой не присматривают? Жуть... При воспоминании родного замка сразу захотелось домой, на Север, заниматься привычными делами, достойными барона и Пустынника.
   Диэра на мгновение остановилась, отыскала нужный камень и нажала на него. Часть стены так же невесомо, как и камин, ушла в пол. Они оказались в личных покоях принцессы. Девушка едва заметно покраснела, а Сокол принялся с интересом осматриваться. Да, сразу видно, что дворец для обороны совершенно не предусмотрен. Тяжело вздохнув, Менар присел на краешек роскошной кровати, терпеливо ожидая принцессу. А Диэра спешно пихала в заплечный мешок необходимые в походе вещи. Барону, конечно, подобных предметов понадобилось бы намного меньше, но он и не был девушкой, которой могут понадобиться тысячи мелочей.
   Послышались шаги. Барон легко подскочил к двери и замер, ожидая входящего. Диэра успела обернуться и увидеть, как широкая ладонь зажимает рот молоденькой служаночке, а на пол летит медный кувшин. Звона не последовало: Менар успел пнуть утварь, отправив ее на кровать. Принцесса подала своей подчиненной знак молчать, та понятливо кивнула. Юноша отскочил в сторону и стал разминать ушибленную ногу.
   - Ты в порядке? - забеспокоилась Диэра. Барон кивнул. - Давай уходить отсюда. Пока еще кто-нибудь не нагрянул. Мерата, ты меня не видела. Ясно?
   Служанка кивнула.
   Из дворца они выбрались благополучно и молча направились к продавцу лошадей. Мешок пришлось нести Менару. Запасливая девушка набила туда столько всего, что тройные швы едва выдерживали. Юноша прикинул вес поклажи и отметил, что им можно легко сломать шею кому угодно, просто ударив этим свидетельством человеческой жадности, за что удостоился затрещины от принцессы, от которой почему-то не стал уворачиваться. Девушка и сама испугалась собственного поступка, не ожидая, что попадет по ранее неуловимому барону...
   Очевидно, Боги сжалились над Менаром и решили, что на сегодня с него приключений достаточно: покупка лошадей прошла гладко, чем вызвала подозрения барона. Он отложил мешок в сторону и лично проверил сбрую, седла, самих животных. Все было в образцовом порядке. Но настораживало не это. Юноша понимал, что самый заметный след оставляет сам факт покупки. Такую партию не спрячешь, торговец рано или поздно проговорится, а убивать его - себе дороже.
   Оставалось тихо погрузиться на лошадей и быстренько убраться прочь. Солнце как раз село. Город уже засыпал, а патрули еще не вышли на ночную стражу. Самое время! Нужно подняться в горы, пока их не заметили. Оттуда уже можно будет уйти в любой момент, ведь дорога ведет нет только через город.
   Они без приключений миновали окраину, избежав ненужного внимания. Принцесса радовалась хоть какому-то разнообразию и весело что-то напевала. А Менар размышлял. Что-то его тревожило, и это ощущение появилось недавно. С чего все началось? С покупки...нет, с удачной покупки. Он впервые получил желаемое без каких-либо проблем, а это настораживало. Враги у самого барона были могучими и вездесущими, у принцессы, надо думать, не хуже. И неужели они проспали такой очевидный шаг?!
   Верилось слабо. Напрашивался лишь один возможный вариант - им позволили это сделать. Значит, они направляются прямиком в хитрую ловушку? Менар прищурился и усмехнулся.
   Значит, хотите поиграть? Согласен! Я смогу использовать ваши преимущества против вас же самих. Вы думаете, я уже проиграл? Отнюдь - сейчас только расставлены фигуры. Игра начинается, и она будет идти до конца. До чьей-либо смерти.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"