В 80-е годы мой друг Костян преподавал физику в училище, которое готовило воспитательниц детских садов. Это был цветник. Дружку там было хорошо. Авторитет у него был. Ну а как же - единственный бородатый мужик в царстве женщин.
Парень он был опытный. В училище он пришёл, несколько лет проработав в сельской школе в Гвинее. Мне нравилось одно его фото - на фоне африканских кустов, в обнимку с молоденькой негритянкой топлесс, стоит Костян.
- Соседка, ученица, - приговаривал Костян, с умилением глядя на фотографию.
Как-то раз он опоздал на собственный урок минут на пять. Открыл дверь, вошёл в класс.
У доски стояла ученица - весёлая румяная толстушка, местный "клоун". Вывалив наружу одну из своих объёмных белоснежных грудей, она потряхивала ей и приговаривала:
- Я Чингачгук - большая сиська!
Класс покатывался со смеху.
При появлении Костяна образовалась немая сцена. Толстушка заправила аппетитную деталь обратно в кофту и мгновенно заняла своё место за партой. Все тридцать студенток сидели с красными рожами, давились от сдерживаемого смеха и утирали слёзы.
У Костяна на лице не дрогнул ни один мускул. Он сел за стол, и начал урок.
Постепенно всё вошло в свою колею. Педагог что-то объяснял, студентки слушали. Инцидент был забыт.
Но Костяна мучила некоторая незавершённость... Чего-то явно не хватало. Нужна была изящная точка.
Подошло время спрашивать домашнее задание. Педагог открыл журнал. Возникла гнетущая тишина.
- К доске пойдёт... Пойдёт к доске...
Головы студенток вжались в плечи. Все смотрели кто куда, но только не в сторону учителя.
- К доске пойдё-о-от... Ну, Чингачгук, иди!
Урок закончился конвульсиями, рыданиями, стонами и истерикой. К доске так никто и не пошёл...