А теперь позвольте рассказать вам, как на свет появился этот рассказ.
На tumblr (известный так же, как моя новая жизнь), я увидела, что ichilover сделала репост, что полюбит любого, кто напишет для нее фан-фик. Ну, я так и поступила. Сделала такой же пост и Glowing Blue (которая все время там ошивается и почти каждый день выдает по новому драбблу) прислала мне свой небольшой рассказ, написанный для ichilover. Мы поменялись своими наработками, вместе пофанатели от созданных нами творений, и она порекомендовала мне продолжить развивать сюжетную линию. На что я сказала, что вряд ли вернусь к рассказу в ближайшие месяцы. На самом деле, это была ложь. Потому что когда я увидела запись ichilover о том, что она хотела бы почитать что-нибудь непристойное, я тут же откликнулась и сказала, что подготовлю для нее работу. Я спросила ее, могу ли продолжить свою старое сочинение, и она, ознакомившись, дала добро. Я написала историю до конца, что стало результатом еще большего фанатизма.
Но моя другая подруга fuckyeahhikari ужасно гневалась, что я не поделилась с ней первой частью истории, поэтому я сразу прислала ей две части. После прочтения она обрисовала все настолько томно и страстно, что я решилась на еще одну часть, грешную милейшими мгновениями между героями, плюс у меня было время, как следует подумать над концом истории. А вот сейчас я делюсь с вами уже полностью готовым рассказом (с финальной частью, которую еще никто не видел кроме трех выше перечисленных товарищей), чтобы мир смог это прочитать.
Мораль сей басни такова: НЕ ЗАХОДИТЕ НА TUMBLR. РАДИ ВСЕГО СВЯТОГО И ДОБРОГО, ЧТО ЕСТЬ НА СВЕТЕ, ПРОСТО НЕ ДЕЛАЙТЕ ЭТОГО. Конец.
Часть Первая.
Она видела его время от времени.
Потом опять, ей приходилось мириться с тем, что их расписание совпадает, и они ненароком сталкивались друг с другом. Как незаменимый помощник ее сестры-близняшки, у Карин были обязанности, которые никто другой не мог выполнить для Юзу кроме нее. И как восходящая звезда, другая девушка тоже испытывала достаточное давление, чтобы выглядеть, вести себя и быть воплощением самого совершенства. Но она не могла сойти с ума из-за такого ради Юзу, которая отдавала столько любви, что столь сильное чувство переполняло сердца других до краев, и в этом была ее отдушина.
Мир сиял, когда она улыбалась; зрители рыдали в умилении, когда она входила в образ своих героев, и вся печаль в ее сердце переходила к людям, учащимся любить ее как новую звезду. И совершенно очевидно, что есть некие ненавистники - острые на язык, подлые, готовые ради своих целей перейти красную черту, вот почему Карин всегда была рядом. Она будет защищать свою сестру от жестокой реальности так долго, как только сможет.
Подходя к лифту, ее пальцы коснулись ткани нелепого платья, выбранного специального для фотосессии, и считающимся последним писком моды в широких кругах, хотя она была далеко с общепризнанным мнением не согласна. "Haute couture" или высокая мода - вот как называют это стилисты современности, но Карин не была в этом так уверена. Да и потом, одежда вообще не была ее сильной стороной, вот и сейчас, она это подметила, бросая взгляд вниз на джинсовые шорты, слишком короткие, и простую белую футболку. Ничего излишне милого или затейливого, просто одежда, в которой удобно двигаться.
Тяжело вздыхая, девушка нажала на металлическую кнопку пятого этажа, и стала ждать, когда двери начнут закрываться. Но она резко подпрыгнула от неожиданности, когда в проеме меж стальными дверями встала рука, раздвигающая их, и перед ее глазами предстал тот, о ком она так долго думала в течение последних нескольких дней.
Хитсугая Тоусиро от головы до пят являет собой идеал красоты, и прежде чем зайти внутрь, он бросил на нее один из тех взглядов, от которых можно было задохнуться. Сегодня он был в повседневной одежде, просто джинсы и футболка. Если бы она была одной из его многочисленных фанаток, она могла бы сказать, что они выглядят как парочка. Но это прозвучало как сущий бред, и она затрясла головой от одной такой только мысли и позволила продолжиться их подъему наверх в полном молчании. Однако напряжение, существовавшее между ними с самой первой, надо признать не самой удачной встречи, пропитало сам воздух, и она ерзала на месте, чувствуя неудобство, а он смотрел прямо перед собой, делая вид, что не узнал ее.
Внезапное дребезжание лифта было последнее, в чем она так нуждалась.
В силу ее безудержного характера слова слетели с губ прежде, чем здравый смысл смог достучаться до разума.
- Пожалуйста, не говори мне, что мы застряли.
И на лице его опять появилась глумливая насмешка, когда он впился в нее взглядом уголками заворожительных глаз. У него была особая репутация, представляющая его как внимательного, умного и талантливого человека, работающего на самых удивительных проектах, но с которым весьма трудно найти общий язык. Не говоря уже о том, что он прослыл отменным распутником, не пропускающим ни одной юбки, и мог легко обмануть одну несчастную, чтобы позже бросить ради другой.
Пока Хитсугая пытался наладить связь с внешним миром, Карин отсчитывала про себя до десяти, надеясь на милосердие. У них были ужасные отношения, и все об этом знали. Они разговаривали всего пару раз, и беседа всегда перерастала в столкновение, один бой почти довел ее до истерики. Только по просьбе Юзу и странного согласия Тоусиро, она могла помогать своей сестре. Даже сейчас, она до сих пор не поблагодарила его, и, если говорить откровенно, вряд ли когда-нибудь это сделает.
- Питание отключено. Его достаточно, чтобы поддерживать лифт на месте, но все остальное мертво, - объяснял Хитсугая, поворачиваясь в ее сторону с раздраженной физиономией. Съемки начинались через несколько часов, но нужно было уложить волосы, наложить грим и надеть костюм - вся подготовка съедала уйму времени. А он куда более важная личность на площадке, чем она.
- Дерьмо. Нам ведь нужно кого-то ждать, верно? Как думаешь, сколько это займет времени? - спросила она, разглаживая платье и раскладывая его на полу. Рукава более ли менее были защищены.
- Не так долго. Я звонил своему менеджеру и сказал, что скоро буду наверху, поэтому он, скорее всего, выйдет, чтобы проверить на месте ли я.
- Хорошо, что хоть кого-то разыскивают. Благословенный Боже, что же с ней не так? Она прикусила губы, сердитый брошенный на нее взор был вполне заслуженным. Когда дело касается Тоусиро, ее ярость легко воспламеняется, а губы освобождаются от оков вежливости.
- Почему с тобой так сложно? - спросил он, делая несколько осторожных шагов к ней. Она отодвинулась назад, чтобы сохранить между ними безопасное расстояние. - Признаюсь, я не самый милый человек, но ты не делаешь ситуацию проще.
В этой части ты должна извиниться, Карин.
- Я не знаю. Ты меня просто раздражаешь. И вправду, может ей стоит прислушаться к совету отца и обратиться за помощью к специалисту, который что-нибудь сделает с ее нравом. Разве это не здорово?
- Неужели? Понадобилось всего мгновение, чтобы осознать, что ее спина прижата к стене, а он приближается к ней, словно хищник. Его стройное тело сжало ее в тисках, а она спрашивала себя, страх то или нечто иное, что заставило кровь прильнуть к щекам столь быстро.
Но после, все ее мысли улетучились, растворились в потоке сознания, когда он погладил ее шею и склонил голову. Она не могла точно сказать, но ей показалось, что на его губах была улыбка, а она не смела отвести от этих прекрасных губ своих глаз.
Его поцелуи были настойчивыми, полными чувств.
Она ненавидела его за то, что он был опытнее, за то, как он накрыл ее губы нежной и мягкой страстью, раскрывая ее рот и заставляя ее стонать от удовольствия. Он наклонил ее голову в сторону, сокращая расстояние между их телами, тогда как другая рука крепко стиснула бедра.
Это походило на сумасшедший сон, говорила она себе, сжимали материал его дорогой рубашки, чтобы придвинуть его к себе еще ближе. Она чувствовала, как он довольно улыбается, прежде чем скользнуть языком в ее рот, застигнув ее врасплох, когда она почти уже была готова оттолкнуть его. Но он следовал за ней, прижимая ее тело к своему, запрокидывая голову назад и осторожно поддерживая за подбородок, когда ее голова соприкоснулась с холодной металлической стеной, и она утопала в его заботе и неожиданной ласке.
Она ощущала его повсюду, и это пугало ее, настолько все было просто. Как он посылает дрожь по позвоночнику, заставляет жаждать его рот, так же, как он жаждал вкусить ее. Он ничего не делал, лишь тихо посмеивался, и был более терпеливым и снисходительным в эти скоротечные минуты, чем когда бы то ни было с ней.
Но она не лишилась рассудка только потому, что сегодня он был другим человеком. У них обоих есть свое место, и занимать место другой девушки она не имела права, оно ей не принадлежало. Поэтому когда она все-таки смогла его оттолкнуть, Карин ускользнула из его объятий, прежде чем он успел сцапать себе ее обратно. Она знала, что ему это ничего не стоило.
Она сжалась, услышав свой сломанный и надтреснутый голос:
- Нам не следует делать то, о чем мы потом пожалеем. Понимаешь?
- Нет, не понимаю. Объясни-ка мне, пожалуйста, - он нахмурился, скрещивая руки на груди, но не двинулся с места.
- Ты достаточно сообразителен, чтобы понять, что я имею в виду, - прошипела она, пробегая руками по волосам в надежде, что они не слишком сильно взлохмачены.
- Любая девушка в стране станет твоей. Тебя не устраивает, что я помогаю своей сестре по работе. Я хочу сказать, что ты встречался с несколькими моими кумирами, а ведь я в этом плане весьма придирчива.
- И причем здесь моя прошлая связь с женщинами? Что-то я ни одной из них здесь не вижу.
- Ты и я... Мы не... Мы не питаем друг к другу никаких чувств, Тоусиро! - попытки Карин достучаться до него оказались безрезультатными. - Ты звезда! Я сестра звезды. Ты встречаешься с актрисами и моделями, и певицами. Я сижу дома и ем мороженое, смотря полуфинальный футбольный матч. Понимаешь, к чему я клоню?
Но он легко возразил с самодовольной улыбкой, настолько высокомерной, что она почувствовала, как вновь краснеет.
- Ты просто боишься полюбить меня, не так ли?
- Я ничего не боюсь, ничтожество! - потирая виски, Карин молила о спокойствии. - Мои аргументы хоть дошли до твоей башки? Мы не любим друг друга. У нас никогда не было чувств, и крошечное сексуальное напряжение ничего не изменит.
- Это ты так говоришь, - пожал плечами Тоусиро. Но прежде чем он успел продолжить, свет загорелся, и маленькая кабинка начала подниматься вверх. Они почти доехали до нужного этажа, когда он вновь заговорил.
- Я расскажу тебе кое-что о себе, Карин, - сказал он, и на краткий миг, она задумалась, что они уже с такой легкостью успели перейти к неформальному обращению. - Я не гоняюсь за девушками, и не преследую их, даже если одна из них заслуживает настоящей борьбы. А это означает, что ты..., - он вновь улыбнулся, и в его глазах заискрилось обещание, которое она хотела бы не замечать, - сдашься. Быть может не сегодня, и не завтра, но это произойдет достаточно скоро.
Ей оставалось только изумленно смотреть, как двери лифта распахнулись и Хитсугая неторопливой походкой вышел к заплаканным ассистентам, и вздыхающим с облегчением операторам. Пока она поднимала забытый сверток, Юзу смогла вернуть ее в реальность, спрашивая, все ли с ней хорошо или нужно ли ей что-то, все что угодно, стоило лишь попросить. Как жаль, что единственный человек, которого она так хотела заполучить, планировал ее полностью и безоговорочно уничтожить.
Часть Вторая
Все начиналось вполне невинно. Порой Тоусиро подходил к ней в коридоре и заводил разговор, широко улыбался и бесцеремонно вторгался в ее личное пространство или ненароком касался ее, отчего девушку мгновенно бросало в дрожь. Дошло до того, что он спокойно брал ее за руку или потихоньку смещал ее на спину, движение, столь незаметное, что никто не обращал внимания, тогда как Карин натужно, словно струна выпрямляет спину или силиться ускользнуть от этих рук.
Карин потребовалось не так уж много времени, чтобы убедиться окончательно, что Тоусиро живет ради единственной цели разорвать ее в клочья, а потому ставки с каждым разом повышались. Настал тот момент, когда он просто перестал скрывать свои намерения ото всех остальных: ассистенты полушепотом сплетничали, рабочая сценическая команда неприлично хихикала или хохотала во всю глотку, когда она, улучив свободную секунду, попыталась удрать, а он, приметив ее жалкие попытки, тут же пошел за ней следом. Карин не любила быть в центре внимания, особенно получая его от красивого молодого человека, которому стоит только попросить и весь мир склониться перед ним на колени. Потому как у Хитсугаи было целое множество соблазняющих окружающих людей качеств, от которых невозможно скрыться, или убежать.
И сегодня, его совращение достигло апогея.
- Шшш, любовь моя, иначе они услышат тебя.
Крепко сжимая края столешницы, Карин могла лишь тихо стонать, вторя нежному голосу возле ее уха, а блуждающие руки тщетно пытались отыскать идеальное место, дабы очернить их на ее белоснежной коже. Прошло несколько месяцев с того фиаско в лифте, и Тоусиро умело сдерживал свое обещание.
Рука нежно скользила по задней части оголенного бедра, а коленом он раздвигал ей ноги, заманивая ее в ловушку между столом и его крепким телом. Она держала глаза закрытыми, не смея взглянуть на себя в подобном виде, полуоткрытый рот и учащенное дыхание, пока его другая рука устремилась под ее рубашку. Боже, как он это делает? Как он может сводить ее с ума, обещая райское блаженство и эта его чертова самоуверенность?
Но Карин держала эти мысли при себе, в основном, потому что он поедал их, оставляя горячую влажную дорожку на чувствительной коже и прикусывая заднюю часть уха. И каждое прикосновение отзывалось эхом в самом центре ее существа, и она пыталась изо всех сил сжать колени вместе. Но Тоусиро ей не позволял, прижимая свои бедра к ее, заставив распластаться на деревянной поверхности стола.
Когда негромкий возглас сошел с ее губ, он прогонял страх прочь, щекотно покусывая ее шею сзади. Его пальцы коснулись груди, поглаживая ее через тонкое кружево белья. Его указательный и средний пальцы сжали сосок, и она чувствовала, как они затвердели от его холодных прикосновений. Она ничего не могла с собой поделать, лишь впитывать в себя спасительный кислород, когда он сильно сжимает, а затем нежно поглаживает плоть, пока зубы проводят линию по жилке, где бьется пульс, эхом разносящийся в груди, награждая клеймом любви, за который позже она возненавидит его.
Тоусиро творил беззаконие лишь потому, что это противоречило ее натуре, ведь раньше она бы никогда не позволила себе оказаться в такой ситуации. Не то что бы Карин не была закалена в отношениях, но она оставалась девственной. Однако то, как грациозно она выгибалась под его руками, говорило ему об обратном. Между тем, как он подразнивал ее движениями руки и пробовал на вкус ее кожу, она позабыла о его другой руке, полностью прибывая во власти его касаний, делающих ее зависимой и одержимой. Она признала свою неосторожность, когда он расстегнул пуговицы ее джинсов, а кожа покрылась мурашками.
Когда его пальцы коснулись ее нижнего белья - то был скромный белый хлопок, она упрекнула себя, что не позаботилась о том, чтобы подобрать что-то более милое - теперь Тоусиро играл в тяжелую и грязную игру. Его вожделение передалось ей, и он смело воспользовался этим преимуществом, заводя ее, усиливая нажим, когда она с необузданной страстью вжималась бедрами в его руку. С ее глаз стекали хрустальные слезы, когда он проник внутрь ее, и стон удовольствия сорвался с ее алеющих от поцелуев губ, и она поразилась тональности этого звука. Блаженство пело песню, разбегаясь по разгоряченным венам, и было громче, чем ее рваное дыхание, на котором она пыталась сконцентрироваться, пока он с особым прельщением оставлял на ее теле красные удары.
Она была такой мокрой и теплой, слишком легкая добыча для мужчины, проделывающего это уже тысячу раз. Она была уже готова, и судьба достижения ее телом полной свободы зависела от его умелых пальцев, и Тоусиро хорошо это понимал, потому, как каждый раз его пальцы погружались глубже внутрь ее соблазнительного тела. Она почти ощущала его одержимую ухмылку, когда она подстраивалась под заданный им ритм, с трудом ловя крупицы кислорода, и думая лишь о нем одном, мечтая чувствовать его внутри себя - быстрее, сильнее, все, что угодно, лишь бы он поскорее оказался внутри нее.
Но Тоусиро был одним из тех любовников, который по своему усмотрению распоряжается отведенным временем, он проделывал тропу, сотканную из поцелуев от затылка и спускаясь ниже по позвоночнику. Как если бы мог проанализировать структуру ее кожи сквозь одежду, как сутулятся и подрагивают плечи с каждым нежным толчком. Он никогда не говорил раньше, что у него был пунктик на собственную божественность и непревзойденность в этом искусстве, когда он любовался, смотря на своих бесчисленных любовниц, как они в любовном экстазе теряли головы и понимали, что он единственный, кто управляет их телами и разумом. Из всех них, его любимицей оставалась маленькая проказница, продолжавшая бессмысленную борьбу даже тогда, когда мечтала о большем, он видел это, когда она оттесняла его назад, пока он с небывалом напором массировал ее самую чувствительную часть.
Каким-то образом он нашел в себе силы не разорвать ее одежду в клочья, оголяя фарфоровую идеальную кожу, мысленно представляя, как капельки пота украшают не только виски, а всю оставшуюся часть ее потрясающей фигуры. Он резко подтянул ее ноги вверх, водружая пальцы глубже внутрь нее. Он слышал ее крик, внезапно сошедший с ее соблазнительных уст, и решил, что будет единственным, кто когда-либо будет слушать столь прекрасную песнь вновь. Карин нуждалась в мужчине, который будет достоин ее - минуту любить ее трепетно и сладко, чтобы позже безжалостно и бесчувственно оттрахать. Вот кем он хотел стать и он сделает все, чтобы стать им.
Зная, сколь близко она была, Тоусиро наклонился вперед - его грудь против ее спины - он шарил по изгибам ее тела, все больше доводя до кульминационной точки. Ее глаза оставались полузакрытыми, но она видела, как он смотрит нее, как если бы в мире не было ничего столь же прекрасного и бесценного, жаркого и порочного. А потом ему не терпелось двигаться в ней, когда она опрокинула его голову вниз, ближе к ней, сжимая его язык между своими разгоряченными, припухшими губами.
И в этот раз с его губ срывались стоны, а он устремляя в нее свои неустанные пальцы до тех пор, пока ее тело не содрогнулось в изможденных конвульсиях под ним. И хотя он не желал ничего так сильно, как оказать с ней в небытии соития, вместо этого он сделал глубокий вдох и позволил ей безудержно проглатывать спасительный воздух. Ведь когда он увидел в глазах Карин вопрос, вместе с тем он узрел и неуверенность. Он получил, что хотел - воспоминание о ее чернильных волосах рассыпанных на светлом столе, о коже, освещенной светлыми лучами, отражающимися от зеркала и естественное удовольствие оттого, что он привел ее сюда. Если он потребует большего, то это только отпугнет ее.
Так что на сегодня - достаточно. Когда их глаза встретились, Тоусиро просто улыбнулся в ответ и поднес кончики ее волос к своим губам, прежде чем провести по ним вниз в их полную длину. Она последовала за ним немного погодя, стараясь привести одежду в порядок, отводя от него свой взгляд. Даже когда она со всем покончила, Карин отказывалась посмотреть ему прямо в глаза, когда он сел за стол, молчаливо и неспешно изучая ее.
Они оба чувствовали ее напряжение, и что она с трудом могла мыслить. Вполне логично, что у нее было в прошлом несколько партнеров, а она пыталась разрушить лед меж их отношениями, он же эту неумелую попытку счел весьма притягательной. Поэтому он поступил проще и раскрыл свои руки, приглашая в объятия. Когда она ступила в них, прижавшись спиной к его сильной груди, уют был почти осязаем. И хотя ей до смерти, как хотелось спросить, почему он сделал то, что сделал, она не могла подобрать нужных слов.
Они стояли так какое-то время, потому что позже негромкий стук в дверь привлек их внимание.
- Эй, ребята. Что это вы делаете? - спросила Юзу, замечая Карин и лишь мысленно удивившись присутствию Хитсугаи в комнате. Улыбка чеширского кота воссияла на ее лице, отчего Карин готова была разразиться предательскими рыданиями, но Тоусиро подтолкнул ее.
- Ничего, просто согласовываем условия наших отношений, - пожимая плечами, сказал он, крепко сжимая ее талию в своих руках и кладя голову ей на плечо.
- Неправда, - огрызнулась она, чуть не брызгаясь слюной.
- Она бесится, потому что я выиграл, - быстрая ухмылка Юзу, озарившаяся на его лице, заставила ее хихикать как ненормальную, в то время как Карин пыталась выкрутиться из его рук, чтобы как следует ударить. Но от этого его тиски стали только сильнее, их лица столкнулись и на секунду, Карин позабыла, из-за чего конкретно злилась.
- Т-ты не победил! Никто не выиграл, потому что не было никакого спора! - с полной убежденностью в своей правоте препиралась она, ее руки уперлись в его крепкие мускулы, пока она изводила себя, чтобы опустить свою голову книзу. Потому что он соприкоснулся своим лбом с ее и поглаживал ее кожу через одежду, и ей подумалось, что такими темпами она вообще не выйдет их этой комнаты.
- Ох, вы оба такие милые! Я рада, что ты встречаешься с тем, кого так сильно любишь, Карин-тян! - радостно скандировала Юзу, прежде чем услышала, что ее окликают. Махая на прощание, она негромко прикрыла за собой дверь, но слова, произнесенные ею, не ушли вместе с ней.
- Мы не встречаемся, Юзу! Однако, прозвучало это не так убедительно, как она с особой пристальностью посмотрела в глаза Тоусиро. Ее оправдания казались сокрушенными и бестолковыми. - Я имею в виду, мы же не делаем всех этих дурацких вещей, что делает моя сестра со своим парнем. Мы с трудом видимся друг с другом, если конечно не работаем в одной и той же студии или ты не показываешься, невесть откуда в моих апартаментах - хочу тебе напомнить, что ты не самый желанный гость и мы не...
- Единственная, кто продолжает думать, что мы не встречаемся - это ты, Карин, - мягко говорил Хитсугая, убирая выпавший из прически локон ее волос, прежде чем наклониться и тепло поцеловать ее в щеку. Даже сейчас он находил это необычным и причудливым, что не смеет прикоснуться к Карин в их самые интимные и сокровенные мгновения. - Я уже получил разрешение от компании действовать на свое усмотрение. Меня уже приняли, даже если я еще не делал на этот счет никаких официальных заявлений.
- Но ты только что.... И я... Ее нелепое бормотание бессмысленных слов, и он понимал, что она отстранится от него, если он отпустит ее. А потому он не отпускал, придвинул ближе, прижимая к себе и пробегая пальцами по шелковистому водопаду ее волос.
- Я не хотел пугать тебя, но именно это и происходит на протяжении последних шести месяцев - мы постепенно узнаем друг друга, - шептал он, ласково поглаживая ее. Потом он фыркнул от смеха, перемещая руку к ее бедрам и нежно сжимая ягодицы. - Думаешь я нападаю на каждую женщину, чтобы запереться с ней в комнате? Ты же знаешь, у меня есть стандарты.
- Но я почему-то не уверена, - полушутя говорила она, притягивая его лицо, теряясь своим носом о его. Его ответная улыбка стоила того, чтобы позволить звенящему жару накрыть ее щеки. - Мы никогда не ходили на свидание. Ты просто появляешься перед моим полем зрения, потом мы где-нибудь болтаемся, и ты делаешь вещи, которые нельзя показывать маленьким детям. Откуда мне знать?
- Никогда не считал себя особо искусным в этом деле, но твое тугодумие впечатляет меня с каждым разом все больше и больше, - посмеивался он, получая взамен ее нахмуренные бровки и сердитое выражение лица. - Я веду себя так, потому что люблю тебя. Я не так часто это говорю, но я не стану преследовать нежеланного щенка, если ты думала о таком приуменьшенном сравнении.
Все что Карин могла, так это широко улыбнуться, ее глаза превратились в два прекрасных полумесяца, когда она потянулась наверх, мягко целуя его в губы. Она рассмеялась, когда он попытался удержать ее, требуя большего, запретного, прежде чем ему придется отправиться на работу. Но она смиловалась над ним всего на краткий миг, отстраняя его, заслужив мрачный взгляд и угрюмое выражение лица за то, что сбежала из его хватки.
- Эй, я планирую пойти на настоящее свидание, чтобы ты уже перестал отвлекать меня от работы, - поддразнивала она его, когда он уже подошел к выходу и остановился, положив руку на ручку двери.
Она не знала, что скрывалось за ухмылкой Тоусиро, которая врезалась клеймом поперек ее гармоничных мыслей.
- Ну, конечно. Готов поспорить, что в следующий раз мы доберемся даже до постели.
Карин знала, что он смеется над ней, когда она бросила в него первую попавшуюся под руку вещь, злобно краснея, говоря себе, что совсем не воодушевлена их следующей встречей.
Часть Третья
Она ожидала его в нескольких кварталах от телестудии, одетая по модному наставлению Юзу и чувствовала себя не в своей тарелке. Ее сестра прошлой ночью явно прибавила себе лет, пройдясь по гардеробу Карин, и создала совершенной новый образ старшей сестренке. Ее заставили надеть высоко приталенную юбку и обрезанный топ, открывающий ее живот. Черные чулки и сапоги, а небольшая шапочка во французском стиле довершала образ.
Они немного поспорили с Юзу за право наносить макияж на ее лицо, оказалось ей и здесь хотелось поэкспериментировать с сестрой и сделать ряд решений. К счастью для нее, она смогла одолеть ее в этом небольшом поединке, но ей следовало отдать должное Юзу, она сражалась достойно. Сидя на краю фонтана, она постоянно проверяла время, взволнованно вздыхая, а потом поняла, что ждет его уже немалое время. Он же не обманул ее, только не после того, что произошло на прошлой неделе? От нахлынувших воспоминаний ее щеки окрасил румяно-алый цвет, и она отогнала запретные мгновения из памяти, прежде чем они полностью смогли поглотить ее.
- Эй.
Тот на кого она подняла свои глаза, был совсем не тот человек, которого она так готовилась встретить.
- Тоусиро?
Он кивнул, легко улыбаясь, хотя совершенно был на себя не похож. У него были темно-каштановые волосы, цветные линзы и золотые очки, которые ей понравились больше всего. Он был одет в черные джинсы и дизайнерскую рубашку, и даже в этой незамысловатой одежде Хитсугае все равно не удалось пройти в меньшую категорию, чем "великолепный и ослепительный".
- Что ты сделал со своими волосами? Пожалуйста, скажи мне, что это не навсегда, - насупилась Карин, указывая на его волосы. Она тайно восхищалась оттенком его волос. Она никогда ни у кого не встречала такого потрясающего врожденного цвета.
- Конечно же, нет. Позже я смою это, - равнодушно сказал он, прикоснувшись к своей шевелюре кончиками пальцев, прежде чем обернуться к ней. - Может, пойдем?
Кивая, она прошла мимо него, но расслышала его мучительный вздох, не успев отойти слишком далеко вперед.
- Что такое? - обернувшись к нему, спросила она, увидев его разгневанное лицо. И только потом она обратила внимание на его протянутую руку и до нее дошло.
- Это ведь нормально для девушки взять своего молодого человека за руку? Да-да, это так, - говорил он серьезно, но его губы поджались, когда она взяла его под локоть. - Но я учусь не ожидать от тебя ничего нормального.
- Эй, что еще за оскорбления в мой адрес, - Карин ткнула его локтем в бок, но он все равно не отпустил ее, просто продолжал вести в направлении ресторана.
- Кстати, сегодня ты просто очаровательна. Я почти не узнал тебя, - говорил он, шепча слова ей на ухо. Они потонули в шуме проезжающих машин и проходящих мимо них людей, поддерживающих миллион различных разговоров. Она покраснела и готова была сама себе дать хороший подзатыльник за подобную реакцию.
- Спасибо. Могу тоже сказать и о тебе, - она показала ему язык и поспешила вперед, когда свет на светофоре загорелся. Это заставило его рассмеяться, и она была рада этому, потому что Карин знала, какая ужасная из нее может получиться девушка для похода на свидание. Большую часть времени ей было по-настоящему хорошо, но неприятные мысли, постоянно закрадывались в голову, когда она смогла по-настоящему изведать это притягательное ощущение - быть рядом с ним - и ее пугало то, насколько сильно ей нравился ее спутник. И сколько же внимания Хитсугая привлекал, просто идя по улицам города.
Люди останавливались, забывая о том, куда шли и о чем думали, и тупо пялились на него, девушки хихикали и старались флиртовать с абсолютным благоговением в глазах, а он продолжал свой неспешный и нерасторопный шаг, действенный, как и всегда через различные улицы и спускаясь вниз по узким улочкам. Похоже он просто не замечал, какой эффект создает на обычных смертных. Тоусиро поддерживал с ней обыденную беседу, даже не мигнув в сторону своих воздыхателей, но для него это похоже в порядке вещей. С другой стороны, Карин все с большей легкостью и нарастающим весельем оставляла насмешки и язвительные замечания тем, кто осмеливался окинуть их недовольным взглядом. Она никогда не испытывала на себе чувство ненависти, зарождающегося у других с одного брошенного на нее взора, но скорее всего этот день станет куда интереснее, чем ей думалось первоначально.
Когда они подошли к причудливому ресторанчику, Тоусиро поприветствовала доброжелательная пара молодых людей, мгновенно узнавших его. Она многозначительно подняла одну из своих бровей, пока их провожали к отдаленному и уютному столику, подавая небольшие порции закусок для разогрева аппетита, в то время пока они просматривали меню.
- Я так понимаю, именно сюда ты водишь своих девушек, - подшучивала Карин и была награждена тоненькой алой полосой на кончиках его ушей. Когда она поставила локти на край стола, она самодовольно усмехнулась его очевидному смущению и испытанной неловкости.
Скривившись, он открыл рот, но владелец заведения, выглядящий чересчур эксцентричным в своем неброском одеянии, прервал его:
- Что же, не так часто Хитсугая-кун приводит сюда кого-то кроме кузины и сестры. Да ты к тому же так тщательно замаскировался, впрочем, не так хорошо, раз я смог с такой легкостью узнать тебя.
- Ты собираешься принять наши заказы или нет, Урахара-сан? - проворчал он, смотря на него поверх золотисто-черной оправы очков. - Честно говоря, я не понимаю, как на протяжении стольких лет Йороучи-сан могла контролировать тебя.
Ответная улыбка была одновременно и нежной, и дикой.
- Клянусь тебе, я поддерживаю с ней все контакты. Его жаркий и пылающий взор пал на Карин, и она почувствовала, как щеки вспыхнули в ответ. Но потом на его лице вернулась вечно-веселая маска и мгновение растворилось.
Пока они ждали свою еду, они вели непринужденную беседу, но на задворках своего разума Карин все еще прокручивала слова, произнесенные хозяином заведения. Это было место, куда Тоусиро сбегал, чтобы укрыться от остальных и все же он привел ее сюда. Почему? Он посчитал, что она чем-то отличается от других? Слишком много возможных ответов, и Карин была не уверена, что готова была услышать хотя бы один из них.
Они не ушли даже после того, как покончили с угощением. Он взял ее за руку, переплетая свои пальцы с ее, когда они выходили из ресторана, и она безвольно следовала за ним. Они оказались в центре города, погрязшего в суматохе покупателей и торговцев, бесчисленных прохожих, спешащих в неизвестном направлении. Но Карин не смотрела в сторону ни одного дорого бутика или ювелирного салона, отчего Тоуситро был в полной растерянности, не зная что делать дальше. Он не знал ни одной девушки хотя бы немного походящей на Карин, и это одновременно и интриговало, и беспокоило его.
- Эй, Тоусиро, смотри! Пробежав чуть дальше, Карин помахала ему рукой возле стеллажа с огромными плазменными телевизорами и электроникой. Он поторопился к ней, но остановился в нескольких шагах, качая головой, когда его взгляд упал на то, что с таким захватывающим лицом разглядывала Карин.
Для него она была просто под знаком энигмы, слишком загадочной и нелогичной.
- Правда, Карин? Ты хочешь прямо сейчас посмотреть футбольный матч?
- Ну да, я пропустила вчерашнюю игру, потому что была на работе, ты же знаешь. Она еле сдерживала себя, топчась на месте, чтобы не рассыпаться оскорблениями, взволновано скрепя руки, пока она смотрела, как команда противника уводит мяч. То, как она притоптывала своими ножками, дало ему понять, сколько прыти она вкладывает в себя, чтобы не завопить во всеуслышание и не закричать, хотя было видно, как ей этого хотелось. Вероятнее, более из-за уважения к его вежливой и культурной натуре, нежели из-за каких социальных ограничений.
Но это выражение на ее лице, заставило его улыбнуться, пока он внимательно следил за каждым ее движением, а она почти вплотную прижималась лицом к стеклу. Если бы у нее был стул, она, скорее всего, позабыла бы о нем, и это, что его в ней привлекало и неумолимо притягивало. Эта Карин знает, кто он и что из себя представляет, и не требует от него чего-то невозможного, чтобы не потерять к нему интереса.
"Только если ей не захочется быть с другим мужчиной", - подумал Хитсугая, скрещивая руки на груди, когда она хлопала в ладоши, радуясь забитому голу. Он не особо пытался скрыть свою улыбку. В конце концов, она наслаждалась собой, даже если и не обращала на него особого внимания.
За все время своей карьеры Тоусиро привык к женскому вниманию, но порой особо упертые все же могли подкрасться к нему незаметно.
- Привет, - произнес женский голос, и он увидел приближающеюся к нему девушку. Он прошелся по ней небрежным взглядом, рассказавшей Хитсугае, что перед ним предстала знойная красавица, прекрасно знающая чего она хотела, и когда она хотела это заполучить. Быть может в другой бы день он с ней бы и пофлиртовал немного, но сегодня он не испытывал ни малейшего интереса к этому.
- Могу ли я Вам чем-нибудь помочь? - галантно улыбаясь, поинтересовался Тоусиро. То, как ее глаза потемнели на его уклончивый отказ, не осталось им незамеченным, как и то, как она прижалась грудью, вцепившись в его руку, и крепко обняла. Она была пышногрудой брюнеткой, которой можно было отдать всего себя, забыться в объятиях удовольствия, она олицетворяла само искушение, но была слишком занята, говоря что-то щебеча в несчастную трубку телефона, нежели заметить его.
- У нас с друзьями не хватает одного человека для группового свидания. Возможно, ты будешь так мил, чтобы составить нам достойную компанию, - лепетала она слащавым голосом, моргая длинными черными ресницами притягательных глаз. Но у Хитсугае за его непродолжительную жизнь было достаточно партнерш, чтобы не повестить на дешевую удочку так просто.
- Боюсь, что я уже на свидании, - объяснил он, выворачивая свои руки из ее хватки. Когда она выпятила ярко-красную нижнюю губу и потянула за рукава, Тоусиро чувствовал, что уже на пределе, а вся его толерантность, словно песок, проскальзывала между пальцев.
- Дорогой, пожалуйста. Очевидно же, что твое свидание назначено не в том месте, и не в то время. Как она могла оставить такого потрясающего мужчину грустить в одиночестве?
- А я и не один. Она прямо там. Гордый собой, он указал на Карин, которая все продолжала изображать из себя воинствующего спортсмена и подпрыгивала при наступательной атаке ее фаворитов, и каким-то образом смогла собрать вокруг себя целую толпу любителей футбола, заражая их своей неиссякаемой энергией. Люди останавливались и смотрели за игрой вместе с ней, давая комментарии, на которые она отвечала с озорством и юмором, отчего всем она тут же понравилась. Почему-то у Тоусиро возникло странное чувство собственничества, он хотел выйти вперед и заявить всем на нее свои права, объявляя, что первым увидел ее.
Недовольство на лице девушки читалось столь явственно, портя его хорошее настроение.
- В ней нет ничего такого особенного. Тебе не нужно ее ждать, после того, как она оставила тебя здесь совсем одного.
Он не мог сказать, что намеренно сторонился толпы, но Хитсугая все пытался отыскать выход к спасению. В таком скопище народу могли найтись и те, кто мог узнать его.
- Послушайте, мне чрезмерно льстит Ваше внимание, но мне и вправду нужно идти. Когда применив недюжее усилие, он все-таки вырвался из окружения и она мертвой хваткой вцепилась в него, он окончательно потерялся, не зная, что делать. Он никоим образом не мог применять силу против женщины - он же не трус и слабак, в конце концов - но говорить о прогрессе в его ситуации было бы весьма некстати. Пойманный в ловушку, Тоусиро мог только предполагать, какой мере наказания его подвергнет Карин - широкая ухмылка растянулась на ее лице, когда она бросилась ему на шею.
- Мы выиграли! Мы выиграли! Мы чемпионы! Положив руки на его плечи, она почти опрокинула его наземь. К счастью для него, объятия незнакомки уравновесили силы, поскольку ему пришлось обнять ее, чтобы сохранить равновесие. Это без сомнения б самое необычное свиданием из всех, какое у него когда-либо было, но он ни капельки не переживал по этому поводу.
Когда она отпустила его, ее глаза с толикой смятения переместились на неизвестную.
- Привет. Тебе что-нибудь нужно?
- Да, на самом деле есть кое-что, что я хотела бы узнать, - фыркнула она, скрещивая руки на обильной груди. - Я хочу знать, как такая невзрачная и косящая под мальчика девчонка смогла получить такого мужчину. Я имею в виду, неужели ты думаешь, что достаточно хороша для него?
Сдерживая новую волну гнева, готового в любую секунду вырваться наружу, Тоусиро уже было ответил, но искренняя и радостная улыбка Карин опередила его действия.
- Все просто. Смотри.
У Хитсугаи не было достаточно времени, чтобы высвободить свои руки, тянущие его за воротник, как Карин поднялась на цыпочки и крепко поцеловала его в губы. Поцелуй был не таким нежным и сладким, как он себе представлял. О нет, ей нужно было что-то доказать и сделать это со всей экспрессией своего характера, и так под ее натиском его губы открылись ей навстречу и тут же ее язык протолкнулся к нему в рот. И все правила этикета и морали, которыми его обучали с самого детства, растворились в сознании, пока его свободная рука зарылась в ее волосах, а она стала для него воздухом во спасении, стала цельной половинкой, которую он так долго искал и которая вот-вот может исчезнуть.
Им было плевать, что прохожие открывали рты от удивления или с трудом ловили воздух, самоотриченно злились, останавливались, но держались на почтительном расстоянии. Как и не замечали они свистки и давящиеся смешки, а Карин все держалась за него, позволяя его вкусу пропитать все ее чувства, и она будет его целовать до тех пор, пока не удостовериться, что утопает, растворяется в нем. И когда он наконец отодвинул ее от себя - не потому, что Тоусиро этого хотел, но потому, что их окружали дети и были соответствующие законы, запрещающие раздеваться в общественных местах - улыбаясь, обхватывая руками ее талию и смотря, как сверкают ее глаза, он понял, что за яркий свет купается в ее очах. То, чего он так долго ждал.
- Эмм, Карин-тян?
Она резко повернула голову влево, и спустя секунду ее глаза стали огромными.
- Сестра Рукия, это ты?
Карин так и не получила от нее ответа.
- Что происходит? И откуда, черт возьми, взялся этот перец? - требовал разъяснений Ичиго, подходя ближе к паре, вместе со своей женой находящейся на последнем месяце беременности покорно следующей за ним.
- Ну, будет тебе Ичиго, расслабься. Она просто на свидание с молодым человеком, между прочим, очень даже симпатичным, - она подмигнула Карин, после чего ее румянец стал только ярче.
- Мне плевать! Она слишком юна для такого! - кричал он, указывая пальцем на свою младшую сестренку, но все еще продолжал разговаривать с Рукией. - Разве она не выглядит на восемнадцать с копейками?
- Мне двадцать два, - пробурчала она, но от этого его взгляд стал только жестче. Но прежде чем Ичиго успел что-либо сказать ей, Рукия ухитрилась отвлечь его внимание и полностью завладеть всеми его мыслями. Это была настоящая диверсия с поля сражения, только братик это понял, когда они уже давно исчезли, и, наверное, будет лучше, если она не будет показываться ему на глаза в течение нескольких дней. Но Карин не слишком-то это беспокоило, потому что Тоусиро уводил ее в противоположную сторону, взял за руку и сбежал с ней с заразительной ухмылкой. Она ничего не могла с собой поделать и громко засмеялась, когда услышала безумный вопль брата, но они уже окончательно скрылись из виду.
Каким-то чудом, они добрались до ее квартиры, потные и веселые, а их руки так и не разъединились. И хотя Карин пригласила его внутрь, используя самый грязный словарный запас, который знала, она решила, что он все равно бы к ней пошел, какие бы версии и отговорки она бы не придумала. Таков был его план - вторгнуться в ее жизнь без объяснений, без разрешений.
- Твой брат интересный человек, - шутя, говорил он, снимая ботинки и куртку, и следуя за ней в гостиную.
- Он станет еще интереснее, когда он прошибет тебе голову при следующей встрече, - прищелкнула язычком Карин, проходя на кухню в поисках заслуженного угощения. Когда она открыла холодильник, ее глаза заискрились при виде упаковки мороженого Rocky Road, она выложила его в красивые прозрачные миски и прихватила с собой две ложки, после чего счастливо прошествовала к дивану.
Но не успела она устроиться, как следует, он уже посадил ее между своих ног.
- Клянусь, тебе нравятся самые странные вещи на свете, - смеялся он, пожирая глазами ее любимое сладкое, в то время как она нарочито показала ему язык. Но зарывшись носом в ее волосы, крепко прижав ее к себе, словно он был ее одеялом, в которое можно укутаться, прячась от страха и жестокости внешнего мира, Карин вспомнила, что на него совершенно невозможно сердиться.
- Ты прав. Ты мне нравишься, хоть и не знаю почему, - громко рассмеявшись, сказала она, возвращаясь к уже наполовину съеденной коробке. Пока она смаковала шоколадную помадку, Карин не заметила, как объятия Тоусиро крепчали, а он придвинул ее на несколько миллиметров ближе.
- Скажи еще раз, - нежно шептал он, и голос его звучал так нерешительно, так не похоже с его обычной манерой выражения. Но она не придавала этому особого значения, теперь она полностью сконцентрировалась на телевизионном шоу, которое он включил еще до ее прихода.
- Сказать снова что? - рассеянно спросила она, облизывая губа и уже берясь за вторую порцию. Но Хитсугая еще не закончил с ней, приподнимая ее подбородок, чтобы она смотрела прямо ему в глаза.
Карин подумала, что они должно быть впервые находятся так близко друг к другу, и впервые, когда она видела Тоусиро таким неуверенным, почти слабым.
- Скажи мне вновь. Скажи, что я тебе нравлюсь, - повторил он, проводя большим пальцем по ее холодной нижней губе. Его серьезность ошеломляла, она изо всех сил старалась отвести свои глаза от его пронзительного взора, видящего ее насквозь. Карин никогда не обращала внимания, как эти восхитительные глаза смотрели на нее, даже когда их единственным взаимодействием были их вечные разногласия, споры и ругань.
А потому она сказала, потому что Хитсугая этого заслуживал.
- Конечно же, я люблю тебя, идиот. Более чем уверена, что ты всегда мне нравился. И честно говоря, Карин не знала, почему так долго не признавала своих чувств и не произносила заветные слова. Но ее терзали большие сомнения, что это был последний раз их признаний, Тоусиро улыбался так искренно и счастливо, что она готова была кричать слова любви до тех пор, пока не лишится голоса, чтобы позже их шептать. Но то признание для иного дня, сейчас же он медленно наклонился к ее губам, чтобы впиться в них жадным, алчным поцелуем, как если бы она была единственной, кого он когда-либо хотел.
От переводчика: в действительности эта работа не относится к сборнику In every season, но я посчитала правильным включить его сюда, потому что это one-shot, т.е. отдельная история без каких-либо продолжений и взаимосвязей с другими драбблами. И пусть уж лучше они все останутся в одном сборнике для удобства чтения.