Я написала эту работу для моей дорогой подруги, которая убила меня своим новым потрясающим артом, и мне хотелось ее поддержать и соответствующе поощрить за нелегкие труды. Так что да, я в последнее время нечасто делаю обновления на сайте, но здесь просто не могла заставить себя остановиться, потому что была очень вдохновлена ее картиной.
Надеюсь, что вам понравится, а я тем временем готовлюсь к экзамену по патологии.
Ангелы против демонов! Впервые пишу нечто подобное, но это было по-настоящему здорово.
Они сошлись по разные стороны сокрушительной и ужасной войны.
Он красив, силен и добр, тот, кто наводит ужас на нечисть потустороннего мира, лидер отряда ангелов, и лишь одно упоминание его имени заставит самого мелкого демона содрогаться в страхе. Но он был и милосерден, огораживая тех, кто искал света и добра, возносил возмездие со смертельной и губительной точностью. У него никогда не было искаженного представления об этой войне, он ясно представлял себе, что есть добро, а что есть зло.
У него был такой склад ума, что он никогда не спал, глубоко погружаясь в сновидения, всегда оставаясь настороже. И посланцы тьмы прокрадывались во мраке ночи, в надежде получить свой шанс и безжалостно лишить его жизни тогда, когда он был наиболее уязвим. Во всяком случае, они так думали. Но Хитсугая Тоусиро никогда по-настоящему не отдыхал. Мир и блаженное спокойствие были для тех, кто вышел слабым и уязвленным из битвы вечности против созданий подземных глубин, и они заслуживали почивать вдали от лязга клинков и смерти, после стольких веков удерживающих стан врага. Но он не пошел вместе с ними.
Его противник превосходный убийца, у которого не было конкурентов на поприще, такая прекрасная, что ее можно было бы отнести к стану небожителя, как и он сам, словно они пошли от одного рода, и все еще такая темная, что ее нельзя было спутать ни с кем. Ее поступь была мягкой и неслышной в его опочивальне, даже заостренный клинок бесшумно вышел из ножен. Мысль совратить и соблазнить этого мужчину посещала ее раз или два, и эта стратегия срабатывала на бывших капитанах, чья присяга была поколеблена ее сладкими как мед словами и еще более сладчайшими губами, но она изменила свое решение. Этот мужчина не был похож на остальных. Он был слишком умен и толков, чтобы поддаться искушению и обмануться изгибами ее тела или манящей улыбкой ее алых уст.
Наблюдая за его безмятежным сном, на краткий миг она подумала, что он невозможно красив, такие, как он не могли существовать в их грешном мироздании. Никто не должен быть настолько совершенным, настолько ослепительным, и ее пальцы страстно стремились ласкать его мраморную кожу и поцелованные снегом волосы. Красота была ее слабостью, пред которой она млела, и сомнение охватило ее, а потому она отбросила чувство прочь, прежде чем вытащить острие меча. Все закончится быстро, безболезненно и отчасти, она мечтала, чтобы он пробудился. Она хотела, чтобы он прочувствовал всю ту боль, что он причинил ее верноподданным, пускай это ничто в сравнении с тем, что он сотворил. Но вместо окрашенных в винно-красный оттенок перин, Куросаки Карин швырнули на мягкие подушки, а все ее тело было прижато сильной мужской фигурой. Ее руки были крепко сцеплены над головой, хотя она изо всех сил пыталась выкрутить пальцы из мертвой хватки, чтобы сбросить с себя нападавшего. Жалкие усилия, и они оба это знали, но это не мешало ей накинуться на него своим острым слогом, проклиная все его существование.
- Понятно. Похоже, что теперь они посылают женщин выполнять грязную работу, - произнес он обыденным тоном. Порицание горело обжигающим пламенем в его взоре, пока он внимательно изучал ту, что была в его власти, и недобро нахмурился, когда она решилась посмотреть ему прямо в глаза.
- Не смотри на меня свысока, ангел. Я не такая слабая и беспомощная, чтобы нуждаться в твоей жалости, - рычала она от досады, пытаясь выпутаться из-под его стального захвата. Но его пальцы не смягчили своей жесткости, лишь немного сдвинулись, чтобы ему было удобнее переплести ее ноги со своими.
Он приподнял бровь, и голос его был таким же хладным, как и его нрав:
- Однажды, ты была невинной, демоница. Иль было это в столь незапамятные времена, что ты позабыла, что когда-то была человеком?
- Выслушивать подобное от существа, что познал одно лишь бессмертие, искренне надеюсь, что ты простишь меня, если я не буду обсуждать с тобой свою былую жизнь. Теперь же она перестала бороться, расслабляясь под ним, пока он продолжал задавать вопросы, которые никогда не мог понять до конца. Она не так сильна, чтобы справиться с ним, а потому решила выждать подходящего момента. - Твой род был ко мне не добрее, чем ты сейчас.
Ошеломленный, он сердито посмотрел на нее:
- Мы никогда не были жестоки со смертными. По крайней мере, мы делаем все, что в наших силах, чтобы позволить им прожить их скоротечную жизнь в мире.
- Ох, твое покровительство преисполнено чрезвычайной заботой, - ответила она, с сарказмом закатив свои глаза. В чистом серебряном свете луны, он размышлял, как отражается небесная звезда в ее очах, приобретая оттенок цветка ириса, и в чистых лучах ее глаза напоминали бриллианты, и в сизо-темном океане сверкала рассудительность, и от этого взора он испытывал дискомфорт. Она была не более чем одной из множества ассасинов, которых он не раз встречал на поле брани. - Ты защищает людей от тьмы, что обитает в их сердцах, но отказываешься помочь им раскрыть свой свет. И удивляешься, почему моя сторона продолжает поддерживать солдат.
- Ты пользуешься душами, стоящими на перепутье, чтобы низвергнуть их к смерти. За это я не могу простить ни тебя, ни твое племя, - огрызнулся он, вспоминая все лики юнцов, лишенных жизни. Столь молодые души могли быть спасены, и обещаны небесному престолу, не выбери они кромешную тьму.
Она выпрямила спину, расправила плечи, непреднамеренно оголяя шею, и в воздухе витал аромат похоти и страсти.
- Тогда убей меня. У тебя не должно быть с этим проблем, после того, как ты перерезал бесчисленное множество моих соплеменников. Здесь нет никого, кто мог бы помешать тебе, и ты превосходишь меня по силе. Отворачивая свой непокорный взор в сторону, ее слова оставались мягкими и искренними.
- Моя жизнь - это капля в океане. А потому мне глубоко плевать на мировой порядок. Если я покончу с тобой, это сделает кто-то другой, счастливо заняв мое место.
Его не поразили ее слова, но потрясло то, как она их произнесла. В них не было ни капли горечи или раскаяния, ни страха, тогда как любого другого охватила бы безумная дрожь, исходящая на подсознательном уровне. Демоницу не заботила ее собственная значимость, и что-то внутри него непрестанно влекло его к ней. Всепоглощающее одиночество перекинулось и на него, пока он смотрел в глаза, полные согласия и бесстрашия, отчего он с трудом сглотнул. Куда страшнее было то, что это выражение лица и эти глаза заставляли его хотеть защищать ее, спрятать в своих объятиях ее миниатюрное тело, чтобы никто более не смог причинить ей боль вновь.
Когда он отнял руки от ее запястий, то ощутил смятение, ударившее его прямо в спину. Он не понимал, почему она так отличалась от тех, кого он повстречал прежде. Все, что он знал, так это то, что он не был готов оборвать ее жизнь, не этой ночью и не от его руки.
- Уходи. Прежде чем мое хорошее настроение улетучится, демоница. Бросая на него предупреждающий взор через плечо, он видел, как она напряглась при его словах. - Не верю, что ты такая уж бесполезная, как говоришь. Докажи мою правоту и приведи себя в достойное для сражения состояние.
Звук напоминал шелест листвы, медленный и неуверенный.
- Ты совершаешь ошибку. Я вернусь за тобой, ты же знаешь. А если не я, то другие.
- Пусть приходят. Я буду готов.
Она не произнесла ни слова, прошествовав к раскрытому окну, и забралась на подоконник со свойственной ей грацией. Но она не ушла, как он полагал, просто стояла, всматриваясь в далекий горизонт. И он ничего не мог с собой поделать, размышляя в этот миг, что она была слишком прекрасной, чтобы быть запятнанной мраком полуночной стороны. "Должно быть, было время, когда она была чиста", - размышлял он. И задавался вопросом, что произошло, обратившее ее в такой далекий путь от света.
Когда она обернулась к нему, его дыхание остановилось при виде улыбки, дарованной ему. Возможно, именно так она выглядела, прежде чем жестокость мира загубила ее.
- Не умирай до тех пор, пока у меня не появится шанса, чтобы вернуться, ангел. В следующий раз я получу твою голову.
Он усмехнулся, а его сердце трепетало, купаясь в позабытом тепле от игривости ее тона.
- А я не буду столь снисходительным. Ступай, дитя, прежде чем я не изменил свое мнение и не решил твою судьбу здесь и сейчас.
Шок от испытанного удовольствия, словно вырвал ему позвоночник, удивляя его, когда она хрипло засмеялась, а черты ее лица, обращенного на него, будто засияли. И он знал, что она могла бы стать выдающимся ангелом, приносящим счастье, восходящее к чужим сердцам только одним своим присутствием. Чувство утраты не покинуло его, когда она метнулась прочь из апартаментов, исчезая в черных небесах, сливающиеся с ее расправленными крыльями.
Возвращаясь в кровать, он спрашивал себя, сможет ли когда-нибудь снова ее увидеть, на поле битвы или за пределами этих гранитных стен. Но мысль сгинула прочь, когда он протрезвел, осознавая, что, в конечном счете, это не важно. Она есть, была и будет его врагом до скончания веков. Мгновение понимания не изменит тысячелетнего кровопролития.
И все же, когда он уснул, она была той, о ком он мечтал, и что привиделась ему во снах.
От переводчика: это был такой удивительный драббл. Если честно, мне ужасно хотелось бы узреть продолжение. Надо будет попросить об этом автора, когда я полностью переведу весь сборник.