Зимнее утро в средней полосе это что-то. Солнце уже высоко. В комнате светло, хотя оконные стёкла и наполовину заузорены. Надежда проснулась с ощущением какой-то тихой радости. Под одеялом тепло, солнечные лучи падали прямо в лицо. Надежда встала, накинула халат и подошла к окну.
За окном было морозно. Деревья заиндевели и сверкали на солнце, будто кто-то их обсыпал резанным новогодним дождём.
Ощущение лёгкости не покидало Надежду. И здесь она вспомнила, что сегодня воскресенье, идти никуда не нужно.
А вчера, хотя и была суббота, она работала. В ОТК на заводе и по субботам дел хватает. Вспомнив про работу, Надежда поёжилась. Денег не платили почти совсем, давали талоны на продукты, одежду. Даже вон диван Надежда в счёт зарплаты взяла. А что делать? Городок маленький, работы не найти, да и везде отоваривали продуктами, а детишек-то у неё двое. Алиментов тоже не дождёшься.
Надежда слегка задёрнула занавеску, отошла от окна и переключилась на домашние дела.
Ребята ещё спали. У них была хоть и маленькая, да своя комната. Никитка смешно посапывал. Он спал уже на большой кровати. А Оленька ещё на средненькой. Она младше братика на три года. Кроватка была узковата, но по росту ещё ничего, места хватало. Надежда поправила её одеялко, и пошла на кухню, мыть посуду.
На душе опять стало легко. Надежда, напевая, убрала кухню, замесила блинчики и вспомнила, что нет молока.
Первым проснулся Никитка. И прямо с порога ещё в пижаме:
- Мам, я встал. С добрым утром! Что будем есть?
Надежда улыбнулась и подумала невольно: "Вырос-то как, совсем уже большой, осенью в школу".
- Иди, умывайся, время к обеду, за молоком пойдёшь.
Надежда достала бидончик эмалированный, расписанный ягодками, кошелёк. Посчитала деньги. Вздохнула, денег было мало, только на самое необходимое: хлеб да молоко. Да ещё две бумажки заветные: на новые сапоги копила, в которых ходит по заплате на каждом. Но до сапог ещё было ох, как далеко.
Никитка уже натягивал варежки у порога. Надежда завязала ему шарф под воротник пальто, дала в руки бидон, положила в карман деньги:
- Не задерживайся, да молоко не разлей, поди, скользко.
Прошло часа два. Встала и умылась Оленька. Надежда напекла блинчиков.
- Мамуль, сколько ждать-то, есть хочу, - ерзала на стульчике в кухне Оленька. - Уж всю раскраску покрасила.
Надежда налила дочке чаю, положила варенья на блюдечко и блины.
- Да ешь уж, что-то долго Никитки нет, пойду, схожу, не случилось ли чего.
Надежда оделась, вышла в коридор. Звонок в дверь.
На пороге стоял Никитка с бидоном, цел и невредим.
- Ты что, сынок, что случилось-то, долго как? Молоко что ли разлил, или деньги потерял? Может, обидел кто?
Никитка отдал молча бидончик матери. Надежда открыла крышку, молоко было на месте.
- Так что случилось-то? - ещё раз спросила в недоумении Надежда.
Никитка помялся с ноги на ногу, и чуть слышно промямлил:
- Мам, там, на витрине в магазине колбаса лежит, и тоненькая, и круглая. Пахнет так, я там стоял и смотрел. Совсем не долго.
Никитка замолчал, сел на стульчик в коридоре, и стал развязывать шарф.
Оленька слушала, прислонившись к коридорной стене.
- Прости его, мам, он не хотел.
У Надежды ком в горле застрял, слёзы сами собой навернулись, но ни говорить, ни плакать она не могла. Повернулась и ушла в комнату.
Она достала кошелёк, вынула свои заветные и вернулась в коридор.
- На, сынок, денежки, хватит на кусочек колбаски и тебе, и Оленьке. Беги в магазин, какая понравится, ту и купи. Может мне с тобой сходить?
- Нет, мам, не надо, я сам, быстро сбегаю.
Никитка снова завязал шарф, схватил сетку и счастливый выбежал за порог.
![По ту сторону прилавка [Арсений Несходимов]](/img/k/kostjanowa_n_d/kusochekkolbaski/171708_big_photo_photo.jpg)