Костенко Мила Александрона : другие произведения.

Книга 2 - Масть Крови (глава 1-6)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Даже после двадцати трех лет существования в вампирском облике, она не может избавиться от призраков прошлого, сомнений и угрызений совести. Но даже вдали от всех, кто знает ее прошлое, ей не удается жить спокойно. Какая-то сила зовет ее, все выходит из-под контроля. Даже собственное тело начинает не слушаться. Появляются новые подозрительные знакомые, а так же показываются старые, удивляя новыми подробностями их сущности. И назревает борьба, в которую Алану мимо воли втягивают. Война за то, что ей совсем не нужно, но не вмешаться - невозможно.
  Масть крови
  
  Аннотация:
  Даже после двадцати трех лет существования в вампирском облике, она не может избавиться от призраков прошлого, сомнений и угрызений совести. Но даже вдали от всех, кто знает ее прошлое, ей не удается жить спокойно. Какая-то сила зовет ее, все выходит из-под контроля. Даже собственное тело начинает не слушаться. Появляются новые подозрительные знакомые, а так же показываются старые, удивляя новыми подробностями их сущности. И назревает борьба, в которую Алану мимо воли втягивают. Война за то, что ей совсем не нужно, но не вмешаться - невозможно. (Это черновиковая аннотация, позже сделаю поточнее).
  
  
  
  
  Пролог
  
  Вот уже прошло двадцать три года, как я стала вампиром, почти двадцать три года с того времени, как я окончательно попрощалась со своей прошлой жизнью. С того времени как я потеряла почти все дорогих людей, которые были мне дороги, и не только людей. Были среди них и вампиры, за которых я согласилась бы отдать жизнь, если бы была такая возможность. Но увы... даже мои силы, силы вампира королевской крови, крови мести и боли, имеют свои границы. От тех немногих, кто остался дорог моему сердцу, я отказалась по своей воли, и для их же блага.
   Моя кровь похожа на расплавленную платину, смешанную с жидким серебром. Каждый ее яркий отблеск напоминает о потерях, которые мне пришлось вытерпеть, чтобы приобрести эту силу. Я бы с радостью отказалась от всего, что имею, от всего, что могу, если бы могла избежать всего, что было, если бы могла прожить жизнь обычной девчонки, просто человека. Мне бы было сорок пять лет, с рождения из лона матери, я была бы уже матерью, радуясь обыденной жизни.
  Но, к сожалению, это не моя судьба. На вид мне все так же двадцать два года, красные волосы не потускнели и никогда не смогут этого сделать, нету даже намека на морщины, да и не будет. Только глаза морской синевы с отблеском зеленого иногда блестят болью и грустью.
  На моем теле есть скрытые татуировки - клеймо, память о тех, кто погиб из-за меня, кому пришлось умереть, чтобы я пробудилась. Круг, обрамленный двумя черными полосами, внутри него было четыре изогнутые линии, исходящие из центра и заканчивающиеся на его краях. Обрамленный контур круга не имел никакого цвета - просто моя кожа, но вот полосы были разных цветов: ярко-зеленый, невзрачно-синий, мутно-фиолетовый и нежно-бежевый. Этот круг символизировал мою семью, которую я потеряла ещё будучи человеком и ни о чем не догадываясь.
  На правой ягодице была капля воды, скрываемая моей силой. Одна ее половина была небесно-голубого цвета, а вторая мутно-ржавая с отливом красного. Эта капля рвала меня на части болью и разочарованием. Она напоминала мне о парне, которого я любила, считая человеком. О парне, который меня предал, нет, не предал - просто использовал с самого начала, исполняя приказ.
  Египетский крест, знак вечной жизни 'украшал ложбинку между грудями. Когда я случайно прикасалась к нему, то всегда видела лицо Оксаны, вампирши, погибшей из-за того, что она несколько раз пообщалась со мной и прониклась ко мне симпатией. Я не успела ее спасти...
  Немного выше левой груди, но ниже плеча красовался черный отпечаток волчьей лапы, а вниз от нее исходило четыре рваных полосы, как бы раны от когтей зверя. Она напоминала мне о вампире, которого я любила всем сердцем. Он и до сих пор там, забыть его я не могу и не хочу. После его смерти я не сближалась ни с кем. Не только для отношений, даже для дружбы. У меня был вампир, которому я доверяла по настоящему, но он оказался не тем, кем показывался мне, звали его Рома. И не смотря на предательство... мне его не хватает.
  Кстати, забыла уточнить, из-за чего это все случилось. Был один безумно сильный вампир, не королевской крови, но все же самый сильный из 'простолюдин', которых я встречала, решил разбудить во мне принцессу, которую он увидел во мне, когда я ещё была человеком. Уверен он не был, но как говориться - попытка не пытка. И он не ошибся, но потом очень сильно пожалел об этом.
  Мы, вампиры 'голубых кровей', хотя не знаю, почему, говорят именно 'голубых', у меня, например, серебряная. Но дело не в этом - мы можем даровать вампиру вечный покой, забрав все его грехи на себя, но так же мы можешь даровать очень долговечнее муки, что я и сделала. Пока я жива, его душа будет рваться на части, терпя все муки, что он причинил кому либо, в придачу искупая и мои грехи. Затем заживать, и все будет начинаться заново.
  Может кто-то скажет, что это слишком жестоко, но я считаю, что для него это малое наказание. Не зря называют вампира с серебряной кровью ангелом мщения, или ангелом смерти - даже после гибели врага, я питаю к нему жгучую ненависть.
  У меня есть ещё очень хорошие возможности - я могу прикинуться просто человеком или обычным вампиром, не выказывая своего истинного 'я'. Когда я в облике человека, мои прямые волосы кроваво-красного цвета доходят мне к плечам, а глаза голубые с намеком на зелень.
  В 'обычном вампирском облике в мои волосы вплетается прядь цвета яркой луны, немного закрывая мой глаз, а зрачки становятся непроглядно черными. Я могу по желанию выбрать цвет крыльев - либо с серебряным оперением, на котором была черная абстракция, украшающая их, или же огненно красные, возле верхнего края которых была черная полоска крыльев, темнее самой ночи.
  Такой выбор у меня был неспроста - в истинном облике, облике элиты, принцессы, эти две пары крыльев сопровождали меня, серебряные были ниже, как будто издавая сияние, которое окутывало меня, а красные выше, украшая это сияние кровяным блеском. Волосы были до самого пояса, а серебряные пряди смешивались с красными, не уступая им в количестве. Глаза становились черными, не оставляя и намека на белок, лишь серебряные прутья осветляли их, делая не такими жутким.
  За время, что я уехала из Киева, лишь один вампир увидел меня в таком облике... умер он быстро. Не знаю почему, но я не могла позволить, кому-либо узнать мою сущность. После этого я была намного осторожней, но находились те, кому я не нравилась даже в обычном вампирском облике: моя сила, цвет крыльев, чернота глаз или другая причина, мне не оставалось другого выхода, как бороться с ними и... убивать.
  Владения двумя такими мощными стихиями - огонь и воздух, вызывали не нужные мне подозрения. Уже около пяти лет я не контактирую с вампирами, я устала убивать и драться, заранее зная, что они слабее. Никого схожего со мной я не встречала. Хотя у меня было предчувствие, что мы друг от друга спрятаться не сможем.
  И так... сейчас я живу в ... и работаю внештатным журналистом в криминальной газете, пытаясь хоть как-то приблизить свою жизнь к человеческой. Но факт остается фактом - я пью человеческую кровь и без нее не смогу. Нет, не умру, но смерть лучше чем то, что ощущаешь без этой живительной силы - я проверяла. А умереть не могу - Антон, тот проклятый вампир, который привел меня к такому существованию, будет мучиться, пока я живу. Вот вам и цель моего существования...
  Глава 1
  Проснулась я с ужасной головной болью, с трудом открыв глаза, я посмотрела на часы. Была половина пятого. Раньше семи вечера я просыпалась редко, поэтому начала высматривать причину столь раннего пробуждения. Только увидев, что мигает домашний телефон, я поняла, что комнату наполняют неприятные звуки звонка. На домашний мне звонили редко, так как знают его немногие, и те хорошо осведомлены насколько я не люблю когда меня тревожат. Даже не одеваясь, а просто закутавшись в легкий плед, которым укрываюсь, я пошла к телефону, который находился в коридоре.
  Нужно перенести телефон на тумбочку кровати, вот только это 'нужно' постоянно вылетает с головы. Сегодня же этим займусь, или завтра...
  - Да? - Мой голос даже мне показался слишком раздраженным.
  - Привет Адена. Ты что спишь? - Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я присела на пол возле телефона.
  - Благодаря тебе, Олли, уже нет.
  Олли - моя сотрудница, которая считает меня своей подругой. Она редактор в газете, где я работаю, но иногда и выезжает на места происшествия, как репортер. Но если сказать честно, то у нее это не очень хорошо получается. Не то, чтобы Олли мне не нравилась, но я не поощряла ее дружеское отношение в мою сторону. Просто я усвоила один урок - мне иметь близких мягко говоря 'не желательно'. Хотя я и устранила опасность, которая мне когда-то угрожала, но я не уверена, что такая не найдется вновь.
  Она не ошиблась и не оговорилась, назвав меня Адена. В Новом Орлеане меня знали как Адену Мэнисон, внештатного криминального журналиста. Более чем за двадцать лет, я поменяла немало городов и такое же количество имен. Но свое родное - Алана, я не забуду никогда, пусть и обращаюсь я к себе так лишь в успокаивающей беседе с собой.
  - Ты чего такая злая? - Мне хотелось популярно объяснить ей 'почему' вдаваясь во все подробности и со всей грубостью, но я нашла в себе силы удержаться.
  - Что тебе надо Олли? - В трубке прозвучал веселый звонкий смех молодой девчонки.
  Вчера меня затащили на корпоративную вечеринку, где она отсутствовала. Разошлись мы около восьми утра, так как никому сегодня на работу не надо - суббота. У меня оставалась недописанная статья, и я решила ее закончить перед сном, так как до вечера я должна была ее отправить Олли на электронную почту - только она занималась редактированием моих работ. К ней я привыкла за год пребывания в этом городе и на этой работе. Я доверяла отправлять статьи на печать без перечитки.
  Новый Орлеан был, как будто создан для вампиров - один из самых криминальных городов планеты. И кстати заслуга это была не вампирской расы, а человеческой. Но сейчас я не могла понять, что она от меня хочет - статья была отравлена в три часа дня, за час до того как я легла спать. Подтверждения моего ей не требовалось, но она мне звонила, и звонила не раз, так как если шум не длиться более трех минут и если рядом я никого не ощущаю, то точно не проснусь, проверенно. Если мне нужно встать в определенное время, а не по решению организма, то я, либо прошу зайти кого-то, либо ставлю 10 будильников с интервалом в минуту. Вот вам и минуса вампирской сущности.
  Уже около двух лет я притворяю человеком и для вампиров и для людей, на это уходит больше сил, чем хотелось бы, я не только внешне становлюсь похожа на человека, но и внутренне, и сейчас меня мучит похмелье после выпитого накануне. Я специально ослабила сопротивление организма к алкоголю, так как по первым городам, я поняла, что слишком бросается в глаза то, что мне нужно выпить в десять раз больше обычного человека, чтобы хоть немного опьянеть. Поняла я ещё одну вещь: в Америке, Европе, да хоть в Африке - везде пьют. Это заложено у людей в генах. Но здесь нечему особо удивляться, ведь даже рабам, строящим египетские пирамиды, к дневному пайку выдавалось по два литра пива.
  - Олли, я прислала тебе письмо около двух часов назад, а спать легла час спустя. Говори, чего ты хочешь. - Мой голос был усталый, и мне для этого не нужно было играть. Пусть я и вампир, пусть и принцесса, но сон мне необходим, особенно после пьянки. Да, я могла найти в себе силы и быть бодрой, но это обошлось бы мне как минимум в одну человеческую жизнь.
  - Ты час спала? - Обеспокоенным голосом она задала вопрос, на который сама знала ответ.
  - Около того. Говори, что хотела. - Я понимала, что немного грубовата с ней, хотя она этого и не заслуживала, но таков был мой защитный рефлекс - отталкивать людей.
  - Тут такое дело, через два часа будет конференция по тому маньяку, которого никак не могли найти, а как нашли, то отпустили.
  О ком говорит Олли, я сразу поняла. В французском квартале с завидным постоянством - раз в неделю, пропадали девушки возрастом от четырнадцати до восемнадцати лет. А потом их находили изнасилованными и убитыми, иногда перед изнасилованием они были изувечены. Это длилось больше месяца. Полиции не удавалась ничего с этим сделать. Но каким-то чудом они задержали подозреваемого, который оказался не виновным. Это уж я могла узнать, но вот полиция не особо ему верила. Но когда произошло следующее убийство, его пришлось отпустить. Такое же подозрение падало ещё на двух парней. И лишь четвертый оказался виновным.
  С помощью некоторых своих сил, я 'завоевала доверие' у одного из детективов и мне удавалось встречаться с подозреваемыми без подозрений. Вину настоящего маньяка доказать не удалось, а сейчас он бесследно пропал. Почти бесследно. Этому поспособствовала я.
  Пусть у меня больше силы, чем у обычных вампиров, пусть я могу питаться не убивая. Но не вечно. Хоть изредка, хоть иногда, но мне приходиться выпивать человека до дна. Без этого я жить не смогу, а лишь существовать, как ходячий труп. Я уже пробовала и это далеко неприятно.
  Устроилась я криминальным журналистом не только из любви к литературе. Если бы мне просто хотелось писать, я бы пошла в другую среду, но я хотела быть в курсе всех убийств, изнасилований и прочих 'интересных' событий. Можно сказать - я была на аукционе жертв. Убивала я не всех, некоторые садились за решетки с моей помощью, я наводила детективом на улики, которые прочитала в голове преступника. И, конечно же, я не говорила напрямую копам, а 'навеивала идею' мол: 'А может там-то проверить?'.
  Но на этот раз, я специально сделала так, чтобы убийцу малолетних отпустили. Он не успел далеко уйти от участка, завладев его разумом, я направила его в мое излюбленное место. В одном из почти заброшенных парков города, был безлюдный уголок, там росли древние не ухоженные деревья, и человек забредал туда очень редко.
  Есть у меня ещё одна потребность, а может просто подсознательная приоть - иногда показывать свои истинны облик, а так же чувствовать ужас и боль жертвы. На этом парне, имя которого я даже не удосужилась запомнить, я отыгралась по полной. Он был где-то на пятнадцать сантиметров выше меня. Рыжие тонкие волосы опускались ему ниже плеч жирными и запутанными прядями. Карие глаза были настолько выцветшими, что при правильном освещении казались желтыми. Лицо у него было длинным и худым, как и его тело. Когда он улыбался, то лицо приобретало не человеческую жестокость.
  Перед тем как выпить его, я поломала ему все кости рук и ног, наблюдая за его болью, даже не пытаясь больше держать под контролем его рассудок. С каждой минутой мучений он все больше сходил с ума. А самое страшное то, что мне это нравилось, что я наслаждалась каждым его криком, каждым болезненным выдохом и вдохом. Пару ребер я ему тоже поломала, повторив на нем все травмы которые он когда либо, кому-либо нанес. Его покрасневшие от слез глаза смотрели на меня неотрывно, до тех пор, пока я не впилась в его шею.
  Убивая лишь убийц и насильников, я хоть как-то, но очищаю свою совесть. Знаю что это лишь самообман - не я их породила, чтобы судить. Но мне нравится так себе врать.
  Ну вот в чем я не права? Кто-то да умрет от моих рук. Почему это должен быть невинный человек? Хотя невинных в наше время уже нет. Поэтому я выбираю того кто своим существование отравляет жизнь обществу.
  Из двух зол я выбрала меньшее, да и моя кровь цвета серебра с платиной, требует от меня отмщения. Первое время она тянула меня убить моего бывшего друга - Рому, который оказался не тем, за кого себя выдавал, хотя и частично. Но, несмотря на предательство, я его любила и была за многое благодарна. За двадцать лет гнев, направленный на него немного перекипел, не знаю, что бы было, если бы увиделись.
  Иногда я сама себя ненавидела и боялась - каждая пролитая мною капля крови приводила меня в восторг, уговаривая разум не останавливаться. Не просто выпить кого-то до конца, а поглотить всех, чье присутствие я чувствую. А когда я питалась, то могла 'видеть' всех в радиусе от километра. И я уверена, если я бы поддалась этому внутреннему голосу, то никогда не смогла остановиться. После той огромной силы, что я получила, у меня появились потребности ничем не уступающие мощи.
  - Адена, ты ещё здесь? Или уснула возле телефона. - За своими мыслями я совсем забыла о разговоре.
  - Да, здесь. Прослушала тебя немного.
  - Говорю, что я могу поехать, если ты так плохо себя чувствуешь. - На секунду я представила, как испортит Олли статью о том, что столь известного маньяка нашли изувеченным и убитым.
  То, что его нашли, я была уверенна. Во-первых - пресс-конференцию для журналистов просто так не сзывают, так как мы бы 'разорвали их на части' вопросами на которые у них нет ответа. А конференция обязывает их ответить. Во-вторых, я специально оставила его тело в том месте, где бы его заметили полицейские.
  - Нет уж дорогая. - Мой голос пропитался снисходительным смехом, к которому Олли привыкла. - Мне не настолько плохо, чтобы тебя туда послать.
  - Ты как всегда в своем репертуаре. - Она ни капли не обиделась. - До сих пор не веришь в мои репортерские способности?
  - А сама-то ты в них веришь? - Звонкий смех опять прозвучал в трубке телефона.
  Точно надо провести ещё один телефон к кровати.
  - Ты права, это не то дело, на котором можно учиться. Надеюсь, его поймают. - По голосу я поняла, что она немного сжалась. Я ее понимала, она ведь читала мои статьи в полном варианте, а не том читательском, которое идет в печать, а я на подробности не скуплюсь.
  - Не сомневайся. - Мне захотелось хоть как-то ее успокоить.
  - Твои бы слова, да Богу в уши. - Забыла упомянуть - Олли искренне верующая, но вот насчет того, кому 'в уши', она ошиблась, на что я ей решила не указывать. Записав время и место конференции, я попрощалась, пообещав перезвонить после, и пошла в душ.
  Оделась я в черные брюки, бирюзовую блузку и жакет. На ногах были изящные туфли на длинной шпильке. Волосы я укладывала редко. Так что красные пряди свободно спускались на плечи. Несколько платиновых колец и пара круглых сережек. Больше всего из металлов, я любила серебро, но от длительного прикосновения к коже оно вызывало, мягко говоря, раздражение. Один миф о вампирах все же оказался правдивым - мы уязвимы к серебру. На ногтях кроваво-красный лак и такого же цвета сумочка в руках. Светлые тени, тушь и нежный блеск закончили мой гардероб. Оглядев себя в зеркале, я осталась довольна внешним видом, но вот чувствовала я себя с точностью наоборот.
  В ушах гудело, а виски ныли. Клыки так и норовили показаться и впиться в чью-то живую плоть, насладившись вкусом свежей крови, ощутить ужас, боль. Попробовать все это на язык, задержать послевкусие.
  'Живой плоти'... интересно, а могу ли я себя назвать живой? Ели бы я была обычным вампиром, то ответ бы был на все сто процентов - нет. Когда перевоплощают в вампира, то создатель обменивается с человеком большим количеством крови, а затем вырывает сердце. Уже вампирская кровь заставляет расти новое, вампирское сердце. Но в моем случае все немного не так. Ведь мое сердце вернулось на место, пробудив частичку моей теперешней силы, сделав меня на то время почти обычным вампир.
  Умирала ли я хоть на минуту? По логике я должна была умереть в тот момент, как сердце оказалось в руке Кирилла - друга, затем любимого, а напоследок умершего из-за меня. Но я видела как сердце забилось в его руках и как приподнялось, лишь затем потеряла сознание... или умерла на время, чтобы возродиться... На это ответа у меня нет и, к сожалению, никогда не будет. Кирилла я уже не могу спросить не о чем.
  С каждым днем мне становилось все тяжелее держать себя в руках. Казалось, что в воздухе сила, которая вырывает из под моего контроля кровожадную часть меня же самой. Ту часть, что получает удовольствие от убийства, что убивала бы беспрерывно и без разбора.
  Сделав глубокий вдох и прикрыв глаза, я успокоилась и нацепила маску 'мисс дружелюбие'. Машину я решила не брать, и мой черный мустанг остался покоиться на стоянке невдалеке. Квартиру я себе специально выбрала возле небольшого парка. Там могла без каких либо подозрений или трудностей 'перекусить', украв у нескольких людей по незаметному для них глотку крови.
  Когда я вонзила клыки в нежную и податливую плоть одинокой девушки с длинными каштановыми волосами и грустными глазами, вместо того, чтобы почувствовать ее чувства, как было всегда, я почувствовала всепоглощающее желание смерти исходящее от меня, почувствовала такой голод, какого не ощущала никогда. Его можно сравнить лишь с жаждой, которая охватывает странника в пустыне после пятого дня без воды, если ему удалось до этого дня выжить. Я хотела выпить ее до дна, не оставив и капли, хотела ломать кости, слушая и наслаждаясь их хрустом. Хотелось слышать ее крик, но мне удалось взять себя в руки.
  В ужасе я отпрянула от девушки, оттолкнув ее со слишком большой силой, и она упала на траву, ударившись всей спиной и головой, как бы полусонная. Но такой она не была, даже теперь она оставалась под моим контролем. Освободила я ее слишком резко, и из-за этого она ахнула, я понимала, что ей показалось, что от нее оторвали часть ее самой.
  Мое дыхание было прерывистым, глаза почернели, даже не видя их, я могла почувствовать. Иногда чернели лишь зрачки, но на этот раз на белки не осталось и намека, лишь поглощающая свет темень. Цвет не был похожим на просто черный, ведь если черный осветить даже тусклым фонарем, в него добавлялся серый или какой-то другой оттенок. Но мои глаза или поглощали цвет, или просто его игнорировали, оставаясь непроглядно черными.
  Из моей губы на подбородок потекла струйка крови, и вместо того, чтобы слизнуть ее, я убрала ее рукой, боясь опять пробудить тот ужасный голод, который мне волей случая удалось укротить, сохранив девушке жизнь. Когда на руке вместо красных потоков, я увидела серебристый разводы, то мои глаза расширились от удивления. Внезапно в груди появился болезненный ком и я, не удержавшись, рухнула на колени, задыхаясь от боли.
  Все прекратилось так же внезапно, как и началось. В голову пришла одна мыль - надо уезжать из этого города, что-то творится, а я в это вмешиваться не хотела. Конечно, появилась такая мысль, что творится что-то со мной, но в это верить я не хотело. Отгоняя такое видение, я бросила вину на силу, витающую в воздухе. Понимая, что возможно, я не смогу убежать от этого, а тем более от самой себя, я все же не хотела бороться.
  А если говорить честно - я устала. Устала от вечного криминала, пусть я и думала, что работа эта мне подходит, но все же даже меня - вампира, морально убивает вся эта жестокость.
  Ну, вот как можно понять человека, которому нравилось делать многочисленные не глубокие разрезы на детях от трех до пяти лет. Как может нравиться их крик, плачь, боль и ужас в глазах? Он их не убивал, он сводил их с ума, уничтожая психику. На телах пяти жертв находили от тридцати одного до пятидесяти трех порезов. Их тела были живы, хоть и искалечены, но глаза старыми, пустыми и не живыми. Увидев их, я разрыдалась. Себя ангелом я не считала, но то что делал он... Даже сейчас у меня сохранился материнский инстинкт. А может я просто не так уж много пробыла в вампирском существовании. Но ведь делал все это человек и, к сожалению, это не моя фантазия. Я его видела, смотрела в глаза, а он улыбался... Говорил что это 'кавай', сначала я не поняла это слово, а потом, набрав в поисковике, узнала, что это означает 'мило'.
  У детей я забрала из памяти те дни, что он провел с ними, но даже у меня не все так просто. Элементарный закон физики действует даже на меня- ничто не появляется из неоткуда, и ничто не пропадает в никуда. Их боль, память, ужас, я забрала на себя. Не в тех пропорциях, как бы это было для меня, а так, как это чувствовали дети. Так ужасно я себя никогда в жизни не чувствовала - я разгромила уединенный коттедж за городом, который находился в лесу. Его я приобрела на всякий случай. Вот случай и выдался. Депрессия накрыла меня с головой. Хотя сказав 'депрессия' я сильно преуменьшила.
  Сначала я почувствовала себя опустошенной и сразу же поехала в коттедж, подальше от людей, на следующий день меня изнутри разрывали вопли крики. Была боль, как физическая, так и душевная. Я прочувствовала все, что случилось с детьми. Их плач и мольбы звучали в моей голове. Детский голос разрывал сердце. Я видела перед собой улыбку взрослого, на вид здорового мужчину. Который улыбался, глядя на детей и резал живот маленькому мальчику приговаривая: 'это же хорошо, это же кавайно, тебе должно нравится'. В тот момент, сила воздуха вырвалась из под моего контроля, разнеся все вещи находившиеся в комнате.
  В коттедже я была около недели, хотя все это время я провела как в тумане, 'переваривая' воспоминания детей. Когда я наконец-то смогла взять себя в руки, то увидела, что от дома не осталось почти ничего - большинство было сожжены, некоторые вещи разбросаны по лесу как после урагана, некоторые как бы подранные звериными когтями.
  Но я выдержала и не сошла ума. Наверное, мне стоит собой гордиться. Но только, наверное... призрачная гордость, ведь иногда я убивала ещё с большей жестокостью. Но дети... Значит и у меня есть свои принципы и грани. Вот этому я рада Значит, я не окончательное чудовище..
  Так как он меня не поражал ещё никто. А ведь это был человек. Человек, убивающий детей, даже мне стало страшно. Его хотели отправить в психбольницу. Как психически неуравновешенного. Но я-то знала - он прекрасно понимал, что делал и больше всего пугало то, что ему это нравилось. Такие действия приводили его к оргазму. В прямом смысле этого слова... Даже меня это пугало, а испугать меня не так уж и просто.
  Его посадили в одну из самых строгих колоний исправительного режима, а я уж позаботилась о том, чтобы 'главные' из заключенных узнали о том, что он сделал. Поверьте на слово - ту неделю, что я переживала ощущения детей, он прожил очень насыщенно. Затем я помогла ему сбежать, и убила, не сделав не глотка его крови. Самое страшное - меня это привело в восторг. Я боялась стать такой, как он, а это было заложено в моей крови. Он был воплощением моих кошмаров в человеческой плоти.
  Подойдя к девушке, я провела окровавленным пальцем по внутренней стороне ее губы - этого хватило, чтобы она заживила свои раны. Голод не угас, но я не рискнула притрагиваться к кому-либо ещё, а направилась на конференцию.
  При входе толпились неприглашенные репортеры, пройдя мимо них, я показала удостоверение и под завистные взгляды вошла внутрь. Зал был больше чем наполовину заполнен, я заняла место в предпоследнем ряду, примерно посредине. Несмотря на то, что сидела я очень далеко от главной 'сцены', но на мои вопросы отвечали всегда. Посмотрев на часы, я поняла, что до начала ещё оставалось пятнадцать минут. Достав блокнот с ручкой, а так же диктофон, я начала наблюдать за наплывом людей, в большей части журналистов.
  Многих я знала по имени, некоторых в лицо, но были здесь и не знакомые мне. Так же меня удивило присутствие двух не особо сильных вампиров. О них я слышала - одни из самых успешных журналистов страны, но с криминалом они не связывались, так что их присутствие было странным. Когда началась конференция, зал затих. Как я и думала - тело нашли, а перед этим смогли доказать виновность именно того человека. Но подробности его смерти умолчали - 'идет следствие'.
  Некоторые корреспонденты выдвинули 'намек', что на мертвого подозреваемого просто скинули вину. Но это быстро опротестовали - в свое время я помогла найти им неоспоримые улики.
  Внезапно я почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд, оглянувшись, я увидела, что один из присутствующих вампиров сверлит меня взглядом. То, что он не мог узнать мою сущность, я была уверенна на девяносто девять процентов. За свою жизнь я усвоила очень важный урок - ни в чем нельзя быть уверенным на все сто. На вид вампиру было двадцать два года, прям мой одногодка. Нежные черты лица обрамляли волосы цвета кофе с молоком. В искусственном освещении помещения они отблескивали желтоватыми бликами. Светло-карие глаза, словно молочный шоколад, смотрели на меня с интересом.
  Когда я дружелюбно улыбнулась ему, то он, удивившись, отвел взгляд. Мне это не понравилось, не люблю я излишнее внимание к своей персоне. Но ничего особенно подозрительного в этом не было, он мог так же смотреть на любого другого человека.
  Резко голова начала кружиться, если бы я не сидела, то упала бы. Сначала это было похоже на происшествие в парке, но затем спину возле лопаток пронзила боль. Услышав чей-то крик, только спустя минуту поняла, что кричу я. Все поплыло перед глазами, а затем совсем потемнело. Лишь подсознанием я ощутила, что вокруг меня собрались люди.
  Услышав треск, я поняла, что это рвется моя кожа. Крылья хотели вырваться сквозь плоть, пробираясь словно отдельный орган. Сказать, что было ужасно больно - ничего не сказать. Такого не было никогда, это пугало до чертиков. Обычно, когда появлялись крылья, то мою спину окутывала приятная туманная дымка, как бы лаская. Но на этот раз они вырывались, как будто мое тело было их врагом.
  Не знаю, как я нашла в себе силы, но мне удалось убрать их, запихнув в свое тело, в глазах прояснилось настолько резко, что я пошатнулась. Оглянувшись, я увидела, что стулья раскиданы, а вокруг меня стояли люди.
  - Адена... Адена! - Голос звучал одновременно из далека, но в то же время вблизи.
  Попытавшись потереть глаза, я поняла, что кто-то держит мои руки. Спустя секунду осязание и зрение вернулось в полной мере. Возле меня присела Кэтрин - журналистка с газеты-конкурентов. Высвободив руки, я резко поднялась - голова закружилась, но на ногах устоять мне удалось. Как я поняла, никто ничего сверхъестественного не заметил.
  Поспешно извинившись, я выбежала из зала. Когда мне удалось скрыться от глаз людей в небольшом парке, я упала на колени возле старого дерева. Живот сжался мощной судорогой и меня вырвало. На земле смешались красные и серебристые потоки. Проведя ладонью по губам, я вытерла густую смесь крови девчонки и моей.
  Спину опять прожгла разрывающая боль. На этот раз мне не удалось с нею справиться и крылья, прорвавшись сквозь плоть и ткань, вырвались на свободу. Когда боль немного отступила, я почувствовала, что по спине сбегают струйки крови. Волосы выросли до пояса и касались земли. Глаза заполнились чернотой - я не могла себя контролировать. Все было не так как всегда. Не часть меня выходила на свободу, а что-то чужое и страшное рвалось изнутри.
  - Что за чертовщина? - Мой голос даже мне показался чужим. Желудок опять жался и очередная порция кровавой гущи опустилась на траву и я закашлялась, сплюнув остатки.
  - Я бы тоже хотел это узнать.
  Незнакомый голос напугал меня, и я на подсознательном уровне включила защитный рефлекс. За долю секунды в правой руке появился кинжал, одним рывком я приблизилась к незнакомцу. Свободной рукой я схватила его за волосы, отклонив голову назад и обнажив шею, а клинок приставила к горлу, чтобы он ощутил прохладу стали. Все случилось настолько быстро, что он не успел даже моргнуть.
  На меня смотрели испуганные глаза цвета молочного шоколада. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но, не издав ни звука, закрыл, почувствовав опасную близость стали. Передо мной стоял вампир-журналист, который глядел на меня в конференц-зале.
  Почему я так бросилась на него? Что за паранойя? Как же глупо, наверное, смотрелось бы это со стороны, если бы люди могли это видеть - стоит обычный парень, а возле него... демон. Другого слова я для себя не нахожу. В кого я превратилась? Я не могу себя контролировать. Две пары крыльев ели-ели движутся, но на самом деле они хотят движения, как будто живут своей жизнью. Они хотят куда-то, куда я бы не согласилась ни за что. Глаза пылают ненавистью к вампиру, к которому у меня никаких чувств не должно быть.
  Неужели я схожу с ума? Неужели жизнь, приближенная к человеческой не для меня? Не может быть. Не хочу в это верить. Рука с кинжалом дрожит, так и, норовя убить, а клыки вылезли, словно увидели самую желанную жертву в мире. Да что за черт?!
  - Что ты здесь делаешь? - Мой голос не дрожал, и это меня удивило. Парень указал рукой на кинжал, и я поняла, что он не может говорить, пока я не уберу. И я убрала, растворив его в воздухе.
  Парень сразу же упал на одно колено, преклонив голову. Меня это насторожило, и я сделала шаг назад.
  - Значит, вы существуете. - Его голос дрожал, но не от страха - от возбуждения.
  - Встань. Ты с ума сошел? - Напряжение в моем теле начало проходить, но я ещё не взяла его под контроль. Поднявшись на ноги, он посмотрел на меня с интересом.
  - По-моему это не у меня с рассудком проблемы. - На его лице появилась ухмылка.
  - Не шути со мной. - У меня не было настроения на светские беседы. Глаза опять запылали ненавистью, и он это увидел.
  - Прости. - Он приклонил голову. Я поняла, что он не так боится меня, как признает мое превосходство.
  - Да перестань ты! - Мне было неприятно такое отношение. - Я не та за кого ты меня принимаешь.
  - Хочешь сказать, у тебя не королевской крови?
  - Тебе жить не надоела случайно? - Я сделала шаг в его сторону.
  - Остынь. - Он поднял руки, делая вид, что сдается. - Могла бы и спасибо сказать, я скрыл в зале от всех посторонних высвобождение твоих криков.
  - Как тебя зовут? - Мне почему-то захотелось узнать.
  - Том. - Из моих уст сорвался короткий и легкий смех.
  - Истинное я спрашивать не собираюсь, но скажи то, с каким ты родился. - В его глазах отобразилось изумление.
  - Святослав. - Ответил он тихо, почти шепотом.
  - Святик. - Я как бы попробовала это имя на вкус.
  Родные корни, славянские. Более чем за двадцать лет я никого не встретила никого, кто имел бы хотя бы похожее к моим знакомым именам. Приятно... Но почему так не вовремя?
  За своими мыслями, я не сразу заметила безумное удивление на лице вампира.
  - Откуда...? - Его голос дрожал от удивления.
  - Не имеет значения. - Я почувствовала себя опустошенной. - Спасибо и прости.
  Коснувшись кончиками пальцев его щеки, я попыталась залезть в его подсознание. Какого же было мое удивление, когда меня что-то грубо выбросило оттуда. Я даже не могла понять - что-то извне меня выбросило или моя сила. Но толчок был настолько сильный, что я ударилась спиной об дерево, за которое недавно держалась, выплевывая свою же кровь. Том, или Святослав, смотрел на меня пораженным взглядом.
  -Что ты сделал? - Мой голос был похож на рык льва.
  - Ничего. - Вампир был похож на испуганного волчонка, который почувствовал новое и неопознанное. Я поняла, что он тоже ничего не понимает. Взяв себя в руки, я все же смогла приобрести человеческую форму.
  - Не хочу тебя убивать. - Голос задрожал. - Но и память стереть не могу. Я сделала шаг в его сторону, а он отступил.
  - Так не убивай. - Я почувствовала, как все его тело сжалось, как бы в ком.
  - Не могу допустить, чтобы кто-то знал. - Подойдя к нему, я взяла его за горло. - Прости. - Его глаза наполнились ужасом и я... я не смогла. Со мной что-то творилось, а я не понимала что.
  Отпустив его, я сделала два шага назад. Он стоял как завороженный, но под моим контролем он не был - Том боялся, боялся до мозга костей. Тот ужас, что я увидела в его глазах, испугал даже меня.
  - Завтра меня не будет в городе. - Я говорила таким тоном, словно обсуждала погоду. - Не хочу убивать тебя. Хотя у меня всегда было только два выхода - стереть память, или убить. Стереть тебе память не могу. - Увидев, как его глаза наполнились ещё большим испугом, я отвела взгляд.
  - Нет... - Резко подняв глаза, я заставила его замолчать.
  - Я не буду убивать тебя, просто уеду. Все уже пошло не так. Заставить не могу, но попрошу - не говори, что видел меня. Можешь сказать, что встретил вампира королевской крови, через год можешь сказать, или больше. Но не говори цвет волос, крыльев. Отвечать не надо, все равно не поверю.
  С этими словами я развернулась, чтобы уйти и уже отошла на десяток метров, как услышала его голос.
  - Я никому и никогда не скажу, если только ты не согласишься. - Обернувшись, я почему-то поверила ему, но я решила не проверять.
  Когда я вошла домой, то разревелась от всей души. Слезы не касались моих щек более двадцати лет. Я жила спокойно, насколько это возможно было для вампира, а сейчас глядя в зеркало, я видела совсем чужого для себя человека или вампира. Я уже сама запуталась в том, как себя называть.
  Что со мной происходит, черт возьми?
  Глава 2
  Когда мне все же удалось успокоиться, я вошла в ванную и сбросила блузку с жакетом. В тех местах, где вылизали крылья, зияли дыры, от которых исходили потоки серебряной, уже высохшей, крови. Взглянув на свою спину в зеркало, я увидела четыре продолговатых красных следа. Этого просто не могла быть. Почти все раны заживали на мне в мгновение ока, а сейчас на мне были следы, словно меня переехал десятитонный грузовик, да и ощущала я себя не лучше.
  Мне нужна была кровь и прямо сейчас. Голод съедал меня изнутри, перед глазами опять встал образ сегодняшнего вампира. Святослав... Имя родное моему сердцу. И вампирскому, и той части человеческого, которой каким-то чудом удалось выжить. Мне не хватало Украины, не хватало родных мне людей. Внутри меня была пустота, которой успешно пользовался голод. И я сдалась...
  Я не помню, как вышла из дома, не помню, как нашла жертву, почему выбрала его. Лишь когда поток свежей крови проник в меня, я поняла, что держу в посмертных объятиях уже безжизненное тело. Из-за слишком сильного удара клыками в шею, я сломала позвоночник мужчине, которому было за сорок. Не выпуская его тело из рук, я оглянулась - вокруг меня была многолюдная улица, а сама я стояла на дороге, посреди перехода и бессознательно отгоняла людей, в том числе и водителей.
  Вот черт. Как я сюда попала?
  Мне было страшно выпускать крылья - боялась опять потерять контроль, но другого выхода не было. Переборов страх, я высвободила частичку силы, освободив красную пару крыльев. И, к моему счастью, они появились привычно, окутав меня призрачной дымкой силы. Спина полностью восстановилась, боль не терзала тело - его наполнила легкость и сытость. Взлетев, я направилась в заброшенный парк, оставив там труп, а затем, приобретя человеческий вид, взяла такси и поехала в центральный район. Выйдя из машины, я поняла, что не знаю что делать.
  Значит так, надо расставив все по местам, по крайней мере попытаться... Более двадцати лет, я жила спокойно, насколько это возможно. Пользовалась своими силами так, как это мне было нужно. А сегодня... подумаем:
  первое - проснулась с непривычным для меня плохим самочувствием;
  второе - потеряла контроль, питаясь;
  третье - на виду у кучи людей крылья начали вылизать сквозь кожу, только благодаря случайно оказавшемуся там вампиру, не выдала себя. А случайно ли он оказался там? Об этом подумаю позже. Думала, что хуже уже быть не может. Но...
  четвертое - не смогла стереть память посредственному вампиру, без особенной силы, а убить силы духа не хватило. А из-за чего?! Из-за имени... Святослав... Из-за того, что оно родно моему сердцу, близкое той стране откуда я родом, не глупо ли? Доверить свою тайну кому-то чужому из-за общих корней. Глупо конечно...
  Такс... Аланка... стоп, не отвлекаемся.
  пятое - потеряв контроль над собой, убила человека, сломав позвоночник, посреди улицы, даже не помня, как это все случилось.
  И как, черт возьми, все это связать? Я же не детектив какой-то хренов! С ума сойти... Что же сделать? Просто уехать? А поможет ли? А может убить Тома, а затем продолжать так же жить, как жила... А смогу ли? Хочу ли. Голова рвется на части от всего этого!
  Сев на ближайшую лавочку, я взялась за голову, в прямом смысле слова. Она начинала болеть, что мне не присуще. Я уже забыла, что такое простая головная боль, что такое, когда сводит желудок. Не та боль, которую мне причиняют, а та, что мой организм сам воспроизводит. Это было одновременно приятно, но в то же время до невозможности мучительно. Казалось, что даже если бы мне пробили насквозь живот, было бы легче.
  Интересно, поможет ли цитрамон?
  От этой мысли я засмеялась вслух, прикрыв глаза и все так же держа руки на голове.
  - С вами все нормально? - Встревоженный женский голос заставил меня поднять голову. На меня смотрела старушка, которой было около шестидесяти лет. В правой руке у нее была трость, помогающая ей при ходьбе, а в левой - поводок, на котором она держала пекинеса, который сжимался в ком, при взгляде на меня. Я всегда считала маленькие карманные породы глупыми и бесполезными, но сейчас мнение начинало меняться.
  Даже такое существо, сородичей которого я называла 'мочалкой', чувствует, что я опасна. Насколько же я потеряла хватку.
  - Спасибо, все хорошо. - Мысленно я заставила ее уйти, не расспрашивая дальше. Мне было не до задушевных разговоров с 'пожилой леди'.
  Зайдя в ближайший кабак, я купила бутылку виски, а затем выпила ее, за пять минут. Как это не странно и не страшно - алкоголь последнее время помогал мне думать более трезво. Нереальное сравнение - но факт.
  Но на этот раз алкоголь не произвел желанного результата, и я вышла с тусклого и прокуренного заведения такой же неудовлетворенной, как и вошла. Ноги сами понесли меня по знакомому городу. Зелень парков, красота архитектуры, даже в самых захолустных районах была своя прелесть. Время бежало незаметно, и когда я вышла из раздумий, то уже светало. За время бессмысленной прогулки, я поняла одно - уезжать мне не хотелось.
  А ведь я и не должна, из-за того, что один вампир узнал мою сущность, мой мир не должен разваливаться. Да и чего я боюсь? Все так же живу призраками прошлого страха. Может, хватит уже? За мной уже никто не гонится, никто не ищет меня. Врагов нет. Вроде...
  Глянув на часы, я поняла, что через сорок минут у меня назначена встреча, а точнее интервью.
  - Вот черт! - От моих мыслей мне самой же стало смешно - ещё полчаса назад, я думала, что брошу все и уеду, а сейчас волнуюсь из-за встречи.
  Оглянувшись, я поняла, что нахожусь в двадцати минутах езды от дома, а встреча назначена в кафе на моей же улице. Мне захотелось освободить силу, и я не сдерживала себя. Две пары крыльев вырвалось наружу, окутывая меня спокойствием и удовлетворением. Казалось, что от меня исходит свет, хотя я и знала, что это лишь моя иллюзия. Внезапно я увидела ауры людей в радиусе километра. Такое со мной уже бывало, когда я полностью расслаблялась, снимая щиты. Из моих уст сорвалось тихое пение, на древнем уже мертвом языке. Среди аур было три особенные, завораживающие и они направились ко мне. Яркие ауры колебались в такт моему голосу, словно танцуя. Ни при человеческой жизни, ни даже при вампирской, я не отличалась слухом или голосом. Но сейчас моими устами пели тысячи поколений, память которых я впитала, став вампиром с королевской крови, точнее не став, а пробудившись. Этому можно научится, но лишь с хорошим учителем и не за один десяток лет, а мне это далось за несколько мгновений.
  Сначала ко мне подошел парень, которому было около шестнадцати лет. На нем были грязные подранные джинсы, которые когда-то были небесно голубого цвета, и серая майка, которая была на пару размеров больше, чем его худощавая изголодавшаяся грудь. Русые волосы, спутавшись жирными локонами, закрывали его правый глаз, а другой, небесно-голубого цвета, смотрел на меня с надеждой. Мы были одного роста. Проведя ладонью, по его грязной щеке, я почувствовала всю боль, что выпала на его долю. Смерть богатых родителей, которых убил компаньон отца по бизнесу. То, как родственники его выгнали, детский дом, с которого он сбежал. Все это проникло мне в душу, а затем вышло горькими слезами.
  Когда я опять открыла глаза, то поняла, что на меня уже не смотрят глаза побитого жизнь взрослого человека в детском теле. На меня смотрели глаза подростка, ждущего от жизни лучшего. Прильнув к его шее, я сделала пару глотков, а он меня обнял. Я поняла, что так он обнимал свою мать, и почувствовала себя действительно старой. Погладив его по голове, я сказала те же слова, что говорила ему мама в детстве.
  - Завтра все будет лучше, чем сегодня, мой маленький медвежонок.
  А затем, поцеловав его в щеку, мылено направляя к человеку который поможет вырваться из его 'безвыходного положения', как он думал. Человек, о котором я говорю - мужчина пятидесяти шести год отроду, с юридической практикой в тридцать лет. В детстве у него был похожий случай, что и в мальчишки - родители погибли, а родственники, присвоив себе все деньги, принадлежащие ему по праву, выгнали на улицу. Когда он вырос, то отсудил все в десятикратном размере, учитывая инфляцию и моральный ущерб. После этого он взял себе за правило бесплатно заниматься всеми делами, схожими с его.
  Ко мне приближалось ещё две заманчивые ауры, но, к сожалению, у меня не было на это времени, да и голод утих. Только сейчас я поняла, что сдерживание сил требует огромного количества крови, а использование, утоляет жажду, в некотором смысле. Освободив от своего контроля тех, кто направлялся в мою сторону, я взлетела. Впервые за долгое время я опять почувствовала от этого восторг. Сила, выбивающая меня из колеи, кружила возле меня, врываясь в мое личное пространство, но на этот раз я не сопротивлялась, а наоборот - впитывала ее, увеличивая свое невидимое 'сияние'. Из-за этого 'сила' задребезжала вокруг меня, отталкиваясь, но та ее часть, которую я успела впитать, держала остальное как за ниточки. Затем резкий порыв ветра разорвал их и я услышала гул, похожий на вой. А затем полное затишье и самоконтроль. Из моих уст сорвался звонкий удовлетворенный смех.
  Как же хорошо! Такое чувство, что душа поет.
  Укрывая свое тело нежным ветром, купаясь в утреннем солнце, которое покалывало на моей коже, как легкие касания иглы, которая не прокалывает кожу, но все же причиняет легкую боль, но в то же время и удовольствие, я взлетала вверх и засмеялась. Мне было хорошо, но в то же время ясность ума я не потеряла. Оказывается и в моей жизни такое бывает.
  Окно у меня было всегда открыто, так что домой я попала запросто. Как оказалось, лететь и наслаждаться полетом, не только приятней поездки в машине, а ещё и быстрее, у меня ещё было в запасе десять минут. Не так уж много, но для того чтобы переодеться хватило. Для официальной встречи в неофициальной обстановке я надела светло-синие джинсы с бледно-белыми потоками. А затем уставилась в шкаф, выбирая футболку-блузку-кофточку, и остановилась на ярко-синей тунике, которая была намного длиннее с правой стороны, чем с левой. На спине золотистыми нитями была вышита морда тигра, с раскрытой пастью. Умывшись, чтобы стереть потоки от слез, я сделала пару мазков тушью по ресницам и вошла в коридор. Взглянув в большое зеркало, я с удивлением отметила, что выгляжу намного лучше, чем думала. Черные туфли на шпильке и с круглым носком и все - готова к встрече. Выйдя из подъезда я заметила, что ещё минуту назад должна была находиться в кафе. Хоть я и не любила опаздывать, но на этот раз решила воспользоваться правом любой девушки - 'задержаться'.
  Кстати, встреча у меня должна была состояться с журналистом, который писал статьи о необычных людях. Моя газета выбрала меня и ещё до того, как я смогла понять, что это происходит, отправив официальный документ. С этим я поспорить не могла. Ведь я - ' милая девушка, не с кем не ссорящаяся в редакции, на вид я была хрупкой и нежной, но в то же время журналист, который ведет одни из самых жестоких криминальных дел. Девушка, которая смотрит фотографии пыток с пустым лицом. Ну чем не необыкновенный человек?
  Захотелось, называется, пожить как ОБЫЧНЫЙ человек! И вот вам...
  Когда я подошла к столу, за которым мы договорились встретиться, то увидела сорока пяти летнего мужчину, очки в прямоугольной оправе прикрывали его вылинявшие карие глаза. Темные волосы с проблесками седины не доставали ему даже до ушей. Темно-синий костюм сидел на нем идеально, но не могу представить, как такой человек мог быть журналистом - он совсем не располагал к себе, а наоборот, отталкивал.
  - Доброе утро. Спасибо вам, что согласились со мной встретиться. - Он говорил это, поднимаясь, слова были немного не четкие, а сам голос грубовато-прерывистым. Мне начало казаться, что надо мной подшутили, но когда он полностью распрямился и протянул мне руку для приветствия, я в этом убедилась на девяносто процентов.
  Его 'пивно-макдональдский' живот так и норовил вырваться на свободу - казалось, что пуговица на штанах хотела отлететь на тысячу километров. Рукопожатие с ним было ещё менее приятным - вспотевшая, заплывшая жиром рука сдавила мою, не то чтобы больно, хуже - противно. Мне сразу же перехотелось давать интервью, да и не обязана я это делать.
  - Вы уж извините мистер...?
  - Арнольд Фекстер.
  - ...мистер Фекстер, но я пришла сказать вам, что интервью не будет. - Его глаза сузились и под линзами очков стали почти черными.
  - Но зачем вы тогда пришли? - Его голос принял стальные нотки.
  - Хотела сказать это в лицо. Проявить... - Я запнулась, - уважение. - Последнее слово мне далось с трудом.
  Не знаю почему, но я совсем не хотела общаться с этим человеком.
  Стоп. С человеком? У меня ещё никто и никогда не вызывал такого отвращения.
  Убрав щиты, я посмотрела на его ауру - она была сероватого цвета с черным отливом. Не того яркого серого, который близок к серебру, а того, что погрязнее мокрого асфальта в тусклую ночь. Но он оставался человеком... пусть и неприятным.
  - В чем причина такого решения? - Чем больше я его слышала, тем больше начинала злиться. Его голос доводил меня до бешанства, а это было нелегко сделать. По его виску побежала капля пота, и он стер ее толстой ладонью.
  - Личные причины. - Его глаза забегали со стороны в сторону, прищурившись.
  - Но, я так долго ждал этой встречи... - Его лицо приобрело жалостливый вид, но глаза выражались неподдельную жестокость и неприязнь, которую он не смог скрыть.
  Во мне проснулось желание убить его. Не для того, чтобы выпить его кровь. А просто чтобы сломать его жирную шею, услышать хруст его сломавшегося позвоночника, чтобы из его массивной туши ушла жизнь, не оставив и намека на жизнь в этом теле. Все это я видела в сознании, как кадры из фильма, но прочувствовав это каждой клеточкой тела. Таких жестоких мыслей у меня ещё никогда не возникало, хотя после событий прошедших суток я не сильно удивилась.
  Вместо того, чтобы выполнить свое желание, я убрала все эмоции с лица, добавив легкую улыбку, которая ничего не означала.
  - Наш разговор окончен. Всего доброго.
  - Подождите. Мисс Мэнисон!
  Когда я уже подошла к двери, он взял меня за руку, чуть выше локтя. Когда без моего разрешения нарушают личное пространство, это здорово меня бесит, а если ещё в таком настроение как я сейчас...
  Медленно повернувшись, я уставилась на руку с толстыми и короткими пальцами, которая держала меня, от этого зрелища я ещё больше разозлилась. Резко переведя взгляд на его глаза, я не сразу поняла, что мои зрачки почернели. Мужчина резко отдернулся с испуганным видом. Один раз моргнув, я приобрела отрешенно-дружелюбный вид.
  - Не стоит так делать больше. - Даже я поняла, что мой голос был уж слишком слащавым. Вместо того, чтобы успокоиться, мистер Фекстер сделал ещё шаг назад. Решив, что от каких либо моих слов станет только хуже, я вышла. Пусть думает, что ему померещилось. Так люди защищают свой мозг от того, что для них непривычно и то, что они не могут понять. Мне от этого только лучше.
  Тяжелый день... Ну и противного типа мне прислали для интервью. Или просто у меня такое настроение.. Да все равно...
  Больше мне не хотелось не с кем встречаться, так что, зайдя домой, я первым делом сняла трубку с телефона, чтобы мне не могли дозвониться. А уж после этого, я залезла в горячую ванную. Когда я погрузилась в воду с головой, то почувствовалa настоящую усталость. Тело обмякло, мышцы расслабились, и все мысли ушли, а затем и сознание.
  Проснулась я от того, что в дверь кто-то вошел. Я лежала в холодной ванне, а тело трусило от озноба. Набросив халат, который был на вешалке, я резко выскочила в коридор, и вид у меня был далеко не дружелюбный. В коридоре снимала обувь Олли, из-за моего вида у нее даже сумка из рук выпала - я стаяла в полу застегнутом халате, с волос стекали струйки воды, так же как и с тела.
  Она стояла в брючном костюме и в бледно-розовой блузке, глядя на меня испуганными мутно-серыми глазами. Пшеничные волосы были заплетены в свободную пышную косу, а непослушные веснушки были разбросаны по всему лицу. Стройной ее назвать было тяжело, но небольшая полнота была ей очень к лицу.
  - Что ты здесь делаешь? - Мой тон был более злостным, чем требовалось.
  - Тебе невозможно было дозвониться... - Ее голос был испуганным и взволнованным. Никогда я не показывала ей даже часть своей 'звериной' натуры. Нормально завязав халат, я глубоко вздохнула и успокоилась.
  - Олли... ты же знаешь, что если я отключаю телефон, то до семи вечера не работаю.
  - Знаю, на часы посмотри. - Испуг с ее лица испарился, но взволнованность ещё осталась. Подняв голову, я посмотрела на часы - была половина десятого вечера.
  - Вот черт. - В моем голосе прозвучало больше злости, чем хотелось, но Олли не обеспокоилась, а наоборот - улыбнулась.
  - И что ты собиралась сделать, выскочив в таком виде, если бы на моем месте оказался вор? - Вместо ответа я улыбнулась, лицо стало слишком жестоким, чтобы показать его, так что я опустила взгляд, делая вид, что поправляю халат. Олли приняла это за смущение и рассмеялась. - Неужели ты в ванной уснула?
  - Сама в шоке. - Когда я подняла голову, то мое лицо уже озаряла безобидная улыбка.
  - Ты не появилась на назначенной встрече, мне позвонили из-за этого. Дозвониться тебе не удалось, так что я решила зайти.
  - Извини за такую реакцию, пробуждение было не из обычных. - Говоря это, я не врала, мне было неприятно, что я ее напугала.
  - Да ничего, когда ты мне давала ключи, то предупреждала, что можешь 'не очень мило отреагировать на непредвиденный визит'. - На ее губах появилась неуверенная улыбка.
  - Если ты не против, то на кухне есть кофе и чай, даже зеленый с мелиссой, как ты любишь. - То, что я знаю, какой она любит чай, Олли было очень приятно - это было написано на ее лице. - А мне сделай кофе, я скоро подойду.
  - Я только за. - Она направилась в кухню, а я обратно в ванную, принимать быстрых душ, а затем одеваться. В темных джинсах и в простой красной футболке, я пошла к Олли.
  На столе стояла ароматная чашка с кофе, а сотрудница пила прозрачный, чуть желтоватый напиток, от которого исходил легкий аромат мяты. Волосы я сушить не стала, и они опускались чуть закрученными прядями на плечи. Сделав маленький глоток крепкого кофе, я прижмурилась от удовольствия, а затем громко выдохнула. Горечь напитка прошлась по моему горлу, согревая не только тело, но и сознание.
  Самообман очень мощная штука - убеждаю себя, что кофе спасает меня каждый день своим аромат и вкусом, со временем оно так и стало. По крайней мере, у меня так ещё со времен человеческой жизни.
  А может быть кофе, спиртное и сигареты, все что осталось у меня с обычной жизни? В это мне верить не хочется. Маленькая ниточка ещё осталась - каждый день я ощущаю ниточки к девушке, точнее теперь она уже женщина, которая была моей подругой долгие годы, и к ее сыну - моему крестнику. Они живы, опасность им не угрожает - этого мне достаточно. А быть рядом означает подвергнуть их риску, а я их слишком люблю, чтобы допустить это. Да и как бы я им объяснила, что не старею?
  Закурив сигарету, я подняла взгляд на наблюдающую за мной Олли. Она держала в руках кружку, как будто не успела из нее глотнуть, и что-то ее остановило. Поставив кофе, я положила сигарету в пепельницу, стоявшую на столе (у меня в каждой комнате есть пепельница) и посмотрела на подругу.
  - Что? - Другого вопроса я не нашла.
  - Никогда ещё не видела тебя такой искренней. - Она мило улыбалась, а меня это выбивало из колеи.
  - О чем ты? - Олли мне всегда казалось простушкой. Милой, доброй, наивной - но простушкой.
  - Сидя тут, наслаждаясь первым глотком обычного растворимого кофе, наслаждаясь ядом сигарет... У тебя такое наивное и доброе лицо, такое настоящее... всегда хотела найти в тебе что-то обычное, какую-то слабость.
  Если сказать честно - мне с трудом удавалось не открыть рот от удивления. Ее глаза сверкали разумом, таким, который не встречается в обычных людей.
  - Олли... Ты о чем? Я же самый обычный человек. - Услышав это, она рассмеялась, закрыв глаза, а когда ее веки опять поднялись, то на меня уже смотрели знакомые глаза простушки Олли.
  - Самый обычный человек? - В ее глазах проскользнула искра обиды. - Девушка двадцати трех лет пишет об одних из самых жестоких убийств. Живет в шикарной квартире, ездит на фирменном авто, при этом сама она сирота. На нее не было написано никаких завещаний, да и вообще до двадцати лет о ней нету никакой информации, даже о школе.
  Оплошала. Стоп, но откуда все эти замечания? Неужели я настолько расслабилась в последние годы? Но и курсов спец подготовки мне никто не проводил...
  - Откуда такие замечания, 'милая подруга'? - Два последних слова я выделила слащавым тоном.
  - Да не смеши меня. - На ее губах была улыбка, но глаза оставались серьезными. - Все в редакции об этом говорят. Типа ты не знала.
  На этот раз я стала серьезной, этот разговор переходил в неприятное русло.
  Неужели я настолько расслабилась и отгородилась от всех, что даже таких сплетен не заметила? Не может быть.
  - К чему ты это говоришь? - У меня появилось безумное желание подняться, возвысившись над ней, дабы подавить и испугать, но я сдержалась и взяла сигарету.
  - Хочу чтобы ты мне доверяла, рассказывала о себе, а не замыкалась. Ты же не с кем не общаешься нормально - лишь по делу. - Взглянув в ее глаза, я поняла, что она говорит серьезно, что она чего-то ожидает.
  - Послушай Олли, - мой голос звучал спокойно, но я уже начинала злиться, - не тебе мне указывать, что кому говорить. То, что было со мной, тебя не касается никаким же боком. - Тон был холодным и жестоким, словно лед на Антарктиде, и она поежилась.
  - Но мы же подруги... - Она опять стала простушкой-Олли. Слишком уж разительной была перемена ее глаз - со сверкающих умом - к наивно-глупым.
  - Нет. - Боль, которая появилась в ее глазах зацепила меня за душу, если такова существует, она поняла, насчет чего это было сказано, но я решила уточнить. - Мы не подруги - сотрудницы и не больше.
  Ее лаза заблестели, наполнившись слезами, а затем Олли отвернулась, пытаясь скрыть свое лицо, но я увидела слезу скатившуюся по ее щеке. Аккуратным движением рук она стряхнула предательские капли со щек, а затем поднялась, уходя резким шагом в коридор.
  - Я думала у нас другие отношения. - Говорила она тихо, пока обувалась, но даже в шепоте звучала прерывистость, выдавшая слезы - этого я выдержать не могла, но что сделать не знала.
  - Не надо... - Она резко накинула пиджак, все так же избегая моего взгляда.
  - Не имеет значения, мисс Мэнисон, - назвав меня по фамилии, она показала наш статус 'сотрудников'. Мне стало стыдно и защемило в груди, - к Вам домой я пришла, чтобы официально извиниться за то, что была неявка корреспондента на назначенную с вами встречу. - После этих слов она положила ключи от моей квартиры, которые я же ей дала на полку возле зеркала и открыла дверь.
  - Стой! - Мой голос звучал более импульсивно, чем мне хотелось бы, но сейчас я на этом не зацикливались. Я сделала то, что больше всего сама ненавидела - нарушила ее личное пространство, схватив за руку. - Что значит 'неявка'?
  - Сама знаешь что, - на этот раз ее голос принял стальные нотки, а глаза, хоть и смотрели сквозь слезы - были жестокими, - или ты и утром на встречу не явилась? - На это я решила не отвечать.
  - Почему он не пришел?
  - Легкая авария, с ним все нормально, но приехать не смог. - С этими словами она резко выдернула руку и вышла из квартиры, а я даже не хотела ее остановить.
  Значит тот, кого я видела сегодня утром не журналист, тогда кто? Блин, я слишком вписалась в роль человека - даже не попыталась проверить его разум, не видя подвоха. Это уже слишком.
  В груди заныло, а потом стало тяжело дышать. Ноги перестали слушаться, и я упала на четвереньки, пытаясь восстановить контроль. Чужеродная сила окутывала меня со всех сторон неплотным облаком, но с каждой минутой она начинала сгущаться, вытесняя и кислород, и мою силу. Но на этот раз я знала, чего мне ожидать и просто так сдаваться не хотела.
  Сделав глубокий вдох, я задержала дыхание, чтобы не отвлекаться на его восстановление. Как я уже проверяла, более часа могу спокойно пробыть без него (на большую проверку у меня не хватило терпения), но притворство человеком слишком уж вошло в привычку. Сила сгустилась вокруг меня, оставляя несколько сантиметров от тела, и затрепетала. Вместо того, чтобы бороться с ней, я впитала устрашающую мощь и она резким рывком проникла в мое сердце, а затем, как будто взрывом или резкой вспышкой, разлетелась, вместе с этим высвобождая мою силу. Красные, платиновые и черные перья заполнили комнату словно туман.
  Каждая вещь стала до невозможности детальной - без какого либо усилия я вдела каждую царапину на столе, каждый неправильный мазок на обоях, пылинку, пролетающую мимо. Слух улавливал малейшее дуновение ветра, шумы с соседних квартир, а само тело рвалось к движению, действию. Оно знало куда направиться, хотя разум и не понимал. Поставив барьер, я спрятала себя от посторонних глаз, и направилась на зов, не обращая больше ни на что внимание. Осталось только манящее чувство, остальные ощущения отошли даже не на второй план, а на десятый.
  За несколько минут я добралась до эпицентра зова. Место было мне незнакомым - я стояла посреди старой дороги. С двух сторон от меня стояли полуразвалившиеся дома, даже без сверхъестественной силы можно было понять, что люди здесь не живут. Я была уверена, что сердце той силы находится именно здесь, но не могла никого не увидеть, не ощутить, пока не услышала, как воздух что-то резко прорезает.
  Защитная реакция сработала молниеносно - правая рука поднялась, и из нее вырвался поток воздуха. Я уже успела увидеть, что в мою сторону летит поля, и на губах появилась снисходительная улыбка, которая спустя пару секунд сменилась гримасой удивления. Кусок металла прошел сквозь мой ветер, как будто в защитном барьере, затем, пробив руку, пробил плечо, пройдя насквозь. Любую пулю мой ветер должен был или отбросить, или разорвать на части.
  Но вместо этого она пробила мое тело, словно это была тонкая фанера. Сначала я не почувствовала никакой боли - только шок. Но когда я увидела на ладони дыру, с которой бежала серебристая кровь, то я поняла, что и руку, и плечо пронзает остро-жгучая боль. Мною завладел страх, и я попыталась подняться в воздух, но меня тут же опередила очередь выстрелов, которые прошли чуть выше моей головы.
  Мне до сих пор не удалось никого увидеть или почувствовать. Я ожидала, что раны затянутся, но кровь продолжала бежать, а боль нарастать. С левой стороны, из-за угла дома, я услышала шепот и направилась туда, пытаясь избегать пуль, что мне пока удавалось. К дому я добралась за несколько секунд, хотя мне показалось, что прошел час.
  На меня смотрела женщина с короткими черными волосами. Одежда на ней была до неприличия обычной - темно-синие джинсы, черная футболка и темные кроссовки. Если взять в учет то, что она стояла посредине пентаграммы, светящейся золотистым цветом - женщина не вписывалась в эту картину. Увидев меня, она сделала руками какие-то непонятные мне движения и через секунду после того, как мне в поперек впилась очередная пуля, пройдя на вылет, я почувствовала удар незнакомой мне силы, который пришелся мне на грудь. А затем темнота и больше ничего. Боль пропала, а затем и сознание покинуло меня. Тех, кто в меня стрелял я так и не увидела.
  
  Глава 3
  Перед глазами появился туман и непонятные расплывчатые круги. Я попыталась потереть глаза рукой, но поднять ее мне не удалось, попыталась повернуть голову, чтобы увидеть что мешает. Но голову пронзила острая и резкая боль, а темноту, что заполонила глаза, пробивали яркие точки.
  - Она приходит в себя. -Незнакомый мужской голос заставил меня повернуться в другую сторону, это было непроизвольно, но боль прошлась от голову по позвоночнику и я обратно положила голову на подушку. Только после этого мне дошло, что е лежу, при этом на очень неудобной кровати и лишь подушка не позволила мне удариться головой об жесткую кровать.
  - Мы думали что это случится не меньше чем через час. Недооценили мы их силы. - У женщины был взволнованный голос. Я хотела спросить где я, но вместо этого с горла вырвался болезненно хриплый стон, а затем я закашлялась. Во рту чувствовались какие-то противные сгустки. - Быстрее! - Ее голос уже принял истерические нотки.
  Когда я следующий раз дернула рукой, то почувствовала, что оторвала ремень, которым была привязана.
  Так, зрение не вернулось, но силы начали возвращаться - уже хорошо.
  Но не успела я подумать, что делать дальше, как во вторую руку вонзилась игла, а затем на коже почувствовалось жжение - не больно, но и не приятно. Спустя секунду тьма, а потом ничего, совсем ничего.
  Когда в следующий раз ко мне вернулось сознание, я была более осторожной и попыталась не выдать себя, но в помещении было слишком тихо, как будто никого не было. Но не верилось, что меня могли оставить без присмотра. По голливудским фильмам я сделала вывод, что меня сторожит кто-то без лишних движений и точно с оружием, оставалась надежда на то, что не с таким действующим как то. Резким рывком я освободила руки, на этот раз были серебряные наручники, и из-за них кровоточили и ныли запястья. Зрение так и не возвращалось - был лишь расплывчатый туман. Кто-то закричал на неизвестном мне языке, который был похож на испанский, и ещё перед тем как я успела сесть, в мои плечи впились руки, жестоко ложа меня обратно на кровать.
  Это были нечеловеческие руки. Щитов на мне не было, и я сразу ощутила, что это вампир, от него исходила жестокость и самоуверенность. Он был сильным, даже очень, настолько что напомнил мне Антона, слишком много схожести было во вкусе его мощи с тем кто сейчас держал меня. Его сила знакомой горечью чувствовалась на языке, но все же в них было отличие, это был не Антон, не мой ночной кошмар.
  Руки, державшие меня напряглись, видимо он почувствовал пробуждение моей силы.
  - Да кого вы взяли, черт побери?! - Голос вампира был нежным, даже мелодичным, но злые нотки уничтожали весь эффект. Вокруг началась суета, а сила внутри меня все больше набирала уверенности.
  Спустя секунду руки, державшие меня, резко отпустили плечи. Мне удалось сесть, но зрение не вернулось. Почувствовав чье-то приближение с правой стороны, я высвободила воздух, отбрасывая всех и все, кто было поблизости. Голова закружилась, и я обратно упала на кровать. Все смешалось в одно, и лишь отчетливое рычание, выделилось с этой массы. Оно было родным и знакомым, хотя не слышала его я уже около года.
  Когда зрение хоть немного вернулось, мне удалось увидеть, что Арим, мой лев, с красным окрасом и серебристой гривой, прижал лапами к полу русоволосого вампира с испуганными светло-карими глазами, а на людей, находящихся в палате (палате?) просто рычал.
  Я лежала на стандартной больничной койке, не считая того, что я на руках и ногах была прикована серебряными наручниками режущих мою кожу. Ощущение было не из приятных. Из одежды на мне осталось лишь белое нижнее белье, одетое мною накануне. К груди, лбу, и животу были присоединены какие-то электроны, в больницах раньше я не лежала, даже в человеческой жизни, так что они были мне не знакомы. Несколькими рывками я их сорвала. Остальные приборы была разбросаны по комнате, видимо это сделала я. Семь человек с испуганным видом сидели у стенки, хотя 'испуганным' - это слишком мягко сказано, у всех на лице большими буквами было написано - ПАНИКА. С левой стороны две женщины и мужчина были одеты в белые халаты, в брючном костюме сидела женщина с короткими волосами, а возле нее парень лет двадцати в военной форме и автоматом, который был направленный во льва, но руки у него слишком дрожали, я была уверенна - он не выстрелит.
  Прямо напротив меня полулежал мужчина в классическом 'бизнесменском' костюме, он хаотически лапал вокруг себя руками, в поисках защиты, что вызвало у меня снисходительной улыбкой. Повернувшись в другую сторону, я увидела еще одного военного, но он был безоружный, из-за чего его ещё больше трясло, чем его сотрудника.
  - Ты как? - Грубоватый голос льва прозвучал в сознании, ответить мне не удалось, и я кивнула. - Убить его? - Опустив взгляд к вампиру и льву, я увидела, что пасть Арима зависла в нескольких сантиметрах от горла.
  - Не нужно. - Я сказала это вслух, но голос свой не узнала - он был хриплым, словно я не пила ничего дня три. Может так оно и было.
  - Убери его, или убью. - Незнакомый вампир говорил очень тихо, но дрожь в голосе все же проскальзывала. Моя улыбка вышла очень жестокой, даже для меня. Хотя русоволосый не отрывал взгляда от льва, но почувствовал мой настрой и ещё больше напрягся.
  - Если бы мог, то Арим уже был бы мертв. Или же боишься, что он твоего убьет? - Глаза парня сузились и я ещё больше стала уверенной в себе. - Мы с Аримом не слуга и подчиненный. Покажи здесь своего питомца, и он умрет, а насчет тебя мой лев ещё подумает, спросит меня.
  - Ты не права, мы вдвоем справимся с твоим львом.
  - Ты так уверен? - Он кивнул, но не уверенно. - Тогда вызывай, обещаю не вмешиваться. - Его глаза расширились. - Арим, - лев повернулся ко мне, - Отпусти его.
  - Что ты задумала? - Он не отступил от вампира, но пасть от горла убрал. Сделав головой круговое движение, я услышала хруст. Тело меня ещё не слушалось, по крайней мере полностью - кости ныли, а кожу как будто кто-то пытался стащить, но трезвость ума и вампирская жестокость восстановились в полной мере.
  - Если не хочешь рисковать, то я не настаиваю. - Зверь рыкнул и оскалился, и лишь я знала, что так он довольно улыбается.
  - Вижу, ты поправилась. - Арим говорил это, медленно отходя от вампира. - Я соскучился по тебе такойй.
  - 'По мне такой'? - Мы говорили вслух, не скрываясь, но такой вопрос меня удивил.
  - Ты сейчас как настоящая правительница - расчетливая, жестока и уверенная в себе.
  - Никогда я не была правительницей, а уж тем более уверенной в себе. - На это замечание Арим тихо зарычал, оскаливаясь ухмылки. - Давно не виделись с тобой, я тоже за тобой соскучилась. - Шорох привлек мое внимание, и я увидела, что военный направлял на меня оружие. - Брось пистолет. - В тот же момент его глаза стали стеклянными, а оружие вылетело из рук. Без усилий я подчинила его, а затем бросила взгляд на остальных и заставила ничего не предпринимать, они стали похожи на манекенов в человеческой коже, очень я не любила такое видеть и делать, но сейчас мне было все равно.
  Арим подошел ко мне, и я положила руку ему на голову, не отрывая взгляд от вампира. Шерсть льва была теплой и мягкой, я не вызывала его более года. Не было нужды, и он отдыхал в том мире, когда не зову его. Как я не расспрашивала, что он делает в то время, ответа так и не получила.
  - Кто ты такой? - Я обратилась к вампиру, который медленно отходил назад и не отвечал. - Ни шага больше назад.
  - Иначе что? Убьешь? В этом я сомневаюсь. - На это я просто улыбнулась.
  - Убить я тебя и так собиралась, но от тебя зависит, насколько это будет жестоко. -На это он рассмеялся.
  - Я сильнейший вампир в городе! Ты ничего мне не сделаешь!
  - Тогда почему ты пятишься?
  - Не хочу случайно убить их. - Он показал взглядом на людей.
  - А мне как-то все равно. - Ухмыльнувшись, он направил в мою сторону руку, и как только я ощутила зародыш силы, влезла ему в голову, заставив расслабиться и спрятать свою мощь. Его лицо исказилось гримасой боли и удивления. Он пытался сопротивляться, что делало эту процедуру ещё больнее, а я даже половины силы ещё не приложила, заставляя его ощутить, насколько он слаб.
  - Но как?... - Его голос звучал очень тихо, но все равно дрожал и от боли, и от шока. Я позволила увидеть ему часть моей силы. Глаза заполнились чернотой, а затем в них прорисовались серебряные прутья, которые лишь подчеркивали всепоглощающую темноту. Крылья я не высвободила, лишь позволила ему увидеть их туманную ауру, ауру двух пар крыльев демона, принцессы демонов.
  Я убрала свой контроль над ним, он упал на колени, опустив руки, А Арим улегся у моих ног. Глаза вампира расширились из-за увиденного, вся его уверенность испарилась. Он не мог поверить своим глазам, разум просто не хотел воспринимать происходящие.
  - Невозможно... это же миф. Просто сказка. Только один вампир сильнее меня... Такого не может быть...
  - Как тебя зовут. - Он поднял на меня растерянный взгляд, но промолчал. - Лучше говори, или заставлю.
  -Кристиан.
  - Кто сильнее тебя? - Он не ожидал такого вопроса.
  - Этого я тебе не скажу, иначе умру. - С моих уст сорвался громкий и звонкий смех.
  - Ты думаешь, что говоришь? Перед тобой стоит вампирша, королевской крови, которая может сделать то, что хуже смерти, которая может заставить тебя быть ее шестеркой, а ты боишься его?! - Меня разрывало два чувства - злость и насмешка.
  - Да.
  - Я просто пыталась быть подобрее, мне даже не надо твоих слов. Наверное, я слишком привыкла притворяться человеком. - Я опять попыталась залезть в его сознание, но не для указаний, а для знаний. Кристиан сопротивлялся, и из-за боли скорчился на полу, свернувшись в позу зародыша и визжа от боли.
  Кристиан стоял на пустынной поляне, но в следующую секунду он уже был не один, а смотрел на русоволосого вампира, на Антона... Мой ночной кошмар вырвал сердце у вампира, корчившегося сейчас на полу, но тогда он был не человеком. На парнях была одежда, видимая мною в каких-то исторических фильмах, какой это год или страна - я не знала. Иногда я жалею, что не увлекалась в школе историей и географией.
  Открыв глаза, я засмеялась, до того грустно, что даже мне страшно стало, одновременно отпуская Кристиана, который посмотрел на меня со злобой и страхом.
  - Как тесен мир! - Я сказала это так, как цитируют Шекспира.
  - Что ты имеешь введу? - Я задумалась, говорить ему или нет, но так как я все равно решила его убить, то терять мне нечего.
  - Антон твой создатель?
  - Кто такой Антон? - По его глазам я поняла, что он искренен.
  - Давно ты с ним не общался. - Я бросила ему в сознание истинный облик моего ночного кошмара, вампирский облик. Кристиан пошатнулся, словно от удара в грудь.
  - Ты его знаешь?!
  - Поправка - знала.
  - Что ты хочешь этим сказать? - Он поднялся на ноги.
  - Скажем так, о нем тебе больше беспокоиться не надо.
  - Объясни! - Его голос сорвался на крик, а я жестоко засмеялась. Вампирская натура взяла верх, во мне осталась только жестокость.
  - Во-первых, я тебе ничего не должна. Из этого выходит, что требовательный тон ко мне не подходит. - Он замер, но злость из глаз не ушла. - А во-вторых, расскажу краткую версию. Он убил всю мою семью, уничтожил мою жизнь, разобрав все на мелкие осколки, которые невозможно склеить, заставив стать вампиром. Про остальные его действия, я упущу. Но закончилось все тем, что он убил вампира, которого сам же создал, тем и пробудив во мне королевскую кровь. Как ты думаешь? Что я после этого сделала?
  - Ты... - Его голос дрожал, словно он пытался отбросить и не поверить все, что я говорю. А я все это говорила, словно пересказывая рассказ из книги. Даже хуже - от книги есть какие-то эмоции, а я как будто читала какой-то отчет - все было безразлично. - Врешь...
  Я подошла к нему, поняв, что он не меньше чем на голову выше меня. Привстав на цыпочки, я положила руку ему на шею, наклоняя, как будто для поцелуя, но когда между нашими губами осталось расстояние в несколько сантиметров, когда его зрачки расширились настолько, что почти не осталось нежно-карего цвета его глаз, я повернула его, уткнувшись губами в мочку его уха. Мое дыхание горячей волной ударялось ему в кожу, а затем возвращалось ко мне вместе с запахом его кожи и духов.
  - Я не просто убила его, он все ещё существует, хоть и без тела. - Я шептала, но жестокость отражалась в каждом слоге. - Он переживает все мои и его грехи множество раза. Хотя я думаю, что он ещё от своих не перемучался. Но дойдет и до моих, а круг этот не исчезнет, пока я жива. - С этой фразой я отодвинулась, от него, но не сильно, и взглянула ему в глаза. Там осталось лишь одно чувство - ужас, он мне поверил. Моя рука отпустила его шею, а клыки вылезли.
  - Что ты собираешься делать?
  - Ты предал своих, предал вампиров. Дал людям понять, что они существуют, ещё и помог ловить. Почему ты не заслужил такой же участи? - С этими словами я порвала свое запястье, освободив поток серебряной крови. - Сколько вампиров здесь было передо мной? - Его тело била дрожь, но он молчал. - А знаешь, как я могу тебя отправить на 'вечные муки'?
  - Нет. - Он это больше выдохнул, чем сказал.
  - С помощью, своей крови, которая будет у тебя внутри, я убью тебя. - Он хотел что-то сказать, но я закрыла ему рот своим кровоточащим запястьем, приказав пить. Он сделал пару глотков, а затем я его остановила, освободив сознание. Кристиан громко вдохнул и я поняла, и вдох был таким страстным, как будто он только что... кончил... Прислонившись к стене, он закатил глаза.
  - Какая сила, какая мощь, я будто плаваю в этой силе. - Его голос был мечтательным, а никак не испуганным, как я хотелась добиться. Это меня удивило и я присела возле него, взяв подбородок в руку, так, чтобы он посмотрел мне в глаза.
  - Ты понимаешь, в какой ты опасности? - Его взгляд немного прояснился.
  - О да... - Он затягивал слова, словно был под кайфом. Похоже, так оно и есть. Что же сделала моя кровь? - Но то, что я сейчас ощущаю... - Да он даже слов подобрать не может! - Оно стоит всего, что может быть! Такого... такого... возвышенья! Я никогда даже ничего похожего не ощущал, я словно на небесах, словно парю в нежных объятиях создателя. - Словно прочитав мои мысли, он быстро продолжил. - Нет, не того, что превратил меня в вампира, а первосоздателя. Того, кто первый пробудил нашу силу. Одновременно и отца, и мать всех вампиров. - Он говорил как в бреду, а я отходила с каждой фразой на шаг назад. - В объятиях того, чья кровь течет во всех нас, но в тебе прямая ее часть. - Его голос стал грубым и уверенным. Это уже был не его голос.
  Кристиан поднялся, разминая мышцы шеи и плеч, но это уже был не Кристиан, не его сила исходила от этого тела.
  - А он прав. - Голос был глубоким и спокойным, похожим на учительский и бабушкин, но было в нем намного больше чего-то, а вот чего, я не поняла. Этот голос должен был успокаивать, но вместо этого у меня мурашки пошли по коже.
  - Ты не Кристиан... - Губы вампира изогнулись в неправильной для его лица ухмылке.
  - И ты права, малышка. - Рука вампира коснулась моей щеки, и я замерла. Вместе с прикосновением в мое тело вошли ужас и оцепенение.
  - Кто ты? - Мой голос оказался слишком хриплым, чтобы в нем узнались мои нотки, но, к сожалению, это был мой...
  Вампир начал расхаживать по комнате, словно пытался привыкнуть к телу.
  - Как уже сказал, как его там, Кристиан вроде. - Я кивнула. - И мать и отец всех вас. Адам и Ева в одном флаконе. - Наверное, это была шутка, так как комнату заполнил смех вампира. - А знаешь кто ты?
  - Вообще-то я та, которую, - я осмотрела тело вампира снизу вверх, - засадили в непонятную палату, с помощью этого вампира.
  - Нет, - на этот раз он говорил так, словно мурлыкал, - первый раз за пять тысяч лет пробудился палач.
  - Палач?
  - О да, Тахида. - Она проговорила мое имя, смакую каждой буквой. - Ты мой мститель, наделенный непревзойденной жестокостью. Но что-то в тебе ещё не так. - Он подошел ко мне, принюхиваясь к коже. - В тебе осталось ещё что-то человеческое. Ты ещё не та, как сейчас говорят... 'машина для убийств'? наверное, да, которая мне нужна. Как ты это сберегла? - Я не знала, что сказать. Столько информации за раз... я могла ее принять, но переварить не могла.
  - Откуда ты знаешь мое истинное имя? - Наверное, самый глупый вопрос, который я могла задать. Она засмеялась.
  - Я знаю все и обо всех. Все вампиры берут корни от меня. И имена даю вам я.
  - Кто ты такой и что тебе нужно? - Ко мне нельзя сказать 'такой' или 'такая', я просто есть. При желании я могу занять как мужское, так и женское тело. И создавать вампиров я начала из-за того, что мне нужны были тела, и лишь спустя тысячелетия они начали жить своей жизнью, а потом уж появились такие как ты.
  - Такие, как я? - Я почувствовала себя глупым попугаем, но мозг отказывался принимать эту информацию. Слишком все было нереально, даже для меня.
  - Да ты мне не веришь! - Он засмеялся. - Вот это уже что-то новенькое. Ты чувствуешь мою мощь, ты знаешь, что я могу тебя убить, даже будучи в этом теле, но ты не веришь.
  - Потому что ты этого не можешь. - Его глаза стали жестокими. Кристиан, или кто он там, сделал шаг в мою сторону, и только сейчас я вспомнила о Ариме - он стал передо мной оскалившись на вампира. - Уйди! - Лев посмотрел на меня и злостно рыкнул, без слов я поняла, что он не хочет оставлять меня одну, но я слишком боялась за него. - Исчезни! - Бросив на меня обижено-взволнованный взгляд, Арим растворился в воздухе.
  - А ты самоуверенная.
  Вампир закончил то, что хотел сделать, он коснулся ко мне. И я почувствовала иголки исходящие от его пальцев. Вместо того, чтобы поддаться страху, я высвободила свою силу, и она ударила в ответ. Кристиан отшатнулся, глядя на меня удивленными глазами.
  - Знаешь кто ты ещё? - Его голос приобрел жестокость.
  - Я та, кого ты не можешь тронуть, значит не настолько ты сильный. - Самоуверенность это глупо, но другого выхода для себя я сейчас не находила.
  - Дав ему своей крови, истинной крови вампира, как вы ее называете 'королевской', ты позволила мне внедриться в его тело. Как это не обидно, но сейчас мне нужен посредник. Тебе от этого тоже плюс - у тебя появился иммунитет ко мне.
  - Чего ты хочешь? - Мне не были понятны его мотивы.
  - Очень долгое время мне было скучно, а сейчас должны начаться интересные времена. Да и ты, очень 'занятная'. - Последнее слово он просмаковал, словно экзотическое блюдо.
  - Что значит 'интересные времена'?
  - Типа ты не знаешь, как будто не чувствовала мощь, выводящую твою силу из под контроля.
  - Как к тебе относиться? Ты враг? Или друг?
  - Я наблюдатель. - не знаю почему, но я поверила.
  - К чему мне быть готовой? - Он снисходительно улыбнулся.
  - Ну это будет не интересно... Сама поймешь, а сейчас я хочу попытаться понять теперишние времена. Мысли и знание Кристиана очень занятны.
  - Получается его сознание в твоем плену?
  - Ещё скажи, что тебе жаль, ты же сама его хотела убить.
  - Да, но... - Я отвела взгляд, не зная, что сказать.
  - Хочешь соврать?
  - Не хочу, но мне нужна от него информация.
  - У тебя есть от кого узнать информацию. - Он обвел взглядом присутствующих людей, о которых я забыла, и которые до сих пор оставались под моим контролем.
  - Он знает больше, просто дай мне информацию, в лишнее я ввязываться не хочу. - Он засмеялся уже знакомым для меня смехом.
  - Поздно... - он заглянул в мои глаза, - Алана, ты уже вмешалась и очень давно. Не важно, что ты жила как человек, ты вампир, и не просто вампир. Смирись. Иначе скоро погибнешь.
  - Дай мне информацию. Что здесь происходит?
  - Спроси у них. - Он наклонился ко мне, так что я почувствовала его дыхание на шее. - А ты мне нравишься. - Его слова укутали мое сознание, словно мягкое одеяло. Когда я открыла глаза, как оказалось, я их закрывала, то Кристианом рядом и не пахло. На меня смотрели сем человек, ожидавших моих приказов.
  Глава 4
  
  И так всегда, если что-то случается, то сразу кучей. Нет чтобы по одной проблеме за раз... А этот Кристиан... Друг он или враг? Или же и в самом деле просто наблюдатель. Ладно? будем решать проблемы по мере возможности.
  Окинув взглядом всех присутствующих, я обратилась к женщине в деловом костюме - мне она показалась более привлеченной к информации, а может я просто феминистка.
  - Встань и подойди. - Она неуверенно поднялась на ноги, и сделала пару шагов в мою сторону, и только после взгляда на нее, я поняла, что стою в самом нижнем белье. На стуле, который стояло у двери, и которому чудом удалось уцелеть, висело темно синие пальто. Погода была неподобающей, но это была моя малейшая проблема на Данный момент. Набросив его на себя, я застегнула пуговицы и повернулась к женщине. - Как тебя зовут?
  - Элис. - Ее голос был отрешенным, не выражающим никаких эмоций.
  - Зачем меня схватили?
  - Мы должны были тебя изучить. Я недавно узнала о существовании вампиров, меня перевели в этот спецотдел из убойного.
  - Кто был тот вампир? - Мысленно я послала образ Кристиана.
  - Насколько я знаю, он следит, чтобы пойманные не навредили нам.
  - Почему он вам помогает?
  - Мне такую информацию не предоставляли.
  - Кто-то из присутствующих знает больше чем ты?
  - Нет, я в этом подразделении за главную. Ты показалась очень слабой. - На эту фразу я ухмыльнулась.
  - Значит, есть ещё такие же отделы. Сколько их?
  - Я только знаю, что они есть, больше ничего не известно. - Я начинала понимать, что она бесполезная.
  - Что мне вводили? Какой препарат? - Она начала называть незнакомые мне слова, наверное, медикаменты. Мне это ничего не говорило, так что я перешла к другому вопросу. - Как я могу найти вашу ведьму?
  - Ведьму? - С моих губ сорвался тяжелый и уставший выдох. Ничего полезного мне узнать не удалось. Подчинив их разум, я заставила их больше никогда не связываться ни с чем, что хоть как-то бы касалось вампиров, а затем направилась домой. Была мысль их убить, но я ее прогнала.
  Как оказалось, держали меня в подвале заброшенного склада - банально, но действующее. Как только дверь моей квартиры за мной закрылась, я сбросила пальто в мусорный бак, а затем пошла в душ. Только под жесткими струями воды, я поняла, что с меня даже не пытались смыть засохшую кровь, мою кровь...
  Меня ведь ранили по-настоящему. Я чувствовала боль, настоящую боль, как при человеческой жизни. Это было даже... приятно что ли.
  На коже следов от ран не было, но воспоминания остались. Горьковато-сладкий привкус боли, которую я уже пережила, играл на моем языке, как когда-то играл привкус поцелуя. И первое, и второе последний раз было очень давно... ещё в Киеве. После того, как убили Кирилла, я не позволяла никому из мужчин прикасаться к себе. Не хотела я опять переживать боль утраты, вот и держалась особняком. Но хватит себя жалеть, что произошло, того не изменить, да и после боя кулаками не машут.
  Выйдя с ванны в легком халате, я заварила кофе и присела на кухне, закурив. Сколько же я не курила? Сколько вообще я там пробыла? Но голода не ощущаю. Включив телевизор, я поняла, что шесть дней выпало из моей жизни. Могло быть и хуже. Закрыв глаза и сосредоточившись, я попыталась наладить связь с кровью, которую дала Кристиану. Меня словно понесло по невидимому темному коридору. Вдалеке замерцал серебристый блеск, и я ускорилась, направляясь к нему - там была моя кровь, Кристиан и он, тот, что внутри вампира, кем бы он ни был, или она.
  Когда мне показалось, что вот-вот и мне удастся к ним дотянуться, я словно столкнулась с бетонной стеной на скорости двести километров в час. Я все так же находилась на кухне, но дышать было невозможно - я захлебывалась собственной кровью. Ребра были сломаны, я чувствовала, как они срастаются. По лбу, на глаз стекла струйка крови, я моргнула, и серебриста капля упал на стол. Меня тошнило, а в глазах стоял туман. Прошло минут тридцать, прежде чем я полностью исцелилась.
  В голове ещё звучало послевкусие, но я переживала боль и похуже. Когда глаза начали различать предметы в раздельности, я увидела, что выпавшая с рук сигарета пропалила ковер.
  Вот черт, придется новый покупать. А это признак нормальности, что я более беспокоюсь о ковре, чем о заживших ранах, которые по отдельности могли бы убить как минимум пять человек? Я так не думаю. Совсем уже зачерствела. Хорошо мне 'намекнули' чтобы я не совалась больше к Кристиану. Он знала, что я от такого не умру, но вот помучусь немного это точно. Теперь он автоматически выпадает из категории 'друг', осталось два варианта - враг или просто никто, лучше второй вариант, но решать не мне.
  Только когда я потянулась за окурком, до меня дошло, что в квартире я не одна. Глаза не могли еще полностью сфокусироваться, и я увидела лишь смутный силуэт в коридоре. Резко повернувшись, я направила, жесткие потоки воздуха в движущегося мужчину. Его тело пригвоздило к бледно-оранжевым обоям невидимыми потоками. Не отпуская силу, я поднялась и пошатнулась. Видимо после таких ран я слишком резко использовала силу. Схватившись за стену, я устояла, но воздух на несколько секунд ослаб, что заставило тело вампира чуть ли не упасть на пол, а затем опять прибило к жесткому бетону стены. Его тело попыталось выгнуться, в порыве боли, но лишь стон сорвался с губ - слишком плотно он был прибит к стене.
  Когда мой неуверенный взгляд поднялся с груди на лицо, я поняла, что в моей квартире был Том, или Святослав - неважно, главное что я не понимала, почему он здесь. Меня заполнил гнев, который предал мне сил.
  - Что ты делаешь здесь? - Я говорила сквозь зубы, словно каждое слово было выговорено с трудом. Так оно и было - я хотела его убить, а не разговаривать с ним. Не сознанием, а инстинктом вампира говорил во мне - вторглись на мою территорию, приговор один - смерть. Но я ведь человек? Ну хоть на маленькую часть? И лишь эта мысль остановила меня.
  - Я... ты... когда... сила... - Он захлебывался своим дыханьем и словами. Вместо привычного вдоха и выдоха звучала противная икота, поднимающая его грудь, а если быть точнее, то его грудь не опускалась и подымалась, а дергалась - он истеричил сильнее пятнадцатилетней девчонки, которую бросил любимый парень. И я убрала свою силу. Он грохнулся на пол, другого слова подобрать нельзя. Обычно вампиры грациозны, умеющее выпутаться из любой ситуации, даже такой неловкой, но он свалился как бревно.
  Упав на живот, Том перекатился на левый бок, этим свалив египетскую вазу, которую я купила около полугода назад. Она разлетелась на крупные осколки. Как вы думаете, я обрадовалась? Вы правы - нецензуру моих мыслей невозможно даже словами передать.
  - Ну что за день бля? - Это все что я смогла из себя выдавить, наклоняясь к осколкам вазы, которая обошлась мне в тысячу долларов, но затем передумала и повернулась к вампиру, который отползал от меня к ближайшей стене.
  Ну что за логика? Ворвался в мой дом, зная, что я здесь, а затем сдавать заднюю, словно я лиса, а он кролик. Я начинаю уставать. Не слишком ли много за такой короткий срок?
  - Ты чего сюда приперся? - Он обнял колени руками, глядя на меня глазами загнанного зверя, не отчаявшегося, но испуганного. Я присела напротив него и попыталась коснуться, но он отшатнулся словно от огня. Сделав глубокий вдох и выдох, я попыталась говорить спокойно. - Послушай, я тебя не трону и не обижу, если ты мне скажешь, почему ты, - я замолчала, подбирая слово, - пришел сюда.
  - Неделя... я.. не могу... - Он все так же заикался, и я вышла из себя.
  - Послушай меня, - мой голос стал похожим на хищное рычание, то, что Арим долгое время не появлялся, иногда выливалось в мое поведение - кошачьи повадки частенько проскакивали во мне. Я резко поднялась, и, схватив вампира за шиворот, поставила его к стене, - если ты сейчас все мне не расскажешь, я сама выверну это с твоей головы, а если опять не получиться - просто убью. - Я даже не думала, что это сработает - сорвалась, но его глаза приняли разумное выражение. Когда я отпустила его, то сделала шаг назад, чтобы было удобно смотреть ему в глаза, так как он был выше меня.
  - Прости. - Он уже говорил спокойно, но немного хрипло. Наверное, из-за недавней истерики. Не сказав ни слова, я пошла на кухню и достала бутылку пива. Что-то мне подсказывало, что это ему сейчас больше подойдет, чем вода. Том все так же стоял в коридоре, боясь двинуться с места. Взглянув на вампира, смотрящего на меня как растерянный ребенок, я обратно пошла к холодильнику и взяла ещё одну, мне тоже не помешает.
  - Сюда иди, чего там стал? - Мой голос прозвучал очень устало, неуверенным шагом Том двинулся в кухню и сел на край самого неудобного стула, который был в кухне.
  Я села напротив и открыла бутылку, а затем поставила перед ним, вместо того, чтобы взять ее, вампир вопрошающе посмотрел на меня.
  - Да пей ты, у тебя же горло пересохло. - Его глаза расширились в удивлении. - Или ты предпочитаешь безалкогольное? - Он быстро замотал головой, схватившись за пиво, как утопающий за последнюю соломинку, и большими глотками начал пить. Когда он поставил бутылку, в ней оставалось меньше половины, а сам вампир часто и быстро дышал. - Успокойся ты, я не кусаюсь. - Он неуверенно ухмыльнулся, на моих губах тоже появилась улыбка. Очень успокаивающая фраза наверное получилась.
  - Можно? - Он потянулся к сигаретам, я кивнула и сделала первые глотки холодного пива - сразу же стало спокойнее. Последовав примеру Тома, я закурила, и первые же две затяжки наполнили мое горло и легкие приятной тяжестью. Такс... жизнь налаживается.
  - Рассказывай. - Мой голос был более дружелюбным, чем я думала, а вот в глазах Тома опять появился испуг. - Опять... - У меня начали опускаться руки. - Ну не просто так ты сюда пришел, да и не пугаются так абы чего. Чем быстрее ты расскажешь, тем быстрее я смогу покушать, иначе ты под руку попадешь.
  - Я?... - Вампир заинтересовался моей фразой.
  - Хватит тупых вопросов - говори. - Он опустил взгляд.
  - Дней шесть назад... не знаю даже, как это объяснит...
  - Какая-то сила появилась. - Договорила я за него, и Том поднял глаза, в которых появилась какая-то надежда.
  - Да. Я не мог контролировать себя, и не только я. - Зрачки забегали по карим радужкам. - У всех вампиров города было умопомрачение - мы теряли контроль над собой, провал в памяти, затем труп в руках. Но голод не утолялся. Как будто вся сила уходила в пропасть, надвигающаяся с каждым днем все сильнее. - Он обхватил себя руками, словно ему было холодно, но этот мороз одеялом не прогонишь - он боялся.
  - Понимаю. Были какие-то непоправимые ситуации? - ВО мне заговорила выработавшаяся годами прагматичность.
  - Я убил двенадцатилетнюю девчонку! - Он сказал эти слова, вложив в них все боль души и заревел. Мне захотелось его упокоить, и я сказала первое, что пришло на ум.
  - Ты - вампир, притом уже не молодой, - я была против убийства детей, но помня свой провал в памяти, понимала его, - ты должен был привыкнуть к тому, что убиваешь.
  - Я никогда не убивал детей! - Он уже не просто плакал, а рыдал, я поднялась и отошла к окну. Не могла я на это смотреть. Но рыдания продолжались, не выдержав, я взяла его за плечи и немного встряхнула.
  - Послушай, даже я не смогла с этим справиться, и выбор жертвы был не мой. Со мной такое было и я налажала, так что не вини себя. - Он замолчал, а я замерла в ожидание следующего приступа истерики.
  - Честно лажала? - Его глаза светились детской недоверчивостью и я кивнула. - Все эти дни? - Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что он опять зарыдал, но беззвучно.
  Свалившись на колени, он уткнулся лбом во внешнюю сторону моего бедра, так что его прерывистое дыхание чувствовало на оголенной части ноги, которую не прикрывал халат. Руками он схватился за шелковистую ткань чуть выше ремешка. Это было настолько неожиданно, что не смогла двинуться с места, а Том шептал 'помоги'.
  Когда я положила ладонь ему на голову, он на секунду замер, но затем я услышала всхлипывания. Он рыдал, как ребенок, потерявший все в мире, и что-то бормотал себе под нос, а я гладила его голову, касаясь шелковистости волос. Изнутри меня вынырнуло несвойственное мне чувство - мне стало необходимо успокоить его, защитить, сделать так, чтобы он почувствовал себя как дома.
  Рыдания утихли, я присела возле него, взяв в ладони его лицо, по которому катились беззвучные слезы. Смахнув их рукой, я поцеловала его в щеку, а затем во вторую. Не как девушка целует возлюбленного, а как мама испуганного ребенка.
  - Все будет хорошо, успокойся. - Я почувствовала, как моя несуществующая или может просто невидимая аура переплетается с его, и он начал успокаиваться. А действительно ли у нас, у вампиров нет аур? Моя сила окутала Тома, словно прозрачная и нежная шаль. Глаза вампира затрепетали, а на губах появилась по-детски наивная улыбка.
  Взяв его за плечи, я помогла ему подняться, встав вместе с ним. Неспешными шагами, я провела его в гостевую комнату, нашептывая бессмысленные добрые слова, которым он непрекословно верил. А что было более всего странно - мне тоже становилось лучше, на душе было... спокойно и тепло.
  Когда я уложила его на кровать, он уже полностью успокоился, но не отпустил меня, схватив за запястье. Сев на кровать, я позволила ему уложить голову мне на колени, а затем гладила его голову и мурлыкала под нос что-то бессмысленное, пока он не уснул.
  Все, что только что случилось, казалось до невозможности естественным, мне было безумно хорошо, я как будто знала, что так и надо было, ещё раньше, ещё давно. Глупо, но мне так казалось. Во мне росло чувство ответственности за Тома, а этого мне хотелось меньше всего. За короткое время, что дошла к кухне я успела придти в себя. В себя привычную.
  Попытавшись проанализировать свой поступок, я не нашла логического объяснения, да и как аурой, которую я считала несуществующей 'обнимать', я не знала. Просто так было... правильно. Так захотелось. Нет, даже не захотелось - я была должна. Но я ведь никому ничего не должна! Я сама по себе! И какого черта я уложила его дома у себя? Вот черт...
  Как я не ломала голову, логичного ответа я так и не нашла - так надо было и я сделала. Все эти мысли крутились в голове, пока я надевала джинсы и футболку. Меня никто не обучал быть 'принцессой', так что я не знаю всех своих сил. От размышлений меня отвлек аромат свежей крови, доносящийся из улицы. Какой-то вампир пил сейчас и совсем близко. Глаза закрылись от удовлетворения, словно это я пила, словно мое горло обливается молодой кровью. И маленький намек на голод, что у меня был, ушел - я была сыта. Но ведь это не возможно... я неделю не питалась. Высвободив одну пару крыльев, я быстро направилась к эпицентру аромата, в это время я питалась, не прикасаясь ни к кому. Это было страшно...
  Смуглая вампирша с длинными курчавыми волосами, спускающимися чуть ниже плеч, и кремового цвета крыльями, выпивала жизнь из молодой мамы, девушки двадцати трех лет с каштановыми волосами и наивными мечтами, И эта жизнь шла в меня, не в ту, кто пил кровь, а в меня...
  - Остановись.
  Всю свою силу, я вложила в это слово, направив в сознание мулатки, и вторая пара моих крыльев вырвалась на волю, словно бабочка выпархнувшая из кокона. Вампирша отшатнулась, словно от удара и зашипела как зверь, не как человек. Ее глаза были пусты, ничего разумного в них не было - просто кровожадная кукла. Но когда ее взгляд столкнулся с моим, она упала на колени, а в глазах появилась ее сущность.
  Это было правильно - она просто вампир, а я намного выше нее, она должна падать на колени передо мной. Но мысль была извне, она не принадлежала мне...
  Я подошла к молодой матери, которая лежала на земле - в ее теле ещё теплилась жизнь. Клыками я порвала кожу на своем запястье, и дала паре капель упасть в рот жертве, а затем и на рану. Через секунду к ней вернулось ровное дыхание, а глаза открылись, в них был лишь ужас. Я заставила ее забыть происшедшее и отправляться с плачущим ребенком домой.
  Когда я повернулась к вампирше, он все так же стояла на коленях, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
  - Ты что мать твою делаешь?! - Мой голос был наполнен гневом и, сама того не желая, я излучала силу. Неспешным, но уверенным шагом, я направлялась к ней. - Тебе больше не на ком питаться?!
  - Я... я... не знаю... не помню как здесь оказалась, я была дома... - После этих слов, я мгновенно перестала злиться и застыла на месте. - Помоги мне... - По ее щекам побежали слезы. На этот раз мои мысли были мне свойственны: 'ну опять'. - Я неделю питаюсь, но голод лишь нарастает. - Ее слова были вперемешку с всхлипами, а сама вампирша ползла ко мне на коленях.
  Мне было жаль ее, по-настоящему жаль. Я подошла к ней и взяла за руки, поднимая. На меня ничего не нахлынуло, не было необходимости успокоить, от этого было легче. Но все равно не могла я смотреть, как передо мной ползают на коленях. Вот вам и 'обычная жизнь'. Как все может поломаться за несколько дней.
  - Почему я не могу насытиться? - Она смотрела на меня глазами полными надежды, терпеть такого не могу. Ну что я могу ей сказать, если сама ни черта не знаю?
  - Так ты ещё не поняла, мой серебристый ангелок? - В голове прозвучал насмешливый мужской голос. Сейчас существовал только один вампир, с которым у меня была связь, по крайней мере, я на это надеялась - Кристиан. Когда я это подумала, то зазвучал глубокий и даже приятный смех, но мне весело не было. - Сообразительная вампирочка.
  - Что я должна была понять? И что за дуратское прозвище?
  - Почему дуратское? Или тебя Таххидой называть? - При звуке моего истинного имени, по телу пробежала судорога, и я не упала лишь по той причине, что все ещё держалась за вампиршу, о которой уже забыла. Кристиан опять засмеялся.
  - Называй, как хочешь, только не так. - Взглянув на мулатку, я поняла, что она что-то говорит. - Заткнись и подожди. - Это я сказала вслух.
  - У тебя проснулась очень полезная сила, Алана. - Голос стал очень серьезным.
  - Какая ещё сила?
  - Когда тебя поймали, то за тебя питались все вампиры города.
  - Ты шутишь... - в голове промелькнула ухмылка Кристиана, как будто он промелькнул передо мной на секунду.
  - Нет, не шучу. Хотя мне не особо нравиться, что у тебя эта сила есть. Кроме тебя я только одного принца помню, у кого она проснулось. Но он умер, и очень нелепо, но сейчас не об этом.
  - Но ведь у меня тоже был такой припадок.
  - Ну уж извини, тогда питался я.
  - Что?!
  - Я тогда как раз проснулся, хотя тело ещё не нашел, а поживиться мне надо было, вот ты и попалась под руку. Или ты думаешь, я просто так забрал тело после того, как ты кровь свою ему дала? - Я не нашла что на это ответить. - Ты не единственная из моих приближенных 'родственников' - после этого слова он хихикнул, словно девчонка. Мне стало интересно, кто он на самом деле - мужчина или женщина. Ведь то, что он в теле Кристиана ничего не означает. Ведь так?
  - Ты мужчина или женщина?
  - На этот раз мужчина, а кем был с самого начала, я уже не помню. Но мы ведь не об этом сейчас? Ты ведь не почувствовала голода, очнувшись? - Я задумалась, и ко мне начал доходить смысл его слов.
  - Да. Ты хочешь сказать, что когда меня поймали, и я не могла питаться, за меня убивали другие вампиры?
  - Не 'другие', они не из твоего класса, они будут тебе подчиняться, если ты этого захочешь.
  - Мне не нужны подчиненные, не хочу, чтобы от меня кто-то зависел и вообще не надо мне вампиров, хоть как-то связанных со мной. - Кристиан громко засмеялся.
  - Поздно. - Его голос был подозрительно веселым, мне это не понравилось. - Уже двоих привязала.
  - Что ты имеешь введу?
  - А что ты, по-твоему, дома сделала? - Я не хотела даже допускать мысли о его правоте.
  - Успокоила истеричевшего вампира.
  - Добавила частичку своей ауры к нему, сказала привязывающие слова, он подтвердил.
  - Что?! - Перед глазами быстрыми кадрами промелькнуло, как я убаюкивала Тома, говоря, как оказалось не бессмысленные слова, а длинные фразы на незнакомом языке, а он соглашался. - Я даже сейчас не понимаю, что говорила! Как я могла его привязать?! - Мысленно закричала я в испуге.
  - Тогда ты прекрасно понимала, да и сейчас.
  Только после его слов до меня дошло, что я обнимаю мулатку и говорю ей те же слова, что говорила Тому, но было поздно - она согласилась, и ее глаза стали умиротворенными, а сама она расслабилась. Я резко отшатнулась от нее и на ее лице появилась обида, но лишь на секунду. Я не знала что означает 'привязать к себе', но что-то из подсознания подсказывало - мне это не понравится.
  - Как это... - я попыталась подобрать слово, - отменить?
  - 'Отменить', - он словно попробовал это слово на вкус. - Тебе они не нужны?
  - Нет.
  - Тогда убей. - Он сказал это, словно мы говорили о погоде, а не о жизни двух вампиров.
  - Так все просто? Убить? - На душе появилась горечь, прогнавшая испуг.
  - Ну да. - по его голосу стало понятно, что его удивило мое 'непонимание' - Служить кому-то из моего рода - большая честь, а ты почти из прямой линии, почти. Но если ты считаешь, что они бесполезны, то просто выбрось. Без тебя им не выжить, ты обязана давать им свою кровь раз в пару дней или они умрут, хотя могут просто обезумит, зависит от их силы, третье им дать можешь только ты.
  - Ты говоришь, что если я их выгоню, то они умрут? - Мне было необходимо услышать ещё один четкий ответ, ещё одно подтверждение.
  - Да. Ну и если не дашь им крови в ближайшее время, как подкрепление печати, то тоже.
  - И чем они могут быть мне полезны? - Во мне заиграла вампирская прагматичность.
  - Например, кормить тебя на растоянии, не теряя контроля, да и все, что захочешь, они сделают.
  - А им что из этого?
  - Того факта, что они приближены к тебе, мало?
  - Да.
  - Они станут сильнее, и чем больше времени будут с тобой, тем больше силы будут набирать. - Тут до меня дошло, что он дает мне кучу информации, ничего не спрашивая взамен.
  - Почему ты все это мне рассказываешь?
  - Ну, во-первых, ты мне сделала одолжение, по-быстрому ддостав тело, а во-вторых - почему бы и нет? Разве нельзя просто помочь, тем более, если это мне не мешает. Сижу, пью дорогущее красное вино и беседую с интересным собеседником. Все просто.
  - Ничего не бывает просто так. - В этом я убедилась на личном и больном опыте.
  - Разве не помогают вампиры друг другу просто так?
  - Не вампиры, не люди так не делают. Все здравомыслящие существа делают с выгодой для себя. Есть только одно исключение, подтверждающее правило - если любишь.
  - Много чего я пропустил, наверное.
  - Не верю, что хоть когда-то было так, как ты говоришь.
  - Ты наивна и молода, а спорить у меня сейчас нет желания. Да и не хотелось, чтобы ты из-за меня ты их случайно убила.
  - Стоп, из-за тебя?
  - Ой, - он хихикнул, - проговорился. Я тебе дал знания, как привязать их, мне было интересно, удастся ли тебе.
  - Вот и нашелся мотив 'безвозмездного деления информацией'... - Я квартиру свою готова была поставить на то, что проговорился он далеко не случайно.
  - А ты прагматична.
  - И? Выкладывай, что дальше ты хочешь, или я так и буду твоим подопытным кроликом?
  - Ты мне надоела. - Его голос стал неожиданно грубым. С этими словами он вышел из моего сознания и грубо закрыл дверь. Сегодняшний 'урок', после которого я отходила полчаса, 'подсказал' мне, что пытаться узнать у Кристиана что-то, что он сам не хочет рассказать, а уж тем более вторгаться в его голову... лучше даже не пытаться...
  После всей этой неразберихи, я была спокойна. А что мне оставалось? Есть поговорка: 'На каждую задницу, есть своя задница'. Так вот это правда. Какой бы силой я не обладала, какие бы цели я не преследовала, всегда найдется 'задница', которая намного сильнее меня и которой что-то надо от меня. Если я понимаю, что Кристиан сильнее меня, или кто там в нем, буду называть его Крис, то я могу сделать? Я бы могла зареветь, но смысл? Смогла бы зарычать, заорать, опять тот же вопрос - смысл? Могла бы убить Тома и мулатку, а с... Нет, не смогла бы.
  Повернувшись к вампирше, я тяжело вздохнула, почувствовав себя старой и замученной.
  - Как тебя зовут? - Голос был настолько отчужденный и замученный, что даже мне стало неприятно.
  - Кэролайн. - Ее голо был мягким и нежным, на вид ей было около двадцати. Темно-карие глаза казались черными, но такими не были - темно коричневый блеск светился при свете, а губы украшала милая улыбка.
  - Пошли. - Ни спросив ничего, она последовала за мной.
  И вот, мимо своей же воли, я впустила в свою жизнь двух вампиров. Ещё и сделав их зависящей от себя. Просто замечательно...
  Когда мы вошли, Том ещё спал, усадив Кэролайн на кухне, я направилась его будить. Бросив на вампира мимолетный взгляд, я залюбовалась - он разлегся на всю кровать, раскинув руки по сторонам. Светлые волосы непослушными прядями прикрывали один глаз. Кожа была цвета слоновой кости, лишь темные брови и длинные черные ресницы ярко выделялись на нем. На лице было выражение, которое до безумия редко встречается на лице взрослого, а тем более вампира - было такое ощущение, что он чувствует себя в безопасности. И мне это понравилось.
  Я подошла к нему и, не сдержавшись, провела рукой по уже знакомым шелковистым волосам. У меня не было тяги к нему как мужчине, больше как к ребенку. Но ведь я его не знаю, а подсознательно чувствую совсем другое. Как будто Том для меня родной. Может это и есть последствие того, что я привязала их к себе? Чувство ответственности, даже больше... Он открыл глаза как раз в тот момент, когда я убирала прядь с глаза, и улыбнулся. По-доброму, искренне, так как мне давно никто не улыбался, и я не смогла не улыбнутся в ответ. Убрав руку от его лица, я протянула ее как для рукопожатия.
  - Поднимайся, разговор есть. - Он принял мою руку, и одним рывком я его подняла на ноги, а затем мы направились на кухню. Вампиры обменялись заинтересованными взглядами, рассаживаясь за столом, я же оперлась на подоконник наблюдая за ними.
  И Кэролайн, и Том ничего обо мне не знали, вампирша вообще первый раз сегодня видела меня. От них можно было ожидать чего угодно - злость, раздражение, непонимание. Да что угодно, но не то, что проходило сейчас... они смотрели на меня как щенки - с обожанием, ожиданием, что их погладят за ушком, дадут косточку. Это было... искреннее обожание.
  Я с четкостью поняла, что они сделают все, что я скажу, даже если это будет 'вырви себе глаз'. Такая власть пугала, я и раньше такое видела, точнее похоже - но тогда я управляла куклой: пустые глаза и сознание под моим контролем, после этого вампир сделает все, что я скажу. Но сейчас я даже не пыталась их контролировать, а они... сидели и смотрели на меня глазами ' кота со Шрека'.
  Такая власть... такая сила... До сих пор я не задумывалась, какой мощью обладаю, но сейчас меня просто носом в это тыкнули. Любого может испортить такое могущество. Во все века люди боролись за это, убивали, предавали. Что если я не исключение? Что если я тоже поддамся этому? Я пыталась игнорировать свою силу, но сейчас... Стоп! Вдох-выдох. Алана, успокойся, тебе незачем об этом думать.
  - Ещё как есть зачем. - Голос Кристиана и его довольный смех проник в сознание.
  - Пошел к черту! - Под глубокий смех вампира, я грубо вытолкнула его из своей головы и захлопнула дверь, замкнув на все замки. Давно я не закрывала свой разум, не было причины, придется вспоминать.
  Интересно, а как там сам Кристиан себя чувствует? Да плевать, у меня проблемы посерьезнее сейчас.
  - Во-первых, я должна перед вами извиниться. - Я ожидала, что голос будет дрожать, но он звучал спокойно. Приятная неожиданность.
  - За что? - Мулатка немного наклонила голову в удивлении. - Меня ты спасла.
  Ее глаза излучали такую уверенность, что мне стало неловко и вообще захотелось закончить этот разговор, но я им рассказала все, а главное, что теперь у них нету другого выхода, кроме как быть постоянно со мной, ну минимум раз в два дня. И опять они меня удивили, казалось, что у них одна реакция на двоих - они были рады, безумно рады, а меня это разозлило.
  - Какого черта?! Вы что, не понимаете? Теперь вы связаны со мной, до конца жизни, а меня вы даже не знаете! Я могу вас использовать, как мне заблагоразумится, могу убить, если захочу, даже хуже! А вы радуетесь!
  - Не могу говорить за нее, - Том взглянул на Кэролайн, - но мне кажется, что то, что случилось - самое лучшее в жизни, что могло произойти. Никогда не верил, в королевскую кровь, думал - миф. Но когда я встретил тебя, ещё не зная, кто ты. Ещё в конференц-зале, меня потянуло к тебе, я захотел тебя коснуться. Сначала подумал, что влюбился, но затем понял, что мне не хочется тебя поцеловать, а хочется, чтобы ты положила мне руку на голову, уткнуться лицом тебе в волосы, а мне казалось, что ты была всего лишь человеком.
  - Что ты хочешь этим сказать? Ты не могу знать, что я вампир, не говоря уже о том, какой.
  - Хочу сказать, что когда я узнал твою истинную натуру, то все это время меня невероятно потянуло к тебе, я просто хотел быть рядом, не меньше не больше. Даже когда ты ушла, я чувствовал тебя, но потом ты исчезла, полностью. Я испугался, что ты уехала как и сказала.
  - Короче, к чему ты ведешь?
  - Он ведет к тому, - я переводила растерянный взгляд с одного вампира, на другого. Они оба говорили с такими осмысленными, что я растерялась и просто промолчала, - что ещё до того, как ты 'официально' привязала нас, после первой же встречи, мы поняли, что ты нам необходима. Мы будем рады, просто знать, что ты у нас, в какой-то мере, есть.
  - Но я не хочу ни к кому быть привязанной! Мне не нужна никакая ответственность! Тем более за двух вампиров, я всех избегала последние двадцать лет! Мне то отлично было быть одной!
  Я не думала, что говорю -просто сорвалась, сразу же пожалев об этом. Умиротворение с их лиц исчезло, а на его место пришла боль. У них был такой вид, как будто я всадила им ребристый нож в спину, а затем ещё и провернула. Тяжело выдохнув, я присела на корточки. Голову сжал болезненный спам, не просто головная боль, а от хаотического мышления, поиска решения.
  - Блин... ребята, это не из за вас, не смотрите на меня так. - Я поняла, что глаза мои закрыты, а пальцы запутаны в волосах, но я все же чувствовала их боль. - Все это слишком тяжело, слишком быстро. Я всегда бежала от силы, скрывала ее. Да черт возьми! Я не хотела ее! - Мой голос уже сорвался на крик, а по щекам бежали слезы. - Я не хотела этого делать с вами... - Эта фраза прозвучала настолько жалким тоном, что горло сдавил спазм. Я уже полностью села на пол, дыша глубоко и медленно. Говорят - это помогает успокоиться. Врут, по крайней мере, на меня не действует.
  А знаете, что действительно помогло успокоиться? Прикосновения... мужские руки, взявшие мои ладони. Женские руки, обнявшие за шею. И все. Больше ничего и не требовалось - дыхание восстановилось, слезы исчезли, а разум прояснился. Оказывается, я плакала. Сидя на полу в кухне, после всего случившегося, я чувствую себя хорошо, и, кажется, улыбаюсь.
  Поднявшись, я посмотрела на вампиров. Разве так плохо, что у меня будут близкие? Что я не буду одна? Что не нужно скрываться? На первый взгляд - одни плюсы, но... А к черту все 'но'!
  Взяв нож, я провела им по запястью, сразу же побежала струйка серебряной крови. Я кровоточу не так, как люди - даже интенсивность зависит от меня. Но наблюдая за ровной раной, я передумала, и она сразу же затянулась. Они заслуживают большего, хотя бы для первого раза, а дальше посмотрим. И я опять повернулась к вампирам.
  В глаза Тома появились красные прожилки, он ещё больше побледнел, кожа стала практически прозрачной. В голове всплыли слова Кристинана: '...и если не дашь им крови в ближайшее время, как подкрепление печати, то они умрут...'. Убрав волосы с шеи, я обратилась к вампиру:
  - Пей. - Он не стал спорить.
  Клыки пробили кожу так же легко, как проходит раскаленная игла сквозь масло. Моя кровь попала ему на язык и я это почувствовала, словно сама пила из себя. Нет, словно мы вдвоем испили ее. У моей крови был привкус корицы, липового меда и ещё чего-то, сладко-приторного. Совсем не такая как человеческая. У моей крови была своя масть - и по цвету, и по вкусу. После пары глотков, я остановила, его и мы вдвоем пошатнулись. Держа его за плечи, я смотрела ему в глаза - они стали полностью серебряными, а затем вернулись в первоначальный вид - светло-карий.
  Раны на шее не зажили, а затем к ним присоединилось ещё две колотых ранки - Кэролайн так же отреагировала на мою кровь, как и Том. Мне было хорошо, по-настоящему хорошо. Я наконец-то почувствовала себя в своей же тарелке. Была приятная усталость, которую можно сравнить разве что усталость после качественного секса, но она была намного глубже, намного приятней, даже более интимней, и не пошло.
  Мне безумно захотелось спать, не обращая ни на что внимания, я направилась в свою комнату и, не раздеваясь, прилегла. Как только голова коснулась подушки, я уснула.
  Глава 5
  Поворачиваясь во сне, я наткнулась на какое-то тело. Тело?! Глаза нехотя открылись, и я увидела перед собой мужской силуэт. Сначала я не поняла, что все это значит, а затем сквозь сон прорвалось воспоминание о произошедшем. Я легла спать под утро, а перед тем... Попытавшись повернуться в другую сторону, я опять наткнулась на 'препятствие', на этот раз женское. Теперь мне дошло, что смутные воспоминания, о привязанных ко мне вампирах не сон, и воспоминания были совсем уже не смутными. Слева от меня была Кэролайн, а справа - Святослав, или Том (я ещё не определилась, как его называть).
  Мы втроем лежали на моей кровати, хоть и одеты, но на моей кровати! Я должна быть в бешенстве, но почему мне так уютно? Все равно... Не успела я обдумать эту мысль, как сладкий сон опять окутал мое сознание.
  Сижу в кафе у берега моря, ветер играет волосами, луна стоит высоко, молодая, только-только обновленная, своим неуверенным светом обрамляет небо. Горячий воздух лета смешивался с прохладой морского бриза. Ели заметные капли селенной воды касались оголенной кожи.
  Как оказалось, на мне был легкий топ и джинсовая юбка, то есть легкий бриз охлаждал почти все тело. Которое, как опять же оказалось, просто горело от жары. Но мне не было душно - я просто горела приятным жаром, который идеально дополняла нежная прохлада моря.
  - Так вот что я чувствовал в тебе тогда.
  Смутно знакомый голос прозвучал из-за спины. Обернувшись я поняла, что вижу кого-то, кто мне знаком, но вот кого... На меня смотрели ярко-голубые глаза, а остальные черты лица увидеть не получалось. Я поняла, что я во сне.
  - Кто ты?
  - Не узнаешь? - На призрачных, не четких губах появилась улыбка.
  - Ты не даешь узнать.
  - Правильно.
  - Я тебя знаю, но ты не Никита....
  - Никита? - Я поняла, что он не знает о ком я.
  - Обычный вампир не смог бы влезть в мою голову, значит ты - 'принц'.
  - Не люблю это слово...
  - Я так же к этому отношусь, но факт остается фактом. - Только сейчас ко мне дошло, что мы говорим осмысленно, хоть и по душам. Когда-то такое уже было... И почему море? Хотя Антон тоже выбирал во снах море иногда. От этого воспоминания, даже во сне по телу пробежала дрожь по коже.
  - Почему скрываешься? - Заговорила я спокойно, но эмоции хотели взять верх.
  - А ты?
  - Что я? - Его вопрос остался мне непонятным.
  - Почему ты скрывалась? Дай я подумаю. - Он задумался и на долю секунды его образ стал четким, но успела разглядеть лишь то, что у него русые волосы. - Двадцать три года, или двадцать два. - Логическое восприятие взяло верх над интересом узнать, кто это.
  - Или говори, кто ты, или выметайся с моего сна. - Серые глаза застыли в изумлении.
  - Ты вот так просто меня выгонишь?
  - Да.
  - Тогда выгоняй.
  Дав ему пинок под зад, я вышвырнула его со сна. Без малейшего сожаления. Один урок мне все же дал мой 'ночной кошмар' - Антон. Если кто-то удосужился влезть мне в сон, то он объявится. Слишком много для этого нужно усилий. У меня и без 'старых знакомых' забот хватает. Если надо будет - позвонит, и мы поговорим.
  И когда я так просто начала относится к подомным ситуациям? Но ведь так лучше. То кем я есть, уже не изменить. Темнота сна опять обняла меня, на этот раз мягче, но надежней. Без моих щитов здесь тоже не обошлось. Интересный у меня месяц получается, что же дальше будет? Дальше этой мысли начиналась спокойная тишина.
  Кто-то уткнулся головой мне в спину, а когда я попыталась отодвинуться, то женский голос что-то раздраженно пробормотал. Заставив себя проснуться, я села на кровати. Возле меня лежала Кэролайн, что-то говоря во сне, а Тома не было. Я была полностью одета, а я ненавидела спать в одежде, но сейчас меня это не волновало. Да и не злилась я, что в моей кровати ещё кто-то был. Заболела что ли?
  Не расчесываясь, с сонным видом, я пошла в ванную, заранее зная, что Том на кухне. Просто почувствовала. Умывшись, я сбросила одежду в стирку и надела домашнюю футболку и шорты, которые всегда находились в ванной, как и халат. Из кухни уже исходил заманчивый аромат кофе.
  На моей кухне, непонятно откуда, появилась фирменная кофе-машина, такая же какие я видела ресторанах. А Том, как раз закончил делать американо. Машина настолько идеально вписывалась в мою кухню, а кофе так тянуло к себе, что я решила потом узнать, как она здесь оказалась, а затем и подумать, почему я ее не купила раньше.
  Том приветливо улыбнулся и кинул один кубик сахар, начав размешивать, а затем поставил кофе на стол передо мной.
  - Такое, какое ты любишь. С добрым вечером.
  - Но откуда ты знаешь, какое кофе я люблю? - Он пожал плечами.
  - Просто знаю. - Только сейчас я поняла, что он не смотрит на меня с обожанием, его взгляд бы уверенным и умным. В нем светилось сознание Тома, а не моя воля. Я даже почувствовала, что мои глаза засветились от радости.
  Побежав в комнату, я начала трясти Кэролайн. Она нехотя открыла глаза и рыкнула на меня:
  - Что тебе надо? Поспать уже не дают.
  - Ты знаешь кто сейчас перед тобой?
  - Что за глупые вопросы, конечно, знаю, Алана.
  - Как ты меня назвала? - Им я говорила только одно имя - Адена. Кэролайн задумалась.
  - Алана, не знаю, почему так тебя назвала, просто появилось это имя в голове.
  - Так меня назвала мама...
  - Почему ты так рада? - Том привлек мое внимание.
  - Да потому что, вы это вы. Я не вижу в ваших глазах слепого обожания как вчера, вы остались собой. Вы сами решаете, даже бурчите на меня. - С довольной улыбкой я взглянула на мулатку.
  - Ну да, а вчера не так было? Или что-то не так? - Мулатка сказала это спокойным голосом, без какого либо удивления.
  - Все нормально, - сказала я, опуская голову, чтобы они не увидели улыбку облегчения.
  Не хотела я им объяснять, как я рада, что они не будут двумя детьми, которых нужно будет водить за ручку, говорить, что и как делать. Я даже себе объяснить не могла, насколько мне стало легче - словами это не передать. Так что я могла сказать им?
  Первую неделю, мы виделись раз в два дня, чтобы я могла дать им крови, но больше кусать себя я им не позволяла. Как оказалось, не только кровь нас связывала, мне хотелось быть с ними рядом, хотелось касаться, видеть их улыбку, слушать об их жизни. Это было взаимно - им хотелось того же. В итоге они переехали ко мне, но в комнату мою вход им был воспрещен. Пусть мне и хотелось быть с ними, но личное пространство мне тоже было необходимо.
  Как оказалось, Кэролайн работала стриптизершей. Не из-за денег - ей нравилось, когда мужчины ее хотели. И хотели не из-за вампирских трюков, а как женщину. Ее характер можно охарактеризовать парой слов - стерва ещё та. Том же наоборот - был серьезным и рассудительным. Можно сказать - я обрела семью и не только. Я почти не питалась, они делились со мной своей силой, не теряя ничего. Лишь из-за тяги к охоте я иногда сама пила кровь.
  Кристиан не связывался больше со мной, и 'старый знакомый' из сна тоже не появился. Прошло уже несколько месяцев, с того дня, как ко мне оказались привязанными два вампира и жизнь налаживалась. Сила больше не трепетала в воздухе, все вампиры держали себя в руках.
  На роботе не были удивленны, что я пропала на неделю, но Олив приняла это на свой счет, подумала, что из-за нашей ссоры я исчезла. Она сильно извинялась, и мне ничего не оставалось, кроме как сделать вид, что я ее простила. Хотя наша, так называемая 'ссора' была самой наименьшей из всех моих забот.
  В понедельник вечером, мы с Кэролайн направились в бар. Сидя в тусклом накуренном помещении, мы болтали обо всем и ни о чем. Когда спиртного было в нашей крови уже 'прилично', мулатка задала мне вопрос:
  - Ты когда ни будь любила? По-настоящему? - Перед глазами встал образ вампира, которого я никогда не забуду, в этом я была уверенна. Мне вспомнился нежный и любящий взгляд Кирилла, но сразу же отбросила этот образ. Слишком болезненно.
  - Да. - Я грустно улыбнулась, но Кэролайн этого не заметила.
  - А будучи вампиром или человеком.
  - Вампиром, ещё когда обычным была.
  - Ты была обычным?! - Ее глаза расширились, она пригубила виски.
  - Я думала, вы знаете такое обо мне.
  - Мы знаем обычные, самые простые вещи - какое кофе любишь, что зависишь от сигарет в некотором смысле даже больше чем от крови. Что убегаешь от себя. За что-то винишь. Но ничего четкого, ничего о твоей прежней жизни.
  - И не нужно этого вам.
  - Как скажешь. - Она безразлично пожала плечами и осушила бокал, я свое виски тоже допила, а затем опять наполнила олд фешены. - И где он делся?
  - Убили его, из-за меня. - Она подавилась выпивкой.
  - И тебе не удалось его защитить?
  - Повторюсь - я была обычным вампиром.
  - И тебе не удалось даже отомстить за него. - Она опустила взгляд. - Как ты, наверное, грызешь себя.
  - О нет... Ты ошибаешься. - Я засмеялась. - Я отомстила и даже до сих пор мщу, но этого мне кажется мало, хотя в одном ты права - я себя грызу. Но давай не будем об этом. После боя кулаками не машут.
  Больше эту тему она не затрагивала. За что мне нравилась 'новая семья', так это за то, что они чувствовали, когда я не хочу затрагивать энную тему.
  Домой мы пришли хихикая и шатаясь, как пьяные подростки. Посмотрев на нас, Том застыл в удивлении.
  - Сколько же вы выпили, что вас так развезло?
  - Одна из моих возможностей. - Я подняла руку, словно отвечаю на уроке. - Могу пьянеть как человек, если захочу, вот и Кэролайн напоила за компанию. Давайте в карты сыграем. - Том попытался возразить и отчитать нас, но понял, что это бессмысленно.
  Играя в покер, мы общались, словно знали друг друга сто лет. Мы как будто на подсознательном уровне чувствовали, какие темы затрагивать не стоит. Мулатка как раз рассказывала о том, как неделю назад пожилой мужчина махал перед ней пачками долларов, уговаривая танцевать лишь для него. Он становился перед ней на колени, признавался в любви. Кэролайн могла добиться от любого мужчины такой реакции, но ее радовало именно то, что она не приложила к этому ни капли вампирской силы, лишь тело и музыка. Она радовалась как школьница, выигравшая конкурс на фестивале.
  Где-то глубоко в душе, я чувствовала, что это связано с ее человеческой жизнью, но спросить не решилась, так же как и они не спрашивали ни о чем. За это я была им благодарна и платила тем же. Меня радовало, что она радовалась из-за таких, на мое мнение, 'глупости', но я ее не понимала, а это и не нужно было. Они принимали меня такую, какая я есть, а я их.
  Внезапно весь алкоголь испарился из тела, а то, что чувствовалось легким дыханием во мне, стало пульсировать. Резко, больно, с рывками, разрывающими мое сознание, а затем замолкло, испарилось. В груди зияла дыра, не в прямом смысле, а хуже, в душевном. Не так как что-то вырывают, а так, как будто часть меня просто испарилась, оставив черную дыру, которая поглощала все эмоции, оставляя пустоту и боль. Никакая физическая, не сравнится с этой.
  Мне не хотелось поверить, нет - я не могла, просто не могла проверить. Я всегда следила за двумя людьми, всегда следила, чтобы они были здоровы, чтобы в случае чего, я смогла им помочь. А сейчас... сейчас... вот так, за секунды, чувство, что связывало меня с Машей, моей лучшей подругой за всю жизнь, моей человеческой подругой, оно исчезло.
  Когда я снова вернулась к реальности, то поняла, что сижу возле стены и смотря на себя в зеркало невидящим взглядом. Медленно, очень медленно, я оглянулась. Кэр и Том что-то говорили мне, но я не слышала, в ушах звучал шум, мой внутренний шум, внутренние противоречия.
  - Мы едем в Киев. - Даже мне мой голос показался чужим и отдаленным.
  К моему удивлению, плаксивая натура не вылезла наружу - я не проронила не слезы. Мысленно я послала им короткие образы из человеческой жизни, показала нашу с Машей дружбу, а затем дала понять, что она умерла. Пока Том заказывал билеты, а Кэр паковала вещи, я просто сидела на кухне, словно кукла. Сигареты, которые я курила одну за одной, не приносили никакого удовольствия, и я бросила это занятие.
  - Нам повезло. - Том сел напротив меня. - Через час у нас самолет, прилетаем в аэропорт 'Борисполь'.
  - Хорошо. Вызови такси. - Все это прозвучало моим голосом, но мне казалось, что говорит за меня кто-то другой. А мне было безразлично.
  В первой половине следующего дня, мы уже вышли из самолета. Не особо помнила я, как прошел перелет и все остальное. А самое страшное было то, что мне это было безразлично, я полностью доверилась вампирам, сопровождавшим меня.
  Маленькая искорка сознание мелькнула во мне, и я глубоко вдохнула воздух, который должен быть мне родным, но ничего не почувствовала. Воздух как воздух, совсем ничего близкого или родного.
  - Едем к Маше домой. - Мысленно я передала им адрес. Это были мои первые слова с той секунды, как я вышла со своей квартиры ещё в Нового Орлеана .
  - Нет. - Все с таким же отрешенным выражением лица я повернулась к Тому. - Сейчас мы едем спать, а я пока все узнаю.
  - Не заставляй меня повторяться, мы едем к ней. - В голосе уже начал пробиваться гнев. Хоть что-то свойственное мне, но уж слишком я сосредоточилась.
  Том ухватился за горло и упал на одно колено, ему мешала дышать моя сила, я его убивал. Смотря на это, я все равно ничего не ощущала. Как он посмел спорить со мной? Как он посмел сказать мне 'нет'? Я ощутила, что глаза становятся черными, но серебряные прутья ещё не появились. Нежная ладонь прикоснулась к моему плечу, и обернувшись я увидела Кэр, а затем и гнев отступил. Том упал на четвереньки, но задышал. Интересно, как это будет смотреться на камерах?
  - Я сниму комнату в отеле 'Ревьера', он недалеко от того адреса, нам нужно переодеться, а за то время я все узнаю. - Нежный голос Кэр подействовал на меня успокаивающе, и я кивнула в знак согласия.
  Холодные струи отельного душа омывали мое тело, я не нервничала, но и не успокаивалась - просто стояла. Все это время, я просто существовала, ожидая чего-то, что вернет мне жизнь. Я хотела заплакать, но не смогла, я как будто смотрела в пустоту. Глядя на небо, видела тьму, глядя на солнце, видела пустоту, а на природу - смерть...
  - Алана, Алана! - Кэр звала меня сквозь дверь. Выключив воду, я надела гостиничное полотенце и открыла дверь.
  - Что? - За вампиршой стоял Том. Он смотрел на меня с упреком. Я понимала, что логически, я должна перед ним извиниться, но не чувствовала потребности, так что промолчала.
  - Похороны сегодня. - Она сказала это, опустив глаза. Ее можно было понять - раньше вестников с плохими новостями убивали. Мои глаза расширились, но не больше. Даже сейчас я ничего не чувствовала, кроме черной дыры, которая осталась вместо Маши, поглощающей мои эмоции. В принципе, я должна быть благодарной - боюсь представить, чтобы я чувствовала. - В два часа дня на кладбище.
  - Спасибо. - Даже я почувствовала, что в мои 'кукольных' глазах мелькнула искра, искра сознания, но не надолго.
  Мы взяли двухкомнатный люкс, так что у меня была своя комната. На часах было 12:47. Заглянув в уголок памяти, я узнал, что в это время на такси добираться двадцать пять минут. За десять минут Кэролайн достала мне юбку ниже колен, а туфли и белую блузку с пиджаком Кэр взяла с собой.
  - Вы не едите.
  - Почему? - В голосе Тома звучала обида.
  - Есть две причины. Первая - я так сказала, вторая - вы не из этой части жизни, я не хочу вас видеть там. - Я прекрасно понимала, что мои слова звучат слишком грубо, но, опять же, мне было все равно. Спорить со мной они не смогли, от меня исходила сила волнами, я ни капли не скрывала ее. Каждый желающий мог узнать - где я и кто я. Я знала, что так нельзя, но плюнула на это. У меня были другие заботы.
  В 13-50 я стояла на кладбище под весенним солнцем. Катафалк уже приехал, три автобуса и легковые машины тоже подъехали. Я стояла вдалеке, наблюдая за происходящим.
  Знаете, что я больше всего ненавижу в славянской культуре? Бабушки, которым нечего делать, и здесь они лишь из-за этого. Те бабуши, которым за восемьдесят. Они стояли и общались о том, сколько денег потрачено на эти похороны, кто как реагирует. Боже мой! Прости меня! Но я хотела их убить! Они здесь чтобы поболтать... чтобы было о чем поговорить, им не больно, не обидно... они просто... им просто скучно!
  По щеке прошла слеза, только одна. Я наблюдала за алчностью людей. На похоронах было около трехсот человек, а среди них куча молодежи. Как оказалось, Маша была учительницей зарубежной литературы в школе. Я даже помнила ее любимые строки...
  Я вам пишу, чего же боли,
  Что я ещё могу сказать.
  Теперь я знаю, в вашей воле
  Меня призреньем наказать.
  Две беззвучные слезы скатились одновременно и, облизав губы, я почувствовала их солоноватость. Под слова священника присутствующие прощались с усопшей. Я и не заметила, как начала подходить к ним, но когда слова святого отца были близки ко мне, я почувствовала толчок, отгоняющий меня, но горечь и боль отгородили меня.
  В могиле лежала женщина пятидесяти лет, пожилая женщина, а мне все так же двадцать два. Я поцеловала ее в лоб, взяла за руку. Вся дрожа, я не чувствовала Машу, я прикасалась лишь к окоченелому трупу. Никогда не понимала насколько тяжело это - ты знаешь и любишь человека, а потом прикасаешься к нему безжизненному. Руки, словно манекена, обвитого кожей, а температура тела... почти такая же как окружающая... лежит, словно спит, но жизни, ее сущности... ее не там.
  Могила опустилась в землю, многие кинули по три раза землю... священник ушел...
  Этого... этого... не может быть! Ее засыпают? Она умерла? Нет! Я же молода! Я же жива! Почему тогда она...?
  
  Беззвучные слезы залили глаза.
  Как я могла позволить такому случиться? Как я могла позволить, чтобы ее сбила машина?
  С этими мыслями я упала на колени и зарыдала вслух, хотя 'зарыдала' - мягко сказано, я завыла.
  Я! Принцесса вампиров! И один из немногих ЛЮДЕЙ, да каких немногих, из единиц! Маша.... Она погибла в аварии, а я ничего не сделала... все мне рассказывали, что я всесильна, блядь, а в итоге я ничего не смогла сделать.
   Даже мысли заплетались, а слезы уже провели черные от туша борозды по щекам. Стон срывался с губ. Такой боли и потери не мог воспринять мой разум и переключился на эмоции. Я оплакивала не только Машу, оплакивала ещё и себя. Было два человека, связывающих с человеческим миром - Маша, подруга, лучшая подруга, остававшаяся такой на протяжении долгих человеческих лет, которую я забоялась вписать в вампирский мир, мир проклятых. Хотела, чтобы она прожила жизнь нормально, умерла в старости с кучей внуков, но сейчас она лежала в гробу, под метром земли. Ее глаза были закрыты, ауры не было, но вид был как у спящей, но не мертвой.
  Кто-то завыл, но лишь через несколько секунд поняла, что это именно я завываю, как раненый зверь. Я отмахивалась от успокаивающих меня рук, отмахиваясь как человек - бессмысленно и нелепо. Мне было больно так, как лишь однажды в жизни, а может и хуже. Она умерла, ее не вернуть. Ее не сделать вампиром, а хуже всего, что передо мной лежала сорока пяти летняя Маша, а не та девушка, которую я знала. Речь говорил мой кресник, малышка, которому было три года, когда я покинула их, но сейчас на вид он был старше меня.
  Порвалась ещё одна ниточка самообмана - время летит и ему пофиг, что случилось у тебя и есть ли ты в этом мире вообще. Все идет как вода, ко всему безразличная, но несущая жизнь. Все присутствующие уставились на меня, все были в нерешительности. Но мне стало немного легче, я все так же стояла на коленях, слезы бежали, но уже не кричала.
  Люди отвернулись, словно меня не было, а затем я увидела его - Рому, моего старого ... знакомого. Он был все такой же как и раньше, не изменился за двадцать лет, так же как и я. Черный костюм сидел на нем идеально, иссиння черные волосы развевались на ветру, а серо-голубые глаза смотрели на меня со смешанными эмоциями - боль, растерянность, сожаление, но там виднелась и радость. Его присутствие помогло взять себя в руки, я не знала, как я себя чувствовала, глядя на него. Когда-то я ему доверяла больше, чем возлюбленного, а он меня предал.
  Тяжело вздохнув, Рома отпустил свою силу, которая заставляла людей не видеть меня и часто задышал. Такое количество людей ему было нелегко контролировать. Я грустно улыбнулась и обратила внимание, что я до сих пор на коленях, но со стороны показалось, что я чуть не упала в обморок.
  Тяжело глотнув, я подняла взгляд, на меня смотрели темно-карие глаза. Глаза мужчины, которого раньше я называла лучшим и самым любимым из мужчин в моей жизни. Немного выше локтей меня держал Артем, сын подруги, сирота который не знал отца, а сейчас потерял мать. Но в то же время он успокаивал меня - мне стало стыдно.
  - Как вы?... - Его голос был тихим и спокойным и в нем отчетливо читалась усталость. Я была уверена, что в обычные дни его глаза были светлее, но сейчас их цвет не сильно отличался от зрачков. - С вами все нормально? - Он помогал мне подняться, а я, как завороженная, смотрела на него, открывая и закрывая рот, но выговорить ничего не смогла.
  Да какое я имею право сейчас истеричить, если даже он держится?
  - Извините... голова закружилась. - Мне хотелось коснуться его щеки, обнять, вспомнить его детство, поговорить о его жизни, рассказать, как я виню себя. Но не имела права.
  - Вы ее ученица? - Он точно сын своей матери, такой же сильный, так же все держит в себе. Я отрицательно покачала головой, не доверяя голосу.
  - Не может быть, у меня уже старческий маразм. Алана... - Голос, старый хрипловатый женский голос привлек мое внимание. К нам направлялась старая женщина, даже бабушка. На ее морщинистом лице угадывались знакомые черты, но какая восьмидесятилетняя женщина могла меня узнать ещё и на похоронах Маши? Неужели...
  - Лидия Михайловна? - Мой голос дрожал до неузнаваемости.
  - Девочка... - Мать Маши была выше меня ростом, хоть ей и было за восемьдесят, она взяла мое лицо в руки и вглядывалась в глаза.
  - Ты не могла не поменяться... Алана, девочка... Маша.... Она... Я пережила свою дочь, а ты такая же... - Она зарыдала и лишь мужчина, находящиеся рядом, не позволили ей упасть. Артем понял, о ком она говорит и я хаотичо начала думать.
  - Лидия Михайловна, - я подошла к ней, - я не Алана. - Она уставилась на меня. - Не та Алана, которую вы знали, я ее дочь. Но имя мне дали тоже самое. Простите, что я так появилась, я приехала познакомиться с лучшей подругой мамы, увидеть город, где она выросла. Встретить ее крестника, - я взглянула на Артема с нежностью, даже большей чем следовало, - сказать, что она себя безумно винила, за то, что исчезла.
  По моим щекам побежали слезы, я не думала, что скажу, если меня узнает кто-то, но ложь сама срывалась с языка. Артем отступил от меня, словно я прокаженная и сердце сжалось в болезненный ком.
  - Ты ненавидишь ме... - Я чуть не сказала 'меня', - ее. - Сказала я, глядя на него.
  - Нет. - То, что он сказал это с энтузиазмом, меня очень обрадовало.
   Кто-то подошел сзади и аккуратно прикоснулся к предплечью, но я вздрогнула. Обернувшись, я увидела Рому, он аккуратно сжал мое запястье.
  - Думаю, сейчас не время... - Вампир окинул взглядом окружающую обстановку и я согласилась с ним, кивнув. Я ещё не решила, как отношусь к встрече с Ромой, но сейчас обдумывать это не собиралась.
  - Простите меня... и ее. Я сочувствую вашему горю. До свидания. - С этими словами, я собралась уйти, но Артем схватил меня за свободное запястье.
  Сложилось такое чувство, что от Артема к Роме через мое тело прошла молния, а затем хотела вернуться, но я отдернулась от них. Втроем мы это почувствовали, но больше никто не заметил. Тяжело дыша, мы уставились друг на друга. Артем списал это на стресс и неуверенно улыбнулся.
  - Можем мы с вами встретится, позже, когда все это закончится? Алана?
  - Можно не вы, а просто Алана.
  - Я хотел бы побольше узнать о вашей, твоей маме. О крестной...
  - Я позвоню вам, через пару дней.
  Голова начала кружиться, и Рома полуобнял меня, чтобы я не свалилась. По телу опять пробежал разряд, и перешел в вампира. Оттолкнув от себя старого знакомого, я поспешно попрощалась и ушла. Когда мы с Ромой отошли на приличное расстояние, я резко повернулась к нему.
  - Что за чертовщина? Чего ты мне молнии свои посылаешь? И что ты здесь делаешь вообще?
  - Тебя жду, я знал, что ты придешь.
  - Опять тебя послали меня использовать? - У него было такое выражение лица, как будто я ему горло перерезала, улыбаясь в лицо. Мне вспомнилась моя боль, которую он мне причинил.
  - Не говори так, я не использовал тебя. - Тяжело выдохнув, я поняла, что задерживала дыхание.
  - Из-за твоего бездействия, умер Кирилл. - Я прошипела это ему в лицо, он даже сделал шаг назад.
  - Зря я пришел.
  - Да, зря... наверное. Но вот не вовремя, это точно. - В его глазах была боль, но не только, ещё и надежда.
  Не удержавшись, я провела рукой по его щеке, он замер, боясь пошевелиться.
  - Ненавижу ли я тебя? - Начала я размышлять вслух. - Нет. Смогу ли простить? Не знаю. Хочу ли вообще быть с тобой знакомой? - Его глаза наполнились болью и цветом стали похожи на грозовую тучу. - Тоже нет ответа. - Но одно я знаю точно - сейчас тебя видеть я не хочу.
  С этими словами, я направилась в такси, которое меня ожидало.
  - Алана, - обернувшись, я увидела его лицо, до боли знакомое, и до боли наполненное сожалением. - Мне очень жаль.
  - Я знаю. - Машина поехала и Рома скрылся из поля зрения.
  Глава 6
  
  И вот мое прошлое опять вторгается в жизнь, вторгается то, от чего я все эти годы отгораживалась. Рома... мой друг. Нет. Я его просто считала другом, а он 'общался' со мной по приказу. Боли уже нет от этого, осталась горечь. Но так я думала раньше, сейчас и боль проснулась. Но ведь не только... Я хочу как раньше, упасть к нему в объятия и выреветь все горе, обнять как друга, как того, кому доверяю. Слышать его бессмысленные слова о том, что все наладится, что все будет хорошо. А потом, когда я успокоюсь и смогу думать осмысленно, хочу увидеть его наиграно-наивные глаза и насмешливую улыбку и услышать , что жизнь дерьмо и мы это не изменим.
  Даже от этой мысли я начала улыбаться.
  Но не могу... Или не хочу... Да что я вообще сейчас чувствую?!
  - Девушка! - Оклик таксиста вывел меня из раздумий.
  - Что? - Спросила я его далеко не добродушным голосом.
  - Я вас десятый раз спрашиваю - куда вас вести? - Насчет 'десятого раза' он явно преувеличил, но то, что я слишком задумалась и могла его не услышать- это точно. Мы уже выехали из кладбища и колесили по улицам Киева.
  - На Крещатик, поближе к Трухановому острову, возле пешеходного моста, наверное.
  - Наверное?
  - Точно. - Эти места были у меня любимым для прогулки с младенцем Артемом, который сейчас был взрослым парнем, мужчиной. Как же мне это тяжело давалось это понимание!
  -Как скажете. - Он махнул возле лба ладонью, как будто отдавал честь, а затем подмигнул. Парень хотел завести разговор и познакомиться, даже не смотря на то, что я с похорон. На вид он старше меня лет на десять, начинающий пивной животик уже прорисовывался под свитером. Увидев мою неприветливую гримасу, он скривился, вернувшись к совей непосредственной работе - вести меня туда, куда я скажу.
  Зайдя на пешеходный мост, я залюбовалась. Как же здесь красиво ночью! Лунное сияние поблескивает на спокойной глади Днепра. Слева от меня сиял огнями центр Киева, как будто манил, а справа своим спокойствием удивлял Труханов остров. Здесь была и суматоха шумного города, и близость природы, за такое сочетание я и любила это место. Судя по моей жизни, опять что-то должно было случиться, кого-то я должна увидеть, но было тихо - мимо меня проходили незнакомые люди. Одновременно во мне было и разочарование и облегчение. Я хотела кого-то встретить, кого-то знакомого, хотела той частью себя, которая не слушает мозги.
  Мне вспомнился ещё один Артем из моей жизни - зеленоглазый эльф, с пронзающим взглядом. Да таким, который мог заглянуть мне в душу. В то время я никого не могла подпустить к себе, так как каждый, кто был знаком со мной, становился потенциальной жертвой. Но это не единственная причина - тогда во мне бушевала буря негативных эмоций: боль, мучения, чувство вины, а он за несколько случайных встреч смог все это прочитать. И я испугалась... Но и это не все.
  Воспоминания заставили меня коснуться пальцами к губам, на которых возник сладостно-пьянящий привкус поцелуя. Вспомнился вечер, когда я увидела его с девушкой. Между нами ничего не было, но наблюдать за тем, как он обнимает другую девушку... это было больно, хотя я и не поняла почему. В итоге я напилась, натворила я много чего, а все это привело к разговору и поцелую с Артемом, воспоминание о его губах и сейчас играла на моих. У меня был Кирилл, так что я себя винила, я его любила, да и сейчас люблю, но он мертв, для всех и навсегда.
  Хотите узнать, что такое вечная любовь? Я даже врагу бы такого не пожелала! Это когда отношения в самом разгаре, и ваш любимый умирает, а вы думаете и терзаете себя, чтобы у вас могло бы получиться, как бы все сложилось. Какое будущее вас ждало бы? А вдруг он и есть 'родственной душой', вдруг с ним бы могла жить вечность... а в итоге... в итоге вы приходите к мысли, что он идеален, так как минусов увидеть не успели, да и не хотела. Даже конфетно-букетный период не прошел. Недостатки были, но это все ничего не значило, а сейчас тем более ничего не значат...
  Весь мир сводится к одному - он идеал, и он мертв... его никогда не будет рядом, но он в ваших мыслях. Вот так я это вижу... вот так я это чувствую.
  О Господи! Я бы все отдала за то, чтобы воскресить его! Даже свою душу, которой может и не существовать. Но это невозможно.
  Нежное чувство любви к нему уже вытесняла пустота, оставляя холод январской зимы. Забыть Кирилла я не смогу, но уже не люблю так, как двадцать лет назад, или даже пять. Кого благодарить не знаю.
  Если Бог действительно существует, то я, питающаяся от плоти и крови людей, не верю, что достойна его внимания, да и не думаю, что он бы сам захотел обратить ко мне свой взор. Хотя для него - мы пыль на сапогах, наши ошибки он воспринимает, как детские шалости. Я так думаю.
  Но я не ошибалась, становясь вампиром, а просто выбрала меньшее из двух зол. Был выбор - умереть и потянуть за собой всех близких, с которых остался Рома, Артем и Маша, или стать той, кем я есть сейчас.
  Хотя даже не так, я общалась с вампира будучи человеком, видела их силу, власть, но не стремилась стать одной из них. У меня было все - любящая обеспеченная семья, малыш крестник, который сейчас стал взрослым парнем, подруга, поддерживающая меня во всем, даже если я была неправа, ее-то сегодня и похоронили. Да что ещё нужно человеку-то? Даже был, как я думала 'человек', в которого 'влюбилась', но он оказался подосланным вампиром. Из-за всего этого, чтобы сберечь хоть часть 'этого', я заставила вампира, который любил меня, вырвать мне сердце, превратив в кровожадного убийцу. В вампира.
  Семью мою убили, чтобы пробудит эту чертову королевскую кровь, а 'человека', в которого 'влюбилась', я убила сама. И лишь после смерти Кирилла, проснулась темная часть меня. Проснулась Таххида, принцесса с серебряной мастью крови, та от кого ожидали всепрощения, и та, что подарила мучения. Антон, который занялся моим пробуждением, ожидал от меня своей же смерти. Во мне есть сила дарить вечный покой - прощение всех грехов. Ему было более тысячи лет, он был бессовестной и эгоистичной скотиной. Можете представить, сколько грехов на его душе?
  Истинное имя, означает характер и силу, а так же оно имеет власть над вампиром. Если кто-то назовет мое имя и даст прямой приказ - девяносто девять целых и девять десятых процента, что я его выполню. Но вот не учел одну вещь Антон - во мне пробудился самый чистейший ангел мщения. И я не преувеличиваю, Таххида - ангел мщения, в прямом переводе с мертвого языка.
  А теперь подумаем: Антон заставил меня убить человека, защищая подругу, убил мою семью, перерезав глотки, из-за него я стала вампиром. Стоп, запамятовала маленький момент - послал мне прихвостня-вампира, в которого я почти влюбилась. А напоследок - убил наивного вампира, которого я полюбила по настоящему, лишь из прихоти. Как вы думаете - даровала ли я ему покой, думала ли я об этом? Я того же мнения - теперь он будет проходить все семь кругов ада, пока я не умру. Вот и появился смысл жить.
  На губах грустная и болезненная ухмылка, по которой стекает слеза. Проведя по щеке рукой, я взглянула на ладонь, она была полностью влажной черновато-серой. Пепельные тени и тушь потекли, а я и не заметила как начала плакать, просто слезы бегут. Я улыбаюсь, а они идут своим чередом.
  - Алана, - нежный женский и неуверенный голос заставил меня резко повернуться.
  Кэт и Том стояли в нерешимости, глядя на меня. Я опиралась на неудобную ограду моста, а затем просто сползла по ней, сев задницей на грязный асфальт. Слезы не шли, а просто блестели в моих человеческих сине-зеленых глазах.
  - Извините меня, - мой голос дрожал, а затем первая сознательная слеза скатилась по щеке.
  - Тихо, все хорошо. - Том говорил со мной, как с ребенком, а обнял, так как раньше обнимал меня отец. Но я не разозлилась, а наоборот - схватила его за ворот шелковой рубашки нежно-голубого цвета. Три пуговицы была расстегнуты и я, часто дыша, вдыхала аромат его плоти. У него был запах муската - горько-приторный, прям завораживающий. Такой аромат не присущий человеческой плоти. Но его прикосновения к волосам отвлекли от этих мыслей.
  Вместо того чтобы расплакаться, я успокоилась под поглаживание его рук - одна шарила в моих волосах, а вторая делала круговые движения по спине. Черт возьми, он хоть в малой доле, но все же использовал на мне свои силы. Секунда испуга испарилась под его воздействием. И как не странно, та часть меня, что думала трезво, была ему благодарна.
  Когда я полностью успокоилась, то взяла лицо вампира в ладони, повернув его так, чтобы он посмотрел мне в глаза.
  - Спасибо, - мой нежный поцелуй запечалился на его губах. Не эротичный - просто прикосновение, нежное и доброе, как от матери. Целомудренным его назвать нельзя. Я прикоснулась и губам и кончиком языка, но мне стало лучше, я начала улыбаться, глядя в его веселые глаза. - Люблю вас, - я перевела взгляд на вампиршу, а затем обратно на Тома, - не знаю как именно, но люблю.
  - Ты о чем? Мы же просто пешки для тебя. - Она послала мне мысленный образ того, как я чуть не задушила Тома. Я отрицательно покачала головой, даже слишком быстро, пытаясь отогнать эту картину. Малейшие проблески радости исчезли.
  - Нет. - Мой голос дрожал, а на глазах опять появились слезы. Быстро проморгав, я убрала их, подумав 'плакса'. - Я не могу понять, как именно я вас люблю, да и причину не вижу. Вы со мной не так долго. - Я бросила на вампира смущенный взгляд, а затем опустила, уставившись в трещины на асфальте. - Тебя Том, - я говорила, не поднимая взгляд, голос дрожал, и я сделала глубокий вдох и прерывистый выдох, чтобы успокоиться, чтобы взять себя в руки. - Раньше я сравнивала свои чувства к тебе как 'мама - сын', но ведь это не так... - тут меня 'озарило'. В голове всплыл вопрос, который, я давно должна была задать, - Что ты чувствуешь ко мне? - Он никак не ожидал такого вопроса.
  - Я... - Его взгляд блуждал со стороны в сторону, а затем он резко, с вызовом посмотрел в мои глаза. С горечью, обидой и... надеждой. - Я твой слуга, что захочешь, то мне и придется сделать, то и придется чувствовать.
  У меня возникло невероятное желание дать ему в челюсть. Я и сама не заметила, как замахнулась, лишь невероятной силой воли, я остановилась в паре сантиметров от его лица. Рука сжалась в кулак и ее начала бить дрожь, но уже не со злобой. Том смотрел на меня широко раскрытыми глазами, он даже не успел испугаться. Кончиками пальцев я нежно провело по его щеке, его тело пробрала дрожь.
  - Я это заслужила. - Мой голос был на удивление спокойным.
  Убрав от него руку, я обняла себя и пошла в сторону парка, в сторону Труханого острова. Возле выхода с этого короткого моста, была лавочка, там я и присела. Сигарета по инерции оказалась в зубах, едкий дым слишком жестоко прошел по горлу, а так же попал в глаза. Но и без того я не могла видеть все вокруг. Просто смотрела внутрь себя. А то, что я увидела, было действительно страшно - я не увидела ничего. Глаза были закрыты, а лицо не выражало никаких эмоций, лишь легкая и грустная улыбка - моя маска.
  Нежное прикосновение к щеке, легкое объятие, цитрусовый аромат волос, длинных, черных волос, упавших мне на лицо. Рука, взявшая меня выше локтя, сильная, мужская. В ней чувствовалась сила, было даже немного больно, но не только от ощущений, а от грубой руки, лежавшей на моей изящной, но даже более опасной. Это... это... мать моя женщина! Это заводит! Но как только я открыла глаза, то это мимолетное возбуждение сразу исчезло.
  - Я был неправ. - Глаза тома были серьезными и осмысленными, в них читалась моя серьезность.
  - Нет, прав. Я сделала так, что вы от меня никак... - Я хотела вдаться в объяснения, сказать насколько меня опустошили последние события, но взглянув в глаза вампирши наполненные слезами, я увидела всю ту боль, которая исчезла из моей души, заменившись успокаивающей пустотой.
  - Спасибо. - Мои губы коснулись ее, по-сестрински... похоже. Она была больше чем сестра. С сестрой можно прекратить контакт, а с ней нет. И не только из-за моей крови. Я хочу, чтобы они были рядом, даже рада, что привязала их. Я уже не одна, не засыпаю с мыслью, что никто не спросит утром ' как ты', не скажет - 'почему ты грустная Алана'.
  Алана... как долго меня никто так не называл, как дорого мне это имя. Мама, любимая, ты дала мне жизнь и у тебя забрали ее из-за меня. Никогда не забуду все то, что ты сделала для меня. Никакая я не Адена! Первый щит упал с грохотом. Никакой я не человек! Вторая маскировка развалилась как стекло.
  И даже не обычный вампир... Все те щиты, все маскировки, которые я строила долгие годы развалились словно старый зеркальный дом под ураганом. Я Алана! И это понять помогли мне Том и Кэр... Спасибо.
  Крылья... мои истинные крылья высвободились, словно и не было ткани и вещей. Даже я не могу понять, как это происходит, человек без капли сверхъестественных возможностей даже прикоснуться не смогли бы к ним. Нижние крылья сияли серебром, окутывая меня своим блеском, верхние же как будто излучали темное сияние, если возможно такое словосочетание, но другого подобрать просто невозможно. Их темнота была почти осязаемая, она ослепляла, даже давила тяжестью, а черные полосы возле их верха лишь дополняли это. Все, что было дальше произошло как взрыв, как ядерный взрыв... Если сказать проще - как круги на спокойной глади воды от брошенного камушка. Километр за километром я ощущала вампиров и они меня. Я чувствовала их страх, удивление, растерянность. Волны силы прошли на сотни километров.
  Но не только я их почувствовала, всех вампиры, которые были в этом периметре, ощутили меня и поняли кто я. Со всех их я выкачала силу, небольшую часть силы, но она заиграла в моей крови, словно адреналин. Я перестала отказываться от того, кем я есть.
  Звонкий мужской смех прозвучал в голове, смех Кристиана, но с силой всех вампиров, которые находились рядом, я не просто выбросила его с головы, а схватила за невидимый ворот, и швырнула в невидимую, но очень даже материальную в моем сознании бетонную стену, и для него она оказалась очень даже ощутимой. С рычанием он исчез.
  Этот поступок далеко не сделал меня его друг, но меня это не волновало - я упивалась силой.
  Весь мир перекрасился в новые оттенки, большинство были серыми, но вот живые организмы имели свои оттенки. И не только живые... Вампиры имели свой цвет! Они светились и очень ярко! Начиная от мутно-желтого, заканчивая черновато-красным. Это был их цвет, а яркость зависела от их силы. Интересно, какой бы цвет был у Антона? Нет, не важно. Самые слабые с желтоватым оттенком. Они упали на колени и тянули ко мне руки, как будто видели меня, даже те, что с кровавым цветом ауры, хотя их были единицы, так и рвались в мою сторону, они хотели ко мне, но не знали, стоит ли. Да все они были лишь слабаками для меня! Отдельно я увидела Рому, Алекса и его девушку-вампиршу. Я видела вампиров с прошлой жизни словно на ладони, могли их призвать или же заставить убежать.
  Я громко рассмеялась, открыв глаза, только сейчас я поняла, что они были закрытыми. Смех был далеко не добрым, он был жестоким и властвующим. Глаза моего вампира стали насыщенно черными, а вампирши ярко-серебряными - противоположно вампирской элите.
  Мои подчиненные, мои соратники. Они сделаю все, что я прикажу, но так же и дадут совет, если он мне будет нужен.
  Именно это мне и нужно было. От них исходила сила, сила схожей к моей, но в то же время намного слабее, а в глазах читалось удивление.
  Яркое темно-синее мерцание вампира отвлекло меня, оно было на самой окраине моей силы, но это мощь посмотрела на меня. Она обернулась в мою сторону, но не так, как остальные, было удивление, интерес, но она не тянулась ко мне, она была нейтральной. Сила была знакомой, но в то же время неузнаваемой. Она не тянулась ко мне, не поддавалась, но и не сопротивлялась, она просто смотрела 'широко распахнув глаза'.
  - Обуздай себя, или убьешь их всех. - Эти слова не были наполнены темы эмоциями, которыми должны были. Вампир, а в том, что это был 'он', я была уверена, говорил, как будто рассказывает скучную теорему на паре. Но это помогло.
  Все случилось молниеносно. Все те круги силы, что исходили от меня, они опять стали видимыми, эта сила, растягивающаяся от меня в течении нескольких минут, втянулась обратно за одну секунду. Сказать, что это был удар - означает ничего не сказать. Но с самого начала я была неправа, сила исходила не только от меня, она так же исходила от моих друзей, от Тома и Кэр. И эту отдачу, этот взрыв силы приняла не только я - мои приближенные тоже получили удар.
  Я стояла на четвереньках, из носа и рта бежала кровь. Я все пыталась вспомнить, как дышать и как научиться видеть что вокруг. Но то, что предстало перед моим взором, заставило меня захотеть опять потерять зрение. Ранее живые и наполнение силой вампиры валялись на земле, истекая кровью. Я попыталась протянуть к ним руку, но все тело пронзила боль и я застонала, свалившись наземь.
  Единственное, что я смогла сделать, это прошептать: 'Рома'. Не знаю почему я позвала его, но думать в тот момент мне было очень тяжело. Лежа на земле, я могла лишь чувствовать медленно заживление ран - все мои кости были в мелких трещинах, а на коже было множество неглубоких ран. Я чувствовала как с Кэр и Тома уходит жизнь, но ничего не могла сделать. Это длилось несколько минут, но казалось, что проходят часы.
  Ребра уже зажили и не впивались в легкие, и я смогла вдохнуть в тот момент, когда сильные мужские руки подняли меня, прижимая к себе. Лишь отголосками сознания я поняла, что знаю эти объятия, но понять кто это именно, я не смогла. В нос ударил аромат Blue Label Pour Homme дополненный теплым запахом кожи, его кожи. Я идеально помнила этот аромат, но вот кому он принадлежит - вспомнить не могла.
  Единственной мыслью была - 'помоги им'. Меня держали на руках, я не дышала, чтобы не тратить сил, а голос вообще исчез бесследно.
  - Я не могу, это ты их сила. - Знакомый голос, от которого становилось спокойно, окутал меня. Эти объятия, поддерживающие, успокаивающие, голос - бархат с шелком.
  'Рома?'
  - Да дорогая, а теперь пей. - Запах крови резко ударил мне в нос, а затем окровавленное запястье коснулось губ. Клыки вылезли резко и быстро, с такой же скоростью. Сильная и пьянящая кровь с ароматом леса быстро привела меня в чувства.
  Стоя на коленях возле корчившихся вампиров, я не знала, что делать. Послав в них свою силу, я закашлялась, как будто от удара в грудь. Кровотечение вампиров остановилось, но вот даже дыхание не вернулось.
  - Помоги. - Во мне не было никаких эмоций, лишь расчетливость. Я хотела их спасти, остальное подождет. Одним быстрым движением ногтей, я распорола оба запястья, а Рома, без каких либо дополнительных объяснений помог мне заставить вампиров пить. Кэр схватилась за мою руку, словно за последнюю соломинку, а Том не пил, он не реагировал.
  Я убрала руку от вампиршию Она справиться. Вячеслав лежал на моих коленях, я запрокинула его голову, чтобы моя кровь проходила ему в глотку, он сделал пару глотков, чем обрадовал меня, но ненадолго.
  Глаза Тома открылись. В фильмах показывают понимание во взгляде, смирении, иногда благодарность в смысле ' не вини себя', но в его взгляд был лишь ужас и страх. Его тело забилось в судорогах, а затем превратилось в пепел. Я смотрела на свои руки в золе и не могла побороть шок. Опять кровь невинных на моих руках...
  - Останови кровь со своих ран! - Голос Ромы проводил меня в обморок. У меня DjVu?
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"