Жучка-Юла, дочка Бабы-Яги, сидела, привалившись, на крыльце своей избушки. Из волшебных глаз ее временами выкатывались крупные, соленые капли, и, оставляя мокрый след на щеках, стекали и впитывались в платье. Страхи, прирученные девой сказочной, от такого оборота сами себя поиспугались, за углами, да по щелям попрятались и носу не кажут. А уж если даже на страхов наших страх-то напал, так уж больше-то никто и вовсе не пытался к Жучке-Юле пробраться ни по делу важному, ни по пустякам каким.
И как-то постепенно замерло все вокруг, как бы притаилось в ожидании. Уж давно ведь все привыкли, что Жучка-Юла может и гаркнуть не по-девичьи, и юлой закрутится-завертется, и заколдовать бывало, а то ж даже и порыдать иногда, но вот чтобы так...
А Жучка-Юла не видела ничего и не слышала, ни шум-гама, ни тишины многозначительной. И думала-то она о том, что вроде бы все у нее складывается, да при этом не склеивается. Что то ли туча грозная от нее солнце закрывает, то ли камень неподъемный на душе разлегся, то ли кандалами все тело опутано. И то ли света ей мало, то ли дышать тяжело, то ли идти некуда.
Вот уже и знания премудрые не помогают, и предметы волшебные не подсказывают, как такой недуг извести, где силы взять, да откуда свет в свою жизнь принести.
Закрыла Ягина дочка глаза и не знает уже, есть ли разница, открытыми их держать иль нет. Прислушалась тогда Жучка-Юла к тишине вокруг, и показалось ей вдруг, будто шепнул кто-то: "сила внутри".
"Внутри чего, интересно, - подумалось ей. - Вот бы еще проводил кто"
Она открыла глаза и посмотрела вниз. Длинная лестница, начинаясь прямо перед ней, уводила глубоко вниз, в кромешную тьму. Интересно, и откуда это все тут образовалось, вяло подумалось ей.
- Я провожу,- без предисловий сообщил шепот.
- а кто ты? - поинтересовалась Юла.
- узнаешь, - был ответ.
"Придется идти, когда еще пред тобой такую каверну разворотят, - все так же лениво подумалось ей"
Долго ли коротко ли да наступил момент, когда покинутый мир напоминало только светлое пятно над головой. И впору бы испугаться, да вот только страхи-то все наверху остались по углам, да по щелям попрятавшиеся. И Жучка-Юла все шла и шла, как будто бы спускаясь в глубокий-глубокий колодец по длинной спиральной лестнице. Спроси ее, зачем она идет и что ищет, что бы она ответила? А и нечего ей ответить было бы. Только странный шепот напоминал ей: "не медли".
Ступени под ногами утонули в темноте, и в какой-то миг вдруг закончились. Жучка-Юла, поддавшись монотонности долгого спуска, пропустила этот момент. Она падала. Это было неспешное падение в темноте и пустоте. Вспомнилась маленькая девочка, засунувшая банку в какой-то шкаф в схожем падении. Но шкафов не было, и банки мимо не пролетали. Она позволила себе ухмыльнуться.
Внезапно падение резко замедлилось, и Жучка-Юла довольно плавно приземлилась на что-то твердое и холодное. КАМЕНЬ - мелькнуло в голове. Немного придя в себя, если туда вообще можно прийти в таком месте, Жучка-Юла попробовала оглядеться: темень, хоть глаз коли, да только вот глаза жалко.
И вот прямо перед ней зажглись два тусклых факела. Ну, показалось ей так после темени-то такой. Присмотрелась - ан нет, не факелы - глаза, глазищи, чего уж там. Посмотрела еще раз вокруг - везде глаза. И вот тут-то нет, не страх, ужас смертный сковал все ее существо, и казалось, навсегда пригвоздил к этому ледяному камню и к этому месту. Липкой тенью стоял он за спиной у нее и опутывал своей паутиной, отравлял своим ядом. Уже коченели мышцы и слабел разум, когда несколько голосов прошептали: "держись".
Этот шепот придал ей силы, позволил скинуть оцепенение и вглядеться в окружающую глазастую тьму. Глаза-то, оказывается, не сами по себе пред ней размещались, а на головах огромных существ, невиданных ею досель. Дальше и туловище похоже присутствовало, вот только разглядеть всю картину целиком не было ну ни малейшей возможности. Чтобы чем-то заняться, решила Жучка-Юла глаза-то и посчитать. Четырнадцать получилось. Причем одна пара глаз была выше и тусклее остальных. Выходило так, что если здесь не все законы земные понарушились, то чудищ должно было семь штук быть.
- Да, здесь нас семеро, - сказал один голос. Он звучал глухо, как будто слова давались ему с трудом.
- Мы - твои узники, - продолжил другой.
- Мы ждали тебя, - проговорил третий.
- Кто вы? - выдавила она из себя. - И где я?
Молчание... Потом шуршание огромных тел и скрежет металла... Глаза приблизились к ней, все шесть пар, что были на одном уровне.
- Ты в тюрьме. В своей собственной. Ты сама создала ее, сама заключила нас сюда и сама приковала нас.
- Я не понимаю.
- Мы - Хранители твоей сущности:
- Я - Золотой Дракон Любви. Помнишь, было время, когда ты позволяла мне летать под облаками, ты даже сама парила со мной и я не знал, что бывают клетки и цепи. А потом... потом ты стала отказывать в своей любви то себе, то людям, то окружающему миру, то событиям, то вещам. И каждый отказ - это новое звено на моей цепи.
- Я - Синий Дракон Радости. Помнишь, было время, когда ты умела радоваться просто, как ребенок. И я был рядом с тобой и помогал тебе осветить весь мир своей радостью. А потом ты перестала видеть причины для радости. И твоя слепота сковала и меня.
- Я - Бирюзовый Дракон Изобилия. Помнишь, было время, когда ты верила, что можешь получить все, что только возможно себе представить. И я поддерживал твои мечты и устремления. А потом ты научилась сомневаться и перестала слышать меня. И каждое сомнение - это новое звено на моей цепи.
- Я - Фиолетовый Дракон Благодарности. Ты помнишь, как искренне умела благодарить, пока не решила, что благодарить не за что? И все вокруг вдруг стали становиться неблагодарными, помогая тебе заковать меня здесь.
- Я - Огненный Дракон Смеха (меня иногда называют Драконом Дураков). А помнишь, как беззаботно ты умела хохотать, как тебе нравилось улыбаться? А потом ты стала прятать свою улыбку и выбирать достойных ее. А каждая запертая улыбка - это звено на моей цепи.
- Я - Изумрудный Дракон Намерения. Ты помнишь, как ты умела добиваться желаемого? А потом ты решила, что бессильна изменять себя и свою судьбу. И я обессилел вместе с тобой.
Вопросы толпились в голове, будто не знали, куда им теперь деваться: "Драконы? Цепи? Тюрьма, созданная мной? Хранители? Где я? Что я должна найти или понять здесь? Как избавиться от сковавшего меня Ужаса? Почему так темно и холодно?"
От того, что Драконы приблизились к ней, темнота немного отступила. И хотя ужас твердой рукой удерживал ее по-прежнему, она стала присматриваться к окружающим ее Драконам.
- А что же седьмой Дракон? - спросила она.
- Это - Рубиновый Дракон Свободы. И часы его сочтены. Твоя Свобода посажена тобой в клетку. Клетка эта висит на цепях над ларцом твоей памяти. Твоя Свобода стала твоим же тюремщиком.
Эти слова произнес голос, который привел ее сюда.
Жучка-Юла почувствовала, как Ужас добирается до самого ее сердца и рядом с ним за ее спиной встает серой тенью Паника.
"А есть ли отсюда выход? Что я могу сделать, чтобы найти его?"
- Вспоминай!!! - приказал тот же голос.
- Что? - выдавила она из себя. Собрав силы, Жучка-Юла подняла голову и встретилась глазами с одним из Хранителей.
- Вспомни, как нежны объятия матери...
- Вспомни, как тяжелы ее укоры...
- Вспомни, как можно беззаботно хохотать с подругами...
- Вспомни, как больно они могут задеть...
- Вспомни первый букет, первое свидание, первый поцелуй...
- Вспомни первое предательство...
- Вспомни свое первое преступление...
- Вспомни свое раскаяние...
- Вспомни улыбку ребенка, и поцелуй детских губ на щеках...
- Вспомни глаза обиженных тобой...
- Вспомни глаза обидевших тебя...
- Вспомни, как сказала да, желая сказать нет...
Голоса сливались в один мощный поток, казалось, они заполнили все пространство вокруг. Даже холодный воздух был наполнен этими голосами. Ужас и Паника сжимали объятья. Ее наполняла изнутри липкая холодная тяжесть...
И вместе с этим она почувствовала, как что-то растет в ее груди и рвется, просится наружу, еще немного и ее просто разорвет на части, если она не отпустит это...
КРИК !!!
Он вырвался и теперь стремился смести все на своем пути. Так кричит затравленное животное, которому уже нечего терять...
Она упала на четвереньки, сотрясаемая КРИКОМ, который рвался изнутри и стремился разорвать и эту тьму, и этот холод. Ужас отступил, а Драконы стали отдавать ей остатки своих сил, свою боль и свою надежду...
КРИК, усиленный поддержкой Хранителей, сотрясал самые основы ее естества... Казалось, что она кричит так уже целую вечность в темноте и холоде...
Слезы градом катились по щекам, по камню...
Раздался жуткий грохот, и Жучка-Юла провалилась во тьму...
Сколько прошло времени, она не знала. Она лежала на чем-то теплом и чувствовала себя легкой и чистой. "Я умерла?"
- Ты сделала то, зачем мы позвали тебя, - почтительно произнес один из голосов.
- Поднимайся, мы поддержим тебя.
Дочка Бабы-Яги открыла глаза. Мягкий ровный свет разливался по пещере. Она лежала на Золотом Драконе. Остальные Драконы стояли вокруг того места, где раньше лежал камень. Между ледяными обломками пробивался хрупкий цветок.
- Подснежник? Почему подснежник?
- Это самый отважный цветок, он пробивает себе дорогу, когда уходит зима, - ответил Изумрудный Дракон.
- Это Цветок Пробуждения, - сказал Рубиновый Дракон, - Цветок Твоей Души.
Глаза Драконов светились теперь теплым ровным светом. Такой же ровный свет исходил от Подснежника. Этот свет и наполнял пространство пещеры.
- Что произошло?
- Ты нашла мужество спуститься на самое дно своей Души и увидеть, что ты сама сделала с собой. Мы помогли тебе, как сумели. Твои слезы растопили лед и наши цепи ослабли. Закончи начатое.
Спустившись с Дракона, Жучка-Юла подошла к хрупкому цветку. На лепестках лежали крупные капли, в которых переливалась радуга. "Ты прекрасен!"
Она повернулась к Рубиновому Дракону и проследила направление его взгляда. Он смотрел на драгоценный ларец, над которым болтались остатки пустой клетки.
"Твоя Свобода посажена тобой в клетку. Клетка эта висит на цепях над ларцом твоей памяти"
"Твои слезы растопили лед и наши цепи ослабли"
- Что в нем? - спросила Жучка-Юла.
- Твоя боль, - ответил Рубиновый Дракон.
- А Ключ?
- Ключ - это ты.
"Роса на лепестках - это мои слезы"
- По настоящему свободен только тот, кто никогда не знал оков, - тихо произнесла она.
- По настоящему свободен только тот, кто признает и чужую свободу, - также тихо произнес Рубиновый Дракон.
Жучка-Юла взяла в ладони одну каплю, поднесла ее к ларцу и уронила на замочную скважину. Оглянулась на Рубинового Дракона, в его глазах было понимание. Нашла взглядом Изумрудного Дракона, потом Золотого, Огненного, Бирюзового, Синего и Фиолетового.
"Поднимайся, мы поддержим тебя"
Она взялась руками за крышку ларца и рванула ее вверх... Полет бабочки, улыбка младенца, след помады на бокале, объятие матери, кролик с культяпкой... Боль утраты, тягость сомнений, связки обид, рагу из кролика с культяпкой...
Все вместе и каждое отдельно воспоминания хлынули на нее сплошным потоком. Все, от чего старалась убежать и забыть, все, что было слишком больно или слишком сладко вспоминать.
Ощущение чистоты померкло, но потом вернулось вместе с осознанием своей целостности. Не было прошлого и будущего, было одно бесконечное настоящее. Не было оценок, было созерцание и свет.
* * *
Жучка-Юла, дочка Бабы-Яги, сидела, привалившись, на крыльце своей избушки.
"Наваждение какое-то..."
На поляне перед ней возвышались два Дракона: Черный и Белый.
"Неужели, все-таки не наваждение?"
- Ты справилась! - прогремел Черный Дракон.
- Ты был моим проводником?
- Я - Дракон Познания и иногда ты позволяла себе слышать меня. Твои Хранители свободны, ларец Силы открыт и хрупкий Цветок пробивает себе дорогу, береги их, и тогда они отплатят тебе тем же.
- Я - Дракон Творчества, - произнес Белый Дракон. - Теперь ты готова и ко встрече со мной. Я буду навещать тебя.
- У тебя впереди долгий путь. Я тоже буду навещать тебя, - сказал на прощание Черный Дракон.
Два Дракона величественно взлетели и унеслись в сторону восходящего солнца.
А над лесом кружились в танце семь Хранителей. И новорожденная Радуга, наслаждаясь своей Свободой беззаботно Смеялась, и в безграничной Любви рождалось Намерение принять все Изобилие этого мира с Радостью и Благодарностью.