Вот мой дом. Протянуть к нему руку
И погладить против шерсти спящих соседей.
А я всё глубже увязаю в скорой разлуке,
Которой обмазаны занавески сети
улыбчивых дней развесил фотограф-ловчий -
Капкан, в который охотно ловится каждый смертный,
Если он хоть чуть-чуть осознал, как прочен
Клубок реалий в сравнении с Тем, Кто мирами вертит.
Кто-то снова вложил патрон в мельницу-люстру,
И дождь зарядил, и на улице как-то тесно
Среди рассекреченных мин. А в доме пусто,
И слышно как скребётся в желудке честность,
Добросовестность, любовь, благородство -
Всё то, что привык царапать на камне любой п***раст-философ.
Заглянешь в окно - и снова всплывает уродство
С любовью обкусанных мраморных глыб, похожих на женщин просто.
В соседнем окне лицо, инкрустированное смехом, 
Лижет глазами экран. Этажами выше
Живёт очень вежливый парень, всегда здоровался эхом,
Если случалось встретить на лестнице Кришну.
В подъезде две лампочки: одна разбита, другая перегорела,
И скучно себе признаться, что пора бы
Перестать бродить по горло во тьме, неумело
Звеня ключами слов по чужим карманам славы.
Вот смотришь со стороны: здесь кончилась моя смерть, 
Стало жать подмышками и в плечах детство...
И ничего не остаётся, как 
так же с протянутой рукой смотреть
На две свои жизни, -
одна разбита, 
другая перегорела - 
оставленные в наследство.