Кормин Михаил Викторович. Диалектика центрирования

Диалектика ориентирования - индустрия Леваллуа в семантике.

Мы привыкли относится к собственному понятийному аппарату как к камням устилающим дно русла потока сознания. Понятие воспринимается как некая неделимая самостоятельная целостность. Это некий инструмент, который мы используем в практике членораздельной речи. Минимальной единицей членораздельной речи до сих пор считается предложение. Понятия - атомы предложения, к которым предъявляется единственное требование - согласованность смысла. К высказываниям в традиционной логике применяется безымянный закон триединства имени свойства и глагола, а к понятиям нет.

"Имена же и глаголы сами по себе подобны мысли без связывания или разъединения, например "человек" или "белое"; когда ничего не прибавляется, нет ни ложного, ни истинного, хотя они и обозначают что-то: ведь и "козлоолень" что-то обозначает, но еще не истинно и не ложно, когда не прибавлен [глагол] "быть" или "не быть"--либо вообще, либо касательно времени". Аристотель.

Больше двух тысяч лет эти простые правила, выведенные Аристотелем, не вызывали сомнений потому, что большинство понятий действительно похожи на булыжники окатанные течением сознания. Это имена понятий первой интенции, намертво привязанные к земле. Некая совокупность свойств синтезированная вокруг чувственно воспринимаемого явления. Согласованность этих понятий достигнута экспериментальным путем. Детям очень сложно читать книжки без картинок.

Поток сознания окатывает понятийный аппарат, шлифует его, убирая шероховатости несогласованности. В зрелом возрасте нам начинает казаться что русло сознание всегда было таким, каким мы его знаем. Мы уже не помним как касались пальчиком картинок. Нам страшно предположить масштаб проделанной работы. Ведь это мы сами устлали русло сознания камнями понятий. Каждая мелкая галька собственной ручной работы. Но вот о чем уж действительно вовсе не хочется думать, так это о том, что не существует двух одинаковых булыжников. В каждом потоке сознания свое собственное русло. Эксперимент референтного согласования вечно актуален.

Все тот же Аристотель писал и о том, что речь продукт согласия сторон.

"[Имена] имеют значение в силу соглашения, ведь от природы нет никакого имени".

"Всякая речь что-то обозначает, но не как естественное [17a] орудие, а, как было сказано, в силу соглашения".

Но, почему мы соглашаемся? Не скрывается ли за простотой эксперимента референции нечто большее, чем одновременное указание на явление и произнесение имени. Грубо говоря при помощи референции стопроцентно согласуются только имена собственные. Как только мы выходим из зоны определенного артикля начинаются вопросы вычленения чтойности.

Референция - довольно примитивный путь согласования понятий. Рассмотрим известную легенду о количестве наименований снега у эскимосов.

"Язык эскимосов считается одним из самых сложных. Возможно в связи с этим широко известна легенда о том, что язык эскимосов насчитывает более 20 слов для наименований снега. Но насколько эта легенда правдива?

Впервые об этом упоминалось в 1911 году Францом Боасом, который насчитал у эскимосов 4 различных слова для обозначения снега. Он утверждал, что этот язык не относится к простым, так как имеет сложную структуру и богатую лексику.

Далее свой вклад в развитие мифа внес американский лингвист Бенджамин Ли Уорф, который насчитал уже 7 слов. В своей статье в 1940 году он отмечал, что эскимосы разбираются в арктической погоде, лучше чем кто бы то ни было, т.к. у них в распоряжении больше слов для размышления о данном предмете.

Вскоре этих слов стало 10, 50, затем 100, а затем 200. Итак, сколько же на самом деле слов у эскимосов для обозначения снега. Ответ зависит от того как их считать.

Некоторые слова эскимосов для описания снега: Тла - обычный снег, Мотла - снег во рту, Труйи - лавина снега, Макстла - снег, скрывающий деревню, Сотла - снег на юге". Павел Безпалько.

Почему то мы считаем язык опирающийся на примитивную референтную основу сложным. Не попутали ли мы простое и сложное. Что сложнее, дать внятное определение , или показать пальцем и произнести имя.

Эксперимент референтного отождествления понятия с явлением выносит диалектику родовых связей скрытую в имени, в область чувственного восприятия. Мы пытаемся увидеть то, о чем принято думать.

Никогда не поздно понять тренд развития языка. Расщепив имя на родовое понятие и видообразующие отличия мы выявляем диалектику языка - это прогресс. Конкретизируя понятийный аппарат узкоспециализированными терминами, опирающимися на чувственное восприятие, мы движемся назад к истокам языка, деградируем.

Диалектика ориентрирования кратким введением в которую является эта статья как раз и затрагивает вопросы незаслуженно выпавшие из поля зрения Аристотеля. Мы предполагаем что принципы которые Аристотель применял к речи, также применимы к синтезу общих "имен". За каждым именем 1(х) скрывается неосознанный нами пока синтез родового имени (х), свойства (видообразующего отличия) А(х) и Глагола В(х).

Особого внимания заслуживают принципы синтеза тех понятий, которые вовсе оторваны от чувственного восприятия.

Среди разномастного материала, устилающего русло потока сознания, есть понятия, недоступные для чувственного восприятия. Эти понятия не подлежат согласованию при помощи эксперимента совместного указания на чувственно воспринимаемое явление. Это загадочная вторая интенция средневековой схоластики.

Понятия второй интенции получены из окатышей понятийного аппарата первой интенции. Другого материала доступного для обработки у нас просто нет. Мы как предки каменного века расщепляем найденный материал и получаем орудия. Понятия второй интенции действительно являются орудиями. Только при помощи этого понятийного аппарата возможно обучение потомства этическим принципам. Вооруженный моральными принципами человек способен идти на смерть или убивать других. Он знает что такое хорошо и что такое плохо. Он способен выходить за границы животной сферы боль - удовольствие. Кто победит в сражении? Та армия, где солдаты бояться умирать, бояться боли? Понятийный аппарат второй интенции в первую очередь древнейшее идеологическое оружие.

Ну а уж если мы занялись расщеплением камня понятий, то вначале обратим внимание на индустрию обработки.

В археологии орудиями принято считать только изделия прошедшие два этапа обработки. Вначале получаем заготовку, и только потом дорабатываем её рабочие края ретушью. Отдельно от всех прочих выделяют леваллуазскую индустрию. В технике леваллуа все наоборот. Ядрище изначально проходит обработку необходимую для получения орудия с помощью одного точного удара. Одним ударом мы получаем орудие с заданными на этапе первичной обработки параметрами. Один точный удар и никакой тонкой доводки.

Диалектика ориентрирования является аналогом леваллуазской индустрии в семантике.

Мы привыкли неосознанно наносить ретушь уточнений на известное заранее родовое понятие. В итоге рождается контекст понятия - идеальная, скрытая за множеством мелких раковин объяснений рабочая грань понятия. Но в играх разума нет возможности оперировать множеством смыслов. Используя понятие, мы вкладываем в него тот единственно возможный идеальный контекст, который сами достроили на фундаменте мелкой ретуши объяснений. Мы не имеем возможности оперировать множеством смыслов. Диалектика предиката уже скрыта внутри имени и мы неосознанно пользуемся именно этим кратким и единственным смыслом сути понятия.

Мелкая ретушь объяснений тоже состоит из понятий, контекст которых додуман нами самими. Каждый человек, читая толковый словарь, находит подтверждение собственным идеализациям. Он уплотняет русло собственного сознания, но не участвует в процессе согласования своего понятийного аппарата второй интенции. Понятийный аппарат первой интенции худо бедно согласован опорой на эксперимент референции. Это действительно общий понятийный аппарат, опирающийся на землю чувственного восприятия. Ремесленники и торговцы не лезут в мутную сферу второй интенции. Для адекватной коммуникации в производственной сфере нет необходимости обобщения представлений о благе или справедливости.

Пошаговый алгоритм диалектики ориентирования на примере понятия "свобода" Жана Жака Руссо.

Добываем из глубины потока сознания булыжник понятия первой интенции. "Человек" - вполне подходит. Это согласованное экспериментом референции понятие, прочно опирающиеся на чувственное восприятие.

Оголяем ударную площадку. Нам необходимо задать направление от сферы чувственного восприятия в умопостигаемую плоскость. Нас не интересует двуногое существо лишенное перьев. Нас интересует ЛПР. Лицо, принимающее решение. Это все еще исчислимое свойство. Обозначаем его как (Х). У Руссо за (Х) принято понятие "тот". Если не задать это направление, то мы уйдем из сферы стандартов в сферу патологий. Говоря о свободе двуногого существа, мы в первую очередь должны обратить внимание на наличие ног. Мы не обсуждаем права инвалидов, мы говорим о свободе людей со здоровым телом.

Находим первую из двух дихотомий которые зададут объем понятия 2(х). В сфере второй интенции нет необходимости оперировать отрицаниями, но поскольку мы печем первый блин, у нас еще нет согласованных дихотомических пар. Руссо оперирует противоречием желать - не желать. Если нам удастся заменить отрицание другим понятием, мы заменим противоречие дихотомическим делением. На данном этапе такой возможности нет. Она появится позже. Остановимся на противоречии предложенным Руссо (желать - не желать).

У нас есть понимание того как предки обрабатывали камень. Мы понимаем, что если площадки две, то одна из них была первой, а другая второй. В семантике такого понимания изначально нет. Мы работаем с двумя дихотомиями но не знаем какая из них является первой. На данном этапе необходимо заменить определенную дихотомию 2(х) некой неопределенной дихотомией А(х).

Находим вторую дихотомию 3(х). У Руссо противоречие (делать - не делать). Если оставить это противоречие, то мы не попадаем в нашу ударную площадку, поскольку желает ЛПР, а делает уже двуногое существо с плоскими ногтями. Противоречие ущербно, но это не мешает нам продолжить. Мы ведь рассматриваем метод в разрезе истории понятия "свобода", а не понятие "свобода" как таковое. По изложенным в разделе 3 соображением мы так же заменяем определенную дихотомию 3(х) неопределенной В(х).

-- При помощи квадрата логики эквивалентности определяем порядок рассматриваемых дихотомий.

Основная задача проследить за тем, как уточнение объема понятия влияет на полярность истинности. Введение определяющего предиката 1(х) в обязательном порядке меняет горизонтальное деление где истинны конъюнкции и ложны импликации на вертикальное. Наличие родовой связи подтверждает правильность задания узловых категорий 1(х), 2(1), 3(2).

Отсекаем лишнее. Согласно диалектике отрицания отрицания, нас не интересуют те (х), которые не в состоянии ни желать ни делать.

Одним точным ударом задаём объем понятия. У Руссо "Подлинно свободен "1", тот "х", кто желает "2" того, что может сделать "3", и делает "3" то, чего желает "2". Руссо декларирует эквивалентность признаков. Именно такие декларации я считаю ярким примером софистики второй интенции. Руссо разглядывает ядро, от которого отколот очередной отщеп. Он видит только тень понятия.

Мы отказываемся от творчества словосплетения и уходим в неимоверно жесткую схему метода диалектики ориентирования.

1(x)↔_def ( ((3(x)→2(х)) ˄(-3(x)→2(х))) ← 2(х))

Ссвободен тот, кто если действует то в соответствии с желаниями, и если бездействует, то не отрекается от желаний, только если имеет желания.

Мы получили определение понятия, но нам не хватает оценки качества проделанной работы. Для преодоления этого недостатка мы рассмотрим полученный остроконечник со всех возможных ракурсов присущих пространственной фигуре которая имеет четыре плоскости и три рабочих грани.

Наполним семантикой безликие формы метода.

( (3(x)→(2(х)→1(х))) Актуально свободен тот, кто если действует то желает.

(-3(x)→ (2(х)→1(х))) Потенциально свободен тот, кто если бездействует, то сохраняет желание. (затаил дух свободы)

( (2(x)→(3(х)→1(х))) Нельзя назвать свободным того, кто если желает то действует. Уже в этом пограничном случае можно узнать раба собственных капризов, или зависимостей. Тем более нельзя назвать свободным того, кто не имеет желаний но действует. (-2(x)→ (3(х)→1(х))).

Я думаю что невозможно высечь понятие "свобода" опираясь на ущербные противоречия предложенные Руссо. Необходима серьёзная доработка и ударной площадки и дихотомических пар. Остаётся пока неясным влияние основного вопроса философии. Одна или две ударные площадки способны задать объем понятия с достаточной точностью. В случае "свободы" Руссо мы формально декларировали одну ударную площадку, а использовали две. Пока ясно только то, что единый метод семантического синтеза на данном этапе уже существует, но нуждается в серьезной доработке. Щенячий восторг постепенно проходит. В статьях "Мама мыла раму" или "О природе истинной науки" я был более оптимистично настроен. Сегодня вопросов больше чем ответов.

На что делать ставку при выборе рабочих пар? Метод должен быть единым. Пока достигнуто единство порядка формализации. Формализация метода расщепления понятий меня устраивает целиком и полностью. Но наполнение формул семантикой пока не очень проглядывается.

На данном этапе я вынужден признать, что эйфория по поводу действенности метода была преждевременной.

Необходимо начинать обкатку сразу трех вариантов наполнения формул.

-- Вариант с двумя рабочими площадками который я неосознанно использовал во всех предыдущих статьях. Дихотомии лежат в разных плоскостях. Применительно к понятию "Свобода" Желание (ЛПР) Действие (существо с плоскими ногтями). Применительно к понятию "Мать" воспитывающая (ЛПР) родившая (существо с плоскими ногтями). Декларация выхода из плоскости основного вопроса философии на этом этапе кажется мне преждевременной, хотя и желательной.

Я регулярно неосознанно использовал метод двух рабочих площадок, но это никак не отражается в формальных записях. Становится необходим ввод еще одного квантора, что равносильно признанию отделения души от тела. Очень нежелательные для единства метода последствия.

-- Действуем в строгом соответствии с формулами и пытаемся работать с единой рабочей площадкой.

-- Делаем ставку на триединство частей речи. Если продолжить традицию Аристотеля, то мы в состоянии получить существительное из синтеза глагола и прилагательного.

-- Делаем ставку на разные временные формы глагола. Например, родила прошедшее, а воспитывает настоящее.

Метод зарекомендует себя только в том случае, если мы начнем высекать понятия с стандартными гранями которые будут складываться и разбираться по нашему усмотрению. Понятийный аппарат второй интенции уже не будет представлять собой груду булыжников которые не имеют между собой ничего общего. Это единый конгломерат подогнанных друг к другу понятий. Некая семантическая головоломка где понятия, высеченные по единому стандарту способны собираться в самореферентную систему. Задача на самом деле куда более сложная, чем представлялось мне раньше.

Кормин Михаил Викторович : другие произведения.

Диалектика центрирования - индустрия леваллуа в семантике

Оставить комментарий © Copyright Кормин Михаил Викторович (kmichael@yandex.ru) Размещен: 12/02/2014, изменен: 12/02/2014. 17k. Статистика. Статья: Философия Метод диалектического центрирования Иллюстрации/приложения: 8 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Это шпаргалка, в которой я в форме комикса накидываю основные этапы метода исследовательского процесса моей философии.