Алан Сигер  Сонет - IX. Счастливая память.

Надежды нет, с  чем надобно стерпеться.
Мне страшно, что Ты будешь далеко.
Хотел бы знать, как управляться с сердцем,
но понял - это станет нелегко.
Ты создана, чтоб приносить несчастье
мужчинам, для кого Ты - идеал.
Но я, что полюбил Тебя со страстью,
горжусь, что в это бедствие попал.
Нельзя же это посчитать провалом:
ведь в памяти сокровищем немалым
остался каждый несравненный раз,
что улетел навек, но это ж было:
когда ты на меня взглянула мило -
с улыбкой нежной и сияньем глаз !

Alan Seeger  Sonnet - IX

Well, seeing I have no hope, then let us part;
Having long taught my flesh to master fear,
I should have learned by now to rule my heart,
Although, Heaven knows, 'tis not so easy near.
Oh, you were made to make men miserable
And torture those who would have joy in you,
But I, who could have loved you, dear, so well,
Take pride in being a good loser too;
And it has not been wholly unsuccess,
For I have rescued from forgetfulness
Some moments of this precious time that flies,
Adding to my past wealth of memory
The pretty way you once looked up at me,
Your low, sweet voice, your smile, and your dear eyes.

Алан Сигер  Сонет III. Мечты о счастье.

Нет чуда в том, что я теперь ожил,
хоть сердце тьма с нуждою одолели:
ведь Ты сама прибавила мне сил -
так Мир отогревается в апреле.
Я - поле, где колышется трава.
Ты - нежное весеннее дыханье.
С тобой поэзия земного естества
вдруг окрыляет всё моё сознанье.
Я не молю ответа от тебя,
с одною страстной нежностью любя,
как обожатель преданный навечно.
Хотел бы жить всё время при тебе,
не думать об одной своей судьбе,
делить вдвоём всё в жизни бесконечно.

Alan Seeger Sonnet III

Why should you be astonished that my heart,
Plunged for so long in darkness and in dearth,
Should be revived by you, and stir and start
As by warm April now, reviving Earth ?
I am the field of undulating grass
And you the gentle perfumed breath of Spring,
And all my lyric being, when you pass,
Is bowed and filled with sudden murmuring.
I asked you nothing and expected less,
But, with that deep, impassioned tenderness
Of one approaching what he most adores,
I only wished to lose a little space.
All thought of my own life, and in its place
To live and dream and have my joy in yours.

Примечание.
Этот сонет переведён на русский язык не впервые.
Недавно появился также отличный перевод Александры Базловой.

Алан Сигер  Сонет XII  Пафос

Заходит Солнце. Небо всё красней,
и свет с Небес течёт уже не живо.
Гляжу на улицу вблизи залива:
и пыль и мгла туманная над ней.
Но вспыхивает яркий ряд огней.
Хоть нет уже сияния природы,
но всюду бойкий топот ног народа.
Жизнь в сумерках вскипает лишь сильней.
Здесь в радостях царят свои фасоны.
Для грека тусклость скучных дней - не Рай.
Кипрянки разодеты в пух и прах,
они в шелках, в атласе, в жемчугах.
Они блистают, и на них короны.
Их ночи облачают в горностай.

Примечание.
Пафос - древний прибрежный голод на Кипре.

Alan Seeger Sonnet XII

Down the strait vistas where a city street
Fades in pale dust and vaporous distances,
Stained with far fumes the light grows less and less
And the sky reddens round the day's retreat.
Now out of orient chambers, cool and sweet,
Like Nature's pure lustration, Dusk comes down.
Now the lamps brighten and the quickening town
Rings with the trample of returning feet.
And Pleasure, risen from her own warm mould
Sunk all the drowsy and unloved daylight
In layers of odorous softness, Paphian girls
Cover with gauze, with satin, and with pearls,
Crown, and about her spangly vestments fold
The ermine of the empire of the Night.