Корман Владимир Михайлович : другие произведения.

002 М.Роллина "Неврозы", 1 - 11

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Неврозы" - наиболее известный поэтический сборник Мориса Роллина. Книга включает 206 стихотворений. В полном виде она переведена на русский язык впервые.

  Морис Роллина Неврозы, 1-е
  
   Memento quia pulvis es*
   (Перевод с французского).
  
   Нас просто пронял до печёнок
   наш мир, жужжащий суетой,
   но вечности для нас, подёнок,
   не уготовано судьбой.
   Мы с плотью нашею болезной
   и в небо рвущимся умом -
   как стебельки травы над бездной.
   Вот-вот умрём.
  
   В итоге будем в одеяле
   трястись от стужи в злую рань.
   И голос подадим едва ли,
   как сдавит роковая длань.
   И нас охватит тьма и мука,
   и в сердце нас куснёт потом
   и будет вновь кусать гадюка.
   Вот так мы мрём.
  
   Тела людские станут прахом:
   золой в земле, песком в воде.
   И ветер пыль единым махом
   рассыплет неизвестно где.
   Мы лишь во сне, среди забвенья,
   нелепым призраком придём
   к кому-то ночью на мгновенье,
   когда умрём !
  
  
   Maurice Rollinat Memento quia pulvis es*
  
   Crachant au monde qu"il effleure
   Sa bourdonnante vanite,
   L"homme est un moucheron d"une heure
   Qui veut pomper l"eternite.
   C"est un corps jouisseur qui souffre,
   Un esprit aile qui se tord :
   C"est le brin d"herbe au bord du gouffre,
   Avant la Mort.
  
   Puis, la main froide et violette,
   Il pince et ramene ses draps,
   Sans pouvoir dire qu"il halete,
   Etreint par d"invisibles bras.
   Et dans son coeur qui s"entenebre,
   Il entend siffler le remord
   Comme une vipere funebre
   Pendant la Mort.
  
   Enfin, l"homme se decompose,
   S"emiette et se consume tout.
   Le vent deterre cette chose
   Et l"eparpille on ne sait ou.
   Et le derisoire fantome,
   L"oubli vient, s"accroupit et dort
   Sur cette memoire d"atome,
   Apres la Mort !
  
   Справка
   *Мemento quia pulvis es (латынь) - Помни, что ты - прах.
  
  
   Раздел "Души" - "Les Ames".
  
   Морис Роллина Дух преступности. 2-e.
   (Перевод с французского).
  
   В сознание моё текут дурные мысли.
   Их Зло внушает мне. Я их гоню, кляня.
   От них спасенья нет. От них мозги раскисли.
   Те помыслы вконец измучили меня.
   В сознание моё текут дурные мысли.
  
   Желанью вопреки, я слышу зовы Ада,
   и в сердце мне стучит коварный Сатана.
   О, как ужасны те чертовские парады,
   которыми моя душа возмущена.
   Желанью вопреки, я слышу зовы Ада.
  
   Мой череп - каземат ужасных побуждений.
   Злокозненность в него забрасывает взгляд,
   и разум поражён картиной преступлений,
   и доблести мои парализует яд.
   Мой череп - каземат ужасных побуждений.
  
   Насилие, грабёж, отцеубийство, кражи:
   злодейства мучат дух и молнией разят.
   Всё - в мыслях. Наяву я - жертва дикой блажи,
   но без конца дрожу, познав, как близок Ад:
   насилие, грабёж, отцеубийство, кражи...
  
   В моих глазах любой убийца - как гадюка.
   Мошенник для меня опасней, чем чумной,
   и подл, кто на отца поднимет в гневе руку,
   но ярость иногда командует и мной,
   хотя, в моих глазах, убийца - что гадюка.
  
   С сочувствием к любой обиженной девице,
   я б не жалел себя, за их страданья мстя,
   но сам не чист душой и силюсь изощриться
   чтоб ловко обольстить невинное дитя -
   с сочувствием к любой обиженной девице.
  
   Меня терзает Зло, как волны бьют о пляжи,
   но те лизнут и прочь - бегут, таща песок,
   а в памяти моей когтистый демон в раже,
   от чьих касаний я чуть кровью не истёк.
   Меня терзает Зло, как волны бьют о пляжи.
  
   В Геенну, Сатана, где жгут тобою взятых,
   ты тащишь и того, чья жизнь - не для тебя.
   Народу без числа и так в твоих пенатах.
   К чему ж взъярился ты, безгрешного губя ?
   О Сатана, король в Аду, где жгут проклятых !
  
   И Ты ! Причина всех творящихся свершений !
   Прикрой нагой мой торс от дьявольских очей.
   В отчаянной беде яви свой добрый гений,
   и я не устрашусь грозящих мне печей,
   с Тобой, Источник всех творящихся свершений !
  
   Греховен человек, иль небо так жестоко ?
   Фантом преступности настолько в нас силён,
   что дух наш всё ещё под игом у порока
   в священный час, когда мы молим у икон.
   Греховен человек, иль небо так жестоко ?...
  
  
   Maurice Rollinat Le Fantome du crime, 2-e.
  
   A Edmond Haraucourt.
  
   La mauvaise pensee arrive dans mon ame
   En tous lieux, a toute heure, au fort de mes travaux,
   Et j'ai beau m'epurer dans un rigoureux blame
   Pour tout ce que le Mal insuffle a nos cerveaux,
   La mauvaise pensee arrive dans mon ame.
  
   J'ecoute malgre moi les notes infernales
   Qui vibrent dans mon coeur ou Satan vient cogner ;
   Et bien que j'aie horreur des viles saturnales
   Dont l'ombre seulement suffit pour m'indigner,
   J'ecoute malgre moi les notes infernales.
  
   Mon crane est un cachot plein d'horribles bouffees ;
   Le fantome du crime a travers ma raison
   Y rode, penetrant comme un regard de fees.
   Faut-il que ma vertu s'abreuve de poison !
   Mon crane est un cachot plein d'horribles bouffees.
  
   Le meurtre, le viol, le vol, le parricide
   Passent dans mon esprit comme un farouche eclair,
   Et quoique pour le Bien toujours je me decide,
   Je fremis en voyant ramper dans mon enfer
   Le meurtre, le viol, le vol, le parricide.
  
   Et pourtant l'assassin a mes yeux est vipere ;
   Je fuis le moindre escroc comme un pestifere
   Et je maudis le fils qui poignarde son pere.
   Souvent, le meurtre parle a mon coeur effare,
   Et pourtant l'assassin a mes yeux est vipere.
  
   Je plains sincerement la fille violee
   Et je la vengerais si j'en avais le droit ;
   Mais par d'impurs desirs mon ame harcelee
   Pour seduire une enfant cherche un moyen adroit ;
   Je plains sincerement la fille violee.
  
   Le Mal frappe sur moi comme un flot sur la greve :
   Il accourt, leche et fuit, sans laisser de limon,
   Mais je conserve helas ! le souvenir du reve
   Ou j'ai failli saigner sous l'ongle d'un demon.
   Le Mal frappe sur moi comme un flot sur la greve.
  
   Satan ! dans la gehenne ou tes victimes brulent,
   Tu convoites un coeur qui n'est pas ne pour toi ;
   Souverain d'un empire ou les peuples pullulent,
   Qu'as-tu besoin encor d'un juste sous ton toit,
   Satan, roi des enfers ou tous les damnes brulent ?
  
   O toi ! Cause premiere a qui l'effet remonte,
   Aux yeux de Lucifer voile mon flanc si nu !
   Et dans l'affreux danger qui parfois me demonte,
   Je me sentirai fort si je suis soutenu
   Par toi, Cause premiere a qui l'effet remonte !
  
   L'homme est donc bien pervers, ou le ciel bien feroce !
   Pourquoi l'instinct du Mal est-il si fort en nous,
   Que notre volonte subit son joug atroce
   A l'heure ou la priere ecorche nos genoux ?...
   L'homme est donc bien pervers, ou le ciel bien feroce !
  
   Справка.
   *Эдмон Арокур (1856-1941) - Edmont Haraucourt - французский поэт, автор нескольких романов, драматург, журналист, собиратель и автор афоризмов. В России извнестен его
   афоризм: "Уехать - значит чуть-чуть умереть". Он сам сочинил и тексты и музыку нескольких песен. В течение многих лет был хранителем музеев, сначала "Трокадеро",
   затем "Клюни". Был членом поэтического кружка "Гидропатов". В 1882 г. стал известен как автор несколько скандального сборника стихов, в котором предвосхитил некоторые
   идеи, развитые потом Гийомом Аполлинером.
  
   Морис Роллина Наша Совесть, 3-е.
   (Перевод с французского).
  
   Лишь Совесть видит всех насквозь,
   как видит кот в сплошных потёмках.
   Нас всех ! И тихих, и прегромких,
   кто верует, кто с Богом врозь.
  
   Куда ни глянет на авось...
   И в гордых храмах, и в обломках,
   и в наших предках, и в потомках
   лишь Совесть видит всех насквозь,
   как видит кот в сплошных потёмках.
  
   Рассудок, где бы ни пришлось
   ристать, как жеребцу в постромках,
   хоть мудр в любых головоломках
   не всё поймёт, как ни елозь...
   Лишь Совесть видит всех насквозь. -
  
  
   Maurice Rollinat La Conscience
  
   La Conscience voit dans nous
   Comme le chat dans les tenebres.
   Tous ! les obscurs et les celebres,
   L"impie et le moine a genoux,
  
   Nous cachons en vain nos dessous
   A ses regards froids et funebres !
   La Conscience voit dans nous
   Comme le chat dans les tenebres.
  
   Tant que l"Esprit n"est pas dissous,
   Et que le sang bat les vertebres,
   Elle dechiffre nos Algebres,
   Et plonge au fond de nos remous.
   La Conscience voit dans nous ! -
  
  
   Морис Роллина Дрожь, 4-е.
   (Перевод с французского).
  
   Забьётся пульс. Взмутится плёс...
   От горлинок и до стрекоз,
   от флагов до твоих волос -
   всё в вечной дрожи.
   Порой она тиха, редка,
   и мимолётна, и легка,
   порой тревожна и тяжка,
   и непогожа.
  
   Бывает, в час лихих ветров
   напор крутых валов суров:
   трепещет парусный покров
   над кораблями.
   Дрожат земля и небосвод.
   Никто спокойно не дохнёт.
   В очах девиц под тот матлот
   мерцает пламя.
  
   Когда ж в устах влюблённых дрожь,
   в их клятвах невозможна ложь,
   слова летят в овёс и в рожь,
   и в перелески.
   Обеты искренней звучат,
   где эхо - верный их собрат,
   где у ручьёв и скальных гряд
   им вторят всплески.
  
   Любовь сложна, полна обид,
   то в ней восторг, то плач навзрыд,
   и в женщинах всё-всё дрожит:
   душа и платье.
   То радость, то лавина бед...
   Как часто милый нам предмет
   вчера был здесь, а нынче - нет:
   пусты объятья.
  
   Прильнут дрожащею щекой,
   обнимут трепетной рукой -
   какой ласкающий покой
   в нас в те минуты !
   Нам сладко дышится в мечтах,
   мы бодро держимся в делах,
   но, если нас объемлет страх,
   то в мыслях смута.
  
   О Страх, что не даёт пройти,
   чудовищ ставя на пути:
   те льнут, те, грозные, - в шерсти
   вокруг их тела.
   Деревья, выстроившись в ряд,
   как духи в саванах, страшат,
   ты ж, как дикарь века назад, -
   белее мела.
  
   Кто ж он такой, возникший вмиг,
   твой сфинкс, берущий за кадык,
   что он спросил, когда настиг,
   прогнав беспечность ?
   Ты ж твёрдый терпкий атеист,
   пожухший, как осенний лист !
   "Зовёт вступить с ним в пересвист
   сквозь Бесконечность".
  
   В Эдгаре По всё существо
   дрожало, как ни у кого.
   Он сочетал и колдовство,
   и искру Божью.
   Делакруа для ярких сцен
   брал кистью дрожь деревьев в плен,
   и всё что сотворил Шопен
   созвучно с дрожью.
  
   Для слабых бледных доходяг,
   замученных от передряг,
   порывы ветра - не пустяк.
   Они в волненье.
   Они в тиши с тревогой ждут,
   как снова будет зол и крут
   дрожащий монотонный зуд
   при возвращенье.
  
   Их беспрестанно бьёт озноб,
   и беды, бороздя им лоб,
   не покидают их трущоб,
   где мало пищи,
   где часто холоден очаг
   и шаль, скукожась, как червяк,
   не согревает их никак
   на злом ветрище.
  
   Есть трепет жизни и мечты,
   свободы, счастья, красоты,
   когда все помыслы чисты
   и всё пригоже.
   И есть кусающая дрожь,
   когда одни сомненья сплошь,
   и ты итог свой подведёшь
   в предсмертной дрожи.
  
  
   Maurice Rollinat Les Frissons, 4-e.
  
   A Albert Wolff*.
  
   De la tourterelle au crapaud,
   De la chevelure au drapeau,
   A fleur d"eau comme a fleur de peau
   Les frissons courent :
   Les uns furtifs et passagers,
   Imperceptibles ou legers,
   Et d"autres lourds et prolonges
   Qui vous labourent.
  
   Le vent par les temps bruns ou clairs
   Engendre des frissons amers
   Qu"il fait passer du fond des mers
   Au bout des voiles ;
   Et tout frissonne, terre et cieux,
   L"homme triste et l"enfant joyeux,
   Et les pucelles dont les yeux
   Sont des etoiles !
  
   Ils rendent plus doux, plus trembles
   Les aveux des amants troubles ;
   Ils s"eparpillent dans les bles
   Et les ramures ;
   Ils vont orageux ou follets
   De la montagne aux ruisselets,
   Et sont les freres des reflets
   Et des murmures.
  
   Dans la femme ou nous entassons
   Tant d"amour et tant de soupcons,
   Dans la femme tout est frissons :
   L"ame et la robe !
   Oh ! celui qu"on voudrait saisir !
   Mais a peine au gre du desir
   A-t-il evoque le plaisir,
   Qu"il se derobe !
  
   Il en est un pur et calmant,
   C"est le frisson du devoument
   Par qui l"ame est secretement
   Recompensee ;
   Un frisson gai nait de l"espoir,
   Un frisson grave du devoir ;
   Mais la Peur est le frisson noir
   De la pensee.
  
   La Peur qui met dans les chemins
   Des personnages surhumains,
   La Peur aux invisibles mains
   Qui revet l"arbre
   D"une caresse ou d"un linceul ;
   Qui fait trembler comme un aieul
   Et qui vous rend, quand on est seul,
   Blanc comme un marbre.
  
   D"ou vient que parfois, tout a coup,
   L"angoisse te serre le cou ?
   Quel probleme insoluble et fou
   Te bouleverse,
   Toi que la science a jauni,
   Vieil athee apre et racorni ?
   - " C"est le frisson de l"Infini
   Qui me traverse ! "
  
   Le strident quintessencie,
   Edgar Poe, net comme l"acier,
   Degage un frisson de sorcier
   Qui vous envoute !
   Delacroix donne a ce qu"il peint
   Un frisson d"if et de sapin,
   Et la musique de Chopin
   Frissonne toute.
  
   Les anemiques, les fievreux,
   Et les poitrinaires cireux,
   Automates cadavereux
   A la voix trouble,
   Tous attendent avec effroi
   Le retour de ce frisson froid
   Et monotone qui decroit
   Et qui redouble.
  
   Ils font grelotter sans repit
   La Misere au front decrepit,
   Celle qui rode et se tapit
   Blafarde et maigre,
   Sans gite et n"ayant pour l"hiver
   Qu"un pauvre petit chale vert
   Qui se tortille comme un ver
   Sous la bise aigre.
  
   Frisson de vie et de sante,
   De jeunesse et de liberte ;
   Frisson d"aurore et de beaute
   Sans amertume ;
   Et puis, frisson du mal qui mord,
   Frisson du doute et du remord,
   Et frisson final de la mort
   Qui nous consume !
  
   Справка.
   *Альбер Вольф (1835-1895) - уроженец Кёльна, земляк Жака Оффенбаха, в молодости
   перебравшийся в Париж и постепенно утвердившийся во французской журналистике.
   Кроме того писатель, драматург, издатель. С 1868 г. - главный художественный критик газеты "Le Figaro". Работал в газете "Charivari" и в других изданиях. Известен его портрет кисти Э.Мане. На кладбище Монпарнас установлено его надгробие работы скульптора Жюля Далу. А.Вольф враждебно отзывался об импрессионизме.
  
   Морис Роллина Отражения ,5-е.
   (Перевод с французского).
  
   Посвящено Андре Жилю*.
  
   Мой взгляд заворожён. Мои воспоминанья
   хранят муар шелков и лунное сиянье,
   цвета морской волны и белый свет свечей,
   зажжённый для людей, ушедших от очей.
   Как вы отрадны мне, ночные отраженья,
   мерцанье в тишине, забавы света стенью,
   таинственность цветных скольжений взад-вперёд...
   Когда уйдёте вы, мой взгляд возврата ждёт.
   Я ощущаю к вам сердечную пристрастность.
   В вас свет одушевлён. В вас вздохи шлёт мне ясность.
   Мне ваше колдовство дарит алмазы слов.
   Вы в разум мой вошли и в дух моих стихов.
   Вы стали для меня непревзойдённым чудом.
   Сверкайте же в волнах на зависть изумрудам !
  
   Les Reflets А Andre Gill*.
  
   Mon oeil hallucine conserve en sa memoire
   Les reflets de la lune et des robes de moire,
   Les reflets de la mer et ceux des cierges blancs
   Qui brulent pour les morts pres des rideaux tremblants.
   Oui, pour mon oeil epris d"ombre et de rutilance,
   Ils ont tant de souplesse et tant de nonchalance
   Dans leur mysterieux et glissant va-et-vient,
   Qu"apres qu"ils ont passe mon regard s"en souvient.
   Leur fascination m"est douce et coutumiere :
   Ames de la clarte, soupirs de la lumiere,
   Ils impregnent mon art de leur mysticite
   Et filtrent comme un reve en mon esprit hante ;
   Et j"aime ces baisers de la lueur qui rode,
   Qu"ils me viennent de l"onde ou bien de l"emeraude !
  
   Справка.
   *Андре Жиль (1840-1885) - талантливый каррикатурист. Andre Gill - псевдоним.
   Настоящее имя Louis-Alexandre Gosset de Guines. Рисовал для газет: "Le Journal Amusant", "La Lune", "L'Eclipse", "Charivari", "La Lune Rousse". Создал большую серию шаржированных портретов своих современников. Портреты были яркими и детально похожими, но каррикатуры, как правило, были необидными. Его манера рисунка - большая голова на непропорционально маленьком теле. Многие мечтали стать объектом его внимания. (Но Наполеону III нарисованный на него шарж не понравился, а некий судья опознал себя в нарисованной Жилем тыкве и отправил художника ненадолго в тюрьму). Художник вёл богемный образ жизни. Был другом Шарля Кро, Поля Верлена, Артюра Рембо и Жюля Валлеса. Во время Парижской Коммуны сотрудничал в газетах коммунаров. В 1876 г. Жилль нарисовал вывеску для парижского кабаре на Монмартре, где изображён кролик, выпрыгивающий из кастрюли. Кабаре впоследствии назвали, согласно вывеске, "Le Lapin Agile" - "Проворный кролик". Кабаре долгое время было любимым местом сборищ художников, поэтов и прочей богемы. Оно существует и посейчас - под такой же вывеской и посещается туристами. С 1880 года Андре Жиль был тяжело болен и умер в психбольнице.
  
  
  
   Морис Роллина Мирские слёзы, 6-е.
   (Вольная переделка французского оригинала).
  
   Посвящается памяти моего брата Эмиля Роллина*.
  
   Сочувствию свело уста.
   Беда сгубила упованья.
   Бодриться ? Изнывать в рыданье ? -
   всё лишь бессильная тщета.
  
   Для обороны нет щита,
   погибли гордость и дерзанья.
   Сочувствию свело уста.
   Беда сгубила упованья.
  
   Вражда с Судьбой - лишь суета:
   питьё и снедь Судьбы - страданья.
   Она, ведя нас на закланье,
   твердит, что ждёт нас Высота...
   Сочувствию свело уста.
  
  
   Мaurice Rollinat Les Larmes du monde, 6-e.
  
   A la memoire de mon frere Emile Rollinat*.
  
   Dans les yeux de l"Humanite
   La Douleur va mirer ses charmes.
   Tous nos rires, tous nos vacarmes
   Sanglotent leur inanite !
  
   En vain l"orgueil et la sante
   Sont nos boucliers et nos armes,
   Dans les yeux de l"Humanite
   La Douleur va mirer ses charmes.
  
   Et l"inerte Fatalite
   Qui se repait de nos alarmes,
   Sourit a l"ocean de larmes
   Qui roule pour l"eternite
   Dans les yeux de l"Humanite !
  
   Справка.
   *Эмиль Роллина - старший брат поэта, который в 1876 году, в возрасте 33 лет
   покончил с собой в приступе безумия.
  
   Морис Роллина Немое страдание, 7-е.
   (Перевод с французского).
  
   Посвящено Виктору Лалоту*.
  
   Пусть не увидят твоих слезинок !
   Лучше не плачь, даже корчась от мук,
   чтоб не сновали зеваки вокруг.
   Боли своей не неси на рынок.
  
   Вызови горести на поединок:
   песенки пой, подучась у пичуг.
   Пусть не увидят твоих слезинок !
   Лучше не плачь, даже корчась от мук.
  
   Молча дождись до своих поминок !
   В истинном горе стенать недосуг.
   Много причин и у прочих, мой друг,
   горько рыдать без конца и заминок.
   Пусть не увидят твоих слезинок ! -
  
   Maurice Rollinat Douleur muette, 7-e.
  
   A Victor Lalotte*.
  
   Pas de larmes exterieures !
   Sois le martyr mysterieux ;
   Cache ton ame aux curieux
   Chaque fois que tu les effleures.
  
   Au fond des musiques mineures
   Epanche ton reve anxieux.
   Pas de larmes exterieures !
   Sois le martyr mysterieux ;
  
   Tais-toi, jusqu"a ce que tu meures !
   Le vrai spleen est silencieux
   Et la Conscience a des yeux
   Pour pleurer a toutes les heures !
   Pas de larmes exterieures ! -
  
   Справка.
   *Виктор Лалот - имя, которое упоминается, кроме Мориса Роллина, также в переписке
   и дневниках двух известных писателей (Leon Bloy и Jules Barbey d'Aurevilly).
   Повидимому, этот господин был близок к литературной среде.
  
  
   Морис Роллина Запахи, 8-е.
   (Перевод с французского).
  
   Посвящено Жоржу Лорену*.
  
   Порою аромат навязчив, как напев,
   и я пропитан им, когда найдёт он, вея,
   так, будто притекло дыханье доброй феи:
   то смутно, не спеша, то вихрем налетев.
  
   А воздух, их родня, одни вобрав случайно,
   другие накопав, все запахи несёт...
   В часы, когда луна взойдёт на небосвод,
   из них милее те, в которых больше тайны.
  
   В волнах густых духов кружится голова...
   Когда нам лунный блик упрётся в изголовье
   и память освежит, то мы полны любовью,
   вдыхая аромат из урны естества.
  
   Как вкрадчив яд духов, травитель наш неспешный !
   Красотки без числа вводили нас не раз
   на мягких канапе в божественный экстаз,
   прибавивши к духам и поцелуй свой грешный.
  
   Когда я весь в мечтах, когда я одинок,
   рой запахов летит ко мне в случайной гамме,
   порой миря меня с ужасными вещами
   в окрестной тишине, на тысячах дорог...
  
   Все дорогие мне возлюбленные дамы
   струили, не скупясь, свой тёплый аромат.
   От всех моих забот - а ими я богат -
   не знал я ни сильней, ни ласковей бальзама.
  
   Израненным сердцам так радостна весна !
   С ней оживает вновь угасшее цветенье.
   Весною нам милей земное окруженье.
   Проходит зимний сон, душа опять ясна.
  
   Печальные сердца, изнывшие в страданье
   от тягостных утрат, должны набраться сил.
   Не нужно подражать насельникам могил.
   И запахи весны в нас будят упованья.
  
   Где запахи вольны от грязи и от бурь,
   они сродни цветам и с музыкой в союзе.
   Они уносят нас из мира без иллюзий
   в волшебный парадиз, прекрасный, как лазурь.
  
   Но если входит в смесь коварный женский запах,
   чья пряность и соблазн нам чувства веселят,
   в рассудок наш войдёт пьянящий тонкий яд...
   Мы - копия мышат в кошачьих цап-царапах.
  
   Когда вокруг дурман - трагедия в мозгах,
   неравномерный пульс и головокруженья,
   и человек умрёт в удушье, в помраченье,
   лишь дама даст приказ: "Умри в моих руках !"
  
   Подарок хоть кому - болтливым и безустым -
   духи любых сортов. Они при блеске люстр
   витают в алтарях всех Будд и Заратустр.
   В них есть секретный ключ к смешным девичьим чувствам.
  
   Магическая власть платочков из батиста !
   От них острее ум и чище кожа лиц,
   а в памяти живей рой снов и небылиц,
   способный вдохновить поэта и артиста.
  
   - Но это до поры, пока не уложили
   тела в холодный гроб из крашеных досок,
   с опилками на дне - и ляжет он в песок
   в смесь запахов: смолы, червей и мёртвой гнили...
  
  
  
   Maurice Rollinat Les Parfums, 8-e.
  
   A Georges Lorin*.
  
   Un parfum chante en moi comme un air obsedant :
   Tout mon corps se repait de sa moindre bouffee,
   Et je crois que j"aspire une haleine de fee,
   Qu"il soit proche ou lointain, qu"il soit vague ou strident.
  
   Fils de l"air qui les cueille ou bien qui les deterre,
   Ils sont humides, mous, froids ou chauds comme lui,
   Et, comme l"air encor, des que la lune a lui,
   Ils ont plus de saveur ayant plus de mystere.
  
   Oh oui ! dans l"ombre epaisse ou dans le demi-jour,
   Se gorger de parfums comme d"une pature,
   C"est bien subodorer l"urne de la Nature,
   Humer le souvenir, et respirer l"amour !
  
   Ces doux asphyxieurs aussi lents qu"impalpables
   Divinisent l"extase au milieu des sophas,
   Et les folles Ines et les pales Raphas
   En pimentent l"odeur de leurs baisers coupables.
  
   Ils font pour me bercer d"innombrables trajets
   Dans l"air silencieux des solitudes mornes,
   Et la, se mariant a mes reves sans bornes,
   Savent donner du charme aux plus hideux objets.
  
   Toute la femme aimee est dans le parfum tiede
   Qui sort comme un soupir des flacons ou des fleurs,
   Et l"on endort l"ennui, le vieux Roi des douleurs,
   Avec cet invisible et delicat remede.
  
   Sois beni, vert printemps, si cher aux coeurs blesses,
   Puisqu"en ressuscitant la flore ensevelie
   Tu parfumes de grace et de melancolie
   Les paysages morts que l"hiver a laisses.
  
   Tous les coeurs desoles, toutes les urnes veuves
   Leur conservent un flair pieux, et l"on a beau
   Vivre ainsi qu"un cadavre au fond de son tombeau,
   Les parfums sont toujours des illusions neuves.
  
   S"ils errent, degages de tout melange impur,
   Rampant sur la couleur, chevauchant la musique,
   On est comme emporte loin du monde physique
   Dans un paradis bleu chaste comme l"azur !
  
   Mais lorsque se melant aux senteurs de la femme
   Dont la seule acrete debauche la raison,
   Ils en font un subtil et capiteux poison
   Qu"aspirent a longs traits les narines en flamme,
  
   C"est le Vertige aux flux et reflux scelerats
   Qui monte a la cervelle et perd la conscience,
   Et l"on mourrait alors avec insouciance
   Si la Dame aux parfums disait : " Meurs dans mes bras ! "
  
   Complices familiers des lustres et des cierges,
   Ils sont tristes ou gais, chastes ou corrupteurs ;
   Et plus d"un sanctuaire a d"impures senteurs
   Qui vont parler d"amour aux muqueuses des vierges.
  
   Par eux, l"esprit s"aiguise et la chair s"ennoblit ;
   Ils chargent de langueur un mouchoir de batiste,
   Et pour le sensuel et fastueux artiste,
   Ils sont les receleurs du songe et de l"oubli :
  
   - Jusqu"a ce que l"infecte et mordante mixture
   De sciure de bois, de son et de phenol
   Saupoudre son corps froid, couleur de vitriol,
   Dans le coffre du ver et de la pourriture.
  
   Справка.
   *Жорж Лорен (1850-1927) - художник-иллюстратор и поэт. В 1884 г. вышел его сборник
   стихов "Розовый Париж". Впоследствии публиковались и другие стихи. Как иллюстратор,
   пользовался псевдонимом Cabriole. Иллюстрировал сборник, издававшийся кружком
   поэтов-"гидропатов" - "Hydropathes".
  
   Морис Роллина Благодеяния Ночи, 9-е.
   (Перевод с французского).
  
   Посвящено Раулю Лафажету*.
  
   Когда, на смех другим, бросает мне свой трос
   коварная печаль, желая стать буксиром,
   ко мне приходит Ночь с волшебным эликсиром,
   прозрачною росой смывая токи слёз.
  
   И с ней Надежда мчит ко мне в венце из роз,
   простёрши два крыла над всем обширным мирам,
   смеясь над морем лжи на зло её кумирам,
   и горести все прочь бегут, как рой стрекоз.
  
   А если у меня тяжки воспоминанья,
   Ночь вальсы мне поёт весёлые в молчанье,
   на тысячи ладов средь полной тишины,
  
   и я, в ответ, подчас вдруг улыбнусь невольно,
   а Ночь, шаля, крадёт улыбку у Луны,
   и мне тогда стаёт уже не слишком больно...
  
  
   Maurice Rollinat Les Bienfaits de la nuit, 9-e.
  
   A Raoul Lafagette*.
  
   Quand le chagrin, perfide et lache remorqueur,
   Me jette en ricanant son harpon qui s"allonge,
   La Nuit m"ouvre ses bras pieux ou je me plonge
   Et mele sa rosee aux larmes de mon cоеur.
  
   A son appel sorcier, l"espoir, lutin moqueur,
   Agite autour de moi ses ailes de mensonge,
   Et dans l"immensite de l"espace et du songe
   Mes regrets vaporeux s"eparpillent en choeur.
  
   Si j"evoque un son mort qui tourne et se balance,
   Elle sait me chanter la valse du silence
   Avec ses mille voix qui ne font pas de bruit ;
  
   Et lorsque promenant ma tristesse moins brune,
   Je souris par hasard et malgre moi, - la Nuit
   Vole, pour me repondre, un sourire a la lune.
  
   Справка.
   *Рауль Лафажет (1842-1913) - "поэт Пиренеев", уроженец города Foix, бард департамента Арьеж, хранитель местного музея, радикал-социалист. С 1864 г. бывал
   в Париже. Опубликовал книги стихов "Pics et vallees" ("Вершины и долины"), "Les accalmies" ("Затишья"), "Symphonies pyreneennes", "Les Aurores". Его сын Роже также известен как поэт.
  
  
   Морис Роллина Креолка, 10-е.
   (Перевод с французского).
  
   Гамак в потускневшем пейзаже.
   В омбрельке не стало уж толка.
   Качаясь, зевнула креолка,
   и волны взревели на пляже.
  
   Лишь блики в сиянии лунном -
   как бронза, на личике юном.
  
   А травы морские по дюнам
   свой едкий струят аромат.
   Боа - как угри по бурунам -
   в лесу расползлись наугад.
  
   Колибри - один за другим -
   растаяли в небе, как дым.
  
   Креолка в спокойствии спит.
   Она - будто смутная тень.
   И воздух, как кончился день,
   сливается с цветом ланит.
  
  
   Maurice Rollinat La Creole, 10-e.
  
   Voici l"heure decoloree :
   La creole a quitte l"ombrelle
   Et baille dans son hamac frele
   Au bruit de la vague eploree.
  
   Les chatoiements du clair de lune
   Vont et viennent sur sa peau brune :
  
   Cependant que sur l"apre dune
   Les algues soufflent leur parfum.
   Plus d"un boa cherchant fortune
   Dans la foret se traine a jeun,
  
   Et les colibris, un par un,
   S"effacent dans le jour defunt.
  
   Gracieux fantome indistinct,
   Elle dort d"un sommeil profond,
   Et la couleur de l"air se fond
   Avec la couleur de son teint.
  
   Морис Роллина Молчание, 11-е.
   (Перевод с французского).
   Посвящено: A Mademoiselle A.H.
  
   Молчанье - тень из царства теней,
   душа всего, в чём есть секрет.
   Его не жалует рассвет.
   Оно наперсник сновидений.
  
   В нём ищут средство от мигреней,
   защиту душ от зол и бед.
   Молчанье - тень из царства теней,
   душа всего, в чём есть секрет.
  
   Оно от роз и от сиреней
   стремится в глухонький боскет,
   где лунный отблеск как привет
   дрожит над сумраком растений.
   Молчанье - тень из царства теней.
  
  
   Maurice Rollinat Le Silence, 11-e.
   A Mademoiselle A. H.
  
   Le silence est l"ame des choses
   Qui veulent garder leur secret.
   Il s"en va quand le jour parait,
   Et revient dans les couchants roses.
  
   Il guerit des longues nevroses,
   De la rancune et du regret.
   Le silence est l"ame des choses
   Qui veulent garder leur secret.
  
   A tous les parterres de roses
   Il prefere un coin de foret
   Ou la lune au rayon discret
   Fremit dans les arbres moroses :
   Le silence est l"ame des choses.
  
   Примечание.
   Это стихотворение общеизвестно в своеобразном мудром переводе Иннокентия Анненского:
   Безмолвие.
  
   Безмолвие - это душа вещей,
   Которым тайна их исконная священна,
   Оно бежит от золота лучей,
   Но розы вечера зовут его из плена;
   С ним злоба и тоска безумная забвенна,
   Оно бальзам моих мучительных ночей,
   Безмолвие - это душа вещей,
   Которым тайна их исконная священна.
   Пускай роз вечера живые горячей, -
   Ему милей приют дубравы сокровенной,
   Где спутница печальная ночей
   Подолгу сторожит природы сон священный...
   Безмолвие - это душа вещей.
  
   Высказывают мнение, что эти тринадцать строк Мориса Роллина - своего рода послесловие к "жестокой книге" Шарля Бодлера "Цветы зла".
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"