Эдмунд Спенсер  Астрофил-9

Умеющие сострадать,
Деревья да зверьки и птицы,
Вы, верно, все хотите знать,
Как та беда могла случиться.
Так выслушайте мой рассказ,
Хоть мне он горек каждый раз.

Кому неведом Астрофил,
Тем нынче расскажу, что знаю:
Как целый мир его ценил,
Как он служил родному краю,
И как, незнанью вопреки,
Его заслуги велики.

Он был Аркадией пленён
И жил там с детства - не без прока.
Там на горе Парфенион,
Вблизи кристалльного потока,
У Муз сумел он перенять
Искусство петь и танцевать.

Когда спустился вниз с горы,
Казалось, будто он божествен,
Имел бесценные дары,
И, улыбаясь, был прелестен,
Как живший не в лесном краю,
А росший в благостном Раю.

Он чаровал и мог пленять,
И у него была во взгляде
Евангельская Благодать
с оттенками небесной глади.
Глаза могли всегда сиять
И вовсе не умели лгать.

Но кое-кто не разглядел,
Не услыхал, не разобрался,
Как он умён, как добр, как смел.
Чего хотел ? Куда собрался ?
А было б лучше и не грех
Признать, что он превыше всех.

Господь ! Как этот человек,
Не ждавший никакой напасти
И не бывавший в ней вовек,
Попал вдруг в страшное несчастье ?
Как Звёзды, что должны смотреть,
Вдруг дали парню умереть ?

А Музы, воспитав тот дух,
Взялись испытывать Любовью.
У них есть опыт, нюх и слух
для выявленья нездоровья.
Вакх может раскрывать сердца.
Любовь - всё-всё и до конца.

Есть Нимфа Стелла здесь, в лесу.
Из редкостных - залог блаженства.
Её все ценят за красу.
Она - образчик совершенства.
Могла бы стать его женой:
Он - Солнцем, а она - Луной !

В неё влюбился Астоофил,
Чем Стелла хвасталась со смехом.
А дар красы не вечным был -
Мог дальше обернуться эхом.
Прекрасна Роза. Ярок Мак.
А осень грянет - всё не так.

Твоя краса для всех ясна,
Что подтвердит любое зренье,
Но станет вечною она
В живых строках стихотворенья.
Любовь бесмертна и верна,
Когда в стихах воплощена.

В неё влюблённый Астрофил
Слагая Стелле мадригалы,
Так славно милую почтил.
Что Смерть не смоет те чернила.
Его любовь была чиста
И всех пленяла неспроста.

Святые знают: нет греха,
когда в словах проникновенность
И в звуках каждого стиха
Уже заложена нетленность.
И у Небес упрёка нет,
Когда мы славим Звёздный Свет.


And you compassionate of my wo,
Gentle birds, beasts, and shadie trees,
I am assurde ye long to kno,
What be the sorrowes me agreeu's,
Listen ye then to that in su'th,
And heare a tale of teares and ruthe.

You knew, who knew not Astrophill,
That I should liue to say I knew,
And haue not in possession still)
Things knowne permit me to renew,
Of him you know his merit such,
I cannot say, you heare too much.

Within these woods of Arcadie,
He chiefe delight and pleasure tooke,
And on the mountaine Parthenie,
Vpon the chrystall liquid brooke,
The Muses met him eu'ry day,
That taught him sing, to write and say.

When he descended downe to the mount,
His personage seemed most diuine,
A thousand graces one might count,
Vpon his louely cheerfull eine,
To heare him speake and sweetly smile,
You were in Paradise the while.

A sweet attractiue kinde of grace,
A full assurance giuen by lookes,
Continuall comfort in a face,
The lineaments of Gospell bookes,
I trowe that countenance cannot lie,
Whose thoughts are legible in the eie.

Was [n]euer eie, did see that face,
Was neuer eare, did heare that tong.
Was neuer minde, did minde his grace,
That euer thought the trauell long,
But eies, and eares, and eu'ry thought,
Were with his sweete perfections caught.

O God, that such a worthy man,
In whom so rare desarts did raigne,
Desired thus, must leaue vs than,
And we to wish for him in vaine,
O could the stars that bred that wit,
In force no longer fixed sit.

Then being fild with learned dew,
The Muses willed him to loue,
That instrument can aptly shew,
How finely our conceits will moue,
As Bacchus opes dessembled harts,
So loue sets out our better parts.

Stella, a Nymph within this wood,
Most rare and rich of heauenly blis,
The highest in his fancie stood,
And she could well demerite this,
Tis likely they acquainted soone,
He was a Sun, and she a Moone.

Our Astrophill did Stella loue,
O Stella vaunt of Astrophill,
Albeit thy graces gods may moue,
Where wilt thou finde an Astrophill,
The rose and lillie haue their prime,
And so hath beautie but a time.

Although thy beautie do exceed,
In common sight of eu'ry eie,
Yet in his Poesies when we reede,
It is apparant more thereby,
He that hath loue and iudgement too,
Sees more than any other doo.

Then Astrophill hath honord thee,
For when thy bodie is extinct,
Thy graces shall eternall be,
And liue by vertue of his inke,
For by his verses he doth giue,
To short liude beautie aye to liue.

Aboue all others this is hee,
Which erst approoued in his song.
That loue and honor might agree,
And that pure loue will do no wrong,
Sweet saints it is no sinne nor blame,
To loue a man of vertuous name.