Волчий Коготь притаился за чахлыми кустами овражной колючки, мелкие красные цветки которой издавали неприятный горький запах. Зато они отпугивали звенящую в воздухе кровожадную мошкару, да и других обитателей леса, в общем, тоже. Место было выбрано удачно. Кто угодно, затаившись здесь, мог сквозь просветы в листве видеть весь участок тропинки вплоть до самой реки, сам при этом оставаясь невидимым. Лучшее место всей территории, контролируемой племенем. Потому-то Волчий Коготь и находился здесь, так как тоже был лучшим в племени. (На этом этапе своих размышлений Волчий Коготь самодовольно ухмыльнулся, впрочем, ни на миг не отводя взгляда от тропы). Правда, злые языки поговаривали, что де Медвежья Лапа - нынешний вождь племени, сильнее, да и дальше кидает копье. Но так говорили только недоброжелатели и только за спиной Волчьего Когтя. Что ж, скоро он вызовет на поединок вождя и сам займет его место (охотник опять ухмыльнулся). Тогда недоброжелателей у него не останется, по крайней мере, явных.
Тем не менее, как ни был Волчий Коготь погружен в радужные мысли о своем грядущем величии, внимания он не терял ни на секунду. И когда слуха его коснулось характерное шипение, издаваемое всеми клыкастыми кошками перед нападением, тело отреагировало моментально. Перекатившись прямо через колючие кусты и оставив там значительную часть своего скудного наряда, состоящего из оленьих шкур, Волчий Коготь оказался на ногах, стоя лицом к неожиданному противнику. Времени удивляться, как это клыкастой кошке удалось подкрасться незаметно на такое близкое расстояние, не оставалось. Его не оставалось даже на то, чтобы вручить свою душу Яге - богине смерти. Зубастая кошка отличается кровожадным нравом, силой, скоростью, и, конечно же, огромными зубами, за которые и получила свое название. Первый прыжок хищной твари не увенчался успехом. Плоская голова с торчащими из пасти клыками высунулась из зарослей овражной колючки: на гладкой морде алели свежие царапины. Яростно шипя, кошка выскочила на тропу за ускользнувшей добычей. Одному справиться с зубастой кошкой, тем более такой крупной, как эта, можно было даже не пытаться, а до реки слишком далеко. Тоскливо глянув на бесполезное копье, Волчий Коготь метнул его в припавшую к земле кошку и припустил к реке, заранее зная, что не успеет. Тем не менее, удача улыбнулась ему. Все еще не веря своему счастью, охотник нырнул в спасительную глубину.
Через час Волчий Коготь решился вылезти из реки. Он сильно замерз, да и в лесу быстро темнело, так что оставаться в воде не было смысла. Вернуться в становище необходимо засветло, ведь целую ночь в реке не просидишь, а бродить безоружному в темноте, когда ночные хищники выходят на охоту, слишком опасно.
Поскольку зубастая кошка не бродила по берегу, жалуясь всему лесу на неудавшуюся охоту, значит, она ушла. Волчьего Когтя не волновало, что его семья осталась сегодня без ужина, он вообще не думал об этом.
Свое копье он нашел сразу же, но не это заставило его стоять, затаив дыхание. Его глазам открылось поразительное зрелище: копье торчало из мертвой зубастой кошки! Подавив в себе желание снова убежать к реке, он осторожно приблизился к грозному хищнику и осторожно потыкал его веткой. Зверь был и в самом деле мертв. Счастливая улыбка расплылась на лице Волчьего Когтя: все-таки он - великий охотник, теперь ему не придется испытывать на себе кулаки Медвежьей Лапы, и его семья не будет голодать! Единственная проблема заключалась лишь в том, как дотащить поверженного хищника до темноты в становище, ждущее своего нового вождя.
* * *
Ведающий брезгливо смотрел на залитое всходящим солнцем становище. Сегодня у него опять с утра разболелась голова, и, как он знал по собственному опыту, будет болеть до самого вечера. А, может, еще и завтра. Нет. Однозначно, радоваться сегодня причин не было. Да еще этот новый вождь - выскочка Волчий Коготь затеял сегодня празднование в честь своей победы. А это значит, что к обеду оживут огромные барабаны, припасенные как раз для таких случаев, и будут бухать далеко за полночь. Эти звуки сольются с пульсирующей в висках Ведающего болью, усилив ее многократно. Лучше бы его зубастая кошка сожрала! - с внезапной ненавистью подумал старик. Ах, как было бы хорошо уйти сегодня куда-нибудь подальше от становища, чтобы не слышать всей этой грядущей какофонии! Но, нет, потихоньку уйти не удастся: какой же праздник без главного шамана племени? Придется прыгать в самой центре этого глупого праздника, призывая богов ниспослать благодать новому вождю.
Неожиданно, словно из-под земли, появился Волчий Коготь. Но Ведающий даже не вздрогнул: он давно уже привык к тому, что плохо слышит и не замечает приближения охотников, даже когда те идут, не скрываясь.
Новый вождь хотел узнать, какому богу принести жертву за помощь во вчерашней охоте. Ведающий был шаманом племени, он не охотился. Всю еду и вещи он получал в обмен на предсказания, толкование событий, оглашение божественной воли, изгнание злых духов, освящение жилищ и прочие действия, недоступные простым жителям деревни. Конечно, Ведающий был сильно заинтересован в том, чтобы сразу наладить хорошие отношения с новым вождем. Но, с другой стороны, этот вождь - выскочка. Шаману положено неплохо разбираться в людях. Нет никаких сомнений: Волчий Коготь - отличный охотник. Но хорошим вождем не будет - глуповат. А значит, быстро найдутся недовольные, и во главе племени он будет не долго. А еще, из-за этого горе-вождя несчастная голова Ведающего скоро заболит еще сильнее... Если сейчас лишить этого выскочку благоволения богов, тогда удача быстрее отвернется от него.
* * *
Волчий Коготь напряженно сидел в хижине Ведающего. Едкий дым, волнами поднимающийся из очага, почему-то не уходил в дыру в крыше, а скапливался у земляного пола, неприятно щекоча ноздри и заставляя слезиться глаза.
Ведающий внимательно следил за состоянием вождя, время от времени подбрасывая в огонь пучки сушеной дурман-травы. Убедившись, что охотнику уже начали мерещиться в углах хижины пугающие образы, он продолжил обряд.
* * *
Волчий Коготь в глубокой задумчивости возвращался в стойбище. В голове все еще шумело и в глазах плыло. Нетвердой походкой обходя жилища соплеменников, он беспрестанно тер виски мозолистыми ладонями. Мысли разбегались как испуганные рыбы: слова шамана вселили в него благоговейный трепет. Ведающий сказал следующее: "У Олайна - верховного бога - покровителя воинов, родился сын Ора. Это он отметил тебя и помог во вчерашней охоте. Отныне на тебе его благословение, он будет во всем помогать тебе. От тебя же требуется только одно - вера и неукоснительное соблюдение обрядов". Быть избранным - Волчий Коготь не мог осмыслить этого в полном объеме. Он знал лишь одно, нужно немедленно принести своему богу жертву.
* * *
Юджаль пробудился ото сна: страшного, бесконечного сна...
Он встряхнулся, оглядел себя: крепкое, загорелое тело, бугрящееся могучими мускулами. Из одежды - сделанная из шкуры леопарда набедренная повязка. В руках - короткое копье, пригодное скорее для охоты в густых чащах, нежели для боя, и большой обсидиановый нож. Да еще замысловатое украшение на шее, сделанное из когтей и клыков различных хищников. Типичный охотник, скорее даже вождь. Только суровое, словно вырубленное в камне лицо, да двухметровый рост плохо сочетались с этим образом и больше подошли бы статуе.
Юджалю предстояло взять под свой контроль охоту и войны в этих лесах. Совсем не плохо. Вот только место уже было занято. И тот, другой, был Старшим.
Тут он услышал, как его зовут. Пора было приступать к своим обязанностям.
Путь:
Юджаль с интересом смотрел на своего единственного поклонника. Это ему он был обязан своим появлением здесь. Надо бы подумать над тем, как уберечь его от возможных опасностей. По крайней мере, пока не удастся расширить сферу своего влияния.
Тем временем поклонник развел костер и со словами благодарности стал бросать в него куски мяса. Юджаль знал, что это жертва, и что она предназначена ему. "Пусть уж лучше просто мясо животных, чем человечина", - подумал он. "Впрочем, имидж выбирать не мне", - сам себе возразил он с философским смирением.
* * *
Волчий Коготь с удовольствием пил отвар из красных грибов больше всех, веселился он тоже больше других - это был его праздник. И хотя торжество еще не достигло своего пика, в голове у него уже прилично шумело, и язык начал заплетаться.
Неожиданно в освещенном костром круге возникли несколько воинов. Самый здоровый и широкоплечий приблизился к сидящему Волчьему Когтю и во всеуслышанье вызвал его на поединок вождей. Он был абсолютно трезв и крепко сжимал в руке большой нож. Волчий Коготь сразу узнал его. Это был Медвежья Лапа. Его вообще не видели с самого утра, и потому Волчий Коготь как-то совсем забыл о нем. А зря, ведь и в самом деле бывший вождь снова мог претендовать на первое место у костра, как и любой другой охотник племени. Медвежья Лапа все правильно рассчитал: нужно вернуть себе племя прежде, чем новый вождь сможет совершить что-нибудь, что привлечет к нему людей, и прежде, чем они забудут старого. Сейчас идеальный случай: Волчий Коготь пьян, устал от бесконечных танцев вокруг костра, а отказаться не имеет права.
Соплеменникам все равно, кто победит в этой схватке. Охотники не любили ни одного, ни другого и обоих боялись. Поэтому они с удовольствием готовились посмотреть захватывающий поединок, обещающий стать гвоздем сегодняшней культурной программы.
За несколько вздохов был расчищен широкий круг между хижинами. Были зажжены еще два костра, чтобы лучше была видна предстоящая схватка. И через миг противники уже были в круге, вооруженные традиционными ножами.
* * *
Юджаль в ужасе смотрел на поединок. Человеку угрожала смертельная опасность в образе здоровенного детины, размахивающего во все стороны ножом. "Только начал свой путь, а уже есть реальная опасность его закончить!" - с дрожью подумал Юджаль. Человек, конечно, всего лишь человек. Но он нужен-нужен-нужен! Сейчас без него никак! Значит, надо его спасать! Но если убить второго охотника, это не понравится Старшему - Олайну. Тот церемониться не будет. Разберется, кто виноват, и ударит. А с Олайном не потягаешься. Так и так впереди прямая хорошо вымощенная дорога в небытие. Можно, конечно, появиться там и вмешаться, фно, скорее всего, тот же Олайн живо обнаружит "дверку" и "прикроет" ее. И тогда останется одна перспектива: доживать свой мигом ставший таким коротким век в образе простого смертного. Договориться с Олайном - не выйдет. Ему совсем не хочется делиться с Юджалем. Попросить помощи у других старших? - тоже бесполезно. За "просто так" никто палец о палец не ударит, а у Юджаля еще нет ничего, что можно бы было предложить им взамен. Вот если бы Олайн нарушил правила, или кому на пятку наступил...
А время идет, действовать надо быстро. Человек уже ранен, а его враг полон сил и, в предчувствии близкой победы, продолжает атаковать. Если же ничего не предпринимать и пустить дело на самотек, то, скорее всего все кончится очень печально. Придется рискнуть и вмешаться, только необходимо правильно все рассчитать...
* * *
Поединок шел уже без малого час и близился к своему завершению. Волчий Коготь сильно вымотался. Он зло глянул на противника. Казалось, Медвежья Лапа вообще не знает, что такое усталость. Единственной раной, которую Волчьему Когтю удалось ему нанести, был небольшой порез на правом предплечье. В то время как сам Волчий Коготь уже страдал он нескольких весьма болезненных порезов.
Неожиданно Медвежья Лапа совершил обманное движение, и его нож устремился к груди Волчьего Когтя. Но в следующее мгновение смертоносное оружие замерло, теряя драгоценное время, а его обладатель уставился куда-то за плечо новоиспеченного вождя. А Волчий Коготь медлить не стал... Даже не вырвав нож из тела поверженного врага, он резко обернулся. Ему показалось, будто за освещенным кругом стоит огромный воин с копьем в руках и странным украшением из клыков и когтей хищных зверей на шее. В следующее мгновение фигура великана подернулась дымкой и исчезла. Но Волчий Коготь хорошо ее рассмотрел. Где-то он уже видел этого могучего воина. Где-то... В своих мыслях!
Заключительный этап поединка произошел за какие-то одну - две секунды. Слишком быстро все произошло. Потому никто не заметил ничего необычного.
* * *
Юджаль, наконец, перевел дух. Кажется, его недавний вояж в мир смертных прошел незамеченным остальными обитателями Небесных Градов, ибо уже прошло достаточно времени: кончилась ночь, и наступило утро; а его до сих пор не покарали. Первый чувствовал себя хорошо и сейчас раскладывал костер для очередного жертвоприношения. Юджаль с удовольствием убедился, что жертвы ему обильны, а вера искренна. Он счастливо улыбнулся, чувствуя, как в тело вливается новая Сила. Божественная Сила. Определенно, сегодня - удачный день!
* * *
Волчий Коготь в полный голос творил молитву своему Богу. Он тоже был счастлив, ощущая теплое чувство от единения с ним. Сегодня он впервые по-настоящему понял, что такое "божественное благословение".
А Юджаль узнал, что его зовут Ора.
* * *
И потекли для Волчьего Когтя счастливые дни. Хорошая охота, уважение соплеменников, удача во всем. Правда, с недавних пор некоторое беспокойство стал причинять шаман, но вождь, как истинный дикарь, жил только сегодняшним днем и потому большого внимания на это не обращал.
* * *
Юджаль же, наоборот, все время думал о будущем. И хотя он тоже весьма плодотворно провел этот период времени, но эйфории не ощущал, а наоборот был полон самых черных предчувствий. Да, было сделано многое. Благодаря умелой стратегии влияние его несколько расширилось. Люди из племени Первого Поклонника уже сжились с мыслью о рождении у Олайна сына. Они даже начали время от времени обращаться к нему в своих молитвах, прося удачи на охоте и в небольших стычках с соседними племенами. К тому же, люди несколько сменили его специализацию: теперь он отвечал за личную удачу в сражении, вне зависимости от исхода боя для всего племени.
Плюс ко всему с чьей-то легкой руки к нему перекочевали некоторые способности его якобы матери Аши - богини лесов. (На этом этапе своих воспоминаний Юджаль иронично хмыкнул, приветствуя тем самым такое расширение своей биографии.) Теперь он, например, мог обращаться по своему желанию любым хищником, равно как и обращать людей в любую лесную тварь. Да и вообще, стоило теперь человеку заблудиться в лесу, он чаще всего обращался за помощью к нему - Юджалю. Воистину, сила его возросла. Но в этом и заключалась основная опасность. Теперь другие боги заприметили его, оценили динамику роста. И это им не понравилось, ибо он становился для одних опасным конкурентом, для других - фигурой, с которой надо считаться. Это многих злило. Лишь такие столпы, как Зевс или Будда, которым поклонялись целые народы, могли позволить себе не обращать на него (да и не на кого, кроме друг друга) внимания. Дружба среди богов в число добродетелей явно не входила, так как могущество их напрямую зависело от количества верующих, дающих Силу. Таким образом, шла самая настоящая борьба за существование. А главным врагом сейчас был Олайн - "папаша", по мнению которого новоявленный "сынок" бессовестно вторгся в чужие владения.
Олайн все еще был Старшим, потому открытое противостояние против него было сейчас, по меньшей мере, глупо. Но и игнорировать его уже было нельзя. Другие боги лишь недоброжелательно поглядывали на Юджаля, но не собирались растрачивать свою силу на его устранение, так как их могуществу он пока реально не угрожал. Олайн же начал потихоньку действовать. Он воспользовался стандартным приемом: стал натравливать своих людей на верующих Юджаля. Ничего опасного вроде давешней выходки Юджаля во время поединка вождей, ни какого-нибудь хитрого хода. Просто, старый дедовский метод. Конечно, очень унизительно такое пренебрежение к собственной персоне. И в то же время огромное "спасибо" Олайну за дополнительное время.
* * *
Ведающий, скрипя оставшимися зубами от злобы, тем не менее, выполнял поручение вождя - строил персональный алтарь для Оры. Его прямо-таки трясло от негодования. Мало того, что Ора был собственной выдумкой шамана, так Волчий Коготь еще требует алтарь как у самого Олайна! Да еще этот сон, из ночи в ночь один и тот же: Олайн, грозно сдвинув брови, укоризненно качает головой. Ведающий не оправдал оказанного богами доверия, совершил святотатство. - Он это знал и сам, но теплилась надежда, что никто не узнает. Но, конечно, от богов ничего нельзя скрыть. Олайн суров, пощады не жди, наказание будет ужасным. Только сначала нужно уничтожить нечестивца, поклоняющегося лжебогам. Это смягчит ярость верховного бога, может быть...
* * *
Волчий Коготь со смутной тревогой шел к шаману. Тот позвал его к себе в хижину, чтобы сообщить волю богов. И хотя вождь недолюбливал Ведающего, у него не возникло даже мысли о том, чтобы не пойти. Человеческие отношения и судьбы ничто, когда зовут Боги. Вот только посещать хижину шамана совсем не хотелось, - в ней водились духи...
* * *
Юджаль тяжело вздохнул. Кажется, нужно снова спасать Первого Поклонника. Он слишком полезен, чтобы им жертвовать.
* * *
Глядя, как Ведающий бросает в костер своими тощими, цепкими, похожими на двух пауков, руками, дурно пахнущую зеленую массу, Волчий Коготь тоскливо потрогал висящее на шее ожерелье. Талисман, как он был твердо убежден, ибо само его появление было волшебно. Когда он шел через небольшую рощицу к хижине шамана, дорогу ему неожиданно преградил волк, причем размера и окраса весьма необычных. Вождь совершенно не испугался одинокого волка, пусть даже необычного, ибо не зря носил имя Волчий Коготь (в юности он был настоящей грозой этих злобных серых тварей). Поудобней перехватив копье, он уже собирался метнуть его в зубастую бестию, поставив тем самым точку в ее вредоносной жизни, но тут его отвлекло странное поведение зверя. Хищник, вместо того, чтобы, оскалив зубы и рыча, напасть, повел себя совершенно не по-волчьи. Он спокойно вышел на тропинку, наклонив голову, скинул с шеи это самое ожерелье, и грациозно удалился в чащу.
Без сомненья, вещь божественная. Достойное украшение любого мужчины: тут когти и зубы самых сильных и свирепых лесных зверей. Очень похоже на то, что носит Ора. Может - это его подарок своему избраннику?
А тем временем дым в тесном помещении становился все гуще и гуще.
* * *
Юджаль был в ужасе. Чудо-ожерелье, на которое было истрачена частичка Силы, не работало. Вместо того, чтобы защищать Первого от курящегося в хижине смертельного дурмана, кости мирно висели на шее у владельца, не оказывая никакого эффекта. Однозначно, чувствуется рука злобного Олайна!
* * *
Голова Ведающего уже ощутимо кружилась, а едкий дым ел глаза. Что поделаешь? - Возраст. Но, ничего, ждать осталось не долго...
* * *
Волчий Коготь, покачиваясь, выбрался из прокуренной шаманьей хижины, полной грудью вдыхая божественно чистый воздух. Из полутьмы хижины ему в след глядел злобными даже после смерти глазами шаман. Вождь с запозданием подумал, что не стоило убивать старика. Странно. Будто что-то нашло.
Внутри, конечно, было плохо: от дыма звенело в голове, болело в груди, и слезились глаза. Но с обрядами всегда так. Нужно просто потерпеть. А тут вдруг укололся об острый зуб на ожерелье и будто помешательство какое: а через мгновенье уже нож в сердце у шамана. Богам это может не понравиться, да и в племени пойдут всякие разговоры.
Спрятать труп, сбежать? Нет! - За ним стоит сам Ора! А шаман явно не любил сына Олайна. А что до племени - то это ерунда, ведь Волчий Коготь, в конце концов, вождь!
* * *
Новый Ведающий был еще совсем молод. Он совсем не был похож на толкователя воли богов. И каждый в племени стремился продемонстрировать свое мнение.
Сейчас, глядя на далекие хижины племени, так же, как любил делать предыдущий Ведающий, шаман обдумывал свое положение. Итак, что он имел? - Нелюбовь и презрение племени. Но это не важно. Толпой можно управлять - достаточно показать пару фокусов, которым научил старый Ведающий. Проблема в другом - вождь зачастую ведет себя так, будто шаман - он. И племя его слушает. Так, например, последнее время все удачи племени приписываются Оре. Даже те, которые явно вне сферы его влияния. А все неудачи Волчий Коготь сваливает на других богов, причем более достойных. Это им может не понравиться, и они могут наказать племя. Да и предыдущий Ведающий умер не своей смертью. Никто не знает, что произошло у шамана в хижине, но всем известно, что там произошло убийство. И повинен в этом, вне всякого сомнения, вождь. Раньше такого никогда нигде не случалось: чтобы шамана убил соплеменник. Нет, определенно, Волчий Коготь становится слишком опасным. От него надо избавляться, причем быстро. Вот только ему покровительствует Ора. И пока это так, вождь будет неуязвим. Значит, надо лишить его этого покровительства. И сделать это можно, ведь Ора - только младший бог. Олайну это может не понравиться, ведь Ора - его сын. Но, с другой стороны, боги в гораздо меньшей степени, чем люди, связаны родственными узами, а вот самому Олайну от свержения Оры была бы реальная выгода. Так что он, скорее всего, мешать не будет и не накажет. А от гнева самого Оры можно уберечься, заручившись покровительством какого-нибудь старшего бога, да того же Олайна, например.
И Ведающий отправился творить Олайну молитву.
* * *
А Ора в это время был занят совсем другим. Ему подвернулась просто-таки фантастическая удача: он совершенно случайно перехватил целое племя. Как известно, боги в один момент времени контролируют не все, что случается в мире, как некоторые считают, а только то, что касается непосредственно своих верующих. В этом случае верующие являются как бы глазами и ушами своего бога (или же богов). Все же другие события остаются для богов тайной, если, конечно, они специально не сконцентрируются на том месте, в котором происходит то или иное событие. А тут получилось так: один охотник из племени Первого, во время одной из своих вылазок на территорию соседей, заметил каких-то пришельцев. Это племя было весьма многочисленным, но угрозы не представляло: слишком далеко. Охотник не заинтересовался дикарями, не знавшими огня и лука, но не Юджаль.
Сконцентрировавшись, он узнал, что племя это поклоняется Великому Дереву-Прародителю (Ора даже пожалел бога, изгнанного с небес и запертого в столь неудобном теле). А в здешних краях люди оказались при следующих обстоятельствах. Жили они за много дней отсюда, охотились, собирали коренья, приносили жертвы огромному древнему дереву. И все было хорошо, пока в один ужасный день этот Прародитель растительного мира не исчез в пламени огромного костра после удара молнии. Люди в ужасе бежали с места гибели своего бога в чужие края. Души их все еще находились под впечатлением пережитого, и смятение царило в их сердцах.
Прозрение снизошло на Ору. Это племя осталось без бога. По случайности ли, по чьему-то злому умыслу, но дерево - объект поклонения племени умерло. И одновременно с этим тот бог, что имел столь неудобную земную форму, растерял всех своих верующих, ибо они были уверены в его гибели. Теперь он был обречен, скорее всего, на реальную гибель, ибо пополнять запас божественной силы теперь ему было негде. А как только остатки этой силы окончательно иссякнут, угрюмое забвение будет ему уготовано. Очень, очень странно, что никто из богов до сих пор не заинтересовался этим случаем, да и люди могли бы уже за прошедшие несколько дней сделать себе нового бога. Но, тем не менее, факт оставался фактом. И глупо было бы не воспользоваться таким подарком судьбы.
* * *
Уга грыз ногу недавно убитого оленя, но мясо не радовало его, ибо слишком сильна была печаль в душе, чтобы мог он беззаботно, как в прежние времена, наслаждаться трапезой. О, как снова хотелось ему сесть под развесистой кроной древнего дерева, чтобы, вдыхая терпкий аромат коры, почувствовать себя счастливым. Так он делал много-много раз, с самого детства. Он вырос рядом с этим деревом. Но и тогда, когда он был еще совсем маленьким мальчиком, это дерево было таким же. Было. Но теперь его не стало. Горячий красный свет поглотил его...
Тут необычное волнение и крики в середине стойбища привлекли его внимание. Привстав, чтобы лучше видеть, он продолжал методично двигать челюстями. Уже через секунду, выплевывая на ходу непрожеванное мясо, охотник помчался туда. Красный Враг снова вернулся, чтобы сеять смерть и ужас среди людей. Тогда Уга был напуган и бежал в лес вместе со всеми. Но не теперь. Теперь ему уже нечего терять, но есть желание отомстить. И он отомстит.
Враг тем временем принял форму человека, но по-прежнему состоял из красного света, его породившего. Он начал говорить. Странные, трубные звуки поплыли над становищем, и парализованные от страха люди попадали на землю, закрывая головы руками. "Я истинный владыка всего сущего", - гудели в голове слова: "Небесным огнем наказан лжебог, склонитесь и обретите истинную веру..."
Он бы, наверное, еще много чего сказал, но тут, наконец, подоспел Уга, и, сверкая горящими безумием глазами, остервенело ударил дубиной своего Врага. Через мгновение на земле была лишь горсть раскаленного пепла. Это, пожалуй, и послужило решающим доводом в пользу огненного претендента на молитвы, ибо слова есть материя невещественная, текущая по времени и огибающая человеческие головы, особенно переполненные ужасом. А вот сила - она всегда и везде сила. Чем больше жестокости, тем понятней. И люди поняли. Закатывающий глаза шаман пододвинул непослушными руками новому богу свою первую жертву и зашептал слова первой молитвы.
* * *
Юджаль ликовал. Еще бы! - Все получилось! Теперь у него масса верующих, и, практически, без затрат! И не жаль той части божественной силы, которую пришлось потратить, дабы полыхнуть на полянке костерок и принять форму из чистого пламени. Дело того стоило. Можно было, конечно, явиться в привычном образе воина. Но тогда бы не хватило колорита. А все сделать надо было хорошо. И все было сделано на отлично.
* * *
Волчьего Когтя с недавнего времени начало терзать смутное беспокойство. Вроде, все было как всегда, но... Не чувствовалась больше поддержка Оры. Еще совсем недавно она согревала сердце внутренним теплом, а теперь пропала, словно и не было ее никогда. Вот и в последнюю охоту. Свирепый медведь чуть было не полакомился вождем. Только чудом ему удалось избежать смертоносных когтей и зубов. Теперь об этом случае всегда будут напоминать четыре багровых шрама на спине. И это после обильных жертв Оре, который должен был послать удачную охоту. А тут еще этот новый Ведающий все нашептывает и нашептывает, что де, Ора наказан. Мол, Олайн отобрал у него божественную силу и выгнал из своей хижины, и что надо забыть мятежного бога, пошедшего против воли отца.
Вообще, Волчий Коготь почитал Олайна, но Ора также казался ему могучим и сильным. По привычке, сравнивая богов с людьми, он считал, что более молодой и здоровый воин - Ора должен был бы выиграть поединок у престарелого Олайна, случись у них поединок. Но ряд последних событий указывал на правдивость слов шамана. Вообще в последнее время Волчий Коготь стал интересоваться делами богов, а также их влиянием среди людей. Ведающий вынужден был делиться кой-какими секретами своего мастерства, хотя Волчий Коготь и видел, как тот скрипит зубами от злости. Хорошо было бы отправить его на встречу с умершими предками. Да вот беда, другого шамана взять будет негде. Это был единственный человек в племени, понимающий слова богов и умеющий вызывать духов. Да и народу не понравится, если Ведающие начнут умирать по воле вождей. Испокон веков повелось, что как раз наоборот, успевало смениться три-четыре вождя (бывало, и по воле такого Ведающего), прежде чем убеленный сединами шаман под скорбные крики племени уходил к богам. Какая несправедливость: вождь напрямую зависит от удачи на охоте и в бою, а с шамана спроса никакого. Да и какой спрос? - За ним боги, а он только передает их волю... Вот и за Волчьим Когтем еще совсем недавно был бог...
* * *
Юджаль чувствовал, что вера в него в племени Первого постепенно угасает, но занят он сейчас был совсем другим. Новое племя занимало все его время. Только что в серьезной битве с прежними владельцами этой земли (не без его помощи, разумеется) была одержана важная победа. А что до его прежних поклонников, то, конечно, жалко терять их веру, но там все сложно.
* * *
Волчий Коготь с тревогой наблюдал, как новое племя набирает силу, захватывая мелкие деревни и заставляя принять свою веру. (И подумать только, - начать молиться обыкновенному костру!) Несогласных убивали. Очень опасное племя и многочисленное. Поэтому, когда пришло предложение от соседей сообща покончить с этим врагом, вождь отказываться не стал.
* * *
Юджаль был в ярости: мелочные, злобные божки, позавидовав его удаче, напали на него сообща, натравив свои племена на его людей. И пусть воины Юджаля храбро сражались до последнего, численный перевес врагов сыграл свою роль: племя огнепоклонников было полностью вырезано. Эх, как жалко, а ведь все так хорошо складывалось! А теперь придется в спешном порядке восстанавливать свою репутацию в племени Первого, и надеяться, что его хотя бы на некоторое время оставят в покое.
* * *
Волчий Коготь уже начал дремать в своем шатре, как вдруг какая-то тень заслонила свет луны, лившийся из входного отверстия. Действуя практически инстинктивно, он схватил нож и в едином рывке метнулся к ночному убийце. Но в ту же секунду стальные пальцы сжали его запястья, и нож полетел на пол. Далее незнакомец, держащий Волчьего Когтя, словно спеленатого ребенка, повернулся к свету лицом, и вождь в ужасе увидел себя, трепыхающимся в руках у самого Оры. Только чудом он умудрился не потерять сознание...
Ора говорил, а Волчий Коготь слушал. И открывалась ему правда о том, что злые и завистливые боги хотят уничтожить честного и благородного Ору. Для того, чтобы сделать это, они натравят соседей на племя Волчьего Когтя.
Вождь осмелился задать всего один вопрос: почему Ора не может разметать своим гневом всех врагов-соседей. И узнал, что будет битва, где боги будут сражаться с богами, а люди с людьми. И вера должна сейчас быть крепка как никогда, ибо божественная сила понадобится совсем скоро.
И так еще долго говорили они, пока светлая полоска на востоке не возвестила о близком рассвете.
* * *
Согласно плану, Волчий Коготь пошел и без шума прирезал Ведающего, разжигающего среди соплеменников крамольные мысли по поводу существования Оры, а тело оттащил в лес. Через несколько часов охотники нашли недалеко от стойбища только его остатки, так как зверье в лесу всегда было голодно.
Пока люди не стали задумываться над тем, что делал Ведающий один ночью в лесу, Волчий Коготь сыпанул в погребальный костер пригоршню измельченных листьев (спасибо за них Ведающему), а сам отошел подальше. Как только сладковатый дымок стал действовать на столпившихся жителей стойбища, подавляя их волю и способность здраво рассуждать, вождь взлез на большой камень и произнес речь. В результате Волчий Коготь единогласно был выбран новым шаманом. Все скорбели лишь об одном: "Какое тяжелое бремя взвалил на себя вождь, ведь быть вождем и шаманом одновременно очень трудно".
* * *
А на следующий день, пока дурман окончательно не выветрился из голов людей, Волчий Коготь повел отряд для нападения на деревни коварных соседей.
И все шло достаточно удачно, ведь большинство воинов отправилось на сборы орды, которая должна была в скором времени выступить против племени самого Волчьего Когтя. Было вырезано несколько селений, причем так, чтобы кто-нибудь спасся и принес эту весть отсутствующим мужчинам. Многие охотники ушли из орды охранять свои деревни, Вот только врагов все равно было слишком много, чтобы сокрушить немногочисленное мятежное племя.
* * *
Сам Юджаль тоже времени даром не терял. С помощью накопленного запаса божественных сил он раздавил двух наиболее опасных богов, чем напугал остальных и еще больше ослабил орду. Но сил осталось мало и их нужно было беречь.
Посеять смуту во вражеском стане не удалось - боги-агрессоры пристально следили за порядком в своих рядах. Юджаль даже не стал пытаться заключить с кем-нибудь из богов тайный договор, прекрасно понимая, что обозлил всех очень сильно.
* * *
Наконец, настал черный день, когда орда, размалеванная в разные цвета, потрясая боевыми копьями, двинулась в сторону становища племени Волчьего Когтя. На что он ответил тем, что, совершив тяжелый дневной переход, укрыл все племя в выточенных водой известняковых пещерах, в которые еще пару дней назад тайно были натасканы сухие ветки для костра. Кроме того, с помощью Оры, согнавшего живность со всей округи, был сделан большой запас копченого мяса. Вода же в пещерах была испокон веков в виде многочисленных ручейков. Так что теперь племя было надежно защищено и чувствовало себя неплохо. После неудачной попытки взять пещеры наскоком, враги завалили вход и отступили к реке. Они знали, что в пещеры имеется множество входов и выходов, вот только ни один из них не годился для штурма.
Ситуация казалась тупиковой. С одной стороны племя Волчьего Когтя было в осадном положении в темных сырых пещерах, но еды пока хватало, а с другой стороны были враги на голодном пайке. Место само по себе плохое для охоты, ртов много, да еще Ора, ведающий охотничьей удачей и зверьем лесным всячески мешал врагам. У них, конечно, были свои боги не слабее Оры, но его влияние все равно сказывалось.
Боги-агрессоры попробовали было посеять смуту среди упорного племени, но моральный дух людей был необычайно высок, а думать о будущем они в большинстве своем не умели. Так что затея с треском провалилась.
Юджаль посмеивался: орда, осадившая его племя, уже сама верила в него. Еще чуть-чуть, и ему тайком начнут молиться об удаче на охоте, подпитывая Силой. Сам Юджаль сейчас находился в гораздо более выгодном положении, чем его противники. Поэтому он не без оснований считал, что те отступятся.
Но боги уперлись, решив во что бы то ни стало раздавить выскочку. Они даже напали на самого Юджаля, навалившись навалившись всем скопом. Но никто не хотел тратить много своих личных сил, поэтому он выдержал их первый удар. Второй, конечно, смел бы мятежного бога, но враги не стали проверять.
Через пару дней, пока воины стерегли пещеру, боги предприняли новую хитрую попытку уничтожить засевшее в скале племя. Они своими способностями зажгли прилегающую к скалам рощу и, не давая огню распространиться на весь лес, стали с силой прогонять ветер через этот гигантский костер, направляя его в пещеру. Одновременно с этим началось затопление пещерного комплекса через многочисленные лазы с помощью проливных дождей. Прятавшиеся внутри люди оказались в ужасных условиях. В пещерах стало нечем дышать от дыма, ледяной ветер удручающе свистел переходах. А от сырости стало гнить мясо.
На это Юджалю возразить было совершенно нечем.
* * *
Изнуренное болезнями и нездоровыми условиями, осажденное племя еще какое-то время пряталось в своих каменных норах. Потом, видя, что мольбы к Оре бесполезны, люди стали молить о помощи других богов. Но и те не ответили. Юджаль в последние дни перестал предпринимать попытки разогнать изрядно поредевшую орду, сберегая крохи сил. В его интересах было ждать как можно дольше, чтобы получить еще хотя бы чуть-чуть веры. Когда узники, измученные свалившимися на них несчастьями, сами пошли на последнюю битву, то он не стал им препятствовать. Да и не было смысла дольше ждать: люди сильно отошли от него в последнее время и перестали молиться.
Когда начался бой, боги бездействовали, наблюдая. Юджаль тоже не стал помогать обреченному племени. Он бросил всех, кроме одного человека, самого верного.
* * *
Волчий Коготь, как истинный волк, крался через лес. Голодный, уставший, раненый, но, все еще живой. Охота на него продолжалась уже долгих два дня, и за все это время он ни разу по-человечески не поел и не прилег вздремнуть. Толпа безжалостных преследователей, горящих местью, гналась за ним по пятам, но каждый раз, когда передовым разведчикам удавалось его настигнуть, их изуродованные тела оставались лежать на земле, а он двигался дальше. "Я - лучший!" - мрачно ухмылялся бывший вождь. И много раз он уже слышал за спиной в лесной чаще яростный вой, когда преследователи натыкались на трупы своих соплеменников. А он в ответ лишь скалил зубы и рвался вперед. Без цели, без системы. Просто бежал, пока хватит сил. Последний представитель своего народа, ибо все остальные были убиты.
Боги оставили его. Когда-то он был Избранным. Но последнюю весточку от Оры Волчий Коготь получил в битве. Не сумев прорваться через стену врагов, он вновь отступил к полузатопленным пещерам. И тогда среди все еще бушующего среди джунглей пламени открылась для него тропинка, вновь сомкнувшаяся за его спиной. Так он спасся и получил фору перед своими преследователями. Могучий Ора пал - вождь раньше не замечал постоянно связи со своим богом, но вот теперь, когда эта связь исчезла, сразу почувствовал. И вот теперь он, совершенно один на острие погони, рвется вперед.
* * *
К концу третьего дня последние силы стали покидать его. Но и преследователи тоже устали и понесли серьезные потери. Из тридцати человек, начинавших погоню, остался едва десяток - суровых, угрюмых воинов. Они больше не неслись с улюлюканьем вперед, каждый сам по себе, а стиснув зубы, двигались единым отрядом по следу страшного, кровожадного хищника, кровавый след которого терялся впереди. Шли, потому что долг чести звал. Волчий Коготь знал, что они не оставят его, пока он не перебьет их всех, или пока они не заполучат его голову. Что ж, каждый живет по своим понятиям. Продолжать эту безумную гонку он больше не мог. Поэтому он лег прямо на землю и уснул. Молить богов ниспослать удачу он не стал.
* * *
Ему удалось поспать целых шесть блаженных часов, практически до самого рассвета. Все-таки он сумел немного оторваться от загонщиков. Ночные хищники не растерзали его спящего, внутреннее чутье вовремя разбудило. Он сам превратился в настоящего хищника, безбоязненно гуляющего в одиночку в ночной чаще. Ушел страх смерти. Остался только звериный инстинкт.
Затаившись в кустах Волчий Коготь наблюдал, как его преследователи - девять охотников с красными от усталости глазами, появляются из чащи. Двое последних пали от его стрел прежде, чем остальные заметили бреши в своих рядах. У третьей жертвы перед смертью в горле что-то булькнуло, что и предупредило остальных. Но Волчий Коготь не дал им времени воспользоваться своими стрелами и копьями. Еще не успело последнее тело упасть на землю, как он уже выскочил из своего укрытия с ножом в руке.
Врагов осталось слишком много, чтобы надеяться на победу. Но один-два загонщика не вернутся к своим очагам. Неожиданно из кустов выпрыгнула зубастая кошка и набросилась на замешкавшихся охотников. Люди закричали, бросились врассыпную. Волчий Коготь уже был готов к смерти. Поэтому появление чудовища лишь обрадовало его: не только его кости останутся здесь - не уйдет никто. С улыбкой вождь воткнул нож в свою первую жертву.
Когда последнее тело врага затихло на земле, разорванное чудовищными когтями, Волчий Коготь настороженно замер. Может, страшный хищник удовлетворится обильной добычей и позволит ему тихонько удалиться? Но тут со зверем стали происходить странные превращения. И через минуту перед потрясенным охотником предстал высокий воин в набедренной повязке из леопардовой шкуры, с замысловатым ожерельем на шее и с коротким охотничьим копьем в руках.
- Но ведь боги убили тебя, я знаю! - голос вождя сорвался.
- Боги победили меня. - Юджаль снова кивнул. - Но я ушел в мир людей. Дорога к Небесной сфере закрыта, я заперт здесь навсегда.
- Боги гонятся за тобой? - Волчий Коготь прислушался, ожидая услышать крики преследователей. Гигант помолчал, потом заговорил вновь:
- Нет. Это не нужно. Я был опасен, но теперь я повержен и забыт, - бог вздохнул и замолчал. Молчал и вождь.
- В мире людей ты умрешь? - наконец спросил он. Бог грустно усмехнулся:
- Тебе для жизни нужна еда. А мне Сила, дающая ее вера. Здесь я не чувствую своих людей. Мои возможности определяет форма тела. Или колдовство, но для этого тоже нужна Сила.
Волчий Коготь тяжело опустился на землю:
- Повелевай.
- Надо уйти далеко. Там мы найдем большое племя. Ты снова будешь вождем-шаманом. Но сначала помолись.