Аннотация: Разные миры, разные времена... В каждом - своя жизнь, свои трудности и заботы. Но череда событий наводит на мысль о том, что происходящее, возможно, не вписывается в естественный ход вещей.
Алексей Корепанов. Иные времена
(черновик)
6
Несмотря на многие годы, проведенные Йовичем в одиночестве, потребность в собеседниках, видимо, продолжала все это время тлеть в нем, и он действительно говорил, говорил и говорил, почти не переставая, - и по пути к дому, и за ужином, и после него, и утром... И не спрашивал, хочет ли его слушать Ларс или нет. Но тому и в голову не приходило попросить инженера замолчать - ему были интересны эти рассказы. Однако он по-прежнему не мог определиться со своим отношением к ним. Считать их выдумками инженера? Принимать за реальность, только имевшую место не где-то за звездами, а тут, за океаном, в Америке, семьдесят с лишним лет назад? Или поверить в существование какой-то иной Земли, откуда якобы и прилетела сюда экспедиция корпорации "Голконда"?
Если это и были выдумки, то тщательно продуманные, со множеством деталей, не плоские, а объемные, убедительные. Взять хотя бы такую подробность: по утверждению бывшего инженера, эта планета, которую он называл Драконом, совершала один оборот вокруг местной звезды дольше, чем Земля вокруг Солнца, и ему, Ларсу Андерссону, сейчас было на самом деле не пятнадцать, а семнадцать земных лет. И люди находились на Драконе не семьдесят два, а почти восемьдесят два года. Хотя, повторял себе Ларс, у Лазара Йовича была уймища времени для того, чтобы создать в своем воображении мир, прорисованный до мельчайших черточек. И, возможно, убедить самого себя в том, что этот мир действительно существует. Или существовал.
В общем, Ларс пребывал в сомнениях. Но высказывать эти сомнения Йовичу не собирался - зачем обижать старика?
Утром старый отшельник не только сопроводил парня к обширному орешнику, но и отметил на его вирткарте другие ореховые места, так что теперь Ларс был абсолютно уверен в том, что выполнит задание.
- Если будет желание, загляни на обратном пути, - сказал ему напоследок Лазар Йович. - Привет Дитриху не передаю, не заслуживает он моего привета. И на то, что пронзатель когда-нибудь прилетит, не рассчитывай. Излучатель в ход постарайся не пускать, только в крайнем случае, пожалей зверей.
Ни на какой пронзатель Ларс и не рассчитывал, а зверей пообещал не трогать - если они его не будут трогать. И хотя с заданием управился гораздо раньше, чем рассчитывал, навещать ушельца не стал. И не потому, что не желал больше слушать россказни старика. Да, ему хотелось бы как можно дольше оттягивать свое возвращение в Поселок, однако он не мог себе этого позволить. Прохлаждаться, когда другие внешние работают? Это было бы не по совести.
Ежедневная однообразная работа в лесу приглушила горькие мысли, случившееся несчастье стало казаться чем-то далеким, и воспоминания о Лане уже не причиняли такой боли, как раньше.
Но чем ближе Ларс подходил к Поселку, тем медленнее шагал, и настроение у него становилось все мрачнее. Там, конечно же, не забыли о том, кто виновен в гибели Ланы, и прежнего отношения к нему уже не будет. Он вдруг представил, как мог бы вместе с Йовичем безмятежно рыбачить на озере, бродить по лесу, копаться в огороде, возиться с травами, и эти мысли сразу приобрели такую привлекательность, что он чуть не повернул назад.
Когда вдали показались освещенные вечерним солнцем ангары, Ларс вспомнил о своей недавно приобретенной странной способности и споткнулся от новой идеи, взорвавшейся у него в голове. Отпереть ангар, сесть в грифон и махнуть через океан, в Америку! А вдруг там что-то изменилось к лучшему, и он найдет свое место в работе по восстановлению прежнего мира? Или нет, не в Америку, а куда-нибудь еще, где живут другие люди! Рассказать им о Зеленом Крае, попросить принять к себе жителей Поселка...
Но что, если Лазар Йович не фантазировал, а говорил правду, и никаких других людей на этой планете действительно нет?..
Погруженный в такие мысли, Ларс миновал низину и вступил в редкий лесок, кое-как затянувший проплешину старой вырубки. Этот лесок примыкал к Поселку, и в просветах между деревьями уже виднелись строения крайнего восточного квадрата.
Но Ларс смотрел не туда, а на темноволосого парня, сидевшего на траве, обхватив поднятые колени руками, чуть в стороне от тропы. Это был Корай. Один. Без постоянных сопровождающих. Голова его была опущена, словно Корай спал сидя, намаявшись за день... хотя где бы это мог намаяться внутренний, для которого труд не являлся обязанностью?
Ларс сразу подумал, что Корай поджидает здесь именно его. И, возможно, делает это ежедневно. Ларс понимал, во что может вылиться для него эта встреча, но не стал сворачивать с тропы, чтобы тихонько обогнуть внутреннего. Вместо этого он подошел почти вплотную, остановился и негромко кашлянул, извещая о своем присутствии. Рано или поздно эта встреча все равно состоялась бы, и оттягивать ее не имело смысла.
Корай тут же вскинул голову и, увидев Ларса, резко поднялся на ноги. В глубине его черных глаз вспыхнули яростные огоньки.
- Все-таки вернулся... - чуть ли не прошипел он, знакомо пошевеливая пальцами опущенных рук. - А я-то думал, что у тебя есть хоть какие-то остатки совести, и ты сгинешь в лесу. Повесишься. Или утопишься в болоте.
- Повеситься я мог и здесь, - хмуро заметил Ларс.
- Тебе повезло, что я не смог тогда прорваться в медблок, - продолжал Корай, будто не услышав этих слов. - Иначе ты уже здесь не стоял бы.
- Директор сказал мне, что я лишил Поселок пары рабочих рук, - сдерживая себя, медленно проговорил Ларс. - И что он не намерен лишаться еще одной пары. - Он, чуть наклонившись, подался к Кораю: - Ты думаешь, мне не больно? Ты думаешь, мне не приходила в голову мысль... - Он запнулся и кивнул: - Приходила, и не раз. Но...
Внутренний молча смотрел на него в упор, сжимая и разжимая кулаки. В глазах его продолжали плясать злые огоньки.
- Послушай, Корай, - устало сказал Ларс. - Я все понимаю... понимаю тебя... Пойми и ты... Ну... избей меня... если тебе от этого станет легче... Я не буду защищаться...
Глаза Корая словно погасли. Он еще некоторое время глядел на Ларса, а потом процедил сквозь зубы, засунув руки в карманы комбинезона:
- Постарайся не попадаться мне на глаза, внешний. И не вздумай таскаться на ее могилу.
- Ну, этого ты мне запретить не можешь, - угрюмо возразил Ларс.
Корай тут же шагнул к нему, обеими руками схватил за грудки и свирепо выдохнул в лицо:
- Не смей, я сказал!
- Не запретишь! - упрямо бросил Ларс.
Корай, продолжая цепляться за чужой комбинезон, чуть отстранился и вдруг без замаха ударил Ларса лбом в лицо. Он метил в нос, однако Ларс успел среагировать, постоянно ожидая от внутреннего чего-то подобного. Он начал поворачивать голову вбок, одновременно отводя ее назад, и удар получился не прямым, а скользящим и не в нос, а в скулу. Тем не менее он был таким сильным, что Ларс отшатнулся. А поскольку Корай уже оставил в покое его комбинезон - упал на спину, на собственный рюкзак, в котором было еще много всякого.
Корай тут же навис над ним, пнул по ребрам и прорычал:
- Больше повторять не буду!
Развернулся и какой-то дерганой походкой быстро зашагал к Поселку.
Ларс приподнялся и сел на траве. Потер ноющую скулу, осторожно потрогал пострадавшие ребра. Кажется, они были целы. Удалявшаяся фигура Корая продолжала маячить среди деревьев, и Ларс провожал внутреннего мрачным взглядом. Тот ни разу не оглянулся. Когда Корай скрылся из виду, Ларс, не вставая, стянул с плеч рюкзак и достал из него аптечку.
Мазь от ушибов быстро сняла боль - но только боль телесную. Солнца уже не было видно, и ничто не могло рассеять тьму в душе...
Угнетавшее Ларса предположение о том, что его заплюют и забьют ногами, все-таки не воплотилось в жизнь. Кроме Корая, никто больше не высказывал ему упреков, не оскорблял и не угрожал, но... Но отношение к нему явно было не таким, как прежде. Теперь его словно отделяла от других незримая прочная стена. Он чувствовал себя изолированным, хотя ни один человек демонстративно не отстранялся от него - просто все избегали его общества. Впрочем, и сам Ларс не делал никаких попыток сближения ни с кем - считал себя не вправе и довольствовался тем, что его не трогали. Директор Шеллер не вызывал его к себе и уж тем более не приходил в гости, но парень подозревал, что менеджер дистрикта получил какие-то указания от руководителя Поселка насчет него, Ларса. Потому что теперь ежедневные задания состояли из работы, которую нужно проделывать либо в одиночку, либо в группе из двух-трех человек, не более.
Так он и жил - вроде и вместе со всеми, но и как бы отдельно от других. И с этим ничего нельзя было поделать.
Несмотря на предупреждение Корая, он в первый же выходной пошел на кладбище - и вновь не смог приблизиться к могиле Ланы. Ноги не желали нести его туда...
Солнце заливало лучами долину, но в небе уже парили мелкие, почти прозрачные облака - робкие предвестники сезона дождей. Из фруктового сада за дорогой доносились женские голоса - там уже несколько дней собирали урожай яблок. Вдалеке, за Поселком, поднимался в небесную синь толстый столб желтовато-грязного дыма. Загибался к югу, превращаясь в бесформенную пелену, и ее медленно уносило за невидимую отсюда реку. Это жгли на свалке старый мусор, и Ларсу вспомнились слова Лазара Йовича.
Впереди был долгий день, и провести его предстояло в ставшем уже обычным - но не привычным! - одиночестве.
Бросив последний взгляд на каменную плиту с именем ушедшей навсегда зеленоглазой девушки, он понял, что хочет сейчас находиться не здесь, а в другом месте, где им обоим было так хорошо. За рекой, на песчаном пляже.
Вздохнул и побрел туда.
По пути к устью ручья Ларс никого не встретил. А выйдя на берег реки, увидел на плоском камне у самой воды Геракла. Старик сидел боком к нему, упираясь ладонями в широко раздвинутые колени, и смотрел не на реку, а себе под ноги, словно там было что-то очень интересное.
Ларс остановился, а потом медленно попятился, не желая быть встреченным холодным молчанием. Но Геракл каким-то образом заметил его и повернул голову.
- Решил поплавать? - В голосе его не чувствовалось недоброжелательности. - То что надо по такой-то теплыни.
Парень продолжал молча стоять, удивленный тем, что Геракл заговорил с ним. Может, старик принял его за кого-то другого?
Геракл поднял руку от колена и поманил Ларса:
- Иди-ка сюда. Я тебе кое-что скажу.
Ларс, по-прежнему удивляясь, приблизился к разогнувшему спину Гераклу и настороженно взглянул на него. Неужели этот внутренний решил воспользоваться случаем, чтобы выплеснуть и свои осуждения и обвинения?
- Понимаю, каково тебе теперь, парень, - начал Геракл, пристально глядя на Ларса из-под густых бровей. - Понимаю и сочувствую. Но ты ведь сам виноват, правильно?
Ларс молча кивнул. Ему очень хотелось уйти.
- И тебе нужно привыкнуть к этому, - продолжал Геракл. - Трудно? Да. Но другого выхода нет. Время помаленьку все сгладит, надо набраться терпения. - Он помолчал, не отводя глаз от понурившегося Ларса, и повторил: - Другого выхода нет, парень. Нет у тебя выбора. Не в лес же уходить и жить в одиночку. А больше и некуда. И долго ли выдержишь один в лесу?
- Лазар Йович много лет так живет, - вырвалось у Ларса.
Старик подался к нему, чуть не сползя с камня:
- Йович? Ты видел его?
- Да, - кивнул Ларс.
- Ну, Лазар - это особый случай. Я его знал и раньше, до экспедиции, работали в смежных отделах. Была у него одна история... очень печальная... А тут не поладил с Шеллером... - Геракл замолчал и с задумчивым видом покачал головой. И вдруг встрепенулся: - Он тебе что-то рассказывал?
- Рассказывал, - подтвердил Ларс. - О том, что мы находимся не на Земле, а на планете Дракон, и что через год с Земли должен был прилететь пронзатель и забрать вас отсюда. И о Земле много всякого рассказывал... - Ларс, в свою очередь, пристально взглянул на Геракла: - Он не выдумывал? Это правда?
- Пронзатель никого не должен был забирать, - после долгого молчания пробормотал внутренний, вновь основательно устроившись на камне. - И не забрал бы. Только готовую продукцию. У всех были контракты минимум на три года...
- Значит, правда, - заметил Ларс.
- Правда или нет, но нашего положения никак не меняет, - почти повторил Геракл слова Лазара Йовича. - Конечно, никто не может запретить тебе рассказывать об этом другим... но какой смысл? Вот ты, - он ткнул пальцем на Ларса, - ты видишь в этом какой-то смысл?
- Н-не знаю... - неуверенно ответил Ларс.
Геракл опять подался к нему:
- Давай договоримся так: если ты этот смысл все-таки увидишь, скажи мне, и мы вместе подумаем, как с этим смыслом поступать, нужен ли он другим. Согласен?