Аннотация: Обзор фантастико-сатирической повести Яна Ларри "Небесный гость"
Хоть я и планировал писать отзывы лишь на современную литературу, отвечающую моим требованиям, да и начать хотел с иных книг, жизнь вносит свои коррективы. Делаю одно исключение и привожу тут обзор довоенной повести конца 30-х годов, на которую наткнулся случайно и которая оказалась несправедливо забыта. История ее создания и сама по себе довольно любопытна. Автор, по его словам, писал ее для "единственного читателя" - И. В. Сталина:
Ни у одной исторической личности не было еще своего писателя...
Я беру перо в руки, чтобы восполнить этот пробел.
Я буду писать только для Вас, не требуя для себя ни орденов, ни гонорара, ни почестей, ни славы.
... Вы не осудите меня, как не осуждают людей за рыжий цвет волос или за выщербленные зубы. Отсутствие талантливости я постараюсь заменить усердием, добросовестным отношением к принятым на себя обязательствам.
Ян Ларри посылал ее отдельными главами, анонимно, и, по понятным причинам, успел написать всего семь глав. О его дальнейшей судьбе вы можете узнать и самостоятельно, здесь же речь пойдет о тексте, где фразы оказались буквально на вес золота. Автора серьезно волновала жизнь вокруг (время МиМ), и он описывал ее сатирически, надеясь хоть так изменить ее лучшему - но не сложилось.
Повесть подразумевалась, как фантастическая: на землю попадает марсианин, на чьей родной планете коммунизм существует уже более века. Гостя встречает наш человек ("Автор") и постепенно вводит его в курс дела. Повесть построена в основном на диалогах. Автор беседует с пришельцем, который находится в полном недоумении от тогдашней жизни - без купюр и прикрас. Гостя навещают представители разных социальных слоев. Интеллигенция (творческая, массовая), к примеру, художник, композитор, профессор, журналист, инженер, затем появляется колхозник. Все они в свою очередь знакомят пришельца с настоящей жизнью.
Все эти разговоры настолько примечательны, что трудно удержаться и не процитировать повесть целиком. Но я все же попробую.
Рядом со станцией под Ленинградом, словно метеорит, падает корабль - и начинается:
Около ямы уже стояло человек двадцать любопытных. Какой-то воспитанный гражданин уговаривал всех встать в очередь и организованно ожидать дальнейшего разворота событий. Но граждане попались несознательные, а поэтому воспитанный человек махнул рукой и сам принялся вести себя неорганизованно.
На Марсе все "прекрасно говорят на русском языке", и ничто не мешает общению. Поднимаемые проблемы очень остры. И до страшного актуальны и сейчас.
Прикрывая рот ладонью, марсианин сказал, зевая:
-- А скучноватая у вас жизнь на Земле. Читал, читал, но так ничего и не мог понять. Чем вы живете? Какие проблемы волнуют вас? Судя по вашим газетам, вы только и занимаетесь тем, что выступаете с яркими, содержательными речами на собраниях да отмечаете разные исторические даты и справляете юбилеи. А разве ваше настоящее так уж отвратительно, что вы ничего не пишете о нем? И почему никто из вас не смотрит в будущее? Неужели оно такое мрачное, что вы боитесь заглянуть в него?
Даже сейчас все официальные источники только и делают, что паразитируют на прошлом, о настоящем же - молчок. А в будущее вообще никто не заглядывает - наверное, боятся не увидеть там ничего хорошего.
Начиная с довольно мрачной философии, автор переходит к житейским проблемам.
-- Что это? -- испуганно вскочил марсианин.
-- Сидите, -- сказал я спокойно, -- ничего особенного не случилось. Просто наша молодежь решила пошутить с нами. Они у нас вообще весьма оригинально развлекаются.
-- Простите, -- в замешательстве сказал марсианин, -- но я совсем не понимаю соли этих развлечений. Кто у вас воспитывает молодежь?
-- У нас есть лозунг: спасение утопающих -- есть дело самих утопающих. По этому же принципу построено и все воспитание подростков. Они сами воспитывают себя. - Горько иронизирует Автор.
Даже комментировать не нужно.
Дальше и того хлеще:
На другой день я сказал марсианину:
-- Вы хотели знать причины нашей бедности? Прочтите!
И протянул ему газету.
Марсианин прочитал громко:
"На Васильевском острове находится артель "Объединенный химик". Она имеет всего один краскотерочный цех, в котором занято лишь 18 рабочих. (..)
На 18 производственных рабочих с месячным фондом зарплаты в 4,5 тысячи рублей артель имеет: 33 служащих, зарплата которых составляет 20,8 тысячи рублей, 22 человека обслуживающего персонала и 10 человек пожарно-сторожевой охраны. (...)"
Причиной бедности является также гипертрофическая централизация всего нашего аппарата, связывающая по рукам и ногам инициативу на местах. (...)
В этом хоть какое-то отличие: на местах нынче всяк творит, что вздумается, - если, конечно, сохранил "доверие".
Случилось так, что Москва стала единственным городом, где люди живут, а все остальные города превратились в глухую провинцию, где люди существуют только для того, чтобы выполнять распоряжения Москвы. Немудрено поэтому, что провинция кричит истерически, как чеховские сестры: в Москву, в Москву! Предел мечтаний советского человека -- жизнь в Москве. (...)
Опять без комментариев.
Вот беседа гостей Автора с пришельцем. Слова инженера:
Недовольны все, кто получает триста-четыреста рублей в месяц, потому что на эту сумму невозможно прожить. Недовольны и те, кто получает очень много, потому что они не могут приобрести себе то, что им хотелось бы. Но, конечно, я не ошибусь, если скажу, что всякий человек, получающий меньше трехсот рублей, уже не является большим другом советской власти...
Пришелец недоумевает:
Но, может быть, -- сказал марсианин, -- труд этих людей и стоит не больше этих денег.
На что тут же следует ответ:
Не больше? -- усмехнулся инженер. -- Труд многих людей, получающих даже пятьсот рублей, не стоит двух копеек. Они не только не отрабатывают этих денег, но нужно бы с них самих получать за то, что они сидят в теплых помещениях...
Дело в том, что каждый из нас, выполняя даже самую незначительную работу, проникается сознанием важности порученного ему дела, а поэтому он и претендует на приличное вознаграждение.
Ничего не напоминает?
-- Вы правы, -- сказал профессор, -- я получаю 500 рублей, то есть примерно столько же получает трамвайный вагоновожатый. Это, конечно, очень оскорбительная ставка. (...)
И далее понятная речь профессора о ситуации, очень напоминающую нашу современность. Но вот к беседе присоединяется колхозник и рассказывает о себе, своей деревне:
Вид у нас сверху удивительно веселый. Речка наша, прозванная Вонючей, извивается, ну как будто на картинке. Колхозная деревня так и просится на полотно художника. И ни грязи-то, ни пыли, ни мусора, ни щебня -- ничего этого за дальностью расстоянья никак невозможно заметить невооруженным глазом.
Главное - чтоб грязь выглядела лепотой, издалека, из правительственной машины.
Колхозник крепко прокатывается по законам:
-- Эх, товарищи, -- сказал он, -- какие это законы, когда ты не успеешь еще его прочитать, а тут, говорят, ему и отмена уже пришла.
... если ты выпустил закон -- так будь добр уважай его сам. А то законов (хороших, скажу, законов) у нас много, а какой толк от этого? Уж лучше бы совсем не выпускали хороших законов.
И дальше режет правду-матку.
К сожалению, на этом повесть обрывается. И было-то всего семь глав, а до нас дошло и того меньше: лишь четыре штуки. А жаль: это настоящая характеристика эпохи, с которой было бы весьма хорошо ознакомиться: насколько же все-таки поменялся с тех пор человек. Пока что и скучно, и грустно становится. Даже квартирный вопрос не изжит.