Гоблинская принцесса. Глава 2
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава вторая. Люди и нелюди.
Потолок был красивый. Медно-полосатый, высокий и бугристый. А, может быть, покатый, я толком не разобрала. Он кружился над моей головой, медленно, медленней, чем карусель на торжище, но всё равно смотреть на него было немного муторно на душе. Я опустила голову, зажмурилась и закончила рассказ как можно быстрее, кажется, вообще на одном дыхании:
- И тогда герцогиня прикрыла руками голову и как завопит: "Мышь! Мышь!". А это и не мышь была, а вовсе даже крыса...
Ближайший ко мне тролль что-то хмыкнул, остальные, кажется, меня даже не расслышали - ещё бы, в таком-то гомоне. Мне и самой, если честно, история про любимую крыску кузины Мерш, сбежавшую во время праздничного обеда, вовсе не казалась сильно забавной, но просто сидеть молча было выше моих сил. Особенно после того, как петь или танцевать мне решительно запретили, в четыре руки утянув в самый угол, выбраться из которого можно было разве что прямо по уставленному посудой столу или карабкаясь по нечёсаным головам соседей. Молчаливый эльф теперь оказался совсем близко от меня, и я сумела внимательно рассмотреть не только затейливую пряжку пояса, но и всю персону от макушки до пят. Персона была хороша, даже слишком. Я, конечно, не впервые видела эльфов, но посетители торжественных приёмов в отцовском замке, были, как в броню, закованы в холодную вежливость и выставляемую напоказ тактичность (то есть сразу было видно, как убого мы выглядим в их прекрасных глазах, и как стоически они это скрывают). В общем, к продолжению знакомства меня никогда не тянуло. Этот же, спокойно сидящий в общем зале человеческой гостиницы, в компании пьяно гогочущих троллей, хоть и держался отстранённо, всё равно казался куда более живым и настоящим, от чего замирало сердце и где-то в душе, и было щекотно и трепетно, словно там прикорнул смешной пушистый зверёк. А ещё у нашего эльфа были очень необычные для его расы глаза: да, большие, миндалевидные, опушённые длинными бархатными ресницами, но не светлые, как у всех виденных мною послов и не рубиново-красные, как были у дроу на картинке в энциклопедии. Глаза у моего прекрасного незнакомца были цвета тёмного янтаря, густого гречишного мёда, живые, тёплые, понимающие. Я косилась на него, краснея и хихикая не хуже Ляйни, но, после того, как он помог мне подняться после моего нелепого падения, эльф не обращал на меня внимания. Сидел, смотрел в раскрытое настежь окно и даже к стоявшей на столе снеди ни разу не притронулся. Казалось, что ему опостылело всё на свете. Я тяжко вздохнула. Тролли меня в своё общество приняли с неподдельным энтузиазмом (если, конечно, я правильно поняла их чересчур витиеватые высказывания), сунули под нос кружку с пойлом похуже Вейдиного и забросали вопросами, отвечать на которые, не залившись краской по самые уши, было невозможно. Я выкручивалась, как могла, но любой мой ответ, не важно насколько правдивый и откровенный, вызывал неизменный хохот, от которого трясся стол и позвякивала посуда. Я сначала смущалась, потом постепенно привыкла и даже вошла во вкус, громко рассказывая наши замковые анекдоты, заменив, разумеется, имена и кое-какие подробности. Мои собеседники развеселились ещё больше, правда, я так и не поняла от историй или от описаний придворной жизни в целом. Мне было хорошо и весело, я даже наловчилась меленькими глоточками пить эту горючую вонючку, что мне налили. А потом начал кружиться потолок...
-А поехали все с нами! - осенила меня гениальная идея. - В Баенн! Вы же наверняка знаете дорогу. Ведь знаете, да? Там мы поступим в Мажий Совет... то есть в Универсстет и станем магичками. Великими. А потом пойдём и надаём тёмным силам, как ты там хотел, Рыва? Да-да, по ябл...ибл..стаблищу, вот!
Рябой Рыва дружески похлопал меня по плечу.
- Надаём, не ссы! Только магуны нам к чему? Мы и без этой братии кому хошь надаём!
- Надаём! - я радостно захлопала в ладоши. - А потом поставим в угол, на колени и заставим прощения просить!
- Эт за что? - заинтересовался сидевший напротив меня Угр. - В смысле, прощения?
- Как за что? - я чуть не задохнулась от такой глупости. - А за то, что по стаблищу надавали!
Угр ткнул хмурого эльфа локтем в бок.
- Эй, ушастый, слыхал, какова! Я б тебё на её махнул, хотя бы весело будет! Вот же ж кошка драная!
Эльф, как и на все предыдущие обращённые к нему реплики, даже бровью не повёл, зато я справедливо возмутилась.
- Я не кошка, я - пантера! И принцесса, между прочим!
- Та ну! - фыркнул Рыва. - Прям вот пантерская принцесса! Или, может, эльфийская? Прекрасная юная дева и всё такое? Какаешь розами? Гы-ы!
- Не, Рыва, эльфячьи девы не какают!
- Они ипср..исрпс..ипрасняются!
- И не розами, а бабочками!
Тема оказалась животрепещущей и о физиологии эльфийских дев вставить хотя бы по одному замечанию посчитали необходимым все присутствовавшие, кроме собственно эльфа. Даже с соседнего столика кто-то что-то крикнул, но Рыва метко запустил в умника обглоданной бараньей костью и охоту влезать в чужие дискуссии отбил напрочь.
Я гордо распрямила плечи и выпятила грудь (ну, какая была, такую и выпятила).
- Нет, не эльфийская, вот ещё! Сами вы - эльфийские!
- А какая ж? - ухмыльнулся щербатой пастью Верзила Горм. - Неужто гномская? Та у них нету принцесс, у них Старейшины Кланов правят.
- Нет, не гномская, - мотнула головой я. - Я - тще.. человек! И пантера! Я человеко-пантерсская принцесса! И ещё оркская...орчачья... орочья, вот! У меня бабка была орчихой!
Тролли непечатно восхитились, а эльф впервые посмотрел на меня с интересом, словно что-то обдумывая. Я поспешила ковать железо, пока не остыло.
- И ещё я из дома сбежала! И пряталась в лесу две недели! И научилась варить кашу!
Рыва приобнял меня за плечи волосатой и страшно тяжёлой лапищей.
- Слышь, Горм, а давай, правда, девчонку с собой? Будет кашу варить, сказки про графинь с графинами на ночь баять, а?
- Не возьмёте, - тихо, словно бы про себя сказал янтарноокий эльф, но все почему-то его услышали, даже несмотря на то, что Дагр уже начал травить байку про то, как когда-то служил наёмником в войске Та-Икрэ.
- Почему это? - нахмурился Горм.
- Девочка, почему ты сбежала из дома? - впервые обратился ко мне объект моего пристального внимания.
Я в очередной раз густо покраснела.
- Меня хотели выдать замуж. За торговца баранами.
Эльф многозначительно приподнял левую бровь. Смотрел при этом исключительно на Верзилу Горма.
- И что всё это означает? - громко рыгнув, поинтересовался тот.
- А ты пошевели немножко тем веществом, которым природа по ошибке заменила в твоей голове мозг. А чтобы тебе лучше думалось, напомню, что страна, в которой мы имеем счастье пребывать, называется Панкруитни.
- Панкруидой! - встряла я.
Эльф снисходительно посмотрел на меня. В его взгляде было столько теплоты и сочувствия, что мне самой стало себя жалко. Я от души шмыгнула носом, хотя и знала, что тётя такого бы ни за что не одобрила.
- Девочка, - сказал янтарноокий. - Ты ведь в Баенн собираешься? Тайно? Так что, если не хочешь, чтобы каждый встречный знал, откуда ты прибыла, говори: Панкруитни. И придумай себе другое имя, на всякий случай.
- Я придумала, - обиженно засопела я.
- Вот и умничка, - кивнул мне эльф.
Горм с Угром, до этого активно перешёптывавшиеся и высчитывавшие что-то на пальцах (по-моему, речь шла о чём-то на редкость неприличном), вопросительно уставились на эльфа.
- Слышь, остроухий, - задумчиво произнёс Верзила. - Так может, нам - того? Махнуть одну работёнку на другую? Чай, эта орчачья внучка стоит-то поболе...
- Нет, - твёрдо сказал эльф. - Пусть идёт в свой Баенн или ещё куда.
- Почему?
- Я потом тебе скажу. В более интимной обстановке.
Горм пожал плечами. Все остальные покосились на Верзилу, но не стали даже задавать вопросов. Нет, эти тролли совершенно не походили на прочих своих соплеменников. Мало того, что путешествовали в компании эльфа, так ещё и безропотно ему подчинялись (и это не считая неожиданного дружелюбия к глупой человеческой девице в моём лице). Может, он - их работодатель? Это многое бы объясняло.
Рыва наконец убрал с моих плеч тяжеленную лапищу и дал распрямить затёкшую спину.
- Так а чё замуж не пошла? За торговца? Бараны вкусные, мужик с достатком... Мож, достаток у него был, а достоинство тю-тю?
- Не нравился он мне, - буркнула я, пряча глаза во вновь наполненную кружку. - Ясно?
- Нет, - честно сказал тролль. - Если ты человек, то тебе тоже должно быть не ясно. А иначе получается, что всё ж таки эльфийская принцесса.
- Глупости, - тихо сказала я.
Рыва спорить не стал.
- Тебе видней, - пожал плечами. - Знаешь, есть у меня родич. Гарпия его знает, кем он мне приходится, если на людские мерилки переводить. Так вот он такую ж чушь мелет, как и ты... Трёхнутый маленько. Но гениальный изобретатель, у нас в горах такие - редкость. Так вот он как-то во сне увидел бабу... ну или девку, кто ж её проверял, такую всю, ненашенскую. И с тех пор вообще репой страдать стал, из пещеры ушёл, построил себе землянку в лесу, живёт сам на сам, строит чегой-то невиданное. Чего не говорит. Наши его и назад сманивали, и баб ему разных подсылали и в "фьорух" наёмный звали. Нейдёт. Батька, который вождь, даже сам к нему пришёл, говорит, чего тебе, хрен драконий, не хватает? Ты ж мастер, мы тебе за твои говноподелья и харчи, и баб, и отдельную пещеру выделим. А он зенки закатывает и начинает про свою, как её, мечту талдычить. Мол, хочу её найти, бабу эту, принцессу, значит, эльфийскую. Строю, грит, штуку для поисков. Батька аж мухомором поперхнулся. А изобретатель наш хренов лыбится только и расписывает, какая у той принцессы жопа. Мол, такая, как Священная Мать-Гора.
- И что? - заинтересовано спросила я. - Нашёл он её?
- Нет, конечно, - фыркнул тролль. - Он ж ещё даже свою искательную поебень не построил. Я вот тебя хотел ему приволочь, а вдруг сойдёшь?
Я даже подскочила от возмущения, чуть не опрокинув, стоявшую передо мной бутыль. Вернее, я её опрокинула, но Угр поймал.
- Это у меня? У меня ж... попа как гора?
Рыва бесцеремонно развернул меня лицом к стене и критически оглядел предмет возражений. Разумеется, под комментарии окружающих.
- Не, на Мать-Гору не тянет. Так - Ослиное Седло, разве. Но если хорошо откормить...
Я попыталась сесть, но тролль держал меня за пояс штанов крепко, так что получалось только яростно трепыхаться. Когда он меня всё-таки отпустил, вид у меня, вероятно, был настолько разобиженный, что обсуждение моих бёдер и ягодиц временно прекратилось. Когда меня утешили солидным бутербродом с ветчиной и собрались продолжать сватать неизвестного мастера-сновидца, за плечом Угра появилось взволнованное личико Ляйни.
Я приветливо помахала ей рукой с надкусанным бутербродом.
- Хам-мелеон, пойдём со мной, пож-жалуйста, - заикаясь от волнения, выговорила она, боязливо оглядывая мою тёплую компанию.
- Это важно? - спросила я.
- Кажется, да, - виновато улыбнулась девушка.
- Та ни вапрос, - ухмыльнулся Рыва и, поднявшись на ноги, с лёгкостью переставил меня через стол и голову Угра, ухватив за протестующее затрещавший ворот рубашки. Я охнула, чудом удержав равновесие на своих двоих и не шмякнувшись на раскритикованную тролями часть тела. Ляйня вцепилась в мою руку.
- Ты что - пьяная? - встревожено спросила она.
- Я? Да нет, просто пол тут какой-то... - я сделала нетвёрдый шаг по качающимся доскам, - неровный...
Ляйня глубоко вздохнула и потащила меня к выходу. Помимо неровного пола обнаружилось, что потолок всё так же кружится, а настенные украшения строят мне весьма обидные рожи. Я погрозила им кулаком и едва не прозевала момент, когда кто-то подставил мне подножку...
- Осторожно, Хамка, порог, - запоздало охнула Ляйня.
- Вот гад, - пробормотала я, пнув поганца уже вполне целенаправленно. Затем гордо распрямила плечи и, сбросив потную ладонь перепуганной селянки, величаво выплыла во двор. Оказалось, что снаружи дом вёл себя почти прилично, а дуновения так кстати появившегося лёгкого ветерка и на меня саму подействовали благотворно. По крайней мере, я сообразила, что Ляйня вытащила меня из-за стола вовсе не для того, чтобы я задиралась с предметами обстановки...
- Что случилось? - спросила я.
- А ты хорошо себя чувствуешь?
Я прислушалась к ощущениям. Хм, это было не просто хорошо - это было великолепно!
- Я - да, а вот на тебе лица нет. Что случилось?
- Вейдана пропала.
Я помотала головой.
- Куда пропала?
- Я не знаю. И она, и Дэрек расплатились с хозяином, взяли по кружке пива и всё, больше я её не видела.
- Ну, наверное, они разошлись по комнатам, чтобы выспаться перед дорогой. Вы же так и собирались.
- По каким комнатам? - грустно спросила девушка. - Мы что - господа какие, чтобы комнаты снимать? Вейдана с мальчиками хотели поспать в Общем Зале, за ширмой, там как раз пусто - белым днём-то, а я при лошадях осталась... А потом я пошла к ним... мне нужно было узнать... Хамка, там нет их!
Я поморщилась: кажется, псевдоним я себе придумала крайне неудачный. Обращение "Хамка" не просто резало мой слух, оно меня выводило из себя. Могли бы хотя бы до "Мел" сократить!
- Ты уже где-то искала? - деловито поинтересовалась я. Честно говоря, мне нравилось ощущать себя взрослой и умной, к которой обращались за помощью в сложной жизненной ситуации.
- Да, - кивнула Ляйня. - Я всю гостиницу обшарила. И спрашивала. Мальчишка видел, как они вышли за ворота.
- Ну что ж, - пожала плечами я. - Значит, и мы выйдем тоже.
- А вещи? - тупо переспросила Ляйня.
Я вяло отмахнулась и зашагала прочь. Ляйня тяжело вздохнула и побежала следом.
Хорошо, что стало чуть прохладнее. Если бы жара была прежней, я бы не поручилась за особый энтузиазм в поисках. А так, всё это вполне могло сойти за приятную после обеденную прогулку, оздоровительную и ознакомительную. Честно говоря, я не очень волновалась: вряд ли с Вейданой среди белого дня и в само деле случилось что-то плохое. Тем более в таком славном местечке.
Мне и в самом деле здесь очень нравилось. В отличие от столицы, построенной невесть сколько времени назад, строгой, каменной и даже мрачноватой, хоть и изысканно-красивой, Тридорожье просто сверкало новизной. Да, селище было ненамного моложе, но постоянно отстраивалось, перестраивалось и подновлялось. Даже сейчас нам приходилось обходить огороженные участки, где шла интенсивная красильно-мостильная работа. Белели стены домов, одуряющее пахли цветы и пели птицы. В большой луже в конце одного из переулков плавали белые важные гуси, от которых мы с Ляйней еле унесли ноги - так рьяно они бросились нам навстречу, шипя и гогоча. Бабульки на лавочках продавали орехи и семечки - прямо, как в городе, честное слово, а у одной даже нашлась свежесваренная кукуруза, которую я тут же купила себе и Ляйне. Мы напились ледяной воды из колодца (после чего мир перестал кружиться и качаться уже окончательно) и замучили расспросами всех, кто только попадался нам на пути. Однако Вейды так и не встретили. Вроде одна бабка видела низенькую толстушку и худого чернявого парня, но когда и куда они пошли, не знала. Поиски потерпели полный крах В конце концов, даже Ляйня признала их бесплодность, и мы вернулись в гостиницу.
Меня накрыло где-то на пороге.
Я споткнулась, будто с ходу влетев в невидимую стену.
- Ляйня, я же пьяная, - озадаченно сообщила я.
- Что? - переспросила девушка. - А, да, я вижу.
- Я пила с незнакомыми троллями незнакомый напиток, потому что загляделась на незнакомого эльфа, - раздельно чуть ли не по слогам произнесла я. Чувствовала я себя странно. Хмель, кажется, из меня повыветрился и дал возможность посмотреть на себя со стороны. Думаете, мне стало стыдно? Как бы не так. Скорее я испытывала непонятную мне самой гордость. Или ликование. Но гордость всё же больше. Это пугало. - И пол был ровный, и потолок. А я - пьяная. Ты знаешь, когда я сбегала из дома, я думала, что все изменится, что я сама изменюсь, я даже собиралась начать вести порочный образ жизни, но не ожидала, что так скоро... Эх, видела бы меня моя тётя!
Ляйня меня не слушала. Её занимали совсем другие вещи.
- Ну что же это, - всплеснула руками девушка. - Она никогда так не делала! Нет, она иногда заводила шашни с парнями, но не бросала меня одну вот так... С ней ведь могло что-то случиться! Её вообще могли украсть!
- Кто? Дэрек? - недоверчиво переспросила я.
- А хотя бы и он! - всхлипнула Ляйня.
- Вряд ли, - мы как раз дошли до нашей телеги. - Видишь, вот лежит его куртка, а, кстати, вон под тем навесом привязана его лошадь! И лошадь этого второго, тоже... Он тоже пропал?
- Нет, - мотнула головой девушка. - Мистов спит в Зале. За ширмой. Я будила его, он не знает... А вдруг сюда пришли разбойники и украли её?
- Какие разбойники? - удивилась я. - В двух днях пути от столицы? Вы их хоть раз за свою жизнь видели? И почему они пришли красть её в людную гостиницу, а не напали на нас по дороге?
Ляйня уже рыдала в голос, рукавом размазывая по щекам слёзы.
- А раньше мы по караульным местам ехали. Там королевские солдаты иногда ездят... А за Тридорожьем - уже нет...
Я задумалась. Про "банду, все - нелюди" что-то там упоминала и кухарка в предыдущем селе. Может, и правда. Если бы я могла вернуться в замок, я бы сказала отцу, он - послал дружину и за самое большее неделю проблема была бы улажена, но - вернуться я не могла. Тем не менее, в то, что эти самые нелюди пробрались в гостиницу и украли Вейду верить было глупо. Кому она нужна? Тем более с Дэреком вместе. Но куда-то они исчезли... Я пробовала их вынюхать, но от тролльего застолья нюх у меня притупился, к тому же не так уж давно мы с Вейдой были знакомы, так что ничего не вышло. Если бы я была магичкой... Стоп. Я, конечно, ещё даже до Школы Магии не добралась, но - ведь не совсем же я безнадёжна? Кое-что умею, особенно если с книгой. Я тронула Ляйню за плечо.
- Не плачь. Я придумала, как её найти. Сейчас я это сделаю. Только дай мне, пожалуйста, какую-нибудь принадлежавшую лично ей вещь.
- Зачем это? - подозрительно переспросила девушка.
- Ворожить буду, - ободряюще улыбнулась я.
- А ты умеешь?
- Немного, - честно призналась я. - Поэтому пойду к себе в комнату, чтобы никто мне не мешал. Нет, со мной нельзя. Хм, а это, прости, что?
Я недоумённо уставилась на протягиваемую мне тряпку ярко-красного цвета в чёрную крапинку.
- Вещь, - объяснила Ляйня. - Вейдина. Это порты.
- Что-что? - обескуражено пробормотала я. - А ничего другого нет?
- Нет, - развела руками Ляйня. - Всё на ней надето. Не бойся, они чистые, Вейдана на Ярмарок всегда сменные запасает, чтобы торг хорошо шёл. У неё примета такая.
Я брезгливо взяла предлагаемое кончиками пальцев. Да, уж, чародейский дебют в виде заклинания похожих на мешок панталон это вам не полное нежити кладбище. Вздохнув и затолкав тряпицу поглубже в карман, я быстро, почти бегом поднялась к себе. Ткнулась ключом в замочную скважину и получила ещё один неприятный сюрприз - дверь не открывалась. Я перепроверила номер на брелке и на медной табличке, украшавшей дверь. Нет, всё было верно. Я попыталась ещё раз: ключ поворачивался и туда и обратно, но дверь не открывалась. Я приналегла на неё плечом и даже хотела позвать на помощь Рыву, но неожиданно внутри что-то грохнуло и скрипнуло. Я с шипением отскочила назад. Дверь тихонько приотворилась и из образовавшейся щели выглянула растрёпанная Вейдана.
- А, Хамк, это ты, - протянула она.
- Ты что тут делаешь? - обескуражено поинтересовалась я. - И как ты сюда попала? Комната была заперта!
- Дэрек открыл, - невозмутимо пояснила Вейда. - Он, вишь, какой талантливый. Говорит, любой замок вскрыть может без трудов.
- Так вы всё это время были здесь! А мы всю деревню обыскали! Ляйня плачет! - напустилась я на обнаруженную пропажу и только сейчас заметила её вид. Вейдана была не просто лохматой, а взмокшей, как лошадь на которой проделали вскачь немалый путь. А ещё, судя по высовывавшемуся из-за приоткрытой двери плечу, на ней не было одежды.
Вейда заметила мой взгляд и высунулась вся. Да, одежды не было. Была та самая клетчато-грязная скатерть.
- Хамк, ну ты понимаешь, правда? Ты же не против, что мы тут? Он такой, такой, - женщина покраснела ещё больше, хотя и до этого бледной не была. - Ты одна, зачем тебе целая комната на пару часов?
Я хотела сказать, что собиралась поспать, но меня потрепали по щеке и тут же едва не стукнули по носу дверью.
- Не понимаю, - мрачно сообщила я медной табличке. - Объяснила бы хоть...
Дверь мне ничего объяснять не собиралась, и я побрела успокаивать Ляйню. Та неподдельно обрадовалась и предложила мне место на телеге. Я отказалась. Мне было слегка досадно: нет, не от того, что кто там влез без спросу ко мне в комнату, хотя и это отнюдь не радовало. Скорее меня бесило провалившееся испытание собственных магических умений. Я бросила подопытную тряпочку заботливой сестрёнке и вернулась в Общий Зал.
Мои знакомые тролли продолжали застолье в прежнем составе, но в несколько более громком звучании. Стены, потолок, пол и картины, видимо, устали дурить и притворялись паиньками. Мне это понравилось. Рыва заметил меня с порога и пригласительно замахал лапой. Я пожала плечами: а куда мне ещё было идти?
Вечер я встретила всё в том же полюбившемся мне обществе. Я сидела между здоровенными троллями (страшно гордая собой!) и, отчаянно краснея, горланила совершенно непристойную песенку, искренне надеясь, что мои новые знакомцы не замечали, какие именно слова я стыдливо пропускала. Есть я уж больше не могла - даже по пантерским меркам сегодня я впихнула в себя недельный запас провизии. Прекрасный эльф всё так же притворялся, что его здесь не существует, и мечтательно созерцал потолок, но мне, честно говоря, уже было почти всё равно. Мне было весело. Впервые долгие годы я чувствовала себя на своём месте, без оговорок. Я смеялась, когда мне было по-настоящему смешно, и говорила то, что действительно думала, а не то, что положено говорить правильно воспитанной принцессе. Нет, я не стану утверждать, что мои приятели-тролли так уж мне нравились. Я бы не возражала, если бы они поменьше пили (и пытались напоить меня), говорили малопонятных, и совершенно очевидно бранных, слов и высказывались о моей скромной персоне. Но, по сравнению с не обращавшими на меня внимания вовсе (если только того не требовал этикет) придворными, эти ребята всё равно были вполне дружелюбны, как будто всё что я доселе о них читала, авторы высосали из пальца. Конечно, тролли - страх и ужас, стыд и срам мироздания! Больше чем про них гадостей понаписали разве что про орков и - хищных оборотней. Может быть, в этом и было дело? Поэтому меня и приняли так легко, что я была немножко и тем и другим
- Милсдарыня, - одна из разносчиц тронула меня за плечо. - Там ваши велели сказать, что пора отправляться. Вы вещи из комнаты брать будете или они вам больше не надобны?
Я потрясла головой.
- Нужны. Буду.
- А за обед платить?
Я не сразу поняла, о чём она, а потом вспомнила, что трапезничать сегодня начала в одиночестве и за персональном столиком.
- Буду. Плачу.
Я достала из-за пазухи кошелёк и, расплатившись, полезла обниматься с троллями. Не то, чтобы мне так уж хотелось, чтобы меня стучали по спине тяжеленными ладонями и стискивали до хруста в братских (хоть и преднамеренно издевательских) объятиях - я вообще раньше не любила, чтобы до меня кто-нибудь дотрагивался, даже, если речь шла о фигуре танца. Но - меняться значит меняться? К тому же эта церемония дала мне возможность добраться до янтарноокого тоже. Я обняла его не первым и не последним - так, между прочим, за компанию. Но ощущения прикосновения, и запах, и взгляд чересчур уж проницательных эльфийских глаз - это было совсем по-другому. Я не возьмусь объяснить, как.
Пол шатался и вставал на дыбы снова, но я уже знала отчего и поэтому не придавала большого значения. Правда, дорогу до комнаты, а потом до телеги, это обстоятельство несколько удлинило, но попутчики меня дождались. Я хотела влезть на место возницы, но там уже сидела Ляйня.
- А где Дэрек и Мистов? - спросила я, перелезая через обрешётку.
- Поехали вперёд, - объяснила Вейда, протяжно зевая. - А ты даёшь, Хамка...
- Что - даю? - непонимающе нахмурилась я.
- Вообще даёшь, - сонно пробормотала Вейдана. - С нелюдями бухать, это ж надо... Чё, нормальные мужики тебе уже не годятся?
Я промолчала. Честно говоря, я не знала, что именно она имела в виду. Что я должна была выпивать с тем "нормальным" дедком, который спал за ближайшим к выходу столиком и об которого я споткнулась? Вейда же укуталась в плащ с головой, отвернулась и захрапела. Видимо, общение с нормальными мужчинами сильно её утомило. Я же, напротив, чувствовала себя готовой к подвигам и приключениям, как никогда. Только с тем условием, чтобы они сами до меня добрались, потому что я до них дойти сейчас не могла. Вот просто - никак, и всё.
Я поудобнее свернулась клубком на дне телеги. В бок упирался сундук с пряностями, но в целом было очень даже недурно. Несмотря на то, что телега, кажется, тоже качалась и, возможно, даже плыла по волнам. Хорошо, что потомки драконов вроде бы не должны страдать морской болезнью...
Над головой постепенно вспыхивали звёзды, имена некоторых я прекрасно знала с самого детства, другие не поддавались вспоминанию - всё же астрологии я уделяла мало внимания, из всех магических наук эта казалась мне наиболее бесполезной. Но красную звезду Рагра, око Огнеликой Птицы, созвездия-символа всех магов, я узнала. Он смотрел прямо на меня строго и почти с укором. Я знала, почему. Я всё знала и понимала, только что ж я могла поделать? Разве я виновата, что она сама нашлась? Я бы и рада попрактиковаться, но не вышло. Понимаешь, Птица, не выш-ло!..
Кажется, последний слова я произнесла уже вслух. Может быть, мне даже и ответили. Я не знаю, не помню. Я уже уснула.
Разбудила меня встревоженная Ляйня.
Я с трудом разлепила веки - казалось, мне глаза засыпали песком, а вместо ресниц подвесили свинцовые гирьки. Для украшения что ли?
- Что... э... что стряслось? - заплетающимся языком выговорила я. Привкус во рту был мерзким. Почему-то. Я села. - Ох!
- Голова болит? - сочувственно спросила Ляйня.
- Болит. А у тебя что? - я, скрипя зубами, рылась в сумке: где-то там у меня была такая травка, леди Нариан говорила, что должна помогать. Правда, её, кажется, заваривать нужно, но вдруг и так сойдёт?
- Мне страшно, Хамочка, - прошептала девушка, вцепившись мне в руку. - Понимаешь, мы раньше никогда здесь не ездили по темноте. Я не знаю, что на Вейду нашло, что она решила так...
- Так ражбуди её и шпроши, - буркнула я, разжёвывая противную кислятину, которая через пару часов должна была меня чудодейственным образом исцелить.
- Я будила, - обречённо вздохнула Ляйня. Впрочем, судя по храпу, шумно раздававшемуся из одного из вьюков, попытка провалилась с позором. Но на всякий случай я всё же спросила:
- И что?
- Она сказала: "Отвали, дура".
- Ясно.
Я спрыгнула с телеги, подумав, что раз всё равно стоим, грех этим не воспользоваться. Ляйня хотела было идти за мной, но я решительно отцепила её пальцы от своего рукава. Далеко я отходить не собиралась, но некоторые поступки предпочитала совершать в полном уединении. Чтобы никто не видел: бабочками или розами - конечно.
Когда я вернулась, голова всё ещё болела, но мыслить ею было уже вполне возможно. Я села рядом с Ляйней, хотя вожжи отбирать у неё всё же не стала. Честно говоря, я не понимала, чего она так всполошилась. Ночь была, как ночь: звёздная, тихая... Хм, даже слишком тихая. Ни птиц, ни зверушек, шастающих по кустам. По крайней мере, рядом с дорогой. Если бы были, я бы почуяла. Даже в таком состоянии. Нет, зверьём здесь не пахло. Пахло тиауррой, которая здесь росла в превеликом множестве, боярышником, душицей и зверобоем. В основном. А ещё той дрянью, которой пользовались (пили? Курили? Обливались с ног до головы? Не знаю) Дэрек с приятелем. И это мне очень не понравилось.
Нет, мне не было так страшно как Ляйне - хотя бы потому, что я прекрасно видела в темноте, а она каждый куст воображала таинственным чудовищем. Но и так безмятежно почивать, как Вейдана я сейчас бы не сумела. В воздухе витало ощущение чужого присутствия, но - никем не пахло. Ни человеком, ни троллем, ни эльфом, ни гномом, ни полукровкой какого бы то ни было из этих народов. Я была уверена, что...
- Аиииииииии!
Домыслить мне не дали. Прямо перед мордами наших коняшек шумно грохнулось дерево. Пронзительно, так что у меня временно заложило левое ухо, заверещала Ляйня. Чуть тише заржали кони и, выражая беззаветную (хоть и слегка изобилующую физиологическими подробностями) любовь ко всему живому, пробудилась Вейдана. Ещё через мгновение из придорожных кустов, как жгучие горошины любимой отцом пряности из специальной баночки, посыпались явно недружелюбно настроенные "мальчики". Довольно высокие и плечистые, надо сказать, - Вейде полагалось прийти в неописуемый восторг. А вот амуниция подкачала - пёстрые, давно не стиранные тряпки, явно с чужого плеча, кривые и явно плохонькие клинки, которыми нас не пытались даже устрашить, так для виду за собой волочили... Я, не придумав ничего лучше, захлопала ресницами и ошарашено спросила:
- А почему от вас ничем не пахло?
Типы отвечать мне не пожелали, занятые тем, что деловито выпрягали лошадей и рылись во вьюках, так же запросто игнорируя Вейдану, схватившуюся за топорик, и всё ещё надрывно визжавшую Ляйню.
- Нет, погодите! - силясь перекричать последнюю, возмутилась я. - Может, соизволите представиться хотя бы? Вы - кто?
Разумеется мне никто не ответил.
- Да вы, так вас и разэдак! - взвыла Вейдана, бросаясь на расхитителей кровно нажитого добра, но была так же молча отброшена в сторону, причём уже без топора, перекочевавшего за пояс одного из невежливых кавалеров.
Я тупо смотрела на эту сцену. Без сомнений, это были те самые нелюди-разбойники, пусть и ничем, кроме запаха, не отличавшиеся от человеков. И они грабили нас. Честно говоря, я понимала, что мне следует вмешаться, как-то повлиять на происходящее, сделать что-то героическое и всех спасти, но - будете смеяться, да? - я понятия не имела, что именно. Вот так оно и бывает: представляешь себе что либо в подробностях, твёрдо знаешь, что надо сделать это и вот это и всё будет хорошо, просто замечательно. А потом всё происходит на самом деле и оказываешься словно в тумане - сидишь, молчишь, поверить не можешь, что всё это - взаправду, что всё это - с тобой. Неприятная ситуация.
- Су-уки! - Вейдана от утраты оружия запала не потеряла и повисла на спине одного из разбойников. Тот попытался сбросить её, но не преуспел, и другой, смачно выругавшись, ухватил женщину за волосы, стаскивая с товарища.
- Гля, какая! Упрямая! - радостно сообщил он, заламывая Вейде руки назад.
Ляйня, вдруг резко умолкнув, посмотрела на меня совершенно очумевшими глазами и красиво рухнула с телеги под ноги грабителям, потеряв сознание. Я вскочила на ноги и откашлялась в кулак.
- Судари! Господа! - громко крикнула я и, так как эффекта не последовало никакого, топнула ногой. - Обратите на меня внимание, пожалуйста! По какому праву вы нас задерживаете?
Разбойники продолжали свою противозаконную деятельность. Взвалив добычу на спины, зажав под мышками, а кое-что и волоча по земле, они прилежно тащили награбленное в сторону леса, на какое-то время исчезали за деревьями, а потом возвращались, видимо, чтобы мы не отвыкли от их общества. Только тот, что связывал Вейду, поинтересовался у нечестной компании, указывая на меня:
- А это ещё что за чудо в перьях?
- Не знаю. Менестрельша или блаженная, их разве без пожёвки различишь? - отозвался другой. - Хотя я и с пожёвкой не доберу... Ты её тоже свяжи для верности, только кляп не вставляй, пусть ещё потреплется - весело же!
Эти слова неожиданно прорвали мой кокон. Мне больше не нужно было думать, как поступить в такой ситуации. Я просто вскипела от возмущения - если бы была котёлком с чаем, наверное, забулькала бы, заливая огонь в печи. Ах, весело! Я зашипела. Так меня ещё не оскорбляли даже за глаза. Менестрельша! Блаженная! Эти олухи ещё не знают, с кем свела их судьба! Вот сейчас я... я как разорву всех в клочья! Вот только перекинусь! Да у меня клыки и когти поострее ваших ржавых железок будут. Я волевым усилием свела-выкрутила мышцы, как учили мамины заметки и, перекувыркнувшись через голову, приземлилась на колени в дорожную пыль.
- Гля, она ещё и акробатка, видать! - рассеянно пробормотал разбойник.
Я почувствовала, что краснею до самых корней волос. Стиснула зубы и попробовала ещё раз. И ещё. Обращения не получилось. То ли от того, что я мало тренировалась, то ли застивший разум гнев не давал сосредоточиться, но я самым позорным образом растянулась на животе, лишь чудом не разбив лицо. Лучше бы уж, как Ляйня красиво лишилась чувств сразу...
Именно в эту минуту на сцену вышло новое действующее лицо, а точнее - три лица и три же морды. Четыре мне были знакомы: Дэрек, Мистов и их милые лошадушки. Двое оставшихся от них отличались ненамного: такой же невзрачного вида мужчина, не молодой и не старый, одетый в светлые одежды, и такой же норовистый конь, вроде и красивый и резвый, но злющий, как цепной пёс.
- Эй, олухи, что тут у вас? - властно крикнул незнакомец.
Разбойники оказались дисциплинированными ребятами, ничуть не хуже нашей гвардии. Разом побросали ещё оставшиеся товары и выстроились нестройной шеренгой.
- Где гномий обоз, я спрашиваю? Почему пропустили? - голос у незнакомца был хриплый и неприятный. - Почему крестьян каких-то потрошите?
- А это не крестьяне, вовсе, - высунулся вперёд широкоплечий белобрысый тип, тот самый, на которого нападала Вейда. - Вон товар на торги везут и явно не со своего огорода, а издалека.
- Не крестьяне? - пренебрежительно заломил бровь незнакомец и хотел что-то добавить, но его перебил Дэрек, тихо сказав что-то, вызвавшее понимающую ухмылку. Незнакомец пристально посмотрел на всё ещё сидящую на земле меня и, махнув рукой, развернул коня и убрался прочь. Мистов последовал за ним, а Дэрек спрыгнул на землю и подошёл к скорчившейся на земле Вейдане. Через меня он чуть было не переступил, но я проворно вскочила на ноги, всё ещё переживая свой позор...
- Соскучилась? - спросил Дэрек, взяв Вейду за подбородок и заглянув в глаза. - А я тебе говорил подождать до утра, не ехать в тёмную.
- Ты - сучонок! - выдохнула Вейдана. - Развязывай давай!
- Нет. Ты - добыча, - оскалился Дэрек и резко дёрнул за конец верёвки, связывавшей женщину. Вейда пошатнулась, но на ногах устояла. Чернявому это явно пришлось по душе. Он подтащил Вейду к лошади и перекинул поперёк седла, сам усевшись рядом. - Заканчивайте скоренько, и этих двух, - небрежный кивок в сторону меня и всё ещё недвижимой Ляйни, - не просрите. Можно даже тоже связать.
Меня вздёрнули на ноги - не так ловко и умело, как это делал Рыва, конечно, так что я отбивалась и портила жизнь своим новым кавалерам, как могла. Я шипела, вырывалась, кусалась и царапалась - последнее выходило наиболее успешно в силу привычки. Правда, ни когтей, ни клыков выпустить не удавалось и, надо признаться, это пугало меня больше всего происходившего. Вся эта разбойничья сцена казалась грубо сыгранным спектаклем, а потому не производила сильного впечатления. А вот моё оборотное бессилье было несомненно настоящим. И я даже представить себе не могла - отчего...
После продолжительной борьбы меня всё же связали и, будто вьюк за два конца, ухватив за руки и ноги, поволокли в кусты. Я попыталась убедить всех присутствовавших, что посещала их совсем недавно и вполне успешно, но добилась только того, что мне таки заткнули рот грязной тряпкой, оставив возможность только мычать. Я подумала немного и честно замычала мелодию той песни, что мы с троллями пели в харчевне. Ляйню не стали связывать - просто один из типов перекинул через плечо, придерживая за ноги. Голова девушки бессильно качалась в ритме шагов разбойника, так что было ясно, что в себя она так и не пришла. Ударилась во время падения с телеги? Или, может быть, была больна ещё раньше? Я не знала этого. Я вообще почти ничего об этих сёстрах не знала, да и помочь, как выяснилось, тоже не могла. Хорошо же начались столь желанные мне приключения. Оборотень, самый страшный зверь в лесу и будущая гордость МагСовета, гарпия меня раздери!..
Наши похитители шли быстро, почти бежали. Нахоженной тропы они не придерживались, петляли меж деревьями, ведомые им известными ориентирами и, видимо, полагали, что из того положения, в котором болталась я, запомнить дорогу было невозможным. По крайней мере, глаз они мне не завязывали. Нет, они вряд ли знали, что в моём случае эта предосторожность была бы бесполезной, они попросту сочли её излишней для блаженной менестрельши. Что ж, следует, наверное, потом их поблагодарить за подобный подарок. Нет, ну неужели можно не запомнить вот этот вот пригорок, поросший алеуззой? От неё же смердит почище, чем от самих разбойников - приторная, премерзкая дрянь, правда, очень полезная для волос. А вот этот разветвленный ствол, походящий на Знак Видеу? А спящий в ложе между корней векового дуба родник? Да мало ли примет, по которым можно ориентироваться в лесу? Даже не прибегая к обонянию зверя, к его обострённому слуху? Я позволила себе пренебрежительно хмыкнуть. Здесь же не пустыня, в конце концов...
Передвигались мы довольно быстро, я даже прониклась некоторым уважением к нашим похитителям. Тащить в гору моё, хоть и изящное, но далеко не бесплотное тело - это надо постараться. Куда проще было бы заставить идти своим ходом, наверное. И мне было бы удобнее тоже. Потому что болтаться на затёкших руках и ногах - то ещё удовольствие, знаете ли...
Петляния по лесу, как и следовало ожидать, вывели нас к Кимпурше, малой горной гряде, оставшейся в наших лесах со времени Большого Разлома. Когда-то Кимпурша была одним из отрогов Хребта Кендареи, окаймлявшего нашу страну с Запада, но изменения мира превратили её в одинокий остров среди лесов Панкруиды. Ещё пару сотен лет назад считалось, что на здешних склонах обитают полубожественные создания - те, которым нет места ни среди высших сил, ни среди простых земных обитателей. Потом мудрец Феагий, наставник молодого короля, самолично исследовал горы от не сильно высоких вершин до не таких уж глубоких пещер и объявил все слухи глупостью и селянскими суевериями. Тогда же Кимпуршу попытались применить на пользу нашему великому государству, отрядили на поиски полезных руд и залежей драгоценных камней учёных и подсобных работяг, даже гнома какого-то наняли для консультаций, выделили им на это средства из казны... Только всё это было впустую. Нет, учёные исправно лазили по пологим склонам гор, собирали мало отличавшиеся один от другого образцы, расписывали их свойства в ста пятидесяти свитках мелким почерком и ездили на конференции рассказывать миру о том, что в недрах Кимпурши ничего полезного снова не обнаружено. В свободное время они жгли костры, пели малопонятные кому либо кроме них самих гимны, играя на самодельных музыкальных инструментах и всячески нарушали общественный покой, потому как слышно их было и в Тридорожье, и в Тихой речке и ещё в десятке-другом условно близко расположенных селений. Прекратил веселье мой дед, одним указом отменив финансирование этой околонаучной деятельности, а другим - объявив Кимпуршу нечистым местом, пребывание в котором дурно влияет на рассудок и развращает дух. Пару лет посидев на грибах и ягодах, учёные предпочли перейти на исследования лежащих сразу за грядой болот и там и сгинули. Впрочем, вполне возможно, что они просто перебрались в саму Кендарею, на тот момент захваченную (вернее, оспариваемую) двадцати семью княжествами и тремя королевствами одновременно. Так или иначе Кимпурша осталась свободной и то, что всякая объявившаяся в этих местах разбойничья шайка пыталась там обосноваться, было понятным. То, что королевские войска, отправленные на ликвидацию преступной группировки, начинали именно отсюда - тоже. Так что местная власть менялась часто.
Я, раньше здесь не бывавшая, теперь прекрасно могла понять упрямство преступных элементов, всем возможным предпочитавшим именно это, отнюдь не тайное место. Да, оценивать его прелести мне приходилось с поправкой на неудобное положение и отнимавшиеся конечности, но всё равно было здорово. Сюда никто не ходил. Нет, правда, вообще никто. Объявленное нечистым место избегали все разумные и полуразумные граждане нашего королевства, а вот зверьё и птицы множились радостно и усердно. Нигде раньше я не встречала такого изобилия. Белки, лисы, зайцы, еноты, косули и ёжики - обычные, в общем-то, обитатели наших лесов - просто кишмя кишели. Попадались так же волчьи и медвежьи следы, а на особо наглого бурундука меня чуть не уронили прямо на привале. Я бы и сама на их месте здесь кишела, честное слово. Следы отсутствия цивилизованного человека придавали Кимпурше особую прелесть. И вообще - здесь было красиво. Невысокие горы не нависали над приближавшимися к ним путниками, а словно прятались за деревьями, так что нельзя было точно определить - есть они там в самом деле, или же это всего лишь обман зрения. Просто чаще стали попадаться и без того нередкие в нашей холмной стране камни: и огромные валуны, вроде того под которым пряталось моё убежище, и мелкое крошево, хрустящее под ногами моих похитителей, а ведь в начале пути под их лаптями шуршали листья, трава да сухие веточки. Когда этого звука больше не стало слышно, и подошвы зашлёпали по каменистой поверхности, я исхитрилась извернуться и посмотреть назад. Да, я не ошиблась: пусть медленно, но мы поднимались всё выше и выше, и дорога, с которой мы были вынуждены свернуть, была теперь далеко внизу - узкая серая лента, больше похожая на муравьиную тропу... Впрочем, я уверена, что мои похитители не видели и этого: они не очень хорошо ориентировались в темноте, даже такой звёздной ночью, и стоило отойти от места преступления шагов на пятьдесят, запалили факелы, лично мне больше мешавшие.
Пару раз свернув (можно подумать, меня это могло обмануть!), мы двинулись вдоль отвесной скалы, над ущельем. Рассмотреть, что именно было внизу, у меня не получилось (получилась только затрещина от одного из моих "носильщиков"), но, судя по звукам и запахам, там была вода. Скорее всего - небольшой водопад, но, возможно, просто стремительно несущаяся по стремнинам и порожкам река. Что ж, если напрячь память...
Мои размышления прервал пронзительный свист, доносившийся с той стороны ущелья. Кто-то из наших сопровождающих отозвался прихотливой трелью, вроде и похожей на птичью, но - ни одна из водившихся здесь птиц так не умела. Мы остановились на более или менее широкой площадке. На той стороне ущелья, видимо, была такая же - по крайней мере, настолько, насколько я могла рассмотреть. Там стоял человек. Факела у него не было, мои спутники тоже потушили все свои, кроме одного, который воткнули в трещину скалы. Видеть стало намного лучше. Хм, похоже, на той стороне был не кто иной, как Дэрек. Стало быть, добрался верхом по какой-то наверняка более удобной дороге.
Дэрек что-то передвинул, нажал на какой-то рычаг и в нашу сторону полетела верёвка. Именно полетела - сброшенная откуда-то сверху, привязанная за выступ что ли? Один из разбойников поймал её конец, завязанный двумя толстыми узлами на некотором друг от друга расстоянии. Ему передали, будто поклажу, Ляйню. Он прижал её к себе, ухватился за верхний узел, примерился и прыгнул, легко перенося и себя и свою ношу через пропасть. Приземлившись на той стороне, он качнул своё "средство передвижения" обратно и следующий разбойник переправился за ним, тоже прихватив что-то из добычи. У меня перехватило дыхание. Нет, я всегда гордилась своей ловкостью, бесстрашием, умением залезть на самое высокое дерево или перепрыгнуть широкую яму. Я с замковых стен спустилась по верёвке, и с городских тоже, и... Я тоже так хотела! Вот так запросто, буднично, ежедневно, без колебаний и даже минутного мандража - раз, и перепрыгнуть, и побежать по другим более важным делам, к такому способу перемещения привыкнув и не обращая внимания. Нет, ну это же просто здорово, разве нет?
Когда пришла моя очередь, я уже чуть ли не дрожала в нетерпении. Возможно, даже дрожала бы, если бы чувствовала руки и ноги. Меня кстати попробовали на них поставить - абсолютно безуспешно. Лучше бы кляп свой треклятый вытащили - я бы выразила им своё восхищение, что ли... Но, видимо, безмолвные женщины нравились нашим спутникам больше. Высокий бородач сгрёб меня в охапку, прижал к своей мало того, что никогда не стиранной, так ещё и благоухающей тем самым непонятным ароматом, что не давал мне покоя, и - мы полетели. Прямо по воздуху, под звёздным небом и - да, внизу всё таки был водопад. Небольшой, но бурный - облако брызг поднималось высоко, почти касаясь нашей "качели". Всего пара мгновений быстрого перемещения по воздуху и - меня уже тащили дальше, чуть ли не волоком по каменной топке. Была ли я разочарована? Да нет, пожалуй. Просто не отказалась бы повторить - когда оживу немного. Когда буду отсюда уходить, например.
Дальнейшая дорога в разбойничье логово была совсем недолгой: шагов двадцать по узкой тропке, касаясь плечами отвесной скалы, поворот в каменную щель, спуск по крутым ступенькам и - вот она, ржавая решётка, последняя преграда на пути в царство сырости и копоти. Какого компонента из двух было больше - сказать не берусь. Лично я не люблю ни того, ни другого. Разбойники, видимо, тоже никак не могли определиться: вещи понесли в ту сторону, которая ощутимее воняла копотью, нас с Ляйней - в противоположную. Затащили в комнатёнку без окон, зато с массивной дверью и бросили(я бы даже сказала: уронили) на явственно разивший мышами ворох гнилой соломы. Не сказали ничего, несмотря на мои отчаянные попытки привлечь внимание. Хлопнули дверью, звякнули запираемым замком.
Что ж, приключения явно продолжались.
Комната - скорее келья или камера, как они описывались в некоторых прочитанных мною книгах - была узкой, холодной, но - явно использованной не впервые. Здесь отчётливо пахло человеком. Причём это был не только свежий запах скорчившейся в углу Ляйни, а более старый, въевшийся, как бы привычный этим стенам, не менее, чем мышиный. Что ж, над этим стоило подумать. Как и над тем, кем же всё таки были наши похитители. Но не сейчас. Сейчас нужно - как там я мечтала когда-то? - совершить нечто героическое и всех спасти. А для этого первым делом - перекинуться, потому что, если говорить правду, в человеческом облике я пока что мало на что способна. Вот стану великой магичкой, тогда и... Но, кажется, это я уже говорила по нескольким поводам.
Я сосредоточилась. С мамиными записями мне было бы не в пример легче, но записи теперь пребывали в руках разбойников, которые и читать-то навряд ли умели. Мне же, видимо, придётся дальше обходиться силами собственного интеллекта и небогатого пока опыта. Что ж, собираем всю волю в единое целое, в тёплую волну, вливающуюся в мышцы, в нервы, в кости, в...
- Хамочка, тебе плохо? - тихо прошептала подползшая ко мне Ляйня.
Я открыла глаза и хотела посмотреть на неё как можно более недружелюбно, да вспомнила, что она не видит в темноте. Хотела сказать то, что подумала вслух, но мешала тряпка во рту. Тогда я замычала. Ляйня, быстро сообразив в чём дело, вытащила кляп.
- Плохо, да?
- Нет, - коротко ответила я. - А тебе? Ты головой ударилась, да?
- Нет, - ещё тише сказала девушка.
- А отчего чувств лишилась? Ты больна?
- Нет. Я... нарочно. Я испугалась. Я думала, что они нас сейчас снасильничают и убьют.
- Чего сделают? - непонимающе переспросила я и тут же спохватилась. - Ладно, потом это всё. Развяжи меня.
- Тебя связали? - охнула Ляйня. - А меня нет...
- Вот именно, - мрачно буркнула я. - Видимо, нужно было не оригинальничать, а тоже падать под телегу. Тогда, может быть, ещё по дороге сбежали бы.
Ляйня всхлипнула.
- Ты что... их вона сколько... Они бы нас догнали всё равно. И Вейда...
- Да, про Вейдану я не подумала. Ну что же ты сидишь - развязывай давай!
- Я не вижу... А у тебя глаза светятся!
- Это блики. Видимо, какой-то слабый источник света здесь всё же есть, нужно его только обнаружить, - неуклюже солгала я.
Ляйня провела ладонью по моему лицу, по плечам, долго нашаривала запястья. Я ничем не могла помочь - руки не шевелились вовсе, ноги онемели ниже колен.
- Быстрее давай...
- Больно, да? - сочувственно вздохнула девушка. - Я сейчас... Тут узел такой... непростой - тяжело распутать.
- Так перегрызи!
- Как? - оторопело переспросила Ляйня.
- Зубами!
Что мне понравилось, так это только то, что она хотя бы попыталась. Кузина Мерш на её месте и пробовать бы не стала: грязно, противно, зубы испорчу. Ляйня же честно грызла распроклятую верёвку, тёрла её об камень стен и, в конце концов, сумела размочалить настолько, что попросту стянула неперекушенную.
- Всё, - сказала облегчённо.
Мне пришлось поверить ей на слово, так как я особые перемены почувствовала лишь спустя пару минут, когда она уже занялась моими щиколотками. Зато почувствовала я её так, что от моего воя у всех здешних мышей должны были случиться сердечные приступы. Ляйня честно дождалась пока я перестану корчиться и вопить, догрызла-дотёрла оставшиеся путы и стала растирать мои многострадальные конечности. Когда жидкий огонь в них сменился обычным покалыванием, я нашла в себе силы сесть.
- Зато голова у меня давно уже не болит, - оптимистично сообщила я подруге по несчастью. - А ведь просто раскалывалась!
Ляйня тяжело вздохнула.
- Ой, Хамочка, что же теперь будет...
- Бежать будем, - пожала я плечами.
- Как? Здесь же кругом камень!
- Значит, не отсюда, - спокойно сказала я, не решаясь пока посвящать собеседницу в то, с чем я связывала наиболее вероятные надежды на спасение. - Ну, не будут же нас в этой каморе держать всё время. Не для этого нас сюда так радостно тащили, животы надорвать рискуя. Может, за нас будут просить выкуп? Я о таком читала.
- Какой выкуп, Хамка, - устало сказала Ляйня. - С кого? У нас с Вейдой - мать, да мала куча ребятни, все деньги с собой везём.
- Ну, - я задумалась. - Может, они хотят продать нас в рабство на Южный Архипелаг? В гарем Арейонского султана, например?
- Нет, - Ляйня не расположена была к светским беседам. - Нас снасильничают и убьют. Потому Вейду забрали. Её первую... - голос девушки прервался и она зарыдала.
- Погоди, - я потрясла её за плечо. - Что ты хочешь сказать...
Нас прервали раздавшиеся за дверью шаги - их, конечно, услышала только я, но вот скрежет замка и скрип двери был вполне заметен и Ляйне. Кроме того двое вошедших принесли с собой факел, в маслянистом свете которого их физиономии казались ещё более противными.
- Чё, очухались ужо? - спросил один.
- Даже развязались, - с как можно более милой улыбкой ответила я.
-Тогда вставай и пошли, - грубо толкнул меня в спину второй.
Я фыркнула. Ляйня резво вскочила на ноги и, обняв за талию, помогла подняться мне. Я хотела её остановить и вообще подождать более любезных приглашений, но одеревеневшие мышцы надо было срочно разминать и лучше бы не в этой вечной мерзлоте. Так что - пойдём, куда велят, а там разберёмся.
Пошатываясь (я от слабости в ногах, Ляйня - от тяжести меня), мы выбрели в коридор. Разбойник с факелом пошёл вперёд, второй наоборот отстал, видимо, желая идти позади. Я ободряюще подмигнула Ляйне и, оттолкнув её руку, сцепила зубы и поковыляла самостоятельно. Куда идти вопросов не возникало: у узкого коридора не было ни развилок, ни ответвлений. К тому же что-то мне подсказывало, что, уже познакомившись с местной сыростью, нам теперь предстояла встреча с другой достопримечательностью разбойничьего гнезда. Так что идти следовало на запах копоти.
Я, конечно же, не ошиблась. Мы прошли мимо уже виденной прежде лестницы и спустя какое-то время оказались в огромном зале, своды которого терялись в полумраке, стены были увешаны коврами, дорогими и не очень, оружием и даже картинами разнообразного содержания. В одной из стен был даже самый настоящий камин, ничуть не уступавший размерами самому большому в нашем замке. Правда, с вентиляцией у нас было несколько лучше. Зал освещали факелы на стенах и свечи в грубо отлитых металлических канделябрах, расставленные на столе. Низенький длинный стол, заваленный всевозможной снедью, занимал середину зала, возле него на подушках, скамейках и коврах, расположились наши похитители. Наверняка, не в полном составе - должны же были они выставлять хоть каких-то караульных, верно? Но всё равно их число внушало уважение. Во главе стола восседал давешний суровый незнакомец, по правую руку его дымил трубкой Мистов, а левую прижимала к груди вполне живая и довольная жизнью Вейдана.
Я пнула Ляйню локтем в бок.
- Вейда, - прошептала она. - Что с ней сделали...
Я подозрительно всмотрелась в лицо девушки на предмет обнаружения повязки на глазах или ещё чего в этом роде. Потому что, на мой взгляд, Вейда выглядела абсолютно невредимой. По разрумянившемуся лицу блуждала блаженствующая улыбка, глаза блестели, а на толстой руке блестел ранее мной не замеченный золотой браслет, грубо сделанный, но массивный.
- Добро пожаловать, гостьи, - недобро оскалился Вейдин кавалер.
Нас опять толкнули в спины. Достаточно сильно, так что мы оказались в шагах трёх от пирующих, а я так и вовсе чудом удержалась на ногах.
Вейда приникла к плечу разбойника, сменившего походный костюм на парчовый засаленный халат (или, что вернее, зачем-то надевшего халат прямо на пропылённые штаны с рубахой).
- Это они и есть? Что ж, менестрельша хороша, только зажатая какая-то... А вторая и есть твоя сестра, мышка моя? - обратился этот тип к Вейде.
Та окинула его обожающим и каким-то будто бы голодным взглядом и что-то зашептала на ухо.
Разбойник усмехнулся.
- Ляйния, присаживайся за мой стол. Прости, ежели мои ребята чем обидели. Эй, там! Дайте место даме!
Ляйня вцепилась в мою руку, не отрывая испуганного взгляда от сестры. Но не успела ни одна из них ничего сказать, как девушку усадили на подушки и принялись потчевать вином. Я осталась стоять перед главарём в одиночестве.
- Ну а ты, - протянул он, оценивающим взглядом скользя по моей фигуре. - кто такая? Моя мышка говорит, ты не из простых. При деньгах и богатых родственниках. Да я и сам вижу... Кое что.